CC BY
8История
History
ISSN 2078-9823 (Print), ISSN 2587-7879 (Online) DOI: 10.15507/2078-9823.055.021.202103.229-241
УДК 94(47). 081/082
П. Ю. Мельников
Саратовская государственная юридическая академия (Саратов, Россия),
e-mail: p_melnikov@list.ru
Мордовская семья Саратовской губернии конца XIX в. по данным земских сельскохозяйственных переписей
Введение. Вторая половина XIX в. для Российской империи отмечена активизацией процесса перехода от традиционного общества к индустриальному. Данная трансформация коснулась и такого консервативного института, как семья. Характерными ее чертами стали уменьшение среднего размера и упрощение структуры. Однако процесс преобразования шел неравномерно, под влиянием региональных особенностей, факторов социально-экономического и культурного типа. Методы исследования. Исследование проведено на основании комплексного статистического анализа первичного материала земских сельскохозяйственных переписей, расположенных в фонде Губернского статистического комитета Государственного архива Саратовской области. Результаты исследования. В сохранившихся материалах мордовские домохозяйства составляют более 800 единиц. Их анализ позволяет говорить о преобладании у данного этноса в конце XIX в. большой, неразделенной семьи. Это прослеживается и по общему числу домохозяйств такого типа, и по числу людей, в них проживающих. В общей базе наиболее населенные домохозяйства принадлежали именно мордве, татарские и русские дворы были меньше. Обсуждение и заключение. Проверена гипотеза об усложнении семейной структуры по мере ее роста. Установлено, что в группе домохозяйств численностью до 6 чел. доминировала малая семья, 7 и более чел. - сложная семья. Расширенный тип домохозяйства не был преобладающим ни в одной группе, занимая промежуточное положение.
Ключевые слова: Российская империя, земские переписи, домохозяйство, крестьянство, XIX в., историческая демография, структура семьи.
Для цитирования: Мельников П. Ю. Мордовская семья Саратовской губернии конца XIX в. по данным земских сельскохозяйственных переписей // Гуманитарий : актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. - 2021. - Т. 21. - № 3. - С. 229-241. DOI: 10.15507/2078-9823.55.021.202103.229241.
© Мельников П. Ю., 2021
Pavel Ju. Mel'nikov
Saratov State Law Academy (Saratov, Russia), e-mail: p_melnikov@list.ru
The Mordovian Family of the Saratov Province of the Late XIX century according to the Data of Agricultural Censuses
Introduction. Second half of the 19th century for the Russian Empire is marked by the intensification of the process of transition from a traditional society to an industrial one. This transformation also affected such a conservative institution as the family. Its characteristic feature is the decrease in the average size of the family and the simplification of its structure. However, the transformation process was uneven, under the influence of regional characteristics, factors of the socio-economic and cultural type. Research Methods. The research was carried out on the basis of a comprehensive statistical analysis of the primary material of the zemstvo agricultural censuses located in the fund of the Provincial Statistical Committee of the State Archives of the Saratov Region. Results. The surviving materials include over 800 Mordovian households. The analysis of them allows us to speak about the predominance of this ethnos at the end of the 19th century a large, undivided family. This can be traced both in the total number of households of this type and in the number of people living in them. In the general base, the most populated households belonged to the Mordovians, the Tatar and Russian were smaller. Discussion and Conclusion. The article attempted to test the hypothesis that the family structure becomes more complex as it grows. It was found that a small family dominated in a group of households of up to 6 people, and a complex family dominated by 7 or more people. The extended type of household was not predominant in any group, occupying an intermediate position.
Keywords: the Russian Empire, zemstvo censuses, household, peasantry, XIX century, historical demography, family structure.
For citation: Mel'nikov P. Ju. The Mordovian Family of the Saratov Province of the Late XIX century according to the Data of Agricultural Censuses. Gumanitarian : aktual'nye problemy gumanitarnoi nauki i obrazovaniia = Russian Journal of the Humanities. 2021; 21(3): 229-241 (In Russ.). DOI: 10.15507/20789823.055.021.202103.229-241.
Введение
Семья - один из наиболее древних и консервативных институтов человечества. Эта структура постоянно эволюционировала в соответствии с окружавшими ее социально-экономическими условиями, воспринимая также влияние религиозного, культурного и этнического факторов. Применительно к Новому времени в литературе в основном сложилась точка зрения, согласно которой эволюция семьи шла по пути уменьшения ее среднего размера и упрощения структуры (через трансформацию сложной, многопоколенной семьи в семью малую). Для Российской империи этот процесс интенсифицировался во второй половине XIX в.,
1 В соответствии с принятой в историко-демографической литературе практикой термины «семья», «двор»,
«домохозяйство» будут употребляться как синонимы.
после радикальных по содержанию Великих реформ. Однако окончательного ответа о доминировании в нашей стране определенного типа домохозяйства1 исследователи пока не дают. Данная статья рассматривает семейную структуру мордвы в конце XIX в. как одного из наиболее крупных этносов Саратовской губернии. В рамках более широкого исследования это даст возможность не просто описать состояние семьи в интересующий период, но и оценить влияние культурно-этнического фактора сравнительно с другими этносами губернии - русскими, татарами, украинцами.
Заселение территории Саратовской губернии (в границах XIX в. - П. М.) мордов-
Гуманитарий : актуальные проблемы „
ским этносом началось во второй половине XVII в. По мнению А. А. Гераклитова, в первоначальном освоении края участвовали выходцы из Алатырского, Пензенского, Саранского и Арзамасского уездов [3, с. 19]. Осваивались в основном лесные северные районы, хотя отдельные поселения появлялись и вблизи правого берега Волги, и в степных районах. В начале XIX в. некоторые переселенцы переместились в южную часть губернии - в район Камышина. При этом мордва старалась не смешиваться с жившими в крае русскими, татарами и чувашами, основывая отдельные поселения.
По данным X ревизии, в Поволжье насчитывалось примерно 310-330 тыс. мордвы (50 % от общей численности по стране). Исследователи выделяют три наиболее компактные территории проживания:
1) Спасский уезд Тамбовской губернии и Ардатовский уезд Симбирской губернии;
2) Пензенско-Саратовский край (терминология автора. - П. М.) Общая численность мордвы в этом регионе составляла 150 тыс. чел.; наиболее высокий процент наблюдался в Городищенском уезде Пензенской губернии и Хвалынском уезде Саратовской губернии; 3) левобережье Поволжья (до Приуралья) - в основном в лесостепной полосе; здесь наиболее значителен Бугурус-ланский уезд Самарской губернии [5, с. 88].
По данным переписи 1897 г., мордва представляла четвертую по численности этническую группу Саратовской губернии, составляя 5,87 % населения (после русских, украинцев и немцев) и заселяя преимущественно северные уезды: Кузнецкий, Петровский и Хвалынский [14, с. 6]. При этом в Хвалынском уезде ее численность доходила до 22,0 % [18, с. 58], в Кузнецком - до 13,0 %; в последнем случае большая часть селений располагалась в западной, лесной части уезда и лишь небольшое количество присутствовало в центре. Также отмечалось, что мордовские поселения в среднем крупнее (208 дво-
ров) по сравнению с татарскими (161 двор) или русскими (151 двор) [17, с. 39].
Применительно к семейной структуре мордвы выводы исследователей неоднозначны как минимум в силу отсутствия единой классификации семей [9, с. 163-166]. Длительное время работы историко-демо-графического характера были немногочисленны, так что изучение семьи могло происходить в рамках разных наук, со всеми присущими им особенностями. Тем более, что статистические материалы использовались авторами слабо - в большей степени упор делался на культурно-этнографические аспекты. Тем не менее общий тренд вырисовывается отчетливо. Еще в дореволюционный литературе отмечался большой размер мордовских семей: «По всем вероятиям отличительным признаком старинного мордовского двора была многотяголь-ность, которая, однако, с течением времени все уменьшается... уже самое устройство мордовского двора указывает на задружное устройство семьи у этого народа, так как и до сих пор еще можно зачастую встретить по три и даже по четыре избы в одной общей связи...» [7, с. 152-153]. Аналогичные выводы можно найти и в литературе советского периода: «.с 1857 по 1882 г. количество хозяйств в указанных волостях (мордовские волости Спасского уезда Тамбовской губернии. - П. М.) увеличилось в 1,8 раза, а численность семьи уменьшилась в среднем с 9 до 7 человек» [12, с. 176].
С. Д. Николаевым была исследована мордовская семья на базе 35 мордовских и 7 смешанных сел, расположенных как на территории Мордовии, так и за ее пределами. Используя материалы VII, VIII и IX ревизий, он пришел к выводу об однозначном преобладании на протяжении первой половины XIX в. неразделенной семьи в различных ее вариантах: 1816 г., Крас-нослободский уезд - 59,9 %, Ардатовский уезд - 70,1 %; 1850 г., Краснослободский
уезд - 70,1 %, Ардатовский уезд - 81,8 % [13, с. 11]. Аналогичные выводы о доминировании у мордвы сложной семьи в первой половине XIX в. содержатся и в диссертации Т. А. Першиной [15, с. 75-90].
Последние работы по данному направлению - статьи магистранта Д. Г. Ефимова. Для анализа им использовались ревизские сказки VII, VIII и IX ревизий по д. Мордовское Маскино и с. Желтоногово Крас-нослободского уезда Пензенской губернии (второе - русское по составу и взято автором для сравнительного анализа). При классификации домохозяйств использовалась система В. А. Александрова, результаты которой трудно интерпретировать в более привычный на данный момент вариант. Тем не менее можно как минимум зафиксировать незначительное количество малых семей у мордвы на первую половину XIX в.: 20,10 % в 1816 г., 34,80 - в 1834 г. и 17,86 % - в 1850 г. [16, с. 30]. С этими выводами коррелируют результаты еще одной статьи, в которой проанализирован поколенный состав семей (на базе тех же населенных пунктов). Семьи в три или четыре поколения составляли в с. Мордовское Маскино 65,2 % в 1816 г., 59,4 - в 1834 г. и 78,6 % - в 1858 г. (подсчеты моию - П. М.); такие структуры с большой вероятностью можно однозначно определить как сложные домохозяйства [4, с. 44].
Семья пореформенного периода изучена крайне слабо из-за отсутствия необходимого статистического материала. Ревизии прекратились в 1858 г., первая всеобщая перепись населения России была проведена лишь в 1897 г., при этом ее первичные материалы, содержащие данные о структуре, были уничтожены. Авторам приходится работать с агрегированными данными, интерпретируя итоговые цифры. Так, в коллективной монографии «Мордва. Историко-культурные очерки» сделан вывод: «У мордвы, жившей в Пензенской губернии, сложные семьи на 1897 г. составляли около 9 процен-
232
тов, остальные были простыми. В основном сложные семьи состояли из 8-10 человек и принадлежали к однолинейному подтипу, но встречались и семьи из двух-трех и даже более десятков человек по многолинейной родственной связи» [1, с. 210]. Там же приводится градация по численности: семьи из 2 чел. - 9,2 %, из 3 чел. - 11,5, из 4 чел. - 14,3, из 5 чел. - 15,2, из 6-10 чел. - 42,5, из 11 и более - 7,3 % [1, с. 220]. При этом методика, посредством которой автор пришел к такому выводу, не представлена, что делает заключения как минимум спорными.
Восполнить информационную лакуну второй половины XIX в. позволяют материалы земских сельскохозяйственных переписей. Эти статистические исследования широко проводились во второй половине XIX - начале XX в. [6]. Их сохранность также эпизодическая: «В ходе исследования этого вопроса мы столкнулись с рядом трудностей, связанных с дефицитом первоисточников. В частности, первичные материалы земских подворных переписей 1880-1890-х гг. - подворные карточки, в которых содержались не только данные о всех членах крестьянского двора, но и его хозяйственная характеристика, как правило, в ходе их статистической обработки уничтожались» [1, с. 209]. В работах, посвященных изучению семьи, данные материалы, несмотря на высокую информативность, использовались только единожды [21]. Однако в Государственном архиве Саратовской области (ГАСО) сохранился некоторый объем первичных материалов - подворных карточек с описанием семейного состава и экономической характеристики отдельных домохозяйств; заключенная в них информация будет использована в рамках настоящей статьи.
Методы
Основным методом исследования в данной работе является исторический. Он позволяет восстановить реальную и объективную картину прошлого, двигаясь от
Гуманитарий : актуальные проблемы „
частного к общему. В качестве исторического источника выступают материалы статистического комитета ГАСО.
Результаты
Материалы саратовской земской переписи сохранились в незначительном количестве. Фонд статистического комитета ГАСО содержит переписные листы, охватывающие чуть более 5 тыс. домохозяйств2. Из них собственно мордовская часть составляет 838 единиц, расположенных в Кузнецком (404), Хвалынском (229) и Петровском (205) уездах; это в принципе соответствует расселению мордвы на территории Саратовской губернии. Однако перед анализом материал требует предварительной обработки.
Во-первых, необходимо осуществить привязку архивного материала к конкретным населенным пунктам. Названия деревень присутствуют только в четверти материала, относящегося к Петровскому уезду (д. Камаевка Козловской волости и Карга-лейка Кожинской волости). В двух других уездах, Хвалынском и Кузнецком, переписчики ограничивались цифровыми обозначениями, что создает существенные проблемы в идентификации: как определить, какой населенный пункт скрывается под цифрами «волость 7, селение 1, общество 1, община 1»? Конечно, можно отказаться от географической идентификации, просто обозначить интересующий нас материал как выборку и провести его обработку; однако этот вариант следует отложить на крайний случай, если поиск не даст результатов. Привязка материала к местности будет осуществляться следующим образом: подсчитаем все домохозяйства с одинаковыми цифровыми данными, оценим их общий объем, а затем в официальных поуезд-ных итогах найдем населенные пункты со схожей численностью населения и другими
параметрами (вероисповедание, национальность, статус).
Проще всего привязываются данные по Кузнецкому уезду. Его материалы (404 домохозяйства) располагались в волости 7, селениях 1, 2, 6, 7, общине 1, обществе 1. Население обозначалось как «мордва», «православные», «государственные». Из 12 волостей уезда под указанные параметры подошла Дубровская волость, д. Алексеевка и Мамадыш, с. Верхняя Дубровка и Нижняя Дубровка. Аналогично обрабатываются материалы Хвалынского уезда. Мордва там присутствует в Д. 452 (все 202 листа) и в Д. 453 (Л. 34-75). В них обозначена волость 14 и фигурируют селения с номерами от 2 до 13, причем в некоторых из них видно большое количество общин (например, село 11 включает общины 5, 9 и 11). Таким нестандартным характеристикам соответствуют села Барановской волости. Материалы Петровского уезда привязки не требовали.
Однако определение населенных пунктов было нужно не само по себе. Эта привязка позволяет сопоставить архивный материал и уже опубликованные данные -для выяснения объема сохранившихся документов. Результаты получились следующие: три деревни представлены переписями на 100 %, еще четыре - в районе 50 %, материалы по остальным девяти носят эпизодический характер. Естественно, встает вопрос об их использовании. Как правило, исследования микроуровня имеют дело с определенными селениями, результаты которых потом экстраполируют на окружающие территории [19, p. 88-89]. Поэтому самым простым вариантом было бы отбросить эпизодические материалы и вести обработку только полностью представленных деревень. Однако это бы существенно уменьшило изучаемую базу - с 838 до 500 домохозяйств, т. е. почти на треть,
Государственный архив Саратовской области (ГАСО). - Ф. 421. - Оп. 1. -Д. 439-441, 452-457, 7295-7304, 7342-7356.
Рис. 1. Распределение домохозяйств по численности Figure 1. Distribution of households by size
что выглядит крайне расточительным. Поэтому представляется правильным другой вариант - включить выборочные материалы в анализируемую базу по результатам проверки на репрезентативность. Результаты выглядят следующим образом.
Во-первых, выявляется очень существенное сходство основных параметров описательной статистики для трех полных деревень (группа 1, условный «эталон») и для остальной части материала (группа 2, проверяемый материал). В этих двух группах (503 и 335 наблюдений соответственно) практически совпадают средняя численность домохозяйства - 7,04 и 7,06 соответственно, медиана (6), очень близки доверительные интервалы (от 6,7 до 7,4 в первой группе и от 6,6 до 7,5 - во второй), правда, мода различается (6 и 7 соответственно). Во-вторых, положительные результаты дает визуальный анализ распределения домохо-зяйств по численности. Среди многочисленных опубликованных сборников по земской статистике Саратовской губернии материалы Петровского уезда содержат эксклюзивные обобщения - распределение семей по числу едоков, т. е. по числу проживающих.
Это не выборка, это данные целого уезда в количестве 32,5 тыс. домохозяйств. На рис. 1 представлены графики распределения исследуемых архивных материалов (ряд 1) и полных данных по Петровскому уезду (ряд 2), для сопоставления уменьшенных в масштабе 1:35.
Как можно заметить, контуры распределения в общем сопоставимы: унимодальная, колоколообразная, немного асимметричная кривая. Таким образом, мы можем признать материалы ГАСО репрезентативными и обрабатывать их в полном объеме, без изъятий.
Основные параметры описательной статистики выглядят следующим образом. В анализируемом материале 838 мордовских домохозяйств, разбросанных по 15 селениям трех уездов - Петровского, Хвалынского и Кузнецкого; общее число проживающих -5 907 чел. Среднее число жителей на двор -7,1 чел. при стандартном отклонении 3,8; медиана равна 6, мода - 7 (120 наблюдений, т. е. почти каждое седьмое домохозяйство). Количественно половина всех семей находилась в интервале от 4 до 9 чел. Распределение домохозяйств по численности показано на рис. 2 (диаграмма размаха).
11Л гуманитарии : актуальные проблемы ^ „„ „ „„„„
45
40
35
30
25
20
15
10
Сложное Малое Расширенное
Медиана 25% - 75% Размах без выбр. Выбросы Крайние точки
Рис. 2. Размер домохозяйства в зависимости от типа Figure 2. Household size by type
5
0
Как можно заметить, у мордвы семьи из 3 чел. встречались реже, чем семьи из 8 чел. (7 и 8 % соответственно), довольно много было семей из 10 (5 %) и 11 (4 %) чел. Из диаграммы видно, что по мере увеличения численности семей уменьшалось их количество в выборке (в том числе в Петровском «эталоне») - в виде длинного правостороннего «хвоста» на графике, протянувшегося до отметки в 25 чел. Особенно отметим феномен, не представленный графически: сложная семья крестьянина Константина Петрова из селения Верхняя Дубровка Кузнецкого уезда -39 чел.3 В стандартном переписном листе поле, отведенное под описание семьи, насчитывало 20 граф - 10 мужчин и 10 женщин, так что домохозяйство Петрова превысило предполагаемый максимум практически вдвое. Конечно, это крайне нестандартный вариант особо крупных домохозяйств, аналоги кото-
3 ГАСО. - Ф. 421. - Оп. 1. - Д. 440. - Л. 71.
рых можно найти в этнографической и демографической литературе. Однако следует отметить, что из 5 тыс. семей, зафиксированных в материалах ГАСО, только 6 преодолели отметку в 20 чел., и все они - мордовские; среди 6 домохозяйств в 20 чел. - 4 мордовских и 2 русских, татарских нет. Это довольно хорошо иллюстрирует влияние культурного фактора на количественный состав двора.
В проводимом анализе интересна не только количественная, но и качественная характеристика домохозяйства. Ранее уже упоминалось, что ученые нередко используют собственную классификацию семей, что делает результаты исследований трудно сопоставимыми. В рамках данной статьи применяется классификация домохозяйств, разработанная Кембриджской группой во главе с П. Ласлеттом. Она насчитывает шесть типов домохозяйств: 1) одиночки;
2) бессемейные; 3) малая семья; 4) расширенная семья; 5) сложная семья; 6) неопределенная семья [20, p. 31]. Согласно этой схеме, семейная структура мордвы выглядит следующим образом: из 838 домохозяйств одиночки составляли 17 единиц (2,0 %), малые - 332 (39,6 %), расширенные - 124 (14,8 %), сложные - 365 (43,6 %), бессемейных не наблюдалось. Таким образом, даже по простому подсчету домо-хозяйств можно судить о доминировании у мордвы сложных, многопоколенных семей (интуитивно этот вывод хорошо согласуется с количественной характеристикой). Если же оценивать влияние домохозяйств по числу проживающих в них людей, цифры получатся еще внушительнее: одиночки - 17 чел. (0,3 %), малая семья - 1 523 (25,8 %), расширенная - 757 (12,8 %) и сложная - 3 610 чел. (61,1 %), что подтверждает вышесказанное.
Охарактеризуем теперь каждую из этих структур. Одиночки, как видно из приведенных цифр, представляли крайне незначительную группу (0,3 % от общей численности), ранее уже рассмотренную в рамках отдельной статьи на общей базе сельскохозяйственных переписей. Основные ее характеристики выглядят следующим образом. Это группа возрастная (медиана - 59 лет, мода - 60 лет), часто включающая людей физически нездоровых (по возрасту или по рождению), поэтому экономически очень слабая (как правило, нет ни земли, ни скота); род занятий - промысел или нищенство. Поскольку и экономические, и юридические, и моральные нормы препятствовали появлению домохозяйств такого типа, можно рассматривать их существование как неудачное стечение обстоятельств, которых крестьяне старались избежать. Следует отметить также, что у мордвы такого рода домохозяйства встречались реже, чем у русских или татар, живших в том же регионе [10, с. 237].
Аналогичный вариант - бессемейные домохозяйства. Это еще более нетипичный
236
случай, который в материалах саратовских переписей встречается крайне редко (0,04 %) [8, с. 41], а среди домохозяйств мордвы не фигурирует вообще.
Более распространенным вариантом является малая, или супружеская, семья. Ее средняя численность - 4,6 чел. при стандартном отклонении 1,6. Медиана равна 4, мода - также 4 (79 наблюдений, т. е. почти четверть всех домохозяйств). Размер малой семьи составляет от 2 до 10 чел., при этом половина наблюдений сосредоточена в интервале от 3 до 6 чел. Распределение по подтипам малой семьи выглядит следующим образом: подтип 3а (супруги без детей) -23 наблюдения; 3б (супруги и дети) -277 (83 %); 3в (вдова с детьми) - 13; 3г (вдовец с детьми) - 19 наблюдений.
Расширенное домохозяйство встречается у мордвы реже - всего в 122 случаях. Некоторые его параметры несколько выше малой семьи: средняя численность -6,1 чел., медиана - 6, мода - 5 (26 наблюдений). При этом размеры колебались примерно в тех же рамках, что и у малой семьи, - от 3 до 10 чел. (меньше чем из 3 чел. расширенная семья состоять не может), а половина наблюдений располагалась между 5 и 7 чел. Иными словами, количественно малое и расширенное домохозяйства очень близки друг к другу, что хорошо видно из диаграммы размаха (см. рис. 2). Из подтипов расширенного домохозяйства наиболее распространен вариант 4а (супружеская пара с восходящим родственником) - 79 наблюдений (65 %). Варианты 4в (супружеская пара с боковым родственником) и 4г (супружеская пара плюс восходящие и боковые родственники) менее многочисленны - 19 и 15 % соответственно; вариант 4б (супружеская пара с нисходящим родственником) практически отсутствует - чуть более 1 %.
Самым распространенным типом домохозяйства (и количественно, и по проживающим) у мордвы, как уже отмечалось
ГумАнитАрий : актуальные проблемы „
history
выше, была сложная семья. Этот вариант по сравнению с двумя предыдущими гораздо внушительнее по размерам. Средняя численность достигает 9,9 чел. на хозяйство, медиана равна 9, мода - 7. Половина наблюдений расположена в границах между 7 и 11 чел. Также следует отметить некоторое количество нестандартно крупных домохо-зяйств - так называемых выбросов на диаграмме размаха (см. рис. 2). В процентном отношении данная группа невелика (домохозяйства численностью свыше 15 чел. составляют только 10 % от общего числа и включают 16 % населения), и именно она создает эффект правосторонней асимметрии на графике распределения (см. рис. 1).
Среди вариантов сложной семьи наиболее распространенным является подтип 5б (62 %); это та самая «корневая семья» (родители плюс женатый сын), которая считалась наиболее удачным вариантом семейной структуры. Визуально похожий на него подтип 5 а (только домохозяином числится не отец, а женатый сын) распространен гораздо меньше - всего 3 % наблюдений. Подтип 5в насчитывает 19 % (один из старшей супружеской пары и несколько женатых сыновей). Наконец, наиболее экзотический коллектив - «братская семья» (у Ласлетта обозначается французским термином ВгегесК), состоящая из совместно проживающих супружеских пар одного поколения - 14 %.
Обсуждение
Согласно наиболее распространенной в литературе точке зрения, во второй половине XIX в. институт семьи в Российской империи начал подвергаться существенным изменениям. Причины этих перемен связывают с развитием капиталистических отношений -перехода, используя метафору А. Г. Вишневского, от «России серпа» к «России рубля» [2, с. 7]. Одной из тенденций, иллюстрирующих процесс перехода, является «упрощение» семейной структуры, выраженное в уменьшении числа сложных семей параллельно
с увеличением числа супружеских, малых семей. Этот процесс, естественно, шел неравномерно, на него могли влиять различные причины. В данном случае можно говорить об этническом факторе. Как уже отмечалось выше, семьи у мордвы Саратовской губернии были многочисленные, причем сложные преобладали и количественно, и качественно, а малые - в меньшинстве; в то же время у живущих по соседству других народов - татар и русских - ситуация выглядела иначе. По данным земской переписи, у татар доля малых семей составляла 58,5 %, сложных -24,1 %; у русских - соответственно 44,9 и 33,9 % при совпадении территории проживания и рода занятий. Пропорции, характеризующие структуру мордовских семей, более похожи на приведенные Б. Н. Мироновым данные середины XIX в. по четырем губерниям разных регионов [11, с. 225]. Таким образом, модернизационные процессы явно оказали слабое влияние на данный этнос.
Материалы земских переписей дают возможность ответить на еще один вопрос, связанный с семейной структурой. Очень часто исследователи не обладают первичными данными о каждой семье, ограничиваясь ее количественной характеристикой. Соответственно возникает вопрос о соотношении числа проживающих в домохозяйстве и его структуры. Малая семья из одной супружеской пары постепенно растет за счет рождающихся детей (т. е. трансформируется из 3а в 3б); к ней может присоединиться один из престарелых родителей (преобразование в 4а); подросшие сыновья женятся, приводят в дом жен (трансформация в 5б). Это, конечно, только избранные варианты из всех возможных.
Интуитивно понятно, что параметры численности и структуры взаимосвязаны, однако данная взаимосвязь не прямая. Минимальный размер малой семьи - 2 чел. (причем это далеко не самый распространенный вариант). Если в домохозяйстве
100%
80%
60°%
40%
20%
0%
ll
□ Сложное
■ Расширенное
□ Малое
□ Одинокие
123456789 10111213141516171819 20 2122 24 25 39
Рис. 3. Соотношение типа домохозяйства и его численности Figure 3. The ratio of the type of household and its size
3 чел., оно по структуре может быть и малым, и расширенным; если 4 чел. и более -и малым, и расширенным, и сложным. На примере анализируемой выборки попробуем определить, насколько тот или иной тип домохозяйства привязан к численности. Это делается через построение таблицы сопряженности, графически обозначено на рис. 3 (для наглядности использовалась нормированная гистограмма с накоплением).
Как можно заметить, расширенное домохозяйство не является доминирующим ни в одной количественной группе. Его доля доходит максимум до 25 % (в до-мохозяйствах численностью 5 чел.), а в остальных случаях варьируется в пределах 10-20 %. Видимо, это некоторый промежуточный «неклассический» вариант семьи, существующий непродолжительное время и трансформирующийся в более привычные для крестьянства варианты.
Заключение
Мордовскую семью Саратовской губернии конца XIX в. можно представлять как
наиболее консервативный вариант модернизации крестьянского домохозяйства. В общем тренде, которым следовали все семейные коллективы, - уменьшение численности и упрощение структуры - мордва показывала результаты, больше напоминающие первую половину столетия. У мордовских семей велика средняя величина домохозяйства (9,9 чел. на двор) и наблюдается много «выбросов», т. е. нестандартно высоких значений (самое большое - 39 чел.); среди домохозяйств численностью выше 20 чел. -все мордовские, татарских и русских семей нет. По структурным характеристикам малые семьи у мордвы находились в меньшинстве (39,6 % домохозяйств и 25,8 % проживающих). Основную роль играли сложные семьи - 43,6 % общего числа домохозяйств и 61,1 % проживающих. Что же касается расширенных семей, то их количество было незначительным - 14,8 % домохозяйств и 12,8 % проживающих. В ходе работы была проверена гипотеза о взаимосвязи численности домохозяйства и его структуры (по
Гуманитарий : актуальные проблемы „
мере увеличения числа живших в семье происходило ее усложнение - от малой через расширенную к сложной). Данная гипотеза на представленных эмпирических данных полного подтверждения не получила. В группах домохозяйств численностью до
6 чел. включительно преобладали малые, более 6 чел. - сложные. Расширенные семьи не занимают доминирующего положения ни в одной из групп, представляя некий промежуточный вариант - от 10 до 20 % в каждой группе.
Библиографический список
1. Балашов В. А. Структура семьи и ее уклад // Мордва. Историко-культурные очерки. - Саранск : Мордовское книжное издательство, 1995. - 624 с.
2. Вишневский А. Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. - М. : ОГИ, 1998. - 432 с.
3. Гераклитов А. А. К истории мордовской колонизации Саратовского края. - Саратов, 1923. - 24 с.
4. Ефимкин Д. Г. Поколенный состав крестьянской семьи в первой половине XIX века (по материалам д. Мордовское Маскино и с. Желтоногово Краснослободского уезда Пензенской губернии) // World Science: Problems and innovations : сборник статей XV Международной научно-практической конференции : в 4 ч. - Пенза : Наука и просвещение, 2017. - С. 42-46.
5. Козлов В. И. Расселение и динамика численности мордвы // Мордва. Историко-культурные очерки / отв. ред. В. А. Балашов. - Саранск : Мордовское книжное издательство, 1995. -C. 81-101.
6. Левин С. В. Становление и развитие земской статистики в Поволжье. - Тамбов : Издательский дом ТГУ им. Г. Р. Державина, 2014. - 354 с.
7. Майнов В. Н. Очерк юридического быта мордвы // Записки Императорского Русского географического общества по отделению этнографии. - 1885. - Т. 14. - Вып. 1. - С. 1-267.
8. Мельников П. Ю. Бессемейные домохозяйства Саратовской губернии конца XIX в. по данным поуездных земских переписей // Вестник Барановичского государственного университета. Серия : Исторические науки и археология. Экономические науки. Юридические науки. - 2018. -№ 6. - С. 37-41.
9. Мельников П. Ю. О структуре крестьянской семьи в России XVII-XIX веков: проблема классификации и терминологии в исследованиях советского периода // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия : История. Международные отношения. - 2017. -Т. 17. - № 2. - С. 163-166.
10. Мельников П. Ю. Одиночные крестьянские домохозяйства Саратовской губернии конца XIX века по данным земских подворных переписей // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия : История. Международные отношения. - 2019. - Т. 19. - № 2. - С. 233-237.
11. Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства : в 2 т. - 3-е изд., испр. и доп. - СПб. : Дмитрий Буланин, 2003. - Т. 1. - 583 с.
12. Мордва. Историко-этнографические очерки / Науч.-исслед. ин-т яз., лит., истории и экономики при Совете Министров Мордов. АССР ; редкол.: д-р ист. наук В. И. Козлов (отв. ред.) [и др.]. - Саранск : Мордовское книжное издательство, 1981. - 336 с.
13. Николаев С. Д. Мордовская крестьянская семья первой половины XIX в. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. - М.:, 1993. - 20 с.
14. Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. - СПб. : Издание центрального статистического комитета Министерства внутренних дел, 1904. - Т. 38 : Саратовская губерния. - 250 с.
15. Першина Т. А. Структура крестьянской семьи мордовского края в первой половине XIX в. : дис. ... канд. ист. наук. - Саранск, 2005. - 223 с.
16. Першина Т. А., Першин С. В., Ефимкин Д. Г. Родственный состав крестьянской семьи в первой половине XIX века (по материалам д. Мордовское Маскино и с. Желтоногово Краснослободского уезда Пензенской губернии) // Лучшая научная статья 2017 : сборник статей VIII Международного научно-практического конкурса. - Пенза, 2017. - С. 29-33.
17. Сборник статистических сведений по Саратовской губернии. - Саратов : Издание Саратовского губернского земства, 1891. - Т. 10 : Кузнецкий уезд. - 883 с.
18. Сборник статистических сведений по Саратовской губернии. - Саратов, 1886. - Т. 5 : Хва-лынский уезд. - 574 с.
19. Avdeev A., Troitskaya I., Ulianova G. Social differences in household structures in the 19th century: Moscow and its outskirts // Demographic review. English selection. - 2015. - Vol. 2. - No. 5. -P. 82-96.
20. Household and Family in Past Time: Comparative Studies in the Size and Structure of the Domestic Group over the Last Three Centuries in England, France, Serbia, Japan and Colonial North America. - Cambridge : Cambridge University Press, 1972. - 623 p.
21. Kolle H. The Russian Post-Emancipation Household. Two Villages in the Moscow Area : Master Thesis in History. - Bergen : University of Bergen, 1995. - 97 p.
References
1. Balashov V. A. The structure of the family and its way of life. Mordva. Istoriko-kul 'turnye ocherki = Historical and cultural essays Mordva. Saransk, 1995, 624 p. (In Russ.).
2. Vishnevskij A.G. Sickle and Ruble: Conservative Modernization in the USSR. Moscow, 1998, 432 p. (In Russ.).
3. GeraklitovA. A. On the history of the Mordovian colonization of the Saratov region. Saratov, 1923, 24 p. (In Russ.).
4. Efimkin D. G. Generation of the peasant family in the first half of the 19th century (based on the materials of the village of Mordovskoye Maskino and the village of Zheltonogovo of the Krasnoslobodsky district of the Penza province). Collection of articles of the XV International scientific-practical conference: in 4 p. Penza, 2017; 42-46. (In Russ.).
5. Kozlov V. I. Resettlement and population dynamics of the Mordovians. Mordva. Istoriko-kul 'turnye ocherki = Historical and cultural essays Mordva. Saransk, 1995, 624 p. (In Russ.).
6. Levin S. V. Formation and development of zemstvo statistics in the Volga region. Tambov, 2014, 354 p. (In Russ.).
7. Majnov V. Essay on the legal life of the Mordovians. Notes of the Imperial Russian Geographical Society for the Department of Ethnography) 1885; Vol. 14; 1: 1-267. (In Russ.).
8. Mel'nikov P. Ju. Familyless households in Saratov province at the end of the 19th century. according to the data of county zemstvo censuses. Vestnik Baranovichskogo gosudarstvennogo universiteta. Serija: Istoricheskie nauki i arheologija. Jekonomicheskie nauki. Juridicheskie nauki = Bulletin of the Baranovichi State University. Series: Historical Sciences and Archeology. Economic sciences. Legal sciences). . 2018; 6: 37-41. (In Russ.).
9. Mel'nikov P. Ju. On the structure of the peasant family in Russia in the 17th - 19th centuries: the problem of classification and terminology in the studies of the Soviet period). Izvestija Saratovskogo universiteta = Saratov University Bulletin. 2017; Vol. 17; 2: 163-166. (In Russ.).
10. Mel'nikov P. Ju. Single peasant households in the Saratov province at the end of the 19th century according to zemstvo household censuses. Izvestija Saratovskogo universiteta = Saratov University Bulletin. 2019; Vol. 19; 2: 233-237. (In Russ.).
11. Mironov B. N. Social history of Russia during the period of the empire (XVIII - early XX century. The genesis of the individual, the democratic family, civil society and the rule of law). Saint Petersburg, 2003. Vol. 1, 583 p. (In Russ.).
12. Mordovians. Historical and ethnographic essays. Saransk,1981, 336 p. (In Russ.).
13. Nikolaev S. D. Mordovian peasant family of the first half of the 19th century. Abstract of Cand. Sci. (Hist.) Dissertation. Moscow, 1993, 20 p. (In Russ.).
14. The first general census of the population of the Russian Empire, 1897. Saint Petersburg, 1904. (In Russ.).
15. Pershina T. A. The structure of the peasant family of the Mordovian region in the first half of the 19th century. Abstract of Cand. Sci. (Hist.) Dissertation. Saransk, 2005, 223 p. (In Russ.).
16. Pershina T. A., Pershin S. V., Efimkin D. G. The related composition of the peasant family in the first half of the 19th century (based on the materials of the village of Mordovskoe Maskino and
Гуманитарий : актуальные проблемы „
the village of Zheltonogovo of the Krasnoslobodsky district of the Penza province). Luchshaja nauchnaja stat'ja 2017 = Best Scientific Article 2017. Penza, 2017, P. 29-33. (In Russ.).
17. Collection of statistical information on the Saratov province. Saratov, 1891. Vol. 10, 883 p. (In Russ.).
18. Collection of statistical information on the Saratov province. Saratov, 1886, Vol. 5, 574 p. (In Russ.).
19. Avdeev A., Troitskaya I., Ulianova G. Social differences in household structures in the 19th century: Moscow and its outskirts. Demographic review. English selection, 2015, P. 82-96.
20. Household and Family in Past Time: Comparative Studies in the Size and Structure of the Domestic Group over the Last Three Centuries in England, France, Serbia, Japan and Colonial North America. Cambridge: Cambridge University. Press, 1972. 623 p.
21. Kolle H. The Russian Post-Emancipation Household. Two Villages in the Moscow Area. Master thesis in history, University of Bergen. Bergen, 1995, 97 p.
Поступила 16.05.2021.
Сведения об авторе
Мельников Павел Юрьевич - кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права ФГБОУ ВО «Саратовская государственная юридическая академия» (Саратов, Россия). Область научных интересов: историческая демография, крестьянство Российской империи XIX в., обычное право. Автор 30 научных публикаций. ORCID: https://orcid.org/0000-0001-7445-1953.
E-mail: p_melnikov@list.ru
Submitted 16.05.2021.
About the author
Pavel Ju. Mel'nikov - Candidate of History Sciences, Associate Professor, Department of History of State and Law, Saratov State Law Academy (Saratov, Russia). Research interests: historical demography, peasantry of the Russian Empire in the 19th century, customary law. The author of 30 scientific publications. ORCID: https://orcid.org/0000-0001-7445-1953.
E-mail: p_melnikov@list.ru
