CC BY
19
Ситникова Александра Ивановна
доктор юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного права Юго-Западного госуниверситета (г. Курск)
Sitnikova Alexandra Ivanovna
doctor of Law, Associate Professor, Professor of the Department of Criminal Law of the Southwest State University (Kursk)
E-mail: orcrimpravo@yandex.ru
Назаренко Геннадий Васильевич
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовного права Юго-Западного госуниверситета (г. Курск)
Nazarenko Gennady Vasilievich
doctor of Law, Professor, Professor of the Department of Criminal Law of the Southwest State University (Kursk)
E-mail: nazarenkogen@gmail. com
Мораторий на текущие изменения уголовного законодательства:
pro et contra
Moratorium on current changes in the criminal code legislation: pro et contra
Аннотация. В настоящей статье рассмотрены проблемы, связанные с многочисленными (более трех тысяч) изменениями, внесенными в Уголовный кодекс Российской Федерации федеральными законами, а также показано, что бессистемные изменения, дополнения и поправки опрокинули прогнозы, согласно которым отечественное уголовное законодательство в ближайшие годы вступит в период стабильного развития. На самом деле так называемые плановые изменения имели хаотичный характер и привели к проявлению негативных тенденций, противодействующих укреплению стабильности уголовного законодательства и повышению эффективности уголовно-правового воздействия. Кроме того, в результате непрестанных изменений текста Уголовного кодекса РФ заметно снизилось качество уголовно-правовых институтов и целого ряда уголовно-правовых предписаний. Единственным выходом из глубокого кризиса, который переживает отечественное уголовное законодательство, является разработка и принятие нового Уголовного кодекса РФ с одновременным введением долговременного моратория на изменение уголовного закона. В этой связи в статье сделана попытка наметить пути повышения качества и эффективности уголовного законодательства в соответствии с правилами законодательной текстологии.
Ключевые слова: разработка и принятие нового Уголовного кодекса, мораторий на изменение уголовного законодательства, законодательная текстология.
Abstract. This article discusses the problems associated with numerous (more than three thousand) changes made to the Criminal Code of the Russian Federation by federal laws, and also shows that haphazard changes, additions and amendments overturned forecasts according to which domestic criminal legislation will enter a period of stable development in the coming years. In fact, the so-called planned changes were chaotic in nature and led to the manifestation of negative trends that counteract the strengthening of the stability of criminal legislation and increase the effectiveness of criminal legal impact. In addition, as a result of incessant changes in the text of the Criminal Code of the RF, the quality of criminal law institutions and a number of criminal law regulations has significantly decreased. The only way out of the deep crisis that domestic criminal legislation is experiencing is the development and adoption of a new Criminal Code of the RF with the simultaneous introduction of a long-term moratorium on changing the criminal law. In this regard, the article attempts to outline ways to improve the quality and effectiveness of criminal legislation in accordance with the rules of legislative textual analysis.
Keywords: development and the adoption of a new Criminal Code, a moratorium on changing criminal legislation, legislative textual methodology.
Уголовный кодекс Российской Федерации представляет собой дискурсивный законодательный текст, поскольку имеет относительно завершенный характер и постоянно испытывает давление нестабильного буржуазно-демократического социума. О дискурсивности уголовного закона наглядно свидетельствуют многочисленные текущие изменения текста действующего Уголовного кодекса. За время его действия принято 326 федеральных законов, которыми произведено несколько тысяч изменений в виде редакционных правок различных структурных элементов, таких как заголовки, предписания Обшей части, диспозиции, санкции и примечания к статьям Особенной части. Кроме того, Кодекс претерпел множество дополнений в виде текстов новых уголовно-правовых норм и даже глав (гл.15.1, 15.2), а также из него исключен за ненадобностью ряд статей Общей части и неактуальные для реализуемой уголовно -правовой политики примечания к статьям Особенной части.
Обращает на себя внимание количество ежегодно принимаемых федеральных законов, направленных на изменение действующего уголовного закона и низкое качество этих новообразований. После годичного затишья правотворческой деятельности в 1998 г. принято 2 федеральных закона, затем производство федеральных законов, за исключением 2000 г., шло с отдельными спадами по нарастающей: 1999 г. - 7 ФЗ, 2001 г. - 8 ФЗ, 2002 г. - 8 ФЗ, 2003 г. - 7 ФЗ, 2004 г. - 7 ФЗ, 2005 г. - 2 ФЗ, 2006 г. - 4 ФЗ, 2007 г. - 10 ФЗ, 2008 г. - 8 ФЗ, 2009 г. - 13 ФЗ, 2010 г. - 22 ФЗ, 2011 г. -12 , 2012 г. - 15 ФЗ , 2013 г. -22 ФЗ, 2014 г. - 24 ФЗ, 2015 г. - 15 ФЗ, 2016 г. - 14 ФЗ, 2017 г. - 16 ФЗ, 2018 г. - 19 ФЗ, 2019 г. - 15 ФЗ, 2020 г. - 14 ФЗ, 2021 г. - 15 ФЗ.
При этом рост количества текущих преобразований УК РФ не соответствует требованиям, предъявляемым к качеству уголовного закона, сформулированным в доктрине уголовного права. В результате действующий Уголовный кодекс РФ имеет существенные недостатки в законодательно-техническом и содержательном отношениях: в настоящее время его отличает несогласованность изменений, внесенных в предписания Общей части и нормы Особенной части, а в ряде случаев уголовно-правовые предписания противоречат Конституции РФ и общепризнанным принципам и нормам международного уровня. Кроме того, существенные проблемы в правоприменительной практике создают дефектные законодательно-текстологические и в целом недостаточно проработанные нововведения.
Не отличался особым совершенством и Уголовный кодекс РСФСР 1960 г., который действовал до принятия УК РФ 1996 г. Этот нормативно-правовой акт в результате текущих изменений был переполнен декоративными предписаниями, которые доктрина уголовного права относила к числу так называемых «мертвых норм». Его недостаточная криминологическая обоснованность проявилась на фоне растущей организованной преступности, отсутствии реакции на массовую коррупцию и активный рост экономической преступности, сопровождавшийся насильственными преступлениями. В условиях фундаментальных политических, социальных и экономических отношений, которые происходили в годы перестройки, УК РСФСР утратил стабильность. В этот уголовный закон было внесено более 750 изменений и дополнений, причем вынужденные и бессистемные изменения вносились поспешно, поскольку Кодекс, охранявший социалистическую государственность и связанные с ней общественные отношения, больше не отражал потребностей уголовно-правового регулирования новых общественных отношений.
Уголовный кодекс РФ 1996 г., вступивший в законную силу в 1997 г., считался специалистами вполне обоснованным в криминологическом отношении. При этом отмечалось, что содержащиеся в настоящем Кодексе нормы имеют высокое качество и способны обеспечить надлежащую стабильность правоприменительной практики и укрепление правопорядка1. При его создании был учтен положительный опыт, накопленный в процессе развития отечественного уголовного законодательства и реализованы новые уголовно-правовые идеи ученых, участвовавших в разработке Теоретической модели Уголовного кодекса и альтернативных проектов. Несмотря на то, что большинство криминалистов оценивали текст нового уголовного закона положительно, расчет на стабильность его содержания не оправдался. За первые пять лет действия УК РФ в Государственную Думу, по подсчетам В.С. Комиссарова, внесено свыше 700 законопроектов в отношении более двухсот статей и принято 23 федеральных закона о внесении изменений в 15 статей Общей части и 38 - Особенной, а также введены 7 новых статей2.
В 2003 г. Уголовный кодекс подвергся значительному реформированию. Федеральный закон от 8.12.2003 № 162- ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» внес радикальные изменения в две трети статей. Э.Ф. Побегайло справедливо оценил эти изменения в качестве контреформы, которая подорвала эффективность борьбы с преступностью1, а другие криминалисты сочли внесенные изменения деструктивными и разрушительными2. Негативную оценку в научном сообществе получили и изменения, касающиеся института множественности3. Законодатель исключил
1 См.: Комиссаров В.С. Оценка состояния УК РФ и перспективная характеристика законодательной деятельности // Материалы II МНПК 30-31 мая 2003 г. М., 2003. С.11.
2 См.: Комиссаров В.С. Указ. Соч. С.12.
1 См.: Побегайло Э.Ф. Нерадостный юбилей //Российская юстиция. 2006. № 6. С.2-5.
2 См.: Гаухман Л.Д. Нестабильность уголовного законодательства как угроза разрушения правопорядка //Труды ИГП РАН. 2014. С.87.
3 См.: Шепельков В.Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М., 2003. С.148-149.
из него неоднократность преступлений (ст.16), а признаки совокупности (ст. 17) и рецидива (ст.18) фактически были нивелированы. Особенно пострадали нормы Особенной части, которые предусматривали неоднократность преступлений в качестве квалифицирующего признака, а также предписание Общей части, сформулированное в п. «а» ч.1 ст. 63 УК, в котором неоднократность значилась как обстоятельство, отягчающее наказание. В результате этих изменений Уголовный кодекс РФ снизил репрессивный потенциал в отношении наиболее опасных преступлений и профессиональной преступности.
Крайне отрицательную оценку в юридической литературе получило исключение указанным федеральным законом из системы наказаний такой действенной уголовно-правовой меры, как конфискация имущества (ст.44, ст.52)4. Этот вид наказания характерен, как для отечественного, так и зарубежного законодательства, предусмотрен целым рядом международных конвенций, которые ратифицированы Российской Федерацией, и к тому же доказал свою эффективность в отношении расхитителей государственной собственности, казнокрадов, коррупционеров и прочих любителей незаконного обогащения. В результате законодательной «кастрации» системы наказаний правоохранительные органы лишились уголовно-правового инструмента, имевшего не только высокий профилактический потенциал, но и компенсировавшего причиненный материальный ущерб. Попытка через 3 года возместить исключенную меру наказания конфискацией имущества в виде иной меры уголовно-правового характера (гл.15.1) также оказалась неудачной, так как в перечень статей, по которым эта мера могла быть назначена не вошло большинство преступлений, причиняющих экономический ущерб. Соответственно, очередное законодательно новшество криминалисты оценили как противоречащее Конституции Российской Федерации1.
Не получили одобрения научного сообщества и те изменения и дополнения, которые Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 162 внес в Особенную часть Уголовного кодекса РФ. Более того, внесенные изменения вызвали наибольшее количество нелицеприятных замечаний в адрес законодателя2.
В следующие пять лет было принято более сорока федеральных законов, направленных на изменение действующего Уголовного кодекса РФ. В результате, по сведениям Л.Л.Кругликова, к середине 2006 г. из 104 статей Общей части 43 претерпели редакционные изменения, причем 13 из них изменялись по нескольку раз. В Особенной части 53 статьи подверглись изменениям дважды, 10 статей - трижды, одна статья - четыре раза, и только лишь 41 статья из 256 сохранилась в первоначальной редакции. Коме того, в Кодекс были введены 22 новые статьи, а 4 - исключены3.
Л.Д.Гаухман справедливо отметил далеко не ритмичную активность законодателя, который на 1 января 2010 г принял 76 федеральных законов, внесших многочисленные изменения в уголовный закон. При этом автор подчеркнул, что три раза в течение дня было принято 3 закона, а девять раз - 2 закона в день, что свидетельствует о неспособности законодателя объединить вносимые изменения в рамках единого закона. Более того, лишь незначительная часть внесенных изменений получила в научном сообществе положительную оценку, поскольку остальные изменения имели нейтральный либо негативный характер4.
Весьма критические оценки специалистов заслужил Федеральный закон от 7 марта 2011 г. №26-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации», который исключил нижние пределы наказаний из санкций ряда статей1. В результате стало возможным назначать минимальное наказание в виде лишения свободы сроком два месяца за совершение квалифицированных видов мошенничества, разбоя, вымогательства, причинение тяжкого вреда здоровью и так далее. На фоне повсеместного наличия в УК РФ перекрещивающихся и альтернативных санкций, которые одобрительно восприняты судимыми лицами, исключение нижних пределов наказаний, сводит на нет общую превенцию уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за совершение преступлений с отягчающими признаками, и к тому же неизбежно порождает разрушение единообразной судебной практики.
Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ внес в ст.15 УК РФ изменение, касающееся категорий преступлений. Указанный закон предельно расширил судебное усмотрение, так как предоставил суду право изменить категорию преступления, предусмотренную уголовным законом, на менее тяжкую с учетом назначенного судом срока лишения свободы при наличии смягчающих и отсутствии отягчающих наказание обстоятельств. С.В.Полубинская вполне справедливо еще до введения части 6 в ст.15 УК РФ, оценила произвольное изменение существующей категоризации преступлений как уничтожение одного
4 См.: Лунеев В.В. Проблемы уголовного права и других наук криминального цикла //Актуальные проблемы теории и практики. Сб. очерков. М., 2010. С.36.
1 См.: Кудрявцев В.Н., Комиссаров В.С., Лунеев В.В. Конституция - это закон для Государственной Думы //Современные проблемы теории и практики борьбы с преступностью Кудрявцевские чтения, 10 апреля 2008 г. Сб. науч. трудов. М., 2009. С.24.
2 Государственный и общественный контроль в Российской Федерации: состояние и перспективы развития. Третьи Кудрявцевские чтения, 12 мая 2010 г. М., 2010. С.184-197.
3 См.: Кругликов Л.Л. Не обошлось без ошибок //Российская юстиция. 2006. №6. С. 15-16.
4 См.: Гаухман Л.Д. Указ. Соч. С.88.
1 См.: Наумов А.В. О серьезной уязвимости одного из последних законопроектов о внесении поправок в УК РФ //Уголовное право. 2011. №1. С.38-39.
из главных законодательных достижений2. Фактически указанный Федеральный закон предоставил суду право манипулировать законодательными категориями преступлений, назначив наказание за преступление средней тяжести не свыше 3 лет лишения свободы, за тяжкое преступление - не более 5 лет, а за особо тяжкое преступление - не свыше 7 лет. Возможность изменения категории преступления на более низкую категорию не снижает общественной опасности совершенного преступления, а дает возможность освободить осужденного от наказания по не реабилитирующим основаниями, что потенциально создает коррупциогенные риски.
Появление в последующее десятилетие федеральных законов, которые не отличаются высоким качеством, создает впечатление, что законодатель перешел от законотворчества к ускоренному законо-производству федеральных законов в соответствии с планами, содержательность которых определяется количеством законов, направленных на изменение действующего УК РФ, а не качеством принятых законов. Тем не менее, в план работы Государственной Думы РФ ежегодно включаются десятки законопроектов, предусматривающих внесение множества изменений в статьи Уголовного кодекса и дополнение его рядом новых статей, а также признание отдельных норм утратившими силу. Такого рода практика планового законопроизводства явно не идет на пользу совершенствованию норм уголовного закона и не способствует повышению его качества, так как производство законов при хаотически реализуемом плановом подходе теряет характерные черты законотворчества и превращается в рутинный процесс производства многочисленных и далеко не всегда криминологически обоснованных изменений действующего УК РФ, подрывающих не только стабильность уголовного законодательства, но и создающих угрозу разрушения правопорядка.
Вполне закономерно, что представители различных школ уголовного права относятся к текущим изменениям уголовного права негативно и высказывают многочисленные критические замечания. Они отмечают хаотичный и характер производства изменений в сфере уголовного права1, бессистемность вносимых изменений, их ситуационную неустойчивость, отсутствие внятной стратегии и научного обос-нования2, наличие противоречий и несогласованность норм Общей и Особенной частей, использование не согласующихся между собой приемов законодательной техники и, как результат противоречивость текущих изменений, появление признаков серьезной деградация действующего УК РФ1.
В этой связи впервые мысль о моратории на текущие изменения УК РФ была высказана в 2007 г. профессором Г.В. Назаренко в процессе работы Всероссийского конгресса по уголовному праву, проводившемуся в МГУ им. М.В.Ломоносова. Однако это предложение не нашло поддержки, так как участники конгресса, критически относившиеся к качеству норм действовавшего УК, считали необходимым разработать и принять новый уголовный закон и таким образом устранить имеющиеся недостатки.
В 2017 г. А.В. Серебренникова опубликовала статью, в которой вновь подняла вопрос о необходимости моратория на внесение изменений в УК РФ. При этом она исходила из того, что современная уголовно-правовая политика России находится в состоянии системного кризиса в результате внесения в уголовный закон непродуманных изменений, которые противоречат основам доктрины уголовного права и не имеют под собой криминологических оснований2. Однако указанный автор ограничилась постановкой вопроса, так как первостепенной задачей считает научное обоснование эффективной уголовной политики.
На наш взгляд, мораторий на изменения Уголовного кодекса РФ через 25 лет после вступления в силу настоящего Кодекса - запоздалая мера, поскольку мораторий законсервирует все недостатки, которые в нем имеются за счет всевозможный изменений и поправок, причем без какой-либо возможности устранить изъяны этого нормативно-правового акта. Введения моратория имеет смысл лишь после разработки и принятия нового Уголовного кодекса, более совершенного во всех отношениях, чем ныне действующий. Мораторий в таком случае должен быть временным, но достаточно длительным: не менее пяти лет, но не более десяти. Длительный период воздержания от внесения изменений в новый уголовный закон позволит обнаружить имеющиеся в нем погрешности, в полной мере выявить конфликтные отношения, нуждающиеся в уголовно-правовом воздействии со стороны государства и разработать на доктринальной основе меры уголовно-правового характера, не нарушающие системность уголовного законодательства. В противном случае, то есть при отсутствии моратория на внесение изменений, даже самый совершенный Уголовный Кодекс подвергнется активной трансформации, поскольку в обществе всегда существовали и будут существовать лица, заинтересованные в изменении уголовного закона.
2 См.: Полубинская С.В. Изменения и дополнения Уголовного кодекса Российской Федерации в оценках уголовно-правовой науки //Труды ИГП РАН. М., 2011. №4. С.249.
1 См.: Кленова Т.В. Обоснованность дополнений и изменений УК РФ// Материалы 11-й МНПК, состоявшейся в МГУ им. М. В. Ломоносова 30-31 мая 2002 г. С.30-31.
2 См.: Базаров Р.А. Уголовному кодексу Российской Федерации 20 лет: создание становление, современное состояние //Вестник Уральского юридического института МВД России. 2016. №4. С.27-32.
1 См.: Лопашенко Н.А. О доктринальных предпосылках создания нового уголовного закона //Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2014. №4. С.5-13.
2 См.: Серебренникова А.В. Нужен ли нам мораторий на внесение изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации: постановка вопроса //Российский следователь. 2017. № 5. С.34-37.
Ярким примером в этом отношении является исключение в 2003 г. из отечественной системы наказаний конфискации имущества и неуклюжая замена в 2006 г. этого вида наказания конфискацией в качестве иной меры уголовно-правового характера, стоящей в одном ряду с судебным штрафом и принудительными мерами медицинского характера. Эта трансформация совершена в интересах владельцев «фабрик, заводов и пароходов», а также собственников другой крупной собственности, которые приобрели движимое и недвижимое имущество незаконным путем и продолжали совершать преступления, за которые предусматривалась конфискация имущества. Обращает на себя дефективность новой нормы о конфискации имущества: ст.104 .1 УК подвергалась редактированию 19 раз с 2008 г. по 2022 г. Л.Д.Гаухман совершенно справедливо отмечает, что трансформированный институт конфискации имеет исключительно декларативный характер, маскирует отсутствие конфискации в УК РФ в качестве меры наказания и не имеет практического значения в борьбе экономической с преступностью1.
Прежде чем приступить в разработке и принятию нового Уголовного кодекса и введения моратория на изменения уголовного законодательства, следует устранить из законодательно-технического обихода те штампы, клише и дефектные наработки, которые возникли в результате перманентного законопроиз-водства в сфере уголовного права. Определенные возможности в этом направлении дают концептуальные достижения законодательной текстологии, в которой сформулированы правила создания нормативных текстов уголовно-правового характера1.
С позиций законодательной текстологии важнейшим компонентом Уголовного кодекса является заголовочный комплекс, который образует раздел «Содержание». Благодаря наличию заголовочного комплекса правоприменитель и любой пользователь имеют возможность в режиме быстрого доступа получить необходимую информацию о структуре уголовного закона и системных связях его конструктивных компонентов, таких как разделы, главы и статьи. Заголовки указанных компонентов в заголовочном комплексе выступают в роли поисковых ориентиров, если они имеют номинативный характер, то есть называют соответствующие компоненты. Наличие номинативных заголовков дает возможность даже неискушенному пользователю быстро найти интересующую его статью Уголовного кодекса и ознакомиться с ее содержанием. Качественные заголовки не превышают объема 5-7 слов и обладают таким свойством, как воспроизводимость.
Обращает на себя внимание, что в результате многочисленных изменений Уголовного кодекса множество заголовков статей Особенной части утратили воспроизводимость, то есть перестали выполнять номинативную функцию и не могут служить поисковыми ориентирами. Фактически такие объемные текстоиды, которые включают в себя 20-30 и более слов, не являются заголовками статей (226.1, 228.228, 228.4, 229.1, 258.1, 280.2, 284.1 УК и др.) Текстоиды, которые законодатель использует вместо заголовков, имеют избыточный объем, так как дублируют диспозиции. Текстоиды-дублеры изначально не выполняют номинативную функцию заголовков, поскольку вместо обозначения названий статей отзеркаливают диспозиции уголовно-правовых норм. В результате подобных законодательных дефектов поиск множества статей в Уголовном кодексе РФ стал трудоемким процессом даже для профессионалов.
Заголовки нового Уголовного кодекса должны обладать такими свойствами, как определенность (соответствие содержанию статей), краткость и воспроизводимость. Заголовки, которые не соответствуют принципу экономии законодательного материалы, подлежат генерализации путем их переформулировки. Создание заголовочного фонда уголовного законодательства является насущной задачей, к решению которой следует приступить заранее, так как заголовочный фонд в настоящее время исчерпан. Об этом наглядно свидетельствует использование законодателем в действующем УК РФ вместо заголовков статей дублирующих текстоидов, разрушающих системность заголовочного комплекса и его информационный потенциал.
Не менее важной законодательно-текстологической особенностью уголовного законодательства является структурная дифференцированность его статей, которая заключается в членении большинства статей на части с учетом смысловой и юридической значимости выделяемых фрагментов уголовно-правовых предписаний. В Общей части законодатель использует абзацно-литерное членение статей, чтобы максимально актуализировать наиболее важные в уголовно-правовом отношении предписания. Типичный пример представляет собой структура ст.44 «Виды наказаний», которая получила в юридической среде образное название «лестница наказаний». В указанной статье различные виды наказаний обозначены литерами: а), б), в), г), д) и так далее. Аналогичную структуру имеют 18 статей Общей части.
В Особенной части Уголовного кодекса законодатель использует абзацно-цифровое членение статей для дифференциации основных, квалифицированных и особо квалифицированных составов преступлений. При этом абзацно-литерное членение пронумерованных частей осуществляется в прикладных целях: для детализации квалификационных записей. Абзацно-литерное членение в Особенной части законодатель использовал в 112 статьях, что вполне отвечает требованиям законодательной техники и уголовно-правовой текстологии. Вместе с тем законодатель далеко не всегда соблюдает принцип
1 См.: Гаухман Л.Д. Указ. Соч. С.92.
1 См.: Ситникова А.И. Уголовно-правовая текстология: монография. М., 2016. С.109-131.
литерного членения в статьях Особенной части, следование которому необходимо при наличии в статье или части статьи перечня, состоящего из трех и более квалифицирующих признаков преступления. Типичные примеры - ч.2 и ч.3 ст.162 УК РФ, где квалифицирующие признаки указаны в нерасчлененном виде. Кроме того, законодатель в отдельных статьях необоснованно применяет абзацно-литерное выделение конструктивных элементов неквалифицированных составов (ч.1 ст.213 УК, ч.1 ст.256, ч.1 ст.258 и др.), хотя выделение элементов основных составов практического значения не имеет. Соответственно, разработчики нового Уголовного кодекса должны отказаться от абзацно-литерного выделения конструктивных элементов основных составов преступлений, в том числе и в составах, осложненных альтернативными признаками, поскольку эти элементы характеризуют первичные признаки состава преступления. При описании квалифицированных и особо квалифицированных признаков следует, напротив, направить усилия на абзацно-литерное членение частей в статьях Особенной части, чтобы актуализировать квалификационный потенциал признаков, отягчающих преступление.
Большое значение для правильного восприятия и применения статей Уголовного кодекса имеет их структурная организация. В этой связи законодатель отдает предпочтение статьям, состоящим из двух частей, часто конструирует статьи из трех, четырех и пяти частей. Более объемные статьи встречаются в УК РФ в единичных случаях. Однако в настоящем Кодексе имеются и запредельные в структурном отношении нормативные построения, появление которых связано с текущими изменениями. Типичный пример - ст.88, которая предусматривает виды наказаний несовершеннолетних. Эта статья состоит из девяти частей, две из которых (6.1 и 6.2) без особой необходимости введены Федеральным законом 8 декабря 2003 г. № 162 -ФЗ. Указанная статья нуждается в обязательном разукрупнении, путем изъятия из нее трех частей, которые регламентируют назначение наказаний несовершеннолетним и не имеют прямого отношения к видам наказаний как таковым. Соответствующие части ст.88 УК РФ могут занять вполне достойное место в ст.89 УК РФ, в которой речь идет о назначении наказаний. Подобному разукрупнению без какого-либо ущерба могут быть подвергнуты и статьи, которые состоят из 6-7 частей, поскольку их структурная организация не вписывается в общие тенденции построения нормативного материала.
Еще более серьезным недостатком является недостаточная структурная расчлененность ряда статей Общей части. Например, ч.2 ст. 102 УК в редакции нескольких федеральных законов, которая предусматривает продление, изменение и прекращение принудительных мер медицинского характера, включает в себя пять уголовно-правовых предписаний, изложенных сплошным текстом. Неоправданность такого изложения нормативного материала вполне очевидна, поскольку с позиций законодательной текстологии нерасчлененные предписания подлежат структурной реорганизации альтернативными способами: а) за счет выделения нескольких пунктов, обозначаемых литерами; б) путем выделения частей, соответствующих количеству предписаний; в) за счет одновременного выделения частей и пунктов.
Особенная часть УК РФ также содержит сверхобъемные нормативные тексты, линейное построение которых не имеет частей и пунктов, даже при наличии перечневых признаков. Типичным примером в этом отношении является ст. 141.1 УК о финансовых нарушениях избирательных кампаний. В ч.1 указанной статьи (объем - 35 строк) семь раз указаны цели незаконных действий, а в ч.2 (объем - более 20 строк) дан обширный перечень таких действий. Нечитабельность объемных текстов, имеющих линейное изложение диспозиции, очевидна. Такого рода нормативный материал подлежит разукрупнению за счет графически буквенного выделения смысловых фрагментов и сопровождения статей примечаниями, разгружающими диспозиции статей.
Еще один недостаток структурной организации статей Особенной части заключается в том, что законодатель в отдельных случаях выделяет пункты в первой части статьи, которая содержит признаки основного состава, а во второй части квалифицирующие признаки указаны в виде структурно неоформленного перечня (например, ст. 285. Незаконная охота). Такого рода легко устранимые исключения из правил свидетельствуют о невысоком качестве норм и пренебрежительном отношении к правилам законодательной техники.
При конструировании уголовно-правовых норм законодатель стремится создавать оптимальные во всех отношениях нормативные тексты, поэтому большинство статей Особенной части состоит из трех, четырех предписаний.
Статьи, состоящие из пяти предписаний, в УК РФ являются исключением (1,1процента). Тем не менее, в результате непродуманных текущих изменений в Особенной части появились предельно громоздкие статьи, такие как ст.264 УК РФ в редакции Федерального закона от 13.02. 2009 № 20-ФЗ. Данная статья состоит из шести частей, в трех из которых указано в качестве отягчающего признака состояние опьянения водителя. Вместо этого вполне возможно сформулировать соответствующее примечание либо дополнить ст. 23 УК частью 2, предусматривающей кратное увеличение наказания в отношении лиц, совершивших автотранспортные, авиационные и судоходные преступления в состоянии опьянения, и тем самым при разработке нового Кодекса избежать допущенных законодательно-технических погрешностей.
Обращает на себя внимание необоснованное в криминологическом отношении наличие в перелицованном УК РФ запредельного количества альтернативных и перекрещивающихся санкций, касающихся такого вида наказания, как лишение свободы. Эти комбинированные санкции, с одной стороны, существенно снижают превентивный потенциал уголовно-правовых норм, с другой стороны, неоправданно расширяют судебное усмотрения при выборе видов и размеров наказаний, особенно за совершение тяжких и особо тяжких преступлений. В результате неоднократной модернизации санкций и прочих нововведений Уголовный кодекс РФ из действенного инструмента уголовной политики, способного наряду с другими социально-политическими и экономическими мерами обеспечить национальную безопасность и устойчивый правопорядок, превратился в объект перманентных изменений и средство правоприменительного усмотрения близкого к произволу.
Многочисленные изменения, дополнения и поправки, внесенные в УК РФ за 35-летний период его действия, опрокинули прогнозы, согласно которым отечественное уголовное законодательство в ближайшие 15-20 лет, то есть в 2015-2020 гг., вступит в период стабильного развития. В действительности, в российском уголовном законодательстве за счет необузданного законотворчества в сфере действия уголовного права стали проявляться тенденции, противодействующие укреплению его стабильности и эффективности уголовно-правового воздействия. В результате вместо обеспечения системности уголовного закона произошло и происходит бессистемное изменение уголовно-правовых институтов и целого ряда норм, вместо повышения качества наблюдается заметная деградация качества этого нормативного-правового акта в целом и образующих его предписаний. По сути дела, отечественное уголовное право переживает глубокий кризис. Единственным выходом из него является принятие нового Уголовного кодекса Российской Федерации с одновременным введением долгосрочного моратория на изменение головного законодательства.
