CC BY
456
УДК 123.1:241.11
В. О. Короткое
Мораль и казуистика на службе иезуитов
Данная статья посвящена проблеме морали в системе философско-религиозной догматики ордена иезуитов. Категория «морали» является одной из основополагающих в человеческом бытии, поэтому рассмотрение ее с точки зрения католической церкви является первостепенной задачей, поставленной в работе. На основе изучения материалов Общества Иисуса были выделены сущность иезуитской морали, задачи и приемы казуистики, используемые орденом, примеры расширенной трактовки моральных догматов, также рассматривается соотношение таких понятий, как мораль и грех. Были проанализированы методика использования специфики иезуитской морали в отношении социума, определены основные критерии этической системы, на основе которых развивалось управление обществом. Моральная догматика ордена иезуитов и католической церкви отражала их специфический взгляд на светский мир и подходила для тайного руководства над ним.
This article deals with the problem of morality in the philosophical and religious dogma of the Jesuits. Category of "morality" is a fundamental in human existence, so its consideration from the point of view of the Catholic Church is the primary tasks assigned to work. Based on the study of materials of the Company of Jesus were identified nature of Jesuit morality, objectives and methods of casuistry used by the Order, examples of extended treatment of the moral dogmas, is also considered the ratio of concepts such as morality and sin. Were analyzed by the method of using the specificity of Jesuit morality in relation to society, the basic criteria of an ethical system, which was developed on the basis of the Company. Moral dogma of the Jesuits and the Catholic Church to reflect their particular perspective on the secular world and is suitable for secret leadership over it.
Ключевые слова: орден иезуитов, мораль, казуистика, пробабилизм, грех.
Keywords: Jesuit order, morality, casuistry, probabilism, sin.
Что есть мораль в системе общественных отношений? Обычно ее определяют как один из основных механизмов регуляции человеческой деятельности, особая форма социального сознания и вид общественных отношений. Мораль регулирует поступки и деяния человека во всех сферах общественной жизни и имеет значение всеобщее и базисное. Моральные нормы являются столпами развития и процветания общества, поскольку выражаются в наиболее обобщенной форме и проявляются как императив, который должен исполнять человек. Они обязательно фиксируются в форме предписаний, заповедей, традиций, которые содержат положения о том, как необходимо поступать и чего нельзя делать в той или иной ситуации. Так, мораль - это квинтэссенция воззрений на то, какой должна быть социальная жизнь и как человек и общество должны устраивать свое бытие [1].
Система морали ордена иезуитов полностью отвечает данному определению, однако оно имело свои взгляды на социум и действовало, исходя из собственных потребностей. Если в обычном случае общество подчиняется морально-нравственной системе, следует ее установкам, то система морали иезуитов, наоборот, подчинена догматике ордена и состоит у него на службе. Она была зафиксирована в уставе, конституции и программных документах Общества, но доступ к ним был даже не у всех членов ордена. Это видение морали помогло иезуитам распространить свое влияние практически на весь мир, подчиняя все общества - христианские и языческие - воле ордена. Поэтому интересной проблемой стало рассмотрение системы моральной догматики ордена иезуитов и использование ее эмпирической стороны.
Основными аспектами рассмотрения морали иезуитов станет ее новизна - сумели ли иезуиты внести что-либо новое в свое видение моральности; сущность моральной системы ордена - что она из себя представляла и какой смысл вкладывали сами монахи ордена в понятие категории «мораль»; и как она соотносится с понятием «грех» - что в системе ордена является им, как можно его избежать и как вообще трактуется греховность. Определенная новизна в трактовке данной категории присутствовала, поскольку четкое разделение понятий «добро» и «зло» исчезает - на первый план выходят выгода и степень полезности тех или иных постулатов. Так общечеловеческое понимание соотношения добра и зла исчезает из иезуитской морали, они теряют смысл, заложенный в них изначально, происходит их смешивание и переплетение.
Проблема соотношения этических норм социума и ордена иезуитов мало волновала католических священников, поскольку светский и духовный миры были разделены, несмотря на их тесное переплетение. За счет этого разделения и смог появиться новый концепт морально-этических дог-
© Коротков В. О., 2015 22
матов, новая трактовка старых устоев. «В силу оного, что бы нынешний Римский Понтифик и другие, преемники его, ни приказали ради преуспеяния душ и для распространения веры, и в какие бы страны они ни пожелали нас послать, - мы тотчас же, без всяких увиливаний и отговорок, обязаны это исполнить...» [2] - так проявлялась двойственная сущность моральной системы иезуитов. Внутри ордена человек обязан был соблюдать все догматы и беспрекословно подчиняться руководству. В миру же моральные нормы менялись - росло количество их трактовок, менялась их суть, нравственные идеалы извращались в угоду Обществу Иисуса.
Мораль ордена - это один из важнейших столпов, на который опирается орден в деле владения душами католической паствы. Она входит в систему иезуитского воспитания и играет немаловажную роль в создании личности иезуита, прививая чувство вседозволенности и безнаказанности за любые прегрешения. Нет практически ни одного поступка, который Общество Иисуса не могло бы оправдать, если это может принести им какую-либо выгоду. Одним из проявлений специфической морали стал документ "Mónita secreta" - Тайные наставления, который держался в строжайшем секрете и содержал указания по управлению обществом [3]. В нем содержится концепция иезуитского видения общества, теория, которую орден сумел реализовать и в которой находит свое отражение взгляд католических монахов на те или иные социальные страты, в том числе раскрываются рамки дозволенного как монахам по отношению к представителям того или иного слоя, так и подверженным их влиянию индивидам.
В моральной системе иезуитов сложно выделить что-то оригинальное. Она представляет собой синтез морали церкви и религии и опирается на общечеловеческие ценности и устои. Единственное оригинальное решение в данном плане - изменение приоритетов в пользу подавляющего значения искусственной добродетели и повиновения, что приводит к остановке развития и становления остальных моральных ценностей. Иезуиты систематически занижали ценность и строгость указаний этических законов для того, чтобы оправдать осуждаемые поступки, чем завоевывали расположение людей к себе. Так, иезуиты, в отличие от других орденов и церкви вообще, оправдывали браки между братом и сестрой, ложь и обман, даже убийство. Именно поэтому Общество Иисуса пользовалось не общечеловеческой моралью и этическими принципами, а собственными трансформированными моральными выкладками, применяемыми в практических целях [4]. «Общество наше должно помогать им во всех противозакониях, в заключении браков между родственниками и в подобных тому вещах. ходатайствуя для этого через посредство нашего ордена разрешения папы, который будет нам способствовать» [5] - эта установка являлась одной из принципиальных во всей деятельности иезуитов. «В отношении совести всех высоких лиц наши духовники должны быть снисходительнее прочего духовенства, чтобы все предпочитали пользоваться нашим руководством и нашими советами» [6].
Одним из главных положений отношения иезуитов к морали - подчинение морально-этических устоев (собственных и преподаваемых) политическим целям. Это был прагматический и практичный подход к разрешению сложных моральных проблем. Основным принципом ордена стала казуистика - наука о разрешении сложных моральных казусов, созданная духовниками для решения огромного множества ситуаций. Однако данная «наука» разрушает единую морально-нравственную систему, превращая ее в совокупность разобщенных выкладок, применяемых к отдельным ситуациям. Главная задача казуистики - оправдание и защита любых, даже самых аморальных поступков. «То, что в глазах обычного исповедника оказывается смертным грехом, нам представляется легким проступком, если вообще не подвигом» [7]. Моральная система иезуитов позволяет им оправдывать супружескую неверность, воровство, лжесвидетельство, святотатство и т. д.
Монахи ордена имели право пренебрегать этическими нормами общества и совершать греховные деяния, поскольку это шло на благо ордена, к тому же их защищало знание того, что грех этот будет автоматически прощен, поскольку это прописано в конституции ордена: «Генерал или уполномоченные его должны иметь власть разрешать всех членов Общества, а также всех, изъявивших желание вступить в него или служить ему в мире, от всех грехов, совершенных до и после вступления в орден, от всех духовных и светских наказаний, даже от церковного отлучения» [8]. Мы видим, что уставные документы ордена защищают любого иезуита от мирского осуждения за любые деяния.
Иезуиты использовали по отношению к социуму свою мораль, их главными целями были люди, власть имущие, которых орден подчинял своей воле с помощью собственной системы морали: «Мы должны оплакивать кровавыми слезами те минуты, когда пустили к себе и отогрели на груди своей этих ядовитых змей. Как люди, способные скоро и бесцеремонно втираться в семейство, обогащаясь их же трудовыми крохами, они вкрадывались в доверенность своею двуличностью и, овладев нравственною авторитетностью, подчиняли их себе совершенно» [9].
Мораль иезуитов была далека от принципов, которые поддерживал остальной социум. Для членов ордена нормальными явлениями были педофилия, гомосексуализм, ультрамонтанство
(учение повиноваться иностранной державе), учение о повиновении под гнетом и вера в любые предрассудки. Практика исповеди привела к эволюции казуистики, которую иезуиты развивали в сторону наибольшего снисхождения к кающемуся грешнику с помощью приемов, известных ранее, но мало использовавшихся. Эти приемы представляли из себя следующую систему:
1. Интенционализм - в качестве греха рассматриваются только те поступки, при которых намерения совершающего были сознательно направлены на греховную цель. В противном случае наличие греха опровергалось либо он признавался не смертным, а простым.
2. Умственная оговорка - с ее помощью клятву или обещание можно понимать совершенно в другом смысле, нежели его изначальное понимание. Для этого используется смысловое ограничение слова, прибавление условий в уме, которые известны только тому, кто произносит эти слова. Также зачастую использовался прием «амфиболия» - выбор заведомо двусмысленных выражений [10]. Вообще вся мораль иезуитов характеризуется уклончивыми выражениями, завуалированностью, неоднозначностью, что четко прослеживается в литературе ордена и их догматических писаниях.
3. Пробабилизм - учение, в котором решение сомнительных случаев рассматривается не с позиции морально-нравственной системы, а с позиции приобретенной выгоды. Сам Игнатий Лойола писал: «Тот, кто хочет призвать людей к добродетели, тот должен сражаться с сатаной собственным оружием» [11]. Любой поступок можно истолковать как угодно, любое преступление можно обернуть в правдоподобие. Даже евангельские тексты трактуются в удобном для иезуитов смысле. Так, во славу божию можно даже совершить грех, если он будет иметь пользу для церкви. Иезуиты мало доверяли нравственным суждениям исповедующихся, поэтому предпочитали оставлять как можно меньше места индивидуальным и случайным суждениям. Орден ввел систему двусмысленностей, недоговорок, молчаливых оговорок, которые могли оправдать человека не только перед светскими властями, но и перед богом. Исходя из этого, иезуитами пропагандировался и одобрялся пробабилизм - выбор наиболее предпочтительного суждения из множества мнений авторитетных теологов, которое наиболее подходит к ситуации, но может быть наименее предпочтительным в моральном плане [12]. На первое место ставится не мораль, а польза, приносимая вариативностью толкования того или иного факта.
Казуистику и пробабилизм иезуиты оправдывали своим главным лозунгом - цель оправдывает средства. Цель, которую преследует орден, используя эти моральные выкладки, весьма проста - примирять свои принципы с действиями, когда они противоречат друг другу, оправдывать или осуждать поступки, располагать к себе людей, власть имущих. При этом цель подчиняется строго выверенной стратегии - все, что имеет цель, не является злом и может быть оправдано.
Вот несколько примеров их изворотливости: «Божественный закон предписывает: не лжесвидетельствуй. Лжесвидетельствуй, только если знаешь, что произносимые слова обманут судью... Закон божий утверждает: не убий. Но это не означает, что каждый убивший человек грешит против этой заповеди» [13]. При этом иезуиты всячески избегают обвинений в грехопадении: «Если греховный помысел приходит извне, то можно стяжать благодать. Например, приходит помысел совершить смертный грех, и человек немедленно отсекает его. И таким образом помысел побеждается» [14] - так побеждается мысль о грехе, что позволяет перевести его из разряда смертного в разряд легкого.
Среди наиболее известных преступных иезуитских принципов есть один, который вызывал общественное негодование в наивысшей степени и заслуживает рассмотрения: монах или священник может убить того, кто уже готов оклеветать его и его общину. Таким образом, орден дает себе право устранять противников и даже тех его членов, кто был слишком разговорчив. Иезуиты были достаточно циничными, чтобы написать: «Если отец, поддавшись искушению, злоупотребит женщиной, и она публично признается, что произошло, обесчестив тем самым его, этот отец может убить ее, дабы избежать позора. отец может использовать это в качестве оправдания, чтобы убить женщину и защитить свою честь» [15]. Иезуиты отстаивают мысль, что моральные законы не являются всеобщими, поэтому применима система двойных стандартов - что является легким проступком для одного, для другого это смертный грех.
Говорить о какой-то специфической «морали иезуитов» не представляется возможным, поскольку ими не были созданы никакие новые концепции и трактовки нравственности и морали. Поэтому стоит говорить не только о системе морали ордена, но и о ряде неких нравственных правил, которые трактуются орденом в ключе, выгодном им, а не одобряемом остальным социумом. Иезуиты весьма активно придерживались позиции снисходительной трактовки общепринятых морально-нравственных устоев, дабы помочь грешнику получить некие смягчающие обстоятельства при исповеди. Делалось это из сугубо практических целей, дабы обеспечить себе поддержку таких грешников. Для этого иезуиты давали наиболее узкие трактовки понятия смертного греха, расширяли понятия греха искупаемого/легкого. 24
Грехом считалось только то деяние, при котором человек сознательно хотел и причинял зло. Если же его действия совершались из «лучших побуждений» и душа его не желала совершения греха, то его нельзя обвинить в преступлении и следует отпустить его грехи. Это касается и ложных клятв и клятвопреступников - если человек при произнесении клятвы сознательно употребляет слова, которые при любых обстоятельствах окажутся ложью [16]. Таким образом, вполне допустимо использование двусмысленных выражений, тайной оговорки (мысленно дополняя свои слова фразами, полностью меняющими смысл всего высказывания). Даже убийство может быть оправдано и не считаться смертным грехом в случае, если это был ответ на действия, которые наносят вред чести человека. Так иезуиты оправдывали убийства, проституцию, аборты, если ордену было это выгодно.
Человек не совершает греха, пока у него нет четкого восприятия греха - иезуитская доктрина. Ни один грех не является причиной себя, что позволяет вообще не исповедоваться о них. Так, если человек совершил убийство, но при этом он верит, что совершил не что иное, как пустяковую ошибку [17]. Такой человек не считается большим грешником, поскольку его знания о грехе гораздо меньше, чем степень греха. Если человек совершает прелюбодеяние или самоубийство, не понимая всей тяжести и греховности этих преступлений, они все равно остаются в разряде легких грехов.
Мораль иезуитов можно трактовать как «полицейский дух, распространенный на сферу Божественного», где все строится на «взаимном наблюдении и доносительстве» [18]. Мораль, которую проповедуют иезуиты, не отличается строгостью: это позволяет им расширить круг кающихся грешников и не идти против сильных мира сего. Так орден устанавливает свою власть над теми, кто приходит к ним в исповедальню.
Таким образом, система моральной догматики иезуитов представляла собой весьма своеобразное отражение взглядов ордена на социум, его функции и составляющие. Эта специфическая мораль идеально подходила для тайного руководства всем обществом, хотя само мирское сообщество отвергало ее и ужасалось от последствий ее проявлений. Иезуиты не внесли чего-то существенно нового в систему морально-нравственных ценностей, однако сумели повернуть и извратить их настолько, что превратили мораль в орудие управления. Они неустанно пропагандировали дух идолопоклонничества - им нужна была не вера в бога, а фетиш, на который можно опереться в деле уничтожения моральных устоев общества. Именно эта система аморальности и казуистики позволила иезуитам фактически управлять католическим обществом на протяжении нескольких веков.
Примечания
1. Современный философский словарь / под общ. ред. В. Е. Кемерова. 2-е изд., испр. и доп. Лондон; Франкфурт-на-Майне; Париж; Люксембург; М.; Минск: «ПАНПРИНТ», 1998. С. 516.
2. Формулы института Общества Иисуса, одобренные и утверждённые Верховными Понтификами Павлом III и Юлием III. URL: http://www.jesuit.ru (дата обращения: 03.07.2014).
3. Печников Б. А. Отцы тьмы, или Иезуиты просвещения. М.: Педагогика, 1989. С. 115.
4. Бемер Г. Иезуиты; Ли Г. Ч. Инквизиция. СПб.: ООО «Издательство ПОЛИГОН», 1999. С. 57.
5. Monita secreta // Гризингер Т. Иезуиты. Полная история их явных и тайных деяний от основания ордена до настоящего времени. Т. II.: пер. со 2-го нем. изд. / Гризингер Теодор; Изд. Маврикия Осиповича Вольфа. СПб.: В тип. М. О. Вольфа, 1869. С. 273.
6. Там же. С. 274.
7. Леруа М. Миф о иезуитах: от Беранже до Мишле. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 177-178.
8. Булла Magna Charta папы Римского Павла III об организации Общества Иисуса (ордена Иезуитов) // Андреев А. Р. История ордена иезуитов. Иезуиты в Российской Империи. М.: «Русская панорама», 1998. С. 240-243.
9. Переписка Лаврентия Ганганелли (Папы Климента XIV) и Карла Бертинаци. Письмо 27 от 27 ноября 1764 г. URL: http://www.vostlit.info (дата обращения: 05.07.2014).
10. Барт Р. Сад, Фурье, Лойола / пер. с франц. Б. М. Скуратова. М.: Праксис, 2007. С. 55.
11. Великович Л. Н. Иезуиты вчера и сегодня. М.: Знание, 1972. С. 8.
12. Бемер Г. Указ. соч.; Ли Г. Ч. Указ. соч. СПб.: ООО «Издательство ПОЛИГОН», 1999. С. 373.
13. Edmond Paris. The secret history of the Jesuits. Publisher: Chino, Calif.: Chick Publications, 1975. С. 64.
14. Лойола И. Духовные упражнения // Журнал «Символ». Париж, 1991. Вып. 26. С. 26.
15. Edmond Paris. The secret history of the Jesuits. С. 66.
16. Бемер Г. Указ. соч.; Ли Г. Ч. Указ. соч. С. 373-377.
17. Nicolini G. B. History of the Jesuit. London: "Harrison and sons", 1854. С. 238-239.
18. Леруа Мишель. Указ. соч. С. 160-161.
Notes
1. Sovremennyj filosofskij slovar' - Modern philosophical dictionary / ed. by V. E. Kemerov. 2nd is., rev. and add. London; Frankfurt; Paris; Luxembourg; M.; Minsk. "PANPRINT". 1998. P. 516.
2. The formulas of the Institute of the society of Jesus, approved and adopted by the Supreme Pontiffs Paul III and Julius III. Available at: http:Hwww.jesuit.ru (reference date: 03.07.2014) (in Russ.).
3. B. A. Pechnikov Otcy t'my, ili Iezuity prosveshcheniya [Fathers of darkness, or the Jesuits of education]. M.: Pedagogika. 1989. P. 115.
4. Bemer H. Iezuity [The Jesuits]; H. C. Lee Inkviziciyaa [Inquisition]. SPb. LLC "Publishing house POLYGON". 1999. P. 57.
5. Monita secreta // Grisinger T. Iezuity. Polnaya istoriya ih yavnyh i tajnyh deyanij ot osnovaniya ordena do nastoyashchego vremeni [Jesuits. A complete history of their open and secret deeds from the foundation of the order to the present time]. Vol. II.: transl. from the 2nd. German ed. / Grisinger Theodore; Publ. of Mauritius Osipovich Wolf. SPb. In typ. of M. O. Wolf. 1869. P. 273.
6. Ibid. P. 274.
7. Leroy M. Mif o iezuitah: ot Beranzhe do Mishle [Myth of the Jesuits: from Berenger to Michelet]. M. Languages of Slavic culture. 2001. Pp. 177-178.
8. Bulla Magna Charta papy Rimskogo Pavla III ob organizacii Obshchestva Iisusa (ordena Iezuitov) - Bulla Magna Charta of Pope Paul III on the organization of the society of Jesus (Jesuit order) // Andreev A. R. Istoriya ordena iezuitov. Iezuity v Rossijskoj Imperii [History of the Jesuits. The Jesuits in the Russian Empire]. M. "Russian panorama". 1998. Pp. 240-243.
9. Correspondence of Lawrence Ganganelli (Pope Clement XIV) and Carl Bertinato. Letter 27 from 27 November 1764. Available at: http://www.vostlit.info (reference date: 05.07.2014).
10. Bart R. Sad, Fur'e, Lojola [Sad, Fourier, Loyola] / translated from the French by B. M. Skuratov. M. Praxis. 2007. P. 55.
11. Velikovich L. N. Iezuity vchera i segodnya [The Jesuits yesterday and today]. M. Znanie. 1972. P. 8.
12. Bemer G. Op. cit.; Lee H. C. Op. cit. SPb. LLC "Publishing house POLYGON". 1999. P. 373.
13. Edmond Paris. The secret history of the Jesuits the. Publisher: Chino, Calif.: Chick Publications, 1975. P. 64.
14. I. Loyola Duhovnye uprazhneniya [Spiritual exercises] / / "Character". Paris, 1991, is. 26, p. 26.
15. Edmond Paris. The secret history of the Jesuits the. P. 66.
16. Bemer G. Op. cit.; Lee H. C. Op. cit. Pp. 373-377.
17. Nicolini G. B. History of the Jesuit. London: "Harrison and sons". 1854. Pp. 238-239.
18. Leroy Michel. Op. cit. Pp. 160-161.
УДК 316
A. Ф. Фаррахов
Религиозное осмысление одиночества
Статья представляет собой обзор когнитивно-экзистенциальных подходов к феномену одиночества в контексте религиозного мировоззрения. В ней представлен взгляд на одиночество как на синтез факторов личности и ситуации. Человек, веря в то, что его истинное «Я» отвергнуто другими, замыкается, но продолжает придерживаться социальных «фасадов», что приводит к опустошенности. Иными словами, в одиночестве проявляется несоответствие между действительным и идеализированным «Я». Но не только внешние обстоятельства делают человека одиноким. Заглянув в себя, как в «темную бездну», человек чувствует себя крайне одиноким, и из страха раздумий об одиночестве человек позволит занимать себя кому угодно и чем угодно, лишь бы снова не заглядывать в себя. Так, уход в церковь является своеобразной альтернативой одинокому образу жизни.
The article presents a review of cognitive-existential approaches to the phenomenon of loneliness in the context of a religious worldview. It presents a look at loneliness as a synthesis of factors of personality and situation. People believing that his true self is rejected by others, closes but continues to adhere to the social "facades", which leads to emptiness. In other words, alone manifested the discrepancy between the actual and idealized "I". But not only external circumstances make a person lonely. Look into yourself, as in "the dark abyss", the person feels extremely lonely, and out of fear thinking about the loneliness of people will take themselves to anyone and anything, if again not to look at myself. So, care in the Church is an alternative to a lonely lifestyle.
Ключевые слова: одиночество, религия, личность, истинное «Я», взаимоотношения, экзистенциальный.
Keywords: loneliness, religion, person, the true "I", interactions, existentional.
Религия, так же как и искусство, имеет свою специфику отражения внутреннего мира человека. С самого начала своего возникновения она обращала внимание на коренные экзистенциальные проблемы человечества. Используя лишь ей присущие средства, религия дает свой уровень понимания одиночества как важного модуса человеческого существования. Поэтому, раскрывая сущность феномена одиночества, невозможно пройти мимо религиозного восприятия этого явления. Во многих современных религиях одиночество - сильнейший мотивирующий фактор. Некоторые культуры регулярно санкционируют уединение для отдельных индивидов, особенно для священников, и такое санкционированное обществом уединение учит индивида переносить одиночество и в равной степени привлекает тех, кто стремится остаться один. Одиночество отнюдь не
© Фаррахов А. Ф., 2015 26
