CC BY
8Моральныя и идеологичесмя послЪдствт пандeмiи Moral and Ideological Consequences of Pandemic
Oleg A. Donskikh1
Oleg A. Donskikh,
Dr habil (Philosophy), PhD (Philosophy), Professor,
Head of Department of Philosophy and Humanities, Novosibirsk State University of Economics and Management, Professor,
Department of Philosophy, Novosibirsk State Technical University, Russia
Олегъ Альбертовичъ Донскихъ,
докторъ философскихъ наукъ, PhD, профессоръ,
ЗавЪдующм каеедрой философм и гуманитарныхъ наукъ, Новосибирска государственный университетъ экономики и управлеыя, профессоръ,
Новосибирска государственный техническiй университетъ, (Рос0я)
1 Please send the correspondence to e-mail: olegdonskikh@yandex.ru.
Article No / Номеръ статьи: 020510125
For citation (Chicago style) / Для цитировашя (стиль «Чикаго»):
Donskikh, Oleg A. 2020. "Moral and Ideological Consequences of Pandemic." Beacon J Stud Ideol Ment Dimens 3, 020510125.
Versions in different languages available online: Russian only. Permanent URL links to the article:
http://thebeacon.ru/pdf/Vol.%203.%20Issue%202.%20020510125%20RUS.pdf https://hdl.handle.net/20.500.12656/thebeacon3.020510125
Received in the original form: 23 November 2020 Review cycles: 2
1st review cycle ready: 18 December 2020 Review outcome: 3 of 3 positive Decision: To publish with minor revisions 2nd review cycle ready: 21 January 2021 Accepted: 27 January 2021 Published online: 30 January 2021
ABSTRACT
Oleg Albertovich Donskikh. Moral and Ideological Consequences of Pandemic. The pandemic influenced various aspects of social reality and made our future rather uncertain. The specificity of any epidemic is dissimilar with such national troubles as a war or natural disaster, because a disease does not unite people, but separates them. This is typical for the pandemics of the past that occurred repeatedly in human history, starting with the Athenian epidemic of 430 BC. A paradoxical situation arises now, during the 5AR5-CoV-2 pandemic. On the one hand, all citizens may be actually or potentially under control approved and legalised by the new ideology of "protection." On the other hand, the essence of social control and means of administration change significantly, as the management itself begins to be administered by PC software. This software is not fully controlled by the political elites and governments. In these strange ideologically-determined conditions, the nature of moral, political and social responsibility is changing and there is a redistribution of rights and obligations. By degrees, moral and interpersonal relationships in a community give way to relationships that are completely determined and regulated from without the community.
Key words: COVID-19 pandemic, ideological control, new morality, new normality, post normality
РЕЗЮМЕ
Олегъ Альбертовичъ Донскпхъ. Моральный и идеологи-чесмя послпдств'т пандемии. Пандемiя ощутимо затронула разные аспекты нашей жизни и сделала будущее еще бол-Ье неопределенными Специфика любой эпидемической ситу-ацИ, въ отличiе, наприм-Ьръ, отъ такихъ нацональныхъ бЬдъ, какъ война или природная катастрофа, въ томъ, что она не сплачиваетъ людей, а разъединяетъ ихъ. Это типично для страшныхъ бол-Ьзней, которыя неоднократно случались въ челов-Ьческой исторiи, начиная съ эпидемИ, разразившейся въ 430 году до н. э. Однако сейчасъ, во время пандемИ нова-го коронавируса 5AR5-CoV-2 возникаетъ парадоксальная и безпрецедентная ситуащя. Съ одной стороны всЬ граждане оказываются актуально или потенцiально подъ контролемъ, одобряемымъ и легализованнымъ идеологiей "защиты граж-данъ". Но съ другой стороны, существенно мЬняется харак-теръ реализацiи властныхъ отношена въ условiяхь, когда все большую роль въ управленИ играютъ компьютерныя программы, которыя не контролируются полностью ни управляющей, ни управляемой сторонами. Въ этихъ условiяхъ меняется характеръ ответственности и происходить перерас-пред-ЬлеНе правъ и обязанностей. Моральныя и межличностныя отношеыя въ обществ- уступаютъ мЬсто отношеНямъ, полностью задаваемымъ и регулируемымъ извнЬ.
Ключевыя слова: пандемiя СОУО-19, идеологически контроль, новая мораль, новая нормальность, постнормальность
Пандемiя ощутимо затронула разные аспекты нашей жизни и сделала будущее еще болЪе неопределенными чЪмъ оно было до переживаемаго нами момента. Причемъ специфика любой эпидемической ситуацм, въ отличiе, напримЪръ, отъ такихъ нацюнальныхъ бЪдъ, какъ война или природная катастрофа, въ томъ, что она не сплачиваетъ людей, а разъединяетъ ихъ. Это типично для страшныхъ болезней, которыя неоднократно случались въ человеческой исторм, начиная съ эпидемм, разразившейся въ 430 году до н. э. въ Аеинахъ. Вотъ соотвЪтствующм отрывокъ изъ знаменитой исторм вукидидомъ:
Сломленные несчастьемъ, люди, не зная, что имъ дЪлать, теряли уважеше къ боже-скимъ и человЪческимъ законамъ... Ни страхъ передъ богами, ни законъ человЪчесюй не могли больше удержать людей отъ преступлена, такъ какъ они видЪли, что всЪ погиба-ютъ одинаково и поэтому безразлично, почитать ли боговъ или нЪтъ. Съ другой стороны, никто не былъ увЪренъ, что доживетъ до той поры, когда за преступлеыя понесетъ нака-зан1е по закону. ВЪдь гораздо болЪе тяжюй приговоръ судьбы уже висЪлъ надъ головой, и пока онъ еще не свершился, человЪкъ, естественно, желалъ по крайней мЪрЪ какъ-то насладиться жизнью (ТЬисусПс^ 1981, 87).
Перестаетъ уважаться культъ предковъ, распространяется цинизмъ, и въ конечномъ итогЪ
эпидемiя приводитъ къ моральному вырождеыю жителей Аеинъ.
Въ OT^4ie отъ такихъ катастрофъ какъ цунами или необычной жары, ведущей къ массо-вымъ леснымъ пожарамъ, или землетрясенм, причины болезней скрыты отъ человеческаго глаза, оне растворены въ воде и въ воздухе. Какъ писалъ Тютчевъ про малярiю:
Люблю сей божiй гневъ! Люблю ае незримо
Во всeмъ разлитое, таинственное Зло -
Въ цвЪтахъ, въ источнике прозрачномъ, какъ стекло,
И въ радужныхъ лучахъ, и въ самомъ небе Рима! (Tyutchev 2000)
Именно это отсута^е непосредственной причины эпидемм создаетъ особое ощущенiе опасности, отношеые къ которой можетъ варьироваться, въ отличiе отъ катастрофическихъ ситуацм, где причины очевидны. Общiя характеристики катастрофъ, какъ оне задаются ВОЗ, лишь въ одномъ пункте совпадаютъ съ эпидемической ситуацiей - повышенное внимаые массъ-медiа (Donal et al. 2014, 4). Общество разделяется на тЪхъ, кто не веритъ въ беду вообще и считаетъ, что это придумано для какихъ-то невЪдомыхъ намъ целей, и на тЪхъ, кто въ разной степени веритъ въ реальность болезни. Постоянно меняющееся отношенiе къ пандемiи - это одна изъ ключевыхъ особенностей ситуацм.
Соответственно, вопросъ, которымъ мы задаемся въ данной статье, касается моральнаго аспекта разразившейся сейчасъ пандемм, т.е. мы обсудимъ проблему того, какъ меняются отношеыя людей и какъ меняется ихъ взаимное воспрiятiе.
Возникаетъ ситуаця неизбывной неопредЪленности, поскольку процессъ не завершенъ. Все суждеыя делаются изнутри, поскольку все въ той или иной мере могутъ подвергнуться опасности, а встать надъ ситуащей, чтобы отрефлектировать ее, пока она не завершилась хотя бы въ какой-то мере, хотя бы на какомъ-то этапе, принцитально невозможно. Ведь если этичесюя и бюэтичесюя проблемы обычно обсуждаются извне, какъ уже случившiеся или общеееоретичесюя, то во время пандемм это обсуждеые идетъ изнутри и поэтому постоянно меняетъ свой характеръ подъ влiянiемъ новыхъ и новыхъ вводныхъ, такихъ какъ не определенные симптомы, очень различный характеръ течеые болезни, нерешительность или, напротивъ, слишкомъ рьяная решительность властей, меняющееся отношеые населеыя къ болезни - отъ полнаго неверiя къ панике:
Вспышки болезней, неопределенность въ отношенм способовъ передачи и прогно-зовъ, страхъ передъ инфекц1ей и экономической нестабильностью, противоречивыя требоваыя къ руководству, необходимость координировать поведете въ разныхъ обла-стяхъ и сообществахъ, растущее соц1ально-экономическое и расовое неравенство, уси-лен1е расовой напряженности и многое другое складываются въ чрезвычайное давлеые, оказываемое на всехъ, кто думаетъ объ этическихъ особенностяхъ пандемм, находясь внутри нее (Crane 2020, 2-3).
Любое суждеые относится къ какому-то моменту процесса, къ определенному перюду, но въ любомъ случае оно не можетъ быть обобщающимъ въ полномъ смысле этого слова. И это усиливаетъ неопределенность. Неопределенность, въ свою очередь, создаетъ допол-
нительное напряжеые, что не можетъ не отражаться на отношеыяхъ. Здесь и отношеыя между людьми и отношеые къ властнымъ решеыямъ. Неопределенность увеличивается и благодаря тому, что въ случае катастрофы понятно, на что нужно реагировать и что делать, тогда какъ въ случае эпидемм необходимо не только реагировать на уже случившееся, но и пытаться помешать тому, что можетъ случиться въ будущемъ. Исгс^я показываетъ, что именно въ этой ситуацм принимаются неудачныя решеыя, которыя подрываютъ довЪрiе къ власти.
Разсмотримъ особенности «марочнаго образа жизни», который мЪняетъ жизнь въ боль-шихъ городахъ, т.е. накладывается на ту ситуацю которая порождена стремительной урба-низаи,1ей, переживаемой человЪчествомъ въ последые полтора вЪка.
Въ свое время Зиммель писалъ, что
.психологическая основа, на которой выступаетъ индивидуальность большого города, — это повышенная нервность жизни, происходящая отъ быстрой и непрерывной смЪны внЪшнихъ и внутреннихъ впечатлЪнм». Въ отлич1е отъ малыхъ провинц1альныхъ городовъ житель мегаполиса реагируетъ на окружающихъ разсудочно, поскольку душевное общеые съ тЪмъ огромнымъ количествомъ людей, которыхъ ежедневно встрЪчаетъ на своемъ пути горожанинъ, немыслимо. Разсудочность и «становится тЪмъ качествомъ, которымъ типичный житель большого города — типъ этотъ представляетъ, конечно, тысячи модификацм, - создаетъ себе средство самозащиты противъ угрожаю-щихъ его существоваыю течен1й и противореча внешней среды: онъ реагируетъ на нихъ не чувствомъ, а преимущественно умомъ, которому развившееся сознаые доставило ге-гемошю въ душевной жизни. Реагироваые на явлеыя отведено благодаря этому въ наименее чувствительный психическ1й органъ, который очень далеко отстоитъ отъ глу-бинъ человЪческаго характера (Б1тте! 2002, 1-2).
Добропорядочный членъ общества знаетъ изъ средствъ массовой информацм, что болЪзнетворный вирусъ можетъ проявлять себя очень по-разному. ЧеловЪкъ, способный заразить другихъ, можетъ не подозревать о томъ, что онъ опасенъ. Иными словами, въ условiяхъ пандемм не только каждый неизвестный, но и знакомый - возможный носитель вируса, и это дЪлаетъ лишь виртуальное общеые безопаснымъ. ТЪмъ самымъ сама ситуа^я вынуждаетъ жителя большого города все глубже погружаться въ виртуальную реальность. А уже упомянутая неопределенность дЪлаетъ рацюнальныя рЪшеыя практически невозможными, поскольку зависитъ отъ новыхъ и новыхъ неизвестныхъ.
Масочный режимъ делаетъ людей похожими другъ на друга. Мы привыкли реагировать на выражеые лица, на мимику, и, конечно же, мы привычно переносимъ это воспрiятiе людей на снующiя вокругъ насъ маски, но существенная часть привычнаго человеческаго мiра при этомъ исчезла, и мы автоматически достраиваемъ ее въ уме. При этомъ, если мы ви-димъ въ общественномъ мЪстЪ человека безъ маски, то воспринимаемъ его какъ прямую угрозу. Т.е. закрытое маской лицо - это норма, открытое лицо - признакъ опасности. Если раньше опасность шла отъ больного, то съ масочнымъ режимомъ она идетъ отъ всЪхъ. Ис-чезаютъ улыбки, которыя инстинктивно воспринимаются какъ показатель добрыхъ намеренм. Даже привычное рукопожа^е меняется на что-то другое, пока не установивше-
еся (толчки локтями). И это дЪлаетъ жизнь въ городе еще менЬе и менЬе теплой въ душев-номъ отношенiи, чЪмъ обычно. На индивидуальномъ уровн^ это проявляется въ томъ, что тЪ, кто не подчиняется простЬйшимъ правиламъ, разсматриваются другими какъ моральные отщепенцы, выражается ли это явно или мыслится про себя.
Если горожане въ крупныхъ городахъ уже привычно относятся къ другимъ вполнЪ безразлично, и имъ легче воспринять новую реальность, просто усиливающую и безъ того уже прохладную систему отношенм, то остальные - особенно жители сельскихъ районовъ, не готовые моментально отстраниться другъ отъ друга, - рЪзко усилили статистику заболеваемости, хотя возможность пересЪченш съ другими тамъ намного меньше. И, соответственно, переходъ къ городскому образу жизни становится болЪе и болЪе востребованнымъ.
СлЪдующм моментъ: въ отличiе отъ физическихъ катастрофъ, эпидемичесюя ситуацм ведутъ къ разобщеыю, къ изоляцм. Наряду съ масочнымъ режимомъ происходитъ фактическое заключеые огромныхъ массъ населеыя подъ домашнм арестъ, и это имЪетъ свои слЬда^я. Очевидно, что изолящя усиливаетъ страхъ (Barry 2004, 328). Это происходило всегда, поскольку человЪкъ въ одиночестве чувствуетъ себя менЪе защищеннымъ, что создаетъ постоянное дополнительное психологическое напряжеые.
Итакъ, общеые переходитъ въ виртуальныя сЪти, опосредуется экранами телефоновъ и мониторовъ. Конечно, это ситуа^я временная - до тЪхъ поръ пока принятыя на вооруженiе вакцины не станутъ такими же привычными, какъ вакцина отъ гриппа или прививка отъ туберкулеза. Неопределенность будетъ постепенно уходить вмЪстЪ съ остротой ситуацм, и рацюнальность станетъ опять болЪе оправданной. Однако нельзя отрицать возможность новой пандемм или новой ея волны, которая опять принудитъ всЪхъ къ отчужденности, къ общеыю съ использоваыемъ посредниковъ въ видЪ разнаго рода гаджетовъ вмЪсто встрЪчъ лицомъ къ лицу. И общество должно съ этимъ жить. И мы можемъ лишь предполагать, каюе психологичесюя слЪдствш насъ встрЪтятъ въ будущемъ. Въ любомъ случаЪ, наше холодное общество становится еще холоднЪе.
Еще одинъ аспектъ: вынужденное болЪе длительное, чЪмъ обычно, сосуществоваые нЪсколькихъ человЪкъ въ одномъ пространств^. Специфика современнаго городского образа жизни состоитъ въ томъ, что, въ отличiе отъ прежней деревенской и городской скученности люди привыкаютъ занимать нЪкое приватное пространство въ своей квартирЪ и общаться вполнЪ определенное количество времени. тЪ же, кто работаетъ дома (а количество профессм, предоставляющихъ такую возможность возрастаетъ), соотвЪтствующимъ образомъ сознательно организуютъ свое личное пространство. Вынужденный домашнм арестъ рЪзко увеличиваетъ время, проводимое членами семьи въ замкнутомъ пространстве, и это является психологическимъ и моральнымъ испытаыемъ, которое проходятъ не всЪ. Такъ, есть указаыя на ростъ потребленiя алкоголя (Sberbank fixed... 2020). Растетъ домашнее насилiе, по которому статистика наименее точна, а также количество разводовъ (BBC 2020; Moscow24 2020).
Есть и цЪлый рядъ очевидныхъ моральныхъ слЪдствм, не обусловленныхъ урбанизацiей, которыя во многомъ повторяютъ то, что происходило ранее.
Во-первыхъ, начинается поискъ виноватыхъ. При этомъ толерантность въ отношеыи отдЪльныхъ соцiальныхъ группъ и разныхъ народовъ подвергается серьезной проверке.
Фокусъ внимаыя естественно обращается въ первую голову на правящую элиту, какъ центральную, такъ и местную. Ее обвиняютъ въ томъ, что она не смогла защитить населеые отъ заразы или дЪлаетъ это очень плохо, неэффективно. За примерами далеко ходить не надо. Если не брать совсЪмъ отдаленныя собьтя, то весьма показательно то, что происходило во время эпидемм холеры въ XIX вЪкЪ. Такъ, въ условiяхъ «феодальныхъ режимовъ, такихъ какъ Росая и Австро-Венгрiя, и до некоторой степени также въ отдЪльныхъ районахъ Пруссiи въ 1830-х и 1840-х годахъ, именно дворяне обычно составляли какъ мЪстныя, такъ и регюнальныя правительства, поэтому неудивительно, что для крестьянъ они стали объек-томъ теорм заговора. Въ Венгрм, послЪ болЪе чЪмъ 1000 смертей отъ холеры въ перюдъ съ iюня по сентябрь 1831 года, замки были разграблены, а дворяне убиты въ результатЪ вспышки народнаго гнЪва противъ тЪхъ, кто считался отвЪтственнымъ за этЪ смерти. Въ подвалахъ замковъ были обнаружены запасы хлорной извести, которые подтвердили подо-зрЪыя въ томъ, что дворяне травили колодцы» (Evans 1992, 163). Бунты происходили въ это время и въ другихъ европейскихъ странахъ отъ Россм до Великобританм. Распространялся слухъ о томъ, что эпидем^ устроили богатые, чтобы избавиться отъ бЪдныхъ (въ соот-вЪтствм съ теорiей Мальтуса).
И даже независимо отъ Мальтуса пандемiя усиливаетъ разрывъ между классами, при-чемъ подозрительность и обвинеыя идутъ какъ сверху (на народъ, который не хочетъ выполнять въ его же пользу вводимыя правила и ограничеыя), такъ и снизу (за то, что проводится невЪрная политика, ведущая къ ухудшеыю сощальной и экономической ситуацм). Въ частности, «тЪ историки, которые изучали эпидемм и анализировали общественную реак-цю обычно утверждали, что тЪ, кто обладаетъ властью, обвиняли бЪдныхъ въ своихъ соб-ственныхъ страдаыяхъ, а иногда пытались заклеймить ихъ и изолировать» (Barry 2004, 395). Обвинеыя въ непослушаыи и неподобающемъ поведеыи, несмотря на правильныя ограничительныя мЪры, вводимыя властями, относятся и къ отдЪльнымъ этническимъ груп-памъ. «Какъ отмЪчаютъ историки, власть имущiе часто искали безопасности въ установлена такого порядка, который давалъ имъ чувство контроля, ощущеые того, что мiръ по-прежнему имЪетъ смыслъ. Комиссаръ по здравоохранеыю Денвера Уильямъ Шарпли, напримЪръ, обвинилъ въ бЪдахъ города, переживающаго зараженiе гриппомъ, « иностранные анклавы въ городЪ», а именно, итальянцевъ. Газета Durango Evening Herald обвинила ютовъ, живущихъ въ резервами, въ томъ, что большое количество погибшихъ объясняется ихъ «халатностью и невыполнеыемъ совЪтовъ своего суперинтенданта, медсе-стеръ и врачей» (Ibid, 396).
Вообще говоря, любыя мЪры со стороны власти должны приниматься съ учетомъ пони-маыя возможныхъ реакцм другой стороны и, соотвЪтственно, должны быть четко объяснены, иначе даже лучшiя интенцм могутъ привести къ противоположному результату. Можно вспомнить извЪстный «Чумной бунтъ» въ МосквЪ въ 1771 году, который былъ вы-званъ приказомъ московскаго архiепископа Амвросiя запечатать ящикъ для сбора денегъ у Боголюбской иконы Богородицы. Онъ хотЪлъ избЪжать скоплеый народа, но вызвалъ гнЪвъ народа (Supotnitsky and Supotnitskaya 2006, 249-251). Однако понятно, что непосредственный поводъ къ бунту не объясняетъ такой реакци. ДЪло въ томъ, что правительство то скрывало реальное положеые дЪлъ, пытаясь преуменьшить масштабы бЪда^я, то прини-
мало явно недостаточныя мЪры для борьбы съ эпидемiей, то объявило о побЪдЪ надъ болезнью, послЪ котораго последовала самая серьезная вспышка чумы.
Въ любомъ случай необходимъ постоянный контроль ситуацм, основанный на максимально реальныхъ данныхъ и пониманм характера происходящихъ событiй. Объ этомъ пи-шетъ, напримЪръ, Али Ханъ, человЪкъ, посвятившiй себя борьбе съ эпидемическими вспышками въ разныхъ регюнахъ планеты: «Борясь съ эпидемiями, слЪдуетъ учитывать не только цифры, но и что онЪ означаютъ съ точки зрЪыя повседневнаго опыта. Это означаетъ попытку понять, что люди проходятъ черезъ то, во что они вЪрятъ, чего боятся» (Khan 2016, 235). Часто, - и это тоже понятная практика, - если правительство оказалось неспособнымъ предотвратить катастрофу, связанную съ заболЪваыемъ населеыя, начинаетъ переводить стрЪлки на другихъ. Такъ, въ извЪстномъ случаЪ вспышки заболЪваыя наиболЪе тяжелой легочной формой сибирской язвы въ СвердловскЪ въ 1979 году, вызванномъ утечкой споръ сибирской язвы изъ бюлогической лабораторм военнаго городка № 19, были обвинены продавцы мяса зараженнаго скота (Alibek and Handelman 2000). ДовЪрiе къ правительству -а оно необходимо для нормальнаго функцюнироваыя государства - опять оказывается подъ напряжеыемъ.
Стоитъ отмЪтить, что уже до пандемм вЪра въ способность современныхъ системъ прав-ленiя справляться со своими обязанностями оказалась существенно подорванной, и пан-демiя только усилила это настроеые. Джеффри Хоскингъ отмЪчаетъ,
насколько плохо понимается проблема обобщеннаго соц1альнаго довЪр1я большин-ствомъ политическихъ комментаторовъ и соцюлоговъ. Лучшее объяснеые этимъ эпо-хальнымъ событ1ямъ - рЪзкое паден1е общественнаго довЪр1я. Барометръ довЪр1я Эдельмана фиксируетъ это снижеые въ послЪдые годы. Это всем1рный опросъ, но его результаты показываютъ, что европейск1я страны и США находятся въ числЪ наиболЪе пострадавшихъ, причемъ половина или болЪе ихъ населеыя считаетъ, что нынЪшняя система не работаетъ» (Hosking 2019).
Но на довЪрм держится вся денежно-кредитная система современнаго общества. Разоча-роваые въ возможностяхъ власти въ условiяхъ массовой изоляцiи, невЪрiе въ способность правительства контролировать ситуа^ю ведетъ къ тому, что состояые людей оказывается гораздо болЪе трепетнымъ, чЪмъ это было бы въ нормальныхъ условiяхъ, и, соответственно, желаетъ людей болЪе подверженными различнымъ слухамъ и болЪе манипулируемыми и менЪе отвЪтственными.
Такимъ образомъ, происходитъ, хотя и въ разной степени, разочароваые въ правитель-ствахъ отдЪльныхъ странъ, которыя оказываются неспособными эффективно защитить свое населеые. Причемъ здЪсь часто однЪ и тЪ же мЪры оцЪниваются и какъ положительныя и какъ отрицательныя. Стоитъ замЪтить, что критика здЪсь часто вполнЪ оправдана (даже не говоря о томъ, что мнопе рЪшеыя принимаются въ частныхъ, а не общественныхъ интере-сахъ, что и въ нормальныхъ условiяхъ смотрится некрасиво, а въ условiяхъ пандемм просто отвратительно). ДЪло въ томъ, что если бюрократически аппаратъ болЪе или менЪе нормально работаетъ въ условiяхъ стабильности, то въ условiяхъ, когда нужно предпринимать экстренныя мЪры и нести за это отвЪтственность, онъ не срабатываетъ. Такъ, въ Россм ре-
формироваые медицинской сферы уже привело къ забвеыю отработанной практики защиты населеыя (которая въ тяжелейшихъ условiяхъ Отечественной войны не дала распространиться ни одной крупной эпидемм) и, главное, наиболее желаемому нашей элитой результату - почти полному переходу на платное медицинское обслуживаые. Въ нынешней ситуацм коллапсъ медицинской службы очевиденъ.
Практически все названные варiанты поиска виноватыхъ и соотвЪтствующш реакцiи проявили себя въ пандемм, вызванной вирусомъ Covid-19.
Конечно же, какъ и раньше, появляются пророки, которые утверждаютъ, что эпидемiя послана за грехи человечесюе. Въ этомъ согласны какъ хрис^ане, такъ и мусульмане. При-чемъ въ исторм бывали и случаи, когда «некоторые разсматривали чуму какъ милость Аллаха и возможность принести себя въ жертву, а не какъ наказаые» (Hays 2005, 27, 38). Съ поправкой на современныя реалм и выходомъ изъ религюзнаго контекста это формулируется какъ наказаые за безконтрольное разви^е научныхъ изслЪдованм въ области генной инженерм и еще одно жесткое указаые на то, что необходимо запретить подобныя изыс-канiя.
Если раньше виновными оказывались евреи, мигранты и помощники дьявола, то сейчасъ ихъ место занимаютъ компьютерныя сети пятаго поколЪнш, спецслужбы, по указке кото-рыхъ ученые разрабатываютъ бактерiологическое оружiе. За спецслужбами обнаруживаютъ и банкировъ, и правительства, и различные фонды. Соответственно, въ качестве целей ви-дятъ мальтузiанство (т.е. попытку такимъ способомъ остановить ростъ населеыя и даже изменить векторъ въ сторону уменьшеыя), измЪнеые экономической ситуацiи, увеличеые возможности манипулированiя сознанiемъ, и др.
Такъ, американцы обвиняютъ Китай, где вспыхнула эпидемiя, въ первую очередь, конечно, лаборатор^ въ Ухане. Правительство США утверждаетъ это съ достаточной определенностью. «Утечка изъ китайской лабораторм является наиболее достоверной вераей проис-хожденiя и распространеыя коронавирусной инфекцiи, заявилъ заместитель советника президента США по нацюнальной безопасности Мэттью Поттингеръ во время видеоконфе-ренцiи» (Vedomosti 2021).
Понятно, что подобныя обвинеыя, неважно даже, насколько они оправданы, направлены на то, чтобы отвести отъ себя обвинеыя въ возможныхъ неправильныхъ дЪйо^яхъ. Естественно, что въ более широкомъ контексте происходитъ переносъ обвинеый на отдельные народы, которые оказываются виновниками въ росте заболеваемости не только у себя дома (поскольку ведутъ себя слишкомъ распущенно и не хотятъ отказываться отъ привычнаго образа жизни), но и становятся угрозой для остальныхъ. Результатомъ оказывается растущая моральная напряженность въ отношеыяхъ.
Въ отвЪтъ на эти обвинеыя китайсюе ученые говорятъ о психосо^альномъ феномене поиска козла отпущеыя, когда массъ-медiа указываютъ на китайсюй народъ вместо того, чтобы искать международный консенсусъ въ солидарности, кооперацм и положительныхъ дейа^яхъ (Zhang and Yao 2020). Въ новыхъ условiяхъ начинается размышлеые надъ осно-ваыями нашей совместной жизни на планете и критика чисто экономическаго подхода, ос-нованнаго на неустанно растущемъ воспроизводстве и поискахъ выгоды. Такъ, вспышка эпидемм COVID-19 привела къ переосмыслеыю философм такой организацiи какъ «Life
Community», «Сообщество жизни», которое является экологической частью «Сообщества общаго будущаго человечества». Какъ пишутъ китайскiе изследователи, «способъ производства, въ которомъ доминируетъ капиталъ, нарушилъ гармоничное развитiе между че-ловекомъ и природой, между человЪкомъ и человекомъ, разрушилъ матерiальный циклъ экосистемы и заставилъ насъ изследовать пути и решать проблемы зеленаго производства, кругового разви^я и свободнаго разви^я. Мы должны начать съ соблюдеыя целостности объективныхъ законовъ, установить экологичесюй взглядъ на гармоничное сосуществоваые человека и природы въ изследованм созданiя системы ценностей «Сообщества жизни» продвигать ее отъ стандартизацм нормъ къ практике,...» уйти отъ нацеленности на чисто экономическую выгоду и «последовательно строить жизненное сообщество на основе зеленаго производства, обращеыя и «свободнаго» разви^я» (Lan et al. 2020).
Въ другомъ ключе, но также о необходимости созидаыя новаго мiрового порядка на основе освобождеыя отъ неравенства, пишутъ и американсюе изследователи. Анализируя си-туащю, связанную съ массовымъ интересомъ къ роману Альбера Камю «Чума», они дела-ютъ следующм выводъ: «Въ конечномъ счете именно надежда рождается въ «Чуме». Не наивный идеализмъ, который игнорируетъ наши совершенно разныя реальности, но надежда на признаые, надежда на признаке, признаке того, что мы должны действовать сообща, соблюдая общую порядочность, чтобы пережить любой коллективный кризисъ, будь то глобальная вирусная пандемiя или сопутствующая ей слишкомъ пристрастная политика. Но такое обнадеживающее признаке должно выйти за рамки самой пандемм и воплотить въ себе обязательство не просто возстановить старый сощально-экономичесюй порядокъ, а начать работать надъ установлеыемъ новаго порядка, который устранитъ укоренившееся неравенство нашей страны, особенно основанное на расовыхъ и классовыхъ различiяхъ» (Jaedyn et al. 2020, 214). Темъ самымъ, въ условiяхъ пандемм по-новому начинается разговоръ о порядочности и достоинстве.
Наряду съ этими следа^ями стоитъ отметить рядъ менее очевидныхъ, но по своимъ дальнимъ последа^ямъ не менее важныхъ.
Переходъ къ дистанцюнному обучеыю съ неизвестными последа^ями. Дело въ томъ, что намъ неизвестны соцiальныя и психологичесюя последствiя этого процесса. Происхо-дитъ переходъ отъ обученiя какъ со^ализацм къ онлайнъ-обученiю подъ лицемерными лозунгами повышеыя качества. Создаются средства и условiя для перехода къ дистанцюн-нымъ технологiямъ. Въ реальности пока преподаватели стали работать больше, а качество обучеыя существенно ниже. Но еще одинъ эффектъ - ростъ обмана. Очень легко ди-станцюнно не присутствовать въ действительности на лек^яхъ, читать текстъ съ экрана и т.п., а требуемыя работы скачивать изъ Интернета. Обучеые во многомъ превращается въ имитащю (но объ этомъ подробнее въ статье, спе^ально посвященной образован^ въ условiяхъ пандемм). Все большее внедреые дистанцюнныхъ технологiй очевидно ведетъ къ разслоеыю общества: обученiе «лицомъ къ лицу» постепенно становится привилепей пра-вящаго класса.
Поскольку въ условiяхъ изоляцiи компьютеры прiобретаютъ все большее значеые, резко усиливая заданную ранее тенден^ю виртуальнаго общенiя. Человекъ оказывается все более и более манипулируемымъ и управляемымъ. Если вспомнить «толпу одиночекъ»
Дэвида Рисмена, то настоящая ситуа^я - это «толпа инкапсулированныхъ индивидовъ», убежденныхъ въ своей уникальности. Однако эта уникальность проявляется въ лучшемъ случае въ чатахъ со^альныхъ сетей, тогда какъ реальное общеые истаиваетъ подъ воз-дейа^емъ новыхъ условiй. Любую самобытность въ со^альныхъ сЪтяхъ легко «забанить», и усредненность оказывается абсолютной нормой, причемъ ея амплитуда можетъ становиться только меньше и меньше. Съ учетомъ клиповаго, т.е. категорически фрагментарнаго мыш-леыя и уже твердо усвоенной психолопи потребительства мы движемся къ качественно другому типу сощума. Со^ума, где любыя моральныя отношеыя сменяются виртуально-юридическими.
Въ ситуацм, когда необходимо и оправданно отслеживать передвижеыя всЪхъ инфици-рованныхъ (которыхъ тысячи тысячъ), прiобретаетъ новый импульсъ и получаетъ дополнительное финансироваые разработка средствъ слежки за всеми членами общества и отработка все более совершенныхъ программъ по повышеыю качества этой слежки. Въ действительности оказываются оправданными все более мощныя средства контроля надъ людьми, въ частности, повышается качество программъ по геолокацм. Уже въ настоящее время руководители разныхъ странъ получаютъ дополнительныя полномочiя по ужесточен^ режима и т.п. И здесь возникаетъ парадоксальная ситуа^я - съ одной стороны все граждане оказываются актуально или потенщально подъ контролемъ, а съ другой - существенно меняется характеръ реализацм властныхъ отношеый въ условiяхъ, когда все большую роль въ управлеыи играютъ компьютерныя программы, которыя не контролируются полностью ни управляющей, ни управляемой сторонами. Въ этихъ условiяхъ меняется характеръ ответственности и происходитъ перераспределеые правъ и обязанностей. Моральныя отношеыя естественно уступаютъ место отношеыямъ, полностью задаваемымъ и регулируемымъ извне. Человечество делаетъ большой шагъ къ предвидимой сингулярности.
Изъ сказаннаго можно сделать следующiе выводы:
Во-первыхъ, въ отличiе отъ природныхъ и техногенныхъ катастрофъ эпидемичесюя ситу-ацм не сплачиваютъ, а разделяютъ людей. Въ ситуацiи неопределенности, заданной пан-демiей, вырастаетъ тревожность и, соответственно, подозрительность. Привычный рацюна-лизмъ горожанина частично уступаетъ место инстинктамъ, поскольку, видя вместо лицъ маски, человекъ реагируетъ на нихъ какъ на обобщенно «чужое». Морально обязывающiя отношеыя между личностями заменяются индифферентными отношеыями между личинами , где нЪтъ мимики и, соответственно, нЪтъ улыбокъ какъ показателя дружелюбiя. Соответственно уходятъ остатки тепла человеческихъ отношеый.
Во-вторыхъ, достаточно резко усилилась растущая въ последнее время тенден^я недоверiя къ властнымъ структурамъ, которыя оказались не только неспособны защитить собственное населеые, но и въ перюдъ пандемм принимали решенiя, далеко не всегда адекватныя ситуацiи, какъ это было и во время предшествующихъ эпидемм. Упадокъ доверiя, въ свою очередь, ведетъ ко все большему противостояыю верховъ и низовъ. На мельницу растущаго недоверiя льютъ воду и конспирологичесюе теорiи.
Въ-третьихъ, чувства изоляцм, неопределенности и повышенной тревожности негативно влiяютъ на отношеыя въ семьяхъ: показателемъ чего служитъ, въ частности, ростъ числа
разводовъ.
Въ-четвертыхъ, привычный для эпи- и пандемм поискъ виноватыхъ негативно влiяетъ на отношенiя между странами имъ народами. Однако здесь появляются и новыя настроеыя, направленныя на переосмыслеые отношенiй на уже очень ограниченномъ пространстве нашей планеты.
ВЪ-пятыхъ, переходъ системы образоваыя на преимущественно дистанцiонное обученiе ведетъ не только къ снижеыю качества образоваыя, но къ увеличеыю имитацюнныхъ ви-довъ деятельности и, соответственно, къ увеличеыю количества лжи.
ВЪ-шестыхъ, появлеые мощныхъ компьютерныхъ технологiй для совершенствоваыя системы контроля за людьми, оправдаыемъ чего является необходимость отслеживаыя пере-движенiй заразныхъ больныхъ. Технологiй, которыя могутъ быть легко использованы въ са-мыхъ разныхъ целяхъ и позволяющiя въ конечномъ итоге въ весьма скоромъ будущемъ общество, где моральныя отношеыя будутъ замещены юридическими, прописанными и контролируемыми государствомъ. Толпа инкапсулируемыхъ одиночекъ ни въ какой нравственности точно не нуждается.
Funding. This work did not receive any specific financing from any governmental, public, commercial, non-profit, community-based organisations or any other source.
Conflicts of interest. None declared.
Alibek, K, and S. Handelman. 2000. Biohazard: the Chilling True Story of the Largest Covert Biological Weapons Program in the World-Told from the Inside by the Man who Ran it. New York: Random House. Baker, J. A., Beaudine, D, Deckas, F, et al. 2020. "Rhetorics and Viruses." Philosophy &
Rhetoric 53, no. 3: 207-216. Barry, J. M. 2004. The Great Influenza. The Epic Story of the Deadliest Plague in History. London: Penguin Group.
https://www.bbc.com/worklife/article/20201203-why-the-pandemic-is-causing-spikes-i n-break-ups-and-divorces Crane, J. K. 2020. "Jewish ethics in Covid-19." Journal of Jewish Ethics 6, no. 1: 1-29. Evans, R. J. 1992. "Epidemics and revolutions: cholera in nineteenth-century Europe." In Epidemics and ideas. Essays on the historical perception of pestilence. Cambridge: Cambridge University Press.
REFERENCES
BBC.
Hays, J. N. 2005. Epidemics and Pandemics. Their Impacts on Human History. New York:
Hosking, G. 2019. "The Decline of Trust in Government." In Trust in Contemporary Society,
edited by Masamichi Sasaki. Leiden: Brill. Khan, A. S., and W. Patrick. 2016. The Next Pandemic. On the Front Lines against Humankind's Gravest Dangers. New York: Public Affairs. Lan, J., Pan, W., Wang, C., and H. Wang. 2020. "Deconstruction of the Idea of 'Life
Community' under the Effect of the COVID-19 Epidemic." Journal of Kunming University of Science and Technology 20, no. 2: 45-50. https:/ / doi.org/10.16112/j.cnki.53-1160/c.2020.02.007. Moscow24. https://www.m24.ru/news/obshchestvo/18122020/146382 Donal, P., O'Mathuna, D. P., Gordjin, B, and M. Clarke, eds. 2014. Disaster Bioethics:
Normative Issues When Nothing Is Normal. New York: Springer. Sberbank. 2020. "Sberbank noticed alcohol prices rise." RBC.
https://www.rbc.ru/society/01/04/2020/5e844bac9a79473f0a785038 Simmel, Georg. 2002. "Large cities and spiritual life." Logos, no. 3: 1-2. Supotnitsky, M. V., and N. S. Supotnitskaya. 2006. Essays on the history of the plague. Book.
1. Moscow: Vuzovskaya kniga. Thucydides. 1981. History. Leningrad: Nauka.
Tyutchev, Fyodor I. 2000. The Complete Poems of Tyutchev in An Engiish Translation by F.
Jude. http://www.pereplet.ru/moshkow/LITRA/TUTCHEW/english.html Vedomosti. 2021. "In the White House, the most probable reason of the pandemics, has been announced." 3 January.
https://www.vedomosti.ru/society/news/2021/01/03/853292-v-belom-dome-nazvali-n aibolee-veroyatnuyu-prichinu-pandemii-koronavirusa Zhang, W., and B. Yao. 2020. "Psychosocial Phenomenon of Scapegoat in the New Coronavirus Epidemic." Theoretic Observation, no. 165.
EXTENDED SUMMARY
Donskikh, Oleg A. Moral and Ideological Consequences of Pandemic. During the pandemic, it is justified to track the movements of millions of infected people, to adopt the development of surveillance tools for all members of society and the introduction of more and more advanced PC algorithms, which would improve the quality of this surveillance. This trend is acquiring a new impetus and receiving additional funding in many countries. The SARS-CoV-2 pandemic was a good pretext for this. More and more effective and powerful means of controlling people are justified by new legislations adopted to "protect" people from the global threat. In particular, the quality of geo location programmes built in smartphones is constantly improving. Already at the present time, the leaders of various countries are receiving additional powers to bypass democratical rules and mechanisms of administration.
ABC-CLIO.
The analysis of moral and ideological consequences of the current Covid-19 pandemic, leads us to the following conclusions:
1. In contrast to natural and artificial disasters, epidemic situations do not unite, but divide people. In the situation of global uncertainty caused by the current pandemic, anxiety and, accordingly, suspicion of people grows. The habitual rationalism of a city dweller partially gives way to instincts. E.g., seeing masks instead of faces, a person reacts to them as to a generalised "alien." Morally binding interpersonal relationships are being replaced by indifferent relationships between "masked personalities," that have no facial expression due to wearing individual protective units and cannot smile to show their potential good will. Accordingly, the good will and warmth go away from interpersonal communication.
2. The tendency of population's distrust towards authorities has increased substantially. In many cases during the SARS-CoV-2 pandemic, the authorities were not only unable to protect their own population, but sometimes made decisions far from being adequate to the situation and responsible. The decline in trust, in turn, leads to an elevated confrontation between the top and bottom of society. As a result, conspiracy theories blossomed during the pandemic.
3. Feelings of isolation, uncertainty, stress, and heightened anxiety negatively affect family relationships, as evidenced by the rise in divorce rates.
4. The search for the guilty, which is a usual tendency during epidemics and pandemics, poisons relations between countries and peoples. However, new sentiments grow, aimed at rethinking relations in the context of the Spaceship Earth concept.
5. The transition of the education system to predominantly distance (online) learning leads to a decrease in the quality of education and to a surge of imitation activities.
6. The emergence of advanced computer technologies of social control is now justified in a number of countries by the need to track the movements of infectious patients. The development of surveillance and control technologies is on the rise. These technologies can be effectively used for constructing a society where traditional interpersonal relationships may be replaced by new depersonalised and dehumanised ones. The crowd of "encapsulated loners" certainly does not need any traditional social norms.
7. The SARS-CoV-2 pandemic accelerated the transitional processes that shift the post-industrial type of society to a something different. The new type of society implies new principles of social stratification, social structure and social relations.
Author / ABTopt
Dr habil Oleg Donskikh is the author of thirteen books, including Evolutionary Environments. Homo Sapiens - an Endangered Species? (Innsbruck, 2018; in co-authorship), A Will to Dignity (2nd ed.: Moscow, 2018), Degro(a)dation (Moscow, 2013), and more than 200 scientific, popular and reporter arti-
cles in periodicals. His chief research interests are history of philosophy, the problem of the origin of philosophy, the origin of language, general theory of language, metaphysics of poetry, philosophy and literature, philosophy of humanitarian education.
Oleg A. Donskikh,
Dr habil (Philosophy), PhD (Philosophy), Professor,
Head of Department of Philosophy and Humanities, Novosibirsk State University of Economics and Management, Kamenskaya st 56, Novosibirsk 630099, Russia
© Oleg Donskikh
Licensee The Beacon: Journal for Studying Ideologies and Mental Dimensions
Licensing the materials published is made according to Creative Commons Attribution 4.0 International (CC BY 4.0) licence
