CC BY
50
Глобализация и общество
Александр ЖЕЛЕЗНЯКОВ
МОНГОЛЬСКИЙ УЗЕЛ: НЕДОСТАЮЩЕЕ ЗВЕНО ЦИВИЛИЗАЦИОННОЙ ТЕОРИИ
В статье рассматривается вопрос особого положения Монголии в цивилизационной морфологии современного мира, что делает эту страну интереснейшим объектом для исследований в области философии истории.
The author raises the question of Mongolia’s special position in the civilizational morphology of the modern world that makes it interesting as a research object for the study of history as well.
Ключевые слова:
цивилизация, межцивилизационный узел, морфология истории, Монголия, идентичность, буддизм; civilization, inter-civilizational junction, morphology of history, Mongolia, identity, Buddhism.
ЖЕЛЕЗНЯКОВ Александр Сергеевич— к.и.н., заведующий отделом Института социологии РАН
Среди стран со средним и ниже среднего по численности населением Монголия с менее чем трёхмиллионным населением уникальна и одинока — родственных ей по цивилизации независимых стран в мире не существует. Однако специфика монгольского социально-культурного узла не только не нашла отражение в цивилизационной теории, но и, в силу устоявшихся в научной литературе взглядов, выражение «монгольская цивилизация» скорее всего вызвало бы недоумение1. Вместе с тем общность Внутренней Азии, в которой Монголия представляет собой центральный узел (как единственное суверенное государство, целиком входящее в состав этой общности), по ряду фундаментальных признаков вполне может быть причислена к числу мировых цивилизаций.
В современных условиях глобализации учёт монгольского меж-цивилизационного узла в цивилизационной теории и политической практике приобретает особую актуальность и значимость. Для России эта значимость усиливается возможностью уяснения более полной картины расстановки глобальных полюсов силы в весьма чувствительной к внешним вызовам зоне её дальневосточных рубежей, что является важным для корректировки приоритетов внешней политики нашей страны.
Мир на протяжении всей человеческой истории был неоднороден. Он делится на цивилизованные народы (или «великие культуры», «культурно-исторические типы», «расцветшие цивилизации») и нецивилизованные, или недостаточно культурные народы, которые ранжируются в соответствии со степенью «развитости» («эмбриональные», «застывшие» и т.д. народы, общества и цивилизации).
В литературе Монголию с окружающим её культурным регионом не только исключили из перечня самостоятельных цивилизаций, но отнесли к миру кочевничества, а значит, к «хинтерланду» — вечной окраине или периферии внешних цивилизаций — Китая, России, Тибета.
В последние годы в самой Монголии наблюдается динамичный рост числа публикаций историко-философского содержания, за которым, на наш взгляд, стоит естественная потребность людей разобраться в истории своей родины, определить место своей страны в цивилизационном плане. В этом смысле не случайно появление в 1994 г. в Монголии важного законодательного акта — Концепции национальной безопасности, в первом разделе которой существо-
1 Термин «цивилизация» в отношении монголов от случая к случаю встречается только в изоляционном значении экзотического уголка мира. Heissig W. A Lost Civ-
ilization: The Mongols Rediscovered / Trans. by Thomson, Thames&Hudson, 1966.
D.J.S.
London
вание монгольского народа и монгольской цивилизации названо во главе списка коренных национальных интересов Монголии1. Таким образом, не дожидаясь глубокой научной проработки содержания термина «монгольская цивилизация»2, Великий Народный Хурал Монголии счёл необходимым ввести этот термин как системообразующее понятие в базисные основы внутренней и внешней политики государства.
В настоящее время (без общности Внутренней Азии и Монголии как центра этой общности) вполне проявленными, обретшими «легитимность» в массиве стереотипов, выступают пять мировых цивилизаций, очертаниями которых охвачен и как бы исчерпывается весь мир. Но на самом деле в признанных орбитах некоторых из этих цивилизаций исследователи обнаруживают несколько полюсов, что свидетельствует об их внутренних противоречиях и наличии переходных общностей, которые при определённых обстоятельствах могут проявиться в качестве новых мировых цивилизаций или окончательно интегрироваться в уже имеющиеся.
Запад имеет полюсы — европейский, североамериканский и южноафрикан-ский (одновременно эти полюсы являются потенциальными очагами возможных цивилизаций — европейской, североамериканской, ибероамериканской, панамериканской, африканской). Отдельные части Запада тяготеют к орбитам других полюсов — Австралия и Новая Зеландия проявляют интерес к интеграции с азиатскими полюсами, мусульманские и православные анклавы Европы тяготеют к исламскому миру и России. Невозможно предугадать, где, в конечном итоге, окажутся США — останутся в составе западной цивилизации, или, может быть, в стремлении к иным универсальным ценностям они откроют для себя новый мир, как
1 «Ардын эрх», 1994 оны 7-р сарын 26.
2 Данный вопрос в монгольской историографии в тот период даже не ставился. Вся историография темы к моменту выхода Концепции была представлена в двух докладах автора, в которых указанный термин впервые был использован с позиций цивилизационного подхода. См. Железняков А.С. Об одном стереотипе восприятия монгольской кочевой цивилизации. VI Международный конгресс монголоведов (Улан-Батор, август 1992 г.) // Доклады российской делегации. I. — М., 1992, стр. 84—90; он же.
Монголия в классификации цивилизаций. А. Дж. Тойнби. Владимирцовские чтения. III. Докл. и тез. Всерос. научн. конф. (Москва, 25—26 октября 1993 г.). - М., 1995, стр. 69-73.
когда-то переселенцами из Европы был открыт Новый Свет.
Россия имеет единственный полюс — евразийский, в орбите которого только и можно удержать европейскую и азиатскую зоны влияния и даже части огромной, но сравнительно малонаселенной страны — Северный Кавказ, Поволжье, Урал, Сибирь, Алтай, Прибайкалье и Забайкалье, Дальний Восток, которые всё настойчивее вовлекаются в орбиты соседних полюсов.
Дальневосточная цивилизация имеет один сильнейший континентальный полюс в КНР и слабовыраженные полюсы в лице ещё одного, островного, Китая, Японии, двух Корей и стран ЮВА. В огромном дальневосточном регионе различия между Китаем, Тайванем, обеими Кореями и другими странами, в том числе, возможно, Японией, со временем будут нивелироваться, в то же время общее отличие Дальнего Востока от всего мира будет сохраняться. По аналогии с Западом дальневосточная цивилизация попробует распространить свои универсальные черты или хотя бы только влияние на соседние анклавы других цивилизаций (исламской, индийской, русской), а затем на весь мир.
Исламский мир также неоднороден, причём не только по религиозным признакам (сунниты и шииты), он также отличается пёстрым в культурном отношении населением на пространстве от Филиппин до Магриба. Скорее всего, в исламском мире в будущем произойдет кристаллизация 2—3 полюсов, вокруг которых сформируются самостоятельные общности.
Индия имеет свой основной индийский полюс, а также индо-тибетский3 (в Дхар-масале) полюс. К тому же имеется исламский анклав (в Кашмире). Выдвижение Индии в разряд мировых цивилизаций современности состоялось в достаточной мере незаметно, буднично. Но как страна с миллиардным населением и древнейшей культурой, родина двух мировых религий, обладающая ядерным оружием, она уже в силу политического авторитета и веса по праву заняла своё место.
3 Выразителем этого полюса пока остаётся лауреат Нобелевской премии тибетский далай-лама, живущий в Индии и разъезжающий по всему свету, но не имеющий возможности вернуться на родину. Судьба Тибета, таким образом, связана с внутриполитическими проблемами Китая.
У Монголии, на наш взгляд, положение в мире особое — она выступает промежуточной цивилизацией. Её полюс совпал с устойчивой общностью, но сама эта общность в исторической ретроспективе оказывалась либо центром огромного региона Земли с абсолютно непохожими друг на друга анклавами на Дальнем Востоке, в Центральной Азии и Восточной Европе (в периоды возвышения кочевых империй), либо в пределах влияния чужой цивилизации (в периоды упадка кочевых империй). Будучи историческим центром великих кочевых империй древности, объединявших в своих границах различные кочевые и оседлые народы Евразии от Китая до Паннонии и Ближнего Востока, она оказалась в последние века второго тысячелетия общностью, входившей в состав буддийской тибетской сангхи и позже, вместе с Китаем, — империи маньчжуров Цин, затем в качестве протектората — в сферу влияния Российской империи, наконец — в состав советского блока (причём какое-то время опять-таки вместе с Китаем). Сейчас буддийская Монголия, географически зажатая между православной Россией и конфуцианским Китаем, устанавливает стратегическое партнёрство с протестантско-католическим Западом, а американские учёные, видимо не без оглядки на мусульманский запад Монголии, высказывают убеждение в её недалеком превращении в лидера центральноазиатской общности1. В этом — уникальность Монголии, которая являет миру готовый образец взаимопроникновения практически всех мировых цивилизаций современности.
Монголия — это колыбель древних государств и империй, очаг письменной культуры и распространения северной ветви буддизма, родина оригинальных систем военных знаний, мобильной архитектуры, экоцентрического подхода к действиям человека. Она представляет собой довольно редкий для современного мира случай полностью суверенного государства, границы которого совпадают с ядром отдельной цивилизации. И хотя внешне Монголия зажата между двумя гигантами,
1 Campi, Alicia. Mongolia’s Integration with Asia’s Heartland — Finding a Future and Rediscovering the Past. The 8th International Congress of Mongolists being Convened Under the Patronage of N. Bagabandi, President of Mongolia (5 — 11 August 2002, Ulaanbaatar). Summaries of Congress Papers. Secretariat IAMS, 2002. Р. 3.
которые резко отличаются от неё своими цивилизационными установками, кажется уязвимой и чрезвычайно зависимой от них, она не составляет единого целого ни с одним из своих соседей. Более того, Россия и Китай на поверку оказываются также весьма зависимыми от Монголии. Далекие и близкие соседи Монголии, находящиеся сейчас в составе России и Китая, — Бурятия, Внутренняя Монголия, Тува, Алтайский край, а также Калмыкия, Синьцзян, Ганьсу, Цинхай, Тибет и некоторые другие республики, округа, районы и провинции — образуют вместе с ней гигантский регион Евразии со своей общей историей. Вместе с Монголией они образуют зону интенсивного культурного (и в перспективе — экономического) взаимодействия, а по сути — узел, пространство переплетения трёх цивилизаций: русской, китайской и монгольской с вкраплениями индо-тибетского, западного и исламского влияний. Иными словами, вокруг Монголии сформированы зоны полицивилиза-ционного пространства (это особенно наглядно проявляется в укоренённости многонационального состава населения на территориях этих зон). Таким образом, проблемы цивилизационной идентичности монголоязычных и буддийских народов России, Китая и Монголии оказываются в центре клубка межцивилиза-ционных глобальных связей. Здесь, в монгольском узле, переплетаются жизненные интересы всех современных мировых цивилизаций. Однако в настоящее время этот факт повсеместно игнорируется.
В лице Монголии Россия получает важную опору для противостояния колоссальному экономическому, демографическому и культурному натиску КНР на свои дальневосточные и южносибирские рубежи. Этот полюс — и в интересах Китая, поскольку существует опасность прохождения этой страной этапа нестабильности и даже внутреннего дробления2. Китай получает важные внешние рычаги для преодоления этих опасных тенденций, смягчения противоречий в связях ханьцев с неханьскими народами своей страны.
В Монголии сосредоточены и стратегические интересы исламского мира, так как на западе страны проживают казахи,
2 Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и её геостратегические императивы. — М.: Международные отношения, 1999, стр. 194—195.
исповедующие ислам. К тому же Монголия является родиной тюркской государственности — Тюркского каганата; в Хан-гае, там же, где находится колыбель Монгольской империи — Каракорум, был его культовый центр. Нынешние тюрки, в большинстве своём мусульмане, весьма заинтересованы в обнаружении своих более ранних корней. Стратегические интересы индо-тибетского мира в монгольском полюсе связаны с тем, что Монголия как суверенная страна становится, по сути, единственным независимым центром северного буддизма.
Для Запада монгольский полюс также должен представлять значительный интерес, поскольку в данном регионе наиболее весомо может выглядеть его роль арбитра перед лицом грозящей России и Монголии со стороны Китая опасности безграничной глобальной экономической, культурной и политической экспансии, которая способна в кратчайшие сроки в корне изменить культурный и этнический облик огромного редконаселенного региона.
Нынешняя ситуация на стыке границ России, Китая и Монголии ещё не определилась окончательно: здесь сложилось относительное равновесие, но уже в обозримой перспективе неизбежно его нарушение в связи с различающимися темпами экономического роста в странах, относящихся к разным цивилизациям. От становления Монголии в качестве центра, способного по-своему определять баланс сил в регионе, зависит процесс снятия напряжения во взаимоотношениях всех заинтересованных сторон.
Ситуация будет складываться, скорее всего, по одному из двух вариантов — либо по варианту монгольского цивилизационного взрыва, превращения монгольской промежуточной цивилизации в мировую цивилизацию, либо по варианту постепенного угасания монгольской цивилизационной идентичности. При любом из этих двух вариантов неизбежно про-
изойдет кардинальное изменение соотношения различных этнических, культурных, политических и экономических факторов в регионе. Но в условиях цивилизационного угасания Монголии неизбежно появление определённых угроз её национальной безопасности и территориальной целостности, чреватых дестабилизацией ситуации в КНР, России и мировом масштабе. И напротив, при динамизме монгольского фактора будет приветствоваться диалог цивилизаций для нахождения консенсуса относительно цивилизационных ориентиров развития собственно Монголии, монгольских нацменьшинств в отдельных субъектах КНР, бурятской и калмыцкой общностей в России.
Игнорирование Монголии в качестве самостоятельного субъекта истории отражает очень серьёзную проблему этнического подхода к судьбам народов, населяющих огромный регион Евразии от Тибета и Северо-Восточного Китая до Поволжья, — признание исчезновения (или изначального отсутствия) цивилизационных особенностей у этих народов, что автоматически означает констатацию неминуемости прямого и катастрофического российско-китайского столкновения. Низведение «этнографического материала», существующего в лице малочисленных народов Евразии, до уровня «отсохших частей» и «осколков» ведёт к принижению амортизирующей роли весьма устойчивой общности на стыке границ двух гигантов. Ядром этой общности является Монголия, которая, имея уходящую почти на два с половиной тысячелетия в древность историю, представляет собой малоизученный и интереснейший объект для исследований в области философии истории.
Статья подготовлена в рамках гранта РГНФ и МинОКНМонголии 2007г., №07-03-92201а/0. Политические и социальные трансформации России и Монголии в глобальном контексте (сравнительный анализ).
