CC BY
51
чия: тупо, малоинтересно, неприятно, бесконечно, недостаточно, смешно, неправдоподобно; г) отрицательная частица не: не бузи, не будут никогда, бог головы не дал, никак не угомонишься, не правы, не патриотичный;
(3) вопросительные и восклицательные предложения в отрицательных высказываниях: так почему хотите повторить, имея уже опыт?; у нее в голове есть что-то кроме мякины?; вы провокатор, что ли?; Вы мой текст внимательно прочитали? Уверены, что мысль поняли? Посты не перепутали?; боже мой! Какое убожество!; а вот вас, тварей поганых, скоро погоним под фанфары!; я вас тоже добавляю в игнор! Читайте Конституцию!; когда-нибудь поймёте!;
(4) слова с прописными буквами для выражения отрицательной оценки: НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЕТ; НЕТ, НЕ БУДЕТ; НЕ СОБИРАЮТСЯ; НЕ слышит, не
Библиографический список
пытается даже поднапрячь мЫшление; неубедительнЫХ текстов; НО!! Деньги уже ЗАБРАЛИ И платить НЕЧЕМ!!; И НЕ СОБИРАЮТСЯ!
(5) невербальные способы: :), ))), ), (((, (, (:.
Значимость полученных результатов обусловлена тем, что изучение комментария как коммуникативной единицы радиотекста свидетельствует о закономерности концепции гипертекстуальности радиодискурса и служит её обоснованием. Комментарий к радиопрограмме в качестве объекта специального рассмотрения актуализирует следующие перспективы разработки темы: проблему автора современного радиодискурса и - шире - медиадискурса, вопросы о соотношении профессионального и непрофессионального в медиадискурсе, стилистических ресурсах современных медиатекстов, коммуникативной успешности/неуспешности медиакоммуникации.
1. Нестерова Н.Г. Интернет-комментарий к радиопрограмме как коммуникативная единица радиотекста. Коммуникативные исследования. 2018; № 2 (16): 138 - 151.
2. Нестерова Н.Г. Радиотекст как гипертекст. Вестник Томского государственного университета. Филология. 2015; № 5 (37): 89 - 99.
3. Цзюй Ч. Интернет-комментарий как форма оценивания гостя культурно-просветительской радиопрограммы. Мир науки, культуры, образования. 2018; № 6 (73): 678 - 680.
4. Васильева С.Л. Особенности жанра комментария в русском и английском газетно-публицистическом дискурсе: сопоставительный аспект. Молодой учёный. 2013; № 2 (49): 207 - 210.
5. Савельева И.В. Стратегии восприятия политических текстов авторами комментариев в интернет-среде. Вестник Кемеровского государственного университета. 2013; № 2 (54): 152 - 156.
6. Танабаева И.Р Комментарий как особый жанр в интернет-общении. Молодой ученый. 2017; № 51: 207 - 210.
7. Степанова Л.Н. Комментарий в современном информационно-коммуникативном пространстве: перспективы лингвистического исследования. Современная филология: материалы II Международной научной конференции, Уфа. 2013: 94 - 97.
8. Галванова О.Е. Коммуникативный жанр как методологический концепт изучения форм социального взаимодействия. Социологические исследования. 2010; № 6: 80 - 86.
9. Шевелевский И.М. Реальный читатель в системе комментирования экономического медиатекста. Вестник Тверского государственного университета. 2015; № 3: 230 - 234.
10. Колокольцева Т.Н. Современная диалогическая коммуникация и проблемы типологии диалогических дискурсов. Известия Воронежского государственного педагогического университета. Проблемы русистики. 2012; № 2: 74 - 78.
11. Карпоян СМ. Отрицательные модальные оценки в интернет-комментарии. Научная мысль Кавказа. 2011; № 3: 115 - 119.
References
1. Nesterova N.G. Internet-kommentarij k radioprogramme kak kommunikativnaya edinica radioteksta. Kommunikativnye issledovaniya. 2018; № 2 (16): 138 - 151.
2. Nesterova N.G. Radiotekst kak gipertekst. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filologiya. 2015; № 5 (37): 89 - 99.
3. Czyuj Ch. Internet-kommentarij kak forma ocenivaniya gostya kul'turno-prosvetitel'skoj radioprogrammy. Mirnauki, kultury, obrazovaniya. 2018; № 6 (73): 678 - 680.
4. Vasil'eva S.L. Osobennosti zhanra kommentariya v russkom i anglijskom gazetno-publicisticheskom diskurse: sopostavitel'nyj aspekt. Molodoj uchenyj. 2013; № 2 (49): 207 - 210.
5. Savel'eva I.V. Strategii vospriyatiya politicheskih tekstov avtorami kommentariev v internet-srede. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta. 2013; № 2 (54): 152 - 156.
6. Tanabaeva I.R. Kommentarij kak osobyj zhanr v internet-obschenii. Molodoj uchenyj. 2017; № 51: 207 - 210.
7. Stepanova L.N. Kommentarij v sovremennom informacionno-kommunikativnom prostranstve: perspektivy lingvisticheskogo issledovaniya. Sovremennaya filologiya: materialy II Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii, Ufa. 2013: 94 - 97.
8. Galvanova O.E. Kommunikativnyj zhanr kak metodologicheskij koncept izucheniya form social'nogo vzaimodejstviya. Sociologicheskie issledovaniya. 2010; № 6: 80 - 86.
9. Shevelevskij I.M. Real'nyj chitatel' v sisteme kommentirovaniya 'ekonomicheskogo mediateksta. Vestnik Tverskogo gosudarstvennogo universiteta. 2015; № 3: 230 - 234.
10. Kolokol'ceva T.N. Sovremennaya dialogicheskaya kommunikaciya i problemy tipologii dialogicheskih diskursov. Izvestiya Voronezhskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. Problemy rusistiki. 2012; № 2: 74 - 78.
11. Karpoyan SM. Otricatel'nye modal'nye ocenki v internet-kommentarii. Nauchnaya mysl' Kavkaza. 2011; № 3: 115 - 119.
Статья поступила в редакцию 27.11.19
УДК 811.512.157 DOI: 10.24411/1991-5497-2019-10240
Shamaeva A.E., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, North-Eastern Federal University n.a. M.K. Ammosov (Yakutsk, Russia),
E-mail: [email protected]
MONGOLIAN PARALLELS OF THE YAKUT DIALECT VOCABULARY (WORDS RELATED TO A BOW AND CROSSBOW). The work discusses the Mongolian parallels of the Yakut dialect vocabulary on the example of words related to a bow and crossbow. The purpose of the article is to describe their phonetic features. To identify phonetic features, the method of comparative analysis of the word of the spelling in old Written Mongolian with the dialect vocabulary of the Yakut language is used. Thus, the dialect words associated with the bow and crossbow are examined from the point of view of how they reflected the main sound features of the Mongolian languages at certain stages of their development. The relevance of this paper is that the study of the Yakut-Mongolian parallels can shed light on the history of the development of not only Turkic, but also Mongolian languages. One of the main differences between the Yakut language and other Turkic languages is the presence in the vocabulary of the Yakut language a large number of words with Mongolian parallels. Even in a small number of Yakut-Mongolian parallels associated with the bow and crossbow, the complex nature of the Yakut-Mongolian contacts is manifested. The phonetic appearance of some words in the Yakut language corresponds to the Middle Mongolian period of development of the Written Mongolian language. There are cases that can be compared with data from the ancient or late periods of the development of the Written-Mongolian language. Some words may be Turkisms in the Mongolian languages.
Key words: Yakut-Mongolian parallels, Yakut language, dialect vocabulary of Yakut language, Mongolisms.
А.Е. Шамаееа, канд. фил. наук, доц., Северо-Восточный федеральный университет имени М.К. Аммосова, г. Якутск, E-mail: [email protected]
МОНГОЛЬСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ ДИАЛЕКТНОЙ ЛЕКСИКИ ЯКУТСКОГО ЯЗЫКА (НА ПРИМЕРЕ СЛОВ, СВЯЗАННЫХ С ЛУКОМ И САМОСТРЕЛОМ)
В данной статье рассматриваются монгольские параллели диалектной лексики якутского языка на примере слов, связанных с луком и самострелом, с целью описания их фонетических особенностей. При выявлении фонетических особенностей используется метод сравнительного анализа орфограммы слова в старописьменном написании с данными диалектной лексики якутского языка, то есть диалектные слова, связанные с луком и самострелом, рассматриваются с точки зрения того, как в них отразились основные звуковые особенности монгольских языков на определенных этапах их развития. Актуальность данного исследования состоит в том, что изучение якутско-монгольских параллелей может пролить свет в истории развития не только тюркских, но и монгольских языков. Одним из основных отличий якутского языка от других тюркских языков является наличие в составе лексики якутского языка
большого количества слов с монгольскими параллелями. Даже в небольшом количестве якутско-монгольских параллелей в словах, связанных с луком и самострелом, проявляется сложный характер якутско-монгольских контактов. Фонетический облик некоторых слов в якутском языке соответствует средне-монгольскому периоду развития письменно-монгольского языка. Есть случаи, которые можно сопоставить с данными из древнего или из позднего периодов развития письменно-монгольского языка. Также некоторые слова могут быть тюркизмами в монгольских языках.
Ключевые слова: якутско-монгольские параллели, якутский язык, диалектная лексика якутского языка, монголизмы.
Якутский язык в системе тюркских языков стоит несколько обособленно в силу своих особенностей. Лексика (отчасти даже грамматика) состоит из различных элементов. Однако одними из древних и потому наиболее интересными являются многочисленные монгольские параллели в якутском языке.
Настоящая статья посвящена выявлению и описанию диалектных якутско-монгольских параллелей, связанных с луком и самострелом. Это, прежде всего, собственно диалектные слова, которые не встречаются в литературном якутском языке. По предварительным наблюдениям исследователей, именно диалектная лексика таит в себе яркие, оригинальные монгольские параллели.
Несмотря на то, что о влиянии монгольских языков на якутский написано немало работ, по признанию монголистов, тюркологов [1], [2] проблема эта требует более широких исследований с привлечением дополнительных материалов.
Целью представленного исследования является выявление и описание фонетических особенностей охотничьей лексики, связанной с луком и самострелом, в якутско-монгольских параллелях на материале диалеткной лексики якутского языка.
Исходя из указанной цели, в статье ставятся следующие задачи:
- определить состав диалектных якутско-монгольских параллелей в пределах охотничьей лексики якутского языка, связанной с луком и самострелом;
- дать фонетический и семантический анализ выявленных диалектных монгольских параллелей якутского языка;
- в диахроническом плане попытаться определить монгольские параллели по периодам развития старописьменного монгольского языка, чтобы установить примерную глубину якутско-монгольских взаимосвязей.
Научная новизна данной работы состоит в том, что в ней впервые выявлен состав диалектных монгольских параллелей в охотничьей лексике якутского языка, связанной с луком и самострелом, и предпринята попытка описания ее фонетических, ких особенностей в сопоставлении с эквивалентами из письменно-монгольского и современных монгольских языков.
Практическое значение исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы при дальнейшей разработке проблем исторической лексики якутского языка, преподавании диалектологии в специальных и высших учебных заведениях. Материалы статьи могут быть использованы для подготовки спецкурсов и семинаров по диалектной лексике якутского языка и якутско-монгольским параллелям.
Фактическим материалом по диалектной лексике якутского языка послужили данные из «Диалектологического словаря якутского языка» [3], «Диалектологического словаря языка саха» [4], из работ Е.И. Коркиной «Северо-восточная диалектная зона якутского языка» [5], из работ Ст. Калужинского [6], [7], В.И. Рассадина [8], [9].
Материалом для выявления фонетических и семантических особенностей монгольских параллелей диалектной лексики якутского языка послужили примеры из «Этимологического словаря монгольских языков» [10], «Большого академического монгольско-русского словаря» (в четырех томах) [11], «Монгольско-русского словаря» [12], «Бурятско-русского словаря» (в двух томах) [13], «Калмыцко-русского словаря» [14].
Теоретической и методологической базой исследования послужили труды современных лингвистов Ст. Калужинского, В.И. Рассадина, А.М. Щербака, С.А. Иванова, Н.К. Антонова, Е.И. Убрятовой, Н.Н. Широбоковой.
Основными методами работы были метод сплошной выборки при отборе материала из словарей, монографических работ и статей, сравнительный метод при сопоставлении материала разных языков, описательно-аналитический метод, включая сопоставление, описание и обобщение, интерпретацию. Частично был применен сравнительно-исторический метод.
В говорах якутского языка выявлены следующие якутско-монгольские параллели, связанные с луком и самострелом:
Самахтаах кустук (фольк., кол.), самахтаах ох - 'стрела с железным, вилообразным наконечником' [1, с. 157]. Лексические параллели первого компонента сочетаний представлены в бурятском замах - 'замок, затвор' [15, с. 11] и монгольском языках замаг - 'затвор'; буны замаг - 'затвор оружия' [12, с. 191], ср. п.-монг jamag [16, с. 1045] + -лаах - в якутском языке аффикс обладания. Второй компонент в обоих сочетаниях тюркского происхождения - кустук, ох, с которыми образует одно понятие, не встречающееся в монгольских языках. Видимо, значение в якутской диалектной лексике 'железный, вилообразный наконечник стрелы' сложилось на основе ассоциации по сходству с монгольским 'замок, затвор'.
В якутском языке в начале и в середине слова монгольское историческое *J обычно сохраняется. Сохранившиеся средневековые монгольские с и J в виде тех же аффрикат в якутском языке П.А. Слепцов связывает с утратой закономерности перехода ч > c в якутском языке. В якутском языке иногда встречаются слова, в которых монгольское историческое *Jдает с, как в нашем случае с \ Jamag > як. самах. Аналогичные случаи исследователями рассматриваются либо как позд-
нее заимствование из монгольских языков [7], [9], либо как результат древнейших якутско-монгольских контактов, когда эти монголизмы попали в якутский язык до того, как в нем произошел переход тюркских аффрикат в s, и подчинились общему фонетическому изменению [17], [9].
В средне-колымском говоре зафиксированы слова ба^адьы, ба^айы в значении 'стрела лука', там же в качестве эвфемизма бытует лексема ба^айы в значении 'древко стрелы' [3, с. 57]. Данные слова восходят к восточномонголь-скому пласту: ср. п.-монг bayaji- 'орудие, инструмент' [10, с. 67], монг. багаж -'орудие, инструмент, инвентарь, прибор, снасть' [12, с. 53], бур. багажа - 'орудие, инструмент, снасть, инвентарь' [13, с. 100]. Следует отметить, что данное слово зафиксировано в разных говорах якутского языка с различной семантикой: если в средне-колымском говоре (северо-восточная диалектная зона) зафиксирована в значениях 'стрела лука' и 'древко стрелы', то в вилюйской диалектной зоне данное монгольское слово обозначает разные приспособления охоты: ба^адьы (оймяк., вил.) - 'звероловная изгородь', ба^адьы (ойм.) - 'самострел', ба^адьы (вил.) - 'лесные засеки для ловли лосей и оленей'. Во всех вышеприведенных примерах наблюдается конкретизация семантики в якутских говорах. Также рассматриваемое диалектное слово широко употребляется в центральной группе говоров в значении 'невод', при этом образуя производные слова с помощью якутских аффиксов: ба^адьы (амг., вил., горн., м-ханг., нам., олекм., сунт., татт., усть-алд.), ба^адьдьы, ба^айы (амг., вил., м.-канг., у.-алд.) - 'невод', ба^адьыпыт - 'неводчик, старший из рыбаков' [18, с. 326] + Гпыт (аффикс, образующий существительные со значением «производитель действия; профессия»), ба^адьыкай (ойм.) (от ба^адьы) - 'невод, мережа, сеть' [18, с. 326] + -кай (уменьшительно-ласкательный аффикс в якутском языке). Монгольское слово bayaji - 'орудие, инструмент' в якутских говорах получило три направления развития семантики: 1) названия составных частей стрелы и лука; 2) разные приспособления охоты; 3) термины рыболовства. Так или иначе, все эти термины в говорах якутского языка семантически близки к исконному значению слова 'орудие, инструмент'. Сохранение монгольского полногласия и среднеязычной аффрикаты в середине слова соответствует среднемонгольско-му периоду развития письменно-монгольского языка.
Е.И. Коркина в своей работе «Северо-восточная диалектная зона якутского языка» к лексеме быыра (инд., сакк., у-ян.) - 'стрела, лук; перен. одинокий, холостой человек', приводит параллель из монг. боро5а - 'стрела лука' [5, с. 153]. В первом случае наблюдается перенос значения по смежности - якутский вариант слова обозначает уже не только стрелу лука, но и сам лук. Диалектное слово быыра также зафиксировано в усть-янском говоре в составе словосочетания быыралаах саа - 'лук для стрельбы' [3, с. 79], и в кобяйском говоре в составе словосочетания чопчу быыра (уст.) - 'специальная стрела для добычи рыбы' [3, с. 300]. Данное слово в качестве глагола, описывающего способ охоты, зафиксировано в вилюйской диалектной зоне - быыралаа- (вил., нюр.) - 'охотиться на нелетающих, раненых нырковых уток, гоняясь за ними на лодках' [3, с. 79]. Здесь нужно отметить, что в фонетическом плане соответствие як. быыра - монг. борова в фонетическом плане является нетипичным. Считается, что выпадение интервокального монгольского согласного комплекса VCV в якутском языке дает либо дифтонг либо долгий гланый. Сохранившийся интервокальный согласный комплекса VCV в якутском языке (в отличие от современных монгольских языков) восходит к древнему периоду старописьменного монгольского языка. В соответствии як. быыра - монг борова монгольское о^а в якутском языке дает краткий гласный а, что нетипично для якутско-монгольских параллелей. Соответствие гласных первого слога так же нетипично.
Маарда (Пек.) - 'сильно согнутый в дугу - о луке самострела' [3, с. 154], ср.: бур. мардаан: мардаан хутага (зап.) - 'большой тупой нож' [13, с. 541], калм. мээрг (мээрег) торгут. - 'тупой, притупленный; мээрг суг - 'тупой топор' [14, с. 346]. Тюркские языки в заимствованных словах имеют привычку ставить ударение на первый слог.
Эрбийэ (уст., вил.) - 'роговой наперсток с крючком, надеваемый на большой палец при натягивании тетивы лука' [3, с. 321], ср.: бур. (окин.) эрхэбсэ 'спусковой крючок' [15, с. 11]. Ср. ДТС ернэк - 'палец', тюрк. эргек 'палец; большой палец' [19]. Якутскую форму эрбэх (як. лит. 'большой палец') М. Рясянен возводит к тюрк. ермек - 'большой палец' Скорее всего, в окинском диалекте бурятского языка данное слово является тюркизмом.
Анаа- (арх., вил.) - 'натягивая лук, целиться в кого-, что-л.' [3, с. 47]. Ст. Калужинский это слово этимологически связывает с як. ar/a - 'открытый, отворенный' и др. < монг.; монг numu angaji-lga- - 'пробовать лук, натягивая тетиву', халх., бур. ar/gai-sar tata- - 'сильно натягивать лук' [7, с. 239].
Ончу (уст., сунт.) - 'палка длиною в 1,5 метра из принадлежностей самострела, служащая меркой', ср.: бур. оньhо - 'приспособление; замочная накладка; сторожок у ловушки' [4, с. 144], п.-монг. onci, монг. онч - 'инерция; попадать в самую точку' [11 с. 484], монг оньс(он) - 'задвижка, затвор' [12, с. 302], калм. Оньс - 'защелка, задвижка; замок, запор' [14, с. 398]. В якутском языке историче-
ский монгольский *с в словообразовательной морфеме -с сохранился, в отличие от современных монгольских языков. Монгольский гласный i после с в диалектном варианте якутского языка перешел в гласный у, видимо, под влиянием закона гармонии гласных якутского языка. И все жеужно отметить сохранение и средне-монгольского полногласия.
Бэлэпчи (Пек.) - 'накладка на тыльную поверхность ладони; накладка из шкурки водяной крысы; особого покроя кожаный нагрудник, носимый охотниками, к которому привешивается дощечка - мерка для установления лука-самострела', ср. п.-монг. ЬекеЬс (*Ье1ке-ЬИ) [10, с. 84], монг. бэлхэвч -'набрюшник' [3, с. 80], бур. бэлхэбшэ - 'широкий меховой пояс (для тепла); корсет у женщины' [13, с. 172]. Аффикс -пчы в монгольских языках обозначает названия предметов одежды и упряжи по тем частям тела, на которые эти предметы надеваются [20, с. 90]. Так же как и в предыдущем слове отмечается сохранение исторического монгольского *с в середине слова и средне-монгольского полногласия.
Библиографический список
Таким образом, в диалектной лексике якутского языка выявилось 12 собственно диалектных слов и словосочетаний (8 основ), связанных с луком и самострелом и их составными частями. Из двенадцати диалектных слов половина -названия стрелы. Одно слово выступает в качестве эвфемизма.
Даже в таком ограниченном количестве якутско-монгольских параллелей проявляется сложный характер якутско-монгольских контактов. Фонетический облик некоторых слов в якутском языке соответствует среднемонгольскому периоду развития письменно-монгольского языка. Есть случаи, которые можно сопоставить с данными из древнего или из позднего периодов развития пись-менно-монголського языка. Также сложность характера якутско-монгольских контактов выражается в том, что некоторые слова могут быть тюркизмами в монгольских языках. При этом есть случаи, которые не поддаются точному определению источника. Для уточнения всех этих данных требуется дальнейшее исследование с привлечением материала из других тюркских и тунгусо-маньчжурских языков.
1. Рассадин В.И. Очерки по морфологии и словообразованию монгольских языков. Элиста: Изд-во КГУ, 2008.
2. Антонов Н.К. Материалы по исторической лексике якутского языка. Якутск: Якутское книжное издательство, 1971.
3. Диалектологический словарь якутского языка. Москва: Наука, 1976.
4. Диалектологический словарь языка саха: дополнительный том. Новосибирск: Наука, 1995.
5. Коркина Е.И. Северо-восточная диалектная зона якутского языка. Новосибирск: Наука, 1992.
6. Калужинский Ст. Некоторые вопросы монгольских заимствований в якутском языке (Предварительные замечания на основе материалов «Словаря якутского языка» Э.К. Пекарского). Труды института языка, литературы и историиЯФ СО АН СССР. 1961; Выпуск 3 (8): 5 - 21.
7. Калужинский Ст. Philologia oriental's 2. Jacutica. Pracejakutoznawcze. Warszawa: Wydawnictwo academickie DIALOG, 1995.
8. Рассадин В.И. Бурятизмы в якутском языке. О.Н. Бётлингк и его труд «О языке якутов». О языке якутов: материалы конференции, посвященной 120-летию выхода в свет труда О.Н. Бетлингка. Якутск, 1973: 167 - 179.
9. Рассадин В.И. Монголо-бурятские заимствования в сибирских тюркских языках. Москва: Наука, 1980.
10. Этимологический словарь монгольских языков: в 3 т. Москва: ИВ РАН, 2015.
11. Большой академический монгольско-русский словарь: в 4 т. Москва: Академия, 2002.
12. Монгольско-русский словарь. Москва: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1957.
13. Бурятско-русский словарь: в 2 т. Улан-Удэ, 2006.
14. Калмыцко-русский словарь. М.: Русский язык, 1977.
15. Рассадин В.И. Промысловая лексика в говоре окинских бурят. Диалектная лексика в монгольских языках. Улан-Удэ: БФ СО АН СССР 1987: 3 - 22.
16. Lessing F.D. Mongolian-English dictionary. Berkeley: Los Angeles, 1960.
17. Широбокова Н.Н. Историческое развитие якутского консонантизма. Новосибирск: Наука, 2001.
18. Пекарский Э.К. Словарь якутского языка. Ленинград: 1958 - 1959.
19. Большой толковый словарь якутского языка: в 15 т. Новосибирск: Наука, 2004 - 2018.
20. Дондуков У.-Ж.Ш. Развитие лексики монгольских языков в сравнительном освещении с тюркскими языками: в 2 ч. Улан-Удэ: Изд-во БГУ 2007. References
1. Rassadin V.I. Ocherkipo morfologiiislovoobrazovaniyu mongol'skih yazykov. 'Elista: Izd-vo KGU, 2008.
2. Antonov N.K. Materialy po istoricheskoj leksike yakutskogo yazyka. Yakutsk: Yakutskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1971.
3. Dialektologicheskij slovar' yakutskogo yazyka. Moskva: Nauka, 1976.
4. Dialektologicheskij slovar' yazyka saha: dopolnitel'nyj tom. Novosibirsk: Nauka, 1995.
5. Korkina E.I. Severo-vostochnaya dialektnaya zona yakutskogo yazyka. Novosibirsk: Nauka, 1992.
6. Kaluzhinskij St. Nekotorye voprosy mongol'skih zaimstvovanij v yakutskom yazyke (Predvaritel'nye zamechaniya na osnove materialov «Slovarya yakutskogo yazyka» 'E.K. Pekarskogo). Trudy instituta yazyka, literatury i istorii YaF SO AN SSSR. 1961; Vypusk 3 (8): 5 - 21.
7. Kaluzhinskij St. Philologia oriental's 2.. Jacutica. Prace jakutoznawcze. Warszawa: Wydawnictwo academickie DIALOG, 1995.
8. Rassadin V.I. Buryatizmy v yakutskom yazyke. O.N. Betlingk i ego trud «O yazyke yakutov». O yazyke yakutov: materialy konferencii, posvyaschennoj 120-letiyu vyhoda v svet truda O.N. Betlingka. Yakutsk, 1973: 167 - 179.
9. Rassadin V.I. Mongolo-buryatskiezaimstvovaniya vsibirskih tyurkskih yazykah. Moskva: Nauka, 1980.
10. 'Etimologicheskij slovar' mongol'skih yazykov: v 3 t. Moskva: IV RAN, 2015.
11. Bol'shoj akademicheskij mongol'sko-russkij slovar': v 4 t. Moskva: Akademiya, 2002.
12. Mongol'sko-russkij slovar'. Moskva: Gosudarstvennoe izdatel'stvo inostrannyh i nacional'nyh slovarej, 1957.
13. Buryatsko-russkij slovar': v 2 t. Ulan-Ud'e, 2006.
14. Kalmycko-russkij slovar'. M.: Russkij yazyk, 1977.
15. Rassadin V.I. Promyslovaya leksika v govore okinskih buryat. Dialektnaya leksika v mongol'skih yazykah. Ulan-Ud'e: BF SO AN SSSR, 1987: 3 - 22.
16. Lessing F.D. Mongolian-English dictionary. Berkeley: Los Angeles, 1960.
17. Shirobokova N.N. Istoricheskoerazvitieyakutskogokonsonantizma. Novosibirsk: Nauka, 2001.
18. Pekarskij 'E.K. Slovar' yakutskogo yazyka. Leningrad: 1958 - 1959.
19. Bol'shoj tolkovyj slovar'yakutskogo yazyka: v 15 t. Novosibirsk: Nauka, 2004 - 2018.
20. Dondukov U.-Zh.Sh. Razvitie leksiki mongol'skih yazykov v sravnitel'nom osveschenii s tyurkskimi yazykami: v 2 ch. Ulan-Ud'e: Izd-vo BGU, 2007.
Статья поступила в редакцию 27.11.19
УДК 811.112.2*36 DOI: 10.24411/1991-5497-2019-10241
Arkhipova I.V., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, Professor, Department of French and German Languages, Novosibirsk State Pedagogical
University (Novosibirsk, Russia), E-mail: [email protected]
FUNCTIONING OF DEVERBATIVES IN THE ITERATIVE-TAXIS CATEGORIAL SITUATION. This article defines the problem of the functioning of deverbatives in the iterative-taxis categorical situation in the German language. The article defines the concept of "iterative deverbatives" with the signs of "genetic iterativeness" and "word-formation iterativeness" and distinguishes various types of iterative-taxis categorical situations: (1) deverbative-iterative; (2) verbal-iterative; (3) adverbial - and attributive-iterative. In addition, the work describes cases of syncretism of genetic/word-formation iterativeness of deverbatives, taxis-conditioned/verbal iterativeness of verbs and attributive/adverbial iterativeness in statements, explicating the taxis values of multiple (iterative, multiplicative, distributive) simultaneity/asynchronicity.
Key words: deverbatives, genetic iterativeness of deverbatives, word-formation iterativeness of deverbatives, taxis-conditioned/verbal iterativeness, attributive iterativeness, adverbial iterativeness, iterative taxis categorical situation, deverbative iterative situation, verbally iterative situation, adverbial iterative situation, attributive iterative situation, syncretism of iterative values
И.В. Архипоеа, канд. филол. наук, доц., проф., ФГБОУ ВО «Новосибирский государственный педагогический университет», г. Новосибирск,
E-mail: [email protected]
