CC BY
42
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
Б.В. Титлинов
Монашество в царствование императрицы Анны Иоановны
Опубликовано:
Христианское чтение. 1904. № 4. С. 559-587.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
МОНАШЕСТВО
ВЪ ЦАРСТВОВАНІЕ ИМПЕРАТРИЦЫ АННЫ ІОАННОВНЫ.
If” ИЛЬНОМУ опустошенію подверглось бѣлое духовенство \С) въ концѣ 30-хъ годовъ XVIII вѣка вслѣдствіе прави-($А тельственной политики. Глубокій удар'ь нанесло ему ^ нѣмецкое правленіе. Но не счастливѣе своихъ собратій j была и другая часть служителей церкви—черное духовенство, монашество, населявшее многочисленные монастыри Россіи. Надчі нимъ пронеслась гроза еще болѣе страшная, еще болѣе губительная, причиной которой было тоже правительственное настроеніе, только обнаружившееся рѣзче и суровѣе.
Съ недоброжелательствомъ смотрѣла верховная власть на праздныхъ тунеядцевъ въ средѣ бѣлаго духовенства, съ безпощадностью очищала она ряды послѣдняго отъ всѣхъ безполезныхъ элементовъ. „Польза государственная“ не допускала, чтобы кто либо подъ кровомъ государственности велч> жизнь, свободную отъ всякихъ государственныхъ повинностей и обязанностей, пользовался привиллегіями, ничего не давая съ своей стороны, жилъ на счетъ трудов'ь другихъ. Отсюда проистекло стремленіе уничтожить въ корнѣ тунеядство въ бѣломъ духовенствѣ, выразившееся въ разборахъ со всею силою. Но бѣлое духовенство было еще трудящимся сословіемъ въ сравненіи съ монашествомъ. Затѣмъ оно не пользовалось и особенными привиллегіями, не обладало матеріальною обезпеченностью, дающею возможность пользоваться благами и удобствами жизни. Совсѣмъ иначе обстояло дѣло съ монашествомъ.
Уже давно монашескій институтъ пересталъ быть тѣмъ, къ чему обязывала его идея этого учрежденія. Про восемнадцатый вѣкъ нужно сказать это въ особенности. Русская монашеская жизнь XVIII столѣтія далеко отклонилась отъ тѣхъ строгихъ правилъ духовнаго міросозерцанія и суроваго аскетизма, которыя завѣщаны были благочестивыми подвижниками египетскихъ и палестинскихъ пустынь. Мысль монашествующаго брата о Богѣ затерялась и исчезла въ суетныхъ поискахъ мірскихч) благь, удобствъ и удовольствій; молитвенный вопль кающейся души замирашь и глохъ среди мірскихъ страстей. Монашествующій братъ XVIII столѣтія одержимъ была, стремленіемъ къ роскоши и собиранію сокровищ'ь, не уступая въ этомъ отношеніи людямъ міра и презирая всякій трудъ. Присутствіе вч. монастыряхъ постороннихъ элементовъ, вродѣ вкладчиковъ, вкладчицъ,призрѣваемыхъ всякаго рода, ссыльныхъ, вносило еще большую дезорганизацію вч^ монашескую среду. Нравственный уровень послѣдней сверху донизу не отличался процвѣтаніемъ христіанскихъ добродѣтелей. Напротивъ, пьянство, ссоры, брань, клеветы и другіе „непорядочные поступки“ наполняли содержаніе праздной жизни обитателей монастырей ’).
Можно представить себѣ, какъ смотрѣло на монашество аннинское правительство при его взглядахъ и убѣжденіяхъ! Уже Петръ Великій обратилъ вниманіе на нестроеніе монастырской жизни. Правила Духовнаго Регламента обрушивались съ рѣзкой критикой на монашескіе пороки и безпорядки и имѣли цѣлью вернуть монашескую жизнь къ идеаламъ лучшихъ дней ея, идеаламъ египетскихъ и палестинскихъ подвижниковъ. Монастырскія богатства, обезпечивавшія праздное времяпровожденіе монаховъ, Преобразователь обратилъ на служеніе обществу и государству. На мѣсто праздности хотѣлъ онъ водворить въ монастыряхъ трудъ, на мѣсто роскоши—умѣренную благочестивую жизнь, какъ и подобаетъ людямъ, отрекшлмся отъ міра, посвятившимъ себя Богу. Но усилія Петра Великаго и его правой руки Ѳеофана Прокоповича не могли, конечно, уничтожить зло, вкоренившееся вѣковой привычкой. Преобразованіе внутренней жизни мона-
стырей нельзя было совершить одними указами. Невѣжественныхъ, грубыхъ людей, мало способныхъ къ духовной жизни, какъ превратить въ благочестивыхъ подвижниковъ, чуждыхъ суеты мірской’ Нужно было наполнить ихъ праздную жизнь духовными интересами, нужно было поднять ихъ умственный и нравственный уровень; а все ото совершается иродолжительным'ь воспитаніемъ, не создается императорскими» указомъ. Поэтому мѣры петровскія, носящія болѣе дисциплинарный характеръ, на внутренней жизни монастырей отразились не существенно. Внѣшняя с торона предпринятыхъ преобразованій, конечно, могла осуществиться. Монастырскія имущества, изъятыя изъ безконтрольнаго вѣдѣнія монастырей, перестали быть источникомъ роскоши; возложенныя на монастыри общественныя и государственныя обязанности стѣснили нѣсколько монастырскія нялишестна. Но при всѣхъ ограниченіяхъ монашество не лишилось при Петрѣ до такой степени матеріальныхъ средствъ жизни, чтобы быть поставленнымъ въ необходимость умѣренности. Монастырскіе доходы продолжали съ излшикомч» покрывать издержки на содержаніе и давали возможность вес ти жизнь, не имѣющую ничего общаго съ аскетизмомь. Когда твердая рука Преобразователя оставила бразды правленія, и наступили времена, благопріятныя для русскаго стариннаго благочестія, то монашеская жизнь начала пріобрѣтать характера» почти допетровскій, хотя законодательство оставалось неизмѣнно. Впрочемъ, вообще петровская реформа мало очистила отъ тины застоявшуюся жизнь монастырей, особенно въ отдаленныхъ отъ столицъ мѣстахъ, въ глухихъ уголкахъ Россіи. Тамъ регламентскія правила существовали лишь на бумагѣ, а реальная жизнь текла своимъ путем ь.
При Аннѣ Іоанновнѣ вновь повѣяло духомъ Петровыми». Правительство, проникнутое западными взглядами, смотрящее на дѣло съ просвѣщенной точки зрѣнія европейской государственности, не могло равнодушію смотрѣть на предстоящую его взору картину монастырской жизни; оно не могло допустить, чтобы подъ эгидой благочестиваго подвижничества скрывались праздность, тунеядство и распущенность. Не отрицая идеи монашества, оно требовало отъ носителей монашескихъ обѣтовъ нхч» исполненія. Въ своей политикѣ • по отношенію къ монашескому сословію министры Анны- Іоанновны и сама императрица шли твердо по сто-
намъ Великаго дяди. Участникъ петровскаго дѣла, Ѳеофанъ Прокоповичъ, несомнѣнно, поддерживалъ правительственныя намѣренія, шелъ имъ самъ на встрѣчу. Онъ нашелъ наконецъ твердую опору дѣлу своей жизни. Ненавистникъ ханжества, лицемѣрія, убѣжденный противникъ тѣхъ формъ монашеской жизни, какія приняла она въ русской церкви, онъ чрезъ Синодъ могъ теперь проводить безпрекословно въ жизнь регламентація начала. Не даромъ монахи ненавидѣли Ѳеофана: не безъ его участія произошли многіе строгіе указы аннинскаго царствованія.
Съ самаго начала правленія Анны Іоанновны начинается рядъ мѣръ, предпринятыхъ противъ злоупотребленій, существовавшихъ въ средѣ монашества, направленныхъ къ осуществленію петровскихъ узаконеній въ жизни. При этомъ нужно замѣтить, что ни духовная, ни гражданская власть новаго ничего не предпринимали: только подтверждались
узаконенія прежнихъ лѣтъ и строго слѣдили за ихъ исполненіемъ. Если для кого,' то особенно для монашества царствованіе Анны было продолженіемъ царствованія Петра Великаго.
Одно изъ главныхъ золъ монашеской жизни было то, что множество этихъ мнимыхъ подвижниковъ обращались въ бродягъ, переходили съ мѣста на мѣсто, изъ монастыря въ монастырь, „волочились“, но тогдашнему выраженію. Имъ скучно было жить на одномъ мѣстѣ, ихъ босяцкая натура просила свободы, и вотъ подъ прикрытіемъ монашескаго платья они странствовали по Руси Святой, существуя на счетъ простодушной довѣрчивости народа, воображавшаго въ этихъ бродягахъ служителей Божіихъ. Противъ таковыхъ монаховъ правительство всегда принимало строгія мѣры. При Екатеринѣ I (ук. 1-го ноября 1725 г.) было новелѣно волочащихся монаховъ забирать, снимать бъ нихъ санъ и представлять въ свѣтскій судъ для публичнаго наказанія. Однако, зло продолжало существовать во всей силѣ. При Аннѣ Іоанновнѣ, когда въ политикѣ правительства обозначились ясно его намѣренія приняться за монашескую жизнь и требовать соблюденія прежнихъ узаконеній, Синодъ прежде всего обратилъ вниманіе на указанное зло. Вѣроятно, Ѳеофанъ Прокоповичъ поставилъ на очередь этотъ вопросъ. Какъ бы то ни было, въ сентябрѣ (9) 1732 года былъ изданъ синодскій указъ объ устройствѣ монашествующихъ. Указъ этотъ красно-
рѣчиво изображаетъ темныя стороны монашеской жизни, свидѣтельствуя, насколько распустилось это сословіе и какъ сильно требовало оно энергичныхъ мѣръ для своего исправленія. О монахахъ говорится, что многіе изъ нихъ „презрѣвъ и нс помянувъ должности чина своего, не токмо внутрь монастырей не весьма исправны, и не какъ во время постриженія обѣщались, пребываютъ, но изъ монастырей самовольно исходя (что и самая есть продерзость непростительная) и по разнымъ мѣстамъ безъ потребы скитаяся, безчиннаго житія образъ произносяті), и которые должны суть всякими добродѣтелями нелицемѣрно украшать себя къ созиданію церкви, тіи злообразіем'ь дѣлъ своихъ подаютъ соблазнъ къ развращенію, и ни мало не помышляютъ, что чрезъ нихъ хулится имя Божіе“. Стараясь остановить ходячее по міру „развращеніе“ и упорядочить монашескую жизнь, Синодъ предпринимаетъ такую мѣру для прекращенія бродяжничества.
Архимандритамъ, игуменамъ и строителямъ монастырей предписывается завести у себя книги, въ которыя вписать о каждомъ іеромонахѣ, іеродіаконѣ, монахѣ: имя, прозваніе, мѣсто и время рожденія, родителей, чинъ мірской, искусство книжное и проч., также мѣсто и время постриженія, лицо постригавшее; если кто священнаго чина,—свидѣтельство, что имѣетъ ставленную грамоту. Лицъ, не имѣющихъ ставленныхъ грамотъ, не допускать до священнослуженія. Книги должны быть зашнурованныя, за монастырской печатью; записи должны быть скрѣплены руками настоятелей и братій. Свѣдѣнія, сообщаемыя о записанныхъ, должны быть засвидѣтельствованы но возможности посторонними лицами. Изъ книгъ этихъ сочинить перечневыя 3 табели: одну держать въ монастырѣ, другую подать мѣстному архіерею, третью прислать въ Синодъ.
Эти записи должны были въ результатѣ показать, нѣтъ ли въ монастырѣ лицъ, незаконно постриженныхъ въ монашество; чрезъ нихъ Синодъ назначалъ косвенно контроль надъ монастырями. Съ другой стороны онѣ должны были положить конецъ бродяжничеству монаховъ. Записать въ книги повелѣвалось всѣхъ, находящихся въ извѣстномъ монастырѣ при полученіи указа, кромѣ временно пребывающихъ по дѣлу и имѣющихъ правдивые паспорты. Записью монашествующіе закрѣплялись за тѣмъ монастыремъ, въ которомъ были приписаны, и впредь оттуда имъ запрещалось
отлучаться. Находящіеся въ законномъ отпуску записывались къ своемъ монастырѣ.
Свою мѣру противъ бродяжничества Синодъ ограждала» строжайшими угрозами. Всѣхъ бѣжавшихъ велѣно розыекаті» и наказать. Ни одинъ настоятель не имѣлъ права изгнать даже виновнаго монаха безъ архіерейскаго распоряженія, чтобы не создавать бродягъ. Самъ архіерей могъ переводить изъ монастыря нт» монастырь только по важной нуждѣ. Настоятель не могъ посылать монаха въ другую епархію безъ дозволенія и паспорта архіерейскаго ни за какими нуждами. Въ паспортѣ должны быть обозначены нужда, мѣсто посылки и срокъ возвращенія: при зтомъ, явившійся внѣ своего монастыря послѣ обозначеннаго срока монахъ считался бѣглецомъ. Бѣжавшіе монахи, пойманные въ свѣтскомъ платьѣ, подвергались лишенію сана и, по наказаніи, отсылкѣ па сибирскіе горные заводы па вѣчное житіе '). Настоятели монастырей не имѣли права принимать къ себѣ монаховъ безъ паспорта подъ угрозой строгаго наказанія. Братія должны были доносить на неисправнаго настоятеля сначала архіерею, а потомъ, вт> сдучаѣ если архіерей оставитъ доносъ безч» вниманія, — Синоду. Всѣ вышеозначенныя правила имѣли ■силу и относительно ліонскихъ монастырей 2).
Вт» послѣдующіе годы постановленія противъ бродяжничества монаховъ не разъ подтверждались и ограждались новыми мѣрами. Въ 1734 году (24 марта) было запрещено священнослужителямъ и причетникамъ принимать въ свои дома монаховъ безъ паспортовъ даже на ночлегъ (П. С. 3.
IX, 6561). Въ 1738 году (23 января) архіереямъ, монастырямъ и другимъ духовнымъ властямъ запрещалось употреблять монаховъ и монахинь дня посылки по дѣламъ (П. С. о.
X, 7493). Въ 1739 году монахинямъ, именнымъ указомъ, возбранялось отлучаться изъ монастыря безъ позволенія настоятельницы (П. С. 3. X, 7953). Монахамъ, посылаемымъ въ разныя епархіи, велѣно непремѣнно давать подорожныя (П. 0. 3. XI, 8012).
За пріемъ бѣглыхъ монаховъ начальствующія лица платились поистинѣ .жестоко. Напримѣръ въ 1737 году кабп-
') Сенатъ съ споей стороны нодтнердилъ о пріемѣ таковыхъ въ свѣтскій судъ (ГТ. С. 3. VIII, 6189).
2) П. С. 3. VIII, 6177. Поли. coup, ностан. VII, 2604.
нетъ-министры приговорили лишить іеромонашестяа и, бивъ нещадно плетьми, сослать въ дальній монастырь строителя Софроніевой пустыни іеромонаха Сергія за то, что онъ принялъ къ себѣ бѣглаго іеросхимонаха Дмитрія и укрывалъ его въ своей пустыни (Дѣло въ синодскомъ архивѣ 1737 г. IN» 155).
Но трудно было искоренитъ зло бродяжничества среди монашества, не искоренивъ его главной причины — неосмотрительнаго постриженія монаховъ безъ достаточнаго ручательства за искренность ихъ иноческихъ обѣтовъ. Постриженные настоятелями монастырей сбродные монашествующіе люди часто оказывались вовсе не имѣющими монашескихъ наклонностей. Переполненные монастыри служили неистощимымъ источникомъ бродячаго монашества. Правительство дѣлало попытки бороться п съ .этимъ зломъ; но оно боролось только отрицательно. Понимая, что законодательными мѣрами нельзя поднять нравственный цензъ монашествующихъ, правительство рѣшилось до крайности стѣснить доступъ въ монахи, чтобы хотя такимъ образомъ уменьшить зло, если нельзя его исправить, превратить въ добро. Указами Петра Великаго постриженіе въ иноческій чинъ было строго ограничено. Убѣжденный въ безполезности монашескаго сословія, исключая ученаго монашества, Петръ всѣми силами старался остановить размноженіе монаховъ. Къ концу царствованія Петрова, 28 января 1723 года былъ изданъ указъ, запрещавшій даже совершенно постригать вновь въ монахи и монахини. Преобразователь предпочиталъ обратить монастыри вт> богадѣльни и благотворительныя заведенія, чѣмъ давать въ нихъ мѣсто здоровымъ тунеядцамъ. Однако, эта мѣра была слишкомъ рѣзкой. Русская жизнь, сжившаяся съ этимъ явленіемъ, не могла сразу отрѣшиться отъ него: ампутація была бы слишкомъ болѣзненной. Поэтому 5 февраля 1724 года было уже сдѣлано исключеніе изъ вышеприведеннаго правила: именно, было разрѣшено постригать -въ указное число“ вдовыхъ священниковъ п діаконовъ. Указомъ Верховнаго Тайнаго Совѣта 3 іюля 1729 года было разрѣшено еще постригать отставныхъ солдатъ, присланныхъ въ монастыри для пропитанія. Впрочемъ, въ Малороссіи монашество пользовалось льготами. Кіевскіе монастыри получали право постригать въ монашество и изъ другихъ чиновъ. Впослѣдствіи Кіово-Межигорскій монастырь, напри-
мѣръ, ссылался на данную ему Екатериною I (14 ноября 1726 года) грамоту, разрѣшавшую постриженіе на у былыя мѣста безъ ограниченія кругомъ вдовыхъ священнослужителей и отставныхъ солдатъ ').
Оъ началомъ царствованія Анны Іоанновны стали смотрѣть строже за соблюденіемъ вышеприведенныхъ запретительныхъ указовъ. Прежде, въ послѣпетровское время, указы мало дѣйствовали въ жизни. Постриженія совершались противозаконно во множествѣ, какъ это обнаружилось изъ наряженнаго потомъ слѣдствія. Когда же въ политикѣ правительства почуялся духъ Петровъ, духовныя власти стали осмотрительнѣе; по крайней мѣрѣ юридически исключеніе изъ прежде изданныхъ правилъ совершалось только по высочайшей волѣ 4), или разрѣшеніе постричься давалось въ видѣ награды за заслуги 3). Но указы стали соблюдаться строже лишь наверху; въ отдаленныхъ же уголкахъ Россіи беззаконность царила ко. всей силѣ еще въ первые годы правленія Анны Іоанновны. Въ Борлюковской пустыни, напримѣръ, обнаружено" было, что зачастую постригали неуказныхъ лицъ, держали бѣглыхъ монаховъ, записывали монахами даже неиостриженныхъ 4).
Синодскій указъ 1732 года о устроеніи монашества, какъ мы видѣли, имѣлъ уже тенденцію обратить вниманіе на неуказныя постриженія. Записи въ книги должны были изобличить, кто постриженъ законно и кто незаконно. Очевидно, высшему духовному правительству было внушено свыше или указано Ѳеофаномъ, что верховная власть не оставитъ безъ вниманія существующія злоупотребленія, потребуетъ соблюденія прежнихъ узаконеній. Аннинское правительство было убѣжденнымъ сторонникомъ всякихъ ограниченій монашескаго сословія, такъ что ждать послабленій было невозможно.
Синодскій указъ былъ преддверіемъ дальнѣйшихъ мѣро- 1 2 3 4
1) Дѣло 1733 г. Л» 162.
2) Цѣла 1731 г. ЛУѴ° 348 и 156. По первому разрѣшеніе постричься дано было истопнику царевны Екатерины Іоанновны; но второму, ивер-скому архимандриту разрѣшалось постричь въ монашество нѣсколько мірскихъ людей для экономическихъ нуждъ монастыря.
3J Опис. дѣлъ син. Лрх. X, 466/446. Синодъ разрѣшаетъ постриженіе синодальному пѣвчему Игнатьеву за долголѣтнюю его службу.
4) Чистович?,, стр. 557—559.
пріятіи, подготовлялъ почву для нихъ. Получивъ его, монастырскія власти и обитатели монастырей должны были насторожиться, ожидая, что ихъ потребуютъ къ отвѣту за нарушеніе законовъ. Множество людей, постриженныхъ самовольно, ждали теперь ежечасно грозы надъ своею головою. Иные изъ нихъ пускались на всевозможныя хитрости, чтобы избѣжать грядущаго гнѣва. Одинъ изъ таковыхъ, Зварыкинъ. выдумалъ цѣлую исторію о бѣсахъ, послужившую началомъ длиннаго процесса, чтобы избѣжать разстриженія '). Но гроза все-таки разразилась надъ нелегальнымъ монашествомъ и сильно заставила порѣдѣть его ряды.
Въ началѣ 1733 года правительство рѣшило назначить слѣдствіе, насколько соблюдаются въ дѣйствительности запретительныя узаконенія, и привлечь къ отвѣту людей, изобличенныхъ въ ихъ нарушеніи. 28 января Ѳеофанъ словесно объявилъ Синоду, что государыня наканунѣ именнымъ указомъ повелѣла Св. Синоду „прилѣжно вездѣ испытать, кромѣ тѣхъ чиновъ людей, каковыхъ указами блаженныя памяти ихъ императорскихъ величествъ велѣно, не постригали ли гдѣ въ монахи и въ монахини безъ указу“ 2). Возможно, что самъ Ѳеофанъ былъ иниціаторомъ этого слѣдствія, намекнувъ на существующія злоупотребленія и необходимость ихъ изслѣдовать. 19 февраля Синодъ постановилъ разослать указы во всѣ епархіи и ставропигіадьные монастыри, требуя извѣстія о незаконно постриженныхъ въ монашество а). Началось обширное дѣло. А пока по епархіямъ перебирали монаховъ, правительство издало подтвердительный указъ, приправивъ его самыми грозными аргументами. Именно, 10 іюня 1734 года Ѳеофанъ опять представлялъ Синоду, что „ея императорское величество во всѣхъ всероссійскихъ монастыряхъ, кромѣ вдовыхъ священниковъ діаконовъ и отставныхъ солдатъ, которыхъ указами постригать въ монашество повелѣно, въ мужскихъ въ монахи, а въ дѣвичьихъ въ монахини, отнюдь никого ни изъ какихъ чиновъ людей постригать не повелѣла; и указала ея императорское величество о томъ изъ Святѣйшаго Правительствующаго (’инода, куда надлежитъ, послать свои импера-
*) Дѣло это у Чисіповича.сір. 516 и с-лѣд.
'•) Книги выеочайш. укая. 1733 г. ЛЬ д.
'I Дѣло 1733 г. ЛЬ 162. II. Собр. постанова. VIII, 2689.
40
раторскаго величества, съ объявленіемъ крѣпкаго подтвержденія, указы, безъ всякаго замедленія“. Крѣпкое подтвержденіе со стороны Синода было реализовано въ слѣдующемъ видѣ: архіереямъ за незаконное постриженіе впредь угрожа-лось штрафомъ 500 рублей изъ собственныхъ ихъ денегъ; монастырскимъ властямъ—лишеніемъ сана, ссылкой въ вѣчную работу и конфискаціей имущества; постриженнымъ незаконно- снятіемъ сана и „жестокимъ наказаніемъ“. Кромѣ того, и вдовыхъ священнослужителей и отставныхъ солдатъ запрещалось постригать безъ разрѣшенія архіерея или въ синодальной области—-Синода '). Полгода спустя (31 января 1735 г.), Синодъ, чтобы еще болѣе стѣснить возможность нарушенія указовъ о постригѣ, повелѣлъ настоятелямъ постригать въ монашество непремѣнно самимъ, при всей братіи; въ случаѣ, если настоятель не іеромонахъ, то съ его вѣдома и опять таки въ присутствіи братіи постриженіе совершать духовпикам'ь ■).
Между тѣмъ не осталось безъ послѣдствій и дѣло о прежнихъ незаконныхъ постриженіяхъ. Они не были прощены. Слѣдствіе, начатое по именному указу, продолжалось и заставило всколыхнуться монашескій міръ 3). Архіереи, понявъ, что теперь нужно правительству, стали энергично расправляться съ незаконно постриженными монахами. Питиримъ нижегородскій въ своей епархіи сдѣлалъ распоряженіе: лишить монашества незаконно постриженныхъ, отобрать у нихъ монашеское одѣяніе, остричь волосы на головѣ и бородѣ и разослать въ прежнія жилища. Съ безпутно волочащимися монахами онъ поступилъ еще строже: ихъ велѣно было, послѣ всего указаннаго, отослать въ свѣтскій судъ. Монастырскихъ начальниковъ, постригавшихъ не изъ указныхъ чиновъ и принимавшихъ волочащихся монаховъ послѣ указа 23 января 1733 г., Питиримъ велѣлъ лишить начальства и іеромонашества и разослать въ другіе монастыри подъ началъ. Съ начальницами женскихъ монастырей поступать такимъ же образомъ. Тѣмъ лицамъ изъ братіи, которые настоятелей подговаривали къ незаконному постриженію или пріему, приказано было Питиримомъ учинить
') П. С. 3. IX, 6585. Синодское дѣло 1734 № 178.
-) П. С. 3. IX, 6683.
') Слѣдственное дѣло—въ архивѣ Синода 1734 г. № 181.
жестокое шелепами наказаніе при собраніи братства. Тѣхъ начальниковъ, которые виновны были въ незаконныхъ дѣйствіяхъ до 1733.года, въ Нижегородской епархіи отрѣшали отъ начальства. Впрочемъ, Питиримъ, показавшій такую строгость, самъ долженъ былъ представить Синоду, что послѣдняго рода виновныхъ настоятелей отрѣшать не слѣдуетъ, а лучше положить на нихъ штрафъ, такъ какъ виновныхъ находится слишкомъ большое количество.
Когда Питиримъ доложилъ Синоду о принятыхъ имъ мѣрахъ, то Синодъ нашелъ ихъ удобными и 11-го марта 1735 года постановилъ питиримовскую практику распространить на всѣ епархіи съ небольшими измѣненіями. Съ незаконно постриженными и волочащимися монахами Синодъ распорядился поступать, какъ и Питиримъ поступалъ. Но съ начальствующими лицами поступлено было мягче. „Архимандритовъ, игуменовъ, строителей и прочихъ начальниковъ, которые въ противность ихъ императорскихъ величествъ указовъ не изъ указныхъ чиновъ постриженіе и пришлым'ь монахамъ, безъ указовъ и безъ правильныхъ паспортовъ, пріемъ чинили, по состоянію означеннаго іюня 10 дня 1734 года именного ея императорскаго величества указа, начальетвъ, іеромонашества не лишать и въ другіе монастыри подъ началъ не посылая, взять съ нихъ штрафъ, а именно: за постриженіе и пріемъ, также и за сіе, кои настоятели монахамъ изъ монастырей своихъ отпускъ чинили безъ благословныхъ винъ, за каждаго человѣка по 10 рублей, а если кому такого штрафа заплатить будетъ нечѣмъ, таковыхъ, лишивъ монашества и іѳро-монашества, сослать подъ началъ въ другіе монастыри по разсужденію онаго преосвященнаго Питирима архіепископа нижегородскаго“. Въ остальномъ принималась питиримов-скаи практика.
Этотъ синодскій указъ—результатъ высочайше учрежденнаго слѣдствія—долженъ былъ поистинѣ громомъ разразиться надъ монашествомъ.. Постриженные за запретительными указами и пришлые волочащіеся монахи составляли почти половину контингента монашескаго сословія. Вотъ нѣкоторыя статистическія данныя, подтверждающія такое положеніе дѣла 1).
Учиненный въ Духовной Дикастеріи реестръ о монахахъ московскихъ монастырей, постриженныхъ и принятыхъ за
40*
') Въ томъ-же дѣлѣ 1734 г. № 181.
••запретительными указами, представлялъ слѣдующую картину состоянія московскаго монашества.
•Званіе монастырей. S° j S з» ѵо 2 н g се • С X г? ^ Ф о К о ^ 5 С г-. шлыхъ 1725 г. [ЦЛЫХЪ 1725 г. С н sr »а о £ °
£ * S X S К К
~ 2 — 3 и Ш >і с К ct £
Въ Чудовѣ 85 10 4 48 2.3
Новосспаскомъ. . . So 20 — 33 32
Симоновѣ 65 15 2 16 32
11 Петровскомъ. . . . 39 7 3 7 22
Богоявленскомъ. . . 32 — 5 21 6
11 Андроніевѣ .... 33 14 —- 2 17
91 Донскомъ съ припис. 144 10 4 13 117
91 Заиконоспасскомъ. 20 Г) 2 4 9
11 Златоуетовѣ . .* . 26 ■ 6 — 6 14
Знаменскомъ. . . . 25 3 2 6 14
11 Крестовоздвиженск. . 16 і 2 1 12
» Сретенскомъ. . . . 7 н е и м ѣ е т с я і
п Даниловѣ 25 5 1 3 16
п Покровскомъ. . . . 11 Г) 1 4 *>
Г) Новинскомъ .... 17 10 — 4 У)
19 Андреевскомъ . 17 2 — 4 11
Итого. . . 647 111 26 172 338
Въ Троидко-Сергіевомъ же монастырѣ постриженныхъ и принятыхъ за указами оказалось 395 человѣкъ.
Въ Переяславской епархіи оказалось постриженныхъ не из'ь указныхъ чиновъ 10 монаховъ и 24 монахини. Въ Б>ългородской епархіи подлежало разстриженію 144 монаха и 23 монахини, да волочащихся 79 человѣкъ; за разстриженіемъ ихъ въ "епархіи оставалось 224 монаха и 183 монахини. Въ Нижегородской епархіи подлежало разстриженію 293 чел. въ мужскихъ монастыряхъ и 224 въ женскихъ. Въ Ростовской епархіи лишено монашества 80 мужчинъ и 70 женщинъ Въ Тобольской епархіи незаконно пострижено 150 монаховъ. Въ Псковской епархіи разстрижено 33 человѣка. Въ Новгородской подлежало разстриженію 411 монаховъ и монахинь. Въ Архангельской—54 монаха и 14 монахинь. Въ Вятской—301 человѣкъ монаховъ. Въ Черниговской—\с&) человѣкъ незаконно постриженныхъ и 60 пришлыхъ.
571
Отсюда ясно, что слѣдствіе н указъ о разстрнженіи должны были опустошить монашеское сословіе, какъ опустошили разборы ряды бѣлаго духовенства, только въ. гораздо большихъ размѣрахъ пропорціонально численности этихъ двухъ, духовныхъ сословій. Разстриженіе грозило въ общемъ, не менѣе, чѣмъ одной трети монашествующихъ, и постигло большинство изъ этихъ обреченныхъ жертвъ мартовскаго указа. Нѣкоторые монастыри были поставлены указомъ прямо въ критическое положеніе и возопили о пощадѣ. Въ Кирилло-вомъ-Бѣлозерскомъ монастырѣ съ приписными было разстрижено 60 человѣкъ.. Подлежало разстриженію еще 24 человѣка монаховъ. Тогда архимандритъ Вавила съ братіею обратились съ просьбою къ своему епископу, пощадить отъ разстриже-нія хотя этихъ оставшихся еще нелишенными сана. Свою просьбу они мотивировали печальнымъ положеніемъ монастыря, въ которое ставилъ его указъ о разстрнженіи. Именно, въ Бѣлозерскомъ и приписныхъ къ нему монастыряхъ въ. 10 церквахъ совершается повседневное служеніе; въ Поморьѣ у Кириллова монастыря есть соляные и рыбные промыслы, въ которыхъ необходимы для присмотра монахи; внутри монастыря также не мало различныхъ службъ. Въ случаѣ раз-стриженія остальныхъ, которые ему подлежатъ, возникнутъ неминуемо затрудненія и въ священнослуженіи и въ экономическомъ хозяйствѣ монастыря отъ недостатка монаховъ. Епископъ вологодскій Аѳанасій поддержалъ ходатайство монастырскихъ властей въ доношеніи Синоду и съ своей стороны подтверждалъ, что монастырскія дѣла обстоятъ именно такъ, какъ говорятъ власти въ своемъ прошеніи. При этомъ онъ даетъ понять, что указъ о разстрнженіи уже началъ совершать разрушительное дѣло совершеннаго опустошенія монастырей; недостатокъ въ Кирилловомъ монастырѣ, говорилъ Аѳанасій, онъ не можетъ восполнить, переведя туда нѣсколько монаховъ изъ другихъ монастырей своей епархіи, потому что „за оскудѣніемъ монаховъ переселять нѳкого, ибо три пустыни уже и впустѣ находятся, а изъ вдовыхъ половъ и діаконовъ и изъ отставныхъ солдатъ къ постриженію желало, чей не имѣется“.
Кіевскую епархію, — разсадникъ ученаго монашества,--поразилъ указъ о разстрнженіи только съ одной своей стороны, но поразилъ не менѣе жестоко. Въ кіевской епархіи, доносилъ архіепископъ Рафаилъ, хотя есть постриженные изъ
неуказныхъ чиновъ, но пострижены они на основаніи указа Екатерины I (26-го мая 1726 г.), который разрѣшалъ постригать въ кіевскихъ монастыряхъ ученыхъ студентовъ и „прочихъ достойныхъ и потребныхъ людей“, желающихъ монашества. Напротивъ, въ Кіевской епархіи „не малое число“ пришлыхъ монаховъ, принятыхъ въ монастыри безъ паспортовъ. Это явленіе возникло благодаря давнему обычаю переходить свободно изъ одного монастыря въ другой. Здѣсь-то и угрожалъ грозою указъ о разетриженіи. Если, говорилъ архіепископъ, лишить сана этихъ всѣхъ „незаконно“ принятыхъ монаховъ, то „монастыри епархіи Кіевской въ крайнее прійдутъ запустѣніе“.—Судьба этого доношенія не извѣстна.
Такимъ образомъ, надъ монашествомъ нависла гроза запустѣнія монастырей. Но указъ о лишеніи сана незаконно постриженныхъ и принятыхъ монаховъ не считался еще съ одною стороною дѣла, которая на практикѣ тотчасъ же создала недоразумѣнія. Многіе изъ лицъ, подпавшихъ лишенію чина, были уже священнослужителями, посвящены въ іеромонахи, іеродіаконы. Были даже архимандриты изъ такихъ же людей. Въ Послѣпетровское время вообще мало обращали вниманія на запрещеніе и, пользуясь благопріятнымъ временемъ, дѣйствовали такъ, какъ будто и указовъ запретительныхъ не было. Указъ 11-го марта 1755 года не дѣлалъ никакихъ исключеній; онъ не предвидѣлъ, новидимому, указаннаго случая. Но какъ только началось его дѣйствіе, изъ епархій стали спрашивать, разстригать ли іеромонаховъ, іеродіаконовъ, архимандритовъ? Разстригать пхъ многіе архіереи не рѣшались на свой страхъ, хотя въ другихъ мѣстахъ разстригали и священнослужителей. Синодъ на доношеніе епархіальныхъ архіереевъ постановилъ подождать съ разстриже-ніемъ таковыхъ и подать о нихъ докладъ государынѣ ’).
21-го іюля 1737 года синодальный докладъ былъ подписанъ. Въ немъ говорилось, послѣ упоминанія о постановленіи 11-го марта 1735 года, о возникшемъ недоумѣніи слѣдующее. „Понеже изъ таковыхъ противно указамъ постриженныхъ въ монашество нѣкоторые до вышерѣченнаго синодальнаго марта 11 дня 1735 года опредѣленія произошли уже не точію во іеродіаконы и іеромонахи, но и въ настоятели, какъ-игумены, такъ и архимандриты, которыхъ отъ прочихъ отмѣ-
нить и оставить безъ разстриженія Синоду учинить невозможно, а состоитъ оное во особливомъ соизволеніи вашего императорскаго величества; того ради Синодъ о вышѳвоспо-мяненныхъ имѣющихся въ монастыряхъ Всероссійской Имперіи іеродіаконахъ, іеромонахахъ и настоятеляхъ, какъ игуменахъ, такъ и архимандритахъ, постриженныхъ въ монашество и произведенныхъ въ священные и настоятельскіе чины за запретительными указами, а именно: 723 генваря отъ 28, марта до 11 чиселъ 735 годовъ, ради высоко особливаго вашего императорскаго величества благоволенія, симъ все-подданѣйше донесши, ожидать будетъ всемилостивѣйшей вашего императорскаго величества резолюціи. А дондеже резолюція вашего императорскаго величества послѣдуетъ, таковые іеродіаконы, и іеромонахи, и настоятели въ монастыряхъ Всероссійской Имперіи Синодомъ оставлены понынѣ безъ разстриженія“.
Но правительство не очень было расположено дѣлать какія-либо послабленія по отношенію къ строгому указу 11-го марта, который, несомнѣнно, былъ продиктовалъ свыше Синоду посредствомъ того или иного рода давленія. Кабинетъ-министры привыкли къ точности; они сначала хотѣли узнать, какое число людей обниметъ просимое Синодомъ исключеніе. 23-го августа 1737 года на синодальномъ докладѣ Кабинетъ положилъ такую резолюцію. „По сему доношенію, о всѣхъ такихъ монахахъ подать обстоятельное извѣстіе, с/ь означеніемъ, кто изъ какого чина и кѣмъ и въ которое время постриженъ и для чего состоявшійся указъ 723 по 735 года въ дѣйство не произведенъ, безъ котораго обстоятельнаго извѣстія о семъ опредѣленія учинить невозможно“.
Синодъ сталъ собирать требуемыя свѣдѣнія. Выли сдѣланы запросы въ епархіи, а пока по старымъ присланнымъ въ Синодъ вѣдомостямъ, начиная съ 1732 года, сдѣланы были справки и въ результатѣ ихъ получилась любопытная таблица, дающая возможность опредѣлить, какой массѣ священнослужителей монашескаго чина угрожало разстриженіе. Незаконно постриженныхъ и произведенныхъ въ священные чины оказалось такое число по разнымъ епархіямъ.
X аб 2» сб X £
Въ какихъ мѣстахъ. £ £ X Ф £ С . о .
< Г ® g о с- С fr-
>і е —
Въ синодальной области ...... . . _. 1 31 55 87
Новгородской епархіи • . — — 3 5 8
Нижегородской я . . — — — 1 1
Вологодской . . —- 1 7 5 13
Крутицкой и . . — 2 7 9
Казанской „ • • 1 — — — 1
Тверской Я . . — — 2 2
Кіевской м . . — 4 52 101 157
Тобольской я . . - — 1 3 — 4
Черниговской . . — 16 32 48
Ростовской ѵ> . . _ — 1 2 <)
Коломенской „ . . - - 3 3 6
Псковской w . . — — *4 4
Смоленской я . . — 4 2 6
Рязанской Я . . — 1 1
Суздальской w .... • . . — 3 3
Бѣлоградской п ' ■ ■ — 1 37 31 69
Архангельской * .... . . - 7 4 11
Вятской 1 1 О О Г)
У стюжской . . 3 31 6 40
Воронежской я . . — о о 40 14 57
Астраханской 7? • • — — 6 3 9
Иркутской я . . . - — 2 — 2
П е реяславской п • • •- — 10 6 іо
Въ ставропигіа.тьныхъ монасть іряхъ:
Въ Троицко-Сер гіевомъ съ прип • . . — — 19 6 25
Вт, Кіевопечерскомъ съ прип. • • . . - •- 2 11 35 48
Въ Кіеио-межигорекомъ съ прип. .. — — 3 7 10
Итого .... • • 2 16 289 338 съ W1
Эта таблица не представляетъ точнаго положенія дѣлъ въ 1737 году, потому что составлена по прежнимъ вѣдомостямъ, за промежуточное же время могли многіе умереть или выбыть другимъ образомъ. Поэтому самъ Синодъ не рѣшился представить Кабинету эту табель и потребовалъ изъ епархій новыхъ свѣдѣній о имѣющихся въ наличіи незаконно иостри-
женныхъ и произведенныхъ въ священные чины монахахъ. Но эти послѣднія свѣдѣнія присланы были далеко не отовсюду и отличались безпорядочностью: такъ что ихъ обобщить и систематизировать невозможно. Однако, хотя приведенная таблица и неточна для времени своего составленія, ина даетъ понять, какое число іеромонаховъ, іеродіаконовъ находилось подъ грозою: уменьшеніе этого числа къ 1737 году дѣйствительно должно было произойти, но не могло во всякомъ случаѣ быть очень значительнымъ. Пусть выбыло изъ вышеприведеннаго реестра половина—и то болѣе 300 человѣкъ ожидали ежечасно разстриженія и съ тревогой ждали результатовъ синодскаго ходатайства.
Синодъ, кажется, такъ и не представилъ Кабинету требуемаго извѣстія. Собраніе справокъ затянулось. Кабинетъ, поэтому, такъ и не далъ отвѣта на синодальный докладъ. Дѣло о разстриженіи монаховъ священнаго чина, такимъ образомъ, остаюсь въ неопредѣленномъ положеніи. Такч, какъ съ одной стороны Синодъ не отмѣнялъ своего постановленія не разстригать до времени таковыхъ, а правительство ничего на это не говорило: съ другой же стороны гражданская власть не давала и разрѣшенія оставить вгь санѣ незаконно постриженныхъ монашествующихъ священно-слу-жителей: то въ результатѣ они находились между небомъ и землею. Въ большинствѣ случаевъ указъ о разстижѳніи къ нимъ не примѣняли. Но въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, какъ свидѣтельствуютъ епархіальныя донесенія, разстригали и іеромонаховъ и іеродіаконовъ.
Таковы были результаты высочайшаго указа 28-го января 1733 года о производствѣ слѣдствія надъ незаконно-постриженными въ монастыряхъ. Ряды монашескаго сословія опустошались съ каждымъ мѣсяцемъ, съ каждымъ годомъ, болѣе и болѣе. А пополнять убылыя мѣста было некѣм'ь. Отставные солдаты и вдовые священно-служители не очень-то охотно стремились принимать иноческій чинъ. При тогдашнихъ условіяхъ монашеской жизни, правительственномъ режимѣ по отношенію къ ней, монашество перестало быть предметомъ желаній. Подъ рясой монаха было опаснѣе жить, чѣмъ подъ платьемъ мірскаго человѣка. Оскудѣніе грозило и ученому монашеству, которое всегда находилось въ при-виллегированномъ положеніи, къ которому и правительство Анны Іоанновны относилось съ большимъ снисхожденіемъ,
такъ какъ оно было нужно ему для просвѣтительныхъ цѣлей. Стѣснительныя условія, которыми было обставлено принятіе монашескаго чина, должны были сократить ряды ученыхъ монаховъ. Запретительные указы вообще не касались ученаго монашества. Постригать студентовъ никогда не запрещалось безусловно. Только, по Духовному Регламенту, требовалось отъ нихъ, какъ отъ всѣхъ ищущихъ монашества, предварительное трехлѣтнее искушеніе и особое разрѣшеніе Синода на ихъ постриженіе. Постановленія эти часто нарушались до Анны Іоанновны. Когда же правительство послѣдней взялось за монашество, Синодъ поспѣшилъ издать подтвердительное распоряженіе и на счетъ студентовъ, запретивъ строго постригать ихъ (29 окт. 1733 г.) безъ трилѣтняго искуса, хотя позволивъ принимать за таковый 3-лѣтнее учительство въ школахъ ‘). Не рѣшались теперь пострига ть и безъ предварительнаго разрѣшенія свыше, причемъ Не Синода только, но и Кабинета. Изъ Малороссіи болѣе всего поступало въ Синодъ прошеній о постриженіи. Малороссійскіе архіереи стали просить дозволить постриженіе в ь монашество нѣкоторымъ желающимъ достойнымъ лицамъ, какъ изъ студентовъ, такъ и не изъ нихъ. Просьбы постригать и не изъ ученыхъ людей, конечно, раздавались изъ- Малороссіи только потому, что эта область всегда находилась въ исключительномъ положеніи. Петровскіе указы о непостриженіи никого впредь вчі монашество, кромѣ вдовыхъ священнослужителей, имѣли цѣлью обратить монастыри въ богадѣльни для отставныхгь солдатъ: но въ Малороссійскіе монастыри солдатъ не посылали. Отсюда уже петровскія узаконенія какъ бы исключали Малороссію изъ района своего дѣйствія. Екатерина I давала привиллегіи малороссійскимъ, монастырямъ. И указъ 1734 года, запрещавшій постриженіе въ монастыряхъ ,,Россійской Имперіи", почему то считался не относящимся къ Малороссіи. Такъ, по крайней мѣрѣ, понималъ его Синодъ, какъ видно изъ синодальнаго опредѣленія 22-го декабря 1735 года. Но исключительное положеніе кіевскихъ и другихъ малороссійскихъ монастырей не было ле--гализировано офиціальнымъ порядкомъ. Оно было скорѣе обычнымъ правомъ, создавалось какъ-то само собою. Въ строгое правленіе Анны Іоанновны архіереи малороссійскіе не
') II. С. 3. IX, 650*.
рѣшались уже попрежнему пользоваться установившимся за ними обычнымъ правомъ. Указы Екатерины I могли бы быть для нихъ точкой опоры; однако и объ нихъ не осмѣлива-вались напомнить. Указы зти спасли кіевскую епархію отъ грозы разстриженія незаконно постриженныхъ въ монашество; но силу свою они потеряли при Аннѣ Іоанновнѣ. Мы видимъ теперь, что малороссійскіе архіереи, на основаніи прежнихъ своихъ обычаевъ, осмѣливаются только на то, на что не осмѣливались архіереи великороссійскіе: они просятъ у правительства разрѣшенія, по частнымъ случаямъ, постригать въ монашество и не изъ указныхъ чиновъ.
Въ 1737 году Рафаилъ кіевскій ходатайствовалъ о разрѣшеніи постричь нѣсколько человѣкъ въ монашество на убылыя мѣста. Кабинетч> потребовалъ, чтобы поданъ былъ реестръ желающихъ монашества съ обозначнніемъ именъ, . чиновъ, лѣтъ и проч. Реестръ былъ поданъ. Синодъ сообщалъ Кабинету, что желаютъ монашества въ Кіевской епархіи 19 человѣкъ студентовъ и кромѣ того нѣсколько человѣкъ другихъ чиновъ, которые необходимы въ монастыри для свяіцѳнно-служенія и другихъ монастырскихъ потребъ. Вмѣстѣ съ свѣдѣніями о этихъ лидахъ Синодъ сообщилъ Кабинету и о доношеніяхъ другихъ архіеревъ, — черниговскаго и вологодскаго. Доношеніе черниговскаго епископа могло показать, какъ отзывается на ученомъ монашествѣ строгій порядокъ постриженія, съ длинной волокитой доставки свѣдѣній въ Кабинетъ и ожиданія его резолюціи. Въ домѣ преосвященнаго черниговскаго было нѣсколько человѣкъ студентовъ, просящихъ монашества. Архіерей обѣщалъ имъ выхлопотать разрѣшеніе на ихъ постриженіе: но они, зная строгость правительства, усумнились въ этомъ и изъ „дому отлучились“. Амвросій вологодскій просилъ о постриженіи двухъ учителей вологодской семинаріи.
Кабинетъ разрѣшилъ (19 авг. 1738 г.) постричь въ Кіево-Печерской Лаврѣ и приписанныхъ къ ней монастыряхъ тѣхъ желающихъ, реестръ которыхъ былъ ему представленъ. Кромѣ того, видимо щадя малороссійское монашество, всегда стоявшее во главѣ просвѣтительнаго движенія, и во вниманіе къ прежнимъ обычаямъ, Кабинетъ дозволилъ постригать въ тѣхъ монастыряхъ и впредь желающихъ, „однако жъ съ доклада Св. Прав. Синоду, а отъ Синода представлять въ Кабинет'ь,
прописывая нмянно состояніе нх'ь" Но о вологодскихъ учителяхъ не было упомянуто ни слова; не было сказано ничего и о черниговской епархіи. Обычная тактика Кабинета: не отвѣчать сразу на всѣ предч,являемые запросы... Лишь на новый докладъ Синода было дано кабинетское разрѣшеніе постричь желающихч. вч. другихъ монастыряхъ Кіевской епархіи, вологодскихъ учителей, а также малороссіянъ въ епархіи Черниговской и Переяславской. Малороссія получила, такимъ образомъ, юридическое право постригать не изъ ѵказныхъ чиновъ достойныхъ людей на убылыя мѣста. Однако, позволеніе давалось на прежнемъ условіи: доставлять вч.- Кабинета^ свѣдѣнія о состояніи каждаго лица, ищущаго постриженія 2).
Если вч> кіевских’ь и другихъ малороссійскихъ монастыряхъ начиналъ ощущаться недостатокъ монашествующихъ, ч о въ монастыряхъ великороссійскихъ этотъ недостатокъ былъ еще больше. Не имѣя за-собою ни привиллегій, ни традицій на послабленіе строгости запретительныхъ указовъ, великороссійское монашество не могло разсчитывать на снисхожденіе. Оно молчало, не подавало просьбѣ»; оно только сообщало Синоду о постепенномъ опустошеніи монастырей. Запустѣніе и оскудѣніе все грознѣе охватывало монастырскій міръ, и особенно грозно было будущее. Кч. 1739 году голоса изъ епархій, наконецъ, возбудили въ Синодѣ сознаніе необходи-. мости предпринять что нибудь для спасенія монашества. Замышляя, видимо, документальными, точными данными воздѣйствовать на правительство, Синодъ постановилч. собрать статистическія свѣдѣнія о губительныхъ послѣдствіяхъ правительственной политики для монашества. 13-го апр. 1739 г. состоялось слѣдующее синодское опредѣленіе. Разсуждая, что изч» присланныхъ извѣстій „о числѣ обрѣтающихся въ монастыряхч> синодальной области ,и въ ѳпаршескихъ іеромонаховъ, іеродіаконовъ и монаховъ усмотрѣно, что въ мно-гихч, монастыряхъ іеромонаховъ весьма недостаточно, почему чаятельно отъ того вч> таковыхъ монастыряхъ противъ преж- * 31
9 ГІ. С. 3. X, 7B34.
s) IT. С. 3. X, 7671, 1738 г. Окт. 25.
31 Августа того же года было разрѣшено принимать въ Кіево-ІІѳчер-екіи монастырь приходящихъ изъ Польши православныхъ монаховъ, бѣжавшихъ отъ увіатскаго гоненія, дабы они могли быть учителями школъ (II. С. 3. X, 7645).
нихъ пѣтъ служба Божія совершается не во всѣхъ храмахъ“; Синодъ приказалъ въ теченіи мѣсяца по полученіи этого указа прислать изъ всѣхъ монастырей и пустыней вѣрныя вѣдомости „въ силѣ слѣдующей: 1) Сколько въ которомъ монастырѣ и пустыни имѣется для службы Божіей престоловъ, 2) при коликихъ престолахъ нынѣ служба Божія совершается и сколько жъ нынѣ въ коемъ монастырѣ и пустыни іеромонаховъ, іеродіаконовъ въ наличіи и сколько кому отъ роду лѣтъ, 3) напредь сего въ тѣхъ монастыряхъ, а именно въ 720 и 721 и въ 1730-мъ годахъ сколько во которомъ іеромонаховъ и іеродіаконовъ обрѣталось же“ *). Это синодальное опредѣленіе было разсчитано на то, чтобы собрать данныя, наиболѣе уважительныя въ глазахъ правительства. Синодъ не требуетъ извѣстія о простыхъ монахахъ, потому что они считались правительствомъ людьми безполезными, и оскудѣніе ихъ ни мало не тронуло бы, а скорѣе обрадовало министерство. Но верховная власть постоянно заявляла свое попеченіе объ удовольствованіи церквей священнослужителями, требовала, чтобы священнослуженіе совершалось всюду безъ остановки. Вотъ это-то и имѣлъ въ виду Синодъ. Онъ хотѣлъ показать, что правительственная политика неминуемо опустошала и ряды священствующаго монашества, останавливала исправное служеніе въ монастырскихъ храмахъ. Большинство іеромонаховъ и іеродіаконовъ выходили не изъ среды вдоваго бѣлаго духовенства, а изъ среды простого монашества, потому что вообще вдовыхъ священнослужителей постригал ось незначительное число. Запрещеніе постригать въ монахи, раз-стриженіе незаконно постриженныхъ тотчасъ же отозвалось п на священствующемъ монашествѣ. Рессурсы его прекратились почти совершенно, а неумолимая смерть и старость быстро удаляла отъ служенія церкви служителей монастырскихъ храмовъ. Это и стремился выяснить Синодъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ синодальная мѣра еще имѣла въ виду узнать, насколько политика правительства Анны Іоанновны, опираясь всецѣло на петровскія узаконенія, губительнѣе, однако, отзывалась на монашескомъ сословіи, вслѣдствіе своей неумолимости и строгости. Сравнительныя данныя 720, 721, 730 и 739 годовъ должны были показать указанное различіе.
Но пока собирались свѣдѣнія, нѣкоторые епархіальные
’) Дѣло въ Лох. Синода 1739 г. № 65.
архіереи прислали извѣстія, побудившія Синодъ обратиться съ докладомъ Кабинету по возникшимъ насущнымъ требованіямъ. На ряду съ другими строгими ограниченіями монашескаго пострига, при Аннѣ Іоанновнѣ наблюдалось неуклонно трехлѣтнее искушеніе постригаемыхъ. Между тѣмъ въ связи съ всеобщимъ оскудѣніемъ монашества, такое правило создавало еще большія затрудненія. Когда просили постриженія лица даже „указанныхъ чиновъ1', нужно было ждать три года, прежде чѣмъ постричь ихъ; а праздные храмы тѣмъ временемъ пустовали, освобождались новыя мѣста, не-кому было совершать богослуженія. Въ концѣ марта (31-го) 1739 года кіевскій архіепископъ Рафаилъ проси.ть у Синода дозволенія постричь въ монашество іерея Мануила Казачин-скаго, ученаго человѣка, не дожидаясь трехлѣтняго искуса. Изъ доношенія Рафаила видно, что, несмотря на привиллеги-рованное положеніе, въ Кіевѣ монашество оскудѣваетъ. Архіерей горько жаловался на это оскудѣніе, на оскудѣніе даже ученаго монашества. Тверскій епископъ Митрофанъ писалъ (отъ 11-го апрѣля 1739 года), что въ монастыряхъ и пустыняхъ его епархіи не 'только не достаетъ монаховъ, іеромонаховъ и іеродіаконовъ, но при нѣкоторыхъ изъ числа священствующихъ остались одни настоятели; церковныя службы остановились. Есть желающіе постриженія вдовые священники и діаконы: но ихъ нельзя постричь безъ 3-хъ лѣтняго искушенія. Если же ждать три года, то въ концѣ концовъ монастыри станутъ оставаться и безъ настоятелей.
Тогда Синодъ (5-го іюня) доложилъ Кабинету о доношеніяхъ Кіевскаго и Тверскаго архіереевъ и представилъ такое мнѣніе съ своей стороны. „Хотя въ Духовномъ Регламентѣ такое запрещеніе, чтобъ безъ трилѣтняго искушенія не постригать, и положено, и то учинено (какъ видно) не о священномъ чинѣ, но болѣе о разночинцахъ, каковыхч» являлось тогда къ постриженію довольное число. А вдовымъ попамъ и діаконамъ съ благословенія епархіальныхъ ихъ архіереевч., по засвидѣтельствованію же прихожанъ о благоговѣйномъ ихъ житіи, позволяется и вящее служеніе совершать, сіе есть священнодѣйствіе, нежели какъ только монахомч. быть, и потому видится, что таковыхъ и безъ трнлѣтпяго искушенія постригать не безъ благословно было, а наипаче на сіе нынѣ позволить бы за самую крайнюю нужду, ибо во многихъ монастыряхъ уже не по единому іеромонаху не находится и
церкви святыя стоятъ праздны; а гдѣ іеромонахи и есть, то въ числѣ ихъ по большей части престарѣлые, а ежели трилѣтняго искушенія ожидать, то чрезъ такое время и наивяще къ чинѣ іеромонашескомъ и іеродіаконскомъ воспослѣдуетъ нужда. Подобно жъ тому разсуждается и объ отставныхъ штабъ, оберъ и унтеръ-офицерахъ, драгунахъ и солдатахъ, такожъ и о студентахъ, которые, проходя школьное ученіе до вышнихъ наукъ, принуждаютъ себя несть въ томъ немалые денно-нощные труды, скудости и недостатки, и когда касаются философическаго и богословскаго, и безпорочнаго и отъ честныхъ людей въ томъ свидѣтельствованнаго будутъ житія, за трилѣтнее искушеніе можно было бы вмѣнить многолѣтнее ихъ въ ономъ школьномъ ученіи трудопонесеніе, какъ и о вышепоказанномъ іереѣ Мануилѣ Казачинскомъ отъ честныхъ людей и вѣроятія достойныхъ лицъ и отъ самаго кіевскаго архіерея засвидѣтельствовано, котораго, какъ Синодъ разсуждаетъ, по девяти мѣсячномъ времени въ искушеніи уже бывшаго, монашескаго чина и безъ дальнаго ко искушенію отложенія возможно сподобить; а отставнымъ выше-показаннымъ чинамъ потому жъ за трилѣтнее искушеніе вмѣнить бы долговременное ихъ въ службѣ военной пребываніе и чрезъ то многопретерпѣнные ихъ труды, а нѣкоторыхъ и раны и прочее увѣчье“. Ради всѣхъ указанныхъ мотивовъ, Синодъ испрашиваетъ позволеніе замѣнить шестимѣсячнымъ трехлѣтнее искушеніе для вдовыхъ священнослужителей, студентовъ, отставныхъ офицеровъ и солдатъ, благонравіе и безпорочность которыхъ будутъ засвидѣтельствованы.
Императорскій Кабинетъ остался, однако, вѣренъ себѣ. Онъ не хотѣлъ положиться на духовное начальство, предоставивъ имъ право постригать вышеуказанныхъ лицъ по шести-мѣсячномъ искусѣ, хотя въ то же время сознавалъ необходимость требуемой уступки. Тогда съ синодскимъ докладомъ рѣшили поступить, какъ съ просьбами малороссійскихъ архіереевъ. Докладъ былъ возвращенъ назадъ съ такимъ словеснымъ приказаніемъ: „чтобъ о таковыхъ вдовыхъ священникахъ и діаконахъ, тако жъ о студентахъ и штабъ и оберъ и унтеръ офицерахъ, которые нынѣ о постриженіи въ монашество просятъ, изъ Святѣйшаго Синода для разсмотрѣнія о томъ въ Кабинетъ ея императорскаго величества сообщенъ былъ имянной реестръ; и впредь о желающихъ того, собирая оныхъ человѣкъ до 10 или больше, по тому жъ
сообщать въ Кабинетъ ея императорскаго величества иминные реестры“. Пока же Кабинетъ разрѣшилъ постричь, не дожидаясь трехлѣтняго искушенія, только одного Мануила Казачинскаго, и то въ отвѣтъ на новый докладъ Синода объ одномъ этомъ іереѣ *).
Синодъ поспѣшилъ распорядиться, чтобы епархіальные архіереи представили списки желающихъ постриженія на новомъ льготномъ условіи. Желающихъ нашлось не мало (въ нижегородской еи., напримѣръ, 56 чел.). И все-таки эта мѣра не способна была остановить раззореніе монашества, наполнить его порѣдѣвшіе до крайности ряды, возстановить богослуженіе въ опустѣвшихъ монастырскихъ храмахъ. Политика правительства слишкомъ глубоко затронула монашеское сословіе. Изъ епархій стали получаться затребованныя (13 апрѣля) вѣдомости отъ монастырей. Вотъ какая картина предстала предъ Синодомъ (мы беремъ нѣкоторыя данныя), въ отвѣтъ на сдѣланные имъ запросы къ епархіальнымъ властямъ 2).
ВЪ КАКИХЪ ЕПАРХІЯХЪ.
и х о х я
*3 g ЙЧ
о 3 32 S о
j: н Си и
* о с л Ь5
о а о § н
& а ф
— Я А . П л
О
&S
«S
С
3
Ȁ X
« Q_
0J
О —
^ •
а Z
§ s~|
о
2
еі ~ 5 Г1 ч й п 53 Ä м S О « 5 е ч £
U § о-® И о SS о ЙЙ о Ят о
U GL О Ч С я О х О а ünS U N X ÜN S
Вологодской . . . 45 155 54 3) 53 14 67 22 65 17
Тверской 14 44 20 32 17 50 25 53 25
Казанской . . . . не показано 110 54 26 86 44 бі 32
Архангельской. . 24 84 27 * 56 ТО 52 18 64 22
Кіевской не показано — 169 по не показано 198 4) 116 Ч
Вятской іб 35 12 20 8 30 12 30 11
Нижегородской и не
приписныхъ къ пока-
ней за ни 103 40 29 19 89—79 37—44 61 26
Устюжской. . . . 26 65 30 45 18 44 14 50 14
Черниговской . . 19 64 — 122 44 ife показано 182 88
Синодальной об-
ласти 45 135 75 72 27 90-96 54 99 51
6) Новгородской И 154 (по-
приписныхъ къ 178
ней 112 332 (врем.) 65 23 139 45 130 48
') Дѣло въ Архивѣ Синода 1739 г. .\* 194.
2) Дѣло 1739 г. .V 65.
'■') Въ трехъ пустыняхъ не совершается ни при одномъ престолѣ, за неимѣніемъ іеромонаховъ.
4) Не считая 5 монастырей, откуда свѣдѣній не прислано.
!'і Тоже.
“) Въ 33-хъ монастыряхъ іеромонаховъ и іеродіаконовъ нѣтъ, и служба совершается бѣлыми попами.
Такимъ образомъ, оказывается, что нѣкоторые монастыри и пустыни совершенно остались безъ богослуженія; множество храмовъ монастырскихъ не оглашались болѣе звуками церковнаго пѣнія. Въ иныхъ мѣстахъ служеніе въ монастыряхъ совершалось бѣлымъ духовенствомъ. Число іеромонаховъ и іеродіаконовъ сильно уменьшилось по сравненію съ прежнимъ, до-аннинскимъ временемъ. При зтомъ сравнительныя данныя обнаруживаютъ любопытное явленіе. Съ 720—730 годъ, не смотря на дѣйствіе запретительныхъ указовъ въ этотъ періодъ, оскудѣнія въ священствующемъ монашествѣ не замѣчается. Сколько было его до перваго запретительнаго указа 723 года, столько же почти было и въ 730 году. Между тѣмъ подъ вліяніемъ аннинскихъ указовъ, ряды чернаго духовенства быстро порѣдѣли. Объясняется это, конечно, тѣмъ, что петровскія и послѣпетровскія узаконенія на практикѣ дѣйствовали далеко не съ такою строгостью, какъ распоряженія правительства Анны Іоанновны, которое лишь подтверждало ихъ. Суровый характеръ политики императорской власти по отношенію къ монашеству, безпощадное разстрн-женіе нелегальныхь монаховъ тяжело отзывались на монастырской жизни и грозили въ будущемъ запустѣнію множеству монастырей, если строгость указовъ не будетъ смягчена.
Синодъ понялъ, что одно постриженіе изъ указныхъ чиновъ, даже безъ 3-хъ-лѣтняго искуса, не спасетъ монашеское сословіе. Въ числѣ чернаго духовенства, какъ обнаружили епархіальныя донесенія, оскудѣніе шло съ такою быстротою, что его не могли пополнить вдовые священнослужители и другія лица, которымъ Кабинетъ, невидимому, обѣщался облегчить доступъ въ монашество. Масса показанныхъ въ вѣдомостяхъ іеромонаховъ и іеродіаконовъ были люди пре-старѣлые; они не обѣщали быть долго служителями церкви и, стало быть, сь каждымъ годомъ уменьшеніе ихъ должно было возрастать. Синодъ рѣшился обратиться въ Кабинетъ съ новымъ докладомъ, требуя отмѣны самыхъ запретительныхъ указовъ (24 августа). Синодальный докладъ, на основаніи присланныхъ вѣдомостей, говорилъ, что во всѣхъ епархіяхъ оказался большой недостатокъ монашествующихъ, а во многихъ монастыряхъ не осталось никого. Вт. средѣ чернаго духовенства много престарѣлыхъ и увѣчныхъ. Монастыри пустѣютъ. Съ теченіемъ времени эта скудость устт-
41
ливается; некому становится исправлять богослужебныя и экономическія службы. Вдовыхъ священнослужителей и отставныхъ солдатъ, желающихъ принять монашество, является очень мало. Да если бы кто и пожелалъ ивъ вдовыхъ священниковъ и діаконовъ принять иноческій чинъ, то и въ церквахъ нынѣ, вслѣдствіе разборовъ въ военную службу, большой недостатокъ въ причтѣ и удовольствовать его не изъ кого; такъ что вдовые священники и діаконы нужны для приходскихъ церквей. Поэтому Синодъ просилъ, не со-благово.тено ли будеть указомгь ея императорскаго величества постригать въ монашество и разночинцевъ, удовлетво-ляющихъ необходимымъ требованіямъ, пр е д'ь я в л я е мы мъ къ кандидату на монашество въ Духовномч. Регламентѣ *).
Обращаясь къ Кабинету съ такой просьбой, духовная власть разсчитывала, вѣроятно, на то, что министры уступятъ предъ фактами; прежняя нѣкоторая уступчивость въ вопросѣ о постриженіи ...указныхъ чиновъ“ безъ трехлѣтняго искуса ободряла Синодъ на новое требованіе. Но синодальный докладъ остался безъ послѣдствій. Министры, не желая отступать отъ своей политики и отказываться отъ прежнихъ запретительныхъ указовъ, замолчали просьбу, какъ обыкновенно поступалъ Кабинетъ въ подобныхт. случаяхъ. Уже послѣ смерти Анны Іоанновны, новое правительство, на повторенный докладъ Синода положило милостивую резолюцію (22 декабря 1740 г.). Дозволено было постригать и разночинцевъ, „которые отъ командъ своихъ вольные паспорты имѣютъ и никакими дѣлами не обязаны, и изъ помѣщичьихъ людей и крестьянъ, получившихъ свободный отпускъ. Постриженіе разрѣшалось совершать съ позволенія епархіальныхъ архіереевъ въ епархіяхъ и Синода-—въ синодальной области, только безъ излишества, столько, сколько нужно въ каждомъ монастырѣ 2). Такимъ образомъ, запретительные указы были отмѣнены. Милостивымъ указомъ теперь хотѣли привлечь на свою сторону монашеское сословіе, которое могло составить не малую поддержку еле державшемуся царствующему дому, когда младенець императоръ сидѣлъ на тронѣ, а слабая мать его всюду искала опоры. Но потрясенное монашество и полу-опустошенные монастыри не
') Книги всеподдан. докладовъ 1739 г. № 56, Я) II. с. :і. IX, 8303.
скоро оправились послѣ тяжелыхъ дней Анны. Синодъ, впрочемъ, сдѣлалъ все съ своей стороны, чтобы загладить слѣды прошлаго. Съ указомъ 22 декабря сразу падали строгости прежняго времени. 16 января 1741 года было отмѣнено распоряженіе о разстриженіи постриженныхъ за запретительными указами до 1735 года. Нѣкоторымъ какъ-то удалось доселѣ избѣжать тяготѣющей надъ ними кары. Теперь счастливцы могли ничего не опасаться болѣе. Разстриженнымъ предоставлялось вновь получить монашество, если пожелаютъ.. Настоятелямъ прощались штрафы за ихъ самовольные постриги: лишенные своихгь мѣстъ снова получили настоятельство *). Гроза миновала и монастырская жизнь входила въ прежнюю колею. Что же положительнаго внесло вь нее аннинское царствованіе?
Вооружась противъ монашества, уклонившагося отъ своей идеи, борясь съ недостатками и нестроеніями монашеской жизни, правительство дѣйствовало болѣе внѣшними мѣрами, ограниченіями, чѣмгь стремилось уничтожить зло въ самомъ корнѣ—преобразованіемъ внутренней монастырской жизни. На эту задачу не считала себя способной императорская власть; между тѣмъ здѣсь-то и лежалъ путь къ исправленію монашества. Ограничивая доступъ въ монашеское сословіе, жестокими мѣрами карая бродяжничество, правительство не вносило еще этимъ благоустройства въ стѣны монастыря. Конечно, законодательнымъ путемъ невозможно поднять нравственный уровень монашества. Въ распоряженіи всякой власти бюрократической находятся одни дисциплинарныя средства. Но во власти правительства было дать монастырямъ такое внутреннее устройство, которое бы болѣе обезпечивало соблюденіе порядка и благочинія въ оградѣ монастырскихъ стѣнъ. Много безобразія среди монаховъ происходило отъ безпорядка и распущенности, царившихъ, въ монастырскомъ управленіи. Сюда бы должно было обратиться вниманіе правительства. Кгь сожалѣнію, мы знаемъ лишь одинъ частный случай, когда законодательство пытается внести благоустройство въ монастырское управленіе путемъ, не общихъ фразъ, а практическою мѣрою. Это имянной указъ Синоду о сочиненіи инструкціи для управленія Троицко-Сергіева монастыря (21 сентября 1738 г.) 2).
') Дѣло 1741 г. '.М 28.=). '-) П. С. 3., X, 7660.
41*
Для избѣжанія злоупотребленія со стороны монастырскихъ властей—архимандрита, келаря, казначея, которые расхищал и и раздавали монастырское имущество, пользуясь своимъ положеніемъ, въ Сергіевомъ монастырѣ учреждалось соборное управленіе, подобное отчасти существовавшему въ Кіево-Печерской Лаврѣ. Въ составъ его опредѣлялось выбирать Синоду двѣнадцать разумныхъ, достойныхъ людей: въ томч» числѣ были архимандритъ, келарь и казначей. Это собраніе должно было рѣшать всѣ дѣла письменно на оффиціальныхъ засѣданіяхъ, при чемъ протоколы и приговоры подписывались всѣми участниками, пользовавшимися равнымъ правомъ і'олоса. Свобода послѣдняго строго ограждалась. Архимандритъ не имѣлъ власти ни смѣнять, ни наказывать соборныхъ монаховъ, но писать о томъ въ Синодъ. На убылыя мѣста общимъ собраніемъ избирались три или два кандидата, а выборъ изъ нихъ предоставить Синоду. Это соборное управленіе должно было вѣдать, какъ экономическія, такъ и внутреннія дѣла монастыря. Виновные въ нарушеніи монашескихъ обѣтовъ, невоздержаніи, пьянствѣ, безчинствѣ, послѣ увѣщанія архимандрита, въ случаѣ неисправленія, подвергались соборному суду и наказывались при общемъ собраніи братіи. Неисправимыхъ монаховъ велѣно отдавать на судъ Синода, который имѣлъ разстригать ихъ и отсылать въ Сенатъ—молодыхъ и годныхъ для опредѣленія въ солдаты, а старыхъ и негодныхъ—въ рудники.
На указанныхъ основаніяхъ поручено было Синоду составить подробную инструкцію и подать въ Кабинетъ для „апробаціи“. Но этотъ случай правительственнаго вмѣшательства во внутреннюю жизнь монастыря былъ явленіемъ единичнымъ. Правительство не поручало Синоду позаботиться о преобразованіи монастырскаго управленія вообще, и нельзя не пожалѣть объ этомъ. Несомнѣнно, коллегіальное управленіе въ монастыряхъ, при строгомъ выборѣ соборныхъ монаховъ, должно было бы внести свѣтлую струю въ застоявшуюся монашескую жизнь. Единичное управленіе пагубно вліяло на монастырское благоустройство. Своеволіе монастырскихъ властей не знало часто предѣловъ; жизнь ихъ служила нерѣдко отрицательнымъ примѣромъ для иноковъ. Отсюда въ значительной мѣрѣ царила въ монастыряхъ распущенность, тѣмъ болѣе, что настоятели плохо большею частью смотрѣли за ввѣреннымъ ихъ попеченію монастыремъ. Если
бы императорская власть обратила свои заботы на внутреннее устройство монастырской жизни съ такою же энергіей, какъ .старалась она о соблюденіи запретительныхъ указовъ, то этимъ она больше бы внесла хорошаго въ монашество, больше содѣйствовала бы поднятію монашескаго сословія и искорененію зла, чѣмъ неумолимо-строгими ограниченіями, опустошившими монастыри и, однакожъ, скоро отмѣненными, жестокими карами и наказаніями. Тогда бы аннинское царствованіе оказало положительную заслугу предъ чернымъ духовенствомъ и церковью. Теперь же оно пронеслось разрушительнымъ ураганомъ надъ монашествомъ и исчезло въ дали прошлаго, ничего не создавъ, но многое разрушивъ.
Б. Титлиновъ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
