CC BY
1Р. Д. ШАРАПОВ УДК 343.3/.7
МОМЕНТ ОКОНЧАНИЯ ВЗЯТОЧНИЧЕСТВА
В числе актуальных вопросов квалификации преступлений, охватываемых понятием взяточничества (ст.ст. 290, 291, 291.1 УК РФ), особое значение имеет вопрос о моменте окончания получения и дачи взятки, а также посредничества во взяточничестве. Несмотря на казалось бы достигнутое в теории и практике применения уголовного права единодушие в признании взяточничества оконченным преступлением с момента принятия должностным лицом хотя бы части передаваемых ему ценностей, оценка данного вопроса, по нашему мнению, не может быть однозначной в условиях включения в УК РФ самостоятельного основания ответственности за посредничество во взяточничестве и принятия Пленумом Верховного Суда Российской Федерации постановления от 09.07.2013 № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», в котором даны новые разъяснения относительно момента окончания некоторых форм взяточничества.
1. В судебной практике возобладал подход к оценке неудавшегося взяточничества в значительном, крупном и особо крупном размере, когда стоимость фактически полученных взяткополучателем ценностей не образует значительный, крупный или особо крупный размер, как оконченного преступления при квалифицирующих обстоятельствах (абз. 2 п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»). Такая позиция представляется ошибочной. Из буквального толкования ст. 290 УК РФ однозначно следует, что получение должностным лицом взятки (равно как и дача взятки) в значительном, крупном или особо крупном размере является оконченным преступлением, если стоимость фактически принятых взяткополучателем ценностей превышает соответственно двадцать пять, сто пятьдесят тысяч или один миллион рублей. Именно такого мнения придерживался Б. В. Волженкин, который писал: «Лицо не может нести ответственность за оконченное преступление — получение взятки в крупном размере, поскольку фактически состав этого преступления вы-
полнен полностью не был по не зависящим от должностного лица — получателя взятки обстоятельствам»1.
Аналогичный квалификационный вопрос применительно к хищению чужого имущества Пленум Верховного Суда Российской Федерации, однако, предлагает решать по-другому. В частности, когда лицо, совершившее грабеж, имело цель завладеть имуществом в крупном или особо крупном размере, но фактически завладело имуществом, стоимость которого не превышает двухсот пятидесяти тысяч рублей либо одного миллиона рублей, его действия надлежит квалифицировать как покушение на грабеж, совершенный в крупном размере или в особо крупном размере (абз. 3 п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»).
Ясно, что в решении вопроса о моменте окончания взяточничества в значительном, крупном или особо крупном размере уголовно-политическая целесообразность взяла верх над законностью.
2. Впервые Пленумом Верховного Суда Российской Федерации дано разъяснение относительно момента окончания взяточничества, совершаемого под контролем органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Согласно п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» получение или дача взятки, в том числе через посредника, если указанные действия осуществлялись в условиях оперативно-розыскного мероприятия, должны квалифицироваться как оконченное преступление вне зависимости от того, были ли ценности изъяты сразу после их принятия должностным лицом. Это разъяснение небесспорно.
Комментируя данную проблему, Б. В. Волженкин писал: «Поскольку в подобной ситуации взятка как таковая должностному лицу не давалась, действия по-
1 Волженкин Б. В. Служебные преступления : Комментарий законодательства и судебной практики. СПб., 2005. С. 201.
следнего следует квалифицировать только как покушение на получение взятки. Оперативный эксперимент не может проводиться для того, чтобы неоконченное преступление было продолжено до момента его окончания, что, естественно, повлечет усиление ответственности должностного лица»1. В поддержку этого мнения можно привести и другие аргументы.
Как следует из диспозиции ч. 1 ст. 290 УК РФ, взятка, которая считается в теории и практике уголовного права предметом соответствующего преступления, есть не просто незаконное материальное вознаграждение должностного лица, а вознаграждение, обусловленное совершением взяткополучателем по службе предусмотренных уголовным законом действий (бездействия) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц. Обусловленность взятки служебным поведением должностного лица в интересах взяткодателя или лиц, которых взяткодатель представляет, является ее конструктивным признаком, благодаря которому предмет взяточничества приобретает двуединую природу (имущественный характер вознаграждения, с одной стороны, и обусловленность вознаграждения поведением по службе в интересах взяткодателя или представляемых им лиц, с другой стороны).
Учитывая, что предмет взяточничества является объективным признаком состава преступления, получение взятки надлежит считать оконченным посягательством только при условии, если должностное лицо приняло незаконное имущественное вознаграждение, переданное ему именно от взяткодателя, т. е. лица, в действиях которого имеются все признаки состава дачи взятки. Если должностное лицо принимает имущественное вознаграждение, которое оно считает взяткой, от субъекта, в действительности не являющегося взяткодателем, а только имитирующего дачу взятки и не имеющего умысла на подкуп чиновника в целях совершения последним действий (бездействия) по службе (таковым является лицо, участвующее в ОРМ), передаваемые ценности нельзя считать взяткой. В поведении взяткополучателя имеет место фактическая ошибка в предмете преступления, поэтому его действия следует квалифицировать как покушение на получение взятки.
Взаимосвязь составов получения и дачи взятки выражается не только в единстве мо-
1 Там же. С. 229—230.
мента окончания данных преступлений, но также в единстве предмета этих посягательств. Не случайно получение и дачу взятки как преступлений с обоюдной виной в теории уголовного права называют необходимым соучастием2.
3. Диспозиция ч. 1 ст. 291.1 УК РФ, закрепляющая основной состав посредничества во взяточничестве, предусматривает две его формы, которые давно известны теории уголовного права и судебной практике и именуются в литературе как «физическое» и «интеллектуальное» посредничество. Под физическим посредничеством понимается непосредственная передача взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя. Интеллектуальным посредничеством признается иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере.
В пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» указывается, что физическое посредничество во взяточничестве имеет общий с дачей и получением взятки момент окончания — принятие взяткополучателем хотя бы части передаваемых ценностей. Что касается интеллектуального посредничества, то разъяснений относительно момента окончания этой формы взяточничества в указанном Постановлении нет. Это не случайно, поскольку формулировка интеллектуального посредничества не позволяет прийти к однозначному выводу о том, что преступным действиям интеллектуального посредника свойственен общий момент окончания, характерный для остальных форм взяточничества.
При первой разновидности интеллектуального посредничества (способствовании в достижении соглашения между взяткодателем и взяткополучателем) последующая реализация достигнутого соглашения может не состояться по не зависящим от посредника обстоятельствам, как, впрочем, может не состояться и само соглашение между взяткодателем и взяткополучателем, скажем, из-за расхождения их позиций относительно условий взяточничества. Способствование посредником в реализации
2 Волженкин Б. В. Служебные преступления : учеб.-практ. пособие. М., 2000. С. 194.
соглашения между взяткодателем и взяткополучателем также может оказаться безуспешным, когда по каким-либо причинам взятка не будет получена должностным лицом. В обоих случаях объем действий, выполненных виновным, буквально исчерпывает объективную сторону интеллектуального посредничества, которое на сегодняшний день закреплено законодателем в качестве самостоятельного основания уголовной ответственности. Следует ли в таких случаях считать содеянное оконченным преступлением либо надлежит исходить из того, что интеллектуальному посредничеству все же не свойственно отличие в моменте окончания по сравнению с другими формами взяточничества и, соответственно, содеянное в описанных ситуациях нужно квалифицировать как покушение на посредничество во взяточничестве?
В одном из заметных уголовно-правовых исследований посредничества во взяточничестве, проведенном под научным руководством автора настоящей статьи1, получен вывод, что законодатель все же дает понять, с какого момента посредничество во взяточничестве (как в физической, так и в интеллектуальной форме) следует признавать оконченным преступлением, причем вопреки сложившемуся пониманию этого вопроса в теории уголовного права и судебной практике. Об этом говорит формулировка нормы, содержащейся в примечании к ст. 291.1 УК РФ. Согласно ей лицо, являющееся посредником во взяточничестве и добровольно сообщившее органу, имеющему право возбудить уголовное дело, о посредничестве во взяточничестве, подлежит освобождению от уголовной ответственности не только в случае, когда оно после совершения преступления активно способствовало раскрытию преступления, но также в случае, когда оно после совершения преступления активно способствовало пресечению преступления. Активное способствование посредника раскрытию преступления возможно после того, как совершенное им преступление будет юридически окончено. Что касается активного способствования посредника пресечению преступления, то таковое возможно на стадии приготовления к преступлению или покушения на
1 Моисеенко М. И. Посредничество во взяточничестве: уголовно-правовая характеристика и вопросы квалификации : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2015. С. 63.
преступление. Однако в этом случае речь идет не о добровольном отказе посредника от совершаемого им посредничества во взяточничестве, а о деятельном раскаянии, заключающемся в том, что посредник после совершенного им преступления активно способствует пресечению преступления, совершаемому другими участниками взяточничества (получения и дачи взятки). Иное трудно вообразить, поскольку пресечь оконченное преступление после его совершения невозможно, можно лишь способствовать его раскрытию. Следовательно, смысл проанализированной нормы состоит в том, что посредник во взяточничестве, окончив состав собственного преступления, предусмотренного ст. 291.1 УК РФ, имеет возможность активно способствовать пресечению получения и дачи взятки на стадии приготовления или покушения.
Таким образом, законодатель не признает совпадения момента окончания посредничества во взяточничестве с моментом окончания получения и дачи взятки. Состав посредничества во взяточничестве в обоих его формах сконструирован как усеченный, поэтому юридически данное преступление окончено раньше, чем получение и дача взятки. Физическое посредничество надлежит считать оконченным преступлением с момента начала передачи посредником взятки, полученной им от взяткодателя, а именно когда предмет взятки перешел в фактическое владение посредника для последующей его передачи взяткополучателю. Интеллектуальное посредничество окончено с момента начала фактического способствования взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере. Факт принятия взяткодателем или взяткополучателем помощи посредника или отказа от нее, достижения или недостижения договоренности между участниками взяточничества, которому способствовал посредник, начало реализации достигнутого соглашения либо юридическая завершенность взяточничества в целом не влияют на признание совершенного интеллектуального посредничества оконченным преступлением. Вследствие этого покушение на интеллектуальное посредничество как неоконченное преступление невозможно.
Изложенный подход к определению момента окончания посредничества во взя-
точничестве позволяет решить проблему уголовно-правовой оценки поведения субъекта, который принял от взяткодателя предмет взятки с целью его передачи взяткополучателю, но затем решил отказаться от реализации задуманного и обратил полученные им ценности в свою пользу. Ввиду отсутствия в содеянном признаков мошенничества и присвоения вверенного имущества, а также учитывая подход Пленума Верховного Суда Российской Федерации к определению момента окончания физического посредничества во взяточничестве, в такого рода ситуациях следует констатировать добровольный отказ от преступления, предусмотренного чч. 1—4 ст. 291.1 УК РФ, что, однако, на наш взгляд, не исключает основания уголовной ответственности за обещание или предложение посредничества во взяточничестве по ч. 5 ст. 291.1 УК РФ.
Если же исходить из оценки физического посредничества во взяточничестве как усеченного состава преступления и трактовки момента его окончания, которая изложена выше, то содеянное лицом, которое решило неосновательно обогатиться за счет предмета не переданной им взятки, станет возможным квалифицировать как оконченное преступление по чч. 1—4 ст. 291.1 УК РФ.
4. В соответствии с п. 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» обещание или предложение посредничества во взяточничестве считается оконченным преступлением с момента совершения лицом действий (бездействия), направленных на доведение до сведения взяткодателя и (или) взяткополучателя информации о своем намерении стать посредником во взяточничестве.
Из такой формулировки следует, что состав преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 291.1 УК РФ, рассматривается в судебной практике как усеченный Преступление следует считать оконченным не с того момента, когда информация, содержащаяся в обещании или предложении виновного совершить посредничество во взяточничестве, фактически доведена до сведения того лица, которому она адресована (стала его достоянием), а с момента адресации такой информации. Попытка высказать обещание или обратиться с предложением об оказании посреднических услуг, когда виновному по не зависящим от него обстоятельствам не удалось довести до
адресата соответствующие сведения, должна квалифицироваться как оконченные обещание или предложение посредничества во взяточничестве. Что касается таких обстоятельств, как выражение лицом своего согласия с тем предложением, которое адресовал ему потенциальный посредник, или отказ от поступившего предложения, а равно невыполнение в последующем виновным своего обещания оказать посреднические услуги, то они находятся за рамками состава преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 291.1 УК РФ, и не влияют на признание посягательства оконченным.
Учитывая то, что введение в уголовный закон самостоятельного основания ответственности за обещание или предложение посредничества во взяточничестве сопровождалось игнорированием системно-правовых принципов криминализации общественно опасных деяний1, отнесением этого деяния в сравнении с обычным посредничеством во взяточничестве к разряду тяжких преступлений, оценка Пленумом Верховного Суда Российской Федерации момента окончания этого посягательства представляется излишне суровой. Подобно другим преступлениям, объективная сторона которых связана с передачей информации (клевета, разглашение государственной тайны, заведомо ложный донос и т. п.), обещание или предложение посредничества во взяточничестве логично считать оконченным преступлением с момента, когда информация о намерении стать посредником во взяточничестве фактически доведена до сведения адресата.
Библиографический список
1. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. — 2013. —№ 9. — 16 с.
2. Волженкин Б. В. Служебные преступления : Комментарий законодательства и судебной практики / Б. В. Волженкин. — Санкт-Петербург : Юридический центр Пресс, 2005. — 560 с. — (Научно-практический комментарий).
3. Волженкин Б. В. Служебные преступления : учеб.-практ. пособие / Б. В. Волженкин. — Москва : Юристъ. 2000. — 368 с. — (Библиотека следователя).
4. Моисеенко М. И. Посредничество во взяточничестве: уголовно-правовая характеристика и вопросы квалификации : дис. ... канд. юрид. наук / М. И. Моисеенко. — Екатеринбург, 2015. — 190 с.
1 Там же. С. 147.
