CC BY
17
DOI: 10.18027 /2224-5057-2022-12-351-9-16
Цитирование: Исянгулова А. З., Гордиев М. Г. Молекулярный профиль нейроэндокринных опухолей. Злокачественные опухоли 2022 ; #351 : 9-16.
МОЛЕКУЛЯРНЫЙ ПРОФИЛЬ НЕЙРОЭНДОКРИННЫХ ОПУХОЛЕЙ
А.З. Исянгулова1, М.Г. Гордиев2
1 ГАУЗ «Республиканский клинический онкологический диспансер Министерства здравоохранения Республики Татарстан имени профессора М.З. Сигала», Казань, Россия
2 ООО «Лечебно-диагностический центр Медицинского института имени Березина Сергея», Санкт-Петербург, Россия Для корреспонденции: a.isyangulova@rambler.ru
Резюме: Рост заболеваемости нейроэндокринными опухолями увеличивает интерес к изучению генетического ландшафта новообразований. В большей степени нейроэндокринные опухоли (НЭО) исследованы в контексте наследственных генетических синдромов, включая гены, такие как MEN1, VHL, TSC1/TSC2, NF1 и CDKN1B. Взаимосвязь между наследственными (генеративными) мутациями в генах системы репараций ДНК и нейроэндокринными опухолями на сегодня практически не изучена.
В условиях ГАУЗ «Республиканский клинический онкологический диспансер Министерства здравоохранения Республики Татарстан имени профессора М.З. Сигала» был изучен молекулярный профиль пациентов с диагнозом «нейроэндокрин-ная опухоль» в зависимости от наследственного анамнеза. В проведенном исследовании у каждого четвертого пациента обнаруживались патогенные мутации. У 33% пациентов при наличии наследственного анамнеза выявлены патогенные, либо условно-патогенные мутации.
Ключевые слова: нейроэндокринные; опухоли; карциноид; молекулярный профиль; генетические исследования; мутация; секвенирование
АКТУАЛЬНОСТЬ
Нейроэндокринные опухоли (НЭО) являются относительно редкими заболеваниями. Частота заболеваемости за последние 40 лет выросла более чем в три раза, что в первую очередь связано с развитием диагностической и патогистологической службы [1-3]. Но, в то же время, генетические причины семейных и спорадических НЭО недостаточно изучены и их молекулярный патогенез остается актуальным вопросом.
За последние 10 лет увеличилось количество публикаций о генетических изменениях в НЭО, что обусловлено развитием секвенирования нового поколения (ЫСБ) и других высокопроизводительных методов диагностики (экспрессия микроматриц, микроРНК и метиломный анализ), особенно в НЭО поджелудочной железы (ПЖ) и тонкого кишечника [4-14] (табл. 1).
Наиболее изучена роль генов в развитии опухолей в семейных опухолевых синдромах (рис. 1). Около 10 % НЭО легкого и желудочно-кишечного тракта диагностируется у пациентов с наследственной отягощенностью. Эти синдромы включают множественную эндокринную неоплазию типа 1 (MEN1) и синдром фон Хиппель—Линдау, а также менее распространенный синдром нейрофибро-матоза [15-20].
В большинстве случаев тип наследования МЭН — ауто-сомно-доминантный. В половине случаев синдром возникает спорадически [14]. Ген, который, как известно, связан с этим синдромом, является геном MEN1, идентифицированным в 1997 году и расположенным на хромосоме 11q13 [17]. Этот ген состоит из 10 экзонов, кодирующих новый белок 610/615 аминокислот, и называется менином [22]. Очень редко мутация гена p27 Kip1 (p27)/CDKN1B связана с синдромом MEN1 [17]. В этом гене идентифицировано более 500 мутаций [23-24]. Сообщалось о том, что ген MEN изменен в значительной части (44%) спорадических НЭО ПЖ [5, 25].
Синдром фон Хиппель—Линдау проявляется развитием НЭО, в том числе НЭО ПЖ у 8-17% пациентов, в частности мутации в экзоне 3 гена ассоциируются с НЭО ПЖ [26-27]. Синдром также носит аутосомно-доминантный тип наследования и вызван инактивацией зародышевой линии в гене VHL. Продукт гена (pVHL) является негативным регулятором HIF, набора факторов транскрипции, активируемых путем PI3K/mTOR и контролируемых pVH [28]. Мутация VHL редко встречается в спорадических НЭО ПЖ, но ее инактивация путем делеции гена (18%) или гиперметилирования промотора (6 %) приводит к аналогичным эффектам [29].
Примерно у 10 % пациентов с нейрофибромато-зом 1 типа развивается НЭО желудочно-кишечного тракта
российский жж w» ш а онкологический Y Y \ж I конгресс-2022 /\/\ V I
(ЖКТ), обычно периампулярная или дуоденальная сома-тостатинома. Как следствие, 40 % этих редких опухолей обнаруживаются в связи с изменениями зародышевой линии NF1 [30-32]. Пациенты, страдающие нейрофибро-матозом 1 типа, наследуют мутации гена NF1, инактиви-рующего зародышевую линию и вызывающего глубокое нарушение регуляции Ras / MAPK, так и передачи сигнала PI3K / mTOR.
Туберозный склероз отличается прямым нарушением регуляции сети передачи сигналов PI3K/mTOR, косвенно участвовавших в предыдущих синдромах. Фактически заболевание вызывается инактивирующими мутациями в одном из двух генов, TSC1 и TSC2 [33-34]. НЭО ЖКТ редко развиваются как следствие этого синдрома. Но недавние работы сообщили о подавлении и мутации TSC1/TSC2 в спорадических НЭО ПЖ [35].
Данные о генетическом фоне спорадических НЭО в литературе являются ограниченными в связи с редкой заболеваемостью и, как следствие, имеют малую группу исследования (рис. 1). Хотя ряд генов, в том числе MEN1, RAR-в, hMLH1, RASSF1, Her2/neu, Cyclin D1, p16 INK4a/p14 ARF, p18INK4c,p27Kip1,p53 и кодирующие рецепторы тирозин-киназы, были причастны к патогенезу НЭО. Но генетические и протеомные механизмы развития опухоли плохо изучены [36]. Несмотря на низкую частоту фоновых мутаций, в нескольких исследованиях было выявлено, что драй-верные мутации в генах пути MEN1, DAXX/ATRX и mTOR
Таблица 1. Основные исследования молекулярного профиля нейроэндокринных опухолей
Исследование Год Ключевые результаты
Chung D. C. [et al.] [73] 1998 Аллельные делеции 16p13 (где находится TSC2) в 36% из 28 НЭО ПЖ
Perren A. [et al.] [74] 2000 LOH 10q23 (где расположен PTEN) в > 50% из 22 НЭО ПЖ. Мутации PTEN наблюдаются редко.
Jiao Y. [et al.] [5] 2011 Соматические мутации PTEN, TSC2 и PIK3CA в 7,3%, 8,8% и 1,4% из 68 спорадических НЭО ПЖ соответственно. Соматические мутации MEN1 в 44,1% из 68 спорадических НЭО ПЖ. Мутации MEN1 коррелировали с плохой выживаемостью пациентов.
Vijayvergia N. [et al.] [63] 2016 Мутация TP53 была наиболее распространенной при НЭК. Мутации PIK3CA/PTEN, KRAS и BRAF обнаружены в НЭК. Мутации KRAS, TP53 иRB1 обнаружены в НЭО ПЖ G2. НЭО ПЖ — больше мутаций mTOR и путях ангиогенеза.
Kim S. T. [et al.] [75] 2016 21,9% образцов экспрессировала PD-L1. Экспрессия PD-L1 была связана с более высокой степенью опухоли ВОЗ (степень 3) в метастатических GEP-NET.
Hijioka S. [et al.] [76] 2017 NET-G3 показал более низкий индекс мечения Ki-67 (LI; медиана 28,5%), отсутствие аномальной экспрессии Rb (0%) и мутированного KRAS (0%), тогда как NEC-G3 показал более высокий Ki-67-LI (медиана 80%).
Scarpa A. [et al.] [11] 2017 Соматические мутации в генах пути mTOR наблюдались в 102 первичных pNET: PTEN (7%), DEPDC (2%), TSC1 (2%) и TSC2 (2%). Мутации гена пути mTOR связаны с плохой выживаемостью. Соматические мутации MEN1 в 41% из 102 первичных НЭО ПЖ. Аномальная длина теломер наблюдается в MEN1-мутированных опухолях.
Roy S. [et al.] [77] 2018 75% метастазов с потерей количества копий CDKN2A. Изменения MEN1, ATRX, DAXX, TSC2 и DEPDC5-риск метастазирования.
Raj N. [et al.] [78] 2018 Мутации TSC2 у 25% из 80 пациентов с НЭО ПЖ. Всего у 1 из 17 пациентов была мутация зародышевой линии TSC2.
Yao J. [et al.] [79] 2019 11% из 65 НЭО ПЖ имели мутации гена пути mTOR: TSC2 (6%) и PTEN (5%).
ГО
I
ГО
-MEN1-DAXX, RB1 signaling
-VHL-HIM a signaling
■TSC-mTOR signaling
-NF1 -Ras-Raf-MEK-ERK signaling
g
TJ
2 о a СО
■ MEN1 ■mTOR -
■ ATRX/DAXX
■ RB1 -
■ p53 —
PIK3CA
- PTEN
— DEPDCb TSC2
L Others
- MDM2/4 -WIP1 -ARF -HDAC
i- CDKN1B
_ INK4A/ARF (CDKN2A)
— CDK4/6, CDK2
— Cyclin E, D1
— RB1 RABL6A
Примечание: гены (курсив) и пути (не курсив) [21]
Рисунок 1. Схема часто изменяемых генов и путей в семейных и спорадических нейроэндокринных опухолях поджелудочной железы.
(PTEN, TSC1/2) участвуют в развитии и прогрессировании заболевания [37].
Самым показательным исследованием было EXOME, где изучались спорадические НЭО ПЖ 68 пациентов. Yuchen Jiao и соавторы обнаружили, что 44% из этих опухолей несли мутации в гене MEN1, 43 % — в двух субъединицах ремоделирования транскрипции хроматина DAXX/ATRX, TSC2 и PIK3CA — в ~ 16 % опухолей и 14 % мутаций в пути mTOR [5]. Из них мутации в PTEN и TSC2 являются мутациями с потерей функции, тогда как мутации PIK3CA присутствуют в ранее описанном онкогенном остатке «горячей точки», который активирует киназ-ный домен кодируемого белка [38]. Следует отметить, что выявление мутаций в пути mTOR в НЭО ПЖ имеет значительное клиническое терапевтическое значение для применения таргетной терапии в лечении пациентов с таким заболеванием.
Самым поразительным открытием из секвенирования экзома стала идентификация рецидивных соматических мутаций в двух генах, которые ранее не были связаны с раком, — DAXXи ATRX. Эти гены были мутированы в 25% и 18% соответственно. Изменения ATRX или DAXXявляются взаимоисключающими, что свидетельствует о том, что кодируемые белки функционируют по одному и тому же пути. Кроме того, изменения в нуклеотидной последовательности часто приводили к усеченным мутациям. Это обычно ассоциируется с генами-супрессорами опухолей. Пациенты с НЭО, которые имели измененный ATRX или DAXX гены, обладали значительно более длительной выживаемостью, чем пациенты с опухолями дикого типа [39].
Молекулярный профиль в опухолях разной степени дифференцировки различен. Высокодифференцированные НЭО отличаются от низкодифференцированных по прогнозу, количеству митозов и уровню Ki-67. Более того, они, по существу, лишены мутаций TP53 и RB1, которые вместо этого являются основными драйверами в низкодифференцированных опухолях любой локализации [40-44]. В одном исследовании секвенирования всего экзома сообщается, что низкодифференцированные НЭО желудка и адено-карциномы имеют общие мутации TP53, затрагивающие по данным литературы от 53 до 100 % случаев [45-48], и редкие мутации SYNE1. Но в то же время НЭО демонстрируют более высокую частоту мутаций, чем адено-карцинома желудка [45].
В низкодифференцированных опухолях было обнаружено гиперметилирование промотора для таких генов, как DAPK1, TIMP3, PAX5, HIC1, CADM1 и многих других [49]. Молекулярный профиль НЭО G3 толстой кишки похож на колоректальную аденокарциному с мутациями APC, KRAS, BRAF и TP53 [49-54]. Так же было описано и возникновение микросателлитной нестабильности, выявлена потеря гетерозиготности (LOH) в локусах TP53 и SMAD4 и в хромосоме 6q [54-55].
В высокодифференцированных НЭО было замечено метилирование в гене RASSF1A, наблюдаемое в других опухолях ПЖ, легких и ЖКТ [9, 56].
Мутации KRAS, присутствующие почти во всех адено-карциномах поджелудочной железы и до 50% опухолей толстой кишки, были описаны в низкодифференцированных НЭО желудка, ПЖ и кишки (частотный диапазон от 8 до 60 %; медиана 30 %). В то время мутации BRAF (частотный диапазон от 13 до 59 %; медиана 17 %) были обнаружены только в колоректальных НЭО с низкой диф-ференцировкой G3 [57-61]. Нужно отметить, что данные мутации практически не наблюдались в высокодифференцированных НЭО, но они имеют метилирование в гене RASSF1A, наблюдаемое в опухолях ПЖ, легких и ЖКТ [9,56, 62-65]. В опухолях с низкой степенью дифференцировки G3 чаще выявляли гиперметилирование промотора для таких генов, как DAPK1, TIMP3, PAX5, HIC1, CADM1 и многих других [49].
В нескольких исследованиях сообщалось о наличии мутаций зародышевой линии BRCA2 при НЭО ПЖ [11, 66, 67]. Другие редкие мутации были обнаружены во вспомогательных генах репарации ДНК HR, таких как RAD50, RAD51AP2, BRIP1 (от 3 до 5 %) [68]. Три гена репарации (MSH3, MSH4 и MSH6) также встречались до 1% опухолей. Хотя влияние этих мутаций на развитие и агрессивность опухоли не определено. Кроме того, следует подчеркнуть, что EGFR был обнаружен у 18 (13 %) пациентов, HER2-у 3 (2%), KIT — у 16 (11%) и PDGFRalpha — у 135 (96 %). Применение метода флуоресцентной гибридизации FISH (fluorescence in situ hybridization) в 130 случаях НЭО показал отсутствие генной амплификации для EGFR, тогда как два НЭО унаследовали амплифицированную HER2 (1,5 %) [68].
Понимание молекулярно-генетических изменений, приводящих к возникновению и прогрессированию данных новообразований, значительно улучшилось за последние два десятилетия, и соответственно, расширились варианты лекарственного лечения этих опухолей, что привело к увеличению выживаемости пациентов. Секвенирование ДНК с использованием больших панелей генов может выявить генетические изменения в НЭО, связанные с возможностью назначения таргетной терапии такими препаратами, как эверолимус, так и сунитиниб. В настоящее время новые таргетные препараты и их комбинации интенсивно исследуются в лечении пациентов с распространенными стадиями. Учитывая роль сигнального пути NTRK в онко-генезе, пролиферации и инвазивности НЭО, недавно было завершено первое исследование на людях ингибитора ROS1/NTRK, талетректиниба [69]. Ингибиторы тирозин-киназы с антиангиогенными свойствами сейчас проходят клинические исследования у пациентов с распространенными НЭО ЖКТ. Такие препараты, как суруфатиниб, лен-ватиниб, акситиниб, кабозантиниб и пазопаниб, показали многообещающую эффективность во 2-й и/или 3-й фазах клинических испытаний [70, 71]. Среди обнадеживающих исследуемых методов лечения ингибитор тирозинкиназы суруфатиниб находятся на наиболее поздней стадии клинической разработки. Вероятно, в ближайшие несколько лет может быть одобрено его использование для лечения пациентов с распространенными НЭО ПЖ и ЖКТ [72].
российский жж w» ш а онкологический Y Y \ж I конгресс-2022 /\/\ v i
Постепенная интеграция генетических и эпигенетических данных о биологии этих новообразований, особенно тех молекулярных путей, которые могут рассматриваться в перспективе для применения новых таргетных препаратов, должна прояснить, какие молекулы могут использоваться в качестве надежных биомаркеров. Другая важная информация, которую могут дать эти исследования, — это определение механизмов резистентности к лекарственной терапии, на которые нацелена комбинированная терапия.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
В ходе исследовательской работы методом секвени-рования нового поколения (NGS) на выбранной панели были проанализированы 86 образцов крови (ДНК лейкоцитов) пациентов с диагнозом НЭО, наблюдавшихся в ГАУЗ «Республиканский клинический онкологический диспансер Министерства здравоохранения Республики Татарстан имени профессора М.З. Сигала» (ГАУЗ «РКОД МЗ РТ») в период 2018-2019 гг., в зависимости от онкологической наследственной отягощенности.
Критериями включения стали: диагноз НЭО, ранний возраст манифестации (до 60 лет), наследственный анамнез у родственников 1-й, 2-й линии родства. Пациенты были разделены на две группы: основная — с отягощенным наследственным анамнезом и контрольная — без отягощенного анамнеза (табл. 2).
ДНК из лейкоцитов периферической крови выделяли с помощью набора DNeasy Blood & Tissue Kit («Qiagen»). Концентрация ДНК измерялась на спектрофотометре NanoVue Plus («GE Healthcare») и составила 30-50 нг/мкл. Подготовка библиотек для секвенирования осуществлялась с помощью NimblGen SepCapEZ Choice («Roche»). Секвенирование проводилось на приборе Illumina MiSeq («Illumina»), картирование прочтений на референсную последовательность генома человека (hg19) — при помощи алгоритмов BWA-MEM. Качество исходных данных, выравнивания, обогащения и покрытия целевых регионов проверялось с помощью FastQC, BAMQC и NGSrich.
Поиск нуклеотидных вариаций выполнялся с использованием GATK HaplotypeCaller, Samtools, FreeBayes. Полученные VCF-файлы всех комбинаций алгоритмов выравнивания и поиска вариаций объединялись методом опорных векторов, что увеличивало общие показатели
Таблица 2. Количественный анализ мутаций в зависимости от наследственного анамнеза у пациентов с нейроэндокринными опухолями.
Наследственность Мутации, абс. число Всего пациентов, абс. число
Есть Нет
Отягощенная 13 (A) 26 (B) 39
Неотягощенная 3 (C) 44 (D) 47
Итого 16 70 86
чувствительности и специфичности при выявлении мутаций. Консенсусный VCF-файл обрабатывался программой SnpSift (глубина прочтения более 10) и аннотировался с помощью SnpEff (анализ всех транскриптов), ANNOVAR (анализ частот аллелей в ExAC, 1000G и ESP6500, алгоритмы проверки функциональной значимости SIFT, PolyPhen2, MutationTaster, FATMM, CADD, DANN, Eigen) и Alamut Batch (влияние на сплайсинг, базы данных dbSNP, ClinVar, HGMD Professional). Среднее покрытие составило 473x, доля корректно картированных прочтений — 99,6 %, доля целевых регионов с покрытием выше 100x — 96,2%.
Кастомная панель состояла из следующих генов интереса:
TP53, MLH1, MSH2, MSH6, PMS2, EPCAM, APC, MUTYH, CDKN2A, CDK4, ATM, KIT, PDGFRA, CDH1, CTNNA1, PRSS1, SPINK1, CFTR, BRCA1, BRCA2, FANCI, FANCL, PALB2, RAD51B, RAD51C, RAD54L, RAD51D, CHEK1, CHEK2, CDK4, CDK12, FANCJ/BRIP1, PPP2R2A, BARD1, PARP1, NTHL1, POLE, POLD1BMPR1A, SMAD4, MLH3, MSH6, PMS1, NBN, NF1, PPM1D, DICER1, PPM1D, RB1, HOXB13, BMPR1A, BLM, FANCA, FANCB, FANCC, FANCD2, FANCE, FANCF, FANCG, FANCM, RHBDF2, HRAS, BAP1, EGFRSDHB, SDHC, SDHD, SFTPA1, HER2, SLX4, BAP1, MRE11, FAM175, CtIP, H2AX, RPA, NTHL1RPS20, BUB1, BUB3, LRP6, STK11, AKT1, ATR, BABAM1, BAP1, BMPR1A, CTNNA1, FAM175A, MRE11A, NBN, PMS2, POLD1, POLE, PRSS1, RAD50, RET, TP53BP1, VHL, XRCC2.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
У 16 (18,6%) пациентов обеих наблюдаемых групп были обнаружены 20 патогенных и предположительно патогенных мутаций в генах системы репарации ДНК (как распространенные — APC, TP53, RAD51B, BRCA1,2, CHEK2, MSH2, MLH3, так и более редкие — FANCL, SLX4, CDH1, MUTYH) (табл. 3), где длительность наблюдения рассчитывалась с момента постановки диагноза. Все пациенты, вошедшие в исследование, имели высокодифференцированные НЭО. Из них 9 (56,25 %) пациентов были с высокодиф-ференцированными НЭО G1, 4 (25 %) пациента — с НЭО G2, 3 (18,75%) пациента — с НЭО G3. При этом пациенты с НЭК G3 в исследовании не приняли участие в связи с низкой распространенностью.
Продолжительность наблюдения за пациентами с данными мутациями составила более одного года (максимальное время наблюдение — 231 месяц). За этот период в основной группе с отягощенным наследственным анамнезом умерло 5 больных с мутациями CDH1, SLX4, RAD51B, BRCA1, TP53, MSH2 (12,8 % из общего числа пациентов основной группы), из которых двое имели НЭО G3 с неблагоприятным прогнозом. Распределение умерших пациентов основной группы по мутациям и степени дифференцировки опухоли представлены в табл. 3. В контрольной группе с неотяго-щенным анамнезом умерло 12 пациентов (25,5% из общего числа пациентов контрольной группы) с IV стадией заболевания, из которых шесть также имели высокую степень злокачественности. Среди умерших в контрольной группе мутаций из таргетной панели не было обнаружено.
Таблица 3. Частота встречаемости мутаций у пациентов с диагнозом нейроэндокринная опухоль.
№ пп Группа Степень злокачественности (Grade) Мутации Исход Длительность наблюдения, месяцы
1 Основная 3 CDH1 умер 50
2 Основная 1 SLX4 умер 126
3 Основная 1 CHEK2 жив 49
4 Основная 1 RAD51B умер 231
5 Контрольная 1 BRCA2 жив 62
6 Контрольная 2 MLH3 жив 64
7 Основная 2 MLH3 жив 13
8 Основная 1 APC FANCL жив 135
9 Основная 3 BRCA1 TP53 умер 19
10 Основная 2 BRCA2 BRCA2 жив 38
11 Основная 1 CHEK2 жив 10
12 Основная 2 MSH2 умер 18
13 Основная 1 MUTYH MUTYH жив 25
14 Основная 1 SLX4 жив 50
15 Контрольная 3 MUTYH жив 10
16 Основная 1 TP53 жив 85
Больше всего мутаций было выявлено у пациентов с диагнозом НЭО ПЖ (5 из 16 пациентов), реже встречались у пациентов с диагнозом НЭО тонкой кишки (2 из 16 пациентов). У пациентов с диагнозами НЭО толстой кишки, желудка, легкого, метастазами в печень без выявленного первичного очага мутации были с одинаковой частотой (по 10,5% для каждого диагноза). При этом пациенты диагностировались на разных стадиях: I стадия диагностирована у 7 пациентов (36,8%), II стадия — 3 пациентов (15,8%), III стадия — 2 пациентов (10,6%), IV стадия — у 7 пациентов (36,8%).
В контрольной группе без отягощенного онкологического анамнеза только у 3 из 47 пациентов (6,38%) наблюдались мутации, такие как BRCA2, MLH3, MUTYH. В группе с отягощенным наследственным анамнезом у 33,3% пациентов выявлялись патогенные либо условно-патогенные мутации.
ВЫВОДЫ
НЭО имеют выраженную наследственную гермино-генную мутацию в системе репарации ДНК. Данный факт подтверждается тем, что у каждого четвертого пациента с диагнозом НЭО в обеих группах выявлялись патогенные мутации, a в группе с отягощенным онкологическим анамнезом — у каждого третьего. Тщательно собранный наследственный анамнез поможет спрогнозировать наличие мутации у пациентов с НЭО и соответственно подобрать наиболее правильное и эффективное лечение.
В дальнейшем, возможно, рекомендовать пациентам с НЭО проводить тестирование на наследственные
мутации.
ЛИТЕРАТУРА
1. One hundredyears after carcinoid: epidemiology of and prognostic factors for neuroendocrine tumors in 35,825 cases in the United States. / J.C. Yao, M. Hassan, A. Phan [et al.] // Clin Oncol.-2008.- Vol. 26.-Р. 3063-3072.
2. Incidence of gastroenteropancreatic neuroendocrine tumours : a systematic review of the literature. / M. Fraenkel, M. Kim, A. Faggiano [et al.] // Endocr Relat Cancer.-2014.- Vol. 21.-Р. 153-163.
3. Trends in the Incidence, Prevalence, and Survival Outcomes in Patients With Neuroendocrine Tumors in the United States. / A. Dasari, C. Shen, D. Halperin [et al.] // JAMA Oncol .- 2017.- Vol. 3, № 10.-Р.1335-1342. doi:10.1001/jama-oncol.2017.0589.
4. MicroRNA expression abnormalities in pancreatic endocrine and acinar tumors are associated with distinctive pathologic features and clinical behavior. / C. Roldo, E. Missiaglia, J.P. Hagan [et al.] // Clin Oncol.-2006.- Vol. 24, № 29.-Р. 4677-4684.
5. Papadopoulos N. DAXX / ATRX, MEN1 and mTOR pathway genes are frequently altered in pancreatic neuroendocrine tumors. / Y. Jiao, C. Shi, B.H. Edil [etal.] //Science.-2011.- Vol. 331, № 6021.-Р.1199-1203.
6. The genomic landscape of small intestine neuroendocrine tumors. / M.S. Banck, R. Kanwar, A.A. Kulkarni [et al.] // Clin Invest .- 2013 .- Vol. 123, № 6.- Р. 2502-2508.
7. Somatic mutation of CDKN1B in small intestine neuroendocrine tumors. /J.M. Francis, A. Kiezun, A.H. Ramos [et al.] // Nat Genet.- 2013 - Vol. 45, № 12.-Р.1483-1486.
8. A cross-species analysis in pancreatic neuroendocrine tumors reveals molecular subtypes with distinctive clinical, metastat-ic, developmental, and metabolic characteristics. / A. Sad-anandam, S. Wullschleger, C.A. Lyssiotis [et al.] // Cancer Dis-cov.- 2015.- Vol. 5, № 12 .- Р.1296-1313.
9. DNA methylation profiles distinguish different subtypes of gastroenteropancreatic neuroendocrine tumors. / A. How-Kit, E. Dejeux, B. Dousset [et al.] // Epigenomics.- 2015.- Vol. 7, № 8.- Р.1245-1258.
10. Prognostic impact of novel molecular subtypes of small intestinal neuroendocrine tumor. / A. Karpathakis, H. Dibra, C. Pipinikas [et al.] // Clin. Cancer Res .- 2016 .- Vol. 22, № 1.-Р.250-258.
11. Australian Pancreatic Cancer Genome Initiative. Whole-genome landscape of pancreatic neuroendocrine tumours. / A. Scarpa, D.K. Chang, K. Nones [et al.] // Nature.- 2017.- Vol. 543, № 7643 .-Р.65-71. doi:10.1038/nature21063.
12. Progressive epigenetic dysregulation in neuroendocrine tumour liver metastases. / A. Karpathakis, H. Dibra, C. Pipinikas [et al.] // Endocr Relat Cancer.-2017.-Vol. 24, № 2.-Р.21-25.
13. Genetic heterogeneity of primary lesion and metastasis in small intestine neuroendocrine tumors. / D. Walter, P.N. Harter, F. Battke [etal.] //Sci Rep.-2018.- Vol. 8, № 1.-Р. 3811.
российский жж w» ш а онкологический Y Y \ж I конгресс-2022 /\/\ v i
14. Multiple endocrine neoplasia type 1 gene maps to chromosome 11 and is lost in insulinoma. / C. Larsson, B. Skogseid, K. Oberg [et al.] // Nature.- 1988.- Vol. 332 .-Р.85-87.
15. Stephen J. M. Hereditary Hormone Excess: Genes, Molecular Pathways, and Syndromes. / J. M. Stephen, F. S. William // En-docr Reviews.- Vol. 26, № 5.-P. 615-661.
16. Binkovitz L.A. Islet cell tumors in von Hippel-Lindau disease: increased prevalence and relationship to the multiple endocrine neoplasias. /L.A. Binkovitz, C.D.Johnson, D.H. Stephens//Am J Roentgenology.- 1990.- Vol. 155, № 3 .-Р.501-505.
17. Positional cloning of the gene for multiple endocrine neopla-sia-type 1. /S.C. Chandrasekharappa, S.C. Guru, P. Manickam [etal.] //Science 276.- 1997.-Р.404-407.
18. Oberg K. Genetics and molecular pathology of neuroendocrine gastrointestinal and pancreatic tumors (gastroenteropancre-atic neuroendocrine tumors). / K. Oberg. // Curr Opin Endocrinol Diabetes Obes.-2009.-Vol. 16.-Р.72-78. doi:10.1097/ med.0b013e328320d845.
19. Update on the molecular pathogenesis of pancreatic tumors other than common ductal adenocarcinoma. / D. Antonel-lo, S. Gobbo, V. Corbo [et al.] // Pancreatology.-2009.- Vol. 9.- Р.25-33.
20. Эндокринология / Под ред. Н. Лавина .- 2-е изд. Пер. с англ.-Москва : Практика, 1999.- С. 891-897.- 1128 с.
21. Pancreatic Neuroendocrine Tumors: Molecular Mechanisms and Therapeutic Targets. / C.K. Maharjan, P.H. Ear, C.G. Tran [et al.] // Cancers (Basel) .-2021.- Vol. 13, № 20 .- Р. 5117. doi:10.3390/cancers13205117.
22. Attenuated expression of menin andp27 (Kip1) in an aggressive case of multiple endocrine neoplasia type 1 (MEN1) associated with an atypical prolactinoma and a malignant pancreatic endocrine tumor. / E. Ishida, M. Yamada, K. Horiguchi [et al.] // Endocr.-2011.- Vol.58.- Р.287-296.
23. Tumor suppressor menin regulates expression of insulin-like growth factor binding protein 2. / P. La, R.W. Schnepp, C.D. Petersen [etal.] // Endocrinology.-2004.- Vol. 145, № 7.-Р. 3443-3450.
24. Menin, a tumor suppressor, represses JunD-mediated tran-scriptional activity by association with an mSin3A-his-tone deacetylase complex. / H. Kim, J.E. Lee, E.J. Cho [et al.] // Cancer Research .- 2003 .- Vol. 63, № 19 .- Р. 61356139. PMID: 14559791.
25. MEN1 in pancreatic endocrine tumors : analysis of gene and protein status in 169 sporadic neoplasms reveals alterations in the vast majority of cases. / V. Corbo, I. Dalai, M. Scardoni [et al.]//EndocrRelat Cancer.-2010.- Vol. 17, №3.-Р.771-783.
26. von Hippel-Lindau disease. / R.R. Lonser, G.M. Glenn, M. Walther [et al.] // Lancet.-2003 .- Vol. 361, № 9374 .-Р.2059-2067. doi:10.1016/S0140-6736(03)13643-4.
2 7. Clinical, genetic and radiographic analysis of 108 patients with von Hippel-Lindau disease (VHL) manifested by pancreatic neuroendocrine neoplasms (PNETs). /J.A. Blansfield, L. Choyke, S.Y. Morita [etal.] //Surgery.-2007.- Vol. 142, № 6.-Р.814-818.
28. Mafficini A. Genetics and Epigenetics of Gastroenteropan-creatic Neuroendocrine Neoplasms. / A. Mafficini, A. Scarpa // Endocr Rev.-2019.- Vol. 40, № 2 .-Р.506-536.
29. VHL inactivation is an important pathway for the development of malignant sporadic pancreatic endocrine tumors. / A.M. Schmitt, S. Schmid, T. Rudolph [et al.] // Endocr Relat Cancer .-2009.- Vol. 16, № 4.-P.1219-1227.
30. McClatcheyA.I. Neurofibromatosis. /A.I. McClatchey//Annu Rev Pathol.-2007.- Vol. 2, № 1.-P.191-216.
31. Periampullary and duodenal neoplasms in neurofibromatosis type 1 : two cases and an updated 20-year review of the literature yielding 76 cases. / D. Relles, J. Baek, A. Wit-kiewicz, C.J. Yeo // Gastrointest Surg.-2010 .- Vol. 14, № 6.-P.1052-1061.
32. Whole-exome sequencing of duodenal neuroendocrine tumors in patients with neurofibromatosis type 1. / M. Noë, A. Pea, C. Luchini [et al.] // Mod Pathol.- 2018 .- Vol. 31, № 10.-P.1532-1538.
33. Identification and characterization of the tuberous sclerosis gene on chromosome 16. /European Chromosome 16 Tuberous Sclerosis Consortium. // Cell.- 1993.- Vol. 75, № 7.-P.1305-1315. doi:10.1016/0092-8674(93)90618-z.
34. Identification of the tuberous sclerosis gene TSC1 on chromosome 9q34. / M. van Slegtenhorst, R. de Hoogt, C. Hermans [et al.] // Science.- 1997.- Vol. 277, № 5327.-P.805-808.
35. Well-differentiated pancreatic neuroendocrine carcinoma in tuberous sclerosis--case report and review of the literature. / N.C. Arva, J.G. Pappas, T. Bhatla [et. al.] // Surg Pathol.-2012.- Vol. 36, № 1.- P.149-153.
36. The molecular genetics of gastroenteropancreatic neuroendocrine tumors. / M.N. Zikusoka, M. Kidd, G. Eick [et al.] // Cancer .-2005.- Vol. 104.- P.2292-2309.
37. The evolving (epi) genetic landscape of pancreatic neuroendocrine tumours. / C.P. Pipinikas, A.M. Berner, T. Sposito, C. Thirl-well // Endocr Relat Cancer.-2019.-Vol. 26, № 9.-P.519-544. doi:10.1530/ERC-19-0175.
38. High frequency of mutations of the PIK3CA gene in human cancers. / Y. Samuels, Z. Wang, A. Bardelli [et al.] // Science .-2004.- Vol. 304.-P.554. doi:10.1126/science.1096502.
39. Well-differentiated pancreatic neuroendocrine tumors : from genetics to therapy. / R.F. de Wilde, B.H. Edil, R.H. Hruban, A. Maitra. // Nat Rev Gastroenterol Hepatol.-2012.- Vol. 9, № 4.-P.199-208.
40. The high-grade (WHO G3) pancreatic neuroendocrine tumor category is morphologically and biologically heterogenous and includes both well differentiated and poorly differentiated neoplasms. / O. Basturk, Z. Yang, L.H. Tang [et al.] // Am J Surg Pathol.-2015.- Vol. 39, № 5.-P.683-690. doi:10.1097/ PAS.0000000000000408.
41. Pancreatic endocrine tumors : improved TNM staging andhis-topathological grading permit a clinically efficient prognostic stratification of patients. / A. Scarpa, W. Mantovani, P. Capel-li [et al.] // Mod Pathol.-2010.- Vol. 23, № 6.-P.824-833.
42. Are G3 ENETS neuroendocrine neoplasms heterogeneous? / F.L. Vélayoudom-Céphise, P. Duvillard, L. Foucan [etal.]//Endocr Relat Cancer.-2013 .- Vol. 20, № 5.-P.649-657.
43. Comprehensive genomic profiles of small cell lung cancer. / J. George, J.S. Lim, S.J.Jang [et al.] // Nature.-2015.- Vol. 524, № 7563.-P.47-53.
44. Therapeutic priority of the PI3K / AKT / mTOR pathway in small cell lung cancers as revealed by a comprehensive genomic analysis. /S. Umemura, S. Mimaki, H. Makinoshima [et al.] // Tho-rac Oncol.-2014.- Vol. 9, № 9.-Р.1324-1331.
45. Comprehensive analysis of gene mutation and expression profiles in neuroendocrine carcinomas of the stomach. / R. Makuuchi, M. Terashima, M. Kusuhara [et al.] // Biomed Res. (Aligarh) .- 2017.- Vol. 38, № 1.-Р.19-27.
46. Genetic alterations in poorly differentiated endocrine carcinomas of the gastrointestinal tract. / S. Pizzi, C. Azzoni, D. Bassi [et al.] // Cancer.-2003.- Vol. 98, № 6.-Р.1273-1282.
47. Different molecular profiles characterize well-differentiated endocrine tumors and poorly differentiated endocrine carcinomas of the gastroenteropancreatic tract. / D. Furlan, R. Ce-rutti, S. Uccella [et al.] // Clin Cancer Res.-2004 .- Vol. 10, № 3.-Р. 947-957.
48. Carcinogenesis of gastric endocrine cell carcinoma : analysis of histopathology andp53 gene alteration. / K. Nishikura, H. Watanabe, M. Iwafuchi[etal.] // Gastric Cancer.-2003.- Vol. 6, № 4.-Р.203-209.
49. Prognostic relevance of aberrant DNA methylation in g1 and g2 pancreatic neuroendocrine tumors. / M. Stefanoli, S. La Rosa, N. Sahnane [et al.] //Neuroendocrinology.-2014.- Vol. 100, № 1.-Р.26-34.
50. Microsatellite unstable gastrointestinal neuroendocrine carcinomas : a new clinicopathologic entity. /N. Sahnane, D. Furlan, M. Monti [et al.] // Endocr Relat Cancer.-2015.- Vol. 22, № 1.-Р.35-45.
51. Molecular characteristics of colorectal neuroendocrine carcinoma; similarities with adenocarcinoma rather than neuroendocrine tumor. / N. Takizawa, Y. Ohishi, M. Hirahashi [et al.] // Hum Pathol.-2015.- Vol. 46, № 12 .-Р.1890-1900.
52. Concordance of genetic alterations in poorly differentiated colorectal neuroendocrine carcinomas and associated adenocarcinomas. / A.O. Vortmeyer, I.A. Lubensky, M.J. Merino [et al.] // Natl Cancer Inst.- 1997.- Vol. 89, № 19 .- Р.1448-1453.
53. Colorectal poorly differentiated neuroendocrine carcinomas and mixed adenoneuroendocrine carcinomas: insights into the diagnostic immunophenotype, assessment of methylation profile, and search for prognostic markers. / S. La Rosa, A. Marando, D. Furlan [et al.] // Am J Surg Pathol.-2012 .- Vol. 36, № 4.- Р.601-611.
54. Loss of heterozygosity in 11q13-14 regions in gastric neuroendocrine tumors not associated with multiple endocrine neoplasia type 1 syndrome/ T. D'Adda, G. Keller, C. Bordi, H. Hofler//Lab Invest.- 1999.- Vol. 79, № 6.-P. 671-677. PMID: 10378509.
55. CpG island methylation in carcinoid and pancreatic endocrine tumors / A.O. Chan, S.G. Kim, A. Bedeir [et al.] // Oncogene .-2003 .- Vol. 22, № 6.-P. 924-934.
56. DNA methyltransferases 1,3a and 3b overexpression and clinical significance in gastroenteropancreatic neuroendocrine tumors. / M.M. Rahman, Z.R. Qian, E.L. Wang [et al.] // Hum Pathol.- 2010.- Vol. 41.-Р.1069-1078.
57. Alberto B. Molecular mechanisms of resistance to cetuximab andpanitumumab in colorectal cancer. / B. Alberto, S. Salva-tore // Clin Oncol.- 2010.- Vol. 28.- Р.1254-1261.
58. Small cell and large cell neuroendocrine carcinomas of the pancreas are genetically similar and distinct from well-differ-entiatedpancreatic neuroendocrine tumors. // S. Yachida, E. Vakiani, C.M. White, [et al.] // Am J Surg Pathol.-2012.- Vol. 36, № 2 .- P.173-184.
59. Colorectal poorly differentiated neuroendocrine carcinomas frequently exhibit BRAF mutations and are associated with poor overall survival. / D.C. Olevian, M.N. Nikiforova, S. Chiosea [et al.] // Hum Pathol.-2016.- Vol. 49.- P.124-134.
60. Molecular characteristics of colorectal neuroendocrine carcinoma ; similarities with adenocarcinoma rather than neuroendocrine tumor / N. Takizawa, Y. Ohishi, M. Hirahashi [et al.] // Hum Pathol.-2015.- Vol. 46, № 12 .-P.1890-1900.
61. Colorectal mixed adenoneuroendocrine carcinomas and neuroendocrine carcinomas are genetically closely related to colorectal adenocarcinomas. / M. Jesinghaus, B. Konukiewitz, G. Keller [et al.] // Mod. Pathol.-2017.- Vol. 30, № 4.-P.610-619.
62. In-depth mutational analyses of colorectal neuroendocrine carcinomas with adenoma or adenocarcinoma components. / C. Woischke, C.W. Schaaf, H.M. Yang [et al.] // Mod Pathol.-2017.- Vol. 30, № 1.- P.95-103.
63. Molecular profiling of neuroendocrine malignancies to identify prognostic and therapeutic markers: a Fox Chase Cancer Center Pilot Study. / N. Vijayvergia, P.M. Boland, E. Handorf [et al.] // Br J Cancer.-2016.- Vol. 115, № 5 .- P.564-570.
64. Diagnostic utility of MS-MLPA in DNA methylation profiling of adenocarcinomas and neuroendocrine carcinomas of the colon-rectum. / D. Furlan, N. Sahnane, M. Mazzoni[etal.] // Vir-chows Arch.-2013 .- Vol. 462, № 1.-P.47-56.
65. Colorectal neuroendocrine carcinomas and adenocarcinomas share oncogenic pathways. A clinico-pathologic study of 12 cases. /R. Karkouche, J.B. Bachet, J. Sandrini[etal.]//Eur J Gastroenterol Hepatol.-2012.- Vol. 24, № 12.-P.1430-1437.
66. High throughput gene sequencing reveals altered landscape in DNA damage responses and chromatin remodeling in sporadic pancreatic neuroendocrine tumors. / S. Ji, W. Yang, J. Liu [et al.] // Pancreatology.-2018 .- Vol. 18 .- P.318-327. doi:10.1016/j.pan.2018.01.006.
67. BRCA-associatedpancreatico-biliary neoplasms: Four cases illustrating the emerging clinical impact of genotyping. / M.B. Sharma, A. Carus, L. Sunde [et al.] // Acta Oncol.-2016.- Vol. 55.- P.377-381. doi:10.3109/0284186X.2015.1044023.
68. Pancreatic endocrine tumours: mutational and immunohisto-chemical survey of protein kinases reveals alterations in targe-table kinases in cancer cell lines and rare primaries / V. Corbo, S. Beghelli, S. Bersani [et al.] // Ann Oncol.-2012 .- Vol. 23, № 1.-P. 127-134.
69. U.S. Phase I First-in-human Study of Taletrectinib (DS-6051b / AB-106), a ROS1 / TRK Inhibitor, in Patients with Advanced Solid Tumors / K.P. Papadopoulos, E. Borazanci, A.T. Shaw [et al.] // Clin. Cancer Res .-2020 .- Vol. 26 .-P. 47854794.
70. Surufatinib in advanced extrapancreatic neuroendocrine tumours (SANET-ep): A randomised, double-blind, placebo-controlled, phase 3 study. /J. Xu, L. Shen, Z. Zhou [et al.] // Lancet Oncol.-2020.- Vol. 21, № 11.- P.1500-1512.
российский жж w » ш а онкологический Y Y \ж I конгресс-2022 /\/\ W I
71. Surufatinib in Advanced Well-Differentiated Neuroendocrine Tumors : A Multicenter, Single-Arm, Open-Label, Phase Ib / II Trial. /J. Xu, J. Li, C. Bai [et al.] // Clin Cancer Res.-2019.-Vol. 25.-P. 3486-3494.
72. Cives, M. Emerging Treatment Options for Gastroenteropancre-atic Neuroendocrine Tumors/M. Cives, E. Pelle', J. Strosberg//J Clin Med.-2020.- Vol. 13, № 9 (11).-P. 3655.
73. Localization of Putative Tumor Suppressor Loci by Genome-wide Allelotyping in Human Pancreatic Endocrine Tumors. / D.C. Chung, S.B. Brown, F. Graeme-Cook [et al.] // Cancer Res.-1998.- Vol. 58.-P.3706-3711.
74. Mutation and expression analyses reveal differential subcel-lular compartmentalization of PTEN in endocrine pancreatic tumors compared to normal islet cells. / A. Perren, P. Kom-minoth, P. Saremaslani [et al.] // Am. J. Pathol.-2000.- Vol. 157.-P.1097-1103. doi:10.1016/S0002-9440(10)64624-X.
75. The impact of PD-L1 expression in patients with metastatic GEP-NETs. / S.T. Kim, S.Y. Ha, S. Lee [et al.] //J Cancer.-2016.- Vol. 7, № 5.- P.484-489. doi:10.7150/jca. 13711.
76. Rb Loss and KRAS Mutation Are Predictors of the Response to Platinum-Based Chemotherapy in Pancreatic Neuroendocrine Neoplasm with Grade 3 : A Japanese Multicenter Pancreatic NEN-G3 Study. / S. Hijioka, W. Hosoda, K. Matsuo [et al.] // Clin Cancer Res.-2017.- Vol. 23, № 16. P.4625-4632. doi:10.1158/1078-0432.CCR-16-3135.
77. Loss of chromatin-remodeling proteins and / or CDKN2A associates with metastasis of pancreatic neuroendocrine tumors and reduced patient survival times. / S. Roy, W.A. La-Framboise, T.C. Liu [et al.] // Gastroenterology.-2018.- Vol. 154.- P.2060-2063.
78. Real-Time Genomic Characterization of Metastatic Pancreatic Neuroendocrine Tumors Has Prognostic Implications and Identifies Potential Germline Actionability. / N. Raj, R. Shah, Z. Stadler [et al.] // JCO Precis Oncol.-2018. P0.17.00267. doi:10.1200/P0.17.00267.
79. Genomic profiling of NETs: A comprehensive analysis of the RADIANT trials. /J. Yao, A. Garg, D. Chen [et al.] // Endocr Relat Cancer.- 2019 .- Vol. 26, № 4 .- P.391-403. doi:10.1530/ERC-18-0332.
