CC BY
222
АРХЕОЛОГИЯ И ЭТНОГРАФИЯ
УДК 904
М. А. Юшкова
МОГИЛЬНИК КЁРСТОВО 1—УНИКАЛЬНЫЙ ПАМЯТНИК ЭПОХИ РИМСКИХ ВЛИЯНИЙ НА СЕВЕРО-ЗАПАДЕ РОССИИ
До недавнего времени памятники эпохи римских влияний на обширной территории Северо-Запада России были представлены немногочисленными поселениями и несколькими погребальными сооружениями. В последние годы ситуация в изучении одной из групп памятников этого периода резко изменилась. Были получены новые данные о серии могильников и кладов культуры каменных могильников с оградками. На одном из могильников — Кёрстово 1 —произведены археологические раскопки. Новые пункты находок концентрируются на западе Ижорской возвышенности.
Основной ареал культуры каменных могильников с оградками охватывает территорию Эстонии и северной Латвии. Эта культура возникла под влиянием культуры каменных курганов с ящиками, памятники которой расположены в прибрежной части северной и западной Эстонии. Традиция погребения в каменном кургане с каменным ящиком появилась в прибрежной Эстонии из других частей Балтийского региона, вероятно, из Скандинавии. Известны могильники, демонстрирующие переход от обряда захоронения в каменных курганах с ящиками к каменным могильникам с оградками. После формирования нового типа погребальных сооружений — оградок, данная культура распространяется на территории внутренней части Эстонии и северной Латвии, Ижорской возвышенности [1, 2, 3, 4].
Культура каменных могильников с оградками представлена главным образом могильниками, а также кладами; поселения весьма редки и до настоящего времени изучены недостаточно. Могильники состоят из одного или нескольких рядов пристроенных друг к другу каменных оградок прямоугольной формы размерами около 3 х 6 м. В оградках совершались коллективные захоронения людей и животных. Было распространено сожжение на стороне, также встречается и обряд ингумации. Костные остатки, как правило, находятся в слоях камней и известняковой щебенки, там же помещен погребальный инвентарь: бронзовые украшения, бусы, железные бытовые изделия и в ряде случаев оружие. Общая датировка культуры — около Ш—П вв. до н. э. —1У—У вв. н. э.
Находки импортных фибул различных типов свидетельствуют о тесных связях культуры каменных могильников с оградками с Юго-Западной Прибалтикой. Отдельные находки изделий дьяковских типов указывают на контакты с регионом бассейна Верхней Волги и Волго-Окского междуречья. В результате связей с окраинами зоны римского влияния к носителям рассматриваемой культуры поступали римские монеты. Сходство материальной культуры и отчасти погребальных сооружений показывает, что
© М. А. Юшкова, 2010
ближайшей в культурном отношении группой памятников являются каменные могильники Финляндии эпохи римских влияний.
До недавнего времени было известно только о двух находках погребений этой культуры на рассматриваемой территории. Погребальные конструкции первых веков н. э. были найдены в ходе раскопок Е. А. Рябинина средневековых могильников Валговицы и Великино [5, 6]. В последние годы появилась серия работ, посвященных находкам этой культуры на рассматриваемой территории. Имевшиеся к этому времени сведения о находках данной культуры на Северо-Западе России были обобщены в статье В. С. Кулешова [7]. В 2005 г. появились первые устные, а впоследствии и письменные сообщения П. Е. Сорокина и О. В. Шарова о новом могильнике с вещами римского времени в окрестностях дер. Удосолово на западе Ижорской возвышенности Ленинградской области [8, 9, 10], а О. В. Шаров подготовил развернутую комментированную публикацию единичной находки фибулы из Старой Ладоги [11]. В 2007 г. появились сведения о могильнике Кёрстово 1, на котором в 2008 и 2009 гг. производились раскопки под руководством автора статьи. В 2008 г. была открыта новая категория памятников культуры каменных могильников с оградками на западе Ижорской возвышенности: монетные и монетно-вещевые клады. Стало известно о трех таких кладах: двух — в окрестностях Копорья (первых клад состоял из 30 римских медных монет, второй — из 12 римских медных монет и трех предметов) и одном — в окрестностях расположенной неподалеку от Копорья дер. Юрьево (он состоял, по меньшей мере, из 10 римских медных монет). Юрьевский клад передан в Государственный Эрмитаж1, два Копорских клада — в Лабораторию археологии, исторической социологии и культурного наследия им. профессора Г. С. Лебедева НИИКСИ СПбГУ2. Кроме того, появились сведения о находках на западе Ижорской возвышенности новых мест обнаружения предметов римского времени, вероятно, маркирующих разрушенные или частично сохранившиеся могильники — Кёрстово 2 (Малли) и Ратчино [13].
В настоящее время фонд источников для изучения культуры каменных могильников с оградками на западе Ижорской возвышенности насчитывает 9 памятников и местонахождений культуры каменных могильников с оградками: могильники Валговицы, Великино, Удосолово, Кёрстово 1, местонахождения, возможно, разрушенных могильников Ратчино и Кёрстово 2 (Малли), клады 1-й и 2-й Копорский, Юрьевский (рис., врезка).
Среди памятников погребальные конструкции прослежены в трех могильниках: Валговицы, Великино, Кёрстово 1. В могильнике Кёрстово 1 раскопана значительная часть одной из цепочек с оградками. Цепочка была вытянута в направлении запад — восток. В раскоп полностью или частично попало 4 оградки овальной или прямоугольной форм, ориентированные длинной стороной по оси север — юг. Размеры оградок от 1,2х3,4 м до 3x6,3 м. Оградки были сложены плитами известняка с забутовкой известняковой щебенкой или валунами с забутовкой более мелкими камнями. Во внутренней части оградок камни, известняковая щебенка, кости и сопроводительный инвентарь были уложены в несколько горизонтов. Полностью доминировал обряд кремации на стороне. Кости располагались в пределах сооружений хаотично или скоплениями,
1 Благодарю В. С. Кулешова (Государственный Эрмитаж, отдел нумизматики) за данное сообщение.
2 Информация опубликована на сайте Лаборатории археологии [12], а также была представлена в докладе О. В. Шарова «Находки фибул раннеримской эпохи на Северо-Западе России» на 2-й конференции «Лесная и лесостепная зоны Восточной Европы в эпоху римских влияний и Великого переселения народов (этнокультурные контакты)» (Тула — Куликово поле, 4—8 ноября 2008 г) (в печати).
Карта памятников культуры каменных могильников с оградками на Ижорской возвышенности (на врезке) и основные категории находок из могильника Керстово 1.
1, 2 — глазчатые фибулы; 3 — щиткоголовая фибула; 4 —браслет; 5, 6, 7 — перстни; 8, 9 — нашивные бляшки; 10, 11 —наконечники копий; 1-9 — бронза; 10-11 —железо; 1-9 —находки из раскопа: 9-10 — подъемный материал.
Врезка: 1 — Валговицы; 2 — Великино; 3 — Удосолово; 4 — Ратчино; 5 — Кёрстово 2 (Малли); 6 — Кёрстово 1; 7 —1-й Копорский клад; 8 — 2-й Копорский клад; 9 — Юрьевский клад.
рядом с ними находился сопроводительный инвентарь. Каменные сооружения в могильниках Валговицы и Великино представлены каменными вымостками из валунов, в которых можно увидеть структуру оградок [14, 5]. Наиболее отчетливо просматриваются контуры оградки в могильнике Валговицы, ее размеры около 3x6 м.
При раскопках могильника Кёрстово 1 найдено более 24 тыс. фрагментов костей. Преобладали небольшие фрагменты кальцинированной костной ткани. Согласно заключению И. Г. Широбокова (Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН (Кунсткамера)), минимальная численность погребенных на исследованной части могильника составляет 38 человек. Среди костных материалов выделяется также группа скелетных останков животных. Среди них М. В. Саблиным (Зоологический Институт РАН) определены кости собаки, зайца, птиц.
Набор сопроводительного инвентаря рассматриваемых могильников содержал украшения, оружие, хозяйственный и бытовой инвентарь. Украшения представлены бронзовыми фибулами, браслетами, перстнями, височными кольцами, пронизками, гривной, нашивными бляшками, железными булавками с кольцеобразными головками и браслетами, стеклянной бусиной (рис., 1-9). Оружие — наконечниками копий и дротиков (рис., 10-11), втульчатыми топорами. Сельскохозяйственный и бытовой инвентарь — иглами, шильями, бритвами, ножами, косарем, точильным бруском, керамикой.
Среди найденных украшений особое значение имеют фибулы. Они типологически разнообразны и являются одной из наиболее определимых в хронологическом отношении категорий инвентаря. В могильниках найдены фибулы 11—У групп, по типологии О. Альмгрена [15], и их дериваты. Наибольшее количество фибул представлено глазчатыми (около 50 экз.) и щиткоголовыми (около 20 экз.) (рис., 1-3). Найдено также несколько экземпляров других типов. К ним относятся одиннадцать фибул: типа А68-693 (1 экз.), А100 (2 экз.), дериваты А109 (4 экз.) в могильнике Кёрстово 1, А80 (1 экз.), фибула с эмалью (1 экз.) в Удосолово, А38,41-43 (1 экз.) и дериват А89 (1 экз.) в Ратчи-но. Многие фибулы импортированы из Юго-Восточной Прибалтики, где они найдены в памятниках вельбаркской культуры, культуры долькайм-коврово, литовских могильников и др. [16, 17]. К ним относятся глазчатые фибулы основной и прусской серии, фибулы типов А68-69, А38,41-43 и др. Суммарная датировка этих фибул — последняя треть I — III в. н.э.
Другой категорией привозных изделий являются нашивные бляшки, имеющие восточное происхождение (рис., 8-9). Прямые аналогии бляшке-розетке и бляшке-лапке из могильника Кёрстово 1 можно найти в ареале культурных групп позднедьяковской (бассейн Верхней Волги и Волго-Окское междуречье) и пьяноборской (бассейн Средней Волги и Прикамье) историко-культурных общностей. Наиболее близкими памятниками, где найдены такие бляшки, являются погребальные памятники молого-шекснинского региона: «домик мертвых» Куреваниха ХХ, курган 2 и один из «домиков мертвых» на могильнике Чагода I [18, рис. 2:8, 4:14, 5:7]. В молого-шекснинском регионе и в Прикамье эти бляшки датируются III в. до н. э. — II в. н. э. [18, с. 9-15; 19, рис. 4].
В могильнике Кёрстово 1 найдено значительное количество предметов вооружения, представленных наконечниками копий и дротиков (рис., 10-11). Находки оружия являются отличительной чертой этого памятника и не характерны для других могильников рассматриваемой культуры [3, р. 216]. Оружие римского времени в Эстонии и Латвии известно преимущественно из кладов: четырех в Эстонии [20, joon. 190, 191; 3, р. 247,
3 Здесь и далее А№ означает типы фибул по О.Альмгрену.
fig. 151] и пяти — в Латвии [21, р. 244]. В могильнике Кёрстово 1 найдено 44 наконечника дротиков и копий. Все наконечники втульчатые, имеют линзовидное или ромбическое сечение пера. Большинство экземпляров удовлетворительной сохранности близки к типам V и VI по типологии В. Казакявичюса и особенно к типам IV, V и X по типологии П. Качановского [22, рис. 19 и 21; 23, 1аЬ1. VI: 3-8; 1аЬ.Х: 4-5].
Хронология рассматриваемых памятников определялась на основании датировок бытования определенных типов фибул в других археологических культурах (вельбарк-ской, долькайм-коврово, литовских могильников и др.), хронологии ближайшей группы памятников каменных могильников с оградками — могильников северо-восточной Эстонии, датировок привозных вещей с территории Верхнего Поволжья и Волго-Камья.
Культура каменных могильников с оградками развивалась на Ижорской возвышенности на протяжении нескольких веков. На самом раннем этапе развития культуры (до распространения фибул), датируемом около конца I тыс. до н. э. до середины I в. н. э., на Ижорской возвышенности начинается сооружение могильников Валговицы, Вели-кино и Удосолово. Инвентарь этих могильников типичен для ранней фазы развития культуры. Для этого периода характерны железные булавки и браслеты; бронзовые фибулы и другие украшения еще не распространились.
На следующем этапе, соответствующем ступеням В1Ь-В2 эпохи римских влияний (около 50/70— 150/175 гг. н. э.), продолжает использоваться могильник Удосолово, возникают новые — Кёрстово 1, Кёрстово 2 (Малли), Ратчино, депонируются клады (?). Этот период представлен пока наибольшим количеством памятников и находок. Наиболее типичными находками являются глазчатые и щиткоголовые фибулы. Следующий хронологический этап, с которым связаны, в частности, находки подковообразных фибул с эмалью, представлен, судя по имеющимся материалам, только на могильнике Удосолово. Финальный этап развития культуры каменных могильников с оградками (последняя треть III—IV в. н.э.), для которого характерно использование только одной категории фибул — арбалетовидных с шипом на головке, в материалах Ижорской возвышенности пока не представлен.
Рассматриваемая культура определяется сходным набором украшений, предметов вооружения и быта, сходной конструкцией погребальных сооружений и погребальным обрядом во всем своем ареале. Возможно, при дальнейшем исследовании в ее ареале удастся выделить локальные варианты. В этом случае памятники Ижорской возвышенности, вероятно, будут выделены в отдельный локальный вариант. Одним из основных его отличий будет зафиксированная традиция положения оружия в могильник, не характерная для памятников Эстонии и Латвии. Близкая по набору сопроводительного инвентаря культура каменных могильников выделена в южной и юго-западной Финляндии. Для этой культуры также характерно положение оружия в могилы.
Возможно, культура каменных могильников с оградками была распространена еще восточнее, чем это было установлено исследованиями последних лет. Среди памятников раннего железного века западного Приильменья известен один могильник — Со-лоницко, который, возможно, относится к культуре каменных могильников с оградками. Источниковедческий анализ данных об этом памятнике позволяет, по мнению В. Я. Конецкого [24], сомневаться в достоверности имеющихся сведений. Вместе с тем план раскопанного могильника и изображения находок, опубликованные автором раскопок Б. В. Александровым в соавторстве с А. М. Тальгреном [25], свидетельствуют о том, что здесь действительно был раскопан могильник культуры каменных могильников с оградками. Находка в Старой Ладоге характерной для памятников каменных могильников с оградками перекладчатой фибулы также расширяет ареал распростра-
нения отдельных находок этой культуры в восточном направлении [11]. Вероятно, к кругу находок этой культуры можно отнести и железную бритву из Старой Ладоги [26].
Наиболее распространенной гипотезой об этнической принадлежности населения культуры каменных могильников с оградками является представление о том, что это были носители прибалтийско-финской языковой общности [27, с. 7; 7, с. 190]. Можно предположить, что эти племена восприняли и переработали традицию сооружения каменных могильников, характерную для зоны побережья Балтийского моря. Это население представляло собой предков определенных прибалтийско-финских племен, известных уже в более поздний, средневековый период. Носители локальной группы культуры каменных могильников с оградками на западе Ижорской возвышенности, по предположению Е. А. Рябинина [5; 6, с. 15] и Н. В. Хвощинской [28, 29], были предками води. Данное сопоставление основано на совпадении территории распространения памятников первых веков н. э. и расселения средневековой води.
Литература
1. Moora H. Die Eisenzeit in Lettland bis etwa 500 n. chr. T. II Analise. Opetatid Eesti seltsi toimetused XXIX. Tartu, 1938. 749 с.
2. Шмидехельм М. Х. Археологические памятники периода разложения родового строя на северо-востоке Эстонии. Таллин: Эстонское государственное издательство, 1955. 270 с.
3. Lang V. The Bronze and Early Iron Ages in Estonia. Tartu: Tartu Univ. Press, 2007. 298 с.
4. Laul S. Rauaaja kultuurikujunemine Eesti Kaguosas. Tallinn: [Б.и.], 2001. 278 c.
5. Рябинин Е. А. К проблеме этногенеза води // Проблемы этнической истории и межэтнических контактов прибалтийско-финских народов. СПб.: [Б.и.], 1994. С. 23-29.
6. Рябинин Е. А. Водская земля Великого Новгорода. СПб.: Дмитрии Буланин, 2001. 260 с.
7. Кулешов В. С. Памятники культуры tarandgraber на Северо-Западе Европейской части России // Альманах молодых археологов. СПб.: Дмитрий Буланин, 2005. С. 183-198.
8. Сорокин П.Е. Находки римского времени на Северо-Западе России // Археология и история Пскова и Псковской земли. Материалы LIII заседания. Псков: Гос. центр народного творчества, 2008. С. 312-324.
9. Сорокин П. Е., Шаров О. В. О новых находках римской эпохи на Северо-Западе // Археологическое наследие Санкт-Петербурга. Древности Ижорской земли. Вып. 2. СПб.: [Б.и.], 2008. С. 167-201.
10. Шаров О. В., Сорокин П. Е. Комплекс находок римского времени у деревни Удосолово Ленинградской области // Вест. С.-Петерб. ун-та. Сер. 2. История. 2008. Вып. 4. С. 162-169.
11. Шаров О. В. О находке перекладчатой фибулы в Старой Ладоге // Славяне и финно-угры. Контактные зоны и взаимодействие культур. СПб.: Нестор-История, 2006. С. 176-211.
12. Новости сайта Лаборатории археологии, исторической социологии и культурного наследия им. профессора Г. С. Лебедева НИИКСИ СПбГУ // URL: http://www.nwae.spb.ru (дата обращения: 15.10.2008).
13. Юшкова М. А. Новая группа памятников культуры могильников с каменными оградками (die Tarandgraberkultur) на западе Ижорской возвышенности // Диалог культуры народов средневековой Европы. СПб.: Дмитрий Буланин (в печати).
14. Рябинин Е. А. Об исследовании средневековых могильников Води в Ленинградской области // Известия Академии наук Эстонской ССР. Вып. 36/4. Таллин, 1987. С. 408-410.
15. Almgren O. Studienuber Nordeuropaische Fibelformen der ersten nachchristlichen Jahrhun-derte mit Beriicksichtigung der provinzialromischen und sudrussischen Formen. Stockholm: [Б.и.], 1897. 243 с.
16. Щукин М. Б. На рубеже эр. СПб.: Фарн, 1994. 323 с.
17. Wolg,giewicz R. Lubowidz. Monumenta archaeological Barbarica T. 1. Krakow: Secesja, 1995. 101 с.
18. Башенькин А. Н. Культурно-исторические процессы в Молого-Шекснинском междуречье в конце I тыс. до н.э.—I тыс. н.э. // Проблемы истории Северо-Запада Руси. (Славянорусские древности. Вып. 3.) СПб.: Изд-во МГУ, 1995. С. 3-29.
19. Генинг В. Ф. Этническая история Западного Приуралья на рубеже нашей эры. Пьяно-
борская эпоха III в. до н. э. —II в. н. э. М.: Наука, 1988. 329 с.
20. Jaanits L., Laul S., Lougas V., Tonisson E. Eesti esiajalugu. Tallinn: Eesti Raamat, 1982.
21. Urtans V. Senakie depoziti Latvija. Riga: Zinatne, 1977. 283 с.
22. Казакявичюс В. Оружие балтских племен II-VIII веков на территории Литвы. Вильнюс: Мокслас, 1988. 160 с.
23. Kaczanowski P. Klasyfikacja grotow broni drzewcowej kultury przeworskiej z okresu rzym-skiego. Krakow: Uniw. Jagiellonskiego, 1995. 243 с.
24. Конецкий В. Я. О «каменных кругах» Юго-Западного Приильменья // Новое в археологии Северо-Запада СССР. Л.: Наука, 1985. С. 37-44.
25. Alexandrov B. V., Tallgren A. M. Funde aus der romischen Eisenzeit im Gouv. Novgorod // ESA, V. Helsinki, 1930. S. 100-108.
26. Juskova M. North-Western Russia before its Settling by Slavs (8th Century BC — 8th Century AD) // The Slavicization of the Russian North. Mechanisms and Chronology / Ed. by Juhani Nuorluoto. Slavica Helsingiensia 27. Helsinki: Helsinki University Press, 2006. P. 141-154.
27. Напольских В. В. Введение в историческую уралистику. Ижевск: [Б.и.], 1997. 257 с.
28. Хвощинская Н. В. Славяне и финно-угры на Северо-Западе древнерусского государства: Автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 2008.
29. Хвощинская Н. В. Племя водь и его культура в составе Новгородской земли // Великий Новгород и средневековая Русь. М.: Памятники исторической мысли, 2009. С. 300-312.
Статья поступила в редакцию 25 марта 2010 г.
