CC BY
64
МОДЕРНИЗАЦИЯ РОССИИ И РЕЛИГИЯ
А.Е. Себенцов
Тема модернизации вызвала оживленную дискуссию в Российской Федерации после публикации статьи Президента Российской Федерации Дмитрия Медведева «Россия, вперед!»1 и Послания2 Президента Федеральному Собранию 2009 г., в котором эта тема получила дальнейшее развитие. Это связано и с тем, что в обществе созрело ощущение необходимости движения, осознание своих перспектив, и с тем, что указанные документы главы государства дали не очень-то четкую картину, вызвавшую необходимость толкований. Они сразу появились в СМИ в форме подборок экспертных мнений и оценок3 той или иной референтной группы. Примером индивидуального профессионального мнения может служить статья председателя Конституционного суда России В. Зорькина «Право эпохи модерна» в «Российской газете»4. Разносторонняя дискуссия, посвященная обсуждению дальнейших путей развития нашей страны, прошла на XVIII ассамблее Совета по внешней и оборонной политике. Ее материалы были опубликованы на страницах газеты «Военно-промышленный курьер» в мае — июне с. г. и доступны в Интернете .
Кратко итог этой дискуссии: наша культура неразрывно связана с западной, является ее частью и наоборот, и путь нашего дальнейшего развития лежит вместе с Западом. Притом нам не следует стесняться нашей периферийности, а «вместе с Западом» не означает забвения своих интересов. К этому хочется добавить, что забегать вперед в реализации заманчивых идей, рожденных европейской
культурой, нам тоже не стоит. Недаром создатель объединенной Германии, канцлер О. фон Бисмарк сказал в свое время замечательную фразу: «Если Вы хотите построить социализм, выберите страну, которую не жалко».
В этом году, вслед за Украиной, Российская Федерация ввела в число памятных дней своей истории День крещения Руси6. Так отмечена роль христианизации славянских народов в становлении их культуры, развитии государственности — состоявшегося тысячу лет назад выбора цивилизационно-го пути. Выбор не был безальтернативным, и, по легенде, на него повлияли и красота богослужения, и дозволение некоторых издревле свойственных славянам веселий. Принятие христианства включило Русь в культурную сферу Запада, принятие его от Византии заложило основу отношения главы государства к Православной Церкви как к одному из государственных институтов, что и до сего времени крепко держится в нашем менталитете и сказывается в политике и в России, и в Украине.
Принятие христианства было первым шагом модернизации славянского общества, в ходе которого произошло приобщение Древней Руси к западной культуре (а культура в те времена и существовала в основном в религиозных формах) — обретение письменности, развитие богословия и книжного знания, наконец, становление гражданской бюрократии. Географически и исторически Русь была в тот период далекой периферией Запада, но хорошим учеником, и уже через два-три столетия отста-
1 http://www.medvedev-da.ru/public/index. php?ELEMENT_ID=6617
2 http://www.kremlin.ru/transcripts/5979
3 Модернизация: пути и средства (Эксперты РГ о проблемах реализации задач, поставленных в Послании Президента) // Российская газета. 2009. 27 ноября.
4 Зорькин В. Право эпохи модерна: О том, каковы юридические уроки предыдущих попыток модернизации России // Российская газета. 2010. 25 июня.
5 Военно-промышленный курьер. 2010. № 17-25; интернет-доступ: http://www.vpk-news.ru/archive/
6 Федеральный закон Российской Федерации от 31 мая 2010 г. № 105-ФЗ «О внесении изменения в статью 1 Федерального закона "О днях воинской славы и памятных датах России"».
вание стало минимальным. Как отметил профессор А. Зубов7, для периферии главное не различие в деталях культуры, а интенсивность общения с культурным центром. В результате Преподобный Сергий Радонежский (1314-1392) интеллектуально на равных вел беседу с болгарином — митрополитом Киприаном и греком — Патриархом Филофеем Коккином, а те в свою очередь — с итальянскими богословами. Греческий иконописец Феофан учит русского гения Андрея Рублева (1340-1428), и в результате — живопись своеобразная, но и вполне равная по совершенству исполнения лучшим европейским образцам XIV в., отставание на 50-80 лет в сравнении с главными культурными центрами Европы было тогда для Руси обычным.
Ослабление Византии после IV крестового похода и ее падение в 1453 г. после взятия Константинополя турками способствовали отсечению Московской Руси от общения с Западом: в 1448 г. Русская Церковь провозгласила автокефалию и по сути отказалась принимать своих митрополитов из Константинополя (а греки отказывались назначать выдвиженцев московской власти). В 1459 г. московские епископы по настоянию митрополита Ионы (1390-1461) поклялись хранить от всех независимой, как высшую ценность, Святую Московскую Церковь. В связи с этим греки стали рассматривать Московскую Церковь как раскольническую, самопровозглашенную, а католики озаботились отрывом от нее литовской части. Общение прервалось на следующее 150-летие (с середины XV и до конца XVI в.). Запад за это время делает колоссальный культурный рывок — там эпоха Ренессанса, научной революции. Эразм Роттердамский и Лютер, Микеланджело и Леонардо, Коперник и Кеплер, Галилей и Бэкон, прорыв в развитии математики, механики, философии, медицины... А Россия волей обстоятельств и своих правителей8- и светских, и церковных — оторвана от культурных центров цивилизации и драматически отстает. Автаркия ведет к потере чувства реальности и выдвижению при Василии III (1479-1533) концепции «Москва —
третий Рим», а далее к драматическим событиям раскола в Православной Церкви, связанного с именами царя Алексея Михайловича и Патриарха Никона (1605-1681).
В результате потребовалась новая модернизация, проведенная царем Петром (1672-1725). Она носила далеко не полный характер: ее плоды получили чуть больше 2% населения, а остальные остались в стороне и в состоянии культурной дикости. И в немалой мере то, что получилось, держалось на немцах, лишь постепенно, в последующих поколениях, переходивших в православие.
Если в Западной Европе уже в XVIII в. абсолютизм провозгласил: «Править без народа, но для народа», и к началу XIX в. почти все население Пруссии, Франции, Австрии, Англии, Швеции было грамотным, крепостное право фактически исчезло, и повсюду действовало местное самоуправление, то в России подавляющая часть населения — крестьяне — находилась в рабском состоянии: они гражданами не считались, собственности у них не было, права на свободный брак — тоже, грамоте их не учили, подавать на своих хозяев в суды они не имели права. Об их модернизации не было и речи. Русское самодержавие было правлением без народа и не для народа, а для тончайшего слоя элиты. Следы этого подхода можно найти и в новые времена.
В государственно-церковных отношениях Петровская модернизация привела к упразднению Патриаршества и утрате Православной Церковью остатков самостоятельности. Если «церковные соборы XVI и XVII столетий. были только простыми совещательными учреждениями при особе государя»9, то в XVIII-XIX вв. иерархи Церкви постепенно утратили непосредственное общение с царем, Церковь как учреждение приобрела положение второразрядной государственной конторы, на которую было возложено множество обязанностей, отнюдь не обеспеченных финансированием.
Так, к концу XIX в. приходской священник должен был10 вести учет по 19 книгам, церковную ле-
7 http://www.vpk-news.ru/17-333/cis/libo-koloss-na-glinjanyh-nogah
8 Существуют иные исторические подходы к выявлению причин отрыва России от европейской культуры и другие оценки приобретения русским православием автокефалии. См., напр.: Кагарлицкий Б.Ю. Периферийная империя: циклы русской истории. М., 2009; Макарий (Булгаков), митр. История Русской Церкви — интернет-доступ: http://www.sedmitza. ru/text/435960.html
9 Каптерев Н.Ф. Царь и церковные московские соборы XVI и XVII столетий. СПб., 1906; интернет-доступ: http://monar. ru/index. php?article=download/tsar_orf/Kapter_Tsar_i_Sobor&format=html&page=35
10 См.: Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс М., 2002. С. 18.
топись, обеспечивать работу церковно-приходской школы и благотворительных учреждений, да еще поддерживать свою семью крестьянским трудом. Положение рядовых приходских священников было таким, что молодежь из поповских семей составила немалую часть будущих революционеров.
В 70-х гг. XIX в. дети священников составляли 17%
11
арестованных за политические преступления . Государственная придавленность Церкви не позволила ей принять действенное участие в очередной модернизации России, которая произошла после отмены крепостного права и была связана с открытием России Западу. Известно, насколько быстрой и мощной она была.
Экономический и культурный рывок за 50-60 лет произошел невероятный. Появился сущностно модернизированный слой общества, достигший к Первой мировой войне 10-15% населения, к которому относятся и славянофилы, и западники, и Пирогов, и Менделеев, и Чайковский, и Лев Толстой, и Ключевский, и Сикорский. Но закончилась та модернизация не современной европейской Россией, как об этом мечтал Петр Столыпин, а большевистским кошмаром. Дикая масса большинства, замученная непонятной для них войной, захлестнула и уничтожила новую Россию. Лучшая, наиболее модернизированная, самая культурная часть русского общества уничтожена в красном терроре, изгнана или будет уничтожена в последующее десятилетие. Отношения с Западом долгие годы характеризовались понятием «железный занавес».
Свобода совести и демократия были фактически исключены из ценностей общества. Религия подавлялась и преследовалась, любая социально ориентированная деятельность религиозных объединений запрещалась, одной из провозглашенных целей этой модернизации было уничтожение религии, об участии в ней религиозных объединений не могло быть и речи — максимум, что им удалось, это сохраниться.
А страна вновь обречена на все большее отставание.
Это относится и к сталинской модернизации. Идея «загнать человечество в счастье железной рукой» довольно скоро проявила свою безнадежность, а модернизация как наращивание производственного потенциала исчерпала себя и после Второй мировой войны приобрела во мно-
11 См.: Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс М., 2002. С. 78.
гом имитационный характер, модернизировались лишь техническая и военная (в части вооружения) сферы. Развитие первой половины советского периода было обеспечено инерцией подъема конца XIX в., пока еще существовали старые дореволюционные кадры и их ученики. Но в тех областях, в которых заделов до революции не было, например, в генетике и кибернетике, Россия стала отставать с самого начала. В узких сферах, обеспечивающих военный потенциал, ядерную и ракетную мощь, СССР в значительной мере держался на высоте за счет научных данных и технологий, основанных на западных разработках и добытых (украденных) на Западе. В результате ни новой цивилизации, ни новой исторической общности под названием «советский народ» не получилось, а вышли системный кризис, развал СССР и все последующие перипетии нашей жизни.
И тут в жизни народов России появилась религиозная составляющая, приобретающая все более значимую роль.
Это получилось вполне естественно. Необходимость в духовной опоре для практических действий требовала замены отброшенной идеологии чем-то другим. Это другое должно было быть противоположным старой идеологии, давать ответы на неясные вопросы, иметь точки опоры в человеческих душах, наконец, иметь необходимое количество убежденных сторонников и активных служителей. В сложившихся условиях только религия могла занять пустоту, оставшуюся после краха старой идеологии.
Для Русской Православной Церкви сложилась исключительно благоприятная обстановка — впервые за 300 лет она совершенно свободна от государственного подавления. Большая часть населения, включая людей от религии далеких, считает себя православными. К Церкви прислушиваются, от Церкви ждут оплодотворения идеями — как народу жить и развиваться дальше. И Церковь, понимая и принимая ответственность, стремится ответить — и в своем религиозном служении, и возглавляя общественные движения, и выходя на международную политическую арену. Церковь разрабатывает социальную доктрину, восстанавливает отношения с отколовшейся эмигрантской своей частью. Она бьется за сохранение своей целостности на постсоветском пространстве, заботится о распространении
своего влияния на молодое поколение — организуются Рождественские чтения, многочисленные другие форумы. Ежегодно проводятся всемирные русские народные соборы (ВРНС)12, посвященные злободневным вопросам идеологии модернизации: «Вера и труд: духовно-культурные традиции и экономическое будущее России» (VII ВРНС, 2002); «Вера. Человек. Земля. Миссия России в XXI веке» (X ВРНС, 2006); «Богатство и бедность: исторические вызовы России» (XI ВРНС, 2007); «Экология души и молодежь. Духовно-нравственные причины кризисов и пути их преодоления» (XIII ВРНС, 2009); «Национальное образование: формирование целостной личности и ответственного общества» (XIV ВРНС 2010). Церковь предлагает ответы, заполняющие зияющие пустоты общественного сознания, напрямую связанные с модернизацией России. На XI ВРНС тогда еще митрополит Кирилл говорил о том, что именно модернизация страны может решить скопившиеся социальные и экономические проблемы общества и что реформы будут иметь успех только тогда, когда они будут учитывать ценности национальной культуры и духовного наследия.
Да, в Конституции Российской Федерации записано: никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной (ст. 13); никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной (ст. 14). Но, если «сердце просит», то не установленная никаким решением государственного органа религия становится массовой, связанная с ней идеология овладевает миллионами людей, становится фактически общепринятой.
Государство со своей стороны с готовностью принимает идеологию, продвигаемую Русской Православной Церковью. В русло, проложенное РПЦ, вливаются и другие культурообразующие религиозные организации. Если не считать особенностей, проявляющихся в регионах преобладания этих религий, взаимодействие с РПЦ как ведущей общественной силой складывается на всех уровнях государственной власти — и федеральном, и региональном, причем с мощной поддержкой полпредов Президента Российской Федерации в федеральных округах.
А религиозному мировоззрению, особенно христианскому и исламскому, свойствен эксклюзивизм,
12 См.: http://www.vrns.ru/
представление о том, что свое учение является единственно правильным, а все остальные неверны или как минимум ущербны. Либеральность религиозного мировоззрения, как правило, обратно пропорциональна размеру его социальной базы, и поэтому вторая сторона свободы мировоззренческого выбора — возможности конфликтов между людьми и социальными группами, имеющими различия в мировоззрении, образе жизни, нравственных критериях. Причем религиозные факторы могут сочетаться с этническими и придавать остроту межнациональным отношениям. И здесь важнейшая регулирующая роль принадлежит государству.
Свобода совести предполагает, что государство является светским, т.е. отказывается от установления в сфере отношения к религии обязательности и преимуществ того или иного мировоззрения, и защищает право граждан иметь свободно выбранное мировоззрение и действовать в соответствии с ним. При этом для обеспечения свободы каждого светское государство должно удерживать деятельность граждан и их объединений в рамках равноправия, предоставлять гражданам защиту прав и свобод — такие рамки должны соответствовать необходимости в демократическом обществе и быть установлены законом.
Для нашего государства, Российской Федерации, это не очевидно. У нас совсем недавно имелось единственно правильное идеологическое учение, отклонение мыслей и поведения от основанного на нем образа само по себе было преступлением, называлось антисоветской деятельностью и влекло наказание и меры перевоспитания. И то, и другое в полном противоречии даже с конституцией того времени брало на себя государство — и, надо отметить, не добилось результата, если не считать исковерканные судьбы миллионов людей, потерю их творческого потенциала для развития страны и в итоге гибель политической системы. Ни мировоззренческое разнообразие, ни одну из религий искоренить не удалось, хотя меры принимались весьма суровые — заключение в лагеря, массовое уничтожение священнослужителей, выселение всех верующих и даже целых народов, разгон собраний и издевательство над их участниками.
Трудно представить, до чего может дойти в наше время, но те, кто позволяет себе иметь «нетради ционную» религиозную принадлежность,
ощущают: вектор развития событий направлен в знакомую сторону. Только вместо понятия «антисоветский» применяется «нетрадиционный», а «сектант» звучит по-прежнему, как приговор. Некоторые силы, неправым образом используя свое положение при власти, начинают делить граждан по религиозному признаку и устанавливать им разные права! Например, по сообщению пастора протестантской церкви И.В. Яншина из Нижневартовска, 30 июля 2010 г. управление социальной защиты Ханты-Мансийского АО разослало главам муниципальных образований письмо с приложением списка 265 «нетрадиционных» религиозных направлений, в котором требует бороться с ними, выявлять «сектантов», не допускать их в учреждения культуры, организовывать для этого контрольно-пропускные пункты, привлекать добровольные дружины (интересно, из кого? И в кино «сектантам» нельзя?). Муниципальные власти надавили на руководителей учреждений, в которых религиозные организации арендовали помещения для своих собраний, и пошли отказы в аренде. Прокурор философски надзирает над законностью. Хотя со стороны кажется, что уже дошло до применения ст. 148* Уголовного кодекса Российской Федерации «Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и вероисповеданий». Статья хорошая, но склонная к дремоте...
В период осознания причин, приведших советское государство к гибели, вклад идеологического мракобесия, насилия над совестью и религией получил достойную оценку, было принято решение закрыть эту печальную страницу. Появились закон о реабилитации жертв политических репрессий13, указ Президента Российской Федерации14, который осудил «многолетний террор, развязанный большевистским партийно-советским режимом в отношении священнослужителей и верующих всех
конфессий». Партийно-советского режима у нас нет, издеваются над верующими не всех конфессий, а пока только 265 объединений, но кажется, что в очередной раз из истории урок не извлекается.
Если опираться на международные обязательства Российской Федерации, на ее Конституцию и законы, наконец, на здравый смысл, станет ясно, в чем задача нашего уже не советского, а светского, государства по обеспечению свободы совести. Это уважительное отношение к мировоззрению граждан, законодательное установление пределов свободы действий граждан, обеспечивающее свободу каждого, защита граждан и объединений граждан от помех их законной деятельности (и уж во всяком случае недопущение неоправданных помех). Должностные лица во всей властной вертикали — от президента до специалиста органа местного самоуправления, от председателей высших судов Российской Федерации до мировых судей — обязаны исходить из Конституции Российской Федерации, имеющей высшую силу и прямое действие, а в вопросах, касающихся свободы совести и свободы вероисповедания, проявлять особую деликатность.
Приходится отметить, что целостной, выработанной и зафиксированной в государственных документах доктрины государственно-конфессиональных отношений, или вероисповедной политики, не существует. При этом ответственные государственные лица, защищая «по зову сердца» интересы Церкви, нередко забывают ст. 18 Конституции Российской Федерации*, отступают от смысла законов.
В условиях, когда страна отчаянно нуждается в модернизации, впервые за сотни лет государственная власть и религиозные организации могут свободно взаимодействовать и соединять интеллектуальные, духовные, организационные усилия.
* Незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов наказывается штрафом в размере до 80 тыс. руб. или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трех месяцев.
13 Закон Российской Федерации от 18 октября 1991 г. № 1761-! «О реабилитации жертв политических репрессий» (с изменениями и дополнениями)
14 Указ Президента Российской Федерации от 14 марта 1996 г. № 378 «О мерах по реабилитации священнослужителей и верующих, ставших жертвами необоснованных репрессий».
* Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.
Это вселяет надежду на успех. В ходе модернизации неизбежны сдвиги некоторых жизненных установок в «западную» сторону, в том числе в отношении терпимости к религиозному инакомыслию, а также уважения к закону. Государство должно подходить к взаимодействию с религиозными организациями с четко выработанных политических и научных позиций, оценивая возможности расширения круга названных организаций — соратников в модернизации общества. Говорить о модернизации можно только при условии сохранения и развития демократии. Выступая 13 сентября 2010 г. на пленарном заседании мирового политического форума «Современное государство: стандарты и критерии демократии» в Ярославле, Президент России Д.А. Медведев среди стандартов демократии указал «убежденность граждан в том, что они живут в демократическом государстве». Действительно, «.можно записать эти слова (свобода и справедливость) в Конституции, в других законах, спорить на научных конференциях, но демократии нет или есть проблемы с демократией, если человек на личном уровне чувствует несвободу и несправедливость»15.
Представляется, что весьма заметной несвободой является невозможность пользоваться свободами, гарантированными Конституцией, а несправедливостью — искажение смысла законов при их применении государственной машиной. Человек может говорить себе «Я свободен!» только тогда, когда государство работает на обеспечение этой свободы.
Чтобы человек чувствовал свободу, Российское государство и все его должностные лица должны придерживаться Конституции Российской Федерации в реализации гарантированных ею прав человека. Это трудно, поскольку наша Конституция рождена не нашим опытом, но в ней воплощены опыт и достижения западной цивилизации, которые дорого стоили многим поколениям, и платить за собственный опыт новыми ошибками у нас уже не осталось ресурсов — ни человеческих, ни временных.
Отношение к свободе совести — индикатор отношения ко всем правам человека. Без свободы мировоззренческого выбора не может быть и де-
мократии. Вместе с тем на практике разнообразие мировоззрений, порой оказывающихся продуктами разных веков, создает сложнейшие проблемы.
Нелегко добиться выполнения конституционных норм от религиозных объединений, и прежде всего массовых, традиционных религий. Но, если в отношении православия это представляется при последовательной государственной политике возможным в силу его коренных исторических связей с Российским государством, то в отношении ислама и есть, и могут еще быть весьма серьезные проблемы. Идеологическое воздействие иностранных исламских центров, перенос установок исламского мира на территорию с преимущественно европейской культурой вызывают конфликтные ситуации, с которыми столкнулись и Запад, и Россия. Опыт Турции16 показывает, что ориентация этого пока еще светского государства на исламские интересы может существенно изменить его политику и создать новые условия для напряженности. А результаты референдума в Швейцарии подтвердили опасения ее жителей в связи с распространением ислама на территории страны. Выступая в 1997 г. на митинге, Т. Эрдоган, ныне премьер-министр Турции, так сказал о понимании роли демократии исламистской партией: демократия — это только поезд, в который мы садимся, чтобы достичь цели: «мечети — это наши казармы, минареты — наши штыки, купола мечетей — наши шлемы, а верую-
17
щие — наши солдаты» .
Не основанная на глубоких изысканиях и недостаточно гибкая федеральная политика в отношении своих регионов с преобладанием ислама уже дорого стоила России. Происходящие в них процессы могут вызвать конституционный кризис, если, например, Дагестан или Чеченская республика утратят черты светского государства в пользу конфессионального. И чем больше исламской литературы попадает в списки экстремистских материалов, тем вероятнее кризис.
Неадекватная пристрастность Российского государства к преследованию религиозных меньшинств, особенно западного происхождения, свидетельствует об идеологической ангажированности и готовности отступать от законов и здравого смысла
15 http://www.medvedev-da.ru/public/index.php?ELEMENT_ID=9809
16 Киреев Н. Ислам как двигатель реформ // НГ-Религии. 2010. 2 июня.
17 См. там же.
в угоду православию, воспринимаемому как государственная религия. В результате Россия проиграла уже несколько дел в Европейском суде по правам человека, но нет существенных признаков того, что она извлекла из этого уроки18. Вместо переоценки явно неэффективной и противоречащей праву политики — последние меры (борьба против Свидетелей Иеговы и признание Сургутским городским
19
судом экстремистскими материалами почти всех книг саентологии) показывают, что государство не готово выполнять свою Конституцию. А отход от принципов светскости государства, поддержка клерикализационных процессов — проверенный
путь к отказу от демократии в пользу авторитарных режимов. Этот вариант слишком напоминает прошлое, чтобы сочетаться с модернизацией.
Необходимость модернизации ощущается всем российским обществом, в том числе и религиозными объединениями. Сможет ли наше государство предложить им формы участия в модернизации в рамках светского государства и удержать в этих рамках или реформы будут сопровождаться клери-кализацией общественной жизни, неоправданным ущемлением прав граждан и конфликтами, имеющими религиозную составляющую, — остается под вопросом.
© Себенцов А.Е., 2010
18 Трудно считать эффективными решениями создание при Минюсте России Научно-консультативного совета по изучению информационных материалов религиозного содержания на предмет выявления в них признаков экстремизма (приказы Минюста России от 22 июля 2009 г. № 224, от 11 августа 2009 г. № 251) и некоторое расширение функций Уполномоченного Российской Федерации при Европейском суде по правам человека Указом Президента Российской Федерации от 6 июля 2010 г. № 836 о внесении изменений в Указ Президента Российской Федерации от 29 марта 1998 г. № 310.
19 Гражданское дело № 2-752/2009.
