CC BY
53
Литература
1. Анурин В.Ф., Садулина А.М. Бюрократия: взгляды «извне» и «изнутри»// Социс. 2010 № 2.
2. Зинченко Г.П. Как изменить работу чиновников: опыт консультирования. Ростов н/Д.: ООО «РостИздат». 2000.
3. Бызов Л.Г. Бюрократия при В.Путине - субъект развития или его тормоз?// Социс. 2006. N 3.
4. Бойков В.Э. Государственная служба. Взгляд изнутри и извне //Социс.2003.№ 3
УДК 323.3
Черкесов Р.А., докторант
Модернизационный потенциал российской политической элиты
Рассматривается модернизационный потенциал современной российской политической элиты, её специфика, а также возможность применения понятийного аппарата теории элит в российском политическом и социальном контексте.
Ключевые слова: элита, модернизация, квазиэлита, бюрократия, автократизм, легитимация, номенклатура, политический режим.
Тезис о том, что современная политическая элита является едва ли не единственным агентом модернизации в стране, новое издание знаменитой формулы «государство у нас,единственный европеец» - весьма популярный элемент самоидентичности самой российской политической элиты, неоднократно повторяемый политтехнологами и идеологами нынешнего режима. Такое убеждение служит для легитимации ограничений политической и гражданской активности других групп российского общества, сосредоточения всей полноты власти и ресурсов в руках достаточно узкой группы. Но насколько реален модернизационный потенциал российской элиты?
В силу некоторой информационной закрытости властной элиты России, отсутствия ярко выраженного стремления к диалогу с теми, кто находится за пределами группы «своих», полноценное социологическое исследование этой группы крайне затруднено, что отмечали все социологи, пытавшиеся заниматься этой проблемой. Тем не менее, существует, по крайней мере, три довольно масштабных исследования российской элиты. Первое - это работа О. Крыштановской «Анатомия российской элиты» [1]. Работа построена исключительно на внешних источниках, которые можно было отыскать. Социологи практически не входили в контакт с самими представителями элиты с целью получения первичной информации. два других исследования - проведенные социологами Левада-Центра (Ю. Левада, Л. Гудков, Б. Дубин) и фонда «Либеральная миссия» (М.Н. Афанасьев) - представляли собой имение попытку войти в контакт с самой элитой, понять эту группу изнутри - путем опросов, интервьюирования. Мы начнем с исследования социологов Левада-Центра, поскольку оно было проведено раньше, его результаты были опубликованы в 2007 году.
Целью этого исследования было выявить представления российской элиты о предпочтительных моделях развития страны, политике президента (в тот момент - В.В. Путина), характере режима и его перспективах.
В качестве «элиты», основного объекта исследования, социологи приняли «совокупность авторитетных и влиятельных лиц, занимающих ответственные позиции в органах исполнительной и законодательной власти, готовящих политические решения, обеспечивающих или оказывающих влияние на их принятие, а также представителей крупного и среднего бизнеса, руководителей СМИ, известных по публичным выступлениям интеллектуалов и представителей культурной интеллигенции, лидеров политических партий или ведущих политиков, руководителей общественных организации, военных и т.д.» [2, с. 76].
Мы видим, что группа, отобранная исследователями, оказалась довольно разношерстной. Нельзя сказать, что это «политическая элита» или даже «политический класс». Но представители политической элиты в группе присутствуют в большом количестве. Исследование проводилось в форме интервью в три этапа, в центре и на местах. Всего было проведено 515 интервью.
Результаты этой работы нельзя назвать обнадеживающими. Начать с того, что исследователи вообще отказывают российской элите в праве именоваться «элитой», поскольку она не выполняет те социальные функции, которые обычно соотносятся с этой группой в современном обществе.
По мнению исследователей, в современном обществе с присущими ему структурными и культурными особенностями, элита должна обладать следующими характеристиками: открытостью, эффективностью, способностью сочетать разные ресурсы профессиональных знаний и квалификации, что позволяет ей вырабатывать оптимальные управленческие - решения, способностью быть «репрезентативным обществом», «моделью целого в массо-визирующемся социуме, целого, взятого в своих наивысших достижениях», задающего цели и ориентиры общественного развития.
Российская элита не обладает, по мнению исследователей, этими качествами. Главной отличительной чертой того множества, которое обозначается в современной России термином «элита» от элиты в современном западном смысле «заключается прежде всего в том, что в комплектовании или формировании элиты участвуют только государственные органы....... Совет-
ская и постсоветская элиты представляют собой государственную бюрократию или её позднейшие фракции, образующиеся в результате разложения тоталитарных режимов, их радикалы, автономизирующиеся, отделяющиеся от прежних структур, но никогда не теряющие связи с органами власти и массового управления, ведомствами, занимающимися репродукцией режима, социальным контролем. Главные функции этой элиты - отраслевое директивное управление, кадровый контроль, легитимация режима, осуществляемая путем информационного ограничения, пропаганды, пиара, убеждения, но никак не целеполагание» [2, с. 71].
В нормально функционирующих демократиях механизмы формирования и деятельности элит принципиально иные. Они подразумевают качественный конкурентный отбор на основе эффективно функционирующих разнообразных институциональных практик. Элиту (в большинстве) составляют действительно уважаемые и авторитетные люди. Между элитой и обществом происходит постоянный информационный обмен, диалог, в ходе которого происходит рационализация и осмысление всех сторон социальной и политической жизни, выработка норм общественной морали, обсуждение и подкрепление основных ценностей.
Элита ответственна перед обществом, потому вынуждена отвечать на его запросы и критику. Происходит постоянная циркуляция элиты, не только вертикальная, но и горизонтальная - между разными государственными службами. Бюрократия, государственные чиновники сами по себе не являются элитой как таковой. Кроме того, в последние годы идет постоянное реформирование государственной службы в сторону все большей эффективности и открытости обществу.
Назначенная российская «элита» никак не связана с обществом, не заинтересована в благоприятном общественном мнении. Она ориентируется на запросы и сигналы вышестоящего начальства, которое точно так же ориентируется на тех, кто стоит выше них - и так вплоть до вершины вертикали. За годы её построения в российском обществе последовательно давились все ростки гражданской самостоятельности и политической конкуренции. И этот процесс вертикализации и бюрократизации продолжается. Политика давно заменена электоральными технологиями и примитивными манипуляциями общественным мнением, что не так уж трудно в обществе, где фактически нет независимых СМИ, и подавляющее большинство населения вынуждено получать информацию от государственных телеканалов. Относительной свободным полем дискуссий является российский сегмент интернета. Но, во-первых, интернет доступен далеко не всем россиянам, и, во-вторых, представители власти все более активно пытаются регулировать и виртуальное информационное пространство. В такой ситуации элите нет необходимости развивать навыки общения с людьми, стремиться к росту своей компетенции и профессионализма. Успех на формальных выборах зависит от умения их «организовать» самой же бюрократией.
По мнению исследователей, за годы разложения тоталитарного режима (а именно в этом они видят суть происходящих в стране в последние десятилетия процессов), оказалась не затронутой сущность сложившейся в советском прошлом институциональной и человеческой основы государственного управления, но обнаружились скрытые под ними едва ли не домодерные элементы.
Подводя итог проведенным ими опросам, социологи Левада-Центра приходят к заключению, что сформировавшаяся с конца 90-х годов система корпоративно-олигархической власти опирается на преобладание в ключевых точках представителей силовых структур и символизируется фигурой президента. (Напомним, что исследование относится ко времени президентства
В. Путина. Однако следует заметить, что и приход на президентскую должность «преемника» - Д. Медведева, не ослабили позиции бывшего президента, а ныне - премьер-министра, и он всё равно остается ключевой фигурой российской политики. Его рейтинги постоянно превышают рейтинги Д. Медведева, что говорит о том, что и восприятии населения именно Путин остается главным действующим лицом российской политики. Однако центральная власть, несмотря на автократичность и неподконтрольность закону, не слишком устойчива, поскольку опирается не столько на систему прочных институтов, сколько на личные связи и отношения. Она оказалась не способной решить основные стоящие перед страной проблемы экономического и социального характера. Мы можем добавить, что слабость власти выражается и в том, что в России существуют территории, фактически неподконтрольные центру - это северокавказские республики, где сложились весьма специфические локальные режимы, которые трудно назвать современными хоть в каком-либо смысле. Существование этих режимов порождает постоянный рост межэтнической напряженности в российском обществе, преодолеть который нынешняя власть не в состоянии. Явления наподобие «дела Цапков» в Краснодарском крае говорят о том, что и в русских регионах государственная власть не контролирует ситуацию в полной мере, а представители местной власти срастаются с криминалом.
У околовластных групп, как отмечают исследователи, руководствуясь полученными данными, нет необходимых социальных, интеллектуальных, символических ресурсов, которые могли бы стать основой модернизации страны в ближайшем будущем. Их деловая компетентность (по оценкам самих опрашиваемых) снижается. Элитные группы отличает ориентация на власть, поддержка режима, в основе которой - апатия и отчужденность, деморализация.
Исследователи пишут: «Главный эффект функционирования этих групп мы можем описать при помощи заимствованных из этологии моделей «паразитической кастрации». Речь идет о появлении неспециализированных групп исполнителей «высшей воли» ценой отказа от соответствующих ценностей и типов поведения, в частности, о перекладывании функции целепола-гания и репрезентации групповых идеалов, ориентиров, интересов на высшую власть. А это означает не просто девальвацию социальных ценностей, но и примитивизацию социального устройства общества, архаизацию социального порядка, восстановление механизма последовательного понижения качества политики и управления. Тем самым блокируются возможности институциональных форм репрезентации публичных или групповых интересов, их обобщение и универсализация - перевод в целевые задачи политиков, партий, фракций в парламенте, их критика, то есть оценка последствий их реализации» [2, с.200].
Любая сложившаяся система отношений производит селекцию определенных человеческих типов, подбирает людей с подходящими качествами. По мнению исследователей, сложившаяся в России политическая и управ-
ленческая система отбирает людей скорее по негативному критерию, нежели позитивному. Отбираются люди, лишенные инициативы и настроенные на тотальное приспособленчество и лишенные каких-либо выраженных достоинств. даже если говорить о самой высокой позиции в статусной иерархии -этот принцип сохраняется. Ведь от преемников верховной власти требуется лишь сохранять верность выбранному курсу. Естественно, подобный тип не способен к выдвижению целей развития, формулировке стратегических задач, он ориентирован на исполнительские функции и сохранение системы. Но о приоритете исполнительной функции можно говорить не только в отношении ролевых моделей поведения в рамках элиты, но и применительно к политической системе в целом.
Нынешняя российская политическая система характеризуется преобладанием исполнительной ветви власти над остальными её ветвями. Но специфика исполнительной власти в том, что не она определяет направление развития страны, не она должна определять политические цели. А лишенная контроля со стороны судебной власти, исполнительная власть сосредотачивается лишь на самосохранении и самовоспроизводстве. Именно это становится её основной задачей. Любые коренные реформы несут ей угрозу, потому она не может быть их инициатором. Потому она симулирует реформы, симулирует стремление к изменениям. Элита, или та группа, которая заменяет элиту в нынешних российских условиях, прекрасно это осознает, потому и не стремится в большинстве своем к каким-либо опасным инициативам. На это оказываются способны лишь одиночки или маргиналы от политики, называемые в соответствующих кругах «внесистемной оппозицией» или «критиками режима». «Всё это оборачивается выхолащиванием сколько-нибудь продуктивных и инициативных индивидов, удалением от трона соответствующих групп, заменой их исполнителями чужой воли, ...циниками и пр. Это относительно новый тип низкоквалифицированного исполнителя, сознающего свою ограниченность, но декларативно лояльного хозяину - по крайней мере, до тех пор, пока не изменится ситуация. Он, в отличие от чиновника советских времен, лишен всяких элементов идеологии. Более того, он способен симулировать любую идеологию. Такой «заместитель элиты», назначенец и порученец, осознает, что сам по себе он никому не интересен. Он кооптирован во власть именно в качестве неинтересного, лишенного собственных достоинств и ресурсов исполнителя, сильного лишь потому, что ощущает за своей спиной [поддержку органов власти]. Наши респонденты описывали этот тип представителя элиты как политическую или управленческую «шпану», временщиков, разыгрывающих больших политиков, национальных идеологов и топ-менеджеров. Речь идет не только о .ролях политтехнолога, кремлевского или регионального политического администратора, но и о чиновниках в исполнительных органах власти, занятых в аппарате управления федеральных округов, в прокуратуре, массмедиа, бизнесе и других связанных с нынешней администрацией областях» [2, с.201-202].
По мнению исследователей, этот тип представителя элиты не единственный, но преобладающий. Именно он задает общий тон, выступает в качестве общей модели, на которую вынужденно ориентируются другие - не только представители элиты, но и общество, всё более разъедаемое аморализмом и цинизмом. При таком идейном и нравственном настрое движение вперед невозможно.
Сложившийся тип «элиты» и управления, по мнению исследователей Левада-Центра, совершенно закономерно порождает всепроникающую коррупцию. Поскольку именно коррупция - в разных её проявлениях, включая «телефонное право», близость к «влиятельным лицам» как залог успешного решения проблем и вплоть до прямой, денежной её формы - это преобладающий механизм работы власти на всех её уровнях.
Доминирующей среди элит идеей является этатизм, отсутствует понимание необходимости деэтатизации общественной жизни и общественного сознания, отсутствует понимание важности структурной сложности социума, многообразия моделей поведения. Этатизм является проявлением крайне упрощенного понимания природы общества и его развития. Модернизационная риторика является лишь попытками легитимации политического режима, который исчерпал все возможности своего идейного обоснования. При этом власть по-прежнему отстаивает свое право решать, в какой форме и в каком объеме должна происходить модернизация российского общества, не осознавая тот факт, что успешной модернизации без масштабного участия в этом процессе всех заинтересованных групп быть не может. Но подобное массовое участие означало бы разрушение сложившейся политической системы и системы управления. По мнению исследователей, политическая элита России на нынешнем этапе — это и есть главное препятствие модернизации страны. Но и за пределами этой группы каких-либо влиятельных и ресурсных групп, способных обеспечить модернизационное развитие, не просматривается. Речь может идти об отдельных лицах, осознающих критичность ситуации, но не о влиятельных социальных, коллективных субъектах деятельности.
В результате своего исследования Л. Гудков, Ю. Левада и Б. Дубин приходят к следующим выводам. Российская «квазиэлита» является замкнутой группой, объединенной только лояльностью власти. Во всем остальном эта группа аморфна. Будучи конституируемой властью, квазиэлита лишена сознания ответственности перед обществом.
Положение элиты зависит не столько от компетентности управленческого персонала, сколько от отношений с представителями власти и начальства. Внутри «управленческой корпорации» нет солидарности предполагающей общие интересы. Наоборот, там происходит острая конкуренция за ресурсы, доступ к ключевым политическим фигурам и т., Соответственно, и речи нет об отстаивании каких-либо «общенациональных интересах» и т.д.
Лица, принимающие политические решения, обладают низкой компетенцией - таково мнение опрошенных исследователями экспертов. Кроме того, «некомпетентность исполнителей непосредственно смыкается с внутри-
клановыми или внутрибюрократическими интересами, нейтрализующими или блокирующими осуществление принятых наверху решений. Это не саботаж, а перекладывание ответственности на другие инстанции, бюрократическое заболачивание даже правильных решений, даже частичных, непоследовательных программ модернизации экономики или политической системы. В результате ни одна из начатых или провозглашенных реформ не осуществлена на деле» [2,с.207].
Правящая элита, принимающая политические решения, плохо обеспечена информационно, поскольку информация проходит жесткий отбор. В результате власть постоянно испытывает опасения по поводу состояния общества, возможных всплесков нежелательной низовой активности.
Таким образом, портрет российской элиты, нарисованный исследователями Левада-Центра, не оставляет России никаких надежд на модернизацию. Общество пассивно - и не только в силу того, что власть ограничивает гражданскую и политическую активность, но и по вполне объективным причинам. Элита лояльна власти и желает сохранения существующего положения дел, не способна формулировать адекватные политические цели и отстаивать национальные интересы страны, построенная вертикаль неэффективна в управленческом плане. Элита не способна обеспечить России продвижение по пути модернизации. Напротив, она, в силу описанных выше присущих ей характеристик, тормозит этот процесс.
Однако нам не кажется плодотворным такой тотально негативный подход к описанию политической элиты и однозначно негативный взгляд на развитие российского общества в последние годы. Все недостатки и проблемы, перечисленные авторами исследования, имеют место быть. Тем не менее, в России за последние годы сформировались (пусть и несовершенные) институты рыночной экономики, изменились стереотипы поведения и мышления масс людей. Отнюдь не все представители элиты однозначно сервильны и зависимы от власти - многие (как мы увидим ниже), высказывают иные идеи и обязаны своим благоденствием не только опоре на структуры власти. Российское общество все же постепенно продвигается вперед. Проблема состоит в том, что нынешняя политическая система и присущая ей политическая элита (именно политическая, а не элита в широком смысле этого термина) действительно на настоящем этапе не может, вероятно, интенсифицировать этот процесс. Но в сознании элиты (и политической в том числе) происходят постепенные ценностные, мировоззренческие сдвиги, она всё более ориентируется на западные модели политического, экономического поведения и - не в последнюю очередь, - западную модель потребления. Проведенное через несколько лет после исследования Левада-Центра исследование М.Н. Афанасьева [6] показывает эти сдвиги.
Литература
1. Крыштановская О. Анатомия российской элиты. М., 2004.
2. Гудков Л., Левада Ю., Дубин Б. Проблема «элиты» в сегодняшней России. Размышления над результатами социологического исследования. М., 2007.
