CC BY
176
И. А. Толстокулаков
МОДЕРНИЗАЦИОННЫЕ МОТИВЫ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КОРЕЙСКОГО РЕЛИГИОЗНОГО ОБЩЕСТВА
ТОНХАК
В 60-е гг. XIX в. на фоне активного проникновения христианства в Корее сложилась оригинальная религиозная система Тонхак — «Восточное учение», получившее название в противовес «Западному учению» — сохак, как именовали в Корее католицизм. Эклектическая система Тонхак впитала ряд положений католицизма, конфуцианства и даосизма. Её конфуцианская составляющая определялась учением о пяти социальных отношениях хё, буддизм привнес в Тонхак идею о нравственном очищении, даосизм — мистику и конспиративную организацию. Важными компонентами учения стали христианские положения о равенстве всех перед Всевышним, монотеистическая идея о персонифицированном божестве. Учение Тонхак было разработано выходцем из янбанской1 среды Чхве Джеу (Суун, 1824-1864 гг.). Приверженцы Тонхак требовали обеспечения свободы вероисповедания, изгнания из страны иноземцев, наказания преступных чиновников.
Религиозно-политическое учение Тонхак стало важным явлением общественно-политической жизни Кореи во второй половине XIX в. Его значение в истории страны определяется не только конкретными событиями: крестьянской войной 1894 г., япо-но-китайской войной 1894-1895 гг. или антияпонским Первомартовским движением 1919 г., Тонхак имело тотальное влияние на религиозное, культурное, социально-политическое и экономическое развитие корейского общества. Общественно-политическая и идеологическая роль учения заключается прежде всего в его нацеленности на антифеодальную социальную революцию, эгалитарно-утопических установках и явно выраженной антииностранной направленности. Такое содержание Тонхак превратило его в авангард модернизационного движения, особенно после поражения реформаторов кэхва ундонъ2 в 1884 г. и вплоть до колониального порабощения страны Японией в 1910 г.
1 Янбане — представители господствующего сословия в феодальной Корее.
2 Кэхва ундонъ «движение за реформы» — общественно-политическое движение, возникшее в Корее в последней четверти XIX в. и выступавшее за проведение контролируемой модернизации феодальной системы страны.
Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2009. Том 10. Выпуск 3
131
Система Тонхак давно стала одним из объектов исследования при изучении общественно-политического строя позднее феодальной Кореи, оказавшейся в конце XIX в. перед выбором пути дальнейшего развития. Большинство советских и российских авторов связывают учение с «началом социальной революции» или «предпосылками крестьянского восстания»3, однако ограничивать Тонхак исключительно национально-освободительным или социальным крестьянским звучанием, на наш взгляд, неверно. Эволюция, проделанная тонхакским вероучением, весьма показательна, она связана с постепенным внедрением в религиозный контекст многих принципиально новых для Кореи политических мотивов, напрямую связанных с модернизационными представлениями.
Такой подход к истории Тонхак характерен для некоторых зарубежных коллег, в частности Э. Рейшауэра и Дж. Фербенка4, впервые рассмотревших учение с точки зрения модернизационной концепции и обративших внимание на европейские заимствования в его системе. В то же время западные историки склонны переоценивать степень европейского культурного влияния на полуострове во второй половине XIX в., на что указывают некоторые южнокорейские коллеги, отказывающие Тонхак в какой бы то ни было исключительности. Чхве Юнсик рассматривает его как одно из многих подобных учений, сложившихся в Восточной Азии в преддверии XX столетия, подчеркивая эклектичность Тонхак всего лишь как «попытку объединить под общими лозунгами... три религии в одну»5. Отказывая учению в европейском и тем более модернизационном звучании, он акцентирует внимание на противоречиях между последователями различных религий (конфуцианства, буддизма, даосизма), приведших к созданию единой — включающей всё самое лучшее из традиционных восточных культов6.
Наше отношение к Тонхак определяется признанием его серьезной роли в преобразовании социально-политической и хозяйственной жизни Кореи, мы исходим из того, что основатели и адепты учения бросили смелый вызов властям и существовавшим феодальным порядкам, и в этом они превзошли самых радикальных сирхакистов7 и просветителей из лагеря кэмонъ ундонъ8. Иными словами, у нас есть основания рассматривать Тонхак с точки зрения модернизационной теории, поскольку учение стимулировало, с одной стороны, проникновение в корейское общество религиозных и политических воззрений европейского мира, а с другой — реакцию отторжения чужеродных элементов и стремление следовать традиции. После вторжения иностранных
3 Тягай Г. Д. Формирование идеологии национально-освободительного движения в Корее.— М., 1983,— С. 78.
4 East Asia: The Great Tradition / ed. by J. K. Fairbank, E. O. Reischauer.— Boston, 1960. Reischauer E. The Japanese. Today Change and Continuity / E. Reischauer.— Cambridge, 1977.
5 Choi Joon Sik. The Concept of Peace in the Korean Thought: a Study of Concept Seen in the Thoughts of the Three New Religious Thinkers of XIX Century Korea // Korea Journal. 1992.— № 1.— P. 12.
6 Ibid.
7 Сирхак «за реальные знания» — философское течение позднефеодальной Кореи XVII-XVIII вв., обосновавшее необходимость изучения «реальных», связанных с жизненными потребностями страны, наук в противовес конфуцианской схоластики. Школа сирхак признала также необходимость ограниченного реформирования неоконфуцианского общества, прежде всего его экономической и социальной системы.
8 Кэмонъ ундонъ «движение за просвещение народа» — просветительское движение в Корее, сложившееся на рубеже XIX-XX вв. и продолжившее прогрессивные начинания сирхак и кэхва ундонъ.
держав в корейском обществе стали происходить заметные сдвиги, и в этом контексте Тонхак можно признать первым проявлением национализма в Корее, причем оно стало результатом европейского культурного влияния.
Специфика учения заключается в заимствовании часто противоречивших друг другу идей из различных религий. Идея равенства перед Богом сочеталась с приверженностью конфуцианской иерархии, основанной на пяти житейских отношениях; стремление к спасению мира сопровождалось ксенофобией и ненавистью к иноземцам, поэтому Тонхак признают и как учение, впитавшее исконно корейские традиции, и как движение к серьёзным переменам. Противоречия доктрины Тонхак привели к тому, что его адепты выступали как с призывами к смиренному ожиданию эпохи земного рая, так и к активным действиям против феодальных властей и иностранцев. Самое принципиальное противоречие Тонхак заключается в том, что оно одновременно являлось и восточным, и европейским; и религиозным, и политическим. Очевидно, что Тонхак — это восточное вероучение, принципиально отличающееся от христианской религии: оно допускает повторение религиозного опыта непосредственного общения с Богом, что для западного человека звучит весьма крамольно.
Поскольку основатель Тонхак заимствовал некоторые христианские идеи, появление учения на полуострове можно рассматривать как результат европейского культурного влияния. С этой точки зрения идейное содержание учения Чхве Джеу в какой-то мере согласуется с общими модернизационными установками сирхак и кэхва ундонъ. В то же время достаточно убедительной выглядит оценка Тонхак как первого организованного и идейно обоснованного проявления национализма в Корее. Объективно определить значение Тонхак в истории общественно-политической мысли Кореи можно лишь через призму сложившейся на Корейском полуострове социальной, религиозной, экономической и политической ситуации второй половины XIX в.
Религиозность последователей Тонхак определялась не только тем, что они придумали нового бога; настоящие адепты секты были фанатично убеждены в том, что именно их вера позволила им объединиться и проявить себя как общественно значимую силу. Социально-политическая значимость Тонхак проявилась в беспрецедентной сплоченности его организации. Учение стало общественным движением в полном смысле: его сторонников объединяли общая цель, корпоративное поведение и невиданная доселе в Корее организационная сплоченность.
Первоначально система Тонхак носила чисто религиозный характер и представляла собой синтез отдельных заимствований из различных верований, представленных на Корейском полуострове, в том числе и христианства. В доктрине Тонхак нашли отражение многие положения Конфуция — в первую очередь о «пяти житейских отношениях» и сыновней почтительности хё, буддизма — об «очищении сердца», даосизма — аскетическая проповедь об очищении тела от нравственной и физической нечистоты. Из христианства была воспринята идея монотеизма и равенства людей перед Богом. Бесспорным является тот факт, что учение Чхве Джеу базировалось и на местном шаманизме, глубоко укоренившемся среди населения Кореи; именно это послужило причиной быстрого восприятия Тонхак народными массами, оно было понятным даже неграмотным крестьянкам и деревенским детям. В идеях Тонхак явственно проступало влияние национальных культурных традиций, выраженное в привлечении народного эпоса. Позднее, когда религиозное движение примет социальную и политическую окраску, в Тонхак явственнее будет ощущаться влияние идеологии сирхак и других просветительских движений.
Идейная основа учения заключалась в понятии «чхондо» «Небесный Путь». По словам Чхве Джеу, «цель Тонхак — Небесный Путь, которым пойдет человек»9. Суть веры Тонхак сводилась к почитанию Неба и следованию по пути, предначертанному Чхонджу (Владыкой Неба). Учение проповедовало идею о божественном начале, заключенном в каждом человеке, благодаря которому человек становился равным самому Богу. «Бог в каждом человеке, без различия его происхождения. Каждый индивидуум в обществе представляет ценность, так как каждый человек, а не один Бог — творец Вселенной»10. На основании этой эгалитарной идеи общественно-политической целью Тонхак стало провозглашение всеобщего социального равенства. Новое религиозное учение утверждало, что нет различий между человеком свободным и рабом, что женщины — дочери Бога — не должны быть унижены. Одна из тонхакских заповедей гласила: «Все люди подобны Богу. Не бейте детей, поскольку, ударяя ребенка, вы бьете Бога» п. Тонхак призывало человека к самосовершенствованию для достижения высокого нравственного идеала. Имея такой идеал, можно будет создать «царство Божье» на земле, в котором восторжествуют всеобщее равенство и справедливость, где личность станет равнодушной по отношению к богатству и будет обладать высокими моральными качествами, уподобляясь Богу.
Религиозность приверженцев Тонхак определялась не только «изобретением» нового бога и попыткой добиться его расположения. Адепты учения стремились к тому, чтобы новая вера способствовала их единению в социально значимую группу. Чхве Джеу добился «беспрецедентной сплоченности своей организации, и Тонхак стало групповым движением в полном смысле этого слова»12. Социальность движения Тонхак проявлялась в взаимосвязи и взаимозависимости адептов, усиливалась особыми формами психоэмоционального воздействия на них, особенно групповой порукой. Организация также требовала применения общих для всех последователей критериев и правил, поддерживала тайный режим и особую мобильность работы низовых ячеек и руководства.
Тонхак привлекало к себе оптимизмом и верой в лучшее будущее, оно было воспринято самыми широкими группами населения: от влачивших жалкое существование крестьян до части привилегированного дворянства. Все связывали с новой истиной Чхве Джеу лучшие надежды: одни на избавление от гнета и нищеты, другие на дальнейшее процветание. Но настоящим открытием для корейского народа стала идея равенства всех людей перед Богом, которую в конце XVIII в. впервые в Корее озвучил выдающиеся гуманисты из лагеря сирхак Пак Чивон (Ёнам, 1737-1805 гг.) и Чон Ягён (Дасан, 1762-1836 гг.). Ни один из последователей сирхак не решился поддержать резкую критику Дасана, назвавшего феодальных чиновников «ворами, которые сдирают мясо с костей простонародья»13. Однако по понятным причинам его взгляды остались неизвестными подавляющему большинству соотечественников.
9 Цит. по: Кёса кёри ёнгу: тэсинсава тонъхак сасанъ (Изучение канонов вероучения: Великий учитель и Тонхак).— Сеул, 1999.— С. 16.
10 Там же.
11 Там же.
12 Ермолаева Е. М. Тонхак: история, идеология, политика // Роль религиозного фактора в жизни корейского общества / под ред. И. А. Толстокулакова.— Владивосток, 2004.— С. 82-83.
13 Чон Ягён. Кёнсе юпхё (Письма об управлении миром) // Чонъ Тасан чонджип. Полн. собр. соч. Чон Дасана в 12 т. Т. 10 / пер. на совр. кор. яз.— Сеул, 1961.— С. 56.
Второе «пришествие» идеи о всеобщем равенстве уже в форме изустной традиции Тонхак оказалось более продуктивным; для большинства последователей нового учения она, наряду с обещанием вечной жизни и магической практикой излечения болезней, была одним из самых привлекательных элементов.
Силы Тонхак постепенно множились, к нему присоединялись даже янбане, неудовлетворенные существовавшими порядками. Активные проповедники учения привлекали интерес не только простого народа, но и состоятельных людей. Участники Тонхак из янбанской среды в большей степени интересовались общественно-политическими элементами учения, религиозное содержание привлекало их меньше; они выступали против гонений на инакомыслие и социальной дискриминации.
Пройдя через религиозное откровение по примеру основоположника, новый лидер Тонхак Чхве Сихён (Хеволь, 1827-1898 гг.) получил право не только проповедовать, но и интерпретировать учения Чхве Джеу. В устах Чхве Сихёна Тонхак приобрело более выраженную эгалитарную окраску. Он утверждал: «Человек — это Бог. Между людьми нет различия. Когда людей разделяют на благородных и неблагородных, это не соответствует Небесному Пути. Поэтому мы должны уничтожить любое неравенство...»14 Примером эгалитаризма Чхве Сихёна может служить его отрицательное отношение к дискриминации детей янбан, рожденных от наложниц и не имевших в корейском обществе каких-либо политических прав. Чхве Сихён развил идею о «богоподобной сущности человека», выдвинув концепцию иннэчхон, утверждавшую, что человек — это и есть Бог.
Эгалитарная этика Чхве Сихена была формализована в 1888 г., когда он ввел в действие новый свод правил Тонхак, призванных преодолеть основные противоречия в отношениях между людьми и в отношениях людей с окружающим миром. Заповеди Чхве Сихёна можно свести к призыву уважать всех людей и окружающую природу, если хочешь жить в идеальном мире равенства и справедливости. Правила поведения подкреплялись весьма регламентированным церемониалом и жестким моральным кодексом. Последователи Тонхак точно знали, что они могут делать, а чего следует избегать, чтобы достичь желанного бессмертия. Надежда на лучшую жизнь в будущем, освобождение от тягостной действительности — все это помогало адептам сохранить веру, почувствовать свою значимость и найти место в общем коллективе.
В этом отношении Тонхак ориентировалось на традиционные корпоративные установки корейского крестьянства. С конца 1880-х гг. идеологи учения стали использовать в своих целях сельские общины, постепенно вливавшиеся в организационную структуру и становившиеся конспиративными отделениями Тонхак. Благодаря этому секта пустила глубокие корни среди населения, чем привлекла внимание широкой корейской общественности, всякий бунт или выступление в любом районе полуострова опирались на поддержку Тонхак.
Первые политические акции секты были связаны с борьбой за реабилитацию казненного в 1864 г. основателя учения Чхве Джеу, с начала 1890-х гг. действия Тонхак ограничивались подачей прошений о реабилитации и устройстве усыпальницы в честь основоположника; петиционное движение было специфическим методом общения с властью, характерным для корейских янбанских группировок. Однако внешняя сторона петиционного движения скрывала главную цель — добиться официального признания учения и свободы пропаганды Тонхак.
14 Kim Yong-Bock. Historical Transformation, Peoples Movement and Messianic Koinonia. URL: htth//ccas.peacenet.or.kr./koi4.htm (дата обращения 30.08.08).
Отказ властей выполнить мирные требования грозил вылиться в мощное общенациональное крестьянское восстание. В апреле 1893 г. был обнародован королевский декрет, отвергавший любую попытку реабилитировать Чхве Джеу и его учение. В ответ на отказ властей удовлетворить умеренные просьбы Тонхак были выдвинуты уже явно выраженные политические лозунги об удалении иностранцев из Кореи и наказании коррумпированных чиновников, эти призывы пользовались большей популярностью среди широких слоев населения. Новые политические установки демонстрировали намерение Тонхак выйти за рамки религиозного течения и стать участником национального и внутриполитического движения, призванного спасти страну от колониального порабощения и свергнуть отжившую феодальную систему. С этого времени организация Тонхак превратилась в серьезную политическую силу, получила известность за границей, где её сочли опасным тайным обществом.
Затянувшаяся конфронтация с Тонхак могла привести к опасным для центральных властей последствиям, к тому же в Сеуле скрывалось значительное число адептов учения. Поскольку организация объявила одной из своих целей изгнание из Кореи японцев и других чужеземцев, присутствие в столице её сторонников грозило безопасности зарубежных представительств, в любой момент мог начаться бунт против иностранцев. Правительство Кореи издало приказ об аресте вождей Тонхак. Демонстрация силы тонхакской организации в 1893 г. стала прелюдией крестьянского восстания 1894 г.
Распространение идей Тонхак послужило росту национального самосознания и способствовало усилению народных бунтов до уровня крестьянской войны с явно выраженной направленностью против чиновной администрации на местах и в центре, наживавшейся путем беззастенчивого грабежа крестьян. Движение Тонхак с его отлаженной организационной структурой помогло вывести локальные восстания на общенациональный уровень антифеодального движения, началась крестьянская война 1894 г. под руководством Тонхак. Крестьянскую войну возглавил третий лидер тонхаков Чон Бонджун (1854-1894), ревностно воспринявший идею всеобщего равенства и всячески пытавшийся воплотить её в жизнь, борясь за улучшение жизни народа.
Отметим, что старые лидеры Тонхак старались предостеречь адептов от открытого участия в восстании, в идеологии учения выделились два направления: радикальное во главе с Чон Бонджуном и консервативное. Чхве Сихён стремился не допустить развития радикальных начал в Тонхак, но Чон Бонджун поддерживал крайние меры. Из-за идейных разногласий с новым поколением адептов лидерство Чхве Сихёна в Тонхак несколько пошатнулось. Его оппоненты группировались вокруг Чон Бонджуна, с его подачи организация призывала адептов и весь корейский народ к открытому восстанию. На этом этапе своей истории Тонхак включилось в политическую борьбу с целью «очистить» правительство Кореи от «продажных чиновников». С приходом нового руководителя общественно-политическое звучание Тонхак стало ещё более отчетливым. Чон Бонджун вел речь о «здоровье нации» в целом, выдвинул задачу оздоровить государство за счет «очищения власти».
Возглавив восстание, Чон Бонджун создал крестьянскую армию. В многочисленных воззваниях повстанцы призывали к спасению народа, изгнанию иностранцев, наказанию помещиков и чиновников, установлению равноправия для «презираемого» сословия, сокращению налогов. Руководство Тонхак приветствовало самовольный захват земли и её передачу в пользование крестьянам. Это и стало «экономической
программой» восставших масс. После первых побед к ним примкнули мелкие чиновники и даже некоторые представители влиятельной феодальной знати, пытавшиеся использовать крестьянское движение в своих интересах. На знаменах повстанцев были начертаны лозунги «Против гнета, за спасение народа!», «За изгнание из Кореи западных варваров!», сохранившиеся со времен петиционного движения.
Вожди народа видели все зло только в плохих чиновниках, продолжая верить в «хорошего» короля, ничего не знающего о бесчинствах чиновников и помещиков, поэтому они наивно пытались объяснить монарху и своим подчиненным «истинное» положение вещей. В ответ на это власти пытались сыграть на патриотических чувствах повстанцев и указывали им на то, что они уничтожают национальные и религиозные святыни и могут вызвать интервенцию китайских или японских войск. Апелляция к разуму и патриотизму восставших позволила заключить временное перемирие в самый разгар крестьянской войны, вплотную приблизившейся к столице. Возможно, Чон Бонджун предполагал лишь временную уступку, но его ошибкой воспользовались правительственные войска, начавшие новое наступление после подписания соглашения. Таким образом, восстание продолжалось до начала японо-китайской войны, одновременно явившись и одной из её причин.
Деятельность Тонхак можно считать началом модернизации массового общественного сознания в Корее, до его появления идея модернизации исходила из высших слоёв общества, тесно связанных с феодальной конфуцианской системой. Тонхак же было одновременно и истинно восточной религиозно-политической системой, и порождением европейского влияния в Корее; такой переходный характер учения можно объяснить его появлением в один из драматических периодов корейской истории, который связан с переходом от феодального традиционализма к новому буржуазному этапу развития.
Модернизирующая роль Тонхак проявилась в нескольких аспектах, и прежде всего — в поиске новой национальной идеологии, отвергающей конфуцианство как непреложный руководящий принцип государственной политики. С этой точки зрения Чхве Джеу и Чхве Сихён предстают не только как религиозные деятели, но и как выдающиеся идеологи, сумевшие обосновать необходимость модернизации национальных традиций и приспособить их к новым социально-политическим условиям страны. Отрицать модернизирующую роль Тонхак в корейской истории было бы необъективно, но при этом следует отметить очевидное расхождение между теоретической базой учения и практическими действиями его лидеров. При Чхве Джеу идеология течения оставалась достаточно консервативной, однако пропаганда идеи равенства людей и негативное отношение к иностранцам уже тогда предполагали возможность осуществления провозглашенных идеалов насильственным путем. Чхве Джеу был недоволен ситуацией в стране, но решение всех проблем видел в смиренном ожидании «земного рая», поэтому провозглашенное им намерение изменить мир не подкреплялось практическими шагами. Обосновывая необходимость перемен в корейском обществе в теоретическом плане, Чхве Джеу не стал предпринимать никаких реальных усилий для его модернизации.
Догматичные сторонники основоположника пытались доказать, что Тонхак опирается на конфуцианскую доктрину, и поэтому революционные идеи в рамках учения не развивались до появления радикалов. С течением времени в среде адептов вера в естественный ход событий исчерпала себя, для решения волновавших общество проблем наиболее радикально настроенные приверженцы Тонхак перешли к активным
действиям. Движение приобрело форму борьбы с социальной несправедливостью и засильем иностранцев, модернизационные ноты в нем стали звучать все отчетливей.
К модернизационным мотивам Тонхак можно отнести и борьбу против дискриминации женщин и детей в корейском обществе. Тонхакская идея равенства предусматривала одинаковое отношение к людям независимо от возраста и пола. Об этом в корейском обществе до распространения идей Тонхак говорили чрезвычайно редко и осторожно, по сути никто не сформулировал проблему так четко, как идеологи Тонхак. Утверждая, что и женщинам, и мужчинам в равной степени присуще божественное начало, Чхве Джеу указал на необходимость обеспечить равное социальное положение полов. В размышлениях сирхакистов и других реформаторов предлагалось лишь улучшить положение женщины, например, разрешить вдовам повторно выходить замуж или признать за девочками право наследования имущества семьи, в которой нет сыновей. Однако на такое смелое и кардинальное решение гендерной проблемы, какое мы видим в идеологии Тонхак, не решались даже самые последовательные сторонники реформаторского курса. Тонхакские мыслители впервые в истории Кореи подняли вопрос о социальной эмансипации детей, которые по конфуцианским представлениям, как и женщины, не воспринимались в качестве полноценных членов общества. Последователи Тонхак призывали не бить детей, относиться к ним с почтением, любовью и бережностью, поскольку и они были равны Богу. В начале XX в. один из последователей Тонхак Кан Чонхван впервые в национальной истории основал движение по защите прав детей.
Учению Тонхак приписывают основополагающую роль в развитии и возникновении корейского национализма. И это несмотря на тот факт, что идея равенства всех людей перед Богом, изначально присутствовавшая в тонхакской системе, не предполагала выпячивания различий между нациями. Никакого парадокса здесь нет: тонхакские радикалы, инициировавшие националистические мотивы в движении, нашли оправдание для собственного национализма: корейцы должны бороться против привилегированного положения иностранцев по отношению к жителям полуострова. С этого момента, исказив одну из основополагающих идей Тонхак о всеобщем равенстве, Чон Бонджун предрешил окончательный раскол учения и его превращение в националистическую идеологию. В ответ на это консерваторы отказались поддержать новый курс на силовое решение злободневных проблем и эскалацию крестьянского конфликта. Они продолжали умеренную оппозиционную деятельность, выступая исключительно за реабилитацию Тонхак на государственном уровне.
В целом идейно-политическая платформа Тонхак выглядела как причудливое и весьма противоречивое сочетание модернизационных тенденций и категорического неприятия идеи вестернизации, антифеодальных и антииностранных настроений, религиозных и политических установок, усиленных националистическими и эгалитарными лозунгами, а также магическими практиками и сакральным боевым искусством. Её можно сопоставить с антифеодальной идеологией тайпинского движения в Китае или некоторыми эгалитарными ересями в рамках христианской традиции. Несмотря на нашу попытку связать Тонхак с определенными модернизационным настроениями, преувеличивать подобную роль учения не следует. Радикальные взгляды некоторых рядовых и руководящих адептов Тонхак были скорее исключением, чем правилом. Идеалом большинства оставалась просвещенная монархия во главе с достойным государем, причем лидеры движения видели на этом посту популярного корейского политика Ли Хаына, отличавшегося крайними националистическими установками
и ставшего противником любого иностранного влияния в Корее, как японского, так и китайского. Отметим, что он в определенном смысле устраивал консервативные круги Тонхак, поскольку его имя было связано с ограниченными реформами, которых было достаточно, по мнению лидеров секты. При поддержке тонхаков новому руководству страны следовало бы укрепить национальную традицию и государственность на фоне некоторых контролируемых преобразований.
Восстание 1894 г. закончилось для Тонхак плачевно: выиграв войну с Китаем, японцы разгромили крестьянские отряды. Чон Бонджун и его соратники были арестованы и казнены. После раскола Тонхак, когда Чхве Сихён осудил идею крестьянской войны, и после разгрома самого восстания Тонхак исчезло с исторической арены, на его основе возникла новая секта — Чхондогё «Учение Небесного Пути», которую возглавил Сон Бёнхи (Ыйам, 1861-1922). К началу XX в. она трансформировалась в общенациональное религиозное течение и превратилась в мощный фактор духовного развития корейского общества, выступавший противовесом нараставшему влиянию христианства. Распространение Тонхак, Чхондогё и христианской религии сыграло важную роль в восприятии нацией идеи равенства и социальной справедливости, стимулировало движение сопротивления японскому влиянию в Корее.
Вмешательство японских войск в ход тонхакского восстания и последовавшая за этим оккупация страны привели движение к поражению, но не следует отрицать ту позитивную роль, которую учение сыграло в судьбе корейской нации. Оно оказалось проводником наиболее прогрессивных и, главное, приемлемых для всего корейского общества западных идей. Учение выступило в роли адаптационного фактора для определения их приемлемости и выбора наиболее оптимальных вариантов их усвоения консервативным корейским обществом, особенно крестьянской средой. Религиозная форма способствовала проникновению европейской идеологии в Корею, но само по себе христианство, которое долгое время выступало в роли ереси по отношению к конфуцианскому обществу, не могло с такой легкостью осесть на корейской почве. Многие идеи христианства смогли распространиться в среде корейского народа исключительно через авторитет Тонхак, особенно принцип всеобщего равенства перед Богом и идея о сотворении мира. Если последняя относится исключительно к религиозной сфере, то эгалитаризм является фактором общественно-политическим. В результате усилий адептов Тонхак он начал укореняться в корейском обществе, а через некоторое время в умах корейцев процесс признания идеи равенства людей независимо от пола, возраста, социального происхождения и других факторов практически завершился. Именно Тонхак задолго до реформаторов кэхва ундонъ стало бороться против дискриминации женщин и детей. Тонхакская идея равенства перед Богом закладывала равное отношение к людям, поэтому истоки идеи о всеобщем равенстве в Корее следует искать в идеологии Тонхак.
Основоположник Тонхак Чхве Джеу говорил о том, что наступит эра, когда все социальные проблемы будут решены, с её приходом любое неравенство исчезнет. На Дальнем Востоке неравенство представлено в двух направлениях: неравенством между высшими и низшими слоями и дискриминацией женщин и детей. Божественная воля решит обе проблемы. Идея Тонхак о грядущем всеобщем равенстве, бесспорно, носила прогрессивный характер, но классическое направление в учении призывало народ не к революции, а к самосовершенствованию. Сам Чхве Джеу никогда не побуждал своих последователей к активной борьбе за социальную справедливость. Радикалы из тонхакской среды пересмотрели этот подход и сделали утопическую мечту Сууна
лозунгом на боевых знаменах армии Тонхак, выступившей против недееспособного полуфеодального режима и засилья иностранцев.
Религиозно-политическое движение Тонхак стало важной вехой в истории общественно-политической мысли Кореи, его следует оценивать как реакцию общества конца XIX в. на внутренний кризис и внешнеполитические проблемы страны. Подчеркнем, что учение не только играло важную роль в период своего существования, но и способствовало изменению общественных взглядов, трансформировавшихся в систему Чхондогё и повлиявших на содержание других «новых» религий и политических течений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ермолаева Е. М. Тонхак: история, идеология, политика // Роль религиозного фактора в жизни корейского общества / под ред. И. А. Толстокулакова.— Владивосток, 2004.
2. Тягай Г Д. Формирование идеологии национально-освободительного движения в Корее.— М., 1983.
3. Choi Joon Sik The Concept of Peace in the Korean Thought: a Study of Concept Seen in the Thoughts of the Three New Religious Thinkers of XIX Century Korea // Korea Journal.— 1992.— № 1.
4. East Asia: The Great Tradition / ed. by J. K. Fairbank, E. O. Reischauer.— Boston, 1960.
5. Kim Yong-Bock. Historical Transformation, Peoples Movement and Messianic Koinonia. URL: htth//ccas.peacenet.or.kr./koi4.htm (дата обращения 30.08.08).
6. Reischauer E. The Japanese. Today Change and Continuity/E. Reischauer.— Cambridge, 1977.
7. Кёса кёри ёнгу: тэсинсава тонъхак сасанъ (Изучение канонов вероучения: Великий учитель и Тонхак).— Сеул, 1999.
8. Чон Ягён. Кёнсе юпхё (Письма об управлении миром) // Чонъ Тасан чонджип. Полн. собр. соч. Чон Дасана в 12 т. Т. 10 / пер. на совр. кор. яз.— Сеул, 1961.
