CC BY
529
б. УГОЛОВНОЕ ПРАВО, УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПРАВО (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.08)
5.1. МОДЕЛЬНЫЙ УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС ДЛЯ ГОСУДАРСТВ -УЧАСТНИКОВ СНГ И УГОЛОВНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ
Иванцова Наталья Владимировна, д.ю.н., декан юридического факультета. Чебоксарский кооперативный институт (филиал). АНО ВПО ЦС РФ «Российский университет кооперации» (г. Чебоксары).
Аннотация: В данной статье рассматриваются в сравнительном аспекте положения Модельного Уголовного кодекса для государств-участников СНГ и Уголовного кодекса Российской Федерации. Анализ двух законодательных источников позволяет выявить их достоинства и недостатки. Делается вывод о том, что многие положения Модельного кодекса восприняты российским законодателем.
Ключевые слова: Модельный Уголовный кодекс, уголовное законодательство, конфискация имущества, принудительные меры медицинского характера, состав преступления, малозначительность деяния, наказание.
MODEL CRIMINAL CODE FOR THE CIS MEMBER STATES AND THE CRIMINAL LEGISLATION OF RUSSIAN FEDERATION: COMPARATIVE LEGAL ANALYSIS
Ivantzova Natalia Vladimirovna, Doctor of Laws, Law faulty Dean. Cheboksary Cooperative Institute (branch). ANO vPo ZS RF “Russian Cooperative University”, Cheboksary.
Annotation: This article discusses the statements of the Model Criminal Code for the CIS member states and Russian Criminal Code in comparison. The analysis of these two legal sources allows revealing their advantages and disadvantages. The conclusion is made that most of the statements of the Model Code are perceived by Russian legislation.
Key words: Model Criminal Code, criminal legislation, confiscation of property, compulsory medical measures, corpus delicti, insignificance of conduct, penalty.
Модельный Уголовный кодекс для государств-участников СНГ (далее сокращенно МУК) 1 был принят постановлением Межпарламентской Ассамблеи госу-дарств-участников СНГ от 17 февраля 1996 г. Разработка МУК и нового Уголовного кодекса Российской Федерации (далее сокращенно УК РФ)2 происходила параллельными курсами. УК РФ был принят 13 июня 1996 г. Выйдя из единого правового пространства, каковым являлся Союз Советских Социалистических Республик, государства-участники СНГ унаследовали
1 Модельный Уголовный кодекс для государств-участников СНГ [Электронный ресурс]: Доступ из справочной правовой системы ГАРАНТ-ЭКСПЕРТ (Дата обращения 16.05. 2011 г.)
2 Уголовный кодекс Российской Федерации [Электронный ре-
сурс]: Доступ из справочной правовой системы ГАРАНТ-ЭКСПЕРТ (Дата обращения 16.06. 2011 г.)
многие советские законодательные традиции, касающиеся сферы уголовного правового регулирования. Неудивительно, что УК РФ во многих своих положениях схож с МУК. Тем более что МУК был принят как рекомендательный законодательный акт.
УК РФ, как и МУК, имеют в основном схожую структуру. Они состоят из двух частей (Общей части и Особенной части). Каждая из частей поделены на разделы, разделы - на главы, главы - на статьи. Отдельные статьи делятся на части, части - на пункты. Однако Общая часть УК РФ в отличие от Общей части МУК имеет шесть против пяти разделов. Так, в Общей части МУК нет такого раздела, как в УК РФ «Иные меры уголовно-правового характера». Названный раздел УК РФ включает главы «Принудительные меры медицинского характера» и «Конфискация имущества». Глава «Конфискация имущества» была введена в УК РФ после того, как из перечня видов наказания была исключена конфискация имущества3. Глава «Принудительные меры медицинского характера» продолжает свое существование с первой редакции УК РФ. Авторы МУК отказались от включения в уголовное законодательство института принудительных мер медицинского характера, и эта позиция правоведов выглядит более обоснованной. Меры, применяемые к невменяемым лицам, совершившим деяния, схожие по признакам с преступлениями, не являются по своей природе уголовно-правовыми, и не служат решению задач уголовного законодательства. Правовое регулирование вопросов, связанных с принудительными мерами медицинского характера (далее сокращенно ПММХ), должно осуществляться не уголовным законодательством, а иным, специальным законом. Даже через призму принципа неотвратимости ответственности, которого, к сожалению, нет в УК РФ, просматривается неуместность нахождения в УК РФ главы «Принудительные меры медицинского характера». Законодательное решение об отнесении ПММХ в разряд иных мер уголовно-правового характера вряд ли стоит считать успешным. Целями ПММХ являются излечение лиц, страдающих психическими расстройствами, или улучшение их психического состояния, а потому они не могут выступать ни в качестве меры наказания, ни в качестве его (наказания) альтернативы.
Некоторое как сходство, так и отличие имеет норма, изложенная в ст. 3 МУК, от нормы, изложенной в ст. 8 УК РФ («Основание уголовной ответственности»). Одинаковое местоположение данных статей в главах о задачах и принципах уголовного законодательства представляется не вполне обоснованным. Да, вопрос об основаниях уголовной ответственности является важным для уголовного законодательства, но он не несет в себе основополагающих начал, стержневых установлений. Этот вопрос имеет прикладное значение, а потому названные статьи были бы более уместны в главе о лицах, подлежащих уголовной ответственности. В этой связи формулировка МУК о том, что уголовной ответственности подлежит лишь лицо, со-
3 Федеральный закон от 27.07. 2006 г. №153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. №31. Ст. 3452.
вершившее преступление, то есть деяние, содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом, является более точной. Говоря об основании уголовной ответственности, логично будет сделать акцент на том, кто подлежит уголовной ответственности, а затем уже за что, как это сделано в ст. 3 МУК. Кроме того, поместив категорию состав преступления в главу, которая предшествует главе, в которой речь идет о том, что такое собственно преступление, законодатель тем самым поставил «телегу впереди лошади», что естественно будет препятствовать успешному движению «конструкции».
В ст. 7 МУК указан принцип о неотвратимости ответственности, который проигнорирован отечественным законодателем. Именно он (принцип) объективно обуславливает задачи, сформулированные в ст. 2 УК РФ, а потому его наличие в УК РФ необходимо.
Нормы, изложенные в главе 2 МУК о действии уголовного закона во времени и пространстве, нашли свое адекватное отражение в одноименной главе УК РФ. Опыт такого взаимного правового обогащения ценен с точки зрения защиты интересов граждан всех государств. Если бы аналогичная практика заимствования существовала между РФ и Турцией, то у россиян, пострадавших на турецком курорте в июне 2011 г. от суррогатного алкоголя, не возникло бы состояния правовой незащищенности от преступных действий граждан другого государства.
Авторы МУК в отдельных своих положениях оказались более прозорливыми, нежели российский законодатель. Так, в ч. 2 ст. 17 МУК указано, что не является преступлением действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного уголовным законом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности. Часть 2 ст. 14 УК РФ приобрела такую же редакцию лишь на основании Федерального закона РФ от 25.06.1998 г. № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в УК РФ»4. То же самое произошло и с категориями преступлений. Часть 3 ст. 15 УК РФ приобрела редакцию, аналогичную редакции ч. 2 ст. 18 МУК о преступлениях средней тяжести лишь на основании Федерального закона РФ от 09.03.2001 г. № 25-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в УК РФ, УПК РСФСР, УИК РФ и другие законодательные акты РФ»5. МУК не предусматривал такой формы множественности как неоднократность. Ст. 16 УК РФ о неоднократности утратила силу лишь на основании Федерального закона РФ от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в УК РФ »6.
Если сравнивать содержание ч. 2 ст. 26 МУК и ч. 2 ст. 24 УК РФ, касающееся вопроса о законодательном определении деяний, совершенных по неосторожности, то более предпочтительным, на наш взгляд, является первое. Российская норма сложно воспринимается в силу использования терминов, усиливающих смысловое звучание отдельных аспектов [например, «совершенное только по неосторожности», «когда это специально предусмотрено» (выделено мною-Н.И.)], отчего теряется логика самой конструкции. Другое дело, ч. 2 ст. 26 МУК, в которой содержится четкое указание правоприменителю и всем, кто работает с зако-
4 // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. №26. Ст. 3012.
5 // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. №11. Ст. 1002.
6 // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003.
№4848. Ст. 162.
ном, о том, что лицо, совершившее деяние по неосторожности, подлежит уголовной ответственности в том случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части. Ключевым словом в данном законодательном правиле является слово лицо, поскольку через призму психического отношения лица к содеянному определяется форма вины. В данном случае слово деяние производно от слова лицо.
Более удачным оказалось и определение преступного сообщества, сформулированное в ст. 38 ч. 5 МУК. Одним из главных признаков данной нормы является цель существования данного сообщества - получение незаконных доходов. Преступное сообщество получает эти преступные доходы, совершая тяжкие и особо тяжкие преступления. По сути, совершение преступлений для таких сообществ становится их профессиональной деятельностью. В первой редакции ч. 4 ст. 35 УК РФ была указана единственная цель преступного сообщества - совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Однако преступные сообщества совершают преступления и иных категорий. Следовательно, с помощью такого законодательного признака вряд ли можно идентифицировать преступное сообщество. Осмысление отечественным законодателем несовершенства данной формулировки привело к появлению Федерального закона РФ от 03.11.2009 г. № 245-ФЗ «О внесении изменений в УК РФ и в ст. 100 УПК РФ»7, которым изменено понятие преступного сообщества. В частности, была указана цель преступного сообщества
- получение прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды.
Некоторые различия имеются в главах МУК и УК РФ об обстоятельствах, исключающих преступность деяния. В частности, в главе 8 МУК не указано в числе обстоятельств физическое или психическое принуждение, которое имеется в главе 8 УК РФ. Вопрос о причинении вреда правоохраняемым интересам в случаях, когда у человека возникает «паралич» воли или сознания (лицо не могло руководить своими действиями), должен решаться, на наш взгляд, в рамках главы «Вина». Оценка волевых и интеллектуальных процессов личности с точки зрения уголовного закона дается в статьях именно этой главы, поэтому было бы логично разместить там нормы о физическом и психическом принуждении. В этом случае физическое и психическое принуждение будет рассматриваться не как обстоятельство, исключающее преступность деяния, а как обстоятельство, свидетельствующее об отсутствии признаков субъективной стороны состава преступления.
Переходя к разделу «Наказание», хотелось бы отметить, что большинство норм этого раздела в МУК и в УК РФ сходны между собой. Разница имеется в отдельных, не принципиальных, на наш взгляд, положениях. Так, в ст. 51 МУК речь идет об общественных работах, а в ст. 49 УК РФ они называются обязательными работами. В ст. ст. 62, 63 МУК названы обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность и наказание, а в ст.ст. 61 и 63 УК РФ - обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.
Нами уже подвергалась критике позиция отечественного законодателя, исключившего из числа отягчающих обстоятельств состояние опьянения в момент совершения преступления и предлагалось по примеру
7 // Собрание законодательства Российской Федерации. 2009. №45. Ст. 5263.
ст. 63 МУК это обстоятельство включить в перечень отягчающих наказание8. Этой позиции мы придерживаемся и в настоящее время.
Ст. 73 МУК может стать ориентиром, направленным на совершенствование аналогичной нормы, изложенной в ст. 73 УК РФ. Прежде всего, о названии статьи. Муковский вариант названия нормы более убедителен
- «Условное неприменение наказания». В УК РФ речь идет об условном осуждении. Некорректность данной формулировки очевидна. В УК РФ нет такого наказания, как условное осуждение. В ч. 1 ст. 73 УК РФ четко перечисляются виды наказаний, к которым осуждается виновное лицо (исправительные работы, ограничение по военной службе, содержание в дисциплинарной воинской части и лишение свободы) и которые могут условно не применяться. Условия неприменения указаны в этой же статье. Есть замечания и к самим условиям неприменения реального наказания. На наш взгляд, более правильная позиция, изложенная в ч. 2 ст. 73 МУК, в которой к таким условиям отнесена категория преступления (небольшой или средней тяжести), а также отсутствие рецидива. Этих условий нет в ст. 73 УК РФ. Привязка к категории преступления условного неприменения наказания более справедлива, поскольку позволяет дифференцировать уголовную ответственность в зависимости от характера и степени общественной опасности совершенных преступлений. А учет рецидива у лица, которому назначается наказание, в большей мере соответствует целям наказания, сформулированным в ст. 43 УК РФ. В настоящее время институт рецидива преступлений не влияет на усиление ответственности для лиц, не желающих вставать на путь исправления. Хочется надеяться, что ситуация изменится в связи с принятием Федерального закона РФ от 06.04.2011 г. № 66-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с принятием Федерального закона «Об административном надзоре за лицами, освободившимися из мест лишения свободы»9.
В разделе 4 МУК и аналогичном разделе УК РФ содержатся нормы, схожие между собой, за некоторым исключением. В частности, освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, в связи с примирением с потерпевшим по ст. ст. 74, 75 МУК возможно только при условии совершения лицом преступления небольшой тяжести, а в ст. ст. 75, 76 УК РФ указаны еще и преступления средней тяжести. Более четко сформулированы условия условнодосрочного освобождения (УДО) от наказания в ст. 78 МУК, нежели в ст. 79 УК РФ. Российская законодательная формулировка о том, что УДО подлежит лицо, если судом будет признано, что «для своего исправления оно не нуждается (выделено мною - Н.И.) в полном отбывании назначенного наказания», достаточно расплывчата. Непонятно, по каким критериям суд будет определять нуждается или не нуждается осужденный в полном отбытии наказания. В ст. 78 ч. 1 мУк об этом сказано конкретно: «...либо может быть освобождено условно-досрочно, если осужденный примерным поведением и добросовестным отношением к труду доказал свое исправление».
Заслуживает внимания и срок отсрочки наказания в виде лишения свободы беременным женщинам и
8 Иванцова Н.В., Сосновский А.Л. Уголовно-правовые меры охраны жизни в сфере безопасности дорожного движения // Транспортное право. 2010. № 2. С. 7.
// Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. №15. Ст. 2039.
женщинам, имеющим детей, предусмотренный ст. 80 МУК. Этот срок определяется достижением ребенком трехлетнего возраста. В ст. 82 УК РФ этот возраст увеличен до исполнения ребенку четырнадцатилетнего возраста. Насколько разумен этот срок, хотелось бы поинтересоваться у законодателя. По существу, эта норма является завуалированной возможностью уйти от уголовной ответственности. Самым ярким подтверждением тому является нашумевший случай, произошедший с дочерью председателя иркутского областного избиркома, совершившей дорожно-транспортное преступление, в ходе которого одна из потерпевших погибла, а другая получила тяжелые увечья. Виновнице ДТП суд назначил наказание в виде лишения свободы в колонии-поселении, отсрочив данное наказание на 14 лет, поскольку та за период следствия успела забеременеть и родить ребенка.
Если целый ряд статей Общей части МУК и Общей части УК РФ имеют сходство, то статьи Особенной части МУК и Особенной части УК РФ в большинстве своем имеют отличительные признаки. Для их подробного сравнительного анализа необходимы форматы нескольких научных статей. В рамках настоящей публикации мы остановимся лишь на отдельных сопоставительных положениях. Особенную часть МУК открывает раздел «Преступления против мира и безопасности человечества». В УК РФ аналогичный раздел завершает собой Особенную часть. Раздел 7 МУК называется «Преступления против человека». Аналогичный раздел в УК РФ имеет несколько иное название «Преступления против личности». Термин «личность» несет в себе ряд оценочных окрасок , выводящих отдельных людей за пределы этого понятия (например, новорожденный ребенок). Уголовный закон призван охранять любого человека, вне зависимости от его социального или психологического статуса. В связи с этим более точным представляется название раздела «Преступления против человека».
Раздел 8 МУКа «Преступления против общественной безопасности и здоровья населения» более точно соответствует российской конституционной триаде «лич-ность-общество-государство». В УК РФ раздел 9 «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка» расположен после раздела «Преступления в сфере экономики», что не вполне соответствует конституционным приоритетам.
В главе 24 МУК логично структурированы уголовноправовые нормы, исходя из общности охраняемых ими объектов. В главе же 25 УК РФ («Преступления против здоровья населения и общественной нравственности») объединены преступления, как нам представляется, вопреки принципу системности. Эти преступления (против здоровья населения и против нравственности) следует расположить в разных главах, поскольку они охраняют самостоятельные специфические объекты.
По признакам родового объекта вполне обоснованно выглядит выделение в раздел 9 МУК преступлений против экологической безопасности и природной среды, как и преступлений против информационной безопасности. В УК РФ эти преступления включены в более общий раздел «Преступления против общественной безопасности». Названия глав и разделов МУК сформулированы по единому шаблону «Преступления против...», что безусловно является положительным примером законодательной техники. Главы и разделы УК РФ имеют неожиданно выбивающиеся из общей терминологии обозначения глав и разделов, напри-
мер, «Экологические преступления» или «Преступления в сфере экономики». Отсутствие единообразия при оформлении уголовного закона не может характеризовать его как целостное системное правовое явление.
Целый ряд особенностей характерен для главы 28 МУК «Преступления против собственности» по сравнению с аналогичной главой 21 УК РФ. Эти различия можно разбить на группы: 1) более широкий круг форм хищений (восемь в МУК против шести в УК РФ); 2) отсутствие легальной дефиниции «хищение»; 3) объединение состава угона автотранспортного средства с завладением иным ценным имуществом без цели хищения; 4) включение в рассматриваемую главу состава приобретения или сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем; 5) исключение уголовной ответственности за кражу, присвоение, растрату или мошенничество, совершенные в отношении имущества, являющегося собственностью членов семьи и иных близких родственников при отсутствии заявления потерпевших.
Раздел 13 МУК «Преступления против государственной власти» так же имеет отличия по сравнению с аналогичным разделом УК РФ. Они касаются:
1) разницы в наименовании некоторых глав. В частности, глава 32 МУК именуется «Преступления против интересов публичной службы». Это название более уместно по сравнению с громоздким названием аналогичной главы 30 УК РФ;
2) перемещения отдельных составов преступлений из данного раздела в другие. Так, ст. 187 МУК о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды вполне правомерно помещена в главу «Преступления против общественной безопасности». В УК РФ данное преступление находится в главе «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства». Это законодательное решение вполне обоснованно подвергается критике со стороны общественности, заявляющей, что данная норма и принятые на ее основе нормы об организации экстремистского сообщества и об организации деятельности экстремистской организации призваны защищать, в первую очередь, интересы государства, а затем уже интересы общества, хотя должно быть наоборот;
3) законодательных уточнений, влияющих на правоприменительную практику. В данном случае речь идет о примечании к ст. 305 МУК о малозначительности деяния, связанного с получением публичным служащим подарка, стоимость которого не превышает однократного МРОТ;
4) исключения ряда норм, создающих правоприме-
нительную конкуренцию. В УК РФ такие нормы имеются, а именно: посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие; посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля;
посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа;
5) наличия уголовно-правовых запретов, не включенных в уголовный закон РФ в ходе реформирования уголовного законодательства. К примеру, в МУК есть ст. 309, наказывающая за посредничество во взяточничестве. Справедливости ради, следует отметить, что в соответствии с Федеральным законом РФ от 04.05.2011 г. № 97-ФЗ «О внесении изменений в УК РФ и Кодекс РФ об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управ-
ления в области противодействия коррупции»10 в УК РФ появилась статья о посредничестве во взяточничестве.
Сравнительный анализ вышеназванных законодательных источников позволяет заключить, что многие рекомендательные положения, содержащиеся в Модельном Уголовном кодексе для государств-участников СНГ, оказались настолько совершенными, что отечественный законодатель берет их за основу при совершенствовании российских уголовноправовых норм.
Список литературы:
1. Иванцова Н.В., Сосновский А.Л. Уголовноправовые меры охраны жизни в сфере безопасности дорожного движения // Транспортное право. 2010. № 2. С. 7.
2. Модельный Уголовный кодекс для государств-участников СНГ [Электронный ресурс]: Доступ из справочной правовой системы ГАРАНТ-ЭКСПЕРТ (Дата обращения 16.05. 2011 г.)
3. Уголовный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: Доступ из справочной правовой системы ГаРаНТ-ЭКСПеРт (Дата обращения 16.06. 2011 г.)
Bibliography:
Ivantzova N.V., Sosnovskiy A.L. Criminal Law Measures for Life Protection in Road Traffic Safety // Transport Law. 2010. #2. P.7.
Model Criminal Code for the CIS member states [E-resource]: GARANT-EXPERT (reference date 06/16/2011) Criminal Code of Russian Federation [E-resource]: GARANT-EXPERT (reference date 06.16.2011)
10 // Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. №19. Ст. 2714.
