CC BY
79
УДК 347.918
МОДЕЛИ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ПО АРБИТРАЖНЫМ ДЕЛАМ О ПРИЗНАНИИ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ РЕГИСТРАЦИИ СВЕДЕНИЙ О ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦАХ*
© Зубович М. М., 2011
Статья посвящена анализу моделей процессуального взаимодействия между субъектами арбитражного доказывания по конкретной категории арбитражных дел. Основным аспектом статьи является анализ сложившейся неисковой модели процессуального взаимодействия в арбитражном суде. Автор обращает внимание на проблемы реализации состязательности, которые возникают из-за отсутствия эффективного процессуального взаимодействия между субъектами процесса в сложившейся модели, обосновывает замену сложившейся в судебной практике модели на исковую модель.
Ключевые слова: модель взаимодействия по арбитражным делам о признании недействительной государственной регистрации сведений о юридических лицах, сложившаяся в судебной практике; критика этой модели в свете теории процессуального взаимодействия; обоснование исковой модели процессуального взаимодействия.
Для российской юриспруденции большой интерес представляет научный анализ конкретных категорий арбитражных дел с использованием методологических подходов современной науки. Неслучайно у российских предпринимателей и их юристов пользуется спросом выпускаемая Исследовательским центром частного права серия комментариев практики рассмотрения коммерческих споров, призванная «оказать содействие в ознакомлении с современными подходами к решению правоприменительных проблем» [1]. Как верно заметили руководители этого проекта, правовая наука не стоит на месте, она движется вперед, дальнейшее развитие теории позволяет не только решать насущные практические задачи, но и разглядеть положительные и отрицательные стороны того или иного подхода, который используется в судебной практике [2].
В рамках этой статьи в качестве конкретного объекта для исследования возьмем категорию арбитражных дел, сформировавшуюся в арбитражных судах в течение последних лет — арбитражные дела по заявлениям налоговых органов о признании
недействительной государственной регистрации изменений сведений о коммерческих организациях1. Для анализа моделей процессуального поведения субъектов права используем современный методологический подход — предложенную нами ранее субъектно-деятельностную исследовательскую стратегию, которая лежит в основе теории процессуального взаимодействия [3].
1. Предпосылки возникновения
рассматриваемой категории дел
В российском предпринимательском праве аксиоматичным является положение о недопустимости закрепления «крепостного права» для юридических лиц [4]. Конституционные положения о единстве экономического пространства и свободе экономической деятельности (ст. 8 Конституции РФ) позволяют юридическим лицам весьма свободно изменять свое место нахождения, представив регистрирующему органу в обязательном порядке и в установленные сроки документы для регистрации изменения сведений о юридическом лице. Регистрирующий же орган обязан, в случае внесения изменений в сведения о юридическом лице
В основу статьи положено выступление автора на заседании Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Восточно-Сибирского округа (16 декабря 2010 г.).
в связи с переменой места нахождения последнего, внести в единый государственный реестр юридических лиц соответствующую запись и переслать регистрационное дело в регистрирующий орган по новому месту нахождения юридического лица (ст. 5, 18 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»). Пунктом 11 ст. 7 Закона Российской Федерации № 9431 от 21.03.1991 «О налоговых органах Российской Федерации» налоговому органу предоставлено право предъявлять в арбитражном суде иски о признании недействительной государственной регистрации юридического лица или государственной регистрации физического лица в качестве индивидуального предпринимателя.
Рассматриваемая нами категория арбитражных дел сложилась, надо полагать, в качестве защитной реакции налоговых органов государства на недобросовестное поведение предпринимателей, и, прежде всего, на распространение в предпринимательской среде так называемой «альтернативной ликвидации» коммерческих организаций. Этот способ открыто предлагается предпринимателям в рекламе некоторых фирм, оказывающих юридические услуги [5].
Суть «альтернативной ликвидации» проста, «ликвидация» заключается в «уводе» юридического лица из его легитимной «среды обитания». Это достигается путем смены исполнительного органа (генерального директора), изменения места нахождения юридического лица (со снятием его с государственных учетов), смены собственников (участников, акционеров) с переводом акций (долей) на новых «хозяев» и «руководителей», которые после государственной регистрации новых сведений о юридическом лице исчезают в неизвестном направлении. Таким образом, за несколько сотен евро и в сроки, не превышающие двух недель, учредителям предлагается «похоронить» коммерческую организацию, независимо от, возможно, имеющейся многомиллионной задолженности перед кредиторами. Понятно, что в строго юридическом смысле никакой ликвидации юридического лица при этом не происходит.
Подачей заявления в арбитражный суд органы Федеральной налоговой службы пытаются восстановить у исчезнувшего юридического лица status quo, отменить уже зарегистрированные изменения в стату-
се такого юридического лица, после того как после проведенных налоговых проверок выясняется, что юридическое лицо по указанному им новому месту нахождения на государственные учеты так и не встало.
2. Сложившая в судебной практике модель рассматриваемой категории дел
В российских арбитражных судах сложилась устойчивая практика рассмотрения дел данной категории как дел, возникающих из административных и иных публичных отношений, в порядке главы 24 АПК РФ [6]. А. В. Чуряев характеризует в своем диссертационном исследовании такое разбирательство как «надлежащий процессуальный способ устранения недостатков государственной регистрации» [7]. Признание в судебной практике за налоговыми органами права на обжалование решений о государственной регистрации, отмечает он, одновременно распространяет на них требования ч. 2 ст. 198 АПК РФ [8].
В государственной регистрации проявляется механизм обеспечения баланса интересов заявителей (лиц, инициирующих процедуру регистрации), третьих лиц (например, потенциальных и реальных контрагентов зарегистрированного субъекта, его потребителей и т. п.), правопорядка в целом [9].
На основании норм ст. 53 и ч. 2 ст. 198 АПК РФ суды выработали устойчивую практику, согласно которой при подаче налоговым органом заявления о признании недействительным решения о государственной регистрации юридического лица заявитель должен указать, в защиту каких именно публичных интересов он обращается в арбитражный суд.
Например, в Постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 21 января 2009 г. № Ф04-3б2/2009(20065-А27-40) кассационная инстанция указала, что считает обоснованным довод заявителя, что основанием для обращения налогового органа в суд послужило не нарушение экономических интересов налогового органа, а нарушение публичных интересов:
• поскольку в силу абзаца 3 п. 1 ст. 4 Закона № 129-ФЗ государственные реестры являются федеральными информационными ресурсами, т. е. официальным источником сведений о юридическом лице, указанные в реестре данные считаются
достоверными до внесения в них соответствующих изменений;
• указание недостоверных сведений в учредительных документах юридического лица и, соответственно, в ЕГРЮЛ, затрагивает экономические интересы неопределенного круга лиц, которые могут вступить в финансово-экономические отношения с юридическим лицом, не осуществляющим деятельность по указанному в учредительных документах адресу, препятствует надлежащему представлению налоговой отчетности и проведению налогового и иного контроля, а также препятствует реализации права на судебную защиту юридических и физических лиц, которые считают, что юридическим лицом нарушены их права и законные интересы.
Таким образом, исходя из вышеназванных правовых норм в их совокупности, налоговый орган обладает правом обращения в суд с заявлением о признании недействительной государственной регистрации юридического лица [10].
В качестве «ответной» стороны по делам рассматриваемой категории в судебной практике чаще всего заявления подаются с требованием к налоговой инспекции как органу, осуществившему государственную регистрацию исчезнувшего юридического лица. Подобная практика также находит поддержку в специальной литературе. По мнению А. В. Чуряева, «наиболее правильным в данном случае выглядит заявление, в котором надлежащим ответчиком является государственный орган, принявший решение о государственной регистрации. Это более всего соответствует положениям процессуального законодательства и отвечает основному предназначению производства по делам, вытекающим из публичных правоотношений, в рамках которых орган публичной власти или должностное лицо, принявшие обжалуемый акт, должны доказать его законность». Само же юридическое лицо, считает А. В. Чуряев, должно вступить в дело в качестве третьего лица, поскольку от итогового решения по делу непосредственно зависят его субъективные права и обязанности [11].
Таким образом, в практике сложился общий подход, в соответствии с которым заявителем по делу рассматриваемой категории может выступать налоговый орган государства, в качестве же заинтересованного лица выступает регистрирующий орган го-
сударства. В целом такой подход формально отвечает концепции «расщепления» функций государства между различными государственными структурами [12] и придает некоторую легитимность существованию de lege lata рассматриваемой категории арбитражных дел как дел, возникающих из публичных правоотношений.
3. Затруднения, испытываемые судебной практикой при формировании
рассматриваемой категории дел
Рассматриваемая категория дел складывается в арбитражных судах весьма непросто.
Некоторые арбитражные суды пытались и пытаются отказывать в удовлетворении заявлений налоговой службы, основываясь на том, что требование о признании недействительным решения о государственной регистрации (или акта государственной регистрации) является в этой ситуации ненадлежащим способом защиты права.
Как видно, вынося подобные решения, суд исходит из того, что по действующему законодательству единственным возможным способом защиты прав и законных интересов в такой ситуации является подача в суд заявления о ликвидации юридического лица, а не о признании недействительной его государственной регистрации (см., например, постановления Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 30 сентября 2008 г. по делу № А57-5241/08-135, от 8 августа 2008 г. по делу № А55-2283/2008 [13]).
Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа, поддержав отказ в удовлетворении заявления налогового органа, на основе глубокого анализа ситуации указал в своем Постановлении от 27 июля 2010 г. по делу № А19-26427/09, что налоговая инспекция, ссылаясь на необходимость соблюдения достоверности сведений федерального информационного ресурса и нарушение публичных прав и интересов неограниченного круга лиц и налоговых органов по осуществлению налогового контроля, не приводит обоснование, каким образом признание недействительной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы юридического лица, восстановит возможность осуществления налогового контроля и достоверность сведений о юридическом лице [14].
В тех же случаях, когда суды идут на удовлетворение требований налоговых ор-
ганов о признании недействительной государственной регистрации сведений о юридических лицах, они испытывают серьезные сложности в материально-правовом обосновании своих решений.
Так, Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа своим Постановлением от 21 января 2009 г. по делу № Ф04-362/2009 (20065-А27-40) отменил ранее принятые судебные акты и признал недействительным решение Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № 2 по Владимирской области от
16.08.2007 № 2080 о государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы юридического лица относительно изменения местонахождения ООО «Ленок». При этом суд указал, что необходимым условием проведения регистрации в соответствии с требованиями Закона № 129-ФЗ от 08.08.2001 «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» является не только представление заявителем полного перечня документов, предусмотренного соответствующей главой указанного Закона, но и достоверность заявленной информации, в том числе, подлежащей внесению в ЕГРЮЛ, что подтверждается положениями ст. 4, 12, 14, 17, 25 Закона № 129-ФЗ, ст. 3, 13, 14 Федерального закона № 149-ФЗ от 27.07.2006 «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Таким образом, по мнению суда, действительной может быть признана регистрация, проведенная не только на основании полного пакета документов, которые по своему наименованию соответствуют требованиям Закона № 129-ФЗ, но и проведенная на основании документов, содержащих достоверную информацию относительно регистрируемых изменений, подлежащих внесению в ЕГРЮЛ, в том числе, в соответствии с подпунктом «в» пункта 1 ст. 5 Закона № 129-ФЗ. Высший Арбитражный Суд РФ вынес Определение от 10 апреля 2009 г. об отказе в передаче этого дела в Президиум ВАС РФ, указав на то, что суд кассационной инстанции правомерно руководствовался, в частности, ст. 4, подпунктом «в» п. 1 ст. 5, ст. 12, 14, 17, 25 Закона № 129-ФЗ и в данном конкретном случае пришел к обоснованному выводу о регистрации изменений, вносимых в учредительные документы, с нарушением требований названного Закона, так как отсутствие у регистрирую-
щего органа обязанности проводить правовую экспертизу подаваемых для регистрации документов не влияет на обязательное соответствие их требованиям законности и достоверности [15].
Думается, что материально-правового основания для признания государственной регистрации недействительной в связи с представлением недостоверных сведений пока что просто не существует. По крайней мере, указанные Высшим Арбитражным Судом РФ в Определении от 10 апреля 2009 г. правовые нормы Закона № 129-ФЗ таких оснований для признания государственной регистрации недействительной в связи с недостоверностью сведений, представленных заявителем или юридическим лицом, не содержат. В статье 24 «Ответственность регистрирующего органа за нарушение порядка государственной регистрации» Закона № 129-ФЗ подобные меры ответственности также не предусмотрены.
Подобные иски могут влиять на правоспособность юридического лица, и, как справедливо указывается в Обобщении практики Арбитражного суда Республики Марий Эл, ответчиком по иску о признании недействительной государственной регистрации изменений учредительных документов юридического лица необходимо считать юридическое лицо, поскольку предмет спора сводится к проверке правомерности оснований и порядка внесения изменений в учредительные документы юридического лица [16].
Действительно, анализ системы правоотношений, складывающихся по этим делам, дает основания для вывода — в материальных правоотношениях правонарушителями выступают лица, представившие регистрирующему органу недостоверные сведения (заявитель, юридическое лицо), поэтому и отвечать по иску должны эти лица, вовлекаемые в процесс в качестве соответчиков2. Действиями ответчиков нарушаются гражданские права контрагентов юридического лица в хозяйственных правоотношениях, участников юридического лица в корпоративных отношениях. Регистрирующий же орган в регистрационном правоотношении (при предоставлении ему недостоверной информации) не допускает нарушений закона (иных нормативных правовых актов), тогда как именно указание на противоправное поведение государственного органа (его должностных лиц) является одним из условий возникновения права на обращение в арбит-
ражный суд в соответствии с ч. 1 ст. 198 АПК РФ. В судебный процесс регистрирующий орган при таких условиях может быть вовлечен в качестве третьего лица без самостоятельных требований на предмет спора.
Строго говоря, в действующем российском законодательстве может быть обнаружено лишь указание на процессуальный способ защиты. Под процессуальным способом защиты права в доктрине понимают предусмотренные законом действия юрисдикционного органа, которые непосредственно направлены на защиту права, поскольку они устраняют препятствия на пути осуществления субъектами своих прав, действия по пресечению правонарушений, восстановлению положения существующего до правонарушения [17]. Способ защиты (так же как и само право на защиту) рассматривается обычно в качестве лишь одного из элементов субъективного права.
Посмотрим, каким образом решаются вопросы установления такого рода санкций в законодательстве наших ближайших соседей — славянских государств3, а также какие законодательные изменения в этой сфере предлагаются в России.
В Хозяйственном кодексе Украины «отмена государственной регистрации и ликвидация субъекта хозяйствования» рассматривается как одна из разновидностей административно-хозяйственных санкций — т. е. «мероприятий организационно-правового или имущественного характера, направленных на прекращение правонарушения субъекта хозяйствования и ликвидацию его последствий». Административно-хозяйственные санкции могут быть установлены исключительно законами и применяются органами государственной власти и органами местного самоуправления согласно их полномочиям и в порядке, установленном законом (ст. 238, 239). В соответствии со ст. 247 этого же Кодекса: «В случае осуществления субъектом хозяйствования деятельности, которая противоречит закону или учредительным документам, к нему может быть применена административно-хозяйственная санкция в виде отмены государственной регистрации этого субъекта и его ликвидации. Отмена государственной регистрации субъекта хозяйствование производится по решению суда, что является основанием для ликвидации данного субъекта хозяйствования» [18].
В соответствии с пунктом 25 Положения о государственной регистрации субъектов хозяйствования (утв. Декретом Президента Республики Беларусь № 1 от 16 января 2009 г.): «Деятельность субъектов хозяйствования, государственная регистрация которых осуществлена на основании заведомо ложных сведений4, представленных в регистрирующие органы, является незаконной и запрещается, а их государственная регистрация признается недействительной по решению хозяйственного суда. Доходы, полученные от такой деятельности, взыскиваются в местные бюджеты в судебном порядке. При обнаружении оснований для признания государственной регистрации субъекта хозяйствования недействительной органы Комитета государственного контроля, прокуратуры, внутренних дел, Комитета государственной безопасности, Министерства по налогам и сборам, регистрирующие органы и иные уполномоченные органы в пределах своей компетенции обращаются в хозяйственный суд с иском о признании государственной регистрации субъекта хозяйствования недействительной и взыскании полученных доходов» [19].
На сайте Высшего Арбитражного Суда России опубликован для обсуждения проект изменений в разделы I, III, VI Гражданского кодекса РФ, подготовленный Советом при Президенте России по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства. В ст. 51 Гражданского кодекса РФ, в частности, предлагается указать: «Включение в единый государственный реестр юридических лиц данных о юридическом лице может быть оспорено в суде, если такие данные недостоверны или включены в реестр с нарушением закона» ^выделено нами. — М. З.). Кроме того, закрепляется и обязанность юридического лица «возместить убытки, причиненные другим участникам гражданского оборота вследствие непредставления, несвоевременного представления или представления недостоверных данных о нем в единый государственный реестр юридических лиц» [20].
4. Искажения общей нормативной модели по рассматриваемой категории дел
Указанные нами затруднения судебной практики делают уместным следующий вопрос. Насколько эффективно в действи-
тельности складывается взаимодействие субъектов процесса при разбирательстве рассматриваемой категории арбитражных дел? К сожалению, сложившаяся модель процессуального взаимодействия является искаженной по многим основным своим параметрам, имеет буквально «зазеркальный» противоестественный характер.
Так, общая нормативная модель взаимодействия сторон по делам, возникающим из публичных правоотношений, в соответствии с ч. 3 ст. 189 АПК РФ предполагает активную роль в доказывании «ответного» заинтересованного лица, именно на него возлагается процессуальная обязанность доказывания обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, законности его оспариваемых решений и действий (бездействия). В нашем же случае все наоборот, активную роль принимает на себя заявитель, который пытается доказать суду, что юридическим лицом на момент государственной регистрации были представлены недостоверные сведения, позволившие ему пройти государственную регистрацию изменений сведений и «ускользнуть» от государства, его налоговой службы, других кредиторов, чем, собственно, и нарушить государственные и общественные (публичные) интересы.
Тактика в процессуальном взаимодействии для «ответного» лица — регистрирующего органа обычно следующая — по возможности сохранять пассивную позицию, не отрицая каких-либо обстоятельств, но и не проявляя инициативы в признании этих обстоятельств и требований налогового органа в целом. Если регистрирующий орган не удержится на этой искусственной позиции и, скажем, заявит о признании требований налогового органа, то арбитражный суд просто не примет такого признания со ссылкой на ч. 5 ст. 49 АПК РФ.
Вместе с тем правовой конфликт обоснованно рассматривается в науке как противоборство сторон [21] или противоборствующее взаимодействие его сторон [22]. Чаще всего никакого противоборства сторон по рассматриваемым делам не наблюдается. Вместе с тем элементы противоборства появляются обычно в случаях, когда «стороны» происходят из различных регионов России5. Однако действует такой «географический» фактор в судебной практике весьма редко. Перед судом в этих процессах, образно говоря, даже не разные карма-
ны одной единственной государственной жилетки, а общий карман, разделенный тонким платочком территориальной разобщенности.
5. Сходные правовые модели
процессуального взаимодействия
в российской судебной практике
В российской судебной практике полноценная исковая модель защиты была воспринята по аналогичной категории арбитражных дел — делам об оспаривании зарегистрированных прав на недвижимое имущество и сделок с ним.
В соответствии с п. 1 ст. 2 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним — это юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским кодексом РФ. Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке6. Поскольку при таком оспаривании суд разрешает спор о гражданских правах на недвижимое имущество, соответствующие требования рассматриваются в порядке искового производства.
Оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество осуществляется путем предъявления исков, решения по которым являются основанием для внесения записи в ЕГРП. В частности, если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в ЕГРП.
Ответчиком по иску, направленному на оспаривание зарегистрированного права или обременения, является лицо, за которым зарегистрировано спорное право или обременение. Ответчиками по иску, направленному на оспаривание прав или обременений, вытекающих из зарегистрированной сделки, являются ее стороны. Государст-
венный регистратор не является ответчиком по таким искам, однако может быть привлечен к участию в таких делах в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора. Если иск, направленный на оспаривание зарегистрированного права или обременения, предъявлен к государственному регистратору, суд осуществляет замену ненадлежащего ответчика в соответствии с ч. 1 ст. 41 ГПК РФ или частями 1, 2 ст. 47 АПК7.
Следовательно, судебная защита в случае нарушения зарегистрированным правом охраняемых законом интересов третьих лиц (по смыслу абз. 2 п. 1 ст. 2 названного Закона) возможна только путем оспаривания зарегистрированного права на недвижимое имущество (правоустанавливающих документов, лежащих в основе зарегистрированного права). Несогласие лица с актом государственной регистрации или регистрацией следует расценивать как наличие у такого лица самостоятельного требования относительно объекта регистрации. При этом адекватным способом защиты прав такого лица на объект недвижимости является предъявление в установленном порядке иска о признании права к лицу, указанному в акте регистрации.
В контексте нашего анализа также определенный интерес вызывают встречающиеся в судебной практике дела об обязании коммерческой организации осуществить государственную регистрацию изменений сведений о юридическом лице.
Например, акционер Ксенофонтова обратилась в Арбитражный суд Ульяновской области с иском к ЗАО «Авиастар-Сервис» (ЗАО) об обязании последнего исполнить обязанность в натуре — представить в Инспекцию ФНС по Заволжскому району г. Ульяновска документы для государственной регистрации изменений, вносимых в устав ЗАО на основании решения общего собрания акционеров об уменьшении уставного капитала ЗАО, ссылаясь на неисполнение ответчиком требований Федеральных законов «Об акционерных обществах» и «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей». По мнению истца, ЗАО неправомерно уклоняется от государственной регистрации изменений, внесенных в его устав решением общего собрания его акционеров, касающихся уменьшения размера уставного капитала ЗАО.
Федеральный арбитражный суд Поволжского округа в Постановлении от 10 марта 2009 г. по делу № А72-8305/2006 указал, что положения п. 5 ст. 5 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» устанавливают обязанность юридического лица в течение трех дней с момента изменения указанных в пункте 1 настоящей статьи сведений (в том числе, размера указанного в учредительных документах коммерческой организации уставного капитала) сообщить об этом в регистрирующий орган по месту своего нахождения. Учитывая отсутствие доказательств выполнения закрытым акционерным обществом требований названных норм права по государственной регистрации изменений в его учредительные документы, арбитражные суды трех инстанций пришли к выводу о правомерности исковых требований акционера Ксенофонтовой. Высший Арбитражный Суд РФ посчитал выводы судов правильными и в передаче дела в Президиум ВАС РФ отказал [23].
6. Идеальная модель взаимодействия по рассматриваемой категории дел de lege ferenda
Проведенный анализ позволяет прийти к выводу о целесообразной трансформации основной правовой модели по рассматриваемой категории арбитражных дел8. Полагаем, что модель процессуального взаимодействия должна стать исковой (об иске налогового органа говорит и пункт 11 ст. 7 Закона РФ «О налоговых органах Российской Федерации»). В этом случае процессуальное взаимодействие по этим делам приобретет полноценный, состязательный характер спорного противоборства полностью автономных субъектов правоотношений.
После закрепления в Гражданском кодексе РФ адекватного способа защиты, отражающего соответствующее материальноправовое основание (санкции), заинтересованные лица (в том числе заинтересованные государственные органы) смогут обращаться в суд с исковыми требованиями к лицу, нарушившему обязанность представления достоверных данных о юридическом лице в единый государственный реестр юридических лиц.
Скажем, могут быть применены иски об оспаривании включения (невключения) в единый государственный реестр юридиче-
ских лиц данных о юридическом лице, с формулировкой исковых требований: «о признании недостоверными зарегистрированных данных о юридическом лице», «об обязании представить достоверные документальные данные о юридическом лице в единый государственный реестр юридических лиц». Регистрирующий орган при такой правовой модели может вовлекаться в процесс в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.
В качестве дополнительного возможным станет исковое требование о взыскании с юридического лица убытков, причиненных другим участникам гражданского оборота вследствие непредставления, несвоевременного представления необходимых сведений или представления недостоверных данных о юридическом лице в единый государственный реестр юридических лиц.
1. К настоящему времени выпущен в свет уже 13-й выпуск этой серии, см.: Практика рассмотрения коммерческих споров: анализ и комментарии постановлений Пленума и обзоров Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Вып. 13 / рук. проекта Л. А. Новоселова, М. А. Рожкова ; Иссл. центр частного права. М., 2010.
2. Практика рассмотрения коммерческих споров. Вып. 3. М., 2008. С. 3.
3. См.: Зубович М. М. Процессуальное взаимодействие субъектов арбитражного доказывания. М., 2007. С. 13, 31, 36 и др.
4. Зубович М. М. Об изменении парадигмы российского предпринимательского права // Сиб. юрид. вестн. 2003. № 2. С. 47-48.
5. Подобные рекламные предложения см., напр., на сайте ООО «Евразия». иКЬ: Ьйр://»■»■».а^ея 495.ru / likvidaciya-firm/
6. Чуряев А. В. Процессуальные проблемы разрешения споров в сфере государственной регистрации юридических лиц // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 4.
7. Чуряев А. В. Административно-правовое регулирование государственной регистрации субъектов предпринимательской деятельности : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 12.
8. Чуряев А. В. Процессуальные проблемы разрешения споров .
9. Чуряев А. В. Административно-правовое регулирование . С. 14-15.
10. Официальный сайт Высшего Арбитражного
Суда Российской Федерации. Карточка дела [Электронный ресурс]. URL: http://kad.arbitr.ru/
?id=689411bb-f93c-48a1-9b3e-b78 cd6d275ad
11. Чуряев А. В. Процессуальные проблемы разрешения споров .
12. См.: Тихомиров Ю. А. Публичное право. М., 1995. С. 136. Неслучайно в системе Федеральной на-
логовой службы были созданы и налоговые инспекции, специализированные на регистрационной деятельности субъектов предпринимательства.
13. Официальный сайт Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
14. Там же.
15. Там же.
16. Вопросы, связанные с применением Федераль-
ного закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» [Электронный ресурс]. URL: ЬПр://шагі-е1.
arbitr.ru/pract/korporativ_spor/28827.htm1
17. Чечот Д. М. Субъективное право и формы его защиты. Л., 1968. С. 71—72; Вершинин А. П. Способы защиты гражданских прав в суде. СПб., 1997. С. 18.
18. URL: http://yurist-on1ine.com/us1ugi/yuris-tam/kodeks/016.php
19. URL: http://www.president.gov.by/
20. Проект федерального закона о внесении изменений в Гражданский кодекс РФ : разрабатывается Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства во исполнение Указа Президента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании гражданского законодательства» [Электронный ресурс]. URL: http://arbitr.ru/press-centr/news/31202.htm1).
21. Основы конфликтологии / под ред. В. Н. Кудрявцева. М., 1997. С. 14.
22. Зубович М. М. Процессуальное взаимодействие субъектов арбитражного доказывания. С. 44.
23. Официальный сайт Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 В первом полугодии 2010 г. российскими арбитражными судами рассмотрено споров с участием налоговых органов 192 729, из них об оспаривании правовых актов налоговых органов - 16 238, о ликвидации организаций по искам налоговых органов — 1122 дела (см.: Сведения о рассмотренных спорах с участием налоговых органов в первом полугодии 2009—2010 гг. [Электронный ресурс]. URL: http://www.arbitr.ru/ press-centr/news/totals).
2 Ответчик в арбитражном споре — это лицо, которое, по утверждению истца, является либо нарушителем его прав и интересов, либо неосновательно, по мнению истца, оспаривает его права, и вследствие этого оно привлекается к ответу по иску (Арбитражный процесс : учебник / под ред. М. К. Треушникова. М., 2006. Гл. 8).
3 Полноценное функционирование единого экономического пространства Беларуси и России предполагается с 1 января 2012 г., Украина также не исключает возможность присоединения к Таможенному союзу в рамках Единого экономического пространства (в последнее входит также Казахстан). На наш взгляд, единое экономическое пространство должно предполагать в его границах универсализацию порядка государственной регистрации субъектов хозяйствования.
4 Для целей настоящего Положения под предоставлением заведомо ложных сведений понимается сообщение несоответствующих действительности сведений (информации), представление подложных документов о фактах, имеющих существенное значение для принятия решения о государственной регистрации. К заведомо ложным сведениям не относятся описки в словах, пропуск слов, букв, цифр, ошибки в арифмети-
ческих расчетах и подобные ошибки (Примеч. к п. 25 Положения).
5 Напр., постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 21 января 2009 г. по делу № Ф04-362/2009 (20065-А27-40) в Высшем Арбитражном Суде РФ (!!!) оспаривала Межрайонная инспекции ФНС № 2 по Владимирской области, настаивая на отмене кассационного постановления в связи с неправильным применением норм материального права. Судом первой инстанции по этому спору было удовлетворено заявление Межрайонной инспекции ФНС по Кузнецкому и Орджо-никидзевскому районам г. Новокузнецка Кемеровской области.
6 В диссертационных исследованиях подчеркивается, что государственная регистрация все же играет служебную роль для формирования гражданских правоотношений (см., напр.: Волынцева А. В. Актуальные гражданско-правовые проблемы государственной регистрации прав на недвижимость и сделок с ней : авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2003. С. 14).
7 См. пункты 52 и 53 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав».
8 В то же время при предположении нарушения прав заинтересованных лиц ненормативным актом, решением (действием, бездействием) самого регистрирующего органа, последний должен отвечать перед заинтересованными лицами по заявлению, поданному в соответствии со ст. 198 АПК РФ. Поскольку дела об оспаривании отказа в государственной регистрации, действий государственных органов, уклоняющихся от
государственной регистрации, носят административный характер, они также подлежат рассмотрению в порядке административного судопроизводства (ст. 29 АПК РФ).
Interaction Models on Arbitration Affairs about a Recognition of Void State Registration of Data on the Legal Bodies
© Zubovich M., 2011
Article is devoted the analysis of models of the interaction between of subjects of showing in arbitral procedure on a specific category of arbitration affairs, The basic aspect of article is the analysis of the developed not claim model of remedial interaction in arbitration court, The author pays attention to problems of realization of competitiveness which arise in the absence of effective procedural interaction between subjects of process in the developed model, proves replacement of the model which have developed in judiciary practice by claim model,
Key words: interaction model on arbitration affairs about a recognition of void state registration of data on the legal bodies; developed in judiciary practice; criticism of this model in the light of the theory of procedural interaction; a substantiation of claim model of procedural interaction,
