CC BY
1386
Раздел 1 Понятие и содержание культурной политики
А.Е. Хренов
Модели культурной политики: смена парадигм
В традиционных и современных обществах можно выделить несколько моделей культурной политики: модель доминантной культуры, модель массовой культуры, модель культурного национализма, общественная модель культуры. В качестве отдельной модели предлагается модель публичной культурной политики. Анализируются вызовы культурной политике, акторы, цели, инструменты, уровни публичной культурной политики.
Ключевые слова: культурная политика, модели культурной политики, публичная культурная политика, цели, инструменты, акторы, уровни публичной культурной политики.
Под культурной политикой в данной статье будет пониматься деятельность акторов, направленная на сохранение, изменение, организацию взаимодействий между носителями различных ценных систем и форм культуры. Проблемы культуры в современном обществе приобретают все больший общественный резонанс. Они становятся линиями раскола обществ и способами их интеграции. Поэтому культурная политика не просто становится в один ряд с политикой экономической, социальной и т.д., а превращается в способ существования больших и локальных сообществ. Конкретизация понятии культурной политики прежде всего зависит от определения участников культурной политики, целей, характера регулирования культурных процессов. Многообразие социальных систем позволяет говорить о существовании различных моделей культурной политики.
Модели культурной политики можно сформулировать, основываясь на двух измерениях. Первое - представляет собой переменную, характеризующую характер регулирования культуры и может быть представлена шкалой - этатистская - рыночная. Она характеризует два противоположных типа регуляции культуры - преимущественно государственное управление или «невидимую руку» рынка. В первом случае государство
определяет основные цели, направления и методы политики в области культуры. Во втором - основные приоритеты культуры определяются балансом спроса и предложения, формирующемся на рынке культуры. Продукты культуры становятся креативным товаром, ценность которого определяется конъюнктурой культурного рынка и уровнем креативности предлагаемого товара. Второе измерение культурной политики связано с характеристикой степени открытости проводимой политики. Эта степень определяется участием различных социальных групп и их представителей в формировании новых социокультурных ценностей или же домини-рированием официальных ценностей и культурных форм.
На пересечении этих двух измерений возможно формирование четырех моделей культурной политики:
Степень открытости культурной политики Характер регулирования культуры
Этатистский Рыночный
Закрытая Модель доминантной культуры Модель массовой культуры
Открытая Модель культурного национализма Общественная модель культуры
Модель доминантной культуры характеризуется утверждением той культуры, которая обеспечивает легитимацию правящей группы. Государство ставит институциональные барьеры на пути развития тех культурных форм, которые подрывают власть правящей элиты. Любая культура, отличающаяся от официально признанной и провозглашенной, объявляется контркультурой. При таких политических условиях любая неофициальная культура становится нелегальной. Данная модель культурной политики, в которой государство играло доминирующую роль, формировалась в период перехода к индустриальному обществу. Для государства было важно сформировать единую нацию с общей системой культурных кодов. Именно государство определяло основные направления культурной политики так как это считало нужным. Культурная политика рассматривалась как специфическая область деятельности экспертов, обеспечивающих стандартизацию культурных кодов. Переход к постиндустриальному обществу, формирование культуры постмодерна, характеризующейся смешением стилей и отсутствием доминанты, поставили перед государством новые задачи в области культурной политики. Представляется, что многие общества, оказавшиеся в плену постмодерна, так и не смогли выработать адекватного ответа на старый вопрос: какова должна быть роль государства в выработке культурной политики? Этот вопрос усугубляется включением в выработку культурной политики общественных, культурных, религиозных и этнических организаций. Культура становится ареной столкновения не только старых и новых течений
в искусстве, но различных идентичностей и культурных кодов. В этих условиях государство оказывается в достаточно сложной ситуации: либо поддержка сложившихся национальных социокультурных форм и восприятие любых иных форм культуры как «чужих», опасная культурной изоляцией, стагнацией и этатизацией культуры, либо демонстративное отстранение от возникающих проблем под лозунгами самоорганизации культуры. В последнем случае возникает угроза утраты национальной идентичности, которая в литературе описывается как утрата «исторической памяти».
В модели культурного национализма государство поддерживает культуру этнического большинства. Иным этническим группам уготована судьба ассимиляции или вытеснения на культурную периферию. Отличие данной модели от предыдущей заключается в официальном признании культурных прав различных этнических и социальных групп при фактической гегемонии культурных форм господствующей этнической группы. Культура начинает играть «охранительную» роль, препятствуя социальным изменениям. Сложившаяся модель культурной политики преимущественно ориентирована на сохранение культурного наследия как основы национальной идентичности. При всей важности данной проблемы она вряд ли исчерпывает содержание культурной политики, в том числе культурной политики модернизирующегося общества. Современность бросает ей новые вызовы.
При доминировании рыночных регуляторов может возобладать модель массовой культуры, для которой характерно нивелирование любых культурных форм и ценностей не приносящих прибыль. Государство снимает с себя функцию регулятора культурных процессов, полагаясь на «невидимую руку» не только в экономике, но и в культурной жизни. Мерилом эффективности в случае утверждения этой модели становится как прямая так и косвенная прибыль. Поддержка культурных проектов определяется их коммерческой отдачей или массовостью и зрелищностью мероприятий.
В общественной модели, несмотря на преимущественно рыночный характер регулирования, сохраняются возможности развития и взаимодействия различных ценностных систем и культурных форм.
Культурная политика в обществах начала XXI века сталкивается с рядом вызовов.
Первый вызов культурной политики исходит со стороны модерниза-ционных процессов.
Культурная политика модернизирующегося общества несводима только к сохранению наследия. В противном случае она рискует придать культуре исключительно музейный характер. Развитие и модернизация предполагают формирование новых форм культурной идентичности и
культурной интеграции социума. Можно выделить три аспекта этой проблемы.
Первый аспект сводится к организации процесса взаимодействия между различными формирующимися социальными группами. Каждая социальная группа вырабатывает свои культурные коды. Именно поэтому возникает проблема культурной коммуникации между социальными группами. Формой такой коммуникации становится конфликтное взаимодействие между традиционными социальными общностями, ориентированные на стандартные культурные образцы, эталоном которого становится «понятные» символы прошлого или коммерционализированные образцы массовой культуры. Формирующиеся новые слои (новая элита и высший слой среднего класса) оказываются способны как к выработке новых культурных форм, так и к их восприятию. Проблема не столько в несовпадении вкусов, сколько в конфликте разных культурных кодов. В этих условиях содержание культурной политики должно сводиться к медиации культурного конфликта.
Второй аспект культурной политики связан с формированием таких культурных ценностей, которые способствуют экономическому и социальному развитию. Традиция анализа влияния культурных ценностей на общественное развитие, заложенная М. Вебером, сохраняет свое значение и сегодня. Примером тому служит вышедший на рубеже веков сборник с символическим названием - «Культура имеет значение»1. С позиций этой парадигмы социальное развитие невозможно без модернизации ценностей. Речь не столько о том, что чему должно предшествовать -модернизация ценностей - социальным изменения или социальное развитие - ценностным изменениям, а о том, что любые крупные социальные изменения сопровождаются изменениями в ценностных системах. Без динамики последних невозможны сколь-нибудь серьезные и глубокие социальные преобразования.
Третий аспект культурной политики связан с поиском способов сохранения культурной идентичности в условиях глобализации. Проблемы, с которыми столкнулись европейские страны, проводившие политику мультикультурализма, это проблемы выживания национальной культуры в эпоху торжества толерантности и транспорентности. Толерантность как принцип культурной политики может рассматриваться другими культурами как признак цивилизационной слабости, как средство не просто продвижения, но насаждения своих культурных ценностей, равноправие культурных идентичностей - как условие утверждения гегемонии собственной. Культурная политика в этих условиях не должна стать новым средством насаждения культурного национализма, но должна сочетать в себе как «охранительные» функции, так и функции медиатора в процессе «столкновения цивилизаций».
Второй вызов культурной политики исходит от кризиса политики мультикурализма. Кризис последней обусловлен возникновением таких контркультур, которые воспринимаются как угроза доминирующей культуре и национальной идентичности. Культурное многообразие и провозглашенное равенство культур и систем ценностей может обернуться дезинтеграцией и обострением локальных и региональных культурных конфликтов. Во многих странах происходит политизация культурных различий, ведущая к социальным расколам и конфликтам. Таким образом, перед культурной политикой ставится задача сохранения целостности и единства общества. Перед современными обществами стоит задача выработки новых моделей культурной политики. Они, в свою очередь, должны решить четыре задачи:
• сохранения целостности общества в условиях культурного многообразия;
• гарантировать сохранение доминантной культуры;
• предотвращение политизации культурных расколов;
• обеспечение социальных и политических условий для культурного развития.
Третий вызов культурной политики исходит со стороны «многосоставных», «разделенных» или «фрагментированных» обществ, в которых существуют не просто различные локальные культуры, но и различные цивилизационные системы. В таких обществах сохраняются не только языковые, региональные, расовые, этнические или религиозные расколы, но опасность того, что такие расколы могут поставить вопрос о самом существовании такого общества и его выживании. Данный вызов ставит в центр проблему сохранения государства в многосоставном или фрагментированном обществе. Культурная политика в условиях такого вызова становится способом сохранения государственной целостности. В современной научной литературе не утихает дискуссия о различных формах культурной политики многосоставного или фрагментированного общества. Часть исследователей предлагает институционализировать культурные различия, что предполагает институционализацию равных прав различных культурных сегментов общества. Другая часть настаивает на формировании модели межкультурной кооперации и единой надэт-нической гражданской нации2.
Ответом на вызовы современности должно стать получение культурной политики статуса публичной. Эта публичность подразумевает не только открытый характер такой политики, диалог государства с обществом, но и способность организовать и поддерживать диалог внутри общества, между его различными сегментами. Культурная политика становится способом организации коммуникативного взаимодействия между носителями различных идентичностей, культурных кодов при сохранении доминантной интегративной культуры. Ядром публичной культурной
политики становится как содержание и форма межкультурного диалога, так меры, направленные на развитие доминантной культуры.
Меняется и субъектность такого типа политики. Наряду с государством в ее формировании особую начинают играть творческие объединения, культурные сообщества, ассоциации по интересам.
Главной целью публичной культурной политики сделать культуру общим благом, т.е. таким, из пользования которого невозможно никого исключить. Это проблема доступности культуры для всех граждан России независимо от социального статуса или места проживания. Понятно, что сформулированная цель, скорее, идеал, чем реально достигаемое состояние. Однако культурная политика должна стремиться к самым высоким горизонтам. Только тогда она будет служить обществу, а не обслуживать сиюминутные интересы.
Индикаторами публичности культурной политики выступают:
• институционализация культурной политики;
• «горизонтальный» характер политики, предполагающий включенность в процесс выработки культурной политики всех творческих и социальных групп;
• деятельность, направленная на сохранение различных культурных сегментов в обществе;
• сохранение диалоговой формы взаимодействия между различными культурами и их представителями;
• медиатизация культурной сферы;
• государственный и благотворительный характер поддержки культуры.
Основными целями публичной культурной политики выступают:
• определение баланса между культурными традициями и культурными инновациями;
• сохранение надэтнической гражданской идентичности и культуры через систему культурных учреждений и образование;
• репрезентация культурных ценностей;
• открытое обсуждение целей и способов культурного развития;
• поиск баланса между национальным и глобальным;
• поддержка культуры через национальную систему образования;
• поиск консенсуса между различными идентичностями, этнокультурными, религиозными и лингвистическими группами;
• переориентация акцентов с потребления культурных ценностей на их создание и через их формирование участие в самореализации
Основными инструментами публичной культурной политики становится:
• публичное распределение грантов и премий за достижения в культуре и искусстве;
• государственно-частное партнерство в области финансирования и поддержки новых арт-проектов;
• организация взаимодействия с культурными представительствами иностранных государств;
• государственная помощь частным организациям, осуществляющим продвижение отечественных культурных ценностей за рубежом.
• формирование нормативной базы, регулирующей функционирование культурных учреждений;
• создание правовой базы, обеспечивающей приоритеты культурных целей над сиюминутной коммерческой выгодой;
Приведенные выше цели и инструменты публичной культурной политики носят социетальный характер. Вместе с тем публичная культурная политика может осуществляться на уровне региона. В этом случае ее целями выступают:
• формирование единой культурной среды региона, в особенности в условиях многосоставного или фрагментированного сообщества;
• адаптация мигрантов к культурной среде региона;
• разработка системы мер, направленных на сохранение культурного наследия региона;
• подготовка кадров для работы в различных сферах культуры;
• создание социальных и институциональных условий для реализации различных культурных проектов;
• поддержка благотворительности в социокультурной сфере;
• поддержка образовательных проектов, направленных на приобщение молодежи и иных социальных групп к региональной культуре;
• организация диалога между представителями различных культурных направлений и культурных групп;
• создание барьеров на пути превращения культурных различий в различия политические.
Закономерным остается вопрос об объектах и способах поддержки культурных проектов. Представляется, что главным критерием выбора объекта поддержки выступает его оценка с позиций общественного блага. Главным субъектом оценки такого общественного блага могли бы стать специальные экспертные советы в области культуры (состоящие из признанных деятелей культуры, экспертов в области культуры, общественных деятелей, психологов и педагогов), активно взаимодействующие с органами власти. Такие экспертные советы могли бы не просто существовать при органах власти, но стать активным творцом (актором) публичной культурной политики. В поле формирования публичной культурной политики могли бы сказать свое слово и политические партии (что не противоречит тезису о недопущении политизации культурных расколов). К слову сказать, многие из них начинают занимать определенную пози-
цию по определенным проблемам культурной жизни региона. К формированию публичной культурной политики должны подключаться такие заинтересованные группы как этнические меньшинства, религиозные сообщества. Безусловно, важнейшими субъектами публичной культурной политики остаются региональные легислатуры, формирующие законодательную базу культурной политики. Однако их роль не должна ограничиваться только нормотворчеством. Публичные слушания по наиболее важным вопросам культурного развития региона, обсуждение спорных культурных проблем должны стать неотъемлемой частью регионального политического процесса.
Публичный характер культурной политики по-новому ставит вопрос о взаимоотношениях между чиновниками в сфере культуры и политиками (в том числе и регионального масштаба). Если для чиновника главными критериями управления культурой выступают - рациональность, прибыль, перспективы развития и т.п., то для политика - главным мерилом эффективности культурной политики становится общественная значимость и социальные последствия культурной политики. Та же самая проблема затрагивает и способ принятия решений в области культуры. Бюрократия в области культуры стремится принимать решения, исходя из собственного понимания целей и способов осуществления культурной политики. Принятые подобным образом решения могут провоцировать как культурные, так и социальные конфликты на микро- и макроуровнях. Поэтому публичная культурная политика предполагает выработку решений на основе согласования интересов участников культурного процесса. Для чиновника главным критерием эффективности культурной политики остаются бухгалтерские индикаторы, для политика - соглашения и решения принятые вместе с деятелями культуры, экспертным сообществом и общественностью.
Примечания
1. Культура имеет значение. Каким образом ценности способствуют общественному прогрессу / под ред. Л. Харрисона и С. Хантингтона. М.: Московская школа политических исследований, 2002. 320 с.
2. Подробный обзор дискуссии см.: Мелешкина Е.Ю. Формирование новых государств в Восточной Европе. М.: ИНИОН РАН, 2012. 252 с.; Панов П.В. Институциональная устойчивость фрагментированных политий // Политическая наука. 2012. № 3. С. 31-49.
