CC BY
160Модели государственного регулирования экономики: особенности эффективных подходов на примере отдельных развитых стран
Ковалева Татьяна Константиновна
кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного и муниципального права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, tatyana-kovaleva@inbox.ru
В статье проанализирован ряд аспектов современного государственного регулирования экономики в Южной Корее, Сингапуре, Норвегии и США с целью индикации эффективных подходов и инструментов регулирования. Определены конкретные, доказавшие свою эффективность, базовые подходы экономического регулирования в Южной Корее, Сингапуре, Норвегии, а также инструменты формирования новой концепции обеспечения интересов национальной безопасности в США. Как ключевые инварианты подходов Южной Кореи, Сингапура и Норвегии указаны: жесткое «сцепление» ролей государства как регулятора и как хозяйствующего субъекта, четкий ориентир на имплементацию сообразных объективным условия методов и инструментов регулирования экономики, пластичность ряда платформ регулирования, институциона-лизация высокоэффективной административной системы, поиск новых направлений и факторов экономического роста и внедрение соответствующих инструментов, способствующих дальнейшему экономическому развитию. Принцип направленности на использование нефтяных ресурсов для улучшения социально-экономического развития общества в целом указан как основной приоритет государственного регулирования экономики в Норвегии. Определены эффективные инструменты обеспечения национальной США в контексте пересмотра режима иностранных инвестиций, закрепленного Законом о модернизации анализа рисков, связанных с иностранным инвестированием от 13 августа 2018 г. Обозначена особая роль Разведывательного сообщества США в принятии решений. Указаны ключевые подходы регулирования, определяющие категоризацию объектов защиты и включающие «критическую инфраструктуру», «критические технологии», «критические ресурсы» «инновационные и фундаментальные технологии», «чувствительные персональные данные граждан США».
Ключевые слова: модели государственного регулирования экономики, эффективные инструменты регулирования экономики, национальная безопасность, иностранные инвестиции
Государство является особым экономическим субъектом, целостность и интегра-тивность экономических функций которого (регулирующая, предпринимательская и защитная) традиционно определяются в качестве его системообразующих характеристик. Регулирование экономики как задача сверхбольшой размерности подразумевает определение направлений, объектов воздействия, четкое понимание целей и задач такого воздействия, идентификацию должных методов и требуемых инструментов. При этом в систему внешних и внутренних факторов, подлежащих анализу для определения концепции регулятивного воздействия и обеспечения эффективность воздействия такового, должны быть также включены необходимые данные и характеристики, связанные с участием государства в экономической деятельности в качестве хозяйствующего субъекта и с выполнением им защитной функции по обеспечению стабильности и безопасности национальной экономики. В подавляющем большинстве стран статус государства как регулятора экономической деятельности определяется установлениями, фиксирующими пределы его вмешательства в экономику, включающими правовые положения экономического характера об экономическом либерализме, равенстве и защите всех форм собственности, свободе предпринимательства, поддержке конкуренции, единстве экономического пространства и др. Очевидно, что каждое национальное государство на конкретный исторический период формирует собственную модель экономической деятельности, выстраивает свою экономическую тактику и стратегию регулирования экономики. При этом в некоторых случаях экономические подходы, платформы, инструменты и модули могут иметь достаточно высокий «индекс применимости», и, будучи разработанными одной страной, способны иметь не локальное, а «сквозное» значение для других стран, готовых адаптировать этот опыт. В этой связи успешные модели экономического регулирования и их отдельные элементы в таких странах, как Южная Корея, Сингапур, Норвегия и США, могут представлять определенный практический интерес.
Модель государственного регулирования экономики Южной Кореи является уникальным примером весьма нехарактерного для того исторического периода подхода. Однако именно эта модель не только в относительно быстрый период обеспечила экономической рост Южной Кореи , но и способствовала ее последующему экономическому развитию в долгосрочной перспективе. Особенности южнокорейской модели государственного регулирования экономики определяют ряд подходов и институциональных решений, включающих как базовые экономические ориентиры, так и сопровождающий их инструментарий самого широкого спектра. Так, достаточно быстро экономическая модель, основанная на платформе импортозамещения, нацеленная на замещение импортируемых товаров товарами собственного производства, была заменена на экспорт ориентированную экономику. Именно курс на экспортоориентиро-ванную экономику способствовал последовательному экономическому росту страны [1]. Одним из основных параметров модели регулирования экономики Южной Кореи стало государственное планирование, основанное на системе планов, ставших ключевыми институциональными инструментами обеспечения экономического роста [2]. Концепция плана позволяла правительству идентифицировать и картировать определённые индустрии в качестве стратегических, что ставило их в ряд национальных приоритетов, а, значит, означало получение всемерной государственной поддержки как финансовой, так и институциональной. Важным элементом южнокорейской модели стала характерная для страны оперативность реагирования на меняющуюся экономическую и политическую конъюнктуру, сопровождаемая незамедлительной коррекцией планов и уточнением поставленных целей и задач [3]. Инструментарий индикативного планирования сопровождался внедрением системы эффективных механизмов финансовой поддержки и контроля компаний, производящих экспортную про-
© £
Ю
5
2
сч cJ £
Б
а
2 ©
дукцию, что позволяло последним успешно конкурировать с западными производителями аналогичных товаров [4]. Была разработана и успешно апробирована система финансовой помощи производителей экспортной продукции (субсидии, налоговые изъятия, займы, гарантии по займам, лицензирование и различные ограничения на импорт иностранных товаров) [5], принят ряд административных решений, устанавливающих четкие протоколы доступа к государственным средствам и другие сопредельные процедуры для поддержки производителей экспортируемой продукции. Далее, специфическим южнокорейским инструментом регулирования становится особый режим допуска иностранных инвесторов в экономику. Так, достаточно продолжительное время прямые иностранные инвестиции и другие формы участия иностранного капитала допускались лишь в строго установленном порядке и формах, преимущественно для целей развития стратегических индуст-рий. Хотя в настоящее время режим иностранного инвестирования в экономику Южной Кореи стал более благоприятным, тем не менее, и сейчас ряд секторов, а также отдельных компаний по-прежнему закрыт или ограничен для иностранных инвесторов [6]. Опыт Южной Кореи показал строгую корреляцию между качеством организации и работы системы институтов государственного управления экономикой и экономическим ростом страны. Так, Южная Корея дала миру уникальный пример институционального решения по созданию высокоэффективного органа исполнительной власти, соединившего функции централизации планирования и исполнения принимаемых решений. Речь идет о Совете экономического планирования (Economic Planning Board-Совет). Считается, что именно Совет (существовавший в стране с 1961 г. до 1994 г.) сыграл ключевую роль в регулировании экономики Южной Кореи и во многом определил поступательную динамику развития страны на долгие годы вперед, обеспечив относительную стабильность южнокорейской экономики в период глобального финансового кризиса 2007-2009 гг. Совет считается по-своему непревзойденным инструментом планирования, проведения индустриальной политики и экономического реформирования, а изучение параметров его организации и деятельности дает возможность осмысления уже апробированных и, доказавших свою эффективность подходов к регулированию эко-
номики с целью определения направления поиска адаптации опыта Южной Кореи к условиям России и других стран [7]. Представляется, что высокая эффективность деятельности Совета определялась не только весьма продуманной и политически грамотно сформулированной миссией, но и комплексом тщательно выверенных полномочий, широким спектром предметов ведения и, главное, эффективно выстроенной системой внутренней организации с отлично подобранным штатом. Кадровый отбор в Совет производился из числа молодых высокообразованных корейских специалистов (предпочтительно из круга молодых ученых с научной степенью, получивших образование в Южной Корее и за рубежом). При этом на работу принимались специалисты различного профиля, с экспертизой в самых различных областях знаний, способные обеспечить и наладить работу Совета по всему спектру стоящих перед ним многомерных задач[8] . Совет стал одним из самых авторитетных институциональных структур страны благодаря высочайшему уровню его экспертизы и общей внутренней идеологии, основанной на понимании высоких начал патриотизма, служения народу и важности выполнения высокой миссии обеспечения экономического роста страны. Представляется, что перечисленные инструменты южнокорейской модели регулирования экономики обладают адаптационным потенциалом, способным придать «сквозное» значение указанным методам управления.
Модель государственного регулирования экономики Сингапура традиционно вызывает научный и практический интерес как образец уникальной платформы, доказавшей свою «сквозную» применимость, несмотря на то, что изначально она была разработана исключительно для Сингапура (с его специфическими историческими, географическими, экономическими, социокультурными, политическими особенностями). Как известно, специфику этой модели определил ряд факторов, среди которых внутриполитическая стабильность, в значительной степени обеспеченная авторитарным режимом, экономическая открытость и ориентир на взвешенную и продуктивную внешнюю политику стали (среди прочих) ключевыми базовыми императивами сингапурской модели регулирования экономики. С учетом вышеуказанных изначально заданных параметров в стране были институционализированы все необходимые государственные структуры для
обеспечения обратной связи не только с национальным бизнес сообществом, но и с иностранными инвесторами, мульти-национальными и транснациональными компаниями. Незамедлительно были приняты все необходимые институциональные решения, определившие режимы поддержки прямых иностранных инвестиций и транснациональных компаний, установлены облегченные процедуры иностранного инвестирования в экономику страны, устранены ограничения связанные с реинвестированием, репатриацией прибыли или капитала [9]. Изначально заданный курс на максимальной упрощение всех этапов и процедур первичной и вторичной легитимации никогда не претерпевал изменений и последовательно проводится в том же режиме и в современный период. Все государственные установления, определяющие режим предпринимательства, были и остаются простыми и выполнимыми. Государство по-прежнему видит свою задачу в постоянном улучшении благоприятной и эффективной бизнес среды во всех ее измерениях, обоснованно считая это важнейшим фактором обеспечения экономического роста. Целеполага-ние покреплено продуманным инструментарием государственного регулирования, четко отражающим направленную на экономическую открытость политическую волю, всемерную поддержку прямых иностранных инвестиций, мульти-национальных и транснациональных компаний. Так, в сингапурской модели регулирования экономики заложен принцип «эффективности и доступности», в соответствии с которым мультинациональные и транснациональные компании могут в кратчайшие сроки начать экономическую деятельность на территории Сингапура, закрепив свое юридическое "присутствие" в самых различных и приемлемых для них формах. Сингапур эффективно определяет финансовые и налоговые режимы участников рынка: предусмотрены относительно невысокие ставки налога на прибыль, налоговые льготы и длительные налоговые каникулы для зарегистрированных на территории Сингапура транснациональных компаний или вновь образованных компаний, одноуровневую систему налогообложения корпораций (one-tier corporate tax system), освобождение от обязанности уплаты подоходного налога на дивиденды, полученные от компаний, зарегистрированной в Сингапуре, разнообразные дополнительные налоговые льготы , что позволяет Сингапуру постоянно находиться в числе стран
с самой благоприятной бизнес средой [10]. Эффективным элементом сингапурской модели стала дополнительная государственная поддержка всем компаниям, занятым в стратегически значимых для экономики страны секторах экономики (например, всем компаниям, занятым в сфере финансового сектора предоставляются дополнительные налоговые льготы по схеме Financial Sector Incentive Scheme [11]). Гибкость и пластичность сингапурской модели придает инструмент индивидуальных решений ad hoc, направленный на представление дополнительных льгот и преференций. Далее, Сингапур предложил и эффективно использует концепцию «встроеннос-ти» государственных компаний в предпринимательскую деятельность в стратегических секторах экономики (главным образом в инфраструктурный сектор стратегического значения - связь, транспортные услуги и др.) при одновременном выполнении ими функции улучшения бизнес среды и оптимизации деятельности мультинациональных и транснациональных компаний [12]. Наконец, еще одним эффективным инструментом государственного регулирования в Сингапуре является высокоорганизованное, органично встроенное в институциональную систему государства планирование, отличительными чертами которого стали четкое целеполагание, определение конкретных секторов экономического роста и сосредоточие усилий государства на создании комплекса необходимых мер и платформ для обеспечения этого роста. Начиная с 1985 г. в Сингапуре последовательно уделяется внимание экономическому анализу и индикативному планированию, разработке возможных инструментов экономического воздействия, исследованию конкретных направлений поиска новых зон роста экономики, определению конкретных экономически подходов, тактики и способов совершенствования существующих инструментов регулирования экономики. Особенностью сингапурского подхода стало также то, что в стране создаются специальные ведомства ad hoc для выполнения точечных задач в сфере поиска конкретных моделей и инструментов регулирования экономики. Так, например, созданный в 2001 г. Комитет экономического анализа (Economic Review Committee) проводил исследования о направлениях долгосрочной реструктуризации экономики, об оптимальных краткосрочных стратегиях по уменьшению воздействия на экономику Сингапу-
ра различного рода неблагоприятных внешних факторов. Именно Комитет экономического анализа не только предложил приоритетное развитие "экономики знаний" и порекомендовал новую государственную стратегию - поиск и привлечение иностранных талантов, но и разработал конкретные меры по реализации своих предложений [13]. Удачным институциональным решением стало создание в 2009 г. Комитета экономических стратегий (Economic Strategies Committee), который занялся разработкой стратегий максимизации имеющихся возможностей и ресурсов, а также поиск новых направлений развития экономики [14]. И, наконец, этот перечень дополняет созданный в 2016 г. Комитет по экономике будущего (Committee on the Future Economy), в задачу которого входит анализ долгосрочных экономических стратегий Сингапура. Так, уже в 2017 г. Комитет представил отчет четко и конкретно определивший направления потенциального развития и потенциальных факторов экономического роста, с постановкой конкретных целей и перечнем инструментов их достижения[15]. Вышеизложенный анализ указывает на доказавшие свою эффективность отдельные подходы и инструменты сингапурской модели регулирования экономики, имеющие потенциал универсальной применимости:( жесткое «сцепление» ролей государства как регулятора и как хозяйствующего субъекта, постоянный поиск новых факторов и сфер экономического роста и внедрение соответствующих инструментов и механизмов, способствующих дальнейшему экономическому развитию страны, пластичность ряда платформ регулирования при одновременном строгом соблюдении стабильных режимов предпринимательства, заявленных изначально, институционализацию высокоэффективной административной системы.
Норвежская модель государственного регулирования экономики представляет собой удачный образец сопряжения государственных экономических интересов, интересов общества и предпринимателей, обеспечивший рост благосостояния населения страны на много поколений вперед. Начиная с 1960-х годов экономическая деятельность государства в этой стране определялась зарождением и масштабным развитием нефтегазовой индустрии, регулирование которой традиционно подразумевает государственное закрепление механизма жесткого воздействия и контроля. Этот механизм в его стандартном формате выст-
раивается в линию привычных общемировых подходов: ключевая роль государства в регулировании, строго определенный порядок доступа к недропользованию, создание системы вертикально интегрированных компаний при прямом участии государства в акционерном капитале таковых, широкий круг полномочий регулирующих органов. Власти Норвегии, используя вышеназванные механизмы, добавили к ним ряд дополнительных инструментов, которые в их взаимосвязи и обеспечили экономический рост государства и рост благосостояния всего населения страны, предоставив последнему социальные гарантии самого высокого уровня и самого широкого спектра на поколения вперед. Это оказалось достижимым прежде всего вследствие изначального заданного высоконравственного целеполагания, а именно: управление нефтяными ресурсами должно обеспечивать доходность и способствовать росту благосостояния общества на многие поколения вперед, улучшению охраны окружающей среды, укреплению экономики, при одновременном учете интересов региональных и местных общин. На первом этапе (так называемом «этапе протекционизма») был установлен курс на «норвегизацию» нефтегазовой индустрии и ограничение допуска иностранных инвесторов в этот сектор. Традиционное установление о праве собственности на недра в Норвегии было подкреплено продуманным алгоритмом определения круга будущих держателей лицензии и сделало режим недропользования более основанным на некоем «ручном управлении», менее подверженным любого рода неконтролируемым внешним воздействиям. Серьезным стабилизирующим фактором обеспечения интересов государств стали установления об обязанности держателей лицензии на недропользование заключить договор о нефтяной деятельности с государственной компанией Petoro AS, представляющей интересы государства в нефтегазовых проектах. Схема администрирования дополняется положениями об условиях и процедурах ведения и прекращения деятельности со специфическими для Норвегии установлениями о компенсации финансовых потерь предприятиям рыбной промышленности, могущих иметь место вследствие деятельности [16]. Системообразующее значение в механизме регулирования стратегической индустрии стали установления об «управлении прямым финансовым интересом государства», определяющие
©
Ю i
* 2
сч cJ £
б
а
2 о
право вхождения государства в любой проект в рамках нефтяной деятельности, организационную форму такого участия и другие сопредельные вопросы [17]. Все вышеуказанные параметры регулирования нефтяной индустрии были сформа-тированы созданием достаточно стройной системы государственных органов, наделенных соответствующими полномочиями по осуществлению управления, контроля и надзора за становлением и развитием отрасли. Впоследствии государство несколько скорректировало режим регулирования допуска иностранных инвесторов и транснациональных компаний к указанному сектору, что в свою очередь дало возможность и норвежским компаниями стать полноправными участниками глобального экономического пространства. Важно отметить, что модель государственного регулирования нефтегазовой индустрии в ее системной конфигурации позволила Норвегии сформировать самый крупный суверенный фонд в мире (Norwegian Pension Fund Global), стоимость активов которого в настоящее время составляет 1 трлн. долл. США [18]. Концепции и инструменты, ставшие основой разработки и импле-ментации модели, представляют собой успешный образец оптимального сопряжения государственных интересов, интересов общества и бизнеса в развитии экономики государства и роста благосостояния общества.
Наглядным примером эффективной интервенции государства в действующую модель регулирования экономики может стать принятый Конгрессом США и подписанный президентом Д.Трампом в августе 2018 г. Закон о модернизации анализа рисков, связанных с иностранным инвестированием (Foreign Investment Risk Review Modernization Act - FIRRMA), ставший частью Закона о бюджетных ассигнованиях на национальную оборону на 2019 г. (National Defense Authorization Act For Fiscal Year 2019)[19]. Положения Закона о модернизации анализа рисков, связанных с иностранным инвестированием (далее - Закон), указывая на появление новых характеристик механизма обеспечения национальной безопасности, по существу определяют направление его существенной коррекции. Так, Закон зафиксировал модификацию платформы «открытой экономики» США, и изменил подход к институту иностранных инвестиций как необходимому инструменту развития экономики США. Важно отметить, что хотя с 2007 г. вектор развития государственного регулирова-
ния общественных отношений в сфере обеспечения национальной безопасности уже был направлен в сторону ужесточения контроля иностранного инвестирования в экономику США и создания механизмов обеспечения национальной безопасности, проводимые Министерством обороны США и Разведывательным сообществом США исследования потенциальных угроз национальной безопасности показывали новые весьма многочисленные секторы уязвимости, обусловленные характером и целями инвестиций из Китая в критические секторы экономики и в критически значимые сферы научного поиска и производства, в том числе, включающие разработку и производство высокотехнологичной продукции двойного и военного назначения из Китая [20] . Разведывательное сообщество США, выражало обеспокоенность тем, что действовавшие инструменты защиты национальной безопасности перестали отвечать требованиям времени, и предлагало принять радикальные меры по изменению сложившейся ситуации и коррекции режима допуска иностранных инвесторов в экономику. Концепция це-леполагания Разведывательного сообщества США носила строго линейный характер: любые соображения об экономическом неблагоприятном эффекте от потери иностранных инвестиций приобретают второстепенное значение, а любые потери представляются вполне допустимыми, если существует потенциальная угроза национальной безопасности страны. В рамках указанных подходов были определены направления коррекции ряда основных критериев национальной безопасности и их пороговых значений, сформулированы новые объекты защиты, закреплены более жесткие правила допуска иностранных инвесторов, и, наконец, четко определенны случаи недопуска инвесторов на рынок США с конкретным указанием в Законе на государство (Китай), возможность инвестиций из которого должна оцениваться исключительно через строгую процедуру расследования. Закон расширил полномочия Директора национальной разведки США, определив круг его обязанностей по сбору и анализу любой угрозы национальной безопасности в связи с иностранным инвестированием, одновременно закрепив его право без проведения такого анализа делать формальное заявление уполномоченному органу исполнительной власти об угрозе национальной безопасности в связи с конкретным инвестированием [21]. Государство определило объекты
защиты, включающие теперь не только критическую инфраструктуру, критические технологии и критические материалы, но и инновационные и фундаментальные технологии (emerging and fundamental technologies), информацию, позволяющую установить личность, генетическую информацию или иную чувствительную (sensitive) информацию о гражданах США, и, наконец, непубличную информацию технического характера (material nonpublic technical information)[22 ]. Особый статус объекта защиты получила любая недвижимая собственность, находящаяся в непосредственной близости от «чувствительных» (sensitive) государственных объектов США (аэропортов, морских портов, военных или любых других объектов или сооружений, имеющих особое значение в силу обстоятельств, связанных с национальной безопасностью) [23]. Закон уточнил статус всех соответствующих государственно-властных структур, уполномоченных принимать решения о допуске иностранных инвесторов, а также закрепил основные требования к процедурам принятия и реализации решений. Представляется, что как характер определения основных составляющих проблемы обеспечения национальной безопасности и картирования системного ряда предположительных угроз национальной безопасности США, так и осуществленные в короткие сроки разработка и построение комплекса мер, включающих изменение существенных системных компонентов привычных параметров регулирования иностранного инвестирования в экономику США, наглядно демонстрирует не только коррекцию парадигмы национальной безопасности и уточнение ее пороговых значений, а весьма эффективный инструментарий государства как регулятора.
Как показывает вышеизложенный материал, каждая из моделей государственного регулирования экономики названных стран в их многоэлементной конфигурации, характеризующейся специфическими чертами и особенностями, обеспечила выполнение своей задачи: способствовала их экономическому росту и развитию (Южная Корея, Сингапур, Норвегия) или стала основой новой концепции обеспечения интересов национальной безопасности (США). При наличии в указанных странах неких общих базовых характеристик управления и ряда сходных параметров и инструментов вмешательства государства в регулирование экономических отношений, их модели
государственного регулирования экономики имеют свои специфические черты инструментария регулирующего воздействия. Сделанный обзор ряда подходов и конкретных инструментов, показавших свою эффективность, позволяет определять схемы соответствующей модификации институтов государственного механизма в других странах, использовать обеспечивший эффективность результата регулирования инвариант этих подходов.
Литература
1 . International Monetary Fund . World Economic Outlook. 2018. Официальный сайт Электронный ресурс - Режим доступа: https://www.imf.org/external/ datamapper/NGDPDPC@WEO/ITA/ K0R?year=2019 дата обращения 15 .02. 2019. .
2. Khaled, M. . Park Hung-hee's Industrialization Policy and its Lessons for Developing Countries. In: World Congress for Korean Studies- 2007on line. Nurimary: Bexco in Busan. Электронный ресурс -Режим доступа: http://www.geocities.ws/ mortuzakhaled/park.pdf дата обращения 15 .02. 2019. .p.2-15.
3. Там же.
4. Kim, K. . The Korean Miracle (19621980) Revisited: Myths and Realities in Strategies and Development. In: H. Stein, ed., Asian Industrialization and Africa. 1995. London: Macmillan Press LTD, pp. 87-145.
5. Noland M. South Korea Experience with International Capital Flows. Institute For International Economics.2005. Электронный ресурс - Режим доступа: https:// piie.com/publications/wp/wp05-4.pdf. дата обращения 12.02. 2019. .pp.4-5.
6. Weib J., Sachs A., Weinelt H. Globalization Report 2018. Who Benefits Most From Globalization. Bertelsmann Stiftung. Электронный ресурс - Режим доступа: https://www.bertelsmann-stiftung.de/fileadmin/files/BSt/Publikationen/ GrauePublikationen/ MT_Globalization_Report_2018.pdf дата обращения 13.02.2019. .
7. Han, S. Operation of the Economic Planning Board in the Era of High Economic Growth in Korea. 2014. Ministry of Strategy and Finance, Republic of Korea: Government Publications, pp.16-49.
8. См. подробнее, Ковалева Т. Совет экономического планирования Южной Кореи как ключевой орган планирования и проведения экономических реформ: особенности организации и деятельности. Инновации и инвестиции. 2018.№ 8.С. 73-76.
9. Yue, Ch. The Singapore Model of Industrial Policy: Past Evolution and Current Thinking. Second LAEBA Annual Conference 2005. on line. . Buenos Aires. Электронный ресурс - Режим доступа : www.iadb.org/intal/aplicaciones/uploads/ ponencias/Foro_LAEBA_2005_1_Chia.pdf / дата обращения 20.02. 2019. .
10. Doing Business 2018 (2018). The World Bank Group Report. Comparing Business Regulations for Domestic Firms in 190 Economies.15th Edition. Электронный ресурс - Режим доступа : http:// www.doingbusiness.org/~/media/WBG/ DoingBusiness/Documents/Annual-Reports/English/DB2018-Full-Report.pdf дата обращения 17.02. 2019. .
11. Singapore: Changes to Financial Sector Incentive (FSI) Schemes. KPMG. 9 June, 2017. Электронный ресурс - Режим доступа : https://home.kpmg.com/xx/ en/home/insights/2017/06/tnf-singapore-changes-to-financial-sector-incentive-fsi-schemes.html (дата обращения 20.02. 2019. .
12. Tan, K., Bhaskaran M. The role of the state in Singapore: Pragmatism in pursuit of growth. In: Singapore Economic Review. 2015, 60, (3), 1-30. Электронный ресурс - Режим доступа
http://ink.library.smu.edu.sg/cgi/ viewcontent:cgi?articie=2876&contexl=soejeseatch
(дата обращения 20.02. 2019).
13. National Library Board, 2018. Establishment of the Economic Review Committee. Электронный ресурс - Режим доступа : http://eresources.nlb.gov.sg/ history/events/459b32e3-35c3-4112-9042-94aaa9c13057- (дата обращения 20 Feb. 2019). См. также, Economic Review Committee. Main Report. Growing Our Economy. 2003. Электронный ресурс -Режим доступа
https://www.mti.gov.sg/AboutMTI/ Documents/app.mti.gov.sg/data/pages/ 5 0 7 / d o c / ERC_Comm_MainReport_Part1_v2.pdf (дата обращения 18.02. 2019).
14. Report of the Economic Strategies Committee. February, 2010. Government of Singapore. 2018. Официальный сайт Правительства Сингапура. Электронный ресур^ - Режим доступа https:// www.mof.gov.sg/Resources/Economic-Strategies-Committee-ESC-Recommendations - (дата обращения 20.02. 2019).
15. Report of the Committee of the Future Economy. Pioneers of the Next Generation. 2017. Committee of the Future Economy. Электронный ресурс - Режим доступа :
https://www.gov.sg/~/media/cfe/ downloads/cfe%20report.pdf?la=en (дата обращения 12.02. 2019).
16. См. Act 29 November 1996 No 72 Relating to Petroleum Activities (last amended by Act 19 June 2015 № 65), ст. ст. 8-1 -8-6. Официальный сайт Нефтяного Директората Норвегии. Электронный pecypc. - Режим доступа. http:// www.npd.no/en/Regulations/Acts/ Petroleum-activities-act/ дата обращения 13.02. 2019. .
17. Там же.
18. Bergman J., Bhaktavatsalam S. Norway's $1 Trillion Man Talks Brexit, China and Big Tech. Blumberg, February 2, 2019. Блумберг. Официальный сайт.Электрон-ный ресурс - Режим доступа. https:// www.bloomberg.com/news/features/2019-02-02/norway-s-1-trillion-man-talks-brexit-china-and-big-tech дата обращения 16.02. 2019. .
19. TITLE XVII—REVIEW OF FOREIGN INVESTMENT AND EXPORT CONTROLS. Subtitle A—Committee on Foreign Investment in the United States. Sec.1701. Foreign Investment Risk Review Modernization Act of 2018. Электронный ресурс - Режим доступа: https:// home.treasury.gov/sites/default/files/2018-08/The-Foreign-Investment-Risk-Review-Modernization-Act-of-2018-FIRRMA_0.pdf; - (дата обращения 16.10.2018).
20. Brown M., Singh P. China's Technology Transfer Strategy: How Chinese Investments in Emerging Technology Enable A Strategic Competitor To Access The Crown Jewels of U.S. Innovation. January 2018. Defense Innovation Unit Experimental. Электронный ресурс - Режим доступа: https:/ /admin.govexec.com/media/ diuxchinalechnologytiansfersludy_jpn_2018J1).pdf (дата обращения 24.02.2019).
21. TITLE XVII—REVIEW OF FOREIGN INVESTMENT AND EXPORT CONTROLS. Subtitle A—Committee on Foreign Investment in the United States. Sec.1701. Foreign Investment Risk Review Modernization Act of 2018. Sec.1712. Analysis by Director of National Intelligence Электронный ресурс - Режим доступа:
https://home.treasury.gov/sites/ default/files/2018-08/The-Foreign-Investment-Risk-Review-Modernization-Act-of-2018-FIRRMA_0.pdf (дата обращения 25.02.2019).
22. Там же. Sec. 1703. Definitions. (4) Covered Transactions. (D) (i).
23. Там же.
О
ю i
* 2
сч cJ £
State Economic Regulatory Models: Selected Developed Countries' Effective Approaches
Kovaleva Tatiana
Moscow State University
The article contains research of the certain aspects of contemporary state economic tools in South Korea, Singapore, Norway and the United States. Key specific regulatory tools and effective approaches are named by countries (South Korea, Singapore, Norway) as well as the new national security enforcement tools in the United States are indicated. The states direct intervention into economy, regulatory tools correlation with the changing economic conditions, plastic platforms, effective administrative systems, new economy development tools implementation are indicated as the key invariant in South Korea, Singapore and Norway. Management of petroleum resources for the benefit of the Norwegian society named as a main priority of the state economic intervention. The U.S. national security new enforcement tools introduced by the Foreign Investment Risk Review Modernization Act of August 13, 2018 - FIRRMA are listed. The special role of the US Intelligence Community in substantive decision-making is explained. The key characteristic of the regulation, i.e. classification the assets to be protected as 'critical infrastructure', 'critical technologies', 'critical resources', 'innovative and base technologies', 'sensitive personal data of US citizens ' is defined.
References
Key words: state economy regulative models, effective regulatory tools, national security, foreign investment
1. International Monetary Fund. World Economic
Outlook. 2018. The official website of the Electronic Resource. - Access mode: https:// www.imf.org/external/datamapper/ NGDPDPC@WEO/ITA/KOR?year=2019 the access date is 15 .02. 2019..
2. Khaled, M.. Park Hungarians 'Lessons for
Developing Countries. In: World Congress for Korean Studies- 2007on line. Nurimary: Bexco in Busan. Electronic Resource. - Access mode: http://www.geocities.ws/mortuzakhaled/ park.pdf date of the appeal 15 .02. 2019. .p.2-15.
3. Ibid.
4. Kim, K.. The Korean Miracle (1962-1980)
Revisited: Myths and Realities in Strategies and Development. In: H. Stein, ed., Asian Industrialization and Africa. 1995. London: Macmillan Press LTD, pp. 87-145.
5. Noland M. South Korea Experience with
International Capital Flows. Institute For International Economics.2005. Electronic Resource. - Access mode: https://piie.com/
publications/wp/wp05-4.pdf. appeal date 12.02. 2019. .pp.4-5.
6. Weib J., Sachs A., Weinelt H. Globalization Report
2018. Who Benefits Most From Globalization. Bertelsmann Stiftung. Electronic Resource. -Access mode: https://www.bertelsmann-stiftung.de/fileadmin/files/BSt/Publikationen/ GrauePublikationen/ MT_Globalization_Report_2018.pdf the date of access is 13.02.2019. .
7. Han, S. High Economic Growth in Korea. 2014.
Ministry of Strategy and Finance, Republic of Korea: Government Publications, pp.16-49.
8. See in more detail, T. Kovaleva. Economic
Planning Council of South Korea as a key organ for planning and carrying out economic reforms: organizational features and activities. Innovation and investment. 2018.№ 8.S. 7376.
9. Yue, Ch. The Singapore Model of Industrial
Policy: Past Evolution and Current Thinking. Second LAEBA Annual Conference 2005. on line. . Buenos Aires. Electronic Resource. -Access mode: www.iadb.org/intal/aplicaciones/ uploads/ponencias/ Foro_LAEBA_2005_1_Chia.pdf / appeal date 20.02. 2019..
10. Doing Business 2018 (2018). The World Bank Group Report. Comparing Business Regulations for Domestic Firms in 190 Economies.15th Edition. Electronic Resource. - Access mode: http://www.doingbusiness.org/ -/media/WBG/DoingBusiness/Documents/ Annual-Reports/English/DB2018-Full-Report.pdf the appeal date is 17.02. 2019..
11. Singapore: Changes to Financial Sector Incentive (FSI) Schemes. KPMG. June 9, 2017. Electronic Resource. - Access mode: https:// home.kpmg.com/xx/en/home/insights/2017/ 06/tnf-singapore-changes-to-financial-sector-incentive-fsi-schemes.html (the appeal date is 20.02. 2019..
12. Tan, K., Bhaskaran M. Pragmatism in pursuit of
growth. In: Singapore Economic Review. 2015, 60, (3), 1-30. Electronic Resource. - Access mode
http://ink.library.smu.edu.sg/cgi/ viewcontent.cgi?article=2876&context=soe_research (the date of circulation 20.02. 2019).
13. National Library Board, 2018. Establishment of the Economic Review Committee. Electronic Resource. - Access mode: http:// eresources.nlb.gov.sg/history/events/ 459b32e3-35c3-4112-9042-94aaa9c13057-(access date 20 Feb. 2019). See also, Economic Review Committee. Main Report. Growing Our Economy. 2003. Electronic Resource. - Access mode
https://www.mti.gov.sg/AboutMTI/Documents/ app.mti.gov.sg/data/pages/507/doc/ ERC_Comm_MainReport_Part1_v2.pdf (the date of circulation was 18.02. 2019).
14. Report of the Economic Strategies Committee. February, 2010. Government of Singapore. 2018. Official website of the Government of Singapore. Electronic Resource. - The access mode is https://www.mof.gov.sg/Resources/ Economic-Strategies-Committee-ESC-Recommendations - (the date of the appeal is 02/20/2019).
15. Report of the Committee of the Future Economy. Pioneers of the Next Generation. 2017. Committee of the Future Economy. Electronic Resource. - Access mode :
https://www.gov.sg/~/media/cfe/downloads/ cfe%20report.pdf?la=en (circulation date 12.02. 2019).
16. See Act 29 November 1996 No 72 Relating to Petroleum Activities (last amended by Act 19 June 2015 No. 65), Art. Art. 8-1 - 8-6. The official website of the Petroleum Directorate of Norway. Electronic Resource. - Access mode. http://www.npd.no/en/Regulations/ Acts/Petroleum-activities-act/ circulation date 13.02. 2019..
17. Ibid.
18. Bergman J., Bhaktavatsalam S. Norway's Trillion
Man Talks Brexit, China and Big Tech. Blumberg, February 2, 2019. Blumberg. Official site. Electronic resource. - Access mode. https://www.bloomberg.com/news/features/ 2019-02-02/norway-s-1-trillion-man-talks-brexit-china-and-big-tech the appeal date is 16.02. 2019..
19. TITLE XVII - REVIEW OF FOREIGN INVESTMENT AND EXPORT CONTROLS. Subtitle A -Committee on Foreign Investment in the United States. Sec.1701. Foreign Investment Risk Review Modernization Act of 2018. An electronic resource. - access mode :: https:/ /home.treasury.gov/sites/default/files/2018-08/The-Foreign-Investment-Risk-Review-Modernization-Act-of-2018-FIRRMA_0.pdf; -(date of address 10/16/2018).
20. Crown Jewelery. U.S. Innovation. January 2018.
Defense Innovation Unit Experimental. An electronic resource. access mode: https:// admin.govexec.com/media/ diux_chinatechnologytransferstudy_jan_2018_(1).pdf (date of address 10.24.2018).
21. TITLE XVII - REVIEW OF FOREIGN INVESTMENT
AND EXPORT CONTROLS. Subtitle A -Committee on Foreign Investment in the United States. Sec.1701. Foreign Investment Risk Review Modernization Act of 2018. Sec.1712. Analysis by Director of National Intelligence An electronic resource. access mode:
https://home.treasury.gov/sites/default/files/2018-08/The-Foreign-Investment-Risk-Review-Modernization-Act-of-2018-FIRRMA_0.pdf (date of address 25.10.2018).
22. Ibid. Sec. 1703. Definitions. (4) Covered Transactions. (D) (i).
23. Ibid.
6 a
2 ©
