CC BY
81
© Коковина Л.В., 2012
УДК 811.111/811.161.1 ББК 81.02
МОДАЛЬНЫЕ СРЕДСТВА ХАРАКТЕРИСТИКИ ПЕРСОНАЖЕЙ В ПОЭМЕ Н.В. ГОГОЛЯ «МЕРТВЫЕ ДУШИ»
И ЕЕ АНГЛИЙСКИХ ПЕРЕВОДАХ
Л.В. Коковина
В статье рассматриваются модальные модификаторы как средство характеристики персонажа. В результате сопоставительного анализа устанавливается адекватность эквивалентов модальных средств, использованных в английских переводах, тексту оригинала.
Ключевые слова: модальность, субъективная модальность, модификатор, адекватность, эквивалент.
Модальность принадлежит к числу универсальных семантических категорий, которые всегда вызывали интерес у широкого круга исследователей. С общепринятой точки зрения, в зависимости от того, что подвергается оценке - внеязыковая действительность или само высказывание, выделяется соответственно два типа модальности: объективная и субъективная. «Смысловую основу субъективной модальности образует понятие оценки в широком смысле слова, включая не только логическую (интеллектуальную, рациональную) квалификацию сообщаемого, но и разные виды эмоциональной (иррациональной) реакции» [4, с. 303].
Будучи сложной и многоаспектной категорией, модальность, особенно субъективная, характеризуется спецификой выражения в разных языках, ее описание является актуальной задачей для лингвистов в современную эпоху глобализации и активной межкультурной коммуникации. По справедливому замечанию В.Г. Гака, «привлечение результатов межъязыкового сопоставительного анализа, обнаруживающего способы описания однотипной ситуации средствами разных языков, позволяет определить национально-специфические особенности языковой картины мира писате-
ля и переводчика» [2, с. 10]. В связи с этим перспективным представляется рассмотрение модальных средств не только в аспекте их использования для характеристики персонажей в художественных произведениях, но и в сопоставлении оригинального и переводного текстов, поскольку, как указывает Т.А. Казакова, «лингвистические аспекты художественного перевода связаны с необходимостью принимать во внимание разницу между языковой единицей как элементом системы языка и как элементом системы текста» [3, с. 25].
В данной статье обобщены результаты анализа разноуровневых модальных средств, использующихся в тексте с целью создания характерного образа, и определены приемы адекватного перевода русских модальных модификаторов на английский язык. Материалом для исследования послужила поэма
Н.В. Гоголя «Мертвые души» и два ее перевода на английский язык, выполненные в разное время.
В поэме создана блестящая галерея персонажей, представляющая разные типы характеров в гоголевской России. Вводя героя в повествование, Н.В. Гоголь обычно описывает его достаточно подробно, но, как справедливо отмечает Ю.В. Манн, «нет ничего ошибочнее считать, что персонаж “сразу открывается”. Это скорее абрис характера, его набросок, который в дальнейшем будет углублен и дополнен. Да и строится эта “характеристи-
ка” не столько на прямом назывании уже известных качеств, сколько на образных ассоциациях, вызывающих в нашем сознании совершенно новый тип» [5, с. 266]. В статье остановимся на рассмотрении модальных средств, использующихся для описания двух персонажей - Манилова и Ноздрева.
С Маниловым читатель знакомится на «домашней вечеринке» у губернатора и узнает, что это обходительный и учтивый помещик, имевший глаза сладкие как сахар (I, с. 322). В английской версии (перевод Д. Хо-гарта) характеристика обходительный и учтивый отсутствует, мы находим только описание глаз - a pair of eyes, which sweet as sugar (II, p. 14). В другой версии (перевод Р. Магваера) Манилов описывается как a most polite and courteous landowner, who had eyes sweet as sugar (III, p. 16), то есть данный перевод является более полным и адекватным оригиналу. Характеризуя Манилова, автор часто использует конструкции модальной семантики: они по-разному представлены в переводах. Ср.: Один бог разве мог сказать, какой был характер Манилова (I, с. 328); Only God can say what Manilov’s character was (II, p. 21); Perhaps only God could have said what sort of character Manilov had (III, p. 24). Следует обратить внимание на тот факт, что в первом переводе отсутствует функциональный эквивалент русской частицы разве, фраза звучит более категорично, утеряно значение предположения. Во втором переводе значение предположения, неуверенности передается наречием perhaps «возможно» и модальным глаголом could «мог», то есть перевод является более адекватным оригинальному тексту и соответствует интенциям автора. По-разному передается в английских текстах вводная конструкция может быть. Ср.: Может быть, к ним следует примкнуть и Манилова (I, с. 328); And to that class we had better assign also Manilov (II, p. 21); It may be that Manilov should be included among their number as well (III, p. 24). В первом переводе вводное словосочетание может быть передается модальной фразой had better «лучше бы». Модальность сохраняется, но оценка выражена более определенно. Во втором переводе используется сочетание глагола be «быть» с доминан-
той английского микрополя возможности модальным глаголом may «может». Данное сочетание можно рассматривать в качестве прямого эквивалента вводной конструкции может быть, поэтому второй перевод более адекватен тексту оригинала. Несмотря на выявленные различия, все эти средства формируют у читателя впечатление о Манилове как об очень обтекаемом, неконкретном, вялом человеке, не имеющем никакого «задора» и неспособном к активным действиям. Все, что он может, - это только мечтать и строить несбыточные «прожекты».
Наиболее репрезентативным с точки зрения функционирования модальных средств является диалог Чичикова и Манилова, связанный с покупкой мертвых душ. Значимым представляется синтаксическое оформление речи Манилова: в ней преобладают удостоверительно-вопросительные предложения, содержащие в эксплицитной или имплицитной форме пропозитивную часть. И поскольку Манилов в силу своей неуверенности постоянно нуждается в помощи собеседника для подтверждения своих высказываний и выводов, то в данных предложениях достаточно часто употребляются экспликаторы модального значения неуверенности (не) правда ли, что...? верно ли, что...?: - А как вы нашли нашего губернатора? - сказала Манилова. - Не правда ли, что препочтеннейший и прелюбезнейший человек? - прибавил Манилов (I, с. 332). Такие вопросы, по мнению Е.И. Беляевой, «имеют значение неуверенности, сомнения, вероятности» [1, с. 158]. В английском языке в таких случаях принято использовать разделительные вопросы (disjunctive / tag questions), однако переводчики избрали иной вариант - общие вопросы с отрицаниями, которые, по их мнению, должны передавать эмоциональность речи неуверенного в себе русского помещика: And what you think of our Governor? - Yes; is he not a most engaging and dignified personage? - added Manilov (II, p. 24); And how did you find our Governor? - said Manilov’s wife. - Is it true, is it not, that he is the most awfully estimable and amiable man? - added Manilov (III, p. 29).
Прямую противоположность вялому и меланхоличному Манилову представляет энергичный, активный Ноздрев. Характеризуя
Ноздрева, Н.В. Гоголь пишет, что такие люди всегда говоруны, кутилы, лихачи, народ видный (I, с. 366). Это высказывание переведено следующим образом: they are a loquacious, dissipated, high-spirited, over-showy tribe (II, p. 63); they are always big talkers, revelers, madcaps - people who catch your eye (III, p. 76). Внимания заслуживает тот факт, что второй переводчик при характеристике Ноз-древа использует существительные, то есть сохраняет морфологию оригинала. Первый переводчик, прибегая к приему грамматической трансформации, заменяет существительные прилагательными, имеющими ту же семантику: loquacious «болтливый», dissipated «разгульный, распутный», high-spirited «жизнерадостный».
Речь Ноздрева насыщена модальными средствами, выражающими уверенность говорящего в достоверности сообщаемого, к которым относится, прежде всего, частица ведь. В отсутствие точного эквивалента данной частицы в английском языке переводчики эксплицируют ее функциональное значение с помощью языковых единиц другого уровня. Ср.: -Ну да ведь я знаю тебя; ведь ты большой мошенник позволь мне это сказать тебе по дружбе! (I, с. 374); Because I know you, and know that you are a regular skinflint. I say that in all friendship (II, p. 71); Well, after all, I know you: you ’re an awful swindler, permit me to tell you that in all friendship (III, p. 86). В приведенных переводах значение частицы ведь передано с помощью повтора глагола know «знать» и фразы after all «в конце концов».
Поведение Ноздрева, его высказывания свидетельствуют о том, что он ни минуты ни в чем не сомневается, считает свое мнение окончательным, не допускает никаких возражений и споров. Модальным средством, выражающим такое отношение говорящего к сообщаемому, являются повторы. Ср.: - И не просадил бы! ей-богу не просадил бы! не сделай я сам глупость, право, не просадил бы (I, с. 362); But I should not have lost them this time. Don’t try to make me out a fool. I should not have lost them, I tell you (II, p. 58);
But I wouldn’t have lost them! I swear, I wouldn’t have lost them! If I hadn’t made a stupid mistake myself, I definitely wouldn’t have lost them (III, p. 79). Как видим, оба переводчика используют прием повтора, причем первый переводчик прибегает и к графическим средствам, а именно выделяет слово this «этот» и отрицательную частицу not «не», тем самым компенсируя отсутствие эмотивного междометия ей-богу, которое не имеет прямого эквивалента в английском языке. Второй переводчик, помимо повторов, использует условное предложение, обозначающее нереальные условия, относящиеся к прошлому.
Модальные средства являются эффективным способом создания образа и позволяют читателю получить яркие представления
о характере персонажа. Описывая своих героев, Н.В. Гоголь использовал широкий спектр разноуровневых модальных средств: вводные слова, конструкции с вводными словами (может быть, кажется, думается и т. д); частицы (ведь, да); удостоверительно-вопросительные предложения и повторы. При переводе на английский язык сохранены языковые особенности оригинала: переводчики использовали прямые эквиваленты или близкие аналоги, при отсутствии таковых, например, при переводе частиц и междометий - языковые единицы других уровней.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Беляева, Е. И. Достоверность / Е. И. Беляева // Теория функциональной грамматики: Темпораль-ность. Модальность. - Л. : Наука, 1990. - С. 157-170.
2. Гак, В. Г. Сопоставительные исследования и переводческий анализ / В. Г. Гак // Тетради переводчика. - Вып. 16. - М. : Наука, 1979. - С. 11-21.
3. Казакова, Т. А. Художественный перевод: в поисках истины / Т. А. Казакова. - СПб. : Филол. фак. СПбГУ ; Изд-во СПбГУ 2006. - 224 с.
4. Ляпон, М. В. Модальность / М. В. Ляпон // Лингвистический энциклопедический словарь. -М. : Сов. энцикл., 1990. - С. 303-304.
5. Манн, Ю. В. Творчество Гоголя: смысл и форма / Ю. В. Манн. - СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2007. - 744 с.
ИСТОЧНИКИ II - Gogol, N. Deadsouls I N. Gogol ; transl. by
D. J. Hogarth. - N. Y. : Dover Publ., Inc., 2003. - 296 p.
I - Гоголь, H. Повести. Пьесы. «Мертвые III - Gogol, N. Dead souls I N. Gogol ; transl. by
души» I H. Гоголь. - М. : Худож. лит., 1975. - 656 с. Robert A. Maguire. - L. : Penguin Books, 2004. - 464 p.
MODAL MEANS TO CHARACTERISE HEROES IN THE POEM “DEAD SOULS” BY N.V. GOGOL AND ITS TRANSLATION INTO ENGLISH
L. V. Kokovina
The article deals with different modal auxiliaries as means of describing characters in the poem.
The research thoroughly considers their equivalents in two translation versions.
Key words: modality, subjective modality, modifier, adequacy, equivalent.
