CC BY
335
Вестник Челябинского государственного университета. 2015. № 9 (364). Философия. Социология. Культурология. Вып. 36. С. 71-74.
УДК 344
ББК 60.5
А. Н. Круталевич
МОБИЛЬНОСТЬ КАК ЦЕННОСТНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КУЛЬТУРЫ НОВЕЙШЕГО ВРЕМЕНИ
Статья посвящена изучению представлений о мобильности в социологических и культурологических теориях ХХ в. В результате анализа теории социальной мобильности П. Сорокина, концепции «текучей современности» З. Баумана, идей «мобильной социологии» Дж. Урри и «номадологии» Ж. Делеза и Ф. Гваттари делается вывод о том, что мобильность является не только характеристикой глобального общества, но и одной из основных ценностей современной культуры.
Ключевые слова: З. Бауман; Ф. Гваттари; глобальное общество; Ж. Делез; мобильность; номадизм; П. Сорокин; социальное пространство; Дж. Урри; ценность.
Мобильность - одна из основных характеристик культуры Новейшего времени. Мобильность классовая и профессиональная, должностная и территориальная, экономическая и политическая; семейно-бытовая, духовная и информационная - все это неотъемлемые части жизни современного общества. Мобильность как подвижность, способность к быстрому переходу из одного состояния в другое становится к концу XX в. идеологией. Мобильность ассоциируется с успешностью и свободой. Мобильность претендует на роль нового стратификационного критерия. Как провозглашает британский социолог Зигмунт Бауман, «на первое место среди вожделенных ценностей выдвигается мобильность, то есть свобода передвижения, этот вечно дефицитный и неравномерно распределяемый товар быстро превращается в главный фактор расслоения нашей позднесовременной или постсовременной эпохи» [2. С. 11].
Несмотря на значительную степень иссле-дованности мобильности в качестве атрибута нынешних общества и культуры, до сих пор остается актуальным рассмотрение мобильности как ценности, как социально одобряемого явления и свойства объектов, в виду отсутствия работ непосредственно на эту тему. Однако анализ социологических и культурологических теорий П. Сорокина, З. Баумана, Дж. Урри, Ж. Делеза и Ф. Гваттари позволяет акцентировать внимание именно на такой ее роли.
Предпосылки этой идеи содержатся в теории социальной мобильности русско-американского социолога и культуролога Питирима Сорокина, выделившего подвижные и неподвижные типы обществ (на определенном этапе
их развития) в зависимости от возможности или невозможности, а точнее, от легкости или затрудненности перемещения в них человека из одного социального слоя в другой. Ученый определил горизонтальный и вертикальный типы мобильности в социальном пространстве. Горизонтальное движение в его теории предполагает перемещение объекта из одной социальной группы в другую, расположенную на том же уровне. А под вертикальной мобильностью понимается социальный подъем или спуск, соответственно, восходящая и нисходящая мобильности. Мобильность в обществе институционализирована, и основными каналами социального перемещения являются армия, церковь, школа, семья, профессиональные, политические и экономические организации.
П. Сорокин сравнивает общество с живым организмом, мобильность внутри него - с циркуляцией крови, необходимой для здоровья. В рамках этого сравнения ученый допускает, что «социальный организм, старея, становится все более и более неподвижным, а перемещение индивидов - менее интенсивным» [5. С. 391]. Подобная метафора справедлива и для культуры, ведь в «мысли о том, что культура - это нечто <...> ставшее и определившееся, скрыто содержится сообщение, что она уже не на многое способна» [1. С. 124].
П. Сорокин выделял три основных типа мобильности по направлению: экономическую, политическую и профессиональную. Исследуя методологическую значимость ценности для социальных наук, П. Сорокин не рассматривал мобильность как таковую, в его работах она предстает скорее средством для достижения различных целей.
В представлениях о «текучей современности» З. Баумана теоретизируются не только представления о социальной мобильности, но и о территориальной, и осуществляется взаимосвязь мобильности со свободой.
Его теория описывает переход от «тяжелой современности» (hand wake) к «легкой». «Тяжелой современностью» ученый обозначил время, когда приобретение, завоевание и активное использование территорий являлись основной целью, обусловленной тем, что капитал был привязан к пространству, в котором находились гигантские постройки, громоздкие машины, проживали многочисленные работники. Таким образом, место, где «материализовались» богатство и могущество, становилось одновременно «крепостью и тюрьмой» [3. C. 125]. Для «легкой современности» характерно отсутствие территориальных ограничений для людей, идей и, в первую очередь, капитала, так как денежные средства и современные транспортные системы позволяют осуществлять перемещения весьма оперативно, а системы связи и Internet - управлять удаленно. Описанная ситуация позволяет власти «убегать» от ответственности перед населением определенных территорий, налогов, делает ее обезличенной и недосягаемой.
Согласно этой теории, возникает замкнутый круг: для мобильности нужен капитал, а для обретения капитала - мобильность, и мобильность, предлагаемая всем, оказывается доступной далеко не каждому. «Беспрецедентная свобода, которую наше общество предлагает своим членам, пришла, как давным-давно предупреждал Лео [Штраус], пришла вместе с беспрецедентным бессилием» [3. C. 30]. В теории З. Баумана мобильность является ценностью по нескольким причинам: способность к свободному перемещению способствует реализации сущностных сил человека, актуализации его потенциальных возможностей; мобильность профессионалов приносит выгоду; и мобильность имеет цену.
Работы британского социолога Джона Урри также посвящены взаимообусловленности мобильности и глобализации. Он объявляет своей целью изучение «совокупной» мобильности и утверждает существование взаимоотношений между элементами физического движения и социальной мобильностью.
Дж. Урри говорит о «мобильном повороте» в исследованиях культуры и общества, согласно которому они должны сопоставлять «раз-
личные виды путешествий, транспортировки и коммуникаций с тем, как во времени и в различных пространствах организуется экономическая и социальная жизнь» [6. C. 72]. Необходимость такого «поворота» объясняется процессуальностью культуры, что наводит на мысль о неполноценности исследований ее составляющих в статичном состоянии.
Стрежнем парадигмы «мобильного поворота» является концепция капитала подвижности или «сетевого капитала» (network capital), которая описывает «способность порождать и поддерживать социальные отношения с людьми, не обязательно находящимися в географическом соседстве, получая от этих отношений эмоциональные, финансовые или практические выгоды» [6. C. 362]. Порождению «сетевого капитала» служат такие мобильности, организующие жизнь на расстоянии, как: телесные перемещения людей, физические перемещения объектов, воображаемые перемещения, виртуальные путешествия и коммуникационная мобильность (смс, письма) [6. C. 135].
В гуманитарной области знаний исследованием мобильности занимаются преимущественно социология и культурология, соответственно, концентрируясь на ее культурных аспектах и вопросах социального неравенства. Однако мобильность становится настолько многолика и неоднозначна, что необходим постдисциплинарный подход, который Дж. Урри и пропагандирует.
Примером сложной мобильности может служить распространяющийся в конце ХХ в. феномен дауншифтинга (downshifting). Как идеология дауншифтинг представляет жизненную философию, состоящую в отказе от ценностей, навязанных обществом потребления, и в стремлении находить и реали-зовывать собственные цели. Как процедура дауншифтинг, как правило, состоит в осуществлении добровольной нисходящей социальной мобильности и, зачастую, переезде с целью сменить социальное пространство на более комфортное. С одной стороны, карьерный рост, стремление иметь высокий и стабильный заработок, профессиональная мобильность заложены в идею успешности культуры развитых обществ, поэтому сочетание определений добровольная и нисходящая вертикальная мобильность кажется парадоксальным. С другой стороны, «степень, в которой свобода, основанная на потреби-
Мобильность как ценностная характеристика культуры Новейшего времени
73
тельском выборе, особенно свобода самоидентификации потребителя путем использования массово производимых и продаваемых товаров, истинна или мнима, всегда спорный вопрос» [3. С. 93]. Дауншифтинг является одновременно физической (территориальной) и социальной (профессиональной) мобильностью, горизонтальной и вертикальной. Дауншифтинг иллюстрирует вездесущность мобильности: проблемы, возникающие при навязанной, условно вынужденной профессиональной мобильности, решаются с помощью добровольной территориальной.
Помимо очевидной ценности мобильности как способа избежать социально-пространственного неравенства и отчуждения, Дж. Урри рассматривает самоценность мобильности. Он развивает идею «чистой интеракции», общения ради общения в путешествии и идею приносящего удовлетворение «соприсутствия» немецкого философа Георга Зиммеля.
Стремясь всесторонне рассмотреть путешествия и территориальную мобильность, Дж. Урри выделил ее двенадцать видов: передвижение с целью обрести политическое убежище или место жительства; деловые и профессиональные путешествия; медицинские поездки; военную мобильность; пенсионный туризм; «буксирные путешествия» детей, родственников и слуг; миграцию определенной диаспоры по фиксированному маршруту; движение работников сферы обслуживания; познавательно-экскурсионный туризм; посещение друзей и родственников и перемещения, связанные с работой [6. С. 79-80].
Если концепция З. Баумана дает представление о доступности и недоступности мобильности и в связи с этим о ее ценности, то классификация Дж. Урри заставляет задуматься о добровольности и вынужденности мобильности. Вынужденная мобильность (поиск политического убежища, «буксирные
путешествия»), скорее, является антиценностью, так как не имеет отношения к свободе.
Еще одна теория о мобильности - «номадо-логия» французских философов Жиля Делеза и Феликса Гваттари. Эти авторы указывают в качестве основных характеристик современной жизни ее хаотичность, кризисность, изменчивость, креативность и предлагают свою модель глобального общества. В качестве иллюстрации они используют образ «ризомы» (1^ота). Ризома - корневище, расползающееся в разные стороны, не имеющее центра, сродни грибнице, а потому неуничтожимое. В созданной ими модели и человек, и общество, и культура всегда изменчивы, находятся в полураспавшемся-полуоформившемся состоянии, в процессе становления, человеку предоставляется свобода выбора социальных ролей и в то же время он обременяется ответственностью за свой выбор. Мобильность индивида зиждется на принципе включенного движения: «мы не стоим на берегу, наблюдая за течением реки, однонаправленном и разделенном на струи, а сами несемся в клубящемся потоке, сами вовлечены в процесс вариации» [4. С. 186]. Согласно этой теории, мобильность в современном глобальном обществе не прихоть, выживает мобильный, и мобильность имеет ценность сродни критерию естественного отбора.
При анализе теорий глобального общества поражает разнообразие классификаций перемещений, которое позволяет сделать вывод о существовании мобильности во всех сферах деятельности общества и о мобильности как характеристике современной культуры. При этом мобильность является ценностью как условие развития и жизнеспособности общества, как стратификационный критерий, как реализация свободы человека и фактор, способствующий формированию, совершенствованию и адаптации личности в современном обществе.
Список литературы
1. Алексеев-Апраксин, А. М. Культурная реальность в свете исследования межкультурных взаимодействий / А. М. Алексеев-Апраксин // Вестн. Ленинград. гос. ун-та им. А. С. Пушкина. - 2010. - Т. 2, № 4.
2. Бауман, З. Глобализация. Последствия для человека и общества: пер. с англ. / З. Бауман. - М.: Весь мир, 2004.
3. Бауман, З. Текучая современность / З. Бауман; пер. с англ. под ред. В. Ю. Асочакова. -СПб.: Питер, 2008.
4. Делез, Ж. Машина войны. Трактат о номадологии: пер. с фр. / Ж. Делез, Ф. Гваттари // НК. - 2005. - № 2-92.
5. Сорокин, П. А. Человек. Цивилизация. Общество / П. А. Сорокин; общ. ред., сост. и пре-дисл. А. Ю. Союмонова; пер. с англ. С. А. Сидоренко. - М.: Политиздат, 1992.
6. Урри, Дж. Мобильности / Дж. Урри; пер. с англ. А. В. Лазарева, вступ. ст. Н. А. Харламова. - М.: Праксис, 2012.
Сведения об авторе
Круталевич Анна Николаевна - аспирант Санкт-Петербургского государственного университета; специалист по учебно-методической работе, ассистент кафедры телевидения Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения.
кгШ;а1еу^88@тай. т
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2015. No. 9 (364). Philosophy. Sociology. Culturology. Issue 36. Pp. 71-74.
MOBILITY AS A VALUE CHARACTERISTIC OF THE CULTURE OF MODERN TIMES
A. N. Krutalevich
Sankt-Petersburg State Institute of Cinema and TV, krutalevich88@mail.ru
The article focuses on the research of concepts of mobility in sociological and cultural theories of the twentieth century. Mobility is one of the core values of contemporary culture, not just a characteristic of a global society. This conclusion based on analysis of the P. Sorokin's theory of social mobility, the Z. Bauman's concept of "liquid modernity", the J. Urry's ideas of "mobile sociology" and "nomadology" of G. Deleuze and F. Guattari.
Keywords: Z. Bauman; F. Guattari; global society; G. Deleuze; mobility; nomadism; P. Sorokin; social space; J. Urry; value.
References
1. Alekseyev-Apraksin A.M. Kul'turnaya real'nost' v svete issledovaniya mezhkul'turnykh vzaimodeystviy [The cultural reality in the light of the study of cross-cultural interactions]. Vestnik Leningradskogo gosudarstvennogo universiteta im. A. S. Pushkina [Bulletin of Leningrad State University named by Pushkin], 2010, vol. 2, no. 4. (In Russ.).
2. Bauman Z. Globalizatsiya. Posledstviya dlya cheloveka i obshchestva [Globalization. The consequences for the individual and society]. Moscow, Ves' mir Publ., 2004. (In Russ.).
3. Bauman Z. Tekuchaya sovremennost' [The fluid present], V. Yu. Asochakov (tr.). Sankt-Petersbug, Piter Publ., 2008. (In Russ.).
4. Deleuze G., Gvattari F. Mashina voyny. Traktat o nomadologii [War Machine. Treatise on Nomadology]. NC, 2005, no. 2-92. (In Russ.).
5. Sorokin P.A. Chelovek. Tsivilizatsiya. Obshchestvo [Man. Civilization. Society], A. Yu. Soyumonova (ed.); S. A. Sidorenko (tr.). Moscow, Politizdat Publ., 1992. (In Russ.).
6. Urri J. Mobil'nosti [Mobility], A. V. Lazarev (tr.), N. A. Kharlamov (introduction). Moscow, Praksis Publ., 2012. (In Russ.).
