CC BY
97
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 18 (309). История. Вып. 56. С. 87-92.
НАУЧНАЯ РЕФЛЕКСИЯ
ТЕОРИЯ ИСТОРИИ И МЕТОДОЛОГИЯ ИСТОРИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
С. А. Баканов
МОБИЛИЗАЦИОННАЯ МОДЕЛЬ РАЗВИТИЯ СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ИСТОРИОГРАФИИ
Работа выполнена при финансовой поддержке Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России на 2009-2013 гг.» (государственное соглашение № 14.В37.21.0001).
Рассматриваются использование концептов «мобилизационная экономика», «мобилизационное развитие», «мобилизационная система» в отечественной и зарубежной историографии ХХ в. и итоги дискуссий, прошедших по данной тематике в начале XXI в.
Ключевые слова: мобилизационная экономика, мобилизационное развитие, историогра-
Понятия «мобилизационная система», «мобилизационное развитие» вошли в лексикон гуманитарных наук из наук военных. Опыт первой мировой войны показал невозможность ограничить мобилизационное планирование армии только лишь совокупностью мероприятий по призыву и транспортировке людских контингентов для развертывания армии военного времени. Настоятельной необходимостью стала заблаговременная разработка действий по поддержанию армии на требуемом уровне и обеспечению многоступенчатой мобилизации, учитывающей потребности второго года будущей войны и т. п. Все это требовало разработки программы мобилизации экономических ресурсов страны. Таким образом, мобилизация уже в «межвоенный период» (1920-30-е гг.) была процессом, трактуемым довольно широко.
В психологические науки, социологию и политологию этот термин проник в контексте изучения механизмов социальной мобилизации, понимаемой как активизация и концентрация внутренних сил индивида или социальной группы на выполнение определенного рода задач, как направленный процесс активизации масс в целях решения чрезвычайных политических, социальных, экономических, военных и прочих задач. Также понятие мобилизации использовалось для объяснения возникновения и функционирования социальных движений (А. Обершал и др.). Одна-
ко в исторической и экономической науках вплоть до 1970-х гг. понятие «мобилизация» имело исключительно узкое значение: процесс, предшествующий развертыванию армии.
По всей видимости, первым современную историко-экономическую трактовку термина «мобилизационная система» дал в начале 1970-х гг. американский советолог Джордж Спиро. В этот период в западной советологии велся активный спор о сущности советской политической системы. «Отцы-основатели» советологии разработали в 1940-50-е гг. довольно стройную теоретическую конструкцию, описывающую СССР как государство тоталитарное и по своей природе родственное другому тоталитарному государству - нацистской Германии. С их точки зрения, в основе существования режимов в этих странах лежала господствующая тоталитарная идея, пронизывающая все общество и скрепляющая его в монолит. Для Германии это была идея расового превосходства, а для СССР - идея коммунизма.
В 1960-1970-е гг. эта теоретическая модель была поставлена под сомнение следующим поколением ученых, приступивших к ревизии устоявшихся взглядов на развитие СССР. Особенно сильно критиковалось мнение о «тоталитарности» советской политической системы после ее эволюции в годы «оттепели». Будучи представителем ревизи-
онистского направления, Спиро использовал термин «мобилизационная система» вместо дискредитировавшего себя термина «тоталитаризм» для характеристики стремления государства установить контроль над всеми человеческими и экономическими ресурсами общества и направить их на достижение единственной доминирующей цели. «Элита, проводящая эти изменения, ожидала растущего сопротивления и отчуждения части общества и идентифицировала определенные слои как требующие упреждающего давления, угроз или устранения. Но этот процесс имел тенденцию к собственной динамике и стал поглощать целые социальные группы, уничтожать любую автономию в обществе, распространившись на сторонников режима. Когда террор перестал выполнять функции контроля и стимулятора изменений и превратился в непродуктивный инструмент политики, это означало, что система вышла за пределы мобилизационной стадии»1. «Для режима, достигшего успехов в собственной легитимизации и индустриализации страны, стали характерны три тенденции: 1) большая опора на материальные стимулы; 2) снижение роли террора, рассматриваемого элитой как нефункциональный метод; 3) растущая бюрократизация и опора на административно-бюрократические процедуры»2. Эти идеи разделялись и другими представителями ревизионистского крыла западной историографии - Джорджем Бреслауэром, Александром Даллином и Леонардом Шапиро. Однако дальнейшая эволюция СССР в 1980-е гг. сделала эти сюжеты менее актуальными для советологии по сравнению с задачами прикладной политологии и экономики. А в 1990-е гг. в результате прекращения «холодной войны» советологические исследования перестали получать финансирование и были постепенно свернуты.
Но понятие «мобилизации» и его производные оказались востребованы в постсоветской России, искавшей ответы на проблемы собственной истории ХХ в. Классическое определение мобилизационного пути развития дал в 1993 г. А. Г. Фонотов: «Развитие, ориентированное на достижение чрезвычайных целей с использованием чрезвычайных средств и чрезвычайных организационных форм, будем называть мобилизационным типом развития». Далее он писал: «Экономика в условиях мобилизационного типа развития
ориентируется в первую очередь на реализацию чрезвычайных целей. Основной системообразующей чертой такой экономики является то, что она функционирует, абсолютно невзирая на критерии экономической целесообразности и эффективности. В качестве обязательных требований здесь выступают сроки реализации и безусловное достижение цели. Строго говоря, такая экономика не является экономикой, поскольку формируется под влиянием внеэкономических факторов. Тут уместнее использовать термин «хозяйство». Сфера действия экономических стимулов и рычагов в ней ограничена и решающей роли не играет»3.
В 1999 г. в редакции «Независимой газеты» состоялся круглый стол на тему «Мобилизационная экономика: путь к процветанию или развалу России?», участники которого обсуждали возможность использования опыта мобилизационной системы для выхода страны из глубочайшего экономического кризиса. Так, согласно мнению С. Ю. Глазьева, «.. .мобилизационная экономика - это такая система регулирования экономической деятельности, которая позволяет обеспечить максимально полное использование имеющихся производственных ресурсов. Мобилизационная экономика может быть только директивная или административная. Конечно, наиболее яркие и драматические события мобилизации ресурсов в нынешнем столетии связаны именно с советским периодом, когда за счет централизованных механизмов административного регулирования удавалось очень быстро мобилизовать максимум ресурсов для расширения производства тех или иных видов продукции. Но это лишь одна из возможностей. Можно привести примеры мобилизационных экономик рыночного типа, которые по многим параметрам были более эффективны, чем директивно управляемая схема мобилизации ресурсов»4.
Идея мобилизации была взята на вооружение представителями левого спектра российских интеллектуалов, в то время как либерально настроенные политики и экономисты подвергли термин «мобилизационная экономика» разнообразной критике. Так, Е. Г. Ясин указал на то, что нельзя ставить знак равенства между мобилизационной экономикой и государственным регулированием и настоящими примерами мобилизационной системы предложил считать только Герма-
нию, Италию, Японию и Советский Союз предвоенного и военного периодов.
А. Н. Илларионов заявил, что мобилизационная экономика вообще находится вне пределов исследования науки «экономика». Сама наука «экономика» является наукой об эффективном размещении ресурсов. Не о максимальном или минимальном, а об эффективном. Поэтому с точки зрения экономической теории максимальное использование производственных ресурсов находится за пределами науки «экономика». С точки зрения практики сам посыл, заключающийся в том, что максимальное использование производственных ресурсов обеспечит высокие темпы экономического роста, абсолютно неверен. Экономическая наука на многочисленных исторических примерах показала отсутствие связи между максимальным использованием ресурсов и экономическим ростом.
Л. И. Абалкин предложил трактовать термин «мобилизационная экономика» более широко - как антикризисную экономику, связанную с чрезвычайными обстоятельствами. При этом она может осуществляться и в условиях сохранения политической демократии и рыночных отношений. «Если страна, к примеру, пережила тяжелейшие последствия войны, то воля народа мобилизует его энергию на восстановление. Лучшим примером антикризисной программы стала система Рузвельта, носившая четко выраженный мобилизационный характер»4.
В 2003 г. дискуссия о мобилизационной экономике возобновилась в связи с выходом работы В. В. Седова «Мобилизационная экономика: советская модель», в которой автор постарался дать развернутую характеристику мобилизационной модели и выделить ее признаки. Исходя из определения, данного еще А. Г. Фонотовым, В. В. Седов отметил, что «мобилизационной является экономика, ресурсы которой сосредоточены и используются для противодействия тому, что угрожает существованию страны как целостной системы. Ведущую роль в такой экономике играет государство. Оно является единственным субъектом, способным в масштабах общества обеспечить мобилизацию необходимых ресурсов на решение им же поставленных задач. Причем решение должно быть безотлагательным, так что мобилизационная экономика действительно предстает как экономика чрезвычайных обстоятельств. В СССР моби-
лизационная экономика стала формироваться в конце 1920-х гг. в ответ на угрозу нападения извне»5. Такую экономику, по мнению В. В. Седова, отличают следующие признаки.
1. Наличие угрозы существованию общества как целостной системы и ее осознание руководителями государства.
2. Постановка руководителями государства цели, заключающейся в устранении этой угрозы или противодействии ей.
3. Разработка государственного плана или программы достижения поставленной цели.
4. Организация соответствующими государственными органами действий по мобилизации ресурсов страны, необходимых для выполнения плана или программы.
Мобилизационности как сознательно осуществляемой деятельности людей присущ ряд характерных принципов.
- Принцип главного звена. Он предполагает концентрацию ресурсов в том звене экономической системы, от которого зависит успех противодействия нависшей над системой угрозе, в том числе за счет их изъятия из других менее важных, с точки зрения достижения поставленной цели, звеньев экономики.
- Принцип достижения цели любой ценой и преимущественное использование в этой связи неэкономических методов воздействия на тех, от кого зависит достижение цели.
- Принцип командности. Он предполагает то, что все субъекты экономики представляют собой единую команду, совместно решающую общую задачу.
- Принцип дискретности. Мобилизацион-ность не может быть постоянно существующим явлением. Если достижение поставленной цели затянулось во времени, то неизбежно ослабление мобилизационности в силу возникновения у вовлеченных в нее людей определенной усталости.
- Принцип сознательности. Необходимость мобилизационности и связанных с ней жертв ради противодействия нависшей над системой угрозе должна осознаваться вовлеченными в нее субъектами. В этом случае данный принцип способен противодействовать предыдущему и мобилизационность в обществе может поддерживаться относительно долго.
Содержание принципов мобилизацион-ности указывает на действие в мобилизационной экономике такого фактора, как особый духовный подъем населения, его готовность
идти на временные лишения и даже жертвы. Вот почему в мобилизационной экономике исключительное значение приобретают моральные, нравственные, психологические, то есть нематериальные факторы, относимые к тому, что называют надстройкой общества. Во многом от них зависит потенциал моби-лизационности, определяющий способность достигать поставленной цели при данных ре-сурсах5.
В 2006 г. к дискуссии о возможностях сохранения принципов мобилизационности в современной экономике подключился известный общественный деятель А. Г. Дугин. По его мнению, мобилизационная экономика - это экономика, которая берет курс на приоритетное развитие некоторых стратегических областей. Она вводится только в определенные периоды, когда государству необходимо совершить технологический рывок, и представляет собой очень специфическое сочетание приоритетных инвестиций госсектора в ряд прорывных направлений, а также жесткие таможенные барьеры6.
В 2009 г. в Челябинске состоялась Всероссийская научная конференция «Мобилизационная модель экономики: исторический опыт России ХХ в.» с участием более 80 ведущих историков, работающих над данной тематикой. Ряд докладов был посвящен теоретическим проблемам мобилизационной экономики (Ю. П. Бокарев, Л. И. Бородкин, В. В. Седов, А. С. Сенявский и др.).
Так, в заочном споре с А. Г. Дугиным известный экономический историк Ю. П. Бока-рев писал: «Дать определение понятию "мобилизационная экономика" не так-то просто. Бытующее в экономических словарях определение мобилизационной экономики как такого типа "экономических отношений, при которых все ресурсы страны направляются на одну или несколько приоритетным целей в ущерб другим отраслям, что нарушает гармоничность развития страны" вызывает ряд недоуменных вопросов: что такое "гармоничность развития страны"? Каковы этому критерии? Соблюдается ли гармоничность при иных типах экономических отношений? Например, в современной России экономическое развитие направляется в сторону нефтегазового комплекса в ущерб иным отраслям. Считать ли такую экономику "мобилизационной" или "гармоничной"? При этом автор соглашается с позицией А. Илларионова, что
сама по себе экономика не может быть мобилизационной. "Мобилизационной может быть лишь экономическая стратегия государства, когда оно принимает на себя выполнение всех тех необходимых экономических функций, с которыми по тем или иным причинам не справляется экономика свободного предпринимательства. Обычно так происходит в периоды национальных бедствий: войны, экономические кризисы, голодовки, эпидемии и так далее. Однако опыт России показывает, что мобилизационная экономическая стратегия оказывается весьма эффективной для преодоления экономической отсталости, ликвидации диспропорций в народнохозяйственном развитии, стимуляции развития
" 7
стратегически важных производств »'.
В ходе данной конференции работал круглый стол «"Мобилизационная экономика": понятие, его границы и содержание». Участники круглого стола согласились с тем, что наиболее удачным определением следует признать то, которое было предложено в работах А. Г. Фонотова и В. В. Седова, при этом отмечая, что основная особенность мобилизационной экономики в СССР заключалась в том, что экономика была подчинена внеэкономическим целям, таким как «пробежать за двадцать лет путь, по которому западные страны шли столетиями», «догнать и перегнать», «создать материально-техническую базу социализма, а затем коммунизма», победить в «холодной войне» и т. п.
Еще одна важная проблема, на которую обратили внимание участники конференции - это связь мобилизационной модели с догоняющей модернизацией. Так, один из докладчиков, А. С. Сенявский, предложил отказаться от узкого термина «мобилизационная экономика» в пользу более широкого «мобилизационная модель развития», которую избрал на определенном этапе своего исторического пути Советский Союз. Эта модель решала ряд общественных проблем в условиях враждебного окружения, и, в первую очередь, проблему модернизации страны8.
Другой докладчик, И. В. Побережников, предложил понимать под мобилизацией вовлечение широких социальных слоев в достижение государством, партиями, социальными движениями их общественных целей, в том числе модернизации. При этом «система мобилизации» представляется как совокупность согласованных ценностей, институтов, групп,
организованных для достижения социеталь-ных целей (создание нации-государства, индустриализации, осуществления экономического рывка и пр.). В этом отношении очень надежным мобилизационным механизмом И. В. По-бережников считает фундаментальные циви-лизационно-культурные структуры, выступающие в качестве каркаса, ядра цивилизаций. Среди них ментальные установки массового сознания, народный характер, модели взаимоотношений власти и общества, мотивационные механизмы и так далее. Подобные ментально-ценностные структуры обнаруживают завидную, «вневременную» устойчивость, накладывая отпечаток на модернизационную. Другой уровень мобилизации обеспечивался политико-идеологическими механизмами (разработка стратегии национальной модернизации, индустриализации, национального строительства и пр.). Подобные механизмы в разной степени присутствовали в истории всех модернизировавшихся обществ, компенсируя недостаточную эффективность цивилизационно-куль-турных мобилизационных механизмов. Значимость политико-идеологических механизмов в особенности возрастала в периоды обострения межстрановой конкуренции, эпохи войн, национальных катастроф9.
В 2010 г. А. Г. Фонотов в новой книге «Россия: инновации и развитие» развил идею противопоставления мобилизационного и инновационного типа развития, выдвинутую им еще начале 1990-х гг. Под типом развития он предложил понимать такую явно прослеживаемую историческую тенденцию, которая проявляется в ряде глубинных свойств социально-экономической системы, связанных с выработкой устойчивой, повторяющейся, типической реакции на потребности и условия развития общества. Эти потребности воспринимаются, осознаются и реализуются строго определенным для данного типа образом, который, будучи выработанным и воплощенным в конкретных исторических условиях, закрепляется в отдельных институтах общества и воспроизводится уже через систему этих институтов, определяя характер системы в новых обстоятельствах10. В качестве альтернативы мобилизационному типу развития, ориентированному на достижение этически обоснованных, но все-таки чрезвычайных целей, он предлагает инновационный тип развития, в основе которого лежит непрерывный и целенаправленный процесс по-
иска, подготовки и реализации нововведений, позволяющих повысить эффективность функционирования общественного производства, увеличить степень реализации потребностей общества и его членов, обеспечить улучшение условий жизнедеятельности общества. Такой путь, с точки зрения автора, избрали на современном этапе промышленно развитые страны мира. Мобилизационный же тип развития оказывается приемлемым только в условиях наличия постоянной внешней угрозы. Идеи перехода на инновационный путь нашли отклик среди политических деятелей России и стали широко использоваться в их риторике.
В 2012 г. в Челябинском государственном университете состоялась Вторая всероссийская научная конференция «Мобилизационная модель экономики: исторический опыт России ХХ в.», вновь продемонстрировавшая отсутствие научного консенсуса по данной тематике. В одном из докладов А. А. Фокин представил рецепцию терминов «мобилизационная экономика» и «мобилизационная система» среди пользователей Интернет, в том числе социальных сетей и убедительно показал, что за пределами академического сообщества оба термина оказываются еще менее устойчивыми, размытыми и наполненными зачастую противоположными смыслами11.
На завершающем конференцию круглом столе дискуссия вновь велась вокруг преимуществ и недостатков мобилизационной модели развития. Ее итоги подвел В. В. Седов, предложивший модель качественной оценки для каждого из выделенных им ранее признаков мобилизационного развития:
- «Принципы целевой направленности политики и «главного звена». Их плюсы: политика предполагает достижение заранее поставленной цели. В цепи целей данная цель предстает как главное звено, «ухватившись за которую, можно вытянуть всю цепь». Минусы: при крайней ограниченности ресурсов достижение главной цели может происходить за счет отказа от достижения других целей, также важных для общества.
- Принцип достижения цели любой ценой. Плюсы: острота угрозы общественной системе рождает дилемму «или - или», то есть или жертвы, или гибель, при которой жертвами будут все. Реализация принципа оказывается благом по сравнению с нереализацией. Минусы: принцип может оправдывать решения, влекущие необоснованные жертвы.
- Принцип командности. Плюсы: подчинения личных интересов общественным. Минусы: исключает наличие оппозиции, необходимой любому обществу. Подавление личного интереса рождает движение несогласных, подрывающее единство общества.
- Принцип сознательности. Плюсы: главный рычаг воздействия на людей - обращение к их сознанию. Все должны понимать необходимость мобилизационной политики и все свои усилия прилагать к достижению поставленной цели. Минусы: Наличие личного интереса у граждан способствует их уклонению от участия в достижении общей цели, что, в свою очередь, приводит к применению репрессивных мер со стороны власти и широкому использованию принудительного труда.
- Принцип сильной власти. Плюсы: мобилизационная политика требует безусловного исполнения принимаемых властью решений, направленных на достижение поставленных целей. Минусы: возможность появления в стране харизматического вождя, преследующего личные, а не общественные интересы.
- Принцип дискретности. Плюсы: мобилизационная политика, требующая чрезмерного напряжения сил и даже жертв, возможна в течение ограниченного времени. Она не может быть бесконечной. Минусы: продолжительное использование государством мобилизационных механизмов порождает проблему выхода из мобилизационного состояния. Мо-билизационность делает систему консервативной, слабо поддающейся изменениям»12.
Таким образом, современное состояние исследований по проблеме мобилизационной модели развития свидетельствует о незавершенности дискуссии и ее политической ангажированности. Представители левого крыла отечественных интеллектуалов предлагают воспользоваться опытом мобилизационного пути для решения задач, стоящих перед современной российской экономикой и обществом, в то время как их либеральные оппоненты указывают на очевидные недостатки этого пути. Непроработан до сих пор и ряд фундаментальных вопросов функционирования этой модели. Например, не вполне понятна приемлемость использования данного подхода к обществам древности или к функционированию рыночной экономики в условиях войны и кризисов. Однако сохраняющийся общественный интерес к теме дает основания предполагать возможность отно-
сительно скорого научного прорыва в данном направлении.
Примечания
1 Меньковский, В. И. История и историография: Советский Союз в трудах англо-американских историков и политологов. Минск, 2007. С. 100-101 ; Schapiro, L. Totalitarianism. N.-Y., 1972. P. 111.
2 Dallin, A. Political terror in communist Systems / A. Dallin, G. Breslauer. Stanford, 1970. P. 8.
3 Фонотов, А. Г. Россия: от мобилизационного общества к инновационному. М., 1993. С. 88-89.
4 Круглый стол «Мобилизационная экономика: путь к процветанию или развалу России?» [Электронный ресурс]. URL: http:// rusotechestvo.narod.ru/finansy/f49.html.
5 Седов, В. В. Мобилизационная экономика: советская модель. Челябинск, 2003. С. 21-22.
6 Дугин, А. Г. Для мобилизационной экономики необходимы мобилизационное общество и мобилизационная национальная идея [Электронный ресурс]. URL: http://viperson. ru/wind.php?ID=408055&soch=1.
7 Бокарев, Ю. П. Мобилизационная экономика в России и Германии в годы первой мировой войны. Опыт компаративного исследования. // Мобилизационная модель экономики: исторический опыт России ХХ в. Челябинск, 2009. С. 9-10.
8 Круглый стол «Мобилизационная экономика»: понятие, его границы и содержание // Вестн. Челяб. гос. ун-та. 2010. № 15 (196). История. Вып. 40. С. 142-147.
9 Побережников, И. В. Мобилизационные механизмы в контексте модернизации (теоретические аспекты) // Мобилизационная модель экономики: исторический опыт России ХХ в. Челябинск, 2009. С.95-100.
10 Фонотов, А. Г. Россия: инновации и развитие. М., 2010. С. 12.
11 Фокин, А. А. Мобилизационная экономика за пределами науки: рецепция термина в рунете // Мобилизационная модель экономики: исторический опыт России ХХ в. : сб. материалов II Всерос. науч. конф. / под ред. Г. А. Гончарова, С. А. Баканова. Челябинск, 2012. С.107-113.
12 Круглый стол «Мобилизационное развитие и его компоненты» // Вестн. Челяб. гос. унта. 2013. № 6 (297). История. Вып. 54. С. 126132.
