CC BY
79
многогранный потенциал языковой Личности а.ф. кони как условие профессионального становления судебного оратора
the multifaceted potential of the linguistic
IDENTITY of A.F. KoNI AS A CoNDITioN of
professional formation of the judicial orator
УДК 34.096
с.а. колесников,
доктор филологических наук, доцент (Белгородский юридический институт МВД России имени И.Д. Путилина, Россия, г. Белгород) skolesnikov2015@yandex.ru
sergey a. kolesnikov,
Doctor of Philology, Associate Professor (Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia, Belgorod, Russia)
Аннотация: в статье рассматриваются аспекты профессиональной деятельности известного судебного оратора А.Ф. Кони в контексте раскрытия потенциала его многогранной языковой личности. В доказательство актуальности языковых потенциалов для осуществления профессиональной деятельности в сфере судебной риторики приводится успешность экспертных заключений А.Ф. Кони в сфере медицинской, экономической, культурно-исторической экспертиз. Подлинный профессионализм судебного оратора, доказывает весь профессиональный опыт А.Ф. Кони, недостижим без активации самых разных - как научных, так и творческих - потенциалов языковой личности, что и позволяет выводить решение правоохранительных задач на самый высокий уровень.
Ключевые слова: А.Ф. Кони, судебная риторика, типология судебных экспертиз, судебно-линг-вистический дискурс.
Для цитирования: Колесников С.А. Многогранный потенциал языковой личности А.Ф. Кони как условие профессионального становления судебного оратора // Проблемы правоохранительной деятельности. 2018. № 4. С. 22-27.
Abstract: the article deals with the aspects of professional activity of a well-known judicial orator in the context of the disclosure of the potential of his multi-faceted linguistic personality. The proof of the relevance of the language potential for the professional activity in the field of judicial rhetoric is the success of the expert opinions in the field оf medical, economic, cultural and historical expertise. The genuine professionalism of the court speaker, proves all the professional experience of The Horses are unattainable without the activation of a variety of - both scientific and creative - the potential of the language personality, which allows you to bring the solution of law enforcement problems to the highest level.
Keywords: A.F. Koni, judicial rhetoric, typology of legal expertise, forensic linguistic discourse.
For citation: Sergey A. Kolesnikov. The multifaceted potential of the linguistic identity of A. F. Koni as a condition of professional formation of the judicial orator // Problems of Law Enforcement Activity. 2018. № 4. Рр. 22-27.
^^^^^^^^^^^^^^ Проблемы правоохранительной деятельности 4'18 22
Научное пространство судебной риторики не может быть освоено без обращения к уникальному судебно-риторическому опыту известнейшего оратора, правоохранителя, публициста, языковеда, выдающегося юриста Анатолия Федоровича Кони.
Научно-риторическая и судебно-правоохрани-тельная успешность А.Ф. Кони была в значительной степени определена не только незаурядностью его личных дарований, но его потрясающим талантом к многогранному осмыслению своей риторико-правоохранительной деятельности. Полиаспектное изучение мира, самых разных областей правоохранительной культуры стали ведущими принципами совершенствования су-дебно-риторических методик А.Ф. Кони. Основные векторы пристального научного интереса Кони, которые он активирует в изучении современной ему культуры, воистину восхищают и удивляют: филология, историография, философские исследования, медико-экспертные исследования, психологические аспекты, экономическое осмысление реальности, религиоведческое понимание социальных процессов и многое-многое другое.
Профессиональные знания в разных сферах находили свое практико-правоохранительное отражение в судебно-риторической деятельности А.Ф. Кони и помогали эффективному достижению правоохранительных целей.
Модели практической востребованности разнообразных профессионально-культурных интересов А.Ф. Кони в правоохранительной риторической практике так виртуозно и талантливо соединяются, что уже сама конфигурация этих интересов выступает в качестве продуктивного результата. В названии знаменитой статьи «Суд - наука - искусство» А.Ф. Кони фиксирует необходимость синтеза между судебным, научным и художественным методом преображения и изменения реальности. В данном тексте он поднимал важную проблему совмещения судебного и экспертного дискурса, считая, что эксперт в судебном процессе занимает особое место. «Эксперт, - писал Кони, - дает заключение о том, что говорит ему его знание, опыт и навык о спорных, сомнительных или неясных без его помощи объективных данных дела, совершенно независимо от их отношения к виновности или невиновности заподозренного, обвиняемого или подсудимого. Поэтому, в пределах своего показания, он является научным судьей того материала, который им добыт путем исследования или подвергнут его рассмотрению» [1, с. 193]. Специалист в обозначенной сфере выступает профессиональным экспертом в вынесении судебного решения, и даже там, где показания нескольких экспертов могут различаться, это лишь
придает особую значимость «тому вдумчивому отношению суда к оценке основательности этих заключений при сопоставлении их с выясненными на суде обстоятельствами дела. Научные выводы могут быть разноречивы под влиянием различных методов и точек зрения, но из того, что, по словам латинской поговорки, «Гиппократ твердит одно, а Галлиен другое», не следует, чтобы мнение каждого из них не заслуживало внимательного к себе отношения» [1, с. 94]. Подобное уважительное отношение А.Ф. Кони к мнениям экспертов вытекало именно из его понимания значимости для профессионального и личного вклада в изучение правоохранительной сферы самых разных профессиональных ресурсов, из его личной открытости для новых направлений и тенденций в мире культуры.
Исходя из этой установки, А.Ф. Кони проводит скрупулезное рассмотрение различных форм взаимодействия суда с различными экспертными сообществами. Выступая в качестве опытного судебного правоохранителя, А.Ф. Кони стремился выстроить развернутую типологию экспертных заключений, и первоочередным объектом анализа делает медицинскую экспертизу. Он считал, что необходимо выделить следующие типы медицинских экспертов: «уездные, полицейские и городовые врачи, старавшиеся обыкновенно вдвинуть свое заключение в узкие рамки устава судебной медицины» [1, с. 94], с одной стороны, и с другой - профессора медицинского факультета, врачи-специалисты высшей категории. Со свойственным для Кони подлинно профессиональным вниманием он систематизирует профессионально-личностные свойства разных типов экспертов.
Значимыми для такого опытного судебного ритора, каковым являлся А. Ф. Кони, выступают судебно-риторические заявления экспертов, в частности, экспертов в области медицины. Он называл «блестящими» выступления профессоров Д.Ф. Лямбля, В.Ф. Грубе и других. А.Ф. Кони детально погружается в аспекты судебно-медицинской экспертной деятельности в ходе судебного расследования конкретных уголовных дел, детально рассматривает значимость экспертиз в правоохранительной деятельности, причем систематически акцентирует внимание на важности выверенного языкового контекста представленных экспертных материалов, их ясности, понятности, профессиональной значимости.
А.Ф. Кони детально систематизировал виды медицинских экспертиз, разделяя их на экспертизы, связанные с нанесением телесных повреждений и убийством,психиатрические экспертизы, проводимые при освидетельствовании душевно больных («суще-глупые и умом прискорбные»), и так далее. При этом сам Кони неоднократно
приводит примеры самостоятельного погружения в проблемы медицинской экспертизы, тем самым доказывая важность для профессионала-правоохранителя широкого, разностороннего кругозора, который способен помочь установить истину в судебном процессе. А.Ф. Кони являл глубокую осведомленность даже в тех областях, в частности, психиатрической экспертизы, которые считались сугубо узкопрофессиональными, приводил различные аспекты внутриэкспертных дискуссий, показывал глубокое знание работ практически всех крупных специалистов в области психиатрии того времени.
Большинство оценок А.Ф. Кони некоторых экспертно-психиатрических аспектов при осуществлении судебного процесса сохраняют свою значимость. Такие элементы психиатрической экспертизы, как выяснение психологической картины отношения к миру подсудимого и потерпевшего, пограничные и измененные состояния сознания, вменяемость и невменяемость подсудимого, процедуры выяснения степени вменяемости и многие иные вопросы раскрывались А.Ф. Кони на качественном уровне, что доказывает его необыкновенную разносторонность как специалиста в самых разных сферах своей профессиональной деятельности.
Надо отметить, что медицинская экспертиза являлась не единственной сферой применения разносторонних талантов А.Ф. Кони. Его незаурядный научный и профессиональный потенциал реализовывался и в области искусства, где также роль профессиональной экспертизы настойчиво подчеркивалась великим русским судебным оратором. Правда, четкость и однозначность подобных экспертиз вызывали некоторые сомнения у А.Ф. Кони, но сам профессиональный интерес и к такой грани экспертно-судебной деятельности подчеркивает многогранность личности русского оратора. Кони призывал быть осторожным к выводам подобных экспертных заключений: «Рассматривая характерные особенности языка и слога, не надо забывать, что, например, повторяемость в разных документах одного и того же слова или выражения вызывается бессознательной подражательностью, что служебные занятия приучают совершенно чуждых друг другу лиц выражаться одинаковым официальным или деловым языком и что есть, наконец, словечки, вторгающиеся в язык, так сказать, эпидемически» [1, с. 229].
Учитывая особое внимание А. Ф. Кони к лингвистической составляющей в правоохранительной практике, необходимо выделить ту значимость, которую Кони отмечал в случае лингвистической экспертизы, ведь результаты этого типа экспертизы оказывают существенное влияние на принятие судебного решения. К числу весьма своеобразных
судебных экспертиз Кони также причислял историческую экспертизу, предоставляющую возможность выявления подлинности или неподлинности документации различных исторических эпох; археологическую экспертизу, доказывающую истинный возраст того или иного вещественного доказательства; литературно-художественную экспертизу, практически совпадающую с креативностью и дающую возможность реконструкции внутреннего душевного мира, душевного состояния различных участников судебного процесса.
Анализируя каждый вид такой экспертизы, А.Ф. Кони старался обозначить положительные и отрицательные стороны экспертных заключений, указать конкретные потенциалы и активность ресурсов данных экспертных выводов, которые дают возможность максимально эффективно выполнить правоохранительную задачу.
Ведущим признаком подлинно профессиональной оценки А.Ф. Кони самых разных типов экспертных заключений выступала способность этой экспертизы быть многогранной и разносторонней, что было обусловлено принципиальной особенностью личности самого А.Ф, Кони, его многосторонним обращением к самым разным научным областям. Эта личностная разносторонность как раз и обеспечивала высокий профессиональный результат, зачастую в достаточно отдаленных от непосредственно судебного процесса областях науки и культуры, но именно такой подход обеспечивал торжество правосудия.
При этом сам А.Ф. Кони выступал нередко не только как профессиональный участник судебного процесса, оценивающий истинность и результативность различного рода судебных экспертиз, но и как непосредственный эксперт, причем проявлял в самых различных областях наук, весьма далеких от судебного дискурса, глубокие и разносторонние знания.
Так, например, при расследовании громкого уголовного дела о катастрофе царского поезда в 1888 году А.Ф. Кони брал на себя обязанность не только следователя, но и инженера-путейца, тщательно изучающего техническую сторону возведения железнодорожного полотна [1, с. 444], в качестве бухгалтера и экономиста, подсчитывающего с профессиональной точностью стоимость ремонта железнодорожных путей [1, с. 447], в качестве логиста, изучающего порядок и логистику движения поездов...
Надо отметить, что экономическую особенность судебных экспертных заключений А.Ф. Кони оценивал предельно позитивно, причем в первую очередь призывал обращать внимание на компетентность эксперта. Так, при произнесении судебной речи во время слушания дела «о нанесении губернским секретарем Дорошенко мещанину
Северину побоев, вызвавших смерть последнего» А.Ф. Кони, в процессе судебного заседания, сделал следующее заявление: «Бухгалтерская экспертиза требует особого навыка и особых специальных знаний. В представителях ее вы не найдете признаков навыка или ручательства в полном обладании прочными знаниями счетоводной техники, если заключение их нетвердо, шатко, уклончиво, вы хорошо поступите, если отвергнете экспертизу и не будете ее считать доказательством. Но если экспертиза произведена и выражена со спокойствием и достоинством истинного знания, если сами эксперты являются настоящими представителями своей специальности, то экспертизу надо принять и прислушаться к ней со вниманием и уважением» [2, с. 399]. Тем самым бухгалтерско-экономический аспект судебной экспертизы также был знаком А.Ф. Кони и входил в сферу его профессионально-правохра-нительных интересов.
Но все же преимущественно в сфере судебной риторики А.Ф. Кони в проявлял себя как выдающийся судебный оратор того времени, имел возможность явить самые разные грани своей языковой и интеллектуальной личности. Показательно, что многогранность судебного красноречия Кони выстраивалась на принципе поливекторности, учитывая аспекты всех ведущих направлений, которые сегодня являются наиболее актуальными в антропоцентрическом языкознании — жан-роведения, диалоговедения и лингвистической конфликтологии. В своих судебно-риторических выступлениях А.Ф. Кони стремился обосновать диалогическую взаимосвязь обвинения и оправдания, причем выстраивал свою концептуальную риторическую систему с учетом многогранных способностей судебного оратора.
Открытый контур его познавательных возможностей, многогранность его языковой личности позволяли Кони обращаться к самым разным областям науки и не ограничиваться только хронологическими рамками своего времени. А.Ф. Кони стремился в своих судебно-риторических построениях соединить традицию и современность, сформировать свой собственный идио-стиль, основанный на умелом использовании богатств русского языка и отечественной судебной риторики для убеждения оппонентов в ходе судебного заседания, продолжая лучшие традиции судебных ораторов античности в аспектах объективного рассмотрения обстоятельств уголовных и административных дел, соблюдения морали и этики ведения судебного расследования, формирования судебного дискурса.
Активация самых разных форм познания давала возможность А.Ф. Кони обращаться в ходе тех или иных судебных заседаний к совершенно раз-
ным областям научных знаний. Число примеров своеобразных и различных по своей типологии профессиональных ипостасей А.Ф. Кони, в которых он сам выступал в качестве эксперта в той или иной области знаний, стоящих относительно далеко от непосредственно юридической сферы, достаточно велико.
Например, А.Ф. Кони явил себя в качестве профессионально подготовленного религиоведа в ходе судебного разбирательства по делу о скопчестве. Судебная речь А.Ф. Кони на данном судебном процессе начинается с того, что оратор предпринимает детальное рассмотрение истории становления и развития скопчестве как религиозного и социального явления, рассматривает религиозное наследие первых «теоретиков» данного изуверского и антигуманного направления в религии. В числе рассмотренных основателей скопческого движения А.Ф. Кони выделяет К. Селиванова, который считал, что телесность и плоть выступают в качестве главной духовной опасности для человечества. В ходе своего судебно-ора-торского выступления А.Ф. Кони детально моделирует и анализирует теологическую концепцию Селиванова в частности и скопческого движения в целом, проницательно выделяет деструктивный и антисоциальный потенциал данной секты. Характеризуя особенности скопческой секты, А.Ф. Кони выступает и в роли этнографа, рассматривающего особенности сакральных ритуалов скопцов, и в роли физиолога, анализирующего телесные изменения в организмах сектантов, и в роли социолога, определяющего общественно-статусное место данной секты.
Но самым главным тезисом в обвинительном выступлении на процессе, посвященном делу о скопчестве, несомненно, становится судебно-пра-воохранительный анализ их разрушительной деятельности в социальном аспекте, обнаружение и акцентирование опасностей деструктивных сект для адекватного состояния личности и социума. В данном аспекте выступление А.Ф. Кони может и должно рассматриваться в качестве одного из первых судебно-профессиональных аналитических материалов, посвященных сложнейшей проблеме духовной безопасности в нашей стране.
Аргументацию, которую выдвигает Кони, обвиняя деструктивные секты в антисоциальности, можно классифицировать в следующих направлениях.
Во-первых, Кони заостряет проблему свободы совести в контексте допустимости или недопустимости распространения влияния деструктивных сект. «Если бы дело шло о зрелом человеке, - говорил А.Ф. Кони, - который сознательно и свободно, обдуманно и спокойно, по чувству искренней веры, оскопил себя, можно бы говорить
об этой неприкосновенной области и спорить относительно ее границ. Но там, где дело идет о распространении скопчества, о сознательном вовлечении в эту секту слабых людей, придавленных судьбою или не обладающих здравым разумением, там слово «свобода совести» является только громким словом, которым можно злоупотреблять без всякой пользы для разъяснения дела» [3, с. 144]. Современное определение духовной безопасности выглядит следующим образом: «Духовная безопасность - это система отношений между субъектами общественной жизни, которая обеспечивает благоприятные условия для созидательной духовной жизни и здорового социально-нравственного развития» [4, с. 12]. Но Кони еще во второй половине XIX века заложил именно социальное понимание важности духовной безопасности как фактора общественной стабильности.
В этом ключе действует и следующий аргумент А.Ф Кони, обличающий деструктивность скопчества: опасность для духовно беззащитных групп населения и прежде всего для подрастающего поколения. «Посмотрите на другую среду, в которой распространяется скопчество, - пишет А.Ф. Кони. Это — дети, существа, которые зависимы, неразвиты, нередко ничего не понимают. Они стоят в полной зависимости от родительской власти, особенно при тех условиях, в которые поставлена родительская власть в низшем слое населения. Можно зачастую совершенно безопасно и невозбранно насиловать их, вовлекая в скопчество и губя их еще не сложившуюся жизнь. Вот почему, я полагаю, что не в самооскоплении, не в принадлежности к скопчеству, не в этой жалкой приверженности к скаканию и пению рифмованного набора слов состоит зло скопчества, а в его силе распространения, в стремлении его вербовать...» [3, с. 145].
Примеры разносторонних граней талантов А.Ф. Кони можно было бы продолжать. Сам А.Ф. Кони считал, что «образованный юрист должен быть человеком, в котором общее образование идет впереди специального» [3, с. 6]. Именно широта кругозора, разносторонность мировоззрения способны обеспечить высокий уровень профессионализма в правоохранительной деятельности, с одной стороны, и продуктивно способствовать совершенствованию личной культуры, с другой.
В этом аспекте уместно вспомнить и об артистическом таланте российского судебного ритора, который был тем более ярок, что в окружение самого А.Ф, Кони входили такие видные представители театрального мира, как М. Щепкин [5, с. 52]. Неслучайно театральность судебного действия привлекала многих современников А.Ф. Кони.
Так, слушание резонансного дела о покушении В. Засулич не раз прерывалось аплодисментами, словно в театре, так что даже председательствующий А.Ф. Кони был вынужден останавливать присутствующих на судебном заседании требованием прекратить шум: «Суд не театр» [5, с. 36]. Тем не менее театральность судебного процесса, конечно, оставалась той сферой, где А.Ф. Кони мог раскрыть новые грани своей одаренности. Современные исследования театральности судебного процесса, например, работы Дубровской Т.В. [6] Р. Devlin [7], J.A. McKenna [8], S. Kadri [9], G.F. Uelmen [10] и другие, всячески подчеркивают этот аспект ритуального характера судебного дискурса. В этих исследованиях отмечается, что создание успешного драматического действа происходит за счет комбинации вербального и невербального компонентов коммуникации. Несомненно, именно таким умением соединять вербальное и невербальное, слуховое и зрительное восприятие обладал А.Ф. Кони.
К числу его вербальных ресурсов можно отнести устойчивые речевые формулы, юридическую лексику, сложный синтаксис, образно-экспрессивные приемы, соблюдение принципа вежливости и многое другое. К невербальным - умение подать себя, артистизм, манера держаться, жестикуляция. Из всего этого и складывался общий имидж судьи-ритора, создавший профессиональный авторитет А.Ф. Кони.
Благодаря талантливому осуществлению своего профессионального призвания в сфере судебного ораторства А.Ф. Кони смог уже во второй половине XIX века обозначить параметры идеала подлинно профессионального ритора, раскрывающего свой потенциал в ходе судебного заседания. Для Кони были неразрывны научный и профессиональный потенциалы, ведь активация научного потенциала давала возможность построить глубокую аналитику правоохранительных задач, стоящих перед справедливым и законным судебным разбирательством.
Творческая научная деятельность, как и другие потенциалы его незаурядной личности, позволили А.Ф. Кони сформировать мощный импульс профессиональному росту в сфере судебной риторики. Заложенный еще в годы университетского образования научный фундамент дал Кони в период практической правоохранительной деятельности подняться до самого высокого уровня правоохранительной деятельности. Достаточно вспомнить целый ряд образовательных тематик, которые были актуальны для Кони еще во время его университетского обучения: римское и гражданское право, исторические изыскания - ведь именно истории России была посвящена дипломная работа самого А.Ф. Кони, тогда еще
выпускника юридического факультета, самое внимательное ознакомление с наследием древнерусской культуры под руководством авторитетнейшего специалиста в этой области Ф. И. Буслаева и многое другое.
Таким образом, необходимо констатировать, что многогранный научный и творческий потен-
циал, который формировал языковую личность А.Ф. Кони, выступал основанием для его судеб-но-риторической профессиональной работы и может служить примером и образцом для современного поколения судебных ораторов и правоохранителей, стремящихся к подлинному профессионализму в своей сфере деятельности.
Литература
1. Кони А.Ф. Собрание сочинений в 6-ти тт. т. 1. - Москва: Юридическая литература, 1966. - 661 с.
2. Кони А.Ф. Собрание сочинений в 6-ти тт. т. 2. - Москва: Юридическая литература, 1966. - 600 с.
3. Кони А.Ф. Собрание сочинений в 6-ти тт. т. 3. - Москва: Юридическая литература, 1966. - 634 с.
4. Зеркалов Д.В. Духовная безопасность России. - Киев: Науковий св^, 2008. - 176 с.
5. Высоцкий С. Анатолий Федорович Кони. - Москва: Молодая гвардия, 1987. - 431 с.
6. Дубровская Т.В. Судебный дискурс: речевое поведение судьи (на материале русского и английского языков). - Москва: Академия МНЭПУ, 2010. - 351 с.
7. Devlin P. The Judge. - Oxford, Melbourne, Delhi: Oxford University Press, 1981.
8. McKenna J.A. The judge as dramatist // ALSA Forum. 1982. Vol. 5. №. 2. P. 39-47.
9. Kadri S. The Trial: A history from Socrates to O.J. Simpson. - London, New York, Toronto, Sydney: Harper Perennial, 2006.
10. Uelmen G.F. The trial as a circus: inherit the wind // University of San Francisco Law Review. 1996. Vol. 30. № 4. P. 1220-1224.
= References =
1. Koni A.F. Sobranie sochinenij v 6-ti tt. t. 1. - Moskva: YUridicheskaya literatura, 1966. - 661 s.
2. Koni A.F. Sobranie sochinenij v 6-ti tt. t. 2. - Moskva: YUridicheskaya literatura, 1966. - 600 s.
3. Koni A.F. Sobranie sochinenij v 6-ti tt. t. 3. - Moskva: YUridicheskaya literatura, 1966. - 634 s.
4. Zerkalov D.V. Duhovnaya bezopasnost' Rossii. - Kiev: Naukovij svit, 2008. - 176 s.
5. Vysockij S. Anatolij Fedorovich Koni. - Moskva: Molodaya gvardiya, 1987. - 431 s.
6. Dubrovskaya T.V. Sudebnyj diskurs: rechevoe povedenie sud'i (na materiale russkogo i anglijskogo yazykov). - Moskva: Akademiya MNEHPU, 2010. - 351 s.
7. Devlin P. The Judge. - Oxford, Melbourne, Delhi: Oxford University Press, 1981.
8. McKenna J.A. The judge as dramatist // ALSA Forum. 1982. Vol. 5. №. 2. P. 39-47.
9. Kadri S. The Trial: A history from Socrates to O.J. Simpson. - London, New York, Toronto, Sydney: Harper Perennial, 2006.
10. Uelmen G.F. The trial as a circus: inherit the wind // University of San Francisco Law Review. 1996. Vol. 30. № 4. P. 1220-1224.
(статья сдана в редакцию 20.11.2018)
