CC BY
57УДК 930.9 (477.9): 943.22
«Мнение относительно Крыма» Н.С. Мордвинова: взгляд русского помещика на земельный вопрос в Крыму (конец XVIII - начало XIX вв.)*
Денис Конкин
(Крымский федеральный университет им. В. И. Вернадского)
Аннотация. В статье проанализированы размышления известного российского государственного деятеля адмирала Н.С. Мордвинова о проблемах и перспективах экономического развития Крыма в конце XVIII - начале XIX вв. Важнейшей задачей государственной власти в этот период являлось решение земельного вопроса в Крыму. Необдуманная, плохо подготовленная раздача земель в период управления Новороссийским краем Г.А. Потемкина, а затем П.А. Зубова привела к ситуации, когда наделы рядовых крымских татар оказывались внутри помещичьих участков. В результате местные жители теряли традиционные права на земли, а новые землевладельцы не ощущали прочности своих приобретений. Все это тормозило развитие края.
Мордвинов в русском обществе считался сторонником либеральных взглядов, поклонником идей Адама Смита и Иеремии Бентама. Но на крымском примере отчетливо видно, что преданность и последовательность в охранении прав частной собственности, позитивное восприятие буржуазных экономических и политических свобод удивительным образом сочетались в нем с идеями крепостничества, нежеланием делиться своими гражданскими экономическими правами и привилегиями с кем-либо еще из соотечественников. Не доверяя ни местному мусульманскому населению, ни крестьянам из внутренних российских губерний, возможность преобразований и развития Крыма Мордвинов связывал исключительно с иностранными переселенцами. «Мнение»
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научного проекта № 15-31-10112 «Проблемы интеграции Крыма в состав России, 1783-1825».
Н.С. Мордвинова - как яркого представителя крымских помещиков, дают возможность понять и оценить взгляды российских дворян-землевладельцев на политику и практику государственных решений в различных сферах экономической и социальной жизни полуострова.
Ключевые слова: адмирал Мордвинов, Российская империя, крымские татары, земельные отношения, российские помещики.
С Крымским полуостровом, после присоединения его к Российской империи в 1783 г., оказалось связано много судеб знаменитых российских государственных, общественных, культурных деятелей. Разные пути приводили их в Крым, но неизменным оставалось сильнейшее впечатление от увиденного края, желание его преобразовать, украсить, изменить к лучшему, зафиксировать свои мысли и впечатления. Один из таких людей, тесно связавших свою судьбу с Крымом, стал Н.С. Мордвинов.
Личность адмирала Николая Семеновича Мордвинова (1754-1845) - достаточно хорошо известна в российской истории. Прославился он не столько как флотоводец, морской офицер, а в большей степени, как государственный, общественный деятель, автор многочисленных проектов по экономическим, политическим преобразованиям в России. Такому увлечению способствовало, по-видимому, помимо природной одаренности, хорошее образование, полученное им не только в России, но и в Англии, где он проходил трехлетнюю стажировку [10, с. 840]. Пребывание в этой стране отразилось на мировоззрении молодого человека и сделало его навсегда сторонником столь популярных в описываемое время либеральных взглядов Адама Смита и Иеремии Бентама (являлся постоянным корреспондентом последнего [4, с. 348-351]).
Увлекаясь экономической наукой и по долгу службы оказавшись в Причерноморье и Крыму, Мордвинов не мог не задуматься о способах преобразований, экономических улучшений в регионе. К тому же с конца XVIII в. он сам становится владельцем нескольких наделов в Крыму, в которых намеревался проводить достаточно смелые (а порой экзотические) хозяйственные новации. Например, на Южном берегу Крыма он собирался вы-
ращивать лимоны, апельсины и оливки [6, с. 93], был убежден, что рис можно успешно культивировать на неорошаемых полях, а среди крымских татар пытался проводить вакцинацию, следуя модному в то время среди дворян направлению [17, с. 270].
Земельная собственность в Крыму досталась Мордвинову отчасти путем дарения: Екатерина II пожаловала ему «большую часть Ялтинской долины»1 [9, с. 159; 2, с. 40], Качинское имение подарил адмиралу «приятель Фалеев»2 [см.: 9, с. 159-160], но также и с помощью покупок: например, виноградники в Судаке, имения Суук-Су, Эльбузлы [9, с. 160], а также знаменитую Байдар-скую долину (более 15 000 дес.), которую он приобрел у племянника Г.А. Потемкина генерал-майора Н.П. Высоцкого [4, с. 55].
Таким образом, к концу XVIII века Мордвинов стал одним из крупнейших крымских землевладельцев. И в этом статусе столкнулся с многочисленными проблемами интеграции Крыма, которые непосредственно отражались на экономическом положении региона.
А положение это, в самых общих описаниях, было плачевным. Современники, российские чиновники, лично присутствовавшие в Крыму, отмечали здесь «опустошение и ужасные следы беспорядков» [7, с. 128]. Ключевой проблемой являлся земельный вопрос. Дело в том, что после 1783 г. российская администрация начала хозяйственное освоение крымского полуострова с массовых раздач казенных земель помещикам из России, местным чиновникам и лояльной к империи крымскотатарской знати. Раздача наделов осуществлялась из фонда казенных земель, который формировался главным образом из двух источников. Во-первых, весь ханский домен полностью отошел к казне (сюда входили и бывшие турецкие владения на южном побережье и в горах, перешедшие в распоряжение Шагин-Гирея после Кучук-Кайнарджийского договора). Во-вторых, к казне отходили так называемые «пустопорожние земли» - земли эмигрировавших из
1 На самом деле - порядка 200 дес. «между Алуштой и Балаклавским мысом» [6, с. 93].
2 Бригадир (полковник) М.Л. Фалеев - известный соратник, подрядчик Потемкина. Мордвинов сотрудничал с ним по вопросам обеспечения флота во время прохождения службы в Николаеве [см.: 3, с. 59].
Крыма беев, мурз, а также кочевого населения степной части полуострова.
Для точного определения размера, границ казенных земель по поручению Потемкина в 1787 г. был подготовлен специальный кадастр - «Камеральное описание землям и садам после вывода христиан и выехавших за границу мурз и поступившим в казну» (далее - «Описание»), составленный бывшим ханским откупщиком Абдул-Хамит-агой и смотрителем перекопской таможни коллежским ассесором М. Караценовым. Кадастр оказался чрезвычайно неточным и поверхностным, «без всяких указаний на количество земли и угодий» [5, с. 53-54]. В результате в «Описание» попало много земель, которые не были «пустопорожними», а находились в чьей-либо собственности или которые уже возделыва-лись местными крестьянами. Часто возникала ситуация, когда, в одном случае, наделы рядовых крымских татар оказывались внутри помещичьих участков, поскольку крымские татары изначально пользовались землей, которая впоследствии приобрела статус казенной и, соответственно, предназначенной к раздаче. В другом же случае помещики (как российские, так и крымскотатарские), получив «чистые» участки, попросту захватывали соседние земли, которыми традиционно владели местные жители, пользуясь отсутствием у них каких-либо документальных подтверждений на занимаемые владения, и законодательно оформляли такие участки, пользуясь лояльностью крымских чиновников.
Ответственность за провальную организацию земельных раздач в Крыму еще современники событий не стеснялись возлагать на главного устроителя Новороссийского края князя Потемкина. Так, участник созданной в 1802 г. «Комиссии для разрешения споров о праве на владение земель на Крымском полуострове» П.И. Сумароков, хорошо осведомленный о положении дел в Крыму, писал, что Потемкин «учинил немалую погрешность неосмотрительною раздачею земель», раздавая «вместо небольших участков полезным поселянам» тысячи десятин «или боярам, оставившим их без внимания, или неизвестным пришельцам, не ведающим домостроительства и лишенным всяких средств» [16, с. 161]. И таким образом, как отмечал автор: «Уполномоченные чиновники, вопреки предписаниям, отводили не то, что следова-
ло, а новые помещики получали ненадежные удостоверения на свои приобретения» [16, с. 161].
Необдуманная, плохо подготовленная раздача земель привела к ситуации, когда были недовольны все: и местные жители, которые теряли традиционные права, и новые землевладельцы, которые не ощущали прочности своих приобретений.
Именно в таком состоянии находился Крым, когда было составлено «Мнение» Мордвинова [8]. И данный документ необходимо рассматривать в контексте описанных проблем, не забывая, что автор, как крымский помещик, являлся одной из заинтересованных сторон конфликта.
Само «Мнение» появилось как отклик на работу действовавшего в Санкт-Петербурге «Комитета о устроении Новороссийской губернии». Этот Комитет был учрежден 24 ноября 1801 г. «высочайшем повелением» императора Александра I для «рассмотрения всего, что для устроения Новороссийской губернии касаемо будет...» [14, л. 1]. Первоначально в состав его входили такие известные и влиятельные государственные деятели, как: участник «негласного комитета» при императоре, будущий министр внутренних дел В.П. Кочубей, генерал-прокурор А.А. Беклешов, князь П.А. Зубов, прекрасно осведомленный о делах Юга России, тайный советник К.И. Габлиц, а также, собственно, сам адмирал Н.С. Мордвинов [14, л. 1]. Позднее Комитет был «усилен» министром коммерции Н.П. Румянцевым, и министром юстиции по долгу службы и поэтом по призванию Г.Р. Державиным. Также к участию в заседаниях Комитета разрешалось приглашать новороссийского военного губернатора И.И. Михельсона. Среди многочисленных занятий Комитета, обсуждений, выработки различных проектов по развитию Новороссийской губернии, важное значение отводилось урегулированию земельных проблем в Крыму. Эта тема давно звучала за пределами полуострова, в столицах, и была достаточно хорошо известна, в том числе, и императору Александру I. Комитет несколько раз обращался к ее обсуждению и, в конечном итоге, подготовил «всеподданнейший доклад», в котором были изложены основные проблемы крымского землеустройства, и, соответственно, предложены конкретные шаги по урегулированию конфликтов. Именно с этим докладом, его выводами не согласился Мордвинов
и в виде «особого голоса» подготовил альтернативное «Мнение», также предназначенное к прочтению императором.
Собственно в начале своего труда Мордвинов цитирует и комментирует текст «комитетского» доклада. А в нем, в частности, обращалось внимание, что императорским указом от 9 ноября 1794 г. «простым татарам» разрешалось владеть т.н. «дворянскими имениями», то есть все крымские татары были уравнены в правах владения земельной собственностью с российским дворянским сословием [см.: 13, № 17265]. Подтверждались эти и другие права крымских татар императорским же рескриптом от 17 сентября 1796 г., где к тому же предписывалось расследовать злоупотребления, связанные с раздачей земель, принадлежавших местным жителям, и «неправильно взятое настоящему хозяину возвратить, или другим пристойным образом сделать удовлетворение» [см.: 6, с. 95-96].
Мордвинов видел в этих указах намек на неправомерность владения российскими помещиками землями в Крыму и категорически с этим не соглашался. Он попытался обосновать свою позицию. В частности, указывал, что из Крыма эмигрировало 2/3 татар и до 30 тыс. христиан. Оставшиеся земли перешли в казну и стали раздаваться российским помещикам. «Отводчиками», то есть составителями, свидетелями раздач, якобы являлись сами крымские татары, и было бы странно, что они в число казенных земель приписали и свои собственные [8, с. 199-200]. Мордвинов сомневался в праве собственности на землю значительной части оставшихся в Крыму «татар-поселян». Его видение ситуации было следующим: если ранее крымскотатарские крестьяне платили определенную сумму за пользование землями мурзам, то значит, такая земля не являлась их собственностью [там же]. Автор «Мнения» соглашался, что были случаи захвата российскими помещиками крымскотатарских земель. Но это, по его мнению, ни в какое сравнение не идет с тем, что за последние 5 лет (по-видимому, считая с 1796 г.), российские помещики в Крыму были лишены татарами «всех своих владений и доходов с оных». Крымские татары, по мнению автора, по всему Крыму «само-правно» косят сено, собирают хлеб, фрукты, «где захочется» и т. п. При этом ничего не платят. Далее: несмотря на «таковое насилие», администрация Крыма от наведения порядка отстраня-
лась (были лишь единичные случаи вмешательства, доведенные до суда). Новейшее подтверждение чему - позиция новороссийского губернатора Михельсона, которая, по его мнению, состояла в том, чтобы отобрать все земли у «помещиков-христиан» и раздать татарам [8, с. 201]. При передаче земель крымским татарам создавался бы, по мнению Мордвинова, невиданный вид собственности. И печальнее всего, что затрагивать перераспределение должно было все земельные пожалования, розданные за последние 18 лет. То есть касалось всех российских помещиков в Крыму (включая и Мордвинова) [8, с. 202].
Далее Мордвинов утверждал, что главной причиной усиления судебных тяжб в Крыму стало разрешение крымской землеустроительной комиссией привлекать на правах полноценных доказательств устные свидетельства старожильческого населения. Между тем в России такая практика отсутствовала. Крымские татары же, по его мнению, не считали лжесвидетельство в отношении христиан преступлением, поэтому он предполагал, что опираться стоит прежде всего на письменные документы [8, с. 203-204].
Мордвинов рассуждал, как сделать, чтобы с одной стороны не нарушить прав собственности помещиков, по формальным признакам, на землях которых занимаются хозяйственной деятельностью крымские татары. С другой стороны подтвердить их личную свободу. Ведь вопреки желанию, их обязывают отбывать 8-дневную повинность за пользование землями. «Между 365-ю и 8-ю днями рабства есть токмо различие во времени», - считал автор [8, с. 205-206]. Мордвинов предлагал устранить государство от процесса договоренностей между помещиками и «татарами-поселянами» по поводу отработок и взаимоотношений между собой. «Добровольный уговор сторон» - вот главный принцип, который, по его мнению, имел всеобщую положительную практику и к которому необходимо было стремиться [8, с. 206-207].
Мордвинов резонно возмущался, что во «всеподданнейшем докладе» «Комитета об устроении Новороссийской губернии» при изложении вопроса о возврате крымским татарам земель, не обращалось внимание на разницу между помещиками, которым эта земля досталась даром (по пожалованию) и теми, которые приобрели ее за деньги, порой у самих же крымских татар (к та-
ким относился и Мордвинов, который, напомним, купил бывшие земли Потемкина, доставшиеся князю путем бесплатных раздач) [8, с. 207-208].
В 4-м п. «Доклада» Комитета говорилось о том, что при раздаче земель в Крыму «правительство без всякого разбора поступало». И это одна из главных причин возникших земельных проблем. Мордвинов с этим категорически не соглашался. Утверждал, что такой вывод голословен и бездоказателен. Наоборот, все было продумано. Была составлена опись двумя чиновниками (по-видимому, опись Караценова и Хамит-аги 1787 г., качество ее неудовлетворительное, о чем говорилось выше), с привлечением показаний местных жителей. То обстоятельство, что крымских татар, как казенных крестьян, до сих пор не наделили землей, по мнению Мордвинова, не является оплошностью, а наоборот, говорит о «дальновидности и благоразумии» правительства [8, с. 208].
Мордвинов предлагал на государственном уровне разрешить помещикам выселять крымских татар, если, по их мнению, они мешали вести хозяйственную деятельность. Совместное же ведение хозяйственной жизни наносило только вред помещикам, не поощряло их к продуктивной работе. Казне выгодно было бы выгнать местных жителей на «порозжие земли», которых якобы имелось достаточно в Крыму [8, с. 209].
Далее Мордвинов критиковал поощрение на полуострове т.н. «черезполосицы». Особенно она мешала хозяйству в горном Крыму, где во владениях в 4000 дес., пахотной земли могло оказаться всего 20 дес. (как у адмирала Ф.Ф. Ушакова в Бельбеке). Также он считал, что не должны сады, виноградники в горах принадлежать всей деревне. Это также не выгодно для хозяйственной деятельности. Так как эти участки, как правило, маленькие, возделывать их нужно много лет. Для большей эффективности они должны принадлежать отдельно каждому двору, одному хозяину, а не всей общине. Сады, принадлежащие черезполосно всей деревне (т.е. общине) быстро пропадают. Таким образом выделять в горах крымским татарам участки по 20 десятин неэффективно, так как это привело бы к уничтожению садов [8, с. 211].
В целом же, законы, подготовленные для Крыма «Комитетом об устроении Новороссийской губернии» и изложенные во «всеподданнейшем докладе», по мнению Мордвинова, могли привести
к еще большему хаосу, поскольку не соответствовали началам, принятым во всех обществах и государствах. Развитие же горной части Крыма, с его точки зрения, могло стать перспективным, только при условии переселения туда иностранцев [8, с. 212].
Конечные предложения самого адмирала Мордвинова состояли из 4-х пунктов:
1) всем крымским татарам, у которых были подлинные документы на земли, эти земли нужно отмежевать и утвердить окончательно, где бы они не значились, и с этих участков никому ничего не платить.
2) крымские татары, которые пользовались чужими землями (ханскими, мурзинскими, помещичьими) должны были платить частью урожая и выполнять повинности по взаимной договоренности с помещиком. Такие жители беспрепятственно могли переселиться в другое место, но и помещики также имели право выселить их со своих земель, когда захотят. Но все обязаны предупредить за 4 месяца о своих намерениях.
3) переселенцев-выселенцев - крымских татар необходимо размещать в степном Крыму.
4) закрыть действовавшую на полуострове земельную Комиссию [8, с. 213-214].
Все эти мысли и оценки Мордвинова в совокупности, конечно же, субъективны и далеки от действительности. Но цель высказывания понятна - утвердить окончательно права на земли в Крыму новых землевладельцев. При этом, то обстоятельство, что при раздачах нарушались гарантированные имперской властью привилегии крымских татар, его нисколько не смущало. Ситуацию Мордвинов рассматривал исключительно с точки зрения российского помещика. Правами собственности на землю, по его убеждению, должны обладать только дворяне. Поэтому единственный вариант договоренностей между помещиками и крымскими татарами, который его устраивал: помещик на определенных условиях (выплаты, отработки) разрешал им пользоваться землями, лесами, выгонами в своих целях. Когда же крымские татары начали отказываться и, более того, предъявлять претензии на земельную собственность, то для русского барина это было определенным шоком, ударом по мировоззрению. К тому же усиленным действиями и предложениями новороссийского губерна-
тора Михельсона и, собственно, распоряжениями русских императоров, в которых подтверждались права крымских татар на занимаемые земли3.
Конечно, для Мордвинова с его убеждениями, картина представлялась мрачной. Тем более, он сам был непосредственным и одним из наиболее активных участников земельных споров на полуострове. Вместе с тем следует отметить, что многие российские помещики в Крыму оказались «заложниками обстоятельств», поскольку получали участки в полной уверенности, что они «пустопорожние», то есть без населения и владельцев. А на практике оказывалось, что внутри наделов изначально находились крымскотатарские крестьяне, которые к тому же стали претендовать на эти земли в качестве собственников. Как видно из «Мнения», Мордвинов отказывал в этом праве значительной части оставшихся в Крыму «татар-поселян». Он считал, что при доказательстве прав собственности опираться стоит прежде всего на письменные документы. Что и понятно: свежие крепостные акты у помещиков имелись. У крымских татар же, в особенности, у рядовых, обыкновенных крестьян, подтверждающие документы на землю - большая редкость, в связи со сложившейся патриархальностью жизненного уклада в Крымском ханстве и мусульманской традицией в целом.
По-мнению Мордвинова, если ранее крымские татары платили беям и мурзам определенную сумму за пользование землями, то значит такая земля не являлась собственностью этих жителей. Но здесь важно отметить коренные противоречия в правовой
3 Здесь следует отметить достаточно последовательную государственную позицию в вопросе сохранения традиционных прав и обычаев местных жителей. Манифест от 8 апреля 1783 г. [11, № 15708]; именной указ Потемкину от 28 июля 1783 г. [9, № 15798]; указ от 2 февраля 1784 г. «Об учреждении Таврической области» [12, № 15920], сенатский указ от 9 ноября 1794 г. [13, № 17265], именной рескрипт Екатерины II Зубову от 17 сентября 1796 г. [6, с. 95-96], подтвержденный и Павлом I [6, с. 115], наконец обсуждение «крымской темы» уже при Александре I в рамках влиятельнейшего «негласного комитета» [1, с. 64 (прил.)] и «Комитета о устройстве Новороссийской губернии», красноречиво свидетельствовали о стремлении имперской власти избежать конфликтов в процессе инкорпорации полуострова, адаптировать общероссийские правила к местным условиям.
оценке имущества с точки зрения мусульманской юридической традиции и российского законодательства, которые, как показала дальнейшая история земельных отношений в Крыму, значительно усложняли решения многочисленных проблем землеустройства. Например, согласно мусульманскому праву существует понятие «оживление мертвой природы» (меват), то есть если какой-либо участок не обрабатывался в течение долгого периода, то любой мусульманин мог начать обрабатывать этот участок, и он впредь считался его собственностью. В условиях разрухи, эмиграции после 1783 г. многие земельные наделы в Крыму оказались заброшенными, и оставшиеся жители вполне естественно могли начать обрабатывать эти территории и, таким образом, с точки зрения ислама считаться вполне законными пользователями таких земель. Напомним, именно нерушимость религиозных прав, обычаев неоднократно подтверждались имперской властью. Поэтому подобные «самозахваты» вполне должны были считаться легитимными и с позиции российских законов. Но, естественно, что Мордвинов, как и большинство новоприбывших российских помещиков, подобные нюансы не учитывали, просто не знали. Не было подготовки, практикующих специалистов по мусульманскому Востоку и у местной администрации. Имперская власть подробно изучала природные богатства Крыма, но гуманитарные аспекты, традиции и обычаи старожильческого населения остались в стороне от исследований. В этом состояла ключевая проблема и противоречие государственной политики в Крыму. С одной стороны гарантировались соблюдение традиций, прав и обычаев веры местного населения. Но с другой стороны отсутствовало представление, что это такое и как их соблюдать на практике. Пробел в знаниях неминуемо приводил к противоречиям не только в системе земельных отношений, но и в конфессиональной сфере, вопросах языковой, межкультурной коммуникации.
Мордвинов славился в России своими либеральными взглядами. Но еще при жизни адмирала современниками высказывались предположения, что проводимая им, столь решительная и бескомпромиссная борьба за права собственности русских помещиков в Крыму во многом происходила из-за личных интересов [4, с. 55]. Комментатор документа и автор обширной биографии адмирала В.С. Иконников, отбрасывал обвинения и подчеркивал
последовательную и неизменную позицию Мордвинова по охране и уважению прав собственности [8, с. 214; 4, с. 56]. Но даже если и согласиться с мнением биографа, и крымский помещик искренне верил в святость фундаментального института собственности, то следует признать, что представления его об этом важнейшем элементе экономических отношений были очень индивидуальными. И право собственности, наряду с политическими правами, Мордвинов желал видеть в распоряжении исключительно российских дворян, богатой аристократии, одновременно оставляя за ними также и право владеть крепостными крестьянами [см.: 10, с. 841]. Последнее обстоятельство, конечно, слабо совмещалось с идеями Адама Смита, сторонником которых являлся Мордвинов. Ведь, как известно, Адам Смит закрепощение крестьян приравнивал к рабству и считал крупных земельных собственников основным препятствием для прогресса земледелия [15, с. 285-288].
Как видно, в душе русского помещика прогрессивные взгляды порой создавали странный коктейль, где преданность и последовательность в охранении прав частной собственности, позитивное восприятие буржуазных экономических и политических свобод удивительным образом сочетались с идеями крепостничества, нежеланием делиться своими гражданскими, экономическими правами и привилегиями с кем-либо еще из соотечественников. Не доверяя ни местному мусульманскому населению, ни крестьянам из внутренних российских губерний, возможность преобразований и развития Крыма Мордвинов связывал исключительно с иностранными переселенцами.
В своих убеждениях Мордвинов был не одинок, что подтверждается достаточно большой популярностью его публичных высказываний среди российских дворян. В целом, ориентализм (в саидовском смысле) российской знати, как представителей западной цивилизационной модели, проявлявшийся по отношению к старожильческому населению Крыма, очень часто удивительным образом сочетался в них с собственной патриархальностью и традиционализмом жизненных взглядов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Богданович М.И. История царствования императора Александра I и России в его время. Т. 1. СПб.: Тип. Ф. Сущинского, 1869. 382 с. + 146 с. (прил.)
2. Будзар М.М. Доля маетку Мордвинових в Ялп у контекст ютори мюта: 1873-1900-й роки (за архiвними матерiалами) // 1сторичний архiв. 2014. Вип. 12. С. 39-46.
3. Иванов П.А. Очерк деятельности на юге России адмирала графа Н.С. Мордвинова // ИТУАК. № 23. С. 24-70.
4. Иконников В.С. Граф Н.С. Мордвинов. Историческая монография. СПб.: Типография и литография А. Траншеля, 1878. XXIV + 578 + X с.
5. Лашков Ф.Ф. Исторический очерк крымскотатарского землевладения. (Продолжение) // ИТУАК. 1896. № 24. С. 35-71.
6. Лашков Ф.Ф. Сборник документов по истории крымско-татарского землевладения. (Продолжение) // ИТУАК. 1896. № 25. С. 89-158.
7. Мертваго Д.Б. Записки (1760-1824). СПб.: Русская симфония, 2006. 368 с.
8. Мордвинов Н.С. Мнение относительно Крыма // Русская старина. 1872. Т. 5. Вып. 2 (Февраль). С. 199-214.
9. Мордвинова Н.Н. Записки графини Н.Н. Мордвиновой // Русский архив. 1883. № 1. С. 145-199.
10. Мякотин В.А [В. М-н]. Мордвинов (граф Николай Семенович, 1754-1845) // Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. Т. XIX «А». СПб.: Типо-Литография И.А. Ефрона, 1896. С. 840-841.
11. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. 21. СПб.: Тип. II Отделения СЕИВ Канцелярии, 1830.
12. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. 22. СПб.: Тип. II Отделения СЕИВ Канцелярии, 1830.
13. Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое. Т. 23. СПб.: Тип. II Отделения СЕИВ Канцелярии, 1830.
14. РГИА. Ф. 1307. Оп. 1. Д. 1.
15. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: Соцэкгиз, 1962. 684 с.
16. Сумароков П. Досуги крымского судьи или второе путешествие в Тавриду Павла Суморокова. Ч. I. СПб.: Императорская Тип., 1803. 226 с.
17. дю Шатне М. Жан Батист де Траверсе, министр флота Российского. М.: Наука, 2003. 412 с.
Сведения об авторе: Денис Валериевич Конкин - кандидат исторических наук, заведующий отделом новой истории Крыма НИЦ истории и археологии Крыма Крымского федерального университета им. В.И. Вернадского (295007, просп. Вернадского, 4, Симферополь, Крым, Российская Федерация); [email protected]
N.S. Mordvinov's "The Opinion Regarding the Crimea": A Russian Landlord's Point of View on the Land Question in the Crimea (Late Eighteenth and Early Nineteenth Centuries)
Denis Konkin
(V.I. Vernadsky Crimean Federal University)
Abstract. This article gives an analysis of a famous Russian statesman Admiral N. S. Mordvinov's reflection on the problems and perspectives of economic development of the Crimea. The most urgent problem of the state of that time was the question of land owning in the Crimea. It considered poorly planned distribution of land to people when the New Russia (Novorossiiskii krai) was governed by G.A. Potemkin and then P.A. Zubov and resulted in the collision when plots owned by the ordinary Crimean Tatars appeared to be inside landlords' manors. Thus, local residents lost their traditional land titles, though the new land-owners did not feel the stability of their acquisitions at all. That impeded the development of the region. The society viewed Mordvinov as a champion of liberal views, who followed the ideas stated by Adam Smith and Jeremy Bentham. However, the case of the Crimea shows that he, in a strange way, combined his devotion and consistency in protection of private property rights and positive attitude to bourgeois liberties with ideas of serfdom and denial of sharing his civil rights and privileges with his fellow countrymen. Mordvinov did not trust local Moslems neither to the peasants who moved from continental provinces of Russia and therefore related possible reforms and developments in the Crimea with foreign settlers only. The "Opinion" by N.S. Mordvinov, a striking representative of the Crimean landlords, allows the understanding and evaluation of the points of views of Russian land-owning gentry on the policies and practices in various spheres of economical and social life in the peninsula.
Keywords: Admiral Mordvinov, Russian Empire, Crimean Tatars, land relations, Russian landlords.
REFERENCES
1. Bogdanovich M.I. Istoriya tsarstvovaniya imperatora Aleksandra I i Rossii v ego vremya [History of reign of the emperor Alexander I and Russia in his time]. Vol. 1. Saint Petersburg, Tipografiya F. Sushchinskogo, 1869. 382 p.
2. Budzar M.M. Dolja majetku Mordvynovyh v Jalti u konteksti istorii' mista: 1873—1900-j roky [The fate of the Mordvynov's estate in Yalta in the context of the history of the city]. Istorychnyj arhiv - Historical Archive, 2014, issue 12, p. 39-46.
3. Ivanov P. A. Ocherk deyatel'nosti na Yuge Rossii admirala grafa N.S. Mordvinova [Essay of activity in the South of Russia of the Admiral Count N.S. Mordvinov]. ITUAK, № 23, p. 24-70.
4. Ikonnikov V.S. Graf N.S. Mordvinov. Istoricheskaya monografiya [Count N. S. Mordvinov. Historical monograph]. Saint Petersburg, Tipografiya i litografiya A. Transhelya, 1878. XXIV + 578 + X p.
5. Lashkov F.F. Istoricheskiy ocherk krymskotatarskogo zemle-vladeniya. (Prodolzhenie) [Historical essay of the Crimean Tatar land ownership. (Continued)]. ITUAK, 1896, no. 24, p. 35-71.
6. Lashkov F.F. Sbornik dokumentov po istorii krymsko-tatarskogo zemlevladeniya. (Prodolzhenie) [Collection of documents on the history of the Crimean Tatar land ownership. (Continued)]. ITUAK, 1896, no. 25, p. 89-158.
7. Mertvago D.B. Zapiski (1760-1824) [The Notes (1760-1824)]. Saint Petersburg, Russkaya simfoniya, 2006. 368 p.
8. Mordvinov N.S. Mnenie otnositel'no Kryma [Opinion concerning the Crimea]. Russkaya starina [The Russian antiquity], 1872, vol. 5, issue 2 (February), p. 199-214.
9. Mordvinova N.N. Zapiski grafini N.N. Mordvinovoy [Notes of the Countess N.N. Mordvinova]. Russkiy arkhiv - Russian archives, 1883, no. 1, p. 145-199.
10. Myakotin V.A [V. M-n]. Mordvinov (graf Nikolay Semenovich, 1754-1845) [Mordvinov (Count Nikolai Semenovich), 1754 - 1845]. Entsiklopedicheskiy slovar' Brokgauza i Efrona [Brockhaus and Efron Encyclopedic Dictionary]. Saint Petersburg, Tipo-Litografiya I. A. Efrona, 1896, vol. XIX «A», p. 840-841.
11. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie pervoe [The full collection of laws of Russian Empire. Collection I]. Vol. 21. Saint Petersburg, Tipjgrafiya II Otdeleniya SEIV Kantselyarii, 1830.
12. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie pervoe [The full collection of laws of Russian Empire. Collection I]. Vol. 22. Saint Petersburg, Tipografiya II Otdeleniya SEIV Kantselyarii, 1830.
13. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy imperii. Sobranie pervoe [The full collection of laws of Russian Empire. Collection I]. Vol. 23. Saint Petersburg, Tipografiea II Otdeleniya SEIV Kantselyarii, 1830.
14. RGIA. F. 1307. Op. 1. D. 1.
15. Smit A. Issledovanie oprirode i prichinakh bogatstva narodov [The Wealth of Nations]. Moscow, Sotsekgiz, 1962. 684 p.
16. Sumarokov P. Dosugi krymskogo sud'i ili vtoroe puteshestvie v Tavridu Pavla Sumorokova [Leisure of the Crimean judge or the second journey to Taurida of Pavel Sumorokov]. Part I. Saint Petersburg, Imperatorskaya Tipjgrafiya, 1803. 226 p.
17. du Shatne M. Zhan Batist de Traverse, ministr flota Rossiyskogo [Jean-Baptiste de Traverse, Minister of the Russian Navy]. Moscow, Nauka Publ., 2003. 412 p.
About the author: Denis Valerievich Konkin - Cand. Sci. (History), Chief of the Department on the New History of the Crimea, Scientific Research Center of History and Archeology of the Crimea, V.I. Vernadsky Crimean Federal University (295007, Vernadsky avenue, 4, Simferopol, Crimea, Russian Federation); [email protected]
