CC BY
155
The problems of social hygiene, public health and history of medicine. 2016; 24 (6)
340_DOI http://dx.doi.org/10.1016/0869-866X-2016-24-6-340-345
Health and society
© Альбицкий В.Ю., Терлецкая Р.Н., 2016 УДК 614.2:616-036.88-053.3:312.2(470+571)
Альбицкий В.Ю., Терлецкая Р.Н.
МЛАДЕНЧЕСКАЯ СМЕРТНОСТЬ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В УСЛОВИЯХ НОВЫХ ТРЕБОВАНИЙ К РЕГИСТРАЦИИ РОЖДЕНИЯ
ФГАУ «Научный центр здоровья детей», 119991, Москва
Целью работы явилось изучение медико-статистических особенностей младенческой смертности в условиях 3-летней регистрации рождений в Российской Федерации, согласно рекомендациям ВОЗ, в соответствии с международной практикой. Проанализированы данные официальной статистики Росстата (2011—2014 гг.). Вероятный недоучет младенческой смертности в конкретных регионах проводился по 5 критериям, рассчитанным, исходя из двух стандартных отклонений от средних значений показателей территорий, не превышающих российский уровень. При реконструкции показателей младенческой смертности использовалась модель ее перерасчета по уровню смертности в постнеонатальном периоде. Отмечен значительный (на 17,6%) рост младенческой смертности в 2012 г. за счет всех ее составляющих (ранней неонатальной, неонатальной, постнеонатальной смертности) и от ряда основных причин — состояний перинатального периода, инфекционных заболеваний и врожденных аномалий). Последующее снижение указанных показателей (кроме смертности от состояний, возникающих в перинатальном периоде) привело к уровню более низкому, чем в 2011 г. Аналогичные тенденции отмечены во всех регионах Российской Федерации, наиболее неблагополучными среди которых были Северо-Кавказский, Сибирский и Дальневосточный федеральные округа.
Установлено, что в условиях новых требований к регистрации рождения продолжается недостоверное представление сведений: отмечается повторение тенденций, наблюдавшихся при прежних критериях, изменилась лишь крайняя учитываемая весовая категория. Выявлены признаки нарушений регистрации случаев смерти младенцев по возрастной, весовой, нозологической, гестационной структуре их смертности, темпам изменения показателей, соотношению разных составляющих, а также степени соответствия динамики репродуктивных потерь их структуре.
Приведены данные, свидетельствующие о достоверности предложенных критериев недоучета младенческой смертности, что важно для их использования в практическом здравоохранении. Рекомендуется привлекать внимание органов исполнительной власти к проблеме регистрации младенческой смертности в территориях, где имеются более трех критериев недоучета смертности детей на первом году жизни.
Ключевые слова: младенческая смертность; регистрация рождения; охрана здоровья матери и ребенка; приоритеты здравоохранения. Для цитирования: Альбицкий В.Ю., Терлецкая Р.Н. Младенческая смертность в Российской Федерации в условиях новых требований к регистрации рождения. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2016; 24 (6): 340—345. DOI 10.18821/0869-866-2016-24-6-340-345
Для корреспонденции: Терлецкая Римма Николаевна, д-р мед. наук, профессор, главный научный сотрудник лаборатории социальной педиатрии ФГАУ «Научный центр здоровья детей» Минздрава России, E-mail: rterletskaya@mail.ru
Albitskii VYu., Terletskaia R.N. THE INFANT MORTALITY IN THE RUSSIAN FEDERATION IN CONDITIONS OF NEW REQUIREMENTS TO BIRTH REGISTRATION
The research center of health of children, 119991 Moscow, Russia The study was carried out to examine medical statistical characteristics of infant mortality in conditions of three-years registration of of births in the Russian Federation according to WHO guidelines and in line with international practice. The analysis was applied to official statistics data of Rosstat (2011—2014). The probable underestimation of infant mortality in particular regions was carried out following five criteria calculated on the assumption of two standard deviations from average values of indices of territories not exceeding national Russian level. The model of recalculation of infant mortality according the level of mortality during post-neonatal period was applied under reconstruction of infant mortality indices.
The significant increasing of infant mortality was noted in 2012 (up to 17.6%) at the expense of all its components (early neonatal, neonatal, post-neonatal mortality) and number of main causes (conditions of perinatal period, infectious diseases and inherent malformations). The further decreasing of mentioned indices (besides mortality because of conditions occurring in perinatal period) resulted in lower level as compared with 2011. The similar trends are noted in all regions of the Russian Federation. The Northern Caucasus, Siberian and the Far-Eastern federal okrugs were the most unfavorable out of them.
It is established that in conditions of new requirements to registration of birth the presentation of uncertain data continues to be actual. The presence of reiteration of tendencies presented under previous requirements is marked. The changing has to do only with extreme registering weight category. The indications of violation of registration of cases of death on infants according age, weight, nosologic, gestation structure of their mortality, rates of alteration of indices, ratio of various components and degree of correspondence of dynamics of reproductive losses to their structure are established.
The data is presented testifying reliability ofproposed criteria of underestimation of infant mortality that is important for their application in practical health care. It is recommended to attract attention of executive authorities to the problem registration of infant mortality in the territories with more than three criteria of underestimation of mortality of children of the first year of life.
Keywords: infant mortality; registration of birth; health care of mother and child; health care priorities
For citation: Albitskii V. Yu., Terletskaia R.N. The infant mortality in the Russian Federation in conditions of new requirements to birth registration. Problemi socialnoi gigieni, zdravookhranenia i istorii meditsini. 2016; 24 (6): 340—345. (In Russ.) DOI: 10.1016/0869-866X-2016-24-6-340-345
Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2016; 24 (6)
DOI http://dx.doi.org/10.Ш6/0869-866Х-2016-24-6-340-345_341
Здоровье и общество
For correspondence: Terletskaia R.N., doctor of medical sciences, professor, chief researcher of the laboratory of social pediatrics. e-mail: rterletskaya@mail.ru
Conflict of interests. The authors declare absence of conflict of interests. Financing. The study had no sponsor support
Received 17.04.2016 Accepted 26.05.2016
В соответствии с Концепцией демографической политики РФ на период до 2025 г., утвержденной Указом Президента РФ от 9 октября 2007 г. № 1351, важнейшей задачей в стране является сокращение уровня младенческой смертности (МС) не менее чем в 2 раза.
МС является общепризнанным критерием оценки эффективности репродуктивно-демографического развития. Указом Президента Российской Федерации от 28 июня 2007 г. № 825 «Об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации» ее уровень включен в показатели оценки эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов РФ. На снижение смертности детей первого года жизни направлены главные усилия системы здравоохранения [1].
Несомненным важнейшим событием в деле дальнейшего снижения МС в нашей стране стал переход в 2012 г. на международные критерии регистрации рождения. Во-первых, включение в число живорожденных детей экстремально низкой массы тела (ЭНМТ) (500—999 г) требует использования самых высоких технологий по предотвращению не только гибели, но и инвалидизации указанного контингента. Во-вторых, отечественные показатели статистики фетоинфантильных потерь стали сопоставимы с международными. В третьих, повышается достоверность упомянутой статистики из-за прекращения переброса умерших детей очень низкой массы тела (ОНМТ) (1000—1499 г) в группу ЭНМТ.
Целью работы явилось изучение медико-статистических особенностей МС в условиях трехлетней регистрации рождений в стране, согласно рекомендациям ВОЗ, в соответствии с международной практикой. Особое внимание уделено проблеме достоверности регистрируемого уровня МС, поскольку истинность данных статистики нужна и важна не только для органов управления, но и для всего российского общества на современном этапе его развития.
Материалы и методы
Объектом исследования стала когорта детей, родившихся в Российской Федерации живыми, мертвыми и умерших на первом году жизни за 2011— 2014 гг.
Проводился сравнительный анализ данных официальной статистики с использованием базы Росста-та [2] и следующих статистических форм Госкомстата РФ: форма 32 «Сведения о медицинской помощи беременным, роженицам и родильницам», форма С51 «Распределение умерших по полу, возрастным группам и причинам смерти».
Кроме этого, использовались данные, содержащиеся в Европейской базе «Здоровье для всех» Европейского регионального бюро ВОЗ (БД — ЗДВ / HFA — DB) [3].
Причины смерти анализировали по классам болезней в соответствии с Международной классификацией болезней и проблем, связанных со здоровьем, 10-го пересмотра.
Проводился региональный анализ МС по федеральным округам (8) и субъектам (72) Российской Федерации. Из-за малого числа умерших детей для получения достоверного результата наблюдения были исключены Республики Адыгея, Алтай и Калмыкия, Камчатский край, Магаданская и Сахалинская области, Еврейская автономная область, Ненецкий и Чукотский автономные округа из-за малого числа умерших детей. Ранговое распределение показателя по величине иллюстрировали гистограммой. Тенденцию процесса определяли в процессе графического анализа диаграммы и путем моделирования трендов.
Вероятный недоучет МС в конкретных регионах проводился по 5 критериям, которые были рассчитаны, исходя из двух стандартных отклонений от средних значений показателей территорий, не превышающих российский уровень, за последние 4 года (2011—2014 гг.): годовому темпу снижения уровня показателя более 7%, удельному весу ранней неона-тальной смертности во всей младенческой смертности менее 30%, удельному весу смертности в 1-й день жизни во всей МС менее 10%, соотношению ранней неонатальной смертности и мертворождае-мости 1:2,2, соотношению удельного веса родившихся мертвыми с массой тела 750—999 г и 500—549 г среди всех мертворожденных 1:1,5.
Реконструкцию показателей МС проводили с использованием модели перерасчета показателя МС по уровню постнеонатальной смертности, предложенной Л.П. Сухановой и соавт. (2013) [4].
Результаты исследования
По данным Росстата, уровень МС в России по новым критериям рождения составил в 2012 г. 8,6 на 1 тыс. родившихся (при показателе 7,4 в 2011 г., учитывавшем умерших детей с массой тела 1000 г и более), т. е. увеличился на 17,6%. Е.Н. Байбарина называет повышение показателя МС в 2012 г. виртуальным, поскольку оно связано с иным механизмом подсчета в связи с переходом на новые критерии регистрации новорожденных [5]. В последующие годы уровень МС стал интенсивно снижаться и в 2014 г. достиг уровня 2011 г. (рис. 1).
При этом, если в городской местности данный показатель все же превышал исходный уровень (6,9 в
The problems of social hygiene, public health and history of medicine. 2016; 24 (6)
342_DOI http://dx.doi.org/10.1016/0869-866X-2016-24-6-340-345
Health and society
18 16 14 121086 4 2 0
/^=0,8804
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 —♦—MC —□—HC —Д-РНС —•—ПНС
2012 2013 2014 ГОД
Рис. 1. Возрастные компоненты младенческой смертности в РФ (на 1 тыс. родившихся живыми).
2014 г. против 6,6 в 2011 г.), то в сельской стал ниже такового (8,5 в 2014 г. против 9,1 в 2011 г.). Аналогичные тенденции отмечались среди мальчиков и девочек, их соотношение оставалось стабильным (1,2:1 соответственно).
За 2000—2011 гг. МС, НС и ПНС снизились в 2 раза, РНС — в 3 раза. В последующие годы после подъема в 2012—2013 г. случаи РНС, НС и ПНС стали сокращаться.
Рост МС в 2012—2013 гг. и последующее ее снижение регистрировались во всех федеральных округах. К 2014 г. ее уровень вернулся к исходному (в
2011 г.) в Центральном, Южном, Сибирском и Дальневосточном округах, стал выше в Северо-Западном (на 7,4%) и Приволжском (на 14,3%) федеральных округах (табл. 1). Требует специального изучения причин значительного (на 9,2%) снижения за указанный период уровня МС в Северо-Кавказском федеральном округе. Более того, по сравнению с подъемом в 2012 г. снижение к 2014 г. уже составляло 19,2%.
Анализ причин МС показал, что ее подъем в
2012 г. с 34,9 до 48,1 на 10 тыс. родившихся живыми (на 37,8%) произошел в основном за счет состояний, возникающих в перинатальном периоде (табл. 2).
За весь период после введения новых критериев регистрации рождений смертность детей до 1 года жизни от перинатальных причин увеличилась на 12%. Следует отметить рост частоты причин смерти детей, относящихся к рубрике «прочие» (на 10,8%). Последнее может свидетельствовать о недостаточ-
Таблица
МС в федеральных округах РФ (на 1 тыс. родившихся живыми)
Федеральный округ 2011 г. 2012 г. 2013 г. 2014 г. Темп роста/снижения (2014/2011 гг.), %
Российская Федерация 7,4 8,6 8,2 7,4 —
Центральный 6,5 7,8 7,6 6,5 —
Северо-Западный 5,4 6,2 6,2 5,8 7,4
Южный 7,1 8,4 7,9 7,2 1,4
Северо-Кавказский 13,0 14,6 12,2 11,8 -9,2
Приволжский 6,3 7,7 7,5 7,2 14,3
Уральский 6,6 7,5 7,4 6,4 -3,0
Сибирский 7,8 9,4 8,5 7,8 —
Дальневосточный 9,1 10,9 11,0 9,0 -1,1
ном уровне диагностических возможностей.
Наметилась тенденция к снижению частоты МС от врожденных аномалий на 10,6%. Смертность детей первого года жизни снизилась от болезней органов дыхания (на 22,2%), внешних причин (на 23,9%) и некоторых инфекционных и паразитарных болезней (на 18,5%).
Произошедшие изменения не отразились на структуре причин МС. По-прежнему первое ранговое место занимают состояния, возникающие в перинатальном периоде (52,7%), второе — врожденные аномалии развития (21,7%), третье — прочие болезни (12,4%) и четвертое — внешние причины (4,8%) смерти. Вместе с этим к 2014 г. сократилась доля инфекционных заболеваний, болезней органов дыхания, врожденных аномалий, внешних причин и увеличилась доля случаев смерти детей от состояний, возникающих в перинатальном периоде, что объясняется включением в статистику случаев гибели детей ЭНМТ.
В связи с введением новых критериев регистрации рождений особый интерес представляет динамика РНС среди детей, родившихся с ЭНМТ и массой 1000 г и более (рис. 2).
Смертность детей ЭНМТ в раннем неонаталь-ном периоде в течение 2011—2014 гг. сокращалась (на 45,7%) ускоренными темпами: с 412,5 до 225,8 на 100 тыс. родившихся живыми соответственно. Смертность детей в возрасте 0—6 дней, родившихся с массой 1000 г и более, снизилась за этот же период на 27,9% (с 217,1 до 156,5).
РНС детей, родившихся с массой 500—999 г, снижалась за счет всех основных причин: от отдельных состояний, возникающих в перинатальном периоде (на 44,1%), дыхательных расстройств у новорожденного — дистресс — (на 59,3%), врожденных аномалий (на 61,3%). Следует отметить рост случаев смерти этих детей от бактериального сепсиса (в 2 раза) и родовой травмы (на 19,7%), хотя их распространенность невелика.
Аналогичные тенденции отмечаются и у детей, родившихся с массой тела 1000 г и более. Так, их смертность в возрасте 0—6 дней снизилась от отдельных состояний, возникающих в перинатальном периоде, на 30,7%, дыхательных расстройств у новорожденного на 38,4% и врожденных аномалий на 24,8%. В отличие от предыдущей группы отмечен рост случаев смерти детей только от бактериального сепсиса.
При изучении особенностей перинатальных потерь после введения но-
1
Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2016; 24 (6)
DOI http://dx.doi.org/10.1016/0869-866X-2016-24-6-340-345_343
Здоровье и общество
вых критериев регистрации рождений были выявлены значительные изменения в соотношении РНС и мертворождаемости в весовых категориях 500—749, 750—999 и 1000—1499 г (табл. 3).
Так, если в 2011 г. среди детей, родившихся массой 500—749 г, число случаев мертворождений в 8 раз было больше, чем случаев гибели в первые 168 ч, то в 2014 г. только в 2 раза. В весовой группе 750—999 г разница сократилась с 3 раз до 1,6 раза. У детей, родившихся с массой 1000—1499 г указанное соотношение изменилось в сторону увеличения случаев мертворождения (с 1:1,6 до 1:2,3). К 2014 г. наиболее благополучное соотношение было установлено в весовой группе 750—999 г.
Таким образом, динамика МС и ее компонентов в период после введения новых критериев свидетельствует о том, что проблема недорегистрации умерших детей экстремально низкой массы тела в настоящее время решается, но, учитывая, в частности, подозрительно высокие темпы погодового ее снижения, проблема достоверной регистрации смертности данного контингента остается по-прежнему острой.
Доказательства недоучета случаев смерти детей с ЭНМТ и ОНМТ в России подробно были представлены в публикациях Р.К. Игнатьевой (2006), А.А. Баранова, Р.К. Игнатьевой (2007), Л.П. Сухановой (2012) [6—8]. Используя данные статистики последних лет, их можно суммировать следующим образом.
Способами занижения показателя МС являлись отдельные случаи летального исхода, которые не регистрируются в силу того, что:
♦ плод не признается живорожденным;
♦ занижается масса тела ребенка при рождении: детей, родившихся с массой тела от 1000—1499 г (умерших в раннем неонатальном периоде, относят к поздним выкидышам, фиксируя их массу менее 1000 г);
500
2011 2012 2013 2014 Год
Рис. 2. РНС детей различных весовых категорий (на 100 тыс. родившихся живыми).
♦ детей с низкой массой тела при рождении, умерших в ранний неонатальный период, относили, к категории мертворожденных. Необходимо отметить, что при переходе на регистрацию случаев рождения и смерти детей ЭНМТ могут потерять силу указанные индикаторы и появиться новые — переброс детей ЭНМТ уже не в поздние выкидыши, а просто в выкидыши (самопроизвольные аборты).
Расчет истинного уровня МС различными методами показал, что ее недоучет в середине нулевых годов текущего столетия составлял 7—8%о. Предполагалось, что при переходе на международные критерии регистрации рождений, когда будет исключена возможность искажения статистики, уровень МС в Российской Федерации составит более 10%о [9].
Эти данные не принимались во внимание органами здравоохранения. Вместе с тем все международные организации (ВОЗ, ООН, ЮНИСЕФ и др.) традиционно пользовались соответствующими поправочными коэффициентами при анализе демографической ситуации в России. Недоучет младенческой смертности в последнее десятилетие оце-
Таблица 2
Причины МС в РФ (на 10 тыс. родившихся живыми)
Причина смерти
2011 г.
2012 г.
2013 г.
2014 г.
Темп роста/снижения (2014/2011 гг.), %
Всего умерло детей в возрасте до 1 года от всех причин 73,5 86,4 81,6 74,1
В том числе от:
некоторых инфекционных и паразитарных болезней 2,7(6) 3,1 2,9 2,2(6)
болезней органов дыхания 4,5(5) 4,1 4,2 3,5(5)
болезней органов пищеварения 0,5(7) 0,5 0,4 0,5(7)
врожденных аномалий 18,0(2) 18,5 17,3 16,1(2)
состояний, возникающих в перинатальном периоде 34,9(1) 48,1 44,5 39,1(1)
внешних причин смерти 4,6(4) 4,3 4,2 3,5(4)
прочих болезней 8,3(3) 7,8 8,1 9,2(3)
0,8
-18,5 -22,2
-10,6 12,0 -23,9 10,8
Примечание. В скобках — ранговое место.
Таблица 3
Динамика соотношения умерших в первые 168 ч и родившихся мертвыми в РФ по весовым категориям
Год Весовая группа
500—749 750—999 1000—1499 1500—1999 2000—2499 2500—3999 4000 и более
2011 1:8,23 1:3,11 1:1,60 1:1,92 1:2,69 1:2,29 1:2,17
2012 1:2,33 1:1,61 1:2,00 1:2,65 1:2,69 1:2,34 1:2,25
2013 1:2,11 1:1,69 1:2,16 1:2,68 1:3,22 1:2,70 1:2,81
2014 1:2,45 1:1,63 1:2,37 1:3,89 1:3,86 1:2,85 1:2,59
The problems of social hygiene, public health and history of medicine. 2016; 24 (6) DOI http://dx.doi.org/10.1016/0869-866X-2016-24-6-340-345
Health and society
25
20-
15
10
Росстат □ Реконструкция
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014
Год
Рис. 3. МС в РФ по данным Росстата и реконструированная (на 1 тыс. родившихся живыми).
нивался российскими экспертами примерно в 15%, экспертами ВОЗ — в 18—20%, т. е. его оценка, особенно экспертами ВОЗ, была достаточно точной [10, 11].
По данным «Population Reference Bureau. 2014 World Population Data Sheet», в 2013 г. коэффициент МС в России составил 10,3 на 1 тыс. родившихся живыми [12], а по данным Росстата — 8,2. Таким образом, имел место недоучет в 20,4%. В 2011 г. без учета детей ЭНМТ эта разница составляла уже 29,2% (10,6 против 7,4 на 1 тыс. живорожденных соответственно).
В новых условиях регистрации рождений и остающегося недоучета МС актуальной проблемой остается выявление регионов, практикующих использование некорректной статистики для оценки успехов родовспоможения. На рис. 3 представлена динамика показателей МС в РФ по данным Росстата и полученную нами по результатам реконструирования.
Индикаторами недоучета МС в регионах традиционно являются колебания ее показателей по годам, соотношения компонентов МС, соотношение ранней неонатальной смертности и мертворождае-мости. Вместе с тем в последние годы в их число вошли и показатели, вытекающие из показанных выше закономерностей: соотношения удельных весов родившихся мертвыми и умершими в РНП в группах ЭНМТ и ОНМТ (табл. 4).
Выявление признаков нарушения регистрации МС (по данным официальной статистики) в субъек-
тах РФ в 2014 г. показало их наличие в различных сочетаниях почти во всех территориях. При этом, чем ниже был уровень МС, тем большее число критериев регистрировалось. В 2014 г. только 7 из 74 регионов не имели признаков некорректной статистики МС (Московская, Мурманская и Оренбургская области, Республики Башкортостан и Ингушетия, Пермский край, Алтайский край). Следует отметить, что и в 2013 г. Московская область, Республика Башкортостан и Алтайский край занимали такую же позицию.
К группе с высокой долей вероятности некорректной регистрации МС как имеющей более 3 критериев ее недоучета следует отнести 16 регионов: Тамбовская, Томская, Тюменская, Воронежская, Белгородская, Ивановская, Пензенская, Псковская, Тверская, Архангельская, Курская и Курганская области, Хабаровский край, Чувашская Республика, Республики Коми, Мордовия.
В 2013 г. таких территорий также было 16, половина из них регистрировалась и в 2014 г. (Тамбовская, Томская, Кемеровская, Пензенская, Саратовская, Тюменская, Свердловская, Новосибирская, Ивановская, Курская и Амурская области, Чувашская Республика, Республики Бурятия и Тыва, Хабаровский край, Ханты-Мансийский автономный округ — Югра). При этом все они вошли в группу территорий, в которых реконструированные показатели МС были в 1,5 раза и более выше, чем официальные данные.
Таблица 4
Результаты анализа достоверности регистрации МС в субъектах РФ в 2014 г.
Показатель
Единица измерения
Критерий
РФ
МС
Колебания МС 2014/2013 гг. Доля РНС в МС
Доля умерших в первые 24 ч в МС Превышение мертворождаемости над РНС
Превышение мертворождаемости в группах 750—999/500—549 г Число критериев недоучета МС
%0 %
% %
Кратность Кратность абс. ед.
> 7%
< 30%
< 10%
> 2,2 > 1,5
7,5 9,8* 31,3 12,5 2,7* 0,7 2
Примечание.*
— показатели, превышающие соответствующие критерии.
Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2016; 24 (6)
DOI http://dx.doi.org/10.1016/0869-866X-2016-24-6-340-345_345
Здоровье и общество
Заключение
Результаты изучения МС в условиях новых требований к регистрации рождения продолжают свидетельствовать о имеющей место недостоверности представляемых сведений. Отмечается сохранение негативных тенденций, наблюдавшихся при прежних критериях регистрации рождений, изменилась лишь крайняя учитываемая весовая категория. И это при том, что существуют вполне объективные и четко выявляемые признаки нарушений регистрации случаев смерти младенцев — по возрастной, весовой, нозологической, гестационной структуре смертности детей, темпам изменения показателей, соотношению разных составляющих, а также степени соответствия динамики репродуктивных потерь их структуре.
Следует понимать, что недостоверность статистических данных всегда очевидна, как в виде «улучшенных» показателей, обеспечивающих достижение целевых их уровней некорректной регистрацией умерших, так и примененных методов искажения данных.
Как показывают данные литературы, показатель постнеонатальных потерь является более достоверным, чем уровень смертности новорожденных. Используя эту статистическую закономерность, региональным органам здравоохранения при аналитике состояния здоровья детского населения следует активно использовать предложенные индикаторы недоучета МС для реконструирования истинного ее уровня по методике Л.П. Сухановой и соавт. [4]. Исследование не имело спонсорской поддержки. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Баранов А.А., Намазова-Баранова Л.С., Альбицкий В.Ю., Терлецкая Р.Н. Закономерности и тенденции младенческой и детской смертности в Российской Федерации. Пробл. соц. гиг., здравоохр. и истории мед. 2015; 23 (1): 35—41.
2. Федеральная служба государственной статистики. Available at: www.gks.ru
3. Европейская база данных «Здоровье для всех» [онлайновая база данных]. Копенгаген: Европейское региональное бюро ВОЗ. 2012. Available at: http://data.euro.who.int/hfadb/shell_ru.html (Accessed 30 October 2015)
4. Суханова Л.П. Исходы беременности и перинатальные потери при новых критериях рождения. Социальные аспекты здоровья населения. 2013; (3). Available at: http://vestnik.mednet.ru/content/ view/483/30/lang,ru/ (Accessed 30 October 2015).
5. Байбарина Е.Н. Основные направления деятельности Минздрава России в области детского здравоохранения Заместитель главного врача. 2013; (5): 11—6.
6. Игнатьева Р.К. Перинатальные проблемы. Мифы и реальность. М.; 2006.
7. Баранов А.А., Игнатьева Р.К. Проблема недоучета перинатальных потерь. В кн.: Баранов А.А., Альбицкий В.Ю. Смертность детского населения России. М.: Литерра; 2007: 45—59.
8. Суханова Л.П., Бушмелева Н.Н., Сорокина З.Х. Младенческая смертность в России с позиций достоверности ее регистрации. Социальные аспекты здоровья населения. 2012; (6). Available at: http://vestnik.mednet.ru/ content/view/441/27/lang,ru/ (Accessed 30 October 2015)
9. Баранов А.А., Альбицкий В.Ю. Смертность детского населения России (тенденции, причины и пути снижения). М.: Союз педиатров России; 2009: вып. 9.
10. Кваша Е.А., Харькова Т.Л. Смертность младенцев в России: успехи и нерешенные проблемы. Демоскоп Weekly. 2011; 461— 2. Available at: http://demoscope.ru/weekly/2011/0461/analit04.php (Accessed 30 October 2015)
11. База данных ВОЗ «Здоровье для всех». Available at: http://data. euro.who.int/hfadb/shell_ru.html (Accessed 30 October 2015)
12. Population Reference Bureau. 2014 World Population Data Sheet. Available at: http://www.prb.org/ (Accessed 30 October 2015)
Поступила 17.04.2016 Принята в печать 26.05.2016
REFERENCES
1. Baranov A.A., Namazova-Baranova L.S., Al'bitskiy V.Ju., Terleckaja R.N. Regularities and tendencies of infantile and child mortality in the Russian Federation. Probl. sots. gig., zdravookhr. i istorii med. 2015; 23 (1): 35—41. (in Russian)
2. Federal State Statistics Service [Federal'naya sluzhba gosudarstven-noy statistiki]. Available at: www.gks.ru (in Russian)
3. European database «Health for All» [an on-line database] [Evropey-skaya baza dannykh «Zdorov'e dlya vsekh» (onlaynovaya baza dan-nykh)]. Kopengagen: Evropeyskoe regional'noe byuro VOZ; 2012. Available at: http://data.euro.who.int/ hfadb/shell_ru.html (Accessed 30 October 2015) (in Russian)
4. Sukhanova L.P. Outcomes of pregnancy and perinatal losses at new criteria of the birth. Sotsial'nye aspekty zdorov'ya naseleniya. 2013; 3. Available at: http://vestnik.mednet.ru/content/view/483/30/ lang,ru/ (Accessed 30 October 2015). (in Russian)
5. Baybarina E.N. The main activities of the Russian Ministry of Health in the field of children's health care. Zamestitel' glavnogo vracha. 2013; (5): 11—6. (in Russian)
6. Ignat'eva R.K. Perinatal Problems. Myths and Reality [Perinatal'nye problemy. Mify i real'nost']. Moscow; 2006. (in Russian)
7. Baranov A.A., Ignat'eva R.K. Problem of underestimation of perinatal losses. In: Baranov A.A., Al'bitskiy V.Yu. Smertnost' detskogo naseleniyaRossii. Moscow: Literra; 2007: 45—59. (in Russian)
8. Sukhanova L.P., Bushmeleva N.N., Sorokina Z.Zh. Infant mortality in Russia from positions of reliability of its registratio. Sotsial'nye aspekty zdorov'ya naseleniya. 2012; (6). Available at: http://vest-nik.mednet.ru/ content/view/441/27/lang,ru/ (Accessed 30 October 2015) (in Russian)
9. Baranov A.A., Al'bitskiy V.Yu. Mortality of the Children's Population of Russia (Tendency, Reason and Way of Decrease). [Smertnost' detskogo naseleniya Rossii (tendentsii, prichiny i puti snizheniya)]. Moscow: Soyuz pediatrov Rossii; 2009; Release 9. (in Russian)
10. Kvasha E.A.,Khar'kova T.L. Infant mortality in Russia: progress and unresolved problems. Demoskop Weekly. 2011; (461—2). Available at: http://demoscope.ru/weekly/2011/ 0461/analit04.php (Accessed 30 October 2015) (in Russian)
11. A database of WHO «Health for all». [Baza dannyh VOZ «Zdorov'e dlya vsekh»]. Available at: http://data.euro.who.int/hfadb/ shell_ ru.html (Accessed 30 October 2015). (in Russian)
12. Population Reference Bureau. 2014 World Population Data Sheet. Available at: http://www.prb.org/ (Accessed 30 October 2015)
