CC BY
122УДК 903.2/904
МИЗДАХКАН - КЕРАМИЧЕСКИЙ ЦЕНТР ЮЖНОГО ПРИАРАЛЬЯ
В ЭПОХУ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ
©2018 г. М.-Ш. Кдырниязов, О.-Ш. Кдырниязов
В статье проанализирован ремесленный потенциал одного из керамических центров Южного Приралья - Миздахкана эпохи Золотой Орды. Источниками статьи являются собственные раскопанные материалы авторов, полученные в ходе более тридцатилетней работы на данном объекте. В ХШ-Х1У вв. здесь существовал торгово-ремесленный центр с различными направлениями производительной деятельности городской экономики. Конкретно исследуется гончарные печи, формы организации труда и ареал распространения местной продукции в соседних регионах, в том числе в центральных и западных частях золотоордынского государства. В гончарных мастерских Миздахкана, состоящие из единичных, парных (из двух) и более горнов (цех) осуществляли обжиг неполивной красноглиняной, сероглиняной и чернолощеной керамики.
Ключевые слова: Южное Приаралье, Золотая Орда, Миздахкан, керамический центр, печи, цех, организация труда.
Древний Миздахкан локализован известным городищем Гяур-кала в Ходжей-лийском районе Республики Каракалпакстан. Хронологическая дата памятника относится к 1У-Ш вв. до н. э. и концу XIV - началу XV вв. Древнейшая часть археологического комплекса Миздахкан находится на западном холме, в основаниях крепости Гяуркала. В настоящее время в восточной части на возвышенности Мазлумхан-сулу расположен грандиозный некрополь с древними, средневековыми и поздними архитектурными сооружениями и погребальными памятниками. На равнине между этими холмами в эпоху Золотой Орды возникает неукрепленное поселение ХШ-ХГУ вв., площадью более 100 га. Регулярные раскопочные работы в Миздахкане были начаты в 1985 г. археологической экспедицией Каракалпакского государственного университета. За эти годы были осуществлены раскопки в различных частях неукрепленного поселения и на возвышенности Мазлумхан-сулу.
Среди прочих торгово-ремесленных объектов археологическими раскопками были вскрыты гончарные мастерские, состоящие из единичных, парных (из двух) и более горнов для обжига неполивной красноглиня-ной, сероглиняной и чернолощеной керамики. В «центральном квартале» Миздахкана 1985 г. открыт дом № 2 с керамической печью, расположенной во дворе. Печь двухъярусная, отверстие топочной камеры расположено со стороны двора. Она связана с обжигательной камерой 19-ю продухами диаметром 10 см. Диаметр верхней обжигательной камеры 2 м, высота сохранилась до 1 м. Камера имеет
куполообразное перекрытие и шесть вытяжных отверстий диаметром 15 см. Печь индивидуального хозяина по находкам медных монет XIV в. датируется золотоордынским временем. Такие индивидуальные гончарные печи открыты в «юго-западном», «южном» квартале золотоордынской части городища Миздахкан. В «юго-западном квартале» раскопан производственный комплекс, состоящий из обширного двора с мастерскими-винодельнями, маслобойными приспособлениями и двумя гончарными печами. Печи имеют схожие конструкции, они двухъярусные, расположены на одном горизонте, функционировали одновременно. Сводчатый потолок нижней обжиговой камеры сложен из сырцовых кирпичей, в них проделаны сквозные жаропроводящие отверстия овально-округлой формы. Стены обжиговой камеры сохранились на высоту от 1,40 м (печь № 1) до 2,10 м (печь № 2), диаметр их соответственно от 2,30 до 2,55 м. Перекрытие верхней камеры также было сводчато-куполообразной формы и возвышалось над уровнем дневной поверхности. Первоначально здесь построена печь № 1 для обжига неполивной красно-глиняной керамики, затем горн с северной и восточной стороны был обнесен капитальной сырцовой стеной. Через какое-то время рядом с гончарной печью появляется второй горн для обжига неполивной красноглиняной керамики. Строительство второго горна привело к расширению рабочей площади мастерской. По своей конструкции они относятся ко II типу. Печи специализировались по выпуску неполивных красноглиняных кувшинов. Рядом с
печами в полуоткрытом дворе с выложенными жжеными кирпичами полом обнаружены лежащие в положении in situ несколько десятков полуразбитых красноглиняных кувшинов с округлой ручкой. Возможно, дворик служил не только для сушки керамических изделий, но и для временного хранения готовой выгружавшейся из печей продукции. По аналогиям из других районов в таких мастерских работали от двух до шести мастеров-керамистов (Курочкина, 2009, с. 129).
В комплексе городских жилищ «южного поселения» в пяти помещениях открыты гончарные печи (№ 3, 4, 5, 6, 7). Все они в хорошей сохранности. Эти печи также двухъярусные, округлые в плане, состоят из двух камер, топочное устье обращено на север или на запад. Печь № 3 имеет высоту стен топочной камеры 1,60 м, диаметр серединной части - 2,10 м. Перекрытие камер сводчатое. Прямоугольное топочное устье сложено из жженых кирпичей и каменных плит, имеет высоту 0,55 м, ширину 0,45 м. Сверху также имеет перекрытие двухрядной кладкой из каменных плит. В топочной камере найдены только фрагменты (115 экземпляров) серо-глиняных водоносных кувшинов с низкой округлой ручкой. Возможно, здесь, как и в предыдущих печах, обжигались неполивные объемные изделия - кувшины и миски. Печь № 4 (в помещении № 6) диаметром с внешней стороны 1,35 м. Она выложена из обгоревшего в процессе использования печи сырцового кирпича размером 24x24x4; 23x23x3,5 см. Верхняя камера на уровне дневной поверхности разрушена. Диаметр внутренней стороны нижней камеры 1,10 м, внешний диаметр печи 1,25 м, толщина стенок 0,15 см, то есть стены помещений сложены из половинок сырцового кирпича. Контур стенки печи имеет усеченно-цилиндрическую форму, сходящую вовнутрь с уклоном. Свод печи с жаропроводящими продухами частично провалился и упал на пол топочной камеры. Большая часть задней стенки печи примыкала к толстой стенке (0,80 м) помещения № 8. Это упрочило стенки печи и усилило теплоизоляцию. Однако печь № 4 функционировала недолго. Внутри топочная камера заполнена золой, в ней встречаются только фрагменты хума хорезмшах-ского периода. Раскопанные здесь два очага по своим конструктивным особенностям и аналогиям датируются XI - началом XIII в. Печь № 5 (в помещении № 10) также двухъярусная, округлая в плане, состоит из двух камер. Нижняя, углубленная в землю часть,
сохранилась полностью, верхняя - частично, до уровня дневной поверхности. Диаметр печи по внутреннему контуру 1,90 м, высота топочной камеры 1,40 м. Она была заполнена золой и многочисленными фрагментами серо-глиняной керамики. Печь № 6 (в помещении № 7) также округлой формы, топочное устье обращено на север. Диаметр внутренней части посередине 3 м, верхней части - 2,6 м, высота обжигательной камеры 1,90 м, устье топки оформлено в форме буквы П, оно обкладывалось рядами жженых кирпичей в постели-стой кладке. Устье топки горна в последний период функционирования было замуровано, при этом для закупорки вместе с сырцовыми кирпичами использовался большой серогли-няный кувшин. Печь с южной и восточной сторон огорожена стенками. Пространство между ними шириной 0,30-0,70 м, заполнено плотным утрамбованным песком. Оно вместе с толстыми стенами горна создавало теплоизоляционный слой. Печь № 7 более крупная. Диаметр обжигательной камеры 2,10 м, высота сохранившейся части 1,30 м, топочной камеры 2,20 м, внешние стороны - 2,45 м. Обжигательная камера округлой формы имеет 18 продухов. Верхняя обжигательная камера имеет куполообразное перекрытие. На основаниях стенки печи использованы каменные плиты в качестве фундамента. Толстый массив кладки стен способствовал меньшей теплоотдаче во время его работы и после прекращения топки. По своей конструкции оно имеет сплошные перекрытия топочной камеры, горизонтальную перегородку между топкой и обжигательной камерой с цилиндрическими или полуовальными продухами. Для организации производственного процесса рядом с печью, к западу от нее устроена квадратная площадка, выстланная из жженых кирпичей (размер 1,5x1,5 м). О продукции, обжигавшейся здесь (керамических изделиях), позволяют судить находки бракованных изделий, образцы посуды и тарной керамики. В самой печи и возле него обнаружены фрагменты сероглиняных лощеных мисок, водоносных кувшинов, хума, крышек и неполивной крас-ноглиняной керамики. По своей конструкции такого рода гончарные печи позволяют работать достаточно продуктивно. Судя по обожженности стен (ноздревато-каплеобразные потеки), печи действовали долго. В 2017 г. в западной части «южного поселения» открыт новый гончарный горн (№ 8) идентичный по форме и размеру предыдущих печей (Кдыр-ниязов, Кдырниязов, Саипов, 2018, в печати).
В ходе археологических работ в «центральном квартале» неукрепленной части Миздахкана открыты гончарные мастерские, объединенные в цех. В течение трех археологических сезонов 1988-1990 гг. полностью вскрыт жилой массив гончаров площадью 1222 кв. м. В структуре квартала выявлены 8 домовладений и большой керамический цех (Кдырниязов, Туребеков, 1998, с. 13-18). Цех занимает восточную часть квартала. Он расположен в составе большого домовладения, состоящего, кроме хозяйственно-производственных, из жилых помещений и полуоткрытого двора. Общая площадь хозяйства 574 м2. Большой керамический цех состоит из 7 гончарных печей, 7 колодцев, ямы и места для гончарных станков. В трех помещениях и дворе шел процесс обработки глины, хранения, сушки и продажа изделий. В остальных помещениях жили семья и обслуга. Вскрытые гончарные печи мастерской по конструкции однотипные, они двухъкамерные. В ходе археологических работ на рабочих площадках найдены печные припасы (штыр, сепоя-треножка), формочки-калыпы для изготовления деталей сосудов орнаментированных носиков и стенок, штампики с глубоким рельефом, галечные и мраморные лощилы для нанесения орнамента. Кроме того, часто встречаются обожженные и каменные терки для выравнивания форм еще не обсушенных керамических изделий. В целом, по предварительным подсчетам, здесь работал коллектив производителей, состоящий из не менее 25 человек. Среди них были 7 мастеров-гончаров и не менее 7 подмастерьев (Туребеков, 2003, с. 79).
Эти гончарные мастерские располагаются в производственной части золотоордын-ского города Миздахкана. В этом и в других соседних кварталах зафиксировано много производственных конструкций. Они расположены по краям жилых кварталов (Кдырни-язов, 1999, с. 101-102; 2002, с. 249-255). Это одна из особенностей локализации ремесленных кварталов средневекового Хорезма. В средневековье, как и в античности, ремесленные кварталы города были вынесены за жилую городскую зону.
В целом гончарные печи Миздахкана по своим размерам намного меньше античных печей Хорезма (Воробьева, 1959, с. 199-124). Это, возможно, связано с деятельностью индивидуального товаропроизводителя. Здесь особо отметим возможности парных гончарных печей (печь № 1-2, «юго-западный
квартал»). Наличие второй печи позволяло мастеру-керамисту вести обжиг беспрерывно, используя поочередно то одну, то другую печь. Это древний трудоемкий процесс, по мнению М.Г. Воробьевой, его корни известны в Хорезме с античной эпохи. Датировку времени функционирования печей «южного поселения» подтверждают обнаруженные в них многочисленные фрагменты сероглиня-ной и поливной керамики хорезмшахского и раннезолотоордынкого времени. Кроме того, среди находок возле гончарных печей «южного поселения» Миздахкана найдены несколько монет хорезмшахов (Пачкалов, 2010, с. 378), однако массовым археологическим материалом является раннезолотоордынская керамика.
В связи с подробным изучением керамического производства Миздахкана, на его примере, можно рассмотреть вопросы организации гончарного ремесла в Южном Приа-ралье в эпоху средневековья. В городах Средней Азии (Лунина, 1960, с. 39; Ташходжаев, 1975, с. 58-68), Волжской Болгарии (Смирнов, 1951, с. 136) еще в домонгольское время, впоследствии и в Золотой Орде существовали ремесленные организации типа «братства»-«товарищества» или цех (Якубовский, 1931, с. 20-21). При этом, по материалам Миздах-кана, можно отметить три типа мастерских -небольших, состоящих из одного горна (тип I), и больших с двумя горнами (тип II) и более объемного производственного объекта, цеха (тип III). Возможно, они работали сезонно, в определенное время года. Однако, учитывая расположение большинства печей Миздахка-на в закрытых помещениях, можно предположить, что небольшие мастерские (тип I, II) в работе использовали круглогодично. Первый и второй тип производственной единицы (небольшие мастерские ремесленников) характерны и для кварталов гончаров-ремесленников Мерва X - нач. XIII в. (Лунина, 1960, с. 219, 221, 405), Афрасиаба X - нач. XIII в. (Ахраров, 1969, с. 301-309), Ферганы-Ахси-кет (Анарбаев, 2013, с. 410-484) и Отрар-ского оазиса: Куйрук-тобе, Отрар, Сауран (Байпаков, 1986, с. 163; Акишев, Байпаков, Ерзакович, 1987, с. 129-157). Они составляли основу производств домонгольского периода. Крупные же хозяйства (тип III), относящиеся к XII - началу XIII в., «не были распространенным явлением» в Мерве (Лунина, 1960, с. 405). В литературе существует мнение, что крупные хозяйства типа «цехов» и «артелей» возникли в монгольскую эпоху, в начале
XIV в. (Якубовский, 1931, с. 19). Однако С.Б. Лунина склонна считать, что крупные ремесленные мастерские кооперировались еще в XII - начале XIII в. в Мерве. Здесь действовало объединение мервских мастеров-керамистов Мухаммед Али Иноятана и Абу Бакра аль Итоби (Пугаченкова, 1958; Лунина, 1960, с. 404). Этого мнения по материалам одного из крупных керамических центров Маверан-нахра - Афрасиаба - придерживался Ш.С. Ташходжаев (1975, с. 58-68). Если это так, то можно считать, что организация ремесленного производства, как и в других областях Средней Азии, в Хорезме практиковалась еще в домонгольскую эпоху. Специализированные кварталы гончаров в средневековье кроме Миздахкана отмечены в ряде городов Южного Приаралья - Замахшаре (Х-Х вв.), Садва-ре (ГХ-Х! вв.), Джигербенде (Х-нач. XIII в.), Кават кале (XII-XIII вв.), Шемаха кале (XII-XIV вв.) и Шехрлике (XIII-XIV вв.).
Таким образом, мастерские в комплексе ремесленных производств «юго-западного квартала» и «центрального» городища Миздахкан имели статус особой организованной формы производства. Такие мастерские в научной литературе принято считать специализированными цехами или «карханами». В эпоху развитого средневековья карханами называли большие производственные мастерские, принадлежащие к социальным верхушкам феодального общества, начиная от местных богатых ремесленников, религиозных деятелей до членов ханской семьи. Рашидад-дин (1247-1318) и автор «Тарих-и Вассаф» упоминает о таких типах производства. В «Тарих-и Вассаф» написано: «Было постановлено, чтобы каждый из царевичей довольствовался исчисленными тысячами (людей) и собственными мастерскими (карханеха-ии-хасс) в Бухаре и Самарканде» (Петрушевский, 1970, с. 125).
Такие керамические цеха оснащались большим количеством горнов разных конструкций, предназначенных для выпуска широкого ассортимента керамических изделий в большом объеме. Их работа была направлена на рынок, и трудились на предприятиях десятки и, возможно, сотни человек. Есть предположение, что для бесперебойной работы таких мастерских со стороны организаторов производства была осуществлена единая система снабжения топливом, сырьем, рабочими резервами и отлаженная система сбыта готовой продукции. Подобное предприятие было изучено Поволжской археологиче-
ской экспедицией во главе с академиком Г. А. Федоров-Давыдовым (Федоров-Давыдов, Булатов,1989, с. 133-148).
Новые археологические раскопки в торгово-ремесленных кварталах средневекового Миздахкана в достаточной степени дают возможность анализировать организацию труда ремесленников в городах Южного Приаралья. Среди неполивных керамических крышек из Миздахкана и в коллекции гончарных изделий встречаются четкие надписи, личные печати (мухр) и тамги (в форме латинской V, «птичья лапка»-«газаяк» крест-Х «аша»). Еще большим разнообразием отличаются различные тамги и знаки геометрического характера в виде «параллелей», «бегущих волн», «ромбиков», «пятиконечных звезд», «сетчато-радиальных» линий. Такие знаки, по мнению исследователя отличительных черт керамики Поволжья М.Д. Полубоя-риновой, являются атрибутами собственности (Полубояринова,1980, с. 204-205). Их изображения также генетически связаны с этнокультурными процессами Южного Приаралья. Некоторые надписи сохранились наполовину, прорезаны на поверхности еще не обожен-ной сырой сформованной заготовках изделий. Среди них надпись: «^^а» (вариант «suIubga») и имя мастера (Кдырниязов М.Ш., Кдырниязов А., 2002, с. 86). Такие имена мастеров встречаются на глазурованных изделиях Нижнего Поволжья (XIV вв.). Здесь на одной кашинной пластине есть надпись-имя мастера «Асан» (Федоров-Давыдов, Булатов, 1989, с. 136). Другими словами, эти марки являются намеком на принадлежность их к определенной мастерской или мастеру-керамисту. Имена мастеров-производителей в Мавераннахре появляются еще в домонгольское время. В вскрытых мастерских Афраси-аба Ш.С. Ташходжаевым найдены изделия (чаши) с именами мастеров. Среди них имя мастера «Мухаммед» и «Ахмад». Они, по мнению Ш. С. Ташходжаева, являются производителями специализированных мастерских, выпускающих стандартизированные изделия. Эти мастерские относятся к XI - началу и второй половине XII в. (Ташходжаев, 1975, с. 64-65). Имена мастеров встречались и в штампованной керамике Термеза (Массон, 1940, с. 98-99). Подобные имена мастеров встречаются и в Нисе («работа Али») и Мерве («работа Мухаммад Али Иноятона» (XII в.) (Лунина, 1960, с. 153, 345-346). Имена мастеров или намеки на них известны по керамическим материалам Самарры («мастер Убейда»,
«работа Омара», «работа Зикри») (Sarre, 1925, р. 8, fig. 16-19), Египта, Сирии (Reitlinger, 1925, р. 125); в Азербайджане - Оренкала («сделал», «сделал мастер», «мастер-устод»), Ганджа (Ахмедов,1957, с. 14, 22; Минкевич-Мустафаева, 1958, с. 160; Новрузлу, 1980, с. 122); в Северном Причерноморье (Херсо-нес). Имена мастеров встречаются и на предметах разного рода разновидностей прикладного искусства (особенно торевтике) зарубежных стран (Sarre,1906, р. 81).
Ремесленники, в том числе и керамисты, были зависимые и независимые. Г.А. Федоров-Давыдов так пишет об этом процессе: «Перед нами две категории рабов-пленных ремесленников (зависимых и полузависимых)... Рабский труд, воскресший в эпоху обширных завоеваний XIII в., трансформировался в XIV в. в труд феодально-зависимой черни» (Федоров-Давыдов, 1973, с. 84). На примере изученных гончарных мастерских Миздахкана социальное положение гончаров определяется в следующем порядке (категория ремесленников). Здесь трудились индивидуальные мастера, имевшие в своем хозяйстве один горн (I категория). Они производили продукцию с помощью членов семьи. Другое индивидуальное хозяйство имело две гончарных печи, существовала узкая специализация труда, выпускался определенный вид керамики (красноглиняные кувшины, горн № 1-2 «северо-западного квартала»). Они нанимали рабочих или имели слуг (II категория). III категория мастерских были большими мастерскими с многими гончарными печами и с широким ассортиментом продукции. Таковым является гончарный цех «центрального квартала». Он состоит из большого двора, гончарных печей, колодцев и жилых и хозяйственных помещений для размещения станков, обработки, хранения глин, сушки и продажи изделий. Здесь трудились десятки человек (мастер, подмастерья, рабочие: ахль аль-амал - «люди дела, работы»). Среди последних, возможно, были и рабы (слуги). Это было большое производство с привлечением труда специалистов разных профилей под руководством хозяина мастера - устода. Такой цех-кархана имел несколько гончарных горнов, предназначенных для выпуска широкого ассортимента керамических изделий в большом объеме. Их работа, как и в индивидуальных хозяйствах, была направлена на рынок, и трудились здесь десятки человек. Для непрерывной работы была создана система снабжения топливом, сырьем,
людскими резервами и, возможно, отлажена единая система сбыта готовой продукции. Такое предприятие могло принадлежать человеку с высоким социальным статусом (амир, беки, священнослужители, богатые купцы или ремесленники). Анализ письменных источников и археологических материалов свидетельствует о существовании в округе Миздахкана такой категории феодальной верхушки (Кдырниязов, 2000, с. 71-75). Это обеспечивало функционирование нормальной работы крупных мастерских. Здесь выпускали разнообразные изделия - хумы, кувшины, ведра, горшки, миски, чаши, светильники, детские игрушки, вещи повседневного обихода и архитектурный декор. Среди них были лучшие образцы керамических изделий. Они конкурировали во внешней торговле и вывозились в соседние регионы. В числе этих изделий еще в 30-е годы ХХ в. А.Ю. Якубовский в своей работе «Хорезм в керамике Сарая» отмечал, что в ряде типологий поливной посуды Сарая Берке некоторые группы своим происхождением связаны с куня-ургенчски-ми образцами кашинной керамики. Сравнительный анализ, проведенный А. Ю. Якубовским, позволил ему прийти к выводу, что «на куня-ургенчских черепках мы имеем те же мотивы, что и на сарайских вещах...Сарай-ская посуда, несомненно, развивалась под влиянием ургенчских мастеров». Здесь надо отметить, что А. Ю. Якубовский под словами «куня-ургенчскими образцами», несомненно, имел в виду не только керамику Ургенча, но и Миздахкана (Якубовский, 1930 а, с. 5-63; 1930 б, с. 551-581).
Его выводы на раннем этапе исследования культуры Золотой Орды не вполне опровергнуты последующими поколениями археологов. Привозная (импортная) керамика из Хорезма (штампованные фляги, кувшины и каменные котлы) представлена в восточно-европейских памятниках Золотой Орды: Азове, Сарае, Астрахани, Маджара и других. Наряду с этим, нужно отметить, что некоторые виды тамошней поливной и штампованной керамики связаны с производственной деятельностью приезжих мастеров из Хорезма, обслуживавших горны (Панина, Волков, 2000, с. 89-91; Федоров-Давыдов, 2001, с. 210; Коваль, 2010, с. 144, 145).
Таким образом, по археологическим материалам керамического ремесла Миздах-кана (с учетом аналогичных явлений из других регионов) определяются разные формы организации ремесленного производства. Большая
масса местной керамики и их бракованные отвалы, заполнения горнов, наличие нескольких печей в одном хозяйстве (цех в «центральном квартале») свидетельствуют о существовании особой организационной формы типа «кархана» («диване-масас») в городах
Южного Приаралья, одним из центров его гончарства является золотоордынский город Миздахкан. Продукция этого центра была найдена в Сарайчике, Джампык кала, Шемаха кала, Пульжае и караван-сараях Центрального Устюрта и Мангышлаке.
ЛИТЕРАТУРА
Акишев К.А, Байпаков К.М, Ерзакович Л.Б. Отрар в XIII-XV веках / Отв. ред. В.М.Массон. Алма-Ата : Наука, 1987. 256 с.
Анарбаев Абдулхамид. Ахсикет-столица древней Ферганы / Отв. ред. А.Аскаров. Ташкент: Изд-во «Тафаккур», 2013. 535 с.
Ахмедов Г.М. Неполивная бытовая керамика Азербайджана IV-XIII вв. (по материалам раскопок Орен-кала). Автореф. дисс.... канд. ист. наук. Баку, 1957. 18 с.
Ахраров И. К истории появления керамического производства на городище Афрасиаб. // «Афраси-аб». Вып. 1. Ташкент, 1969. С. 301-311.
Байпаков К.М. Средневековая городская культура Южного Казахстана и Семиречья. (VI — начало XIII в.). Алма-Ата: Наука, 1986. 255 с.
ВоробьеваМ.Г. Керамика Хорезма античного периода // ТХАЭЭ. Том IV / Под ред. С.П. Толстова и М.Г. Воробьевой. М: Наука, 1959. С. 63—221.
КдырниязовМ.-Ш, ТуребековМ.Т. Миздахкан- город золотоордынского времени // Ходжейли древнейший город республики Каракалпакстан. Ходжейли, 1998. С.13—18.
Кдырниязов М.-Ш. Мастерские винодельни золотоордынского Миздахкана // Вестник ККО АН РУз. 1999. № 4—5. С. 101—102.
Кдырниязов М.-Ш., Кдырниязов А. Исследование средневекового банного комплекса на Миздахка-не // АИУ-2001. Тошкент, 2002. С. 84—86.
Кдырниязов М.-Ш. Раскопки дома с производственным двором в Миздахкане // ИМКУ. Вып.33. Ташкент: Фан, 2002. С. 249—255.
Кдырниязов М.-Ш, Кдырниязов О.-Ш, Алимбетов А, Саипов С. Археологические работы в Миздахкане в 2016-2017 гг. // АИУ 2016-2017 гг. Самарканд, 2018 (в печати).
Коваль В.Ю. Керамика Востока на Руси в IX-XVI вв. М.: Наука, 2010. 269 с.
Курочкина С.А. Отпечатки пальцы гончаров на керамике (по материалам раскопа XXXIX / 2005 г. Селитренного городища) // Средневековая археология Поволжья: материалы и исследования по археологии Поволжья. Вып.4. Йошкар-Ола, 2009. С.124—132.
Лунина С.Б. Гончарное производство в Мерве Х-начале XIII вв. // ТЮТАКЭ. Т. XI. Ашхабад: Изд-во АН Туркменской ССР, 1960. С.303—418.
Массон М.Е. Городище Старого Термеза и их изучение // Труды УзФАН СССР. Серия I. Вып. 2 // ТАКЭ 1936 г. Ташкент, 1940. С. 98—99.
Минкевич-МустафаеваН.В. О ремесленном квартале города Байлакана // СА. 1958. № 4. С. 101—160.
НоврузлуАзизИса Оглы. Средневековая керамика Азербайджана (IX—XVII вв.). Баку: «Элм», 1983. 199 с.
Панина Э.Л, Волков В.И. Штампованная керамика золотоордынских городов // Средняя Азия. Археология. История. Культура. Материалы международной конференции посвященной 50-летию научной деятельности Г.В. Шишкиной. ГМВ. (Москва, 14 — 16 декабря 2000 г.). Москва: Пересвет, 2000. С. 89—91.
Пачкалов А. Комплекс средневековых восточных монет с городища издахкан в Хорезме // Отзвуки Великого Хорезма. М.: ИЭА РАН, 2010. С. 377—384.
Петрушевский И.П. Поход монгольских войск в Среднюю Азию в 1219—1224 гг. и его последствия // Татаро-монголы в Азии и Европе / Отв. ред. С.Л. Тихвинский. М.: Наука, 1970. С. 100—134.
Полубояринова М.Д. Знаки на золотоордынской керамике // Средневековые древности евразийских степей / Отв. ред. С.А. Плетнева. М.: Наука, 1980.
Пугаченкова Г.А. Мастер керамист Мухаммед Али Инойятон из Мерва // СА. 1958. № 2. С. 78—91.
Смирнов А.П. Волжские Булгары / Редактор С.П.Толстов. М.: ГИМ, 1951. 275 с.
Ташходжаев Ш. С. Керамическое производство Афрасиаба и вопросы организации труда ремесленников X - XIII вв. // «Афрасиаб». Вып IV. Ташкент: Фан, 1975. С. 58-68.
Толстов С.П. По следам древнехорезмийской цивилизации. М.: МГУ, 1948. 378 с.
Туребеков М.Т. Раскопки жилого массива гончаров средневекового Миздахкана. // Археология Приуралья. ВыпУГ / Под ред. Хожаниязов Г., Жаксон С., Беттс А. Нукус, 2003.С.67-79.
Федоров-ДавыдовГ.А. Общественный строй Золотой Орды. М.: МГУ, 1973.179 с.
Федоров-Давыдов Г.А. Золотоордынские города Поволжья. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2001. 254 с.
Федоров-Давыдов Г.А, Булатов Н.М. Керамическая мастерская Селитренного городища // Сокровища сарматских вождей и древние города Поволжья / Отв. ред. К.А. Смирнов. М.: Наука, 1986. С. 133-248.
Якубовский. А.Ю. Развалины Ургенча // ИГАИМК. Том VI. Вып.2. Л., 1930. С. 5-68.
Якубовский А.Ю. Городище Миздахкан // ЗКВ. Том V. 1930. С. 551-581.
Якубовский А. Ю. К вопросу о происхождении ремесленной промышленности Сарая Берке // ИГАИМК. Том VIII. Л.,1931. С. 1-48.
Якобсон А.Л. Средневековый Херсонес (XII-XIV вв.) / МИА. № 17. М.: Наука, 1955. 297 с.
VoyevodskyM.A Summary Report of a Khwarizm Expedition // ВЛИЛА. 1938, № 3. Р. 235-245.
Sarre F. Die Keramik von Samarra. Die Ausgrabungen von Samarra. Band II. BerIin, 1925. Р. 9-103. 202 fig.
Sarre F. Еrzeugnisse isIamischer Kunst, teiI I. Ars IsIamice.VoI. II. 1906. 82 p.
Reitlinger G. IsIamic pottery from Ku kish. Ars isIamice. VoI. II. 1925. P. 3-215
Информация об авторах:
Кдырниязов Мухаммед-Шарип, доктор исторических наук, профессор, Каракалпакский государственный университет им. Бердаха (г. Нукус, Узбекистан); m_sharif@mail.ru
Кдырниязов Омар-Шарип, старший научный сотрудник, докторант, Каракалпакский государственный университет им. Бердаха (г. Нукус, Узбекистан); m_sharif@mail.ru
MIZDAKHKAN: CERAMIC CENTER OF SOUTH ARAL SEA REGION
IN THE GOLDEN HORDE PERIOD
Mohammed-Sharip Khdirniyazov, Omar-Sharip Khdirniyazov
In the article one of the ceramic centre's in the area of South Aral sea, craft potential of Mizdakhkan which is at the period of Golden Horde is analyzed. Resources of the article consist of a 30 year's researches of the author at this object. In the XIII-XIV centuries the city became a center of trade-craft on the different branches by economical side. In the researches there is information about potter's stove, form of organization of labour and wide-spread of local products in the neighbor regions, in the central and west parts of the country of Golden Horde. Potter's products consist of single, paired and more division departments of Mizdakhkan products that red pottery grey pottery and black pottery of ceramic are produced.
Keywords: South Aral, Golden Horde, Mizdakhkan, ceramic center, stoves, division department, labour organization.
About the Authors:
Khdirniyazov Mohammed-Sharip Doctor of Historical Sciences, Professor. Karakalpak State University. named after Berdakh. Chardzhou Abdirov St., 1, Nukus, 230112, Republic of Uzbekistan; m_sharif@mail.ru
Khdirniyazov Omar-Sharip. Senior Research Associate, Doctorant, Karakalpak State University. named after Berdakh. Chardzhou Abdirov St., 1, Nukus, 230112, Republic of Uzbekistan; m_sharif@mail.ru
