МИССИЯ УНИВЕРСИТЕТА: СМЫСЛОВЫЕ ОРИЕНТИРЫ САМООПРЕДЕЛЕНИЯ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

В.И. Бакштановский, Ю.В. Согомонов

МИССИЯ УНИВЕРСИТЕТА: СМЫСЛОВЫЕ ОРИЕНТИРЫ САМООПРЕДЕЛЕНИЯ

...Метафора идей как путей, дорог (methodos) стара, как сама культура.

Хосе Ортега-и-Гассет

***

... Уверены ли Вы, что выгоды от определения миссии обоснуют затраты и времени, и средств, необходимые для ее разработки?

А. Payne

***

...Всякая инновация проходит три фазы: первая: «что за чушь?!», вторая: «что-то в этом есть», третья: «кто же этого не знает!»

Из фольклора науковедов

1. Предварительные объяснения

РЕШИВШИСЬ предпослать статье сразу три эпиграфа, мы уже не можем обойтись без комментариев к каждому из них.

Эпиграф из книги Ортеги-и-Гассета1, в которой автор расшифровывает роль метафоры - «Если мы неожиданно оказываемся в сложной, неясной ситуации, нам кажется, что впереди густой лес, непроходимый и мрачный, через который невозможно пройти, не рискуя заблудиться. Но когда кто-нибудь объяснит ситуацию при помощи ясной идеи, тогда мы испытываем озарение. Это свет понимания. Хаос кажется нам теперь упорядоченным, имеющим четкие структурные линии, напоминающие свободные открытые дороги», - подчеркивает теоретико-методологическую нацеленность нашей работы, хотя она и посвящена вполне прагматичной задаче проектирования миссии конкретного университета и начинается соответствующим текстом «Миссия ТюмГНГУ». Восхождение к идее современного университета и предваряющая проектирование миссии попытка исследования этого феномена в категориях философии и этики образования, а не в широко принятом мене-джеристском подходе - условия, без которых захвативший отечественные университеты бум создания «миссий» может оказаться делом если и не вредным, то малополезным.

Одна из причин возможного вреда, во всяком случае значимого риска, обозначена с помощью второго эпиграфа. Этот эпиграф настраивает на особенность интерпретации понятия «миссия» и его роли в общеменеджеристском подходе, апплици-руемом - в буквальном смысле этого слова - к ситуации университета, без стремления понять особенность этой институции. Озабоченные характерным для рыночной сделки критерием «затраты - выгоды», сторонники «приложения-наложения», взвесив «за» и «против», вряд ли решатся на «расходы», связанные с таким не формализованным гуманитарным процессом, как поиск миссии-идеи, миссии-смысла. Конечно, и в прагматическом подходе есть резоны. Например, даже предпринимая поиск миссии-идеи, невредно задуматься над такими вопросами: «Действительно ли вы убеждены в том, что в состоянии сказать нечто важное о целях и будущем фирмы, и каково значение этих ответов для сегодняшней жизни»? «Хотите ли вы стать объектом исследований, затрагивающих ваши методы управления и отношения с другими структурами?»2. И все же этот эпиграф призван настроить нашего читателя на скеп-

1

Ортега-и-Гассет Х. Миссия университета. Минск: БГУ,2005. С.54.

2 Payne А. Marketing uslugi. Warszawa, 1997.

сис в отношении широко распространенной тенденции рефлексии миссии университета в формате стратегического менеджмента, точнее - мотивировать к постановке задачи определения интервала эффективности такого подхода.

Наконец, третий эпиграф - «народная мудрость» из фольклора науковедов помогает акцентировать риски скоропостижного вступления такой инновации, как самоопределение университетов через проектирование своей миссии сразу в последнюю фазу, без полноценного проживания первых двух. Конечно, динамика современного общества сжимает сроки, необходимые для того, чтобы инновационная идея прошла отведенные ей судьбой (науковеды называют это закономерностью) этапы: от ереси до очевидности. Но мудрость из науковедческого фольклора прежде всего помогает акцентировать риски слишком быстро наступающей третьей фазы жизни инновации, в то время как между этапами «ересь» и «кто же этого не знает» лежит проблема, решение которой и определяет смысл того, что столь быстро стало казаться «очевидным».

Именно поэтому в ситуации начавшегося в последние годы отечественного бума университезации3 и порожденного им массового процесса самоидентификации университетов через определение миссий важно вовремя предвидеть и, по возможности, профилактировать вполне прогнозируемые последствия-риски периода «большого скачка» сразу в «очевидность».

Речь идет, прежде всего, о таких рисках, как банализация содержания и роли миссии университета, «позволяющая» в порыве «менеджеристского фундаментализма», нередко сопровождающегося еще и бюрократическими «добродетелями», редуцировать роль миссии до функции стратегического целеполагания в деятельности организации. Естественно, что некоторые высшие менеджеры с трудом могут скрывать усталость от долговременного будирования рефлексии на «тему миссии»: «мы уже давным-давно самоопределились!». Но определились лишь в менеджеристском видении миссии, склонном акцентировать в успешности университета лишь одну сторону, инвариантную для любой организации: эффективность университета как «бюрократически организованного предприятия», не тождественную эффективности университета как особой - научно-образовательной - институции.

Тенденция банализации проблемы самоопределения университета чревата паллиативным результатом: лишается мотивации принятие ответственности за поиск баланса между гуманитарной и менеджеристской сторонами процесса самоопределения университета, между его способностью адаптироваться к рынку и, с другой стороны, самоопределиться к идее университета.

Еще «вчера» важно было доказать, что российские университеты объективно вовлечены в напряженную ситуацию выбора стратегии своего развития, и подчеркнуть, что не все из них осознают ее как свою собственную задачу самоопределения: некоторые университеты просто «прошли мимо» этой задачи, решая «более важные», насущные проблемы дня; для других проблема самоопределения вообще не существует: «достаточно лишь воспроизводить советскую систему образования»; есть университеты, склонные принять вызовы новой ситуации, но они нередко упрощают сложность проблемы выбора, сводя ее к организационным и финансовым трудностям процесса реформирования экономики и образования.

3 Один из моментов зарубежной ситуации коммерциализации образования, проблематизирующих идентичность университетов, отмечен в статье с характерным названием «Возвышение псевдоуниверситетов»: «Традиционным университетам в условиях конкурентной среды XXI века необходимо тщательно откорректировать представления о своей миссии. .. .Для начала хорошо бы «воскресить» свое собственное имя» (Альтбах Ф.Г. Возвышение псевдоуниверситетов // Вестник высшей школы. 2001, № 12. С. 41).

А сегодня уже надо доказывать не только актуальность «темы», но острую необходимость перехода от доказательства актуальности самоидентификации университета через проектирование миссии к обеспечению гуманитарно-методологического консультирования процесса самоидентификации. Кредо такого консультирования предполагает возвышение рефлексии о миссии университета до категориального гнезда философии и этики образования. Рефлексии на языке профессионально-этического императива, а не административного решения, принимаемого в рамках деятельности организации, работающей в «сфере услуг».

Миссия университета в этом смысле - категория профессиональной этики, а не стратегического менеджмента.

Разумеется (!) этот подход не отменяет (не может отменить!) законов стратегического менеджмента. Но миссия в ее гуманитарном измерении скорее ценностно-рациональна, чем целерациональна.

В МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ позиции проекта выделим, во-первых, потенциал прикладной этики как проектно-ориентированного знания4. Особенность такого типа знания наглядна при сравнении двух ситуаций. В первой - «существующее, изготовленное для чего-то другого "знание"» применяется не по функции, а через устройство, которое «позволяет использовать полученную конструкцию как "приклад" или "протез"». Во второй ситуации вместо «изготовления протезов» «значима задача изготовления сразу того, что должно использоваться»5. Создание именно такой ситуации и стало одной из задач проекта «Миссия университета».

Соответственно, предполагается не просто некое «достраивание» теории посредством преобразования ее выводов в модели, проекты и конструкции социальных институтов, «перевод» языка науки на язык принятия и исполнения решений, определяющих деятельность по целенаправленному изменению социальных объектов6. В проектном подходе для нас значимо «смысловое задание самого явления, на разработку и изменение которого направлено социальное действие», «распредмечивание» самого проектирования: обсуждаются его исходные ценности, совершается «самоопределение социального проектировщика»7.

При этом значима культура фронезиса, диалогическая, «понимающая» природа которого не допускает упрощенного толкования отношений «консультант - клиент», предполагая не только передачу полученного исследователем результата для «внедрения», но совместный (эксперта и ЛПР, ГПР) поиск решения проблем. Речь идет об особом стиле проектной деятельности: условие ее эффективности - опора на моральное творчество субъекта.

Во-вторых, методологическая позиция нашего проекта предполагает определенную интерпретацию феномена самоопределения университета.

Как известно, самоопределение - процесс и результат жизненно важного выбора субъектом в определенных, предполагающих альтернативное решение, обстоятельствах, способ реализации свободы выбора, автономии субъекта. Задача самоопределения становится актуальной в проблемных ситуациях, требующих от субъекта определить свой собственный путь, став причиной своего собственного развития (са-

4 Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Введение в прикладную этику. Тюмень: НИИ ПЭ, 2006.

5 Попов С.В. Проблема гуманитарного знания // Материалы Второго методологического конгресса (18-19 марта 1995 г.) на сайте ММК (Международного методологического кружка) «Методология в России» www.circle.ru.

6 См., напр.: Резник Ю.М. Социальная инженерия: предметная область и границы применения // Социологические исследования. 1994. № 2.

7 Розин В.М. Эволюция и возможности социальной инженерии // Этюды по социальной инженерии: От утопии к организации. М.: Эдиториал УРСС, 2002. С. 8-9.

модетерминация). Важнейшим фактором самоопределения субъекта является ценностный выбор, определяющий стратегию деятельности.

Для исследования феномена самоопределения университета через проектирование своей миссии представляется целесообразным подчеркнуть значимость неадаптивного характера самоопределения субъекта относительно мира ценностей.

Одна из известных точек зрения на сходство и различие между адаптацией и самоопределением выделяет их сходство в том, что «и первое, и второе означают реакцию на окружение», а различие в том, что «самоопределение подразумевает более активный ответ среде». Характерна конкретизация этой точки зрения: «адаптация преобладает, когда индивид или группа вынуждены или предпочитают подчиняться обстоятельствам, принимать их, даже если они неблагоприятны, т.е. следуют той формуле, которая убедительно отрицается в песне, исполняемой группой "Машина времени" - "прогибаться под изменчивый мир". Когда же индивид или группа владеют обстоятельствами, противостоят им или, более того, используют их в своих интересах, преобладает самоопределение»8.

С нашей точки зрения, в дополнение к этому плодотворному подходу к различению адаптации и самоопределения, уместно подчеркнуть, что моральное самоопределение - таковым является самоопределение университета через проектирование своей миссии - это не большая, по сравнению с адаптивностью, мера реактивности поведения, но акт нравственной активности. Активности во имя избранной миссии, не сводящейся к реактивному целеполаганию и планирующей проектирование научно-образовательной корпорацией своей биографии.

Миссия университета - надстратегический ориентир самоопределения, смыс-лоориентирующее основание разработки стратегии университета.

Именно так она представлена в проекте «Миссия ТюмГНГУ», описание которого - версия текста (чтобы не спутать два значения термина «проект», мы говорим, что результатом проектной деятельности по созданию миссии университета явилась версия текста) с комментариями, акцентирующими тему пути университета к определению своей миссии, опыта пути, - и составляет основное содержание нашей статьи.

2. Версия результата

МИССИЯ

Тюменского государственного нефтегазового университета (Версия для обсуждения на ученом совете)

МИССИЯ университета - определение его предназначения. Оправдание жизни университета. Кредо его профессорско-преподавательского корпуса. «Цель целей» -ценностное основание стратегического целеполагания для менеджерского корпуса: привычные вопросы выбора стратегии «куда? зачем? каким образом?» благодаря этому основанию обогащаются вопросом о смысле: «во имя чего?», а ответ на этот вопрос находит свою конкретизацию в стратегических документах. И притязания на самоопределение в миссии - это не ложный пафос профессоров и менеджеров, но осознание ответственности за возложенный на себя долг (не просто «функцию»). Поиском своей миссии университет добровольно возлагает на себя выходящую за пределы функциональных обязательств сверхзадачу служения идее университета.

САМООПРЕДЕЛЕНИЕ нашего университета исходит из идентификации научно-образовательной деятельности как высокой профессии. Высокой профессии, которая задает ориентир всем другим, обеспечивающим ее, профессиям университетской корпорации. Высокой профессии, в которой мотив «служения в профессии» приоритетен перед интересом «жизнь за счет профессии». Именно ценностный мир науки и образования как профессий, призванных к самоотверженному служению (что ни в коем

8 Константиновский Д.Л. Самоопределение или адаптация // Мир России. 2003. № 2. С. 124125.

случае не исключает честного заработка профессионала), - системообразующий ориентир самоопределения Тюменского государственного нефтегазового университета.

ТЮМЕНСКИЙ государственный нефтегазовый университет идентифицирует себя как ценностно-ориентирующий субъект становящихся в России гражданского общества и правового государства - социальный институт ценностной ориентации, призванный образовывать:

- общество и государство, ориентируя их в процессе выбора системы ценностей на образы гражданского общества и правового государства;

- человека, адекватного гражданскому обществу, независимую личность с чувством собственного достоинства, способную принимать в ситуации выбора свободное решение - и быть ответственной за него, умеющую жить в условиях открытого общества, в ситуации неопределенности. Личность, не исчерпываемую ролью профессионала, а потому ожидающую от университета не только прагматичных знаний в сфере избранной специальности, но и гражданских знаний (значимых в современном мире не меньше, чем первые) и приобщения к миру культуры.

ТЮМЕНСКИЙ государственный нефтегазовый университет стремится к идеалу современной научно-образовательной корпорации, в которой высокие профессионалы, объединенные «духом университета», призваны готовить своих выпускников к служению в профессии.

ТЮМЕНСКИЙ государственный нефтегазовый университет стремится формировать у своих выпускников потенциал успешных профессионалов: конкурентоспособных личностей - с равным ударением на значение как прилагательного, так и существительного; профессионалов, атрибутами компетентности которых является не только уровень владения специальностью, но и профессионально-этическая компетентность, и гуманитарная компетентность в целом; которые умеют ставить задачи, а не только выполнять их; компетентных личностей, мобильных, предприимчивых, способных к самостоятельному проектированию профессиональной биографии, опираясь на свой «человеческий капитал».

СТЕПЕНЬ соответствия Тюменского государственного нефтегазового университета идеальному образу научно-образовательной корпорации определяется мерой успешности осознания и решения дилеммы самоопределения современного отечественного университета: университет - «хозяйствующий субъект» или научно-образовательная корпорация? научно-образовательная деятельность университета: «сфера услуг» или высокая профессия?

В такой проблемной ситуации Тюменский государственный нефтегазовый университет занимает рациональную позицию, проектируя свою миссию как реально-должное. Это предполагает, что ценностные приоритеты университетской корпорации не тождественны духу и «правилам игры» некоей бизнес-корпорации - промышленной или финансовой, производящей товар как предмет купли-продажи и, как правило, ориентированной только на прибыль. Не имея возможности и права пренебрегать требованиями «заказчика» и «потребителя», университет, во-первых, видит своим «заказчиком» не только производственную сферу, но потребности общества в целом, и, во-вторых, не сводит свое назначение к роли «делового предприятия на рынке образования», считая своей миссией возвышение соответствующей рынку утилитарной функции «кузницы кадров» до высокого смысла «духовного производства человека». Университет подчиняет свою прагматическую стратегию ценностным ориентирам научно-образовательной профессии. Даже в сложных рыночных обстоятельствах, ограничивающих независимость высоких профессий, их миссия не отменяется. Как это ни парадоксально, но именно в таком самоопределении - шанс прагматического успеха университета.

ВЫБОР миссии - важнейший предмет ответственности современного университета. Ответственности перед регионом, государством, обществом. Ответственности за профессиональные и жизненные биографии своих выпускников. За профессиональные и жизненные биографии преподавателей и сотрудников самого университета.

2. Оправдание Университета: язык рефлексии

НАЧНЕМ наш комментарий к версии текста миссии ТюмГНГУ с констатации неслучайности ее первого абзаца: текст намеренно открывается с определения понятия.

Еще на старте процесса проектирования мы предложили тезис о том, что самоопределение университета через рефлексию своей миссии требует осознания того обстоятельства, что уже сама квалификация понятия «миссия» - проблема. Проблема, заключающаяся прежде всего в необходимости выхода за рамки привычного для большинства университетов языка рефлексии на тему миссии.

Как было отмечено в документе «10 новых тезисов НИИ прикладной этики университету», «рефлексирующему университету даже в самых трудных обстоятельствах выживания предстоит вывести язык самопознания за рамки категорий прагматики и маркетинга ("функции", "услуги" и т.п.) и попытаться перевести рефлексию на язык смыслов и ценностей ("идеальный образ", "миссия" и т.п.)». При этом подчеркивалось, что «стремление навсегда избавиться от характерной для советского опыта тотальной идеологизации всей жизни, с одной стороны, ответить на вызовы коммерциализации, маркетизации социальной сферы - с другой, лишь объясняют процветание прозаического языка прагматики, но не оправдывают угасание возвышенных смысло-ценностных акцентов в трактовке природы образования в целом, задач университета - в том числе»9.

Для настойчивой проблематизации сложившейся отечественной практики языка исследовательской рефлексии на тему «миссия университета» и конструирования характеристик миссии в конкретных университетах у нас были вполне определенные аргументы: очевидное доминирование двух взаимосвязанных факторов - абсолютизации «привязки» темы к менеджеристскому видению феномена «университет», во-первых, вольное-невольное размывание понятия «миссия», вплоть до его отождествления с целью и функциями управления, - во-вторых.

На понимание сути и последствий первого фактора «работает» констатирующее суждение о том, что «для подавляющей части вузов можно отметить недостаточный уровень практического освоения теории управления организацией как хозяйствующего субъекта рыночной экономики» и категорическое утверждение, согласно которому «основные идеи стратегического менеджмента носят универсальный характер, не связаны никакими условиями с видом деятельности организации. Это открывает возможность использовать стратегический менеджмент как способ управления, в том числе и высшими учебными заведениями» (курсив наш. - В.Б., Ю.С.)10.

Отметим, что такой подход - не только отечественное явление. Характерно наблюдение польского исследователя Ю.Яблецкой о появлении в публикациях на темы образования нового терминологического ряда, заимствованного из «экономического анализа функционирования высшего образования». «Сегодня все чаще вместо того, чтобы говорить о "профессорско-преподавательском составе" или "учебно-вспомогательном персонале", ведут речь о трудовых ресурсах и кадровом потенциале; что же касается студентов, то их рассматривают в таких категориях, как "клиент", "страте-

9 Десять лет спустя: 10 новых тезисов НИИ прикладной этики университету // Этика образования. Ведомости. Вып. 26 / Под ред. В.И.Бакштановского, Н.Н.Карнаухова. Тюмень: НИИ ПЭ, 2005. С. 11.

10 Макаркин Н.П., Томилин О.Б. Миссия университета // Университетское управление. № 5-6. 2003.

гический ресурс"»11. Стоит отметить, что сама автор этой констатации склонна к поддержке такого терминологического ряда, реферируя распространенные подходы, лояльно воспроизводя терминологический ряд авторов специальных исследований, например, F.R.Davidа, согласно мнению которого миссия университета включает девять элементов, в том числе: «1) клиенты (кем они являются), 2) продукт (каковы основные продукты и услуги) и т.д.»12.

Уместно подчеркнуть, что абсолютизация менеджеристского подхода характерна не только для теоретических рассуждений, но и для практики рефлексии вузов о своей миссии. Об этом свидетельствуют материалы сайтов ряда отечественных университетов.

Прежде всего, отметим здесь фактическое отождествление миссии университета и его функций как весьма распространенное явление. Так, в характеристике миссии Тихоокеанского государственного экономического университета говорится о «предоставлении образовательных услуг высокого качества». В соответствующем документе Казахского университета международных отношений и мировых языков сразу за декларацией о том, что на университет «возложена высокая миссия осуществлять профессиональную подготовку специалистов иноязычного и международного профиля», следует описание «функциональных задач КазУМО и МЯ». Еще один пример редукции миссии до уровня целевого блока управления - описание миссии Череповецкого университета: «создать условия для обеспечения полного равноправного доступа граждан к знаниям, накопленным человечеством; внести свой вклад в развитие лучших мировых традиций в образовании, науке и культуре; в максимальной степени содействовать подготовке творчески мыслящих людей с широким кругозором, глубокими знаниями и независимыми суждениями, способными стать интеллектуальным потенциалом России на основе оптимального сочетания классического университетского образования с подготовкой специалистов различного профиля; строить свою деятельность не только на основе учета реальных потребностей региона в высококвалифицированных кадрах, но и активно формировать эти потребности с учетом перспектив развития России и региона; всей своей деятельностью - учебной, научной, хозяйственной и др. - способствовать повышению имиджа университета, престижности получения образования в своих стенах и т.д.». В свою очередь, Нижегородский университет, определяя свою миссию через «сохранение и укрепление роли ННГУ как одного из ведущих институтов российского высшего образования», сразу же переходит к формулировке целей своей деятельности: «основанная на научных исследованиях подготовка высококвалифицированных кадров; развитие фундаментальной и прикладной науки как основ высокого качества образования и источников новых знаний и технологий; участие в работе высшей школы России по формированию интегрированной системы высшего образования Европы; активное воздействие на социально-экономическое и духовное развитие региона и Приволжского федерального округа».

Разумеется, целеопределение необходимо. Но в приведенных случаях оно фактически оказывается самоценным, а не конкретизацией собственно миссии университета.

ОДНАКО отмеченные особенности исследовательских и проектных подходов к формулированию миссии университета - только часть нашей проблематизации самоопределения университета через миссию. Не менее значима и проблематизация категориального ряда, в который вписывается именно понятие «миссия», даже «миссия-предназначение». Но это понятие категориального ряда, характерного для менеджеристского языка. Например, разработчики проекта миссии Томского политех-

11 Яблецка Ю. Миссии организации и университета: некоторые особенности // Альма-матер. 2004, № 9. С.4.

12 Яблецка Ю. Миссии организации и университета... С. 11.

нического университета говорят о понятии «миссия» как некоем «видении» будущего университета, «которому можно соответствовать и к которому необходимо стремиться», о том, что миссия - «это большее, чем стратегическая цель, это главный "посыл", который несет университет окружающему миру». В процессе обсуждения проекта соответствующего документа на страницах университетской многотиражки говорилось, что «Миссия университета - это Миссия предназначения», что «Миссия не "выполняется", а служит маяком».

Вполне гуманитарный категориальный ряд?

Однако в обосновывающей этот текст научной статье13, ссылающейся на принятое различение видов миссии: миссия-предназначение, миссия-ориентация, миссия-политика, бизнес-идея и другие, говорится, что «миссия-предназначение указывает на сущность и назначение организации (виды деятельности, характер продукции и услуг, круг потребителей, смысл существования и причина возникновения и т.д.). В связи с этим авторы выделяют ряд конкретных требований к содержанию формулировки миссии-предназначения, в которой должны быть указаны: основное направление деятельности организации; основные категории клиентов; потребности клиентов, удовлетворяемые конечными продуктами деятельности организации; отличительные признаки, подчеркивающие особенности организации, позволяющие клиентам выделить организацию среди других» и т.д.

В то же время в теоретических исследованиях миссии университета и в университетской практике можно найти прецеденты выхода за рамки абсолютизации ме-неджеристского подхода, случаи трактовки миссии университета в ее гуманитарном измерении. Например, в рассуждениях о миссии университета в белорусской культуре мы находим характеристику миссии в тесной взаимосвязи с призванием, утверждение, что «миссию - некое фундаментальное назначение (человека, института, нации, культуры) выполняют, "несут" для кого-то и ради кого-то». При этом «принято считать, что к несению миссии призваны, и эта призванность отнюдь не профанного порядка, напротив, она притязает быть явлением самого высокого значения»14. В характеристике миссии Иркутского госуниверситета отмечается, что «миссия является идеальной целью, в которой дается разумное объяснение университету, его месту и предназначению в мире. Это также суммирование тех норм и ценностей, которые помогают университету функционировать как единое целое».

Интересной попыткой формулирования миссии в ее многогранности, с одной стороны, при четком различении миссии и целей-задач университета - с другой, при выведении целей из миссии - с третьей является документ «Миссия Таврического университета». Если мы правильно поняли текст документа, в нем фактически выделяется несколько граней миссии, каждую из которых мы обозначили курсивом. Во-первых, культурная миссия университета в формировании нового образа Украины: «мы должны ясно осознавать, что создается не только новый тип хозяйствования, но и тип культуры, и образ жизни»; в свою очередь, этот подход дает авторам документа основание говорить и «о гражданской ответственности университета как о его гражданской, государственной, национальной миссии». Авторы отмечают, что «в годы социального перелома и в настоящий период радикальной трансформации общества Таврический университет выполнял, выполняет и будет выполнять высокую миссию стабильности, мироупорядочения, тем самым защищая культуру и образование от политических экспериментов». Еще одна грань миссии университета - коммуникативная: «Главная миссия университета в настоящее время состоит в том, чтобы он стал

13

Агранович Б.Л., Похолков Ю.П. Миссия инновационного (предпринимательского) университета. Томский политехнический университет // Инженерное образование. 2004. № 2. С. 6-11.

14 Университет как центр культуропорождающего образования. Изменение форм коммуникации в учебном процессе / Под ред. М.А. Гусаковского. Минск: БГУ, 2004. С. 29.

центром коммуникации. Историческая судьба Крыма - в его полиэтничности, мульти-культурности населения. В настоящее время университет - это уникальный социальный институт, способный выполнять миротворческую миссию, быть университетом мира, университетом дружбы народов». И еще одна грань миссии: «Социальная миссия университета - формировать и выражать общественное мнение и в этом смысле быть пятой властью».

Можно с достаточной уверенностью утверждать, что гуманитарный язык рефлексии о миссии университета - естественное следствие выведения содержания его миссии из идеи университета, которая при всей своей социокультурной динамичности15 рассматривает университет не столько как «бюрократическое учреждение», сколько как научно-образовательную корпорацию, вдохновляемую ценностями высокой профессии.

Именно в итоге гуманитарной проблематизации сложившейся теории и практики проектирования миссии университетов представленная здесь версия начинается с понятия, раскрываемого через такие характеристики, как «оправдание жизни университета», «кредо профессорско-преподавательского корпуса», «выходящая за пределы функциональных обязательств сверхзадача служения идее университета», благодаря которым «привычные вопросы выбора стратегии "куда? зачем? каким образом?" обогащаются вопросом о смысле: "во имя чего?"». _

3. Опыт пути: от ригористической идеи к конвенциональному проекту

3.1. Археология проекта

ЕЩЕ ТОЛЬКО предстоит проанализировать допроектные - предшествовавшие данному проекту - материалы с точки зрения движения университета к проекту своей Миссии.

Например, материалы одного из первых среди проведенных НИИ ПЭ экспертных опросов, направленного на исследование отношения университетского сообщества ТюмГНГУ к проблемам корпоративного духа16. Существенный итог экспертизы - ее участники сделали вывод, что развитие университета как научно-образовательной корпорации требует для своего успеха определенных ценностных ориентиров. В том числе такого, как отношение к самому университету как к субъекту трансформации. Университет сам себя полагает, утверждает, растит, формирует. В определенном смысле - это «текст, который сам себя пишет», субъект, выстраивающий себя в ходе самоопределения.

Другой пример - проект, благодаря которому происходило самоопределение высшего менеджмента становящегося университета и университетского сообщества в целом к современным дискуссиям о ценности профессионализма, «примерка» к такому ориентиру миссии университетского образования, как дух и правила игры человека

среднего класса17. Ценности среднего класса могут - как показало исследование сре-

18

ди преподавателей, менеджеров и студентов ТюмГНГУ - стать ценностными ориентирами в подготовке выпускников уже потому, что ключевой ценностью человека

15 См., напр.: Хабермас Ю. Идея университета. Процессы обучения // Альма-матер. 1994. № 1.

16 См.: Богданова М.В., Согомонов А.Ю. Нефтегазовый университет как образовательная корпорация. Материалы пилотного этапа мониторинга // Ведомости НИИ ПЭ. Вып. 1. Тюмень, 1995. С. 13-23.

17 См.: Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Этос среднего класса: нормативная модель и отечественные реалии. Тюмень, 2000.

18 См.: Становление духа университета: Опыт самопознания. Коллективная монография / Под ред.

В.И. Бакштановского, Н.Н. Карнаухова. Тюмень: НИИ прикладной этики ТюмГНГУ, Центр прикладной этики, 2001. Глава 6; Богданова М.В. Формирование духа среднего класса у студентов университета // Ведомости. Вып. 16. Тюмень, 2000. С. 28-42.

среднего класса является профессионализм - основа выстраивания дальнейшей биографии.

При этом не стоит забывать и о том, что уже в первых попытках публичной рефлексии темы «миссия университета» проявился известный скепсис, возможно, потому, что тема воспринималась как сверхпафосная.

СТОИТ выделить проект «Университет как ценностно-ориентирующий субъект гражданского общества»19. В тезисной проблематизации проекта, предполагающего экспертные опросы и цикл ректорских семинаров, отметим моменты, «сработавшие» на будущее исследование миссии университета.

* Роль и значение университета в современном обществе выходят за рамки непосредственных задач, решаемых высшим учебным заведением. Университет - не только «кузница кадров», но и одна из основных социальных институций, которая должна и способна вырабатывать ценности.

* В отличие от индустриального общества, определяющей сферой которого была промышленная корпорация, в постиндустриальном обществе университеты обретают роль социокультурного центра.

* «Продукт» деятельности университета - не «специалисты», а профессионалы - люди, не только обладающие специальными знаниями, но и умеющие учить других людей и способные брать на себя ответственность за успешное продвижение общества по пути социального и духовного прогресса. Университет в этом случае культивирует в сознании будущего профессионала ценность «человеческого капитала» как одну из базовых ценностей гражданского общества, конкретизирующих свободу и ответственность человека в таком обществе.

* Если университет - это институция, которая должна и способна вырабатывать ценности, то, даже принимая тезис о том, что университет обязан удовлетворять потребности «клиента», не должен ли он сам создавать образы своего «продукта», которые удовлетворят «клиента»? Или университет лишь «подделывается» под запрос «клиента»? Может ли университет допустить, чтобы «клиент» не знал, что ему надо? Но и в случае, когда «клиент» знает, что ему надо, не должен ли университет поспорить по поводу того, какой «продукт» он должен производить с точки зрения ценностей гражданского общества?

* Как можно охарактеризовать роль университета в формировании базовых ценностей гражданского общества, соответствующего характера взаимоотношений между людьми, их поведения: а) университет должен идти впереди общества, формулируя для него ориентиры («каков университет, таково и общество»)?; б) университет должен шагать в ногу с обществом, отражая сложившиеся обстоятельства («каково общество, таков и университет»)?; в) университет по сути является консервативным фактором в ситуации быстрых перемен? г) ...?

Приведем суждения участников экспертного опроса (в краткой версии). В.В.Новоселов: «Сегодня мало учить студента сопромату или устройству металлорежущего станка, нужно еще стремиться к формированию у него гражданской позиции. Более того, важно не только сформировать у будущего инженера его собственную гражданскую позицию, но и подготовить его к тому, чтобы, придя в ка-

19 См.: Университетская миссия и ценности гражданского общества // Идея гражданского общества. Ведомости. Вып.22. Тюмень: НИИ ПЭ,2003; Университет как ценностно-ориентирующий субъект гражданского общества (Программа цикла ректорских семинаров // Ценности гражданского общества. Ведомости. Вып.23. Тюмень: НИИ ПЭ,2003; Нужна ли университету рефлексия образа человека гражданского общества, стремится ли университет принять на себя задачу формирования такого человека, видит ли университет пути решения этой задачи? (Фрагменты стенограммы ректорского семинара) // Политическая этика: социокультурный контекст. Ведомости. Вып. 24 / Под ред. В.И.Бакштановского, Н.Н.Карнаухова. Тюмень: НИИ ПЭ, 2004.

кую-то другую ячейку общества, формировать гражданскую позицию у других членов общества». Н.Ю. Гаврилова: «Университет - это прежде всего люди, которые являются частью общества. Студенты, преподаватели, администраторы несут в себе часть той ценностной системы, которая существует в обществе. Но вопрос в том, как эта ценностная система проявляется в конкретном человеке. Либо мы в большей части уподобляемся этому обществу и принимаем за основу своей профессиональной деятельности присущую обществу сегодня перевернутую систему ценностей, либо все-таки стараемся сохранять свое гражданское лицо в этой среде, действовать по принципу: если все нарушают правовые и нравственные нормы, то это не значит, что и я должен делать так же. Считать, что университет свободен от той общественной среды, в которой он живет, не правомерно. Но он должен быть выше ее». В.М. Герасимов: «Университет прежде всего влияет на общество через свою основную функцию, связанную с сохранением, приложением, развитием духовных ценностей, знаний, профессиональных навыков, культуры». О.Ф. Данилов: «Университет - та самая ниша общества, где формируется свободный дух». Н.С. Захаров: «Обладая профессиональными качествами, имея определенные ценностные ориентиры, выпускник вуза, придя на производство, действует исходя из того ресурса, который получил в университете. И это один из путей, посредством которых университет задает ориентиры обществу».

В материалах ректорского семинара выделим здесь такой момент, как продвижение его участников в интерпретации тезиса о выходе роли и значения университета в современном обществе за рамки непосредственных задач, решаемых университетом. Единодушия не было. Некоторым участникам семинара казалось, что вполне достаточно быть хорошей «кузницей кадров» и незачем ставить «сверхзадачи». Другие участники семинара склонялись к принятию концепции информационного общества, центральной ячейкой которого и является университет (в отличие от индустриального общества, центром которого является промышленная корпорация). Правда, участники семинара отмечали, что к идее информационного общества еще не привыкли: до сих пор считают, что вся жизнь общества крутится вокруг производства. А ведь она уже начала «крутиться» вокруг университета. Еще одна позиция: университет формирует гражданскую позицию наших студентов или университет влияет на судьбу всего общества.

Последняя позиция существенна для будущей работы над миссией университета выводом: задача не просто переименовать «кузницу кадров», добавив заботу о формировании гражданской позиции студентов (и педагогов!). Этого мало. Университет может и должен влиять не только на судьбы наших выпускников, но и на судьбы всей страны, общества, на его ценностные ориентиры. Университет, именно он, вырабатывает те ценности, которые общество ставит себе в качестве ориентиров.

И ЕЩЕ ОДИН ректорский семинар, тема которого тесно связана с предстоящей работой над миссией университета. Замысел семинара заключался в акцентировании риска утраты университетом нового имени из-за давления надвигающегося процесса коммерциализации, способной в крайнем своем проявлении подорвать соответствие университета своей миссии в обществе, идее университета, призванию к высокой профессии, отнять его имя: «Чуть правее наклон - упадет, пропадет! Чуть левее наклон - ...». Цена риска требует от университета осознания моральных дилемм современного образования, связанных с реализацией миссии университета, и верного выбора.

Обратим здесь внимание на сценирование ситуации выбора.

Сценарий первый

Университет - хозяйствующий суб-

Сценарий второй Университет - корпорация людей,

ъект на рынке образовательных услуг. В этом случае университет - ориентированная на прибыль бизнес-корпорация, сосредоточенная на обслуживании потребностей рыночной экономики.

Соответственно, университет вполне может и дальше развиваться за счет совершенствования стратегического менеджмента (чем он успешно и занимается до сих пор). И тогда он должен лишь повышать эффективность в сфере «образовательных услуг», осваивая «правила игры» коммерциализации образования и стремясь быть конкурентоспособным на рынке образования.

самоотверженно выбравших для себя высокую профессию духовного производства человека, а потому не имеющая права преследовать собственную выгоду столь же целеустремленно, как бизнес-корпорация.

Соответственно, к профессии преподавателя университета (как и к профессии ученого, врача, адвоката, священника) предъявляются особые, максимальные требования, в то время как, например, к коммерсантам, чиновникам, фермерам и т.п., - более умеренные. От врача ожидают высочайшего, почти героического самопожертвования: обычно для него недопустимо использовать профессию только как прибыльное занятие - врач должен прежде всего иметь в виду благо других людей. В то же время коммерсант или ремесленник могут принимать во внимание благосостояние других наряду со своим собственным.

И тогда поиск миссии университета пойдет по пути формирования миссии бизнес-корпорации под девизом - «образование через профессию».

И тогда поиск миссии университета пойдет по пути формирования миссии высокой профессии под девизом - «профессия через образование».

3.2. «10 новых тезисов НИИ прикладной этики университету»

ВАЖНЫЙ шаг на пути к проектированию миссии университета связан с документом «10 новых тезисов НИИ прикладной этики университету» (новых тезисов - потому что десять лет назад, на старте своей деятельности, НИИ ПЭ предложил университету аналогичный документ). Правда, прямая задача отрефлексировать миссию университета здесь еще не ставилась: некая миссия скорее подразумевалась и неявно программировалась, прежде всего рефреном в каждом из десяти тезисов: «Чтобы соответствовать имени и своей социальной миссии, рефлексирующий университет должен.». А проблематизация ситуации университета - посредством вопрошания «переписывание вывески» и/или «смена имени»?; требование определиться: действительно ли после переписывания вывески состоялась смена имени, соответствует ли реальное содержание трансформации идее университета, его духу?; конкретизация задачи самоопределения университета через необходимость справиться с моральными дилеммами современного образования, удержав идею университета в изменяющихся обстоятельствах реформирования образования - обусловила последующий выбор направления и способов деятельности по проектированию миссии.

В целом «10 тезисов» предлагали университету систему вопросов-критериев самоопределения. Произошла ли смена имени по самому простому критерию: технический институт - нефтегазовый университет? По более сложному критерию: советский вуз - современный университет? По еще более сложному критерию: корпо-

рация, ориентированная на оказание образовательных услуг (сосредоточенная на обслуживании потребностей и потому упускающая миссию смыслоопределения) и рискующая превратить коммерциализацию образования из необходимого средства в цель, - или корпорация людей, профессия которых является служением делу духовного производства человека, а потому не имеет права преследовать собственную выгоду столь же целеустремленно, как бизнес-корпорация?

ВЫДЕЛИМ здесь некоторые элементы идеологии этого документа, проблема-тизирующие диагноз ситуации самопознания университета и программирующие будущую работу над проектом миссии университета. Элементы, прямо или косвенно отраженные в тексте Миссии.

Диагностика ситуации исходила из тезиса об ответственности рефлексирующего университета за проектирование своей биографии. Этот тезис предполагал даже в самой напряженной, кажущейся безальтернативной, ситуации отношение университета к себе как к субъекту выбора - выбора приоритетов, ценностных ориентиров, альтернативных стратегий. Предполагал отношение университета к себе как производителю шансов своего развития.

Может ли университет не поддаться соблазнительному выводу, что его стратегия в сложившейся в отечественном образовании ситуации исчерпывается лишь альтернативами поведения двух сказочных лягушек, попавших в банку со сметаной? Документ «10 тезисов» утверждал, что обстоятельства реформирования образования не отменили свободы выбора - и ответственности - университета в расстановке приоритетов даже для прагматического аспекта образования: (а) в отношении к коммерциализации как средству - или (само)цели образовательной деятельности, (б) в выборе «модели выпускника» как высококлассного специалиста - или профессионала, ориентированного на ценности профессиональной этики. Но прежде всего университет отвечает за выбор миссии и соответствие каждого этапа своей биографии этому выбору.

Документ вполне определенно полагал, что университет не только выполняет те или иные «функции», но и обладает своим духом, способен к самопознанию и саморазвитию, предлагал университету принять на себя бремя напряженной самоидентификации, самопознания, осмысления своего настоящего и будущего в свете идеи современного университета, не жалея свое жизненное время и ресурсы для самопознания, рефлексии своих ценностей. Предупреждал, что доминирование утилитарно-прагматических подходов к научно-образовательной деятельности провоцирует изменение ее ценностного статуса как высокой профессии - подмену миссии формирования Человека функциями «обслуживания потребностей экономики», «подготовки кадров», выпуска «специалистов для народного хозяйства» и т.п. Если вузы-институты, как правило, готовят преимущественно квалифицированный персонал для выполнения обслуживающих функций, то университеты создают предпосылки для личностной автономии и самоопределения выпускников не только в профессиональной, но и в общественной сфере. Иными словами, университеты формируют интеллектуалов -тип личности, который ставит задачи, а не только выполняет их. Университеты «выращивают» новый средний класс. Людей, способных к самостоятельному выстраиванию деловой и жизненной биографии, опирающихся на свой «человеческий капитал», мобильных, гибких, адаптивных. Людей с новой этикой труда - без «погонялы» в виде начальства или хозяина. Людей с желанием постоянно учиться.

Поэтому столь важным был тезис этого документа о том, что познающему себя университету не уклониться от различения особенностей советского вуза - и современного университета как институции гражданского общества. Первый был призван навязать советскую интерпретацию современности, культивировать чисто функциональное понимание человека как «винтика» стабильного воспроизводства Системы,

транслировать эталоны тоталитарной культуры, максимально ограничивать сферу действия ценностей гражданского общества. Современный российский университет в идеале - ценностно-ориентирующий субъект гражданского общества. И как институция, которая должна и способна вырабатывать ценности, современный университет считает рискованным словосочетание «образовательные услуги», которое все более настойчиво отождествляется с сутью деятельности университета. Университет призван образовывать человека, адекватного гражданскому обществу, независимую самодеятельную личность с развитым чувством собственного достоинства, способную принимать свободное решение и быть ответственной за него, умеющую жить в условиях открытого общества, в ситуации неопределенности.

В СОСТАВЕ десяти тезисов стоит выделить попытку сформулировать признаки ситуации выбора, проблематизирующие самоопределение университета. Один из этих признаков связан с предысторией университета, его корнями. Отсюда тезис с рефреном: чтобы соответствовать имени и своей социальной миссии, рефлексирующий университет стремится профилактировать распространенную в современном образовании тенденцию технократизма.

В комментарии к тезису отмечалось, что для нефтегазового университета, наследующего индустриальному институту биографически, важно обратить особое внимание на совершенствование иммунитета против технократизма, которым чаще всего обременено инженерное образование. Инженерное мышление с присущей ему технической рациональностью - необходимое условие профессионального образования для большинства специальностей университета. Однако если распространять технический подход за пределы его эффективности, применять инженерное мышление к осмыслению и проектированию общественной жизни в целом, т.е. культивировать технократизм, это обернется вытеснением мировоззренческих ориентиров и формированием «функционального» человека. Поэтому задача гуманитаризации образования в нашем университете - дело не только соответствующих обществоведческих кафедр, но и всех выпускающих кафедр негуманитарного профиля. Решение этой задачи - в стремлении к взаимодополнительности целерациональных и ценностно-рациональных ориентаций студентов.

В качестве одного из нетривиальных способов преодоления технократизма в процессе гуманитаризации образования был предложен тезис (впоследствии отраженный в тексте Миссии) о том, что университет считает своей особой заботой культивирование ценности профессионализма. Профессионализм выпускника университета не сводится к уровню его владения специальностью. Чтобы оправдать свое имя, рефлексирующему университету предстоит создать современную систему профессионально-этического образования. Условием полноценного внимания университета к ценности профессионализма является профилактика обеднения этой ценности, сведения ее к «функциональной», «технологической», «операциональной» трактовке, под которой подразумеваются прежде всего уровень совершенства в овладении какой-либо специальностью, степень квалификации, техническая рациональность, компетентность, мастерство и т.п. Но и обогащение такой трактовки за счет включения в нее, например, щепетильного отношения к вопросам профессиональной чести еще не достаточно: за рамками внимания остаются мировоззренческие аспекты профессионализма. Вопросы «ради чего?» и «во имя чего?» (а не просто - «с какой целью?» и «как?») принципиально важны для понимания природы и духа профессионализма.

Атрибут профессионализма - следование ценностям и нормам профессиональной этики. Культивирование профессионализма - предмет заботы профессионально-этического образования. Возможно, университету стоит создать современную систему профессионально-этического образования?

3.3. Экспертиза гипотезы о ценностных ориентирах самоопределения университета

20

Документ «10 тезисов» стал основой цикла гуманитарных экспертиз, внешней и внутренней21, посвященных сформулированной НИИ ПЭ гипотезе ценностных ориентиров самоопределения университета.

Первая из этих экспертиз была сконцентрирована скорее на соотнесении гипотезы с идеей университета, вторая - с реалиями ситуации ТюмГНГУ. Тем не менее у них была общая задача. «Будьте реалистами - боритесь за утопию» - такой эпиграф мы предпослали своим заметкам, посвященным аналитическому обзору материалов внешней экспертизы22. Прежде всего суждений о гипотезе, согласно которой научно-образовательная деятельность университета интерпретируется в терминах высокой профессии. Гипотезы, которую и мы сами оценивали как весьма рискованную конкретизацию идеи современного университета, его миссии: на первый (а то и на второй, и на третий) взгляд эта гипотеза кажется не только чужеродной для профессии, так как выходит за рамки ее привычной (само)идентификации в качестве «сферы услуг», но и вредной для университета - своим «утопизмом, противопоставляющим профессию реальности». Однако наша модификация известного лозунга 1968 года «Будьте реалистами - стремитесь к невозможному» относилась не к политике, предполагающей постановку целей, а к идее университета в ее «моральном измерении», ориентирующем на стремление к должному. Поэтому в гипотезе о научно-образовательной деятельности университета как о высокой профессии речь шла не об утопии, а о нравственно высшем, идеале. При этом, ориентируясь на интересы «анализа случая», мы сосредоточили свой анализ на (не)возможности идентификации научно-образовательной деятельности университета как высокой профессии с учетом шкалы «нормативные модели - отечественные реалии».

ОДНО ИЗ направлений самоопределения университета в рамках внешней экспертизы рефлексировалось как выбор в ситуации перепутья: менеджеристская и/или гуманитарная модель миссии? Снова ситуация нашего университета представлялась как развилка. Но теперь прогноз включал три вероятных сценария поиска и проектирования университетом своей миссии.

Сценарий первый: ТюмГНГУ может и дальше развиваться за счет совершенствования стратегического планирования - чем он успешно и занимается до сих пор23. В этом случае университет должен лишь повышать эффективность в сфере «образовательных услуг», осваивая правила игры, необходимые для коммерциализации образования, а проектирование миссии университета неизбежно сведется к менедже-ристскому подходу в понимании миссии, вплоть до формата миссии бизнес-корпорации. Сценарий второй: ТюмГНГУ может развиваться в русле идеологии бизнес-корпорации, но при этом попытаться компенсировать эту идеологию мерами по гума-

20 Самоопределение университета: нормативные модели и отечественные реалии. Ведомости. Вып. 27, специальный / Под ред. В.И. Бакштановского, Н.Н. Карнаухова. Тюмень: НИИ ПЭ, 2005.

21 Десять лет спустя: новая ситуация самоопределения университета (Аналитический обзор экспертного опроса) // Свобода и/или справедливость. Ведомости. Вып. 28 / Под ред. В.И.Бакштано-вского, Н.Н.Карнаухова. Тюмень: НИИ ПЭ, 2006.

22 Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Гипотеза о высокой профессии: между идеалом и реальностью // Самоопределение университета: нормативные модели и отечественные реалии. Ведомости. Вып. 27, специальный. С. 238.

23 См., напр.: Разработка новой структуры управления Тюменского нефтегазового университета как ассоциации научно-образовательных субъектов. Тюмень, 2003.

нитаризации образования. В том числе открывая кафедры гуманитарного профиля и обществоведческие НИИ. В этом случае университет легко подберет из опыта других вузов, уже определивших свою миссию, наиболее подходящую формулу, адаптируя ее к своей специфике. Но фактически это будет лишь несколько смягченная версия менеджеристской модели миссии. Сценарий третий: ТюмГНГУ может развиваться именно как научно-образовательная корпорация, сообщество людей, служащих высокой профессии, ориентированной на духовное производство человека. В этом случае поиск-проектирование миссии университета будет предпринят с ориентацией на гуманитарную модель миссии университета.

Вероятность каждого из этих сценариев оценивалась нами по убывающей от первого к третьему и при таком тревожном, с нашей точки зрения, прогнозе мы предпочли дилеммный формат тезисов гипотезы. Разумеется, за таким форматом трудно было прочитать наше осторожное намерение спроектировать, опираясь на предполагаемые результаты экспертизы, еще один сценарий стратегии развития университета. Скорее всего вместо второго, склонного к эклектике.

РЕФЛЕКСИЯ проблемы самоопределения университета в процессе внутренней экспертизы была обращена прежде всего на попытку осмысления пройденного пути в новом статусе - десять лет после переименования ТИИ в ТюмГНГУ, на внутреннюю экспертизу жизни в координатах «университет», преимуществ и рисков реальной «университезации», - это, одновременно, и оценка ситуации «состоялся ли университет?», и рефлексия индивидуальных профессиональных биографий, и тем самым конструирование образа нефтегазового университета на стыке реального и желаемого.

В рамках этой рефлексии обратим внимание на тему взаимообусловленности самоопределения университета - и самоопределения составляющих университетскую корпорацию профессионалов. Университет - корпорация профессионалов, каждый из которых строит биографию корпорации через проектирование своей индивидуальной биографии. Соответственно и рефлексия на тему успешности университета, его состоятельности, идентичности идее университета, не может быть полноценной без рефлексии экспертами их собственной жизни в профессии.

В своей повседневной деятельности человек, как правило, редко задумывается над тем, какой путь им пройден и как он пройден. Наверное, еще реже он соотносит свой профессиональный путь с направлением и характером движения той институции, в рамках которой совершается его профессиональная биография. Поэтому мы предложили в рамках экспертного опроса специальное направление, посвященное рефлексии успешных этапов в индивидуальных профессиональных биографиях участников экспертного опроса. Предполагалось, что рефлексия наших экспертов будет обращена на пройденный ими путь в профессии, при этом индивидуальная профессиональная биография будет маркироваться, прежде всего, событиями личностной значимости. Соответственно и образы успешного периода, проступающие через автобиографические описания, - это характеристики определенных, особо значимых для экспертов «ступенек» на их «лестницах успеха».

МЫ ПОЛАГАЕМ, что обе экспертизы существенно повлияли как на формирование цели, так и на результаты специального проекта «Миссия университета».

Обращаясь к аналитическому обзору материалов внешней экспертизы, отметим, во-первых, поддержку тезиса о том, что амбиция самоопределения университета не только возможна и «дозволительна», но и является предметом прямой ответственности каждого университета перед самим собой и перед обществом. Так, А.А. Гусейнов подчеркнул свое стремление «акцентированно поддержать» эту амбицию. «Университет делает себя сам». Именно поэтому «самоопределение, включающее ясный отчет и ответственное отношение к своим основаниям, целям и

задачам, входит в понятие университета. Это важно всегда, вдвойне важно в периоды общественных ломок, реформ, радикальной переоценки ценностей».

В числе аргументов, с помощью которых эксперты оценивали актуальность идеи проекта: исчерпание прежней и необходимость формирования постсоветской идеи университета предполагает как критический анализ содержания прежней идеи, так и дискуссию «по поводу новых содержаний» (М.А. Гусаковский); «перманентный идентификационный кризис» современных университетов - «сама вывеска "университет" утратила свое исконно строгое значение и стала употребляться ad libitum, и это приводит к чрезвычайной путанице в смыслах» (А.Ю. Согомонов); трактовка самоопределения университета как «предпосылки и формы его ответственности вообще и в особенности в новых, коренным образом изменившихся условиях современной России», с точки зрения А.А. Гусейнова, является «обоснованной, ценной и в высшей степени злободневной» и др.

Во-вторых, отметим роль внешней экспертизы в обсуждении гипотезы о специфике научно-образовательной деятельности как высокой профессии, специфике, резко обостряющей моральные дилеммы самоопределения.

Напомним, что программа экспертного опроса основывалась на особой значимости трактовки образования как высокой профессии для отечественной профессионально-нравственной ситуации, в которой вхождение страны в рынок вовлекает профессионалов в напряженные моральные дилеммы. Профессионально-нравственная ситуация, переживаемая отечественной сферой образования в целом, ситуация отечественных университетов в том числе, как было отмечено в обосновании замысла проекта, характеризуется тенденциями к кардинальной переоценке смысла профессионализма и его места в ценностном мире образовательной деятельности. Прежде всего, такой заметной своей агрессивностью тенденцией в понимании природы образования, как редукция профессионализма к сервису ремесленника, умеющего создавать товар на потребу масс и продвигать его на рынок. В лучшем случае, ситуация в образовательной деятельности в условиях реформирования российского образования характеризуется дуализмом: трактовка образовательной деятельности как профессии дополняется трактовкой образовательной деятельности как сервиса. Но и в этом случае создается моральный конфликт, решение которого связано с тем, какая из двух этих сторон образовательной деятельности окажется базовой ценностью. Отсюда и одна из дилемм самоопределяющегося университета, которую мы сформулировали с помощью ригористической формулы: «хозяйствующий субъект, оказывающий образовательные услуги, сосредоточенный на обслуживании потребностей и упускающий миссию смыслоопределения, - или корпорация людей, высокая профессия которых предполагает миссию служения делу духовного производства человека (а потому не имеющая права преследовать собственную выгоду столь же целеустремленно, как бизнес-корпорация)?».

ПОСВЯТИВ экспертизе (внешней) готовности/неготовности признать (или не признать) значимость самой постановки вопроса о необходимости намеренно идентифицировать образовательную деятельность в качестве высокой профессии, поиску аргументов «за» и «против» такой идентификации наш экспертный опрос, мы получили суждения, показывающие слабые места нашей гипотезы, и результаты, серьезно поддерживающую идею предстоящей работы над миссией университета. В том числе применительно к дилемме «высокая профессия» - «сфера услуг», занявшей в проекте «Миссия университета» центральное место.

Пытаясь сгруппировать полученные в результате внешней экспертизы суждения, нельзя не отметить, что ряд экспертов скептически отнеслись к идее об идентификации обсуждаемой профессии как высокой. Один из экспертов прямо возразил такой постановке вопроса: «Профессия не может быть высокой или низкой. Она ли-

бо есть, либо ее нет. Все остальное от лукавого». Более того, эксперт видит в такой постановке вопроса опасность «сознательной эксплуатации извечной пассионар-ности русской интеллигенции» (О.Т.). Другой эксперт сформулировал контртезисы, вдохновленные неприятием пафосности характеристики профессии как высокой. С его точки зрения, в дилемме «хозяйствующий субъект, оказывающий образовательные услуги», - «служение делу духовного производства человека» соединены разные стили: прозаический и высокопарный («сервис», «заработок» как «прозаический язык прагматики» - и «высокая профессия», «самоотверженное служение человеку», «социальная миссия», «ответственность перед обществом» и др.). Как полагает эксперт, «соединение пафосного стиля религиозно-этической проповеди с трезвой оценкой социального предназначения образовательной системы» создает неадекватное впечатление дуализма, якобы присущего лишь современной образовательной деятельности (А.О.).

Обратившись к текстам тех экспертов, которые посчитали важным обсудить возможность и необходимость идентифицировать научно-образовательную деятельность в качестве высокой профессии, выделим ряд подходов.

1. Позиция «конкретизирующая». Эксперты принимают идею идентификации образования как высокой профессии, но вносят ряд конкретизирующих постановку вопроса ограничений, корректив, уточнений.

(а) Один из участников экспертизы подчеркнул такую черту риска редуцирования образования к «сфере услуг», как «пренебрежение социальными эффектами образования», которые «подкрепляют исторически существующие социальные ожидания от педагогической профессии - как миссии и самоценности для общества». С точки зрения эксперта, если социальные эффекты образования не учитываются, если образование растворяется в сфере обслуживания, то «социально-ролевые отношения между обществом и образованием начинают выстраиваться в плоскости отношений между клиентами и продавцами образовательных услуг. Если общество по отношению к образованию явно или неявно занимает социальные позиции потребителя и клиента, то взаимодействие между обществом и образованием устанавливается по принципу прагматического обмена ("ты - мне, я - тебе") и складывается оппозиция "мы - они", нарушающая отношения социального партнерства между образованием, бизнесом, обществом и государством» (А.А.).

(б) Другой эксперт, подчеркивая, что в тезисе о противоположности установок на «высокую профессию» и на «образовательные услуги» «подмечено нечто в высшей степени важное», обращает наше внимание на то, что «можно сколько угодно говорить о рынке образовательных услуг, но это не отменит традиции отношения к определенной профессии в обществе. ...Жива ли традиция именно такого отношения к профессии, о котором говорят авторы анкеты? - Безусловно, жива». «Однако, - говорит он, - это ведь не вся правда!», ибо живы и другие традиции отношения к высоким профессиям. Даже если выражение «рынок образовательных услуг» является для нашего словаря сравнительно новым, то явление образовательных услуг, «не сопряженных ни с какими высшими добродетелями профессионала-учителя», существует достаточно давно и в этом смысле тоже вполне традиционно. «От врача ждут не одного только высочайшего самопожертвования, но того, например, что он за взятку оформит нужную справку. Его нередко боятся и ненавидят так же, как ненавидели во времена Мольера. От университетского профессора ждут не только самоотдачи, а может быть, и вообще не самоотдачи, но того, что он поможет облегчить переход на следующую ступеньку лестницы социальной стратификации. Представьте себе, что по отношению к ожидающим именно этого он будет вести себя в соответствии с высокими задачами университета!».

Автор полагает, что поэтому не стоит сводить проблему к «простой альтерна-

тиве: либо мы выбираем служение высшим целям, либо остаемся в низменной сфере рынка образовательных услуг». С его точки зрения, «правильный, в сущности, вопрос можно было бы повернуть немного по-другому», учитывая, что «серьезные ограничения налагаются на университет не выбором в пользу прагматичной стороны альтернативы, а тем простым обстоятельством, что каждый университет -это часть института образования и его автономия, в общем, недостаточна, чтобы противостоять весьма существенным регуляциям образовательного процесса со стороны государства в лице чиновников» (А.Ф.).

(в) Участники экспертизы обращают внимание на то, что в целом образовательная деятельность не исчерпывается только деятельностью преподавателя, к которой скорее всего и можно отнести характеристику высокая. Функционирование образовательной деятельности обеспечивается вместе с преподавателями представителями иных профессий: «политиками, администраторами, экономистами и т.д.» (Р.А.).

(г) Участники экспертизы обращают внимание на то, что отношение к университету «как к одному из деятелей в сфере образовательных услуг» действительно рискованно, если он «полностью подчиняет себя коммерческим интересам». Однако в той реальной ситуации, которую переживает наше общество, «по сути, маргинализи-рующее образование, науку, культуру», предупреждать против коммерциализации образования - «значит за идеей высокого духовного предназначения университета не замечать крайне незавидного положения его работников, в первую очередь рядовых преподавателей» (Г.Т.).

(д) Подчеркивается «обратный риск» тезиса о рискованности отождествления образования со сферой услуг: «Не менее рискованно игнорирование того, что университет должен предоставлять образовательные услуги - давать полезные знания, умения, готовить специалистов. Других инструментов оценки результатов и качества этой деятельности, кроме ее соотнесения с уровнем востребованности выпускников университета на рынке труда, у нас нет» (Р.А.).

2. Позиция, которую условно можно назвать «диалектическая». Ключевой тезис: «важно и то, и то».

Отвечая на вопрос анкеты, один из экспертов соглашается с тезисом о том, что к целому ряду профессий предъявляются особые требования: врач, учитель, юрист и т.п. должны прежде всего иметь в виду благо других людей. Он разделяет и тезис о том, что образовательная деятельность по своей природе дуалистична, подчеркивая, что «выбор между служением в профессии и жизнью за счет профессии - выбор личностного самоопределения». При этом эксперт полагает, что «нет дилеммы: либо "хозяйствующий субъект", оказывающий образовательные услуги, сосредоточенный на обслуживании потребностей, - либо некий "орден меченосцев духовности", корпорация бессребреников, призванных служить делу духовного производства человека, а потому не имеющая права преследовать собственную выгоду столь же целеустремленно и эффективно, как бизнес-корпорация». С точки зрения эксперта, «важно и то, и то. Образовательные услуги не могут быть не востребованы - иначе это какие-то другие услуги. А будучи образовательными, они не могут не быть духовными, работающими на развитие личности, а значит - и общества».

Кстати, автор скептически высказывается по поводу самой характеристики «высокая» применительно к профессии: «Мне кажется, имеет смысл даже несколько снизить планку постановки проблемы. "Образовательная услуга" - весьма эври-стичная тематизация» (Г.Т.).

На наш взгляд, тем самым смысл выделения высокой профессии, идентифицируемой через доминанту «служения в профессии», ослабевает.

3. Позиция, которую можно назвать «консенсусная». Особенность этой позиции видна в характерном названии одного из текстов экспертизы: «. Нужен консенсус между "услугами" и "высокой профессией"».

Автор полагает, что «моральное напряжение возникает... не потому, что преподаватель выбирает между услугами и самоотверженным трудом, а в силу того, что его статус не обладает в глазах студентов правом на формирование личности». Прежде всего потому, что студент считает преподавателя «неудачником, человеком, не сумевшим достойно устроиться в жизни. Студенты высоко ценят тех преподавателей, которые самоотверженно трудятся, уважают студентов и не порочат своей профессии», но разве «большие сильные организации могут стабильно существовать, основываясь на энтузиастах и героях?». Даже если «экс-тремизация цели и возможна», то лишь «на протяжении определенного промежутка времени, и это время мы уже изживаем». Отсюда вывод эксперта: «Дилеммы - это тот путь, который приведет к ценностному диссонансу. Время дилемм упущено или утрачено, или пройдено - как ни назови, но к ним сегодня апеллировать уже нельзя. Нужен консенсус между услугами и высокой профессией, формированием человека и удовлетворением потребностей экономики».

Как пример такого консенсуса эксперт приводит предложенную авторами проекта экспертного опроса версию миссии отечественного университета как ценностно-ориентирующего центра становящегося гражданского общества: «Такое понимание миссии отечественного университета плодотворно с точки зрения консенсуса миссии и услуги, профессии и служения, духовного формирования человека и удовлетворения экономических потребностей общества». Правда, один из предложенных экспертом парадоксальных тезисов - «Разрушая форму дилеммы в предложенной проблеме, можно сформулировать тезис так: служить в профессии, превратив ее в профессию», - скорее отменяет проблему выделения высокой профессии (И.О.).

На наш взгляд, потенциалом консенсуса обладает и точка зрения следующего эксперта. Автор полагает, что «сама дилемма возникает из-за наложения описаний образовательной системы с двух принципиально разных точек отсчета. С точки зрения социальной системы любая институция образования предоставляет образовательные услуги, обеспечивая преемственность культуры и научного знания, транслируя достижения знания и ценностно-нормативный уклад новым поколениям людей. С антропологической точки зрения любая институция образования служит делу духовного воспитания и формирования людей. Эти разные позиции не стоит упорядочивать по шкале "высшая - низшая", усматривая в одной из них миссию смыслоопределения, а в другой - что? - смыслопринижение?». Автор считает целесообразным «выйти за границы одномерной и линейной схемы образования, приводящей лишь к противопоставлению различных языков описания образовательной системы, взглянуть на нее стереоскопически и осмыслить возможные и актуальные в наши дни варианты институций высшего образования» (А.О.).

АНАЛИЗ материалов экспертизы позволяет сделать наряду с наблюдениями, включенным в сам обзор, несколько выводов о (не)готовности профессионального сообщества принять идею высокой профессии.

* Как показали экспертные опросы, принятие идеи высокой профессии требует предварительного формулирования ряда «техусловий». (А) Следует учитывать возможное негативное отношение к такой классификации, мотивируемое тем, что если есть профессии «высокие», то, следовательно, есть и профессии «низкие». (Б) Нельзя не учесть распространенность характеристики «свободные профессии», во многом совпадающей с характеристикой «высокие профессии». Однако, на наш взгляд, уместнее характеристику «свободная» относить к т.н. «творческим профессиям», прежде всего из сферы искусства: писатель, артист, художник, композитор ., а «высокая» - к

деятельности врача, учителя, адвоката, ученого, журналиста и т.п. (В) Недостаточно говорить, что выделение вида высоких профессий производится не ради противопоставления «низким» профессиям. Необходимо подчеркивать акцентирование в высоких профессиях доминирующей установки на «служение в профессии», предполагающей, что, не отменяя стремления (говоря словами М.Вебера) к «честному заработку профессионала», эта установка ограничивает для представителя высокой профессии возможность преследовать собственную выгоду столь же целеустремленно, как это характерно, например, для бизнесмена, и оправдывается этикой бизнеса. (Г) Необходимо трезвое осознание такой трудности культивирования идеи высокой профессии в современных условиях, как своеобразная «дегероизация» профессий, являющаяся следствием целого ряда факторов.

* На основании суждений ряда экспертов вполне можно говорить, что и в трудной отечественной ситуации, при весьма неблагополучных нравах как в обществе в целом, так и в профессии, идея высокой профессии - и соответствующей этой идее концепции профессиональной этики - не только имеет право на существование, но и может быть вдохновляющим ценностным ориентиром для понимания миссии профессии.

* Остро стоит задача продолжения исследований, предполагающего (а) более конкретное «вписывание» идеи в реальные обстоятельства, в том числе в особенности существования института образования в государстве; (б) взвешивание суждения о том, что в основе проблемы культивирования идеи высокой профессии лежит «чрезмерно оптимистическое представление об устройстве социального мира»; (в) экспертизу тезиса о возможности и необходимости поиска консенсуса между парадигмами «высокой профессии» и «сферы услуг».

В-третьих, в итогах экспертизы стоит уделить внимание отношению экспертов к гипотезе, согласно которой, рационализируя поиск своей миссии в диапазоне между идеальной моделью и отечественными реалиями, ТюмГНГУ может самоопределиться как ценностно-ориентирующий субъект становящегося гражданского общества, продуцирующий как ценности-смыслы, так и социальные и гуманитарные технологии. Сосредоточимся здесь на аргументах экспертов, поддержавших наш тезис. «Сформулированная авторами предложенных на экспертизу тезисов миссия российского университета как ценностно-ориентирующего центра становящегося гражданского общества вполне приемлема в качестве модели. Такое понимание миссии отечественного университета плодотворно с точки зрения консенсуса миссии и услуги, профессии и служения, духовного формирования человека и удовлетворения экономических потребностей общества» (И.О.). «Миссия университета как ценностно-ориенти-рующего центра становящегося гражданского общества представляется адекватной современной отечественной ситуации» (Г.Т.). «Университет не только по идее, но именно как организационная форма, дошедшая к нам из прошлого, в высшей степени приспособлен к тому, чтобы выполнять "миссию ценностно-ориентирующего центра становящегося гражданского общества"». И не пропустим добавление: «Нужно только исходить из того, что становящееся гражданское общество в России само является проблемой» (А.Ф.).

Наконец, экспертиза дала поддержку нашей гипотезы о том, что задача самоопределения университета, выбора им своей миссии, адекватной идее современного университета, требует в качестве обязательного дополнения к языку менеджерист-ского, организационно-управленческого подхода, которым сегодня все чаще ограничивается характеристика деятельности «образовательных учреждений», языка гуманитарного, смысло-ценностного. И более того, язык гуманитарной рефлексии первичен для рефлексии деятельности образовательной корпорации, природа которой от-

личается благодаря особенностям образовательной деятельности как высокой профессии.

Говоря о приоритете гуманитарного языка рефлексии самоопределяющегося университета, особо отметим, что речь не идет о противопоставлении одного языка как «высокого», другому - как языку «низкому». И в нашей гипотезе не было обнаруженного одним из экспертов стремления противопоставить высокую профессию и профессию сервисную «по шкале "высшая - низшая", усматривая в одной из них миссию смыслоопределения, а в другой - что? - смыслопринижение?». Нет, речь шла о том, что у высокой профессии - особая миссия, не предполагающая унижения иных профессий. Другое дело, что во взвешенном стиле дискуссии слова «образовательные услуги» не должны звучать пренебрежительно, а «духовное производство человека» - слишком высокопарно. Это справедливое замечание. Но гипотеза, призванная инициировать дискуссию, намеренно ригористична.

В то же время, дуализм образовательной деятельности является следствием вовсе не «соединения пафосного стиля религиозно-этической проповеди с трезвой оценкой социального предназначения образовательной системы», а вытекает из объективной противоположности «смыслоопределения» профессии и ее «прагматики», и потому этот дуализм отнюдь не «якобы» присущ современной образовательной деятельности.

Именно в проектировании миссии наглядно проявляется проблема выбора адекватного языка самоопределяющегося университета. Именно в этом вопросе обнаруживается интервал (не)эффективности менеджеристского видения проблемы высокой профессии. Точнее, ее «невидения». Общество действительно возлагает на эту профессию особую миссию. Не «функцию», а именно миссию, а миссия предполагает избранность и особое предназначение профессии в обществе. В этом смысле если общество и «даровало» высокой профессии, то лишь сверхнагрузку (и уже поэтому не обездолило другие профессии).

И еще раз: характеристика «высокая профессия» - не изобретение авторов гипотезы. Эта характеристика изобретена цивилизацией для того, чтобы из тезиса «все профессии обслуживают» сделать необходимое исключение: некоторые из профессий являются особыми, общество намеренно дает им особое назначение. Миссия предполагает избранность и особое предназначение профессии в обществе. Но если общество и «даровало» нечто высокой профессии, то лишь сверхнагрузку.

Итак, экспертиза дала апробацию гипотез, составивших в дальнейшем основные тезисы «Декларации о миссии университета».

ОБРАЩАЯСЬ к материалам внутренней экспертизы, подчеркнем, во-первых, что анализ экспертных суждений дает подтверждение нашему предположению, что рефлексия на тему успешности университета, его состоятельности должна «перекликаться» с рефлексией экспертами своей профессиональной биографии (с точки зрения ее успешности).

Во-вторых, отметим, что, соотнося свои успехи-неудачи с успехами-неудачами университета, эксперты фактически конструировали образ Нефтегазового университета на стыке реального и желаемого. И это можно рассматривать как «выращивание» идеи университета в самом университете.

При этом очень важно, будет ли формирование этой идеи связано лишь с эксплуатацией той удачи, каковой явилось для университета его трансформация из успешного ТИИ, содержащего высокий потенциал университезации, или с проектированием университетом новых шансов своего развития. Проектированием, основанным на рациональном осознании преимуществ и рисков процесса «университезации».

3.4. «Декларация о миссии»

Решающий шаг проекта «Миссия университета» связан с адресованным университету документом «Декларация о миссии ТюмГНГУ». Причем Декларация - не просто мостик между «10-ю тезисами» и собственно текстом Миссии. Фактически, это была развернутая версия будущего текста Миссии. Но такая версия, которая благодаря своим методологическим основаниям, расшифрованным в самом тексте, была нацелена на анализ (не)возможности идентификации научно-образовательной деятельности университета как высокой профессии с учетом шкалы «нормативные модели -отечественные реалии».

Эффект актуализации идеи кейса обеспечивался уже системой вопросов, которыми сопровождался каждый из тезисов Декларации. Эти вопросы должны была показать, что Декларация - акция не просто имиджевая, обращенная лишь к внешнему миру, но прежде всего - внутрикорпоративная, причем ориентированная на внутрикорпоративную самокритику. Приведем вопросы для обсуждения к одному из разделов Декларации:

* Будет ли наш университет конкурентоспособным на рынке образования, если возложит на себя таким образом конкретизированную миссию?

* Будет ли наш выпускник конкурентоспособным на рынке труда, если университет возложит на себя таким образом конкретизированную миссию?

* В какой мере реалии жизни нашего университета соответствуют таким образом конкретизированной миссии?

Текст Декларации формировался в процессе нескольких экспертиз. И основное направление его развития - конкретизация за счет приложения замысла Декларации, в котором доминировала миссия-идея, к реальной ситуации конкретного университета.

Так, после обсуждения первоначальной версии с ректором Н.Н.Карнауховым тексты большинства разделов Декларации были «перенацелены». Например: Первая версия Вторая версия

Актуальность Актуальность

Российские университеты Российские университеты объективно во-

вовлечены в напряженную ситуа- влечены в напряженную ситуацию выбора стра-цию выбора стратегии своего раз- тегии своего развития. Но не все из них осознают вития. Но сложности выбора не ее как свою собственную задачу самоопределе-сводятся к организационным и ния к идее современного университета, его мис-финансовым трудностям, связан- сии. Практика показывает: некоторые универси-ным долгим вхождением в рыноч- теты просто «прошли мимо» этой задачи, решая ную экономику и с реформами об- «более важные», насущные проблемы дня. Для разования. Отвечая на вызовы других - проблема самоопределения вообще не глобального масштаба и ожидания существует: «достаточно лишь воспроизводить российского общества, отечест- советскую систему образования». Некоторые венные университеты совершают университеты склонны принять вызовы новой си-акт самоопределения в отношении туации. Но нередко упрощают сложность про-соответствующей эпохе идеи уни- блемы выбора, сводя ее к организационным и верситета, его миссии, ценност- финансовым трудностям процесса реформиро-ных ориентиров научно-образо- вания экономики и образования. вательной деятельности. В действительности же невозможно без-

наказанно уклоняться от глобальных вызовов и вызовов становящегося в России гражданского общества. Ответ на эти вызовы и предполагает самоопределение университетов в отношении соответствующей эпохе идеи университета, его

миссии, ценностных ориентиров научно-образовательной деятельности.

В свою очередь, после пилотажа второй версии текста Декларации (эксперты -д.ф.н. В.А Кондаков и к.т.н. В.В. Нассонов) была произведена новая доработка. Например, в разделе «Проблемная ситуация» была конкретизирована ситуация перепутья - благодаря расширению предмета ответственности самоопределяющегося университета.

Вторая версия

Проблемная ситуация

Отечественный университет, осознающий необходимость самоопределения, оказывается на перепутье.

С одной стороны, необходимо соответствовать идее современного университета, ориентирующей на служение высоким ценностям науки и образования.

А с другой - как уйти от реалий, характерных для этапа становления гражданского общества. Осложняющих выбор высоких ориентиров и, наоборот, провоцирующих предпочтение рискованных моделей успеха.

Ситуация перепутья - важнейший вызов для современного университета, предмет его особой ответственности.

* Важнейший вызов уже потому, что самоопределение университета происходит не в вакууме: все наше государство тоже переживает ситуацию самоопределения; самоопределение одного, отдельно взятого, университета вряд ли будет эффективно, если он не будет пытаться влиять на сообщество университетов.

* Важнейший вызов потому, что в

Третья версия

Проблемная ситуация

Отечественный университет, осознающий необходимость самоопределения, оказывается на перепутье.

С одной стороны, необходимо соответствовать идее современного университета, ориентирующей на служение высоким ценностям науки и образования.

А с другой - как удержать эти высокие ценности в реалиях, характерных для этапа становления гражданского общества. Осложняющих выбор этих ценностей и, наоборот, провоцирующих предпочтение рискованных в нравственном смысле моделей успеха.

Ситуация перепутья - важнейший предмет ответственности современного университета. Ответственности перед государством и обществом. Ответственности перед регионом. Ответственности за профессиональные и жизненные биографии десятков тысяч студентов. Ответственности за профессиональные и жизненные биографии тысяч преподавателей и сотрудников самого университета.

* Важнейший предмет уже потому, что самоопределение университета происходит не в вакууме: все наше государство тоже переживает ситуацию самоопределения; самоопределение одного, отдельно взятого, университета вряд ли будет эффективно, если он не будет пытаться влиять на общероссийское и региональное сообщество университетов.

* Важнейший предмет потому, что в своем самоопределении принимающий на себя ответственность университет должен быть самокритичным: у государства и общества есть достаточно обоснованные претензии к качеству научно-

своем самоопределении университет должен быть самокритичным: у государства и общества есть достаточно обоснованные претензии к качеству научно-образовательной деятельности университетов.

* Важнейший вызов еще и потому, что самоопределение университета во многом зависит от его намерений и способности сочетать идею и реалии: с одной стороны, стремление к своему социально-культурному предназначению, миссии, с другой - заботу об удовлетворении насущных потребностей общества в профессионалах.

В идеальной ситуации такое сочетание может быть достигнуто благодаря синтезу культуры стратегического менеджмента, заботы о целях и функциях организации, с гуманитарным подходом к научно-образовательной деятельности, заботой о ценностях-смыслах высокой профессии.

В реальной же ситуации еще только предстоит найти «интервал эффективности» каждого из этих подходов к самоопределению университета и меру рациональности в их сочетании.

образовательной деятельности университетов.

* Важнейший предмет еще и потому, что самоопределение университета во многом зависит от его намерений и способности сочетать высокую идею с реалиями - заботой об удовлетворении насущных потребностей общества в профессионалах.

В идеальной ситуации такое сочетание может быть достигнуто благодаря синтезу культуры стратегического менеджмента, заботы о целях и функциях организации, с гуманитарным подходом к научно-образовательной деятельности, заботой о ценностях-смыслах высокой профессии.

В реальной же ситуации еще только предстоит найти «интервал эффективности» каждого из этих подходов к самоопределению университета и меру рациональности в их сочетании.

ИТОГОВАЯ версия текста Декларации открывается разделом «Актуальность», в котором характеризуются варианты поведения отечественных университетов в ситуации (не) самоопределения (эти варианты представлены нами в «10 тезисах») и формулируется вопрос уже не глобального или регионального, но локального масштаба - для внутрикорпоративного обсуждения в конкретном университете: какую из этих типичных позиций занимает наш университет: (А) «впереди планеты всей?»; (Б) все еще совершает акт самоопределения?; (В) трезво понял: никакого самоопределения нет в самой природе системы отечественного образования, склонной к сверхрегулированию? (Г) Другую позицию?

Следующий раздел - «Проблемная ситуация». Как видно из сравнительной таблицы, его содержание рассчитано на проблематизацию идеи самоопределения университета через сравнение идеальной и реальной ситуаций.

Третий раздел Декларации предлагает для внутрикорпоративного обсуждения ее базовое понятие. В этой характеристике фиксируются три момента. (А) Смыслооп-ределяющая задача миссии - это «цель целей», основание стратегического целепо-лагания. Соответственно подчеркивается, что привычные вопросы выбора стратегии -«куда? зачем? каким образом?» - благодаря этому понятию дополняются смысловым вопросом: «во имя чего?». (Б) Намеренно указывается, что, задавая себе смысловой

вопрос, университет проявляет не заносчивость, не апломб, не ложный пафос, но осознание ответственности за возложенный на себя долг. А не только за «функцию». Поиском своей миссии, определением незаурядного, особого назначения или даже «предназначения» университет добровольно возлагает на себя выходящую за пределы функциональных обязательств сверхнагрузку. (В) В современной отечественной ситуации эта сверхнагрузка связана с миссией университета как ценностно-ориентирующего субъекта становящегося гражданского общества.

Характерно, что, не формулируя к этому разделу вопросов для обсуждения, Декларация сразу предлагает раздел «Конкретизация», в котором с рефреном «проектируя свою миссию» предложена развернутая версия гуманитарной модели миссии университета. Процитируем этот раздел полностью (опуская сопровождающие его вопросы для обсуждения - они представлены в одной из таблиц).

Конкретизация

* Проектируя свою миссию, ТюмГНГУ предполагает свою мобилизованность на сверхзадачу. Не как на сверхнагрузку в учебных часах, но на отношение к научно-образовательной деятельности как к высокой профессии, особенность которой заключается в приоритете мотива «служения в профессии» над интересом «жизнь за счет профессии». Именно ценностный мир науки и образования как профессий, призванных самоотверженно служить человеку (что ни в коем случае не исключает честного заработка профессионала), - системообразующий ориентир самоопределения университета.

* Проектируя свою миссию, ТюмГНГУ идентифицирует себя как ценностно-ориентирующий субъект становящегося в нашей стране гражданского общества: как социальный институт, призванный образовывать само общество и само государство, ориентируя их в процессах выбора системы ценностей на образ гражданского общества - правового государства; как социальный институт, призванный образовывать адекватного гражданскому обществу человека. Независимую самодеятельную личность с развитым чувством собственного достоинства, способную принимать свободное решение и быть ответственной за него, умеющую жить в условиях открытого общества, в ситуации неопределенности.

* Проектируя свою миссию, ТюмГНГУ стремится к идеалу современной научно-образовательной корпорации, в которой высокие профессионалы, объединенные «духом университета», призваны готовить своих выпускников к служению в профессии (что ни в коем случае не исключает честного заработка профессионала).

* Проектируя свою миссию, ТюмГНГУ стремится формировать своих выпускников как успешных профессионалов: профессионалов, атрибутом компетентности которых является не только уровень владения специальностью, но и следование нормам профессиональной этики; профессионалов, которые умеют ставить задачи, а не только выполнять их; профессионалов - компетентных личностей, мобильных, гибких, предприимчивых, способных к самостоятельному выстраиванию деловой и жизненной биографии, опираясь на свой «человеческий капитал».

Следующий раздел Декларации - «Дилемма» - «заземляет» ригоризм пред-шествущих разделов, проблематизируя их тезисом о том, что степень (не)соответствия ТюмГНГУ идеальному образу научно-образовательной корпорации определяется мерой (не)успешности решения дилеммы самоопределения современного отечественного университета: научно-образовательная деятельность университета - «сфера услуг» или высокая профессия? При этом Декларация не только фиксирует оба варианта: * либо университет - «хозяйствующий субъект», оказывающий «образовательные услуги» и тем самым упускающий миссию ценностно-ориентирующего субъекта общества ради преследования собственной выгоды, а по-

тому вольно-невольно превращающийся в бизнес-корпорацию? * либо университет -научно-образовательная корпорация людей, высокая профессия которых предполагает миссию служения делу духовного производства человека (а потому не имеющая права преследовать собственную выгоду столь же целеустремленно, как бизнес-корпорация)? Но и ставит вопрос о решении дилеммы, решении, которое предстоит принять уже не внешним экспертам - об этом речь шла выше, при описании предшествующего проекта, - а самим сотрудникам университета. Решении - должна ли при такой дилемме высокая профессия отступать от своих ценностей во имя прагматической стратегии развития университета? Или, наоборот, университет должен подчинять свою прагматическую стратегию ценностям научно-образовательной профессии?

Вопрос для обсуждения: как наш университет сегодня решает дилемму самоопределения: * отдает приоритет прагматике? * или - высоким ценностям?

Особенностью Декларации является попытка приблизиться к предстоящей работе над текстом миссии ТюмГНГУ прежде всего благодаря обеспечению приложения глобально-локальной дилеммы идеей реально-должного. НИИ ПЭ предложил свой вариант решения дилеммы, продолжив раздел, посвященный дилемме самоопределения, разделом «Реально-должное», в котором заявляется отказ от «легкого решения» и формулируется этосная24 позиция в диапазоне «идеальная модель - отечественные реалии».

ТюмГНГУ отказывается от легкого «решения» дилеммы самоопределения: не позволяет себе впасть в крайности и уклоняется от опасности менеджеристского фундаментализма (низводящего высокую профессию до «сферы услуг»), с одной стороны, потенциального утопизма гуманитарного подхода, противопоставляющего профессию реальности, - с другой.

ТюмГНГУ предпочитает двум этим крайностям рациональную интерпретацию дилеммы самоопределения. В диапазоне «идеальная модель - отечественные реалии» он предпочитает позицию реально-должного.

Занимая такую позицию, университет не позволяет себе «реализма», который оборачивается смирением с обстоятельствами, сложившимися нравами, оправданием действительности, но стремится максимизировать самые маленькие шансы сложившейся ситуации в пользу должного.

* Позиция реально-должного предполагает, что выбором своей миссии ТюмГН-ГУ принимает на себя ответственность за предпочтение неадаптивной стратегии развития, за осознание значимости решения не просто следовать за временем, обстоятельствами, но и опережать его, продуцируя новые ценности и новые решения.

* Позиция реально-должного предполагает, что ценностные приоритеты университетской корпорации ТюмГНГУ не тождественны духу и «правилам игры» бизнес-корпорации, ориентированной только на прибыль. Университет стремится возвысить утилитарную функцию «кузницы кадров» до высокого смысла «духовного производства человека». И в сложных обстоятельствах, ограничивающих независимость высоких профессий, их миссия не отменяется.

Вопросы для обсуждения: * Есть ли у нашего университета шансы преуспеть, выбрав позицию «реально-должного»? * Получается ли у нашего университета возвышение функции «кузницы кадров» до «кузницы граждан», без утраты первой?

ОБСУЖДЕНИЮ Декларации было посвящено специальное заседание ректорского семинара. Один из его результатов можно представить с помощью заголовка к публикации фрагментов стенограммы - цитаты из выступления одного из участников

24 См.: Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Этос // Этика: Энциклопедический словарь / Под ред. Р.Г.Апресяна, А.А.Гусейнова. М.: Гардарики, 2001.

семинара: «...Думать о результате деятельности до ее начала не только с позиции "для чего", но и "каков смысл"».

Определенный шанс на реалистичность этого тезиса мы видим в прозвучавшем на семинаре суждении о том, что названный в Декларации риск «менеджерист-ского фундаментализма», который низводит высокую профессию до «сферы услуг», -«это даже не вчерашний, а позавчерашний день любой корпорации. Менеджмент XXI века - социальный менеджмент, ставящий во главу угла человеческий фактор. Поэтому, решая дилемму самоопределения, невозможно отдавать приоритет прагматике и не учитывать ценности научно-образовательной профессии. Только при таком условии университет имеет шансы преуспеть, выбрав, как сказано в Декларации, "позицию реально-должного"» (А.Н.Силин).

Подкрепление этому шансу мы видим в отмеченной на семинаре возможности снятия оппозиционности гуманитарного и менеджеристского подходов к созданию миссии университета. По мнению одного из участников семинара, Ю.Е. Якубовского, сформулированная в разделе Декларации под названием «Дилемма» необходимость выбора предполагает выбор приоритетных ориентиров: либо на прагматику, либо на высокие ценности. Но в современной системе менеджмента разработана сбалансированная система показателей, в которой «разведены монетарные показатели, такие, как инновационная политика, ресурсы и пр., и немонетарные показатели, например, корпоративная культура. Мне представляется, что эта система отчасти снимает альтернативу "хозяйствующий субъект - научно-образовательная корпорация". Наш университет в своей практической деятельности, как представляется, реализует аналогичную политику».

ЦИКЛ фокус-групп, обсуждавших текст Декларации25, произвел «примерку» ее идей к личному опыту научно-образовательной деятельности экспертов, сотрудников ТюмГНГУ.

Отметим конкретизацию экспертами предложенного в Декларации диагноза ситуации самоопределения университета как перепутья. Для участников фокус-групп характерно рассуждение о перепутье применительно не к университету-организации, а к основной профессии в университете - научно-образовательной.

Может быть главным результатом фокус-групп оказалось то, что идея высокой профессии не нуждается в «прививке» к опыту экспертов, она уже является ориентиром их профессии, служения в профессии: «Профессия преподавателя и возможна только как сверхнагрузка, сверхзадача, служение. Смешно говорить, что образование может быть средством обогащения: удивительные, непонятные люди остаются работать в сфере образования». И должна, с точки зрения экспертов, быть системообразующим элементом самоопределения университета. Если он не выберет стратегию «бизнес-корпорации».

Важный результат фокус-групп - операционализация позиции реально-должного. Учитывая реалии рынка, университет не должен впускать коммерциализацию в процесс научно-образовательной деятельности. Как сказал один из участников фокус-группы, «Мы не можем выделить университет в какое-то отдельное государство, но при любых обстоятельствах мы должны соответствовать статусу университета». Поэтому «сегодняшнюю ситуацию надо пережить - выбрать такую стратегию, чтобы была возможность как-то зарабатывать деньги, но не доходить до крайности - коммерциализации научно-образовательной деятельности внутри университета. Образовательное пространство внутри университета

25 См.: Богданова М.В. Этос научно-образовательной деятельности как предметное поле формирования миссии университета (по материалам фокус-группового исследования) в этом выпуске журнала «Ведомости».

следует сохранить от превращения в рыночное пространство. Мы не можем терять миссию университета, иначе у нас останется только вывеска "Университет", а содержание будет совсем другим, и нашу научно-образовательную деятельность придется оценивать с позиции материального дохода. Материальная прибыль никогда не была и не может быть основным мотивом университетской образовательной деятельности и, соответственно, критерием оценки ее успешности».

ПО ИТОГАМ обсуждения Декларации и была создана версия «Миссии ТюмН-ГУ», представленной в начале нашей статьи.

4. Что дальше?

Версия «Миссии ТюмГНГУ» предложена ученому совету университета. Представляется, что конструктивность предстоящего обсуждения может быть повышена за счет особого внимания к некоторым вопросам, обозначенным в процесссе нашего анализа опыта пути.

* Это, прежде всего, намеренность в поиске локальной меры конвенции гуманитарной и менеджеристской моделей миссии. Поиска, начинающегося с попыток понимания особенностей языка каждого из этих подходов. Поиска, подкрепляемого уже наработанным опытом «встречного движения» - и в обсуждении манифеста «10 новых тезисов университету»26, и в обсуждении Декларации. Пример взаимной полезности этого обсуждения - трактовка образовательной корпорации как системы профессий, некоторые из которых - высокие (преподаватель, научный работник), а другие -«из сферы услуг». Не «низкие», а именно другие.

Еще два примера возможности согласования гуманитарной и менеджеристской позиций в понимании идеи университета: менеджеристская позиция не помешала участникам обсуждений принять как тезис о том, что университеты формируют интеллектуала, тип личности, который ставит задачи, а не только выполняет их, так и тезис об университете как ценностно-ориентирующем субъекте гражданского общества.

Разумеется, не стоит забывать об опасности подмены реальных конвенций эклектикой.

Важно учесть и суждение одного из экспертов, согласно которому «предметом взвешенного диалога менеджеристского и гуманитарного подхода должен стать потенциально конфликтный тезис, по которому для сохранения университета как центра духовного производства необходимо поставить сильный менеджмент в университете, над которым надстраивается власть миссии университета» (И.А. Огородникова).

* Ученому совету предстоит, на наш взгляд, поставить задачу конструирования моста между собственно миссией - и стратегией университета как сложнейшую задачу конкретизации миссии.

Вероятно, в решении этой задачи и «сработает» забота о том, чтобы найти сочетание глобальных и локальных аспектов развития университета. Действительно, ТюмГНГУ стоит в общем, глобальном ряду университетов. И осознание современным мировым университетским сообществом своей миссии не может быть незначимым

26 См.: Бакштановский В.И., Карнаухов Н.Н. Самоопределение университета: научно-практический замысел проекта // Самоопределение университета: нормативные модели и отечественные реалии. Ведомости. Вып. 27, специальный / Под ред. В.И. Бакштановского, Н.Н. Карнаухова. Тюмень: НИИ ПЭ, 2005; Карнаухов Н.Н. Диалог менеджеристского и гуманитарного подхода к стратегии развития университета: первые результаты (Размышления над новыми тезисами НИИ ПЭ университету) // Свобода и/или справедливость. Ведомости. Вып. 28. Тюмень: НИИ ПЭ, 2006.

для нас. В то же время для нас характерно и локальное, «свое-иное»: как российского вуза, как вуза Тюменского региона, как конкретной университетской корпорации.

* Необходимая в процессе конкретизации миссии разработка стратегии предполагает установку на то, чтобы не просто «успеть» в процессе реактивной адаптации к быстро надвигающемуся новому в жизни образования, но на активную подготовку к новой ситуации, предполагающую опережающее целеполагание.

Одним из ориентиров в этом отношении является своевременный ответ на вызовы глобализации, от которых не уклониться ни региону, ни региональному университету. Так, например, разработчикам конкретизирующей миссию университета стратегии предстоит выработать отношение к точке зрения, согласно которой один из ответов на такие вызовы - ослабление или ликвидация привязки образования «к определенным рабочим местам и профессиям и ориентация процессов профессиональной подготовки на ключевые квалификации, находящие широкое применение», причем «под этим понимается не только "гибкость" или "пожизненное обучение", но и социальная компетенция, умение работать в команде, отсутствие боязни конфликтов, понимание культуры, многоплановое мышление, готовность к неуверенности и парадоксам Второго модерна» 27.

Абстрактно? Но разве университет не сам создает те образы своего «продукта», которые удовлетворят «клиента»? Или университет лишь «подделывается» под запрос «клиента»? Но и в случае, когда «клиент» знает, что ему надо, не должен ли университет поспорить по поводу того, какой «продукт» он производит? Университет -это институция, которая должна и способна вырабатывать ценности.

* И еще в отношении стратегии. Установка университета на целеустремленное производство своих шансов предполагает, что он сам является шансом для профессионалов. Шансом для профессионалов - преподавателей, научных сотрудников и менеджеров университета. Шансом для будущих профессионалов - сегодняшних студентов.

Шансом, который и преподаватели, и студенты реализуют, ориентируясь на проектирование своей профессиональной и жизненной биографии, формируя свой «человеческий капитал».

* Особое место в дальнейшей работе принадлежит общественному мнению университета. Известный скепсис в этом плане объясняется не только тем, что тема воспринимается как сверхпафосная.

Существенное повышение роли общественного мнения корпорации, меры его причастности к самоопределению университета предполагают и мобилизацию самого понятия «корпорация», и отношение к корпорации как к субъекту трансформации, и культивирование духа корпоративной солидарности.

ТюмГНГУ просто обречен на продолжение работы по напряженной самоидентификации, самопознанию, осмыслению своего настоящего и шансов будущего в свете идеи университета XXI века.

27 Бек У. Что такое глобализация? М.: Прогресс-Традиция. С. 238.