CC BY
317УДК: 616.89
Для цитирования: Лубеницкая А.Н., Иванова Т.И. Мир уже никогда не станет прежним - пандемия нового тысячелетия (Обзор литературы). Омский психиатрический журнал. 2020; 2-1S (24): 16-22. doi: 10.24411/2412-8805-202010203
МИР УЖЕ НИКОГДА НЕ СТАНЕТ ПРЕЖНИМ -
ПАНДЕМИЯ НОВОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ (ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ).
А.Н. Лубеницкая12, Т.И. Иванова12
1 БУЗ ОО «Клиническая психиатрическая больница им. Н.Н. Солодникова»
2 ФГБОУ ВПО Омский государственный медицинский университет Минздрава России
Аннотация
Во времена COVID-19 основное внимание обращено на состояние физического здоровья людей, однако влияние на психическое благополучие затрагивает намного большую часть населения. Статья посвящена обобщению опыта азиатских и европейских стран в профилактике, выявлении и совладании с ментальным воздействием пандемии. В результате анализа были выделены основные формы психических последствий, группы риска их развития, а также определены стратегии по минимизации негативного влияния, которые могут быть применены и в будущем.
Ключевые слова: COVID-19, психическое здоровье, группы риска, ПТСР, депрессия, тревога
THE WORLD WILL NEVER BECOME THE SAME - PANDEMIC OF THE NEW MILLENNIUM (REVIEW OF LITERATURE).
A. N. Lubenitskaya, T.I. Ivanova
Abstract. In the days of COVID-19, the main attention is paid to physical health, but the impact on mental well-being affects many more people. The article summaries the experiences of Asian and European countries in prevention, detection and coping with the mental impact of the pandemic. As a result of the analysis, risk groups and the main forms of negative effects for the psyche were identified as well as strategies to minimize impact which can be used in the future.
Keywords: COVID-19, mental health, risk group, PTSD, depression, anxiety.
ВВЕДЕНИЕ
Коронавирусы - семейство РНК-содержа-щих вирусов, название которых связано с их строением: на поверхности суперкапсида расположены шиповидные отростки, внешне напоминающие корону. Ежегодно в структуре сезонных острых респираторных заболеваний циркулируют несколько подвидов вируса, редко вызывающие симптомы тяжелой инфекции.
Однако, в 2002 году в южной части Китая был зарегистрирован первый случай заражения коронавирусом SARS-CoV, которое характеризовалось возникновением пневмонии, прогрессирующей до дыхательной недостаточности. Заболевание получило название тяжелого острого респираторного синдрома (ТОРС, в СМИ - атипичная пневмония), распространилось в 29 странах, всего было отмечено 8273 случая, из которых 775 закончилось смертельным исходом. В 2012 году в Саудовской Аравии впервые зарегистрировано заболевание ближневосточным респираторным синдромом, вызываемого вирусом MERS-CoV. К лету 2015 года обнаруживалось более тысячи случаев в 23 странах, треть из которых оказались летальными. До десятков случаев продолжает возникать ежегодно.
В декабре 2019 года муниципальная комиссия Уханя, Китай, сообщила о группе случаев заболевания пневмонией, возбудителем которой стал
новый коронавирус SARS-CoV-2. В конце января 2020 года стало известно о первых случаях передачи вируса от человека к человеку за пределами Китая, вспышка COVID-19 была объявлена чрезвычайной ситуацией в области общественного здравоохранения, имеющей международное значение (ЧСЗМС), что являлось шестым по счету объявлением ЧСЗМС с момента вступления в силу с 2005 году Международных медико-санитарных правил (эпидемия гриппа ^N1 в 2009г., полиомиелита в 2014г., лихорадка Эбола в Западной Африке в 2014г., лихорадка Зика в 2016г, лихорадка Эбола в Демократической Республике Конго в 2019г). Учитывая высокие показатели распространения, 11 марта 2020 года ситуация была охарактеризована как пандемия. [1]
По состоянию на 1 мая 2020 года поражено 210 стран и территорий. 3 322 926 подтвержденных случаев инфекции, из них активно - 2 038 088, 50 929 (2%) заболевших находятся в тяжелом и критическом состоянии. Выздоровело 1 050 804 человека. Умерло 234 408 (18% от завершившихся случаев). В России на 4 мая 2020 года коронавирус был обнаружен у 145 452 человек. Зафиксировано случаев смертей - 1359. Выздоровело 18 157 человек. [2]
Пандемия COVID-19 влияет не только на физическое здоровье, но и на психическое благополучие, затрагивая намного большее количество
населения планеты. [3, 4, 5] Слова "беспокойство", "страх", "стресс" периодически возникают в СМИ, но не звучат, как что-то специфическое. Однако, с психопатологической точки зрения, нынешняя ситуация является качественно новой формой стрессора. [6]
Были попытки сравнить ее со стихийными бедствиями, однако, они чаще всего ограничены по времени и территориально, были попытки сравнить с войной или международными конфликтами, но в подобных обстоятельствах врага легко узнать, тогда как при пандемии "угрозу" может нести человек, просто стоящий рядом. [7, 8] Число пострадавших растет, и по мере того, как страны ежедневно сообщают о новых случаях, наблюдается широкое распростренение паники и беспокойства с связи с неизвестным заболеванием.
Dong & Bouey (2020) [9] сообщают, что основные риски для психического здоровья в обществе могут быть связаны с:
• неопределенным инкубационным периодом COVID-19 и его бессимптомной формой течения с возможной передачей окружающим;
• отчетами о нехватке средств защиты, медицинского персонала, больничных коек, аппаратов ИВЛ;
• широкомасштабными карантинными мерами в крупных городах, которые ограничивают жителей своими домами;
• первоначальным приуменьшением правительством серьезности эпидемии, которое подорвало общественное доверие.
На момент, когда в США было зарегистрировано 5 случаев заражения коронавирусом, было опрошено 2200 граждан. Исследование показало, что 37% респондентов обеспокоено распространением вируса в стране, и 54% не были уверены, что правительство сможет это контролировать. Спустя несколько дней, было проведен подобный опрос, охвативший 808 человек. 66% считали вирус реальной угрозой, 56% были обеспокоены его распространением, 26% считали, что государство принимает недостаточные меры по его сдерживанию. [10]
Страх, вызванный тяжелой клинической картиной заболевания, большим количеством смертельных исходов, ограничительными мерами, юридическим наказанием, недоверием к чиновникам, которые не справились с ситуацией, и переполнением медиа-пространства недостоверной информацией - это все сказывается на психическом состоянии населения. [11] Страх перед неизвестным, недостаток знаний компенсируются возникновением слухов, домыслов, ложных новостей, теорий заговора, - дезинфодемия: в век интернета и социальных сетей информация распространяется быстрее самого вируса. Коллективные предубеждения посеяли патогены страха, предрассудков и ксенофобии. В течение многих лет было заведено ассоциировать вирусные заболевания с регионами, где обнаружены первые вспышки.
Ближневосточный респираторный синдром, вирус Зика - по названию леса в Уганде. В 2015 году ВОЗ представила рекомендации, чтобы остановить эту практику, для уменьшения стигмы и негативных последствий: страха, гнева, неприязни, направленных на эти регионы или население. Однако, вспышка COVID-19 неоднократно связывалась в СМИ с Китаем, а люди азиатского происхождения по всему миру подвергались социальному неприятию, дискриминации и расистским нападениям. Вирусы поражают всех людей, не зависимо от того, кто они и откуда. [12]
Множество авторов выделяют различные группы населения, как наиболее уязвимые к неблагоприятному психологическому влиянию пандемии.
Лица, зараженные СОУЮ-19. Сам факт наличия опасного заболевания значительно влияет на эмоциональное состояние пациента. Ограничение контактов с близкими, изоляция могут воздействовать на психику, вызвав состояния, представляющие опасность для самого человека, например, аффективные реакции в ответ на стресс с депрессивным или тревожным настроением и повышенным риском суицида. [13] Клиническая картина течения инфекции: лихорадка, кашель, одышка; побочные эффекты лечения, такие как бессонница, вызваная кортикостероидами, могут привести к усилению тревоги и другим психическим расстройствам. Также описан случай тяжелого течения ко-ронавируса у пожилого пациента с пневмонией, когда развившаяся гипоксия повлияла на когнитивные функции, что вкупе с дезориентацией, получаемой непоследовательной информацией, неверными суждениями спровоцировали возникновение бредовых идей. [13]
ЛИЦА, НАХОДЯЩИЕСЯ В ИЗОЛЯЦИИ.
Влияние социальной изоляции на результаты в области психического и физического здоровья, особенно в уязвимых группах, таких как пожилые люди и дети, хорошо известно. [14, 15] Например, показатели травматического стресса у детей, которые были помещены на карантин во время вспышки SARS в 2003 году, были в 4 раза выше, чем у тех, кто не был на карантине. Также в Китае было проведено исследование, включавшее лиц, находящихся на 14-дневном карантине, которое показало, что у респондентов наблюдался повышенный уровень тревоги, который положительно коррелировал с показателями стресса и отрицательно с качеством сна и уровнем социальной поддержки, а уровень социальной поддержки положительно коррелировал с качеством сна. [16]
РАБОТНИКИ СИСТЕМЫ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ, ОСОБЕННО НЕПОСРЕДСТВЕННО УЧАСТВУЮЩИЕ В УХОДЕ И ЛЕЧЕНИИ БОЛЬНЫХ COVID-19.
К факторам риска возникновения психических расстройств различной степени выраженности можно отнести: длительный рабочий день, высокий риск заражения, нехватку средств
защиты, одиночество, разлуку с семьями, физическую усталость. Также отмечается появление предвзятого отношения к медицинским работникам с потенциальным высоким риском заражения. [17] Описано, как ограничение свободы являлось причиной "чувства коллективной истерии, ведущей персонал к отчаянным мерам". Сообщается о случаях суицида в Индии, других странах, включая Италию, где с разницей в несколько дней две инфицированные медицинские сестры совершили самоубийство, возможно из-за страха распространения коронавируса среди пациентов.
ПОЖИЛЫЕ ЛЮДИ.
К специфическим факторам риска можно отнести повышенную вероятность ранее существующей депрессии и тревоги. Также, лица более старшего возраста имеют ограниченный доступ к интернет-службам, смартфонам, что затрудняет связь с близкими людьми и получение психологической помощи в условиях социальной изоляции. [18]
ЖЕНЩИНЫ.
Исследования показывают, что женский пол коррелирует с более высоким риском возникновения депрессии. [19] Также важно отметить, что в условиях домашней изоляции повышается риск домашнего насилия. Из Китайской провинции Ху-бэй сообщалось о трехкратном увеличении числа экстренных вызовов от женщин. А Министерство внутренних дел Франции сообщило, что, с момента введения ограничений на выход из дома, количество случаев домашнего насилия увеличилось на 36%. [13] Отдельно стоит сказать про беременных женщин, которые судя по прошлому опыту во время эпидемий SARS и MERS, обладают высокой вероятностью инфицирования, что еще больше усиливает беспокойство, что в свою очередь связано с риском развития преэклампсии, возникновения тошноты, рвоты, преждевременных родов с низким весом ребенка при рождении и низкими
необходимо регулярно обращаться в амбулаторную службу за консультациями и назначением препаратов, что значительно затрудняется в условиях ограничительных мер. [23] Отдельно следует сказать о повышении риска заражения коронавирусом людей, страдающими психическими заболеваниями. Усугубляющими обстоятельствами являются переполненность, скученность в отделениях, отсутствие общесоматических отделений, недостаток знаний, трудности в налаживании сотудничества с пациентами для принятия профилактических мер, что особенно актуально для пациентов с психотическими расстройствами и когнитивными нарушениями. [24] В отчете, опубликованном 9 февраля 2020 года, обсуждается группа из 50 случаев заражения коронавирусом среди стационарных пациентов в психиатрической больнице г.Ухань. [25] Помимо этого, принимаемая психофармакотерапия может повышать риск возникновения сопутствующих заболеваний, например диабета, болезней сердечно-сосудистой системы, тем самым увеличивая риск осложнений, а также делает лечение против COVID-19 более сложным и менее эффективным. [23, 26]
РАБОЧИЕ МИГРАНТЫ.
В данной группе населения распространенность психических расстройств, в т.ч. депрессии, выше, и более низкое качество жизни, чем у граждан страны, затруднен доступ к медицинским услугам, в том числе из-за проблем со страховкой. [27, 28] Также они могут не осознавать серьезность ситуации, не знать, как защитить себя, при отсутствии достоверной информации на понятном языке. [29]
КИТАИСКИЕ СТУДЕНТЫ
Китайские студенты, учащиеся за грани-цей,&живут со страхом, что их родственники могут заразиться COVID-19, в условиях стигматизации, социальной изоляции, окруженные стереотипами и преступлениями на почве ненависти. [30]
Такие пациенты уязвимы к негативным последствиям как непосредственно вспышки корона-вируса, так и усилий, направленных на ограничение ее распространения. Существует риск рецидива или возникновения новых эпизодов имеющихся заболеваний. Уязвимы люди, обладающей высокой чувствительностью к стрессам, склонные к паническим реакциям. [21] Тревога за здоровье, возникающая из-за неверной интерпретации телесных ощущений, при наличии неточной, недостоверной информации в СМИ, может стать чрезмерной, проявляясь в повторных медицинских консультациях или, наоборот, в отказе в медицинском обслуживании, даже если оно действительно необходимо, а также привести к недоверию к органам власти и здравоохранения, ксенофобии и стигматизации отдельных групп населения. [22] Людям с психическими заболеваниями
Отсутствие постоянного доступа к средствам личной гигиены, значительные трудности в получении медицинских услуг, большая мобильность, затрудняющая отслеживание контактов и предотвращение передачи, высокий риск заражения, невозможность социальной изоляции, опасения из-за возможного заключения под стражу повышает вероятность возникновения психических расстройств. [31]
ЗАКЛЮЧЕННЫЕ.
Среди людей, находящихся под стражей, существует большое количество лиц с психическими и соматическими заболеваниями. [32, 46] Также известно, что инфекции с воздушно-капельным путем передачи особенно хорошо распространяются в ограниченном пространстве. В прошлом в Австралии, было описано быстрое распространение гриппа среди заключенных. [33] Даже в обычных условиях оказание психологической и
психиатрической помощи лицам, находящимся в заключении, сопровождается затруднениями, и значительно усложняется в условиях инфекционных вспышек. Страхи, тревога и неуверенность, особенно у изолированных или помещенных в карантин пациентов, могут вызывать рост связанных со стрессом заболеваний, а также обострение ранее существовавших психических расстройств. [34]
ЛЮДИ, КОТОРЫЕ СЛЕДЯТ ЗА НОВОСТЯМИ ПО МНОГОЧИСЛЕННЫМ КАНАЛАМ СМИ.
7 февраля в сингапуре был объявлен оранжевый уровень опасности по COVID-19, в тот же день началась повсеместная паническая скупка продуктов питания и гигиенических принадлежностей, что привело к тому, что во многих магазинах в короткие сроки кончились запасы. [35] Во многих странах мира наблюдалась подобная ситуация. Это проявление экономического влияния пандемии и воздействия на благосостояние населения, в сочетании с повышенным уровнем страха и паническим поведением таким, как накопительство и хранение ресурсов.
В связи с прекращением оказания общественных услуг и коллапсом трудовых отраслей, что негативно повлияло на экономику стран, многие люди понесли финансовые потери и стали подвержены риску безработицы, что вкупе с неопределенностью будущего и отсутствием информации о длительности ограничительных мер, способно еще больше усилить негативные эмоции. Жители Италии испытывают высокий уровень стресса из-за отсутствия данных о продолжительности пандемии, о том, как долго будет нарушен привычный ход жизни, заболеют ли они или их близкие. [17] Париж сообщает о проявлении психологических последствий изоляции и стресса, связанного со страхом заражения и смерти, начиная от расстройств настроения, тревоги, панических расстройств, до аддиктивного поведения, психотических эпизодов и суицидальных попыток. [36]
Возможно, что тревога и страх заболеть или умереть, беспомощность могут привести к увеличению числа самоубийств в популяции в 2020 году. [17] По состоянию на 3 февраля 2020 года в Японии не было зарегистрировано ни одного смертельного случая от COVID-19, однако 37-летний государственный служащий, который отвечал за изолированных граждан, вернувшихся из поездок, совершил суицид. [37]
Онлайн-исследование, проведенное в Китае, охватившее 1210 человек, показало, что 53,3% респондентов оценивали психологическое воздействие вспышки, как умеренное или тяжелое, 16,5% обнаруживали симпптомы депрессии, 28,8% тревогу, 8,1% стресс, при этом женский пол, статус учащегося, наличие симптомов, похожих на проявления коронавируса, ассоциированы с повышенным риском возникновения симптомов тревоги и депрессии, а доступность достоверной информации, применение профилактических мер, таких как мытье рук, ношение защитных масок,
соблюдение социальной дистанции, облегчали симптомы. [38]
В ходе исследования неинфицированных людей во время вспышки SARS в Гонконге было обнаружено, что люди с умеренным уровнем тревоги и более сильным пониманием рисков заражения, с большей вероятностью предпримут комплексные меры предосторожности, чтобы защитить себя. [39] В то же время чувство беспомощности, тревога в сочетании с недостатком информации могут побудить людей прибегать к использованию бездоказательных методов и средств, которые могут нанести ущерб здоровью. Известен случай отравления семейной пары хлорохинфосфатом после сообщения о возможной эффективности хлорохина против COVID-19. Помимо кардиотоксических эффектов отравления, возможно развитие беспокойства, психоза, спутанности сознания, судорог и комы. [13]
В истории Японии две атомные бомбардировки в 1945 году, зариновые атаки в 1995, пандемия гриппа H1N1 в 2009 и ядерная авария на Фукусиме в 2011: все они связаны с "невидимыми агентами". На основе этого опыта можно в какой-либо степени предсказать ментальные последствия пандемии. Эмоциональные реакции людей, вероятно, будут включать в себя чрезвычайных страх перед болезнью, даже у тех, кто не подвергался ее воздействию. Велика вероятность развития ПТСР, тревожных расстройств, депрессии, соматизации симптомов, повышения употребления алкоголя и табака, усиление социального дистанцирования.
Вспышка коронавируса характеризуется не только инфицированием людей по всему миру, но и тем, как ведет себя общество, организации системы здравоохранения, правительства, ВОЗ, ООН и другие международные организации, поскольку пандемию возможно взять под контроль только в том случае, когда люди соглашаются вести себя определенным образом.
Обращаясь к опыту Китая, как страны, первой принявшей удар эпидемии COVID-19, следует отметить быстрое применение стратегий по организации психического здоровья населения. [40] 4 февраля 2020 года в свободном доступе было опубликовано руководство по психологическому вмешательству и самопомощи в условиях вспышки коронавируса. Оно было написано ведущими экспертами в области психиатрии и психологии, и включало в себя подробные методики в соответствиями с 11 различными группами населения:
• общая популяция;
• люди с тревожностью;
• люди с подозрением COVID-19;
• люди с подтвержденным COVID-19;
• члены семей пациентов, страдающих психическими заболеваниями;
• члены семей пациентов с подтвержденным COVID-19;
• медицинские работники;
• психологи;
• административные работники;
• работники полиции;
• офисные работники.
6 февраля 2020 года было открыто несколько круглосуточных горячих линий психологической помощи для населения с целью преодоления негативных эмоций. В то же время, в нескольких госпиталях были открыты психологические онлайн-консультации.
К тому же, в целях лучшего понимания эмоционального состояния населения, во время вспышки был проведен онлайн-опрос о состоянии ментального здоровья медицинских работников, людей с подозрением COVID-19 и подтвержденным COVID-19, после чего все участники могли получить советы относительно результатов опроса.
В Сингапуре, с целью поддержания доверия между населением и правительством во время национального кризиса, проводится информирование общественности с помощью реагулярных ново-стых передач и социальных сетей, созданы государственные каналы для ограничения распространения ложной информации, а также сеть службы охраны психического здоровья для удовлетворения потребностей населения. [35] Для укрепления стратегии было выделено пять критических областей, в которых психиатры играют большую роль:
• идентификация групп высокого риска возникновения негативных психологических последствий кризиса;
• улучшенный скрининг психических заболеваний;
• изменение режима и содержания психологического вмешательства (телемедицина, онлайн-консультирование, обучение стратегиям совлада-ния);
• увеличение поддержки для медицинских работников, участвующих в лечении и уходе за пациентами с COVID-19 (сокращение рабочего времени; регулярные перерывы на отдых, сменный режим работы; поддержка со стороны коллег и руководителей; четкое информирование о директивах и мерах предосторожности; строгое соблюдение мер инфекционного контроля, что может смягчить реакцию на стресс); [41, 42]
• распространение актуальной и достоверной информации о количестве выздоровевших, способах лечения, путях передачит вируса, т.к. регулярное обновление информации связано со снижением уровней тревоги и депрессии. [43]
Отчеты из Парижа сообщают, что быстрый сдвиг к телепсихиатрии хорошо воспринимается как пациентами, так и психиатрами и психологами. Также, с целью уменьшения страха заражения вирусом среди медицинских работников, собрания проводятся в режиме виртуальных встреч, если планируется участие более 5 человек. Открыта горячая линия для работников больниц, сталкивающихся с переутомлением, стрессом, трудными
этическими решениями, множественными смертельными случаями, а также ограничением свободы, страхом инфицирования себя и своих близких. [36]
В США, новом эпицентре пандемии, выделена горячая линия для предотвращения самоубийств, вызванных эмоциональным дистрессом из-за COVID-19. [17]
Для снижения негативного влияния пандемии коронавируса на состояние психического здоровья населения и минимизации последствий возможных подобных кризисов, ряд авторов выделяет несколько важных ролей для всего психиатрического сообщества: [22, 26, 44, 45]
• внедрение технологий для снижения риска заражения, переход на удаленное консультирование, телемедицину. Следует таккже поощрять использование безопасных способов связи между пациентами и их семьями.
• создание многопрофильных бригад для оказания психологической и психиатрической помощи пациентам, членам их семей, медицинским работникам, общественности. Проведение скри-нинговых исследований медицинских работников, лиц с подозрением и подтвержденным COVID-19 с целью выявления симптомов тревоги, депрессии, суицидального риска.
• обучение стратегиям преодоления для со-владания с текущим кризисом.
• информирование общественности об общих чертах психологических последствий пандемии.
• мотивация общественности к принятию стратегий по профилактике заболеваний и укреплению здоровья.
• перемещение неиспользуемых исследовательских платформ для поддержвания исследований COVID-19 для изучения психосоциального и психиатрического воздействия пандемии, оценки краткосрочных и долгосрочных психоневрологических последствий, исследования специфической травмы с созданием уникальных планов, комбинаций различных дисциплин, оценки масштаба воздействия пандемии, особенно в регионах, где инфраструктура охраны психического здоровья менее развита и воздействие, вероятно, будет более серьезным [34], а также для оценки влияния на другие группы населения, такие как дети и подростки, жители отдаленных или сельских районов.
О пандемии COVID-19 можно рассуждать и на глобальном, и на национальном, и на индивидуальном уровнях, но на любом из них можно увидеть, насколько мы связаны между собой. В условиях социальной изоляции стало предельно ясно, насколько важно наше социальное окружение, мы всеми силами ищем способы связи, стараемся создать что-то похожее на привычный уклад жизни, нашу комфортную среду, сражаясь с обстоятельствами, которые не можем контролировать. Вспышка показала взаимосвязь между учреждениями и структурами, высветив хрупкие и
неустойчивые звенья. Во времена кризиса становится, как никогда раньше видно, насколько ограничены представления о политических убеждениях, национальностях и вероисповеданиях перед лицом общего врага. Сегодня человечество сталкивается с острым кризисом не только из-за коронавируса, но и из-за отсутствия доверия между людьми. Чтобы победить эпидемию, люди должны доверять научным экспертам, граждане должны доверять государственным органам, а страны должны доверять друг другу. Без глобальной солидарности, эмпатии, сотрудничества и единства на всех уровнях, человечество станет жертвой пандемии, как COVID-19, и даже худших [9]. Никто не знает, когда закончится кризис, но с абсолютной уверенностью можно сказать, что мир больше не будет прежним. Мы не будем прежними.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. who.int/ ru, Всемирная организация здравоохранения, открытый интернет-источник
2. coronavirus-monitor.ru, Coronavirus (Covid-19), открытый интернет-источник
3. Brooks SK, Webster RK, Smith LE, Woodland L, Wes-sely S, Greenberg N,et al. The psychological impact of quarantine and how to reduce it: rapidreview of the evidence. Lancet. 2020;395:912-20.
4. Shigemura J, Ursano RJ, Morganstein JC, Kurosawa M, Benedek DM.Public responses to the novel 2019 coronavirus (2019-nCoV) in Japan:mental health consequences and target populations. Psychiatry Clin Neurosci. 2020
5. Dong, L., Bouey, J., 2020. Public mental health crisis during COVID-19 pandemic, China.Emerg. Infect. Dis. 23 (26).
6. Kang L, Li Y, Hu S, Chen M, Yang C, Yang BX, et al. The mental health ofmedical workers in Wuhan, China dealing with the 2019 novel coronavirus.Lancet Psychiatry. 2020;7:e14.
7. Raviola G, Rose A, Fils-Aimé JR, Thérosmé T, Affricot E, Valentin C,et al. Development of a comprehensive, sustained community mentalhealth system in post-earthquake Haiti, 2010-2019. Glob Ment Health.2020;7:e6.
8. Kaniasty K. Social support, interpersonal, and community dynamics following disasters caused by natural hazards. Curr Opin Psychol. 2019;32:105-9
9. Jakovljevic M, Bjedov S, Jaksic N, Jakovljevic I., 2020. COVID-19 PANDEMIA AND PUBLIC AND GLOBAL MENTAL HEALTH FROM THE PERSPECTIVE OF GLOBAL HEALTH SECURITY. Psychiatria Danubina, 2020; Vol. 32, No. 1, pp 6-14
10. Gordon J.G. Asmundson, Steven Taylor, 2020. Coro-naphobia: Fear and the 2019-nCoV outbreak. Journal of Anxiety Disorders 70 (2020) 102196
11. Farmer B: The COVID-19 mental health crisis: ex-pectdepression, anxiety and stress disorder, researchers warn.The Telegraph, 25 March 2020
12. End coronavirusstigma now. Nature. Vol 580. 9 April 2020.
13. Fatke B et al., 2020. Psychische Probleme in der PandemieBeobachtungen während der COVID-19-Krise. Dtsch Med Wochenschr
14. Hawryluck L, Gold WL, Robinson S, Pogorski S, Galea S, StyraR. SARS control and psychological effects of quarantine, Toronto,Canada. Emerg Infect Dis 2004;10:1206-12.
15. Arean PA, Hallgren KA, Jordan JT, et al. The use and effectiveness of mobile apps for depression: results from a fully remote clinical trial. J Med Internet Res. 2016;18(12):e330.
16. Xiao, H., Zhang, Y., Kong, D., Li, S., Yang, N., 2020a. The effects of social support on sleepquality of medical staff treating patients with coronavirus disease 2019 (COVID-19)in January and February 2020 in China. Med. Sci. Monit. 26, e923549
17. Montemurro N., 2020. The emotional impact of COVID-19: From medical staff to common people.Brain, Behavior, and Immunity.
18. Yang, Y., Li, W., Zhang, Q., Zhang, L., Cheung, T., Xiang, Y.-T., 2020. Mental healthservices for older adults in China during the COVID-19 outbreak. Lancet Psychiatry 7(4), e19.
19. Lim GY, Tam WW, Lu Y, Ho CS, Zhang MW, Ho RC. Prevalence ofdepression in the community from 30 countries between 1994 and2014. Sci Rep 2018;8:2861.
20. Rashidi Fakari, F., Simbar, M., 2020. Coronavirus pandemic and worries during pregnancy; a letter to the editor. Arch. Acad. Emerg. Med. 8 (1), e21.
21. Mar^inko D, Jakovljeviü M, Jaksiü N, Bjedov S, Drakuliü A.M.: THE IMPORTANCE OF PSYCHODY-NAMIC APPROACH DURING COVID-19 PANDEMIC. Psychiatria Danubina, 2020; Vol. 32, No. 1, pp 15-21
22. Rajkumar R.P., 2020. COVID-19 and mental health: A review of the existing literature. Asian Journal of Psychiatry 52 (2020) 102066
23. Yao H, Chen J-H, Xu Y-F., 2020. Patients with men-talhealth disorders in theCOVID-19 epidemic.Lan-cet.Psychiatr.
24. Zhu, Y., Chen, L., Ji, H., Xi, M., Fang, Y., Li, Y., 2020. The risk and prevention of novelcoronavirus pneumonia infections among inpatients in psychiatric hospitals.Neu-rosci. Bull. 36 (3), 299-302.
25. China Newsweek. Collective infections ofcorona-virus among 50 patients and 30 healthworkers in one psychiatric hospital in Wuhan.Shanghai Obs. 2020. https://www.jfdaily.com/ news/ detail?id=208584 (accessed Feb 17,2020; in Chinese).
26. Nicol GE, Karp JF, Reiersen AM, et al. "What were you before the war?" repurposing psychiatry during the COVID-19 pandemic. J Clin Psychiatry. 2020;81(3):20com13373.
27. Hargreaves S, Rustage K, Nellums LB, et al.Occupa-tional health outcomes amonginternational migrant workers: a systematicreview and meta-analysis. Lancet Glob Health2019; 7: e872-82.
28. Hall BJ, Shi W, Garabiles MR, Chan EWW.Correlates of expected eMental Health uptakeamong Filipino domestic workers in China.Glob Ment Health 2018; 5: e33.
29. Park HJ, Lee BJ. The role of social work forforeign residents in an epidemic: the MERScrisis in the Republic of Korea.Soc Work Public Health 2016; 31: 656-64.
30. Zhai, Y., Du, X., 2020. Mental health care for international Chinese students affected bythe COVID-19 outbreak. Lancet Psychiatry 7 (4), e22.
31. Gray D, Chau S, Huerta T, Frankish J. Urban-rural migration and health and quality of life in homeless people. J Soc Distress Homeless 2011;20: 75-93.
32. Bhugra, D. (2020). Imprisoned bodies, imprisoned minds. Forensic Science International:Mind and Law, 1, 100002.
33. Awofeso, N., Fennell, M., Waliuzzaman, Z., O'Connor, C., Pittam, D., Boonwaat, L., ...Rawlinson, W. D. (2001). Influenza outbreak in a correctional facility. Australian &New Zealand Journal of Public Health, 25(5), 443446.
34. Duan, L., & Zhu, G. (2020). Psychological interventions for people affected by the COVID19 epidemic. Lan-cet.Psychiatr.
35. Cyrus SH Ho et al. (2020). Mental Health Strategies to Combat the Psychological Impact of CoronavirusDis-ease 2019 (COVID-19) Beyond Paranoia and Panic. Annals, Academy of Medicine, Singapore
36. Corruble E. A Veiwpoint From Paris on the COVID-19 Pandemic: A Necessary Turn to Telepsychiatry.J Clin Psychiatry. 2020;81(3)
37. The Japan Times. Japanese official looking after Wuhan returnees founddead. The Japan Times, 2 February 2020. [Cited 3 February 2020.]Available from https:/ /www.japan-
times.co.jp/news/2020/02/02/national / crime-le-
gal/japanese-official-looking-wuhan-returnees-found-
dead
38. Wang, C., Pan, R., Wan, X., Tan, Y., Xu, L., Ho, C.S., Ho, R.C., 2020. Immediate psychological responses and associated factors during the initial stage of the 2019 coronavirus disease (COVID-19) epidemic among the
general population in China. Int. J.Environ. Res. Public Health 17 (5), E1729
39. Leung GM, Lam TH, Ho LM, Ho SY, Chan BHY, Wong IOL, et al.The impact of community psychological responses on outbreak controlfor severe acute respiratory syndrome in Hong Kong. J EpidemiolCommunity Health 2003;57:857-63.
40. Zhou X. (2020). Psychological crisis interventions in Sichuan Province during the 2019 novel coronavirus outbreak. Psychiatry Research.286 (2020) 112895.
41. Chan AOM, Chan YH. Psychological impact of the 2003 severeacute respiratory syndrome outbreak on health care workers in amedium size regional general hospital in Singapore. Occup Med(Lond) 2004;54:190-6
42. Chua SE, Cheung V, Cheung C, McAlonan GM, Wong JWS,Cheung EPT, et al. Psychological effects of the SARS outbreakin Hong Kong on high-risk health care workers. Can J Psychiatry2004;49:391-3.
43.Wang C, Pan R, Wan X, Tan Y, Xu L, Ho CS, et al. Im-mediatepsychological responses and associated factors during the initialstage of the 2019 coronavirus disease (COVID-19) epidemic amongthe general population in China. Int J Environ Res Public Health2020;17:1729.
44. Xiang YT, Yang Y, Li W, Zhang L, Zhang Q, Cheung T, et al. (2020). Timely mental health care for the 2019 novel coronavirusoutbreak is urgently needed. Lan-cet.Psychiatr.
45. Bao, Y., Sun, Y., Meng, S., Shi, J., Lu, L., 2020. 2019-nCoV epidemic: address mentalhealth care to empower society. Lancet 22 (395), e37-e38.
46. Duan, L., Zhu, G., 2020. Psychological interventions for people affected by the COVID-19 epidemic. Lancet Psychiatry 7 (4), 300-302.
47.Ginn, S. (2012). Prison environment and health. Bmj, 345, e5921.
