CC BY
57
УДК 809Ф ББК 82.3(2=Манс)
С.С. Динисламова
мир-суснэ-хум. трансформация
МИФОЛОГИЧЕСКОГО ОБРАЗА В ПРОИЗВЕДЕНИЯх
ЮВАНА ШЕСТОВАЛОВА
Мир-суснэ-хум - в мифологии народов ханты и манси - одно из главных божеств. Каждую ночь он объезжает землю на крылатом всевидящем коне Товлынг-лув, проверяя, всё ли в мире в порядке, и передавая людям наказы своего отца Нуми-Торума.
Юван Шесталов, владея поэтическим наследием предшествующих поколений, во имя решения современных художественных задач обновляет мифы и сказки. На разных этапах его творчества отношение к фольклору меняется. Например, мифологические образы в ранних произведениях используются писателем для раскрытия чувств и отношения к ним самого автора, в дальнейшем сюжеты с традиционными образами, в том числе образом Мир-суснэ-хума, приобретают философский характер. Так в романе-камлании «Откровения крылатого Пастора» Ю. Шесталов, взяв за основу сюжет древнего мифа, переосмысливает и модернизирует его. Он как бы создает собственную мифологическую систему с оригинальными авторскими образами и сюжетом.
Ключевые слова: Юван Шесталов, Мир-суснэ-хум, мансийский фольклор, мифологический персонаж, фольклорные жанры.
S.S. Dinislamova
MIR-SUSNE-KHUM. TRANSFORMATION OF THE MYTHOLOGICAL IMAGE IN THE wORKS BY YUVAN SHESTALOV
Mir-Susne-Khum in the mythology of the Khanty and Mansi peoples is one of the main deities. Every night he patrols the earth on the winged all-seeing horse Towlyng-Luv, controlling the world order and passing the orders of his father Numi-Torum.
Yuvan Shestalov knowing the poetic heritage of previous generations for the sake of solving modern art tasks renews the myths and tales; makes innovative transformations in artistic form. At different stages of art creativity his attitude to folklore changes. For example, in early works the mythological images are used to uncover the author's feelings and attitudes to them, hereinafter the storylines with traditional images, including the image of Mir-Susne-Khum, acquire a philosophical character. So in the novel-kamlanie "Revelations of the Winged Pastor" Yu. Shestalov, on the basis of the plot of the ancient myth, rethinks and modernizes it. He, to some extent, creates his own mythological system with original author's images and storyline.
Key words: Yuvan Shestalov, Mir-Susne-Khum, Mansi folklore, mythological person, folklore genres.
О О
Народ манси владеет богатым фольклорным наследием, в большей степени сохранившимся благодаря его научному изучению и профессиональной собирательской деятельности. Сбором и исследованием фольклора, начиная с середины XIX века, занимались венгерские, финские, немецкие ученые: А. Регули,
Б. Мункачи, Б. Кальман, А. Каннисто,
A. Альквист, В. Штейниц и др. В ХХ веке наряду с зарубежными и отечественными учеными (А.Н. Баландин, И.И. Авдеев,
B.Н. Чернецов и др.), к сбору и исследованиям родного фольклора подключились и представители народа манси: Е.И. Ром-бандеева, С.А. Попова, В.С. Иванова и др.
В науке нет единой классификации жанров мансийского фольклора. Устное поэтическое творчество включает в себя тексты, которые поются - «эрыг» - (песня), и тексты, которые повествуются - «по-тыр» - (сказ). Вопросы жанровой классификации фольклора манси рассматривали Б. Мункачи, А.Н. Баландин, В.Н. Чернецов, И.И. Авдеев. Системно к этому вопросу подошла Е.И. Ромбандеева, ею выделены одиннадцать жанров [4, с. 23], позднее добавлен еще один - обряды. Это:
1) мифические сказания (ма унтум ялпыц мойтыт);
2) героические песни, сказания (тэрнщ эргыт);
3) призывные песни (кастыл латыц), посвященные духам-предкам, клятвенные речи (нюлтыл), заклинания (сат-мил);
4) песни, посвященные воспеванию медведя (обрядовые песни) (уй эргыт);
5) сатирические, юмористические песни (тулыглап эргыт), исполняемые на медвежьем празднике;
6) лирические песни или «песни судьбы» (песни, прославляющие человека) (эргыт);
7) сказки (мойтыт). Это могут быть пересказы о героических делах предков о нравах, обычаях, о животном мире и поведении людей на охоте;
8) детские сказки (няврам мойтыт), знакомящие с окружающим миром, с взаимосвязью явлений в природе;
9) загадки (амсит);
10) пословицы и поговорки (ханись-тап латцыт-потрыт);
11) нравоучения и запреты (ялпыц, ровталут хултуп), сводимые в итоге к сохранению здоровья человека и охране окружающей среды;
12) обряды.
Отличительной чертой устного творчества манси, как и многих других народов Севера, является то, что на всех этапах его развития неизменной оставалась традиция сохранения и активного бытования мифологии. Народ манси поклоняется най отырам - героям, богатырям. Считается, что они реально жили когда-то в этом мире, совершали подвиги ради своего рода, племени, и люди возвели
их в ранг духов-покровителей. Особым почитанием пользуются семь сыновей Нуми-Торума - Верхнего бога: Полум-Торум, Ас-тальх-Торум, Нёр-ойка, Аут-отыр, Ай-Ас-Торум, Тагт-котиль-Торум, Мир-суснэ-хум.
Седьмой сын Нуми-Торума - Мир-суснэ-хум (За миром наблюдающий мужчина, Человек, озирающий мир, Лувынг хум - Мужчина на коне, Отыр - Богатырь, Сорни отыр - Золотой богатырь, Эква пыгрись - Сынишка женщины) - в мифологии народов ханты и манси - одно из главных божеств. Согласно мансийскому эпическому циклу, повествующему о жизни и деяниях данного персонажа, история его рождения такова: «Нуми-Кворысом -отец трех мужчин, четвертая их сестра меж двух небес, меж двух космосов вниз спущены. Старший мужчина из них: Нуми-Торум, средний мужчина из них: Щахыл-Торум, младший мужчина из них: Тапал-ащ (Тапал-ойка), их сестра: Калтащ-эква. Старший из братьев взял себе в жены русскую женщину, и однажды находит -с северным мужчиной Хуль-отыром его жена спуталась. - За волосы трижды оземь махнул жену, по низ обозревающей дыре вниз ее сбросил, дел у него с ней больше нет.
Калтащ-эква, их сестра, однажды вниз прислушивается, ребенка плач слышится ей. «Где он находится, где плачет?» - прошла по низ обозревающей дыре, вниз взглянула. Оказывается, жена его старшего брата на берег Оби упала; в правой подмышечной области два ребра у нее разломилось. С золотыми руками-ногами ребенка родила. Калтащ-эквы сердце до того растрогалось, что ради ребенка с золотыми руками-ногами она вниз на землю спустилась» [2, с. 21]. Так божественный ребенок, взращенный Калтащ-эквой, стал Мир-суснэ-хумом. По мифологии манси он каждую ночь объезжает землю на крылатом всевидящем коне Товлынг-лув с золотой гривой и серебряными копытами, проверяя, всё ли в мире в порядке, и передавая людям наказы своего отца Нуми-Торума.
Обращаясь к творчеству Ювана Ше-сталова, отметим, что духовный мир будущего писателя формировался на
го ш
о ^
га ш о
I-
о ф
го
X
го ей
X
к
X
ф
ч ф
ей
о с
го
со
го
Ю О
О
О ф
т
о с; о
го ^
о -&
о
X
го
т
X
о >.
о
а:
о
С)
традициях жанрового многообразия и художественных особенностей устного народного творчества манси. Исследователь В.Д. Лебедев отмечает, что творчество Ю. Шесталова родилось на стыке «двух культурно-исторических традиций: национальной, уходящей корнями в самые древние, реликтовые - мифологические, языческие пласты человеческой культуры, и современной общемировой литературно-письменной традиции, к которой вело поэта приобщение к русской культуре» [3, с. 83].
Ю. Шесталов приходит в литературу в 50-х годах ХХ века, он знаком с творчеством предшественников в родной литературе, с опытом русской классической, советской многонациональной и зарубежной литератур, он знаком и с фольклорным наследием своего народа, которое наделило его особенностями национального мышления и образным видением мира, манерой повествования и композиционным построением произведений, использованием изобразительных средств. Как известно, основная роль в формировании духовного мира будущего поэта принадлежит деду - Ась-ойке - прекрасному знатоку и исполнителю национального фольклора. Благодаря ему волшебный мир родной поэзии Ю. Шесталов постиг в раннем детстве, в том периоде, когда на его первые незамутненные впечатления еще не воздействовали ни житейский расчет, ни стремление к индивидуальности. Сказки рассказывались дедом на родном языке. Смышленый внук вбирал в себя искусство мансийского образного слова, как и всего поэтического мышления народа. Подчеркнем, что в традиционной среде цель рассказывания сказаний, мифов и сказок заключается не только в передаче информации, но и в приобщении детей к эпическому миру, сохранность которого обусловлена самой культурой, в том числе фольклором, мифологией, традиционной обрядностью и ритуалами. Данную мифологическую преемственность Ю. Шесталов талантливо раскрывает в своем многогранном творчестве. Его творчество - это глубоко самобытное явление национальной культуры, в кото-
рой вместе с тем «просвечивают» черты всеобщности. Новаторство состоит в творческом достраивании, преобразовании воспринятого у предшественников традиционного поэтического опыта.
На разных этапах созидательной деятельности у Ю. Шесталова менялось отношение к фольклору. Например, до 1961 года он использовал в своей лирике на родном языке лишь некоторые устно-поэтические тропы и вводил в тексты стихотворений отдельные мифологические персонажи, например, в круг мифологических образов дисгармонического характера входят Менгкв, Тан-варп-эква, Хынь-отыр, Куль; гармонического - Мис-нэ, Мир-суснэ-хум, Отыр, Сорни-най. В этот период творчества у поэта мифологические образы в основном используются для раскрытия чувств и отношения к ним самого автора, но все же некоторые персонажи, по нашим наблюдениям, придают образу большую значимость и емкость. В дальнейшем писатель все более полно представляет фольклорное наследие народа - им охвачены все жанры устного народного творчества, воссозданы быт, обычаи, обряды, мифологическое сознание манси. Следующий этап творчества - принципиальное обогащение и рас-ширениехудожественнойинтерпретации целостной традиционной культуры народа ее научным осмыслением (история, этнография, филология). После 1990-х годов происходит новое переосмысление мифологических и устно-поэтических начал традиционной культуры народа: Ю. Шесталов на их основе создает свое видение о космическом и планетарном сознании (сознание Торума), в котором пытается указать путь духовного спасения своего народа и всего человечества. Открывает этот период поэма «Клич журавля» (стерх - ее центральный образ). В книге «Космическое видение мира на грани тысячелетий», в работе над композиционным объединением и переводом вогульского фольклора и в романе «Откровении Крылатого Пастора» особую роль играет авторская интерпретация образа Мир-суснэ-хума и постепенно сам поэт становится религиозно-мифологическим персонажем.
Мир-суснэ-хум - «За миром наблюдающий человек», хотя правильный перевод - «За людьми наблюдающий человек (мужчина)» (мир = люди), в трудах Е.И. Ромбандеевой записано: «Мир-суснэ-хум - он защитник всех людей. Его называют еще Лувы^ хум «Человек на коне», Эква-пыгрись, Отыр, Сорни Отыр. Его священное место - Белого-рье. Он был белокурым, очень сильным и мудрым, ладил со всеми, оберегал людей от бед, контактировал и с русскими» [4, с. 75]. У В.С. Ивановой в монографии «Локальные особенности в обрядности северных манси (конец XIX - начало XXI века)» Мир-суснэ-хум - «Людей проверяющий, за людьми следящий дух» [1, с. 17]; у Ю. Шесталова: «Мир - Вселенная, суснэ - смотреть, хум - мужчина. Мир-суснэ-хум - муж, пронзающий взглядом Вселенную» [5, с. 19]. Также отметим и то, что иногда Мир-суснэ-хум и Эква-пыгрись рассматриваются как два различных персонажа. В произведениях Ю. Шесталова чаще присутствует персонаж - Эква-пыгрись, реже Мир-суснэ-хум, в некоторых произведениях (особенно в ранних) - это два различных персонажа, в позднем творчестве - Эква-пыгрися за выдающиеся заслуги народ нарекает Мир-суснэ-хумом. В данной работе нами рассматриваются те произведения, в которых автором представлен только Мир-суснэ-хум.
Ю. Шесталова беспокоят проблемы современности, он пишет об охране окружающей природы, о сохранении языков, культуры народов, сохранении Человечества, спасении мира и жизни на планете Земля. Сюжеты с традиционными образами, в том числе образом Мир-суснэ-хума, приобретают философский характер. В очерке «Есть ли у Севера хозяин?» Мир-суснэ-хум предстает в мифе, сотворенном современным человеком:
«Идет по тайге Мир-суснэ-хум, герой мансийской сказки, в одном месте видит листочек. Красивый, яркий.
- Не сорвать ли его мне?
И вдруг слышит слабый, писклявый голос: «Ты такой большой, сильный, вырастил такие могучие руки... Зачем
ловким рукам своим даешь волю, зачем сорвал листок, на котором я сижу?»
Смотрит Мир-суснэ-хум - на листке сидит букашка и поучает его, сильного:
- Для тебя этот листочек ничего не стоит, для меня жизни стоит, здесь я ползаю, радуюсь солнцу, сплю, живу.
- Я тебе еще лучше листок найду, на другой посажу, - молвил Мир-суснэ-хум.
- Другого мне не надо. На другом будет другая жизнь. Мою не надо было нарушать.
Опустилась могучая голова от тяжелых дум. Что еще можно сделать для букашки?» [6, с. 5].
Тема, представленная Ю. Шесталовым в новом мифе, актуальна во все времена. Ее актуальность заключается в глобальном масштабе - сохранении жизни на Земле. Малые и большие величины, представляемые в творчестве, призывают читателя к осознанию своего предназначения. В жизни все взаимосвязано и нарушение частного ведет к нарушению общего.
В данном случае образ Мир-суснэ-хума можно рассматривать по-разному. Он многообразен. Например, студенты, изучающие родной язык и литературу, работая с этим текстом, увидели в этом образе политика и политику, человека и бога, цивилизацию, урбанизацию, ядерную войну и конец света.
Рассмотрим еще один миф о Мир-суснэ-хуме, сотворенный Ю. Шесталовым. «.Пришел Мир-суснэ-хум домой, усталый, изможденный, сел у огня.
- Что такой грустный? - спросила его мать. - Ничего не получилось?
- Что-то получилось. Да вот думаю.
- О чем ты думаешь? Знаю: от больших дум рождается печаль, а не радость. А так хотелось бы, чтобы ты радовался жизни, своим трудам.
- Сотворил я человека. И не одного. Если один упадет - другой поднимет. Горе, если некому поднять упавшего. Потому я сотворил многих. Но думаю: что же они будут есть?» [5, с. 37].
Мать переживает. Наутро Мир-суснэ-хум поднялся на небо в Верхний мир к отцу Нуми-Торуму и спрашивает его:
«- Отец мой! Сотворил я людей. Все сделал так, как ты наказывал. Да вот
го
CÛ
О го
CÛ
о
H
о ф
го
X
го
CÛ
X
к s
X
ф
ч ф
CÛ
о с
го
со
го
ю о
о
о ф
т
о с; о
^
го s п.
о -&
о
X
го
m
X
о >.
о
а:
о
С)
опять задача: чем успокоить их кричащие желудки? Волнуются, шумят, друг друга норовят съесть. Разве так можно?». Мораль данного современного мифа озвучена ответом Нуми-Торума: люди, если они хотят быть людьми, пусть берут лишь свою долю. Пусть радуются труду своему, как высшему благу. «Сладок сон хорошо потрудившегося. А сытость не дает хапуге забыться даже во сне. Брать чужое - злая болезнь, тьма. Жить во тьме, есть во тьме - быть в скорби, в страхе! А труд -блаженство, радость, свет! Люди пусть сами создают свой высокий свет: пусть пашут землю, охотятся на зверей, ловят рыбу» [5, с. 38]. Ю. Шесталова беспокоят многие вопросы современности. Издавна люди старшего поколения делились с молодежью мудростью прожитого, радостью познания сказом, былиной, песней. 1980-е годы ставят перед ним новые вопросы: «...не прервется ли этот процесс с бурным развитием научно-технической революции, не заменит ли радость живого человеческого общения «телефонное общение», телевизионное содержание?» [5, с. 176]. Актуальны данные вопросы и сегодня. А тогда Ю. Шесталов с радостью и гордостью констатировал: «Человек славен своим трудом. В мифологии моего маленького, но древнего народа манси человек не умирает совсем. Он превращается в кого-то другого. Если были в его жизни нравственные падения, если он совершал плохие дела, он может превратиться в червяка.
Но если человек был строителем, созидателем, если возвышенные у него были цели, то он может стать даже Мир-суснэ-хумом.
Очень важно, чтобы каждому хотелось стать Мир-суснэ-хумом - Строителем, Созидателем, Волшебником» [5, с. 176].
В повести «Когда качало меня солнце» героя Солвала народ нарекает своим Мир-суснэ-хумом - сыном Торума, посланным на землю, чтобы избавить народы от горя и несчастья. Повесть построена по канонам героической песни (тэрни^ эрыг). Как и в героических произведениях, путь жизни героя показан в неразрывной связи с народной жизнью:
бытом, верованиями, преданиями, обычаями, обрядами. Через своего героя Солвала писатель актуализирует судьбу своего этноса. Начинается рассказ с детства мальчика, с того времени, когда мир для него действительно представал еще сказочным. С детства по жизни его вела сказка о легендарном Эква-пыгрисе, она научила мужеству и находчивости. Вдумываясь в сказки, герой приобретает социальный опыт. Как и в мифологии, Солвал - Мир-суснэ-хум высказывает отцу Торуму свои претензии, обвиняет его в том, что на земле нет счастья. Верховное божество слушает со слезами на глазах, но оставляет все как и прежде. Тогда сын в гневе восклицает: «Я пойду, скажу народам, что на небе бога нет! Есть чванливые там духи. Я скажу: не верьте им! Не приносите больше в жертву ни лошадь белую, ни курицу живую. Не молитесь солнцу и огню. Вас никто нигде не слышит!.. Я пойду. Скажу народам: «Думайте о своей судьбе сами!» [7, с. 145], однако мудрый Торум отвечает на запальчивость сына лаской и возвеличивает его: «Успокойся, сын мой. Но напоминаю, что и ты виновен в несчастии людей. Ведь я отправлял тебя в Средний мир, просил быть главой над всеми духами, что землею правят. Но ты не исполнил мои заветы. В житейских мелочах забылся, как и твой брат Медведь. Тебя спасало от вечного исчезновения лишь высокое божественное происхождение, да и имя мое громкое. Успокойся! Я прощаю тебя. Снова сыном называю. Имя громкое возвращаю» [7, с. 146.] Ю. Шесталов рассказывает о прозрении героя, прослеживает извивы и повороты его сознания.
Кратко остановимся и на последнем прижизненном издании писателя-манси - романе-камлании «Откровения крылатого Пастора». Фольклорный жанр, обозначенный наряду с литературным, говорит о том, что в нем представлены и романная и фольклорная поэтика. Известно, что камлание как основная форма культовой деятельности шамана выполняется для того, чтобы получить какое-
то сакральное знание, совершить путешествие в иные миры или узнать будущее, выполнить акт исцеления или сопроводить душу умершего в царство мертвых. В произведении герой Ю. Шесталова, став мифологическим Крылатым Пастором - Мир-суснэ-хумом совершает путешествия во времени и пространстве. Главной в романе-камлании является тема любви. Любовь к матери, любовь к женщине, к жизни. Став крылатым, герой в раздумьях: «Крылатый Пастор? Кто я? Я - существо загадочное, крылья есть у меня. Но и не лишен я ног, частенько ковыляю среди обыкновенных смертных. И все же я крылат. И знаю наивысший путь к звездам. Наводя мосты между мирами, я знаю такое, что недоступно простым смертным. Смерть и для меня тайна из тайн» [8, с. 72]. Г.Н. Ионин отмечает, что «текст романа беспредельно свободен. В нем легко утонуть, из него поначалу трудно выплыть. Пять камланий. И в самом деле: читатель с первых же строк испытывает на себе энергетику неистовой шаманской импровизации. Образный поток оглушает и подчиняет себе не только стремительностью и мощью выражения чувств, но и доверительностью бесстрашного и безоглядного самораскрытия» [9, с. 19].
Завершает роман-камлание откровение «Мутра», в котором герой, став крылатым, также как в мифе о Крылатом Пасторе, взмывает в небеса, в космос, в первородную бездну времени.
В данном произведении Юван Шеста-лов, взяв за основу сюжет древнего мифа, переосмысливает и модернизирует его. Например, модернистское мифотворчество прослеживается в том, что писатель умножает своих персонажей из других древних сказаний и сказок других народов, каждый образ которых вызывает свои определенные ассоциации. В романе-камлании представлены: Нуми-Торум (Верхний бог), Торум (Бог) Куль (Дух смерти), Крылатый (и Ногастый) Пастор, Сам-Сай (Невидимый дух), Мир-суснэ-хум (Мировой смотритель), Баба-яга (в интерпретации автора Опа-аги (Отец-дочь)), Сорни-нэ (Золотая женщина), Адам и Ева (в интерпретации автора Атя - отец (манс. яз), Эви - девушка (хант. яз).
В заключение отметим, что мифо-логизм произведений Ю. Шесталова не сводится к простому заимствованию отдельных образов и мотивов из древних мифов. Писатель смотрит на миф глазами творца и носителя мифов. Он создает собственную мифологическую систему с оригинальными авторскими образами и сюжетом.
го
CÛ
о го
CÛ
о
I-
о ф
го
X
го
CÛ
X
к s
X
ф
ч ф
CÛ
о с
Библиографический список
1. Иванова, В.С. Локальные особенности в обрядности северных манси (конец XXI - начало XXI века) [Текст]: монография / В.С. Иванова; науч. ред. Е.Г. Фёдорова; рец: В.А. Козьмин, С.С. Динисламова. - 2-е изд. доп. - СПб.: Алмаз-Граф, 2014. - 287 с.
2. Именитые богатыри обского края. Книга вторая [Текст] / под ред. проф. В.Б. Орлова. - Ханты-Мансийск: Юграфика. - 2012. - 171 с.
3. Лебедев, В.Д. Манси. Очерк истории литературы / В.Д. Лебедев. - Тобольск: ТГПИ им. Д.И. Менделеева, 1995. - 160 с.
4. Ромбандеева, Е.И. История народа манси (вогулов) и его духовная культура [Текст] / Е.И. Ром-бандеева. - Сургут: Северный дом, 1993. - 116 с.
5. Шесталов, Ю.Н. Самая чистая радость [Текст] / Ю.Н. Шесталов. - Л.: Лениздат, 1985. - 191 с.
6. Шесталов, Ю.Н. Есть ли у Севера хозяин? [Текст] / Ю.Н. Шесталов // Тюменские ведомости. -1991. - № 5. - С. 1.
7. Шесталов, Ю.Н. Собрание сочинений [Текст] / Ю.Н. Шесталов. - СПб.; Ханты-Мансийск: Фонд космического Сознания, 1997. - Т. 3. - 528 с.
8. Шесталов, Ю. Откровение Крылатого Пастора [Текст] / Ю.Н. Шесталов // Избранное. - М.: Советский писатель, 2007. - 144 с.
9. Ионин, Г.Н. Новый Шесталов [Текст] / Г.Н. Ионин // Юван Шесталов: избранное. - М.: Советский писатель, 2007. - С. 3-16.
го
со
го œ ю о
о
о ф
т
о с; о
^
го s п.
о -&
о
X
го
X m
X
о >.
о
References
1. Ivanova V.S. Local features in rites of the Northern Mansi (the end of XX - beginning of XXI century: monograph1. Ed. by E.G. Fyodorova ; rev. by V.A. Kozmin, S.S. Dinislamova. Saint-Petersburg: Almaz-Graf, 2014. Vol. 2. P. 287. [in Russian].
2. The eminent heroes ofthe Ob region. The second book. Ed. By V.B. Orlov. Khanty-Mansiysk: Izd-vo Jugrafika, 2012. P. 171. [in Russian].
3. Lebedev V.D. Mansi. Essay on the history of literature. Tobolsk: TGPI im. D.I. Mendeleeva Publ., 1995. P. 160. [in Russian].
4. Rombandeeva E.I. The history ofthe people ofthe Mansi (Voguls) and their spiritual culture. Surgut: Severnyj dom, 1993. P. 116. [in Russian].
5. Shestalov Yu.N. The purest joy. Leningrad: Lenizdat, 1985. P. 191. [in Russian].
6. Shestalov Yu.N. Does the North have the owner? Tjumenskie vedomosti, 1991. No. 5. P. 1. [in Russian].
7. Shestalov Yu.N. Collected works. Saint-Petersburg; Khanty-Mansiysk: Fond kosmicheskogo Soznanija, 1997. Vol. 3. P. 528. [in Russian].
8. Shestalov Yu. The revelations ofthe Winged Pastor. Selected works. Izbrannoe. Moscow: Sovetskij pisatel', 2007. P. 144. [in Russian].
9. Ionin G.N. New Shestalov. Yuvan Shestalov. Selected works. Moscow: Sovetskij pisatel' Publ., 2007. P. 3-16. [in Russian].
Сведения об авторе:
Динисламова Светлана Силиверстовна,
кандидат филологических наук, заведующий научно-исследовательским отделом обско-угорской литературы, ведущий научный сотрудник, Обско-угорский институт прикладных исследований и разработок, г. Ханты-Мансийск, Российская Федерация. КтаИ: dinislamovass@mail.ru
Information about the authors: Dinislamova Svetlana Seliverstovna,
Candidate of Sciences (Philology), Head of the Research
Department of Ob-Ugric Literature, Leading Researcher
of Ob-Ugric Institute of Applied Research and Development, Khanty-Mansiysk, Russia E-mail: dinislamovass@mail.ru
УДК 4 ББК 81.000
Е.В. Женевская СИМВОЛООБРАЗОВАНИЕ КАК ПРОцЕСС
семиотической деятельности индивидуального и коллективного сознания
В данной статье рассмотрены различные подходы к пониманию категории «символ» в процессе эволюции человеческого сознания. Выявлено, что символообразование, являющееся имманентной частью работы индивидуального и коллективного сознания, представляет собой процесс когнитивной и семиотической деятельности, как отдельного человека, так и коллектива в ходе познания окружающей действительности, т.е. восприятия, переработки и передачи культурно-значимой ценной для языкового сообщества информации.
Ключевые слова: символ, символообразование, индивидуальное сознание, коллективное сознание, семиотическая деятельность.
