CC BY
6
ЛИТЕРАТУРА
Абрамов А. Г..Субботин В. Г. В кн.: Материалы к Научной сессии, посвящ. актуальным вопросам гигиены при химизации народного хозяйства. Л., 1965.— Б л ю -г е р А. Ф., Беленький М. Л., Шустер Я. Я. Вопр. мед. химии, 1964, в. 1, с. 12.— Голубев А. А. Труды Научной сессии, посвящ. итогам работы за 1956 г. Л., 1958, с. 231.— Черкинский С. Н. В кн.: Санитарная охрана водоемов от загрязнения промышленными сточными водами. М., 1949, в. 1, с. 52.— Weatherby I. Н., Arch-Industr. Hlth., 1955, v. 11, p. 102.
Поступила 6/III 1967 г.
HYGIENIC ASSESSMENT OF NITROMETHANE AND OTHER NITROPARAFINS IN CONNECTION WITH SANITARY PROTECTION OF WATER BODIES
V. G. Subbotin
Sanitary-chemical and toxicologic investigations were carried out with nitroparafins— nitromethane (NM), nitroethane (NE) and 1-nitropropane (1-NP). The threshold concentrations of NE and 1-NP affecting the organopeltic properties of water (smell) were found to be at a level of 2.19 and 1.12 mg/1 accordingly. The threshold value of NM that imparts a smell as a result of chlorpicrine formation in the course of chlorination amounted to 0.01 mg/1. A concentration of nitroparafin amounting to 5 mg/1 proved to be the threshold value affecting the sanitary regime of water bodies.
The maximum dose of NM ineffective for animals in a chronic, test was equal to 0.05 mg/kg (1 mg/I). This dose may be taken as the approximate maximum permissible concentration of NE and 1-NP for the toxic effect. The maximum permissible concentration of NM is suggested to be within the level of 0.005 mg/1, that excludes the possibility of chlorpicrine formation and deterioration of water quality.
УДК 613.5:628.851(571.1)
микроклимат крупнопанельных жилых домов
в условиях западной сибири
Проф. Л. М. Маслов, доц. Е. Ф. Васильев, В. Г. Попов
Кафедра гигиены Омского медицинского института им. М. И. Калинина и кафедра гигиены Новосибирского медицинского института
Объектами нашего наблюдения явились крупнопанельные жилые дома серий 1-335-1 (Омск) и 1-464А-1 (Новосибирск) в зимний, весенний, летний и осенний периоды 1964 и 1965 гг. Контролем служили кирпичные дома.
Замеры микроклимата мы осуществляли в квартирах с различной этажностью и ориентацией по странам света. Самописцы круглосуточно регистрировали температуру и относительную влажность воздуха. Определяли также температуру поверхностей ограждений и радиаторов, скорость движения и охлаждающую способность воздуха, фиксировали метеорологические факторы наружного воздуха. Физиологические исследования жильцов и других испытуемых лиц предусматривали измерение температуры тела, частоту пульса и дыхания, артериальное давление, определение кожных температур и потоотделения в области лба, груди, кисти и стопы, постановку холодовой пробы. Одновременно производили опрос испытуемых на тепловое самочувствие в момент обследования, изучали их теплоощущение утром и вечером.
Установлено, что при строительстве изученного нами крупнопанельного дома в Омске были допущены дефекты. К. ним относилось отслаивание пенобетона от железобетонного покрытия в глухих торцовых стенах, плохая заделка стыков, промерзание на внутренних стенах и местах сопряжения узлов через закладные металлические части, «дутье» в углах. Отсутствовал систематический контроль за отопительной системой. В зимнее время 1964—1965 гг. в отдельных квартирах крупнопанельного дома среднесуточная температура была в пределах рекомендуемого норматива или
превышала его, достигая 24,5°. Отмечались неравномерность температуры (максимальная доходила до 27°), перегрев, особенно на 5-м этаже с верхней разводкой отопления. Колебания температуры по вертикали составляли 4,1—5,1°. Температура квартир, которые назывались опытными, превышала температуру контрольной на 1—3,2°. Средняя месячная относительная влажность большей частью была небольшой (24—25%) и снижалась в отдельных случаях до 11—13%, что говорило о значительной сухости воздуха. Средняя скорость движения воздуха в центре помещения равнялась 0,01—0,09 м/сек и увеличивалась до 0,6 м/сек в наружном углу, в месте крепления панелей, где и температура иногда снижалась до 7,4— 8,4°; это свидетельствовало о недостаточно тщательной заделке стыков.
Температура внутренней поверхности наружных стен в отдельных случаях снижалась до 11—15°. Велика была и разница между температурой стен и воздуха помещений (6,1—8,4°). На 1-м этаже температура пола доходила до 15°, что указывало на плохую заделку его. Наблюдалось влияние метеорологических факторов наружного воздуха на температурный режим помещений.
Физиологические исследования 25 жильцов показали, что повышение температуры воздуха в так называемых опытных квартирах сопровождалось увеличением температуры кожи наблюдаемых лиц. В контрольной квартире показания были ниже. Наиболее чутко реагировали на изменение температуры кисти и стопы обследованных, что совпадает с литературными данными (М. С. Горомосов). Максимальное увеличение температуры кожи выявлялось, если в помещении, особенно на 5-м этаже, термометр показывает более 22°. Высокая нагретость воздуха вызывала у отдельных лиц потоотделение I степени и учащение пульса (Е. Ф. Васильев).
Летом 1964 г. средняя месячная температура в квартирах была близка к нормативам (22,9—24,3°), но зарегистрированы значительные колебания ее (17,2—28°) в связи с похолоданием. Средняя относительная влажность доходила до 50—63%. В течение суток отмечались большие перепады, сочетавшиеся с содержанием влажности в наружном воздухе. Повышение температуры воздуха помещений сопровождалось увеличением кожной температуры и учащением пульса у жильцов. Если воздух помещений нагревался до 26° и выше, то у них возникало потоотделение II степени в области лба, груди и кисти (Е. Ф. Васильев).
При исследовании, проведенном в крупнопанельном жилом доме в Новосибирске зимой 1964 г., на 5-м этаже наблюдался перегрев, на 3-м этаже обнаружена тенденция к нормализации микроклимата, а на 1-м"этаже микроклимат ухудшился от охлаждения. Более высокая температура воздуха зарегистрирована в помещениях, ориентированных на юго-запад и запад; в помещениях, одинаково расположенных в плане здания, но с ориентацией на северо-восток и восток, т. е. с наветренной стороны, было холоднее (разница от 1,1 до 5°). Относительная влажность воздуха квартир большей частью, по усредненным данным, составляла 19,3—31,7% с минимумом 12%. Скорость движения воздуха колебалась между 0,022 и 0,123 м/сек. Температура внутренней поверхности торцовой стены иногда опускалась до предельно допустимых величин, разница температур воздуха и ограждений превышала 3°. Стыки (вертикальные и горизонтальные) оказались более теплопроводными. Температура в этих точках опускалась до 11—9°. Мостики холода появлялись в местах сварки — в торце у пола температура достигала 5,1° (перепад с температурой воздуха в центре комнаты составлял 13,7°), а у потолка 8° (перепад 10,7°).
Физиологическим исследованиям мы подвергли 3 испытуемых в 5 квартирах крупнопанельного дома и в 1 квартире контрольного дома (всего 128 серий). Состояние комфорта отмечалось, если температура воздуха посередине комнаты составляла 20,5—22,5°. Теплоощущения «прохладно» и «холодно» и увеличение перепада температуры «лоб — стопа» свыше 4° наблюдались в торцовой комнате на 1-м этаже (ориентация на северо-
восток), а холодовая проба равнялась б мин. (во время исследования температура воздуха равнялась 18,4—18,8°, посередине глади панели 15— 15,5°, у пола 9,9°, в торцовом углу у пола 5,1°). Подобные изменения физиологических тестов наблюдались и на 3-м этаже с той же ориентацией.
В квартире на 5-м этаже, в середине здания, с ориентацией на запад, получены другие данные. При усредненной температуре 24,3° (максимум 26,2°, минимум 22,8°) перепад температуры «лоб — стопа» равнялся 0,6° с субъективным ощущением «жарко» и «душно». В квартирах на 1-ми 3-м этаже с юго-западной и западной ориентацией отмечались теплоощущение «нормально» и оптимальные величины физиологических тестов. В контрольном доме в однокомнатной торцовой квартире (ориентация на северо-восток) на 1-м этаже регистрировались теплоощущения «тепло» и «жарко» («душно»), перепады температуры «лоб — стопа» не превышали 0,3— 1,3° (В. Г. Попов).
В мае 1965 г. в весенней серии исследований температура воздуха в изучаемых квартирах независимо от этажности, ориентации и расположения помещения в плане здания превышала 20°. В связи с наступившим похолоданием среднесуточная температура в отдельных случаях опускалась до 18,5—18,3—16,6° (торец, 3-й и 5-й этаж, северо-восточная и юго-западная ориентация). С включением отопления она повысилась до 23,7—26,8°. Относительная влажность воздуха, по среднесуточным данным, после включения отопления понизилась от исходных 42,5—58 до 36,5— 19,5% (минимум 15,3%). После отключения отопления она повысилась до 41—56,5% и понизилась до 32—51% после повышения температуры воздуха в квартирах. В этот период выявилась повышенная теплопроводность швов на глади панели и в торце. Температура внутренней поверхности наружной панели, посередине, на 150 см от пола была в пределах нормы, а к концу срока исследования поднялась до 21,4—26,5°. В тех же пределах колебалась температура внутренних стен, потолка и пола. Свое теплоощущение жильцы и исследователи оценивали как «очень тепло», «жарко» и «душно», «очень душно». Подобная картина наблюдалась и в контрольной квартире кирпичного дома (торец, 1-й этаж, северо-восточная ориентация).
В летней серии исследования микроклимата жилищ, проводимой в июле, усредненная температура воздуха в квартирах составляла 24,6— 24,4° с максимумом 29,8° и минимумом 19,6°; в помещениях крупнопанельного и кирпичного дома отмечался перегрев. Скорость движения воздуха была ниже 0,041 м/сек. Температура ограждений была близка к температуре воздуха в центре комнаты. Зачастую температура в швах была выше, чем на глади панели. Температура остекления достигала 30—35°.
Был проведен опрос 815 жильцов 50 квартир 6 крупнопанельных домов на тепловое самочувствие. Ввиду перегрева во всех квартирах (температура воздуха была в пределах 26,7—29,3°) жильцы оценивали свое тепловое самочувствие как «тепло», «жарко» и «душно» (В. Г. Попов).
В осенней серии исследования, проводимой в сентябре и октябре, в отношении температурно-влажностного режима выявились закономерности, характерные для весенней серии.
Результаты исследования в типовых домах из крупных панелей в условиях Западной Сибири позволяют заключить, что микроклимат во все времена года не отвечает гигиеническим нормативам. Отмечаются несовершенство конструктивных элементов, недостаточная заделка стыков панелей, образование мостиков холода в местах сварки закладных элементов, относительно высокая теплопроводность наружных панелей. Физиологические реакции жильцов отражают некоторое напряжение тепло-регуляционного механизма.
Рекомендуется пересмотреть конструкцию наружной панели, разработать новый тип стыка, пересмотреть узлы сварки. При размещении
домов следует правильно ориентировать квартиры по странам света, необходимо разработать специальные устройства для солнцезащиты световых проемов, центральное отопление должно регулироваться в соответствии с метеорологическими условиями наружного воздуха и по этажам.
ЛИТЕРАТУРА
Васильев Е. Ф. Труды Омск. мед. ин-та, 1965, № 61, с. 177. — Васильев Е. Ф. Труды Омск. мед. ин-та, 1966, № 69, с. 115.— Горомосов М. С. Микроклимат жилищ и его гигиеническое нормирование М., 1963.— Попов В. Г. Труды Омск, мед. ин-та, 1966, № 69, с. 111.— О н ж е. Там же, с. 107.
Поступила 21/1X 1966 г.
THE MICROCLIMATE IN THE LARGE-PANEL APARTMENT HOUSES UNDER CONDITIONS OF WESTERN SIBERIA
L. M. Maslov, E. F. Vasiliev, V. G. Popov
During 1964 and 1965 the authors studied the microclimate prevailing in apartment houses built according to the standard design 1-335-1 and a standard series 1-464A-1. Physiological investigations were carried out over 28 persons under observation. 815 inhabitants of apartment houses were questioned on their thermal state. The finding was that the microclimate conditions prevaling in the houses during all the seasons of the year did not satisfy the standard requirements: there were defects in the construction elements; insufficient closing up of the junctions inbetween the panels; the formation of cold points at the site of welding of the compiled elements; a comparatively high conductivity of the outer panels. The physiological reactions of the inhabitants point to a certain strain of the thermoregulating mechanism.
УДК 614.895.5:613.1
о возможности расширения климатических границ использования специальной одежды из синтетических материалов
Г. В. Бавро, В. С. Кощеев (Москва)
Как показали наши эксперименты (В. С. Кощеев и Г. В. Бавро), синтетическую защитную одежду можно использовать лишь при температуре воздуха от 20 до 35° и влажности до 60%. Применение ее в иных условиях может вызвать резкое нарушение теплового комфорта и значительное снижение работоспособности человека. В связи с этим возникает задача изыскать пути снижения нарушений в теплообмене организма при работе в защитной одежде из синтетических материалов.
Известно, что правильный подбор материала для нижнего белья под одежду из натуральных волокон играет большую роль в сохранении теплового постоянства организма (Ю. В. Вадковская и соавторы). МесИее^, исследуя белье из различных тканей, нашел, что оно может явиться причиной изменения микроклимата под одеждой, влекущего за собой функциональные изменения в организме даже при полноценном в гигиеническом отношении верхнем костюме. Исходя из этого, мы попытались изучить, возможно ли и, если да, то насколько улучшить гигиенические свойства синтетической одежды, расширить климатические границы ее использования путем подбора соответствующего белья. При выборе ткани для белья мы в основном руководствовались требованиями, которые обычно предъявляются к бельевым тканям, добиваясь их высокой гигроскопичности, максимальной влагоемкости, хорошей воздухопроницаемости, легкости и т. д. Этим требованиям отвечали выбранные нами 4 ткани: хлопчатобумажная, артикул 1654, хлопчатобумажная бязь, артикул 55, и хлопчато-
