CC BY
86
№ 5 - 2014 г.
14.00.00 медицинские и фармацевтические науки
УДК 577.128.8-053.2:616.233
МИКРОЭЛЕМЕНТОЗЫ У ДЕТЕЙ С ГИПЕРРЕАКТИВНОСТЬЮ БРОНХОВ
А. В. Молокова, Н. С. Павленко, Н. С. Ишкова
ГБОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет» Минздрава
России (г. Новосибирск)
Цель исследования: изучить возможные патогенетические механизмы формирования гиперреактивности бронхов, связанные с микроэлементозами. Группа исследования — 69 детей с сочетанием атопического дерматита и бронхиальной астмы. Методы: ингаляционно-провокационные тесты с гистамином и метахолином, атомно-абсорбционная спектрометрия, рентгенофлюоресцентный метод. Состояние гиперреактивности бронхов сопровождалось дефицитом эссенциальных микроэлементов (69,6 %) при высокой чувствительности бронхов (ПК20 метахолина, гистамина — 0,125-0,5 мг/мл), на фоне дефицита селена и цинка (содержание в плазме ниже 0,2 и 0,35 мг/л соответственно), снижением скоростных параметров функции внешнего дыхания.
Ключевые слова: гиперреактивность бронхов, микроэлементозы, атопический дерматит, бронхиальная астма.
Молокова Анжелика Валерьевна — доктор медицинских наук, доцент кафедры педиатрии и неонатологии ГБОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет», e-mail: anjhelika@ngs.ru
Павленко Нина Степановна — кандидат медицинских наук, доцент кафедры педиатрии и неонатологии ГБОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет», e-mail: kafedra_gp@ngs.ru
Ишкова Наталья Семеновна — кандидат медицинских наук, доцент кафедры педиатрии и неонатологии ГБОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет», e-mail: kafedra_gp@ngs.ru
Введение. Реактивность дыхательных путей — наиболее важная характеристика функционального состояния бронхолегочного аппарата. Синдром гиперреактивности бронхов (ГРБ) встречается не только при бронхиальной астме [1, 2], но и при других бронхолегочных заболеваниях: хронических и рецидивирующих обструктивных заболеваниях легких, поллинозе [1], аллергическом рините, атопическом дерматите [3].
Нарушение металл-лигандного гомеостаза может опосредованно воздействовать на реактивность бронхиального дерева. В патогенезе развития ГРБ ведущая роль
принадлежит ионам кальция, магния, которые принимают непосредственное участие в сокращении бронхов; такие микроэлементы (МЭ) как селен, цинк, медь оказывают влияние на процессы перекисного окисления липидов и формирование аллергического воспалительного процесса трахеобронхиального дерева — морфологической основы для развития гиперреактивности [4-9]. В экспериментальных и клинических условиях установлена важная роль МЭ в регуляции бронхиальной проходимости, сократимости дыхательных мышц, процессов сенсибилизации, интенсивности патохимической и патофизиологической фаз аллергических реакций [10-12].
Цель исследования: изучить возможные патогенетические механизмы формирования гиперреактивности бронхиального дерева, связанные с микроэлементными нарушениями у детей.
Материалы и методы исследования. В группу исследования включены 69 детей (54 пациента с сочетанными формами аллергии и 15 детей с атопическим дерматитом) со стойкими изменениями бронхиального тонуса (отсутствие динамики наблюдения в течение 3-х — 5-ти лет). Средний возраст детей составил 9,1 ± 0,6 года. Критерии исключения: возраст менее 4-х лет, отсутствие атопии. Группу контроля составили 85 детей, не имеющих в анамнезе атопических, хронических бронхолегочных заболеваний и имеющих последнее острое респираторное заболевание более 1-го месяца до проведения исследования.
У подавляющего большинства детей (п = 59; 85,5 %) начальные проявления атопического дерматита отмечались на первом году жизни. Тяжелое течение дерматита зарегистрировано у 12-ти (17,4 %) пациентов, среднетяжелое — у 26-ти (37,7 %) человек, легкое течение — у 31-го (44,9 %) ребенка. Ограниченный вариант поражения кожи встречался в 45-ти (65,2 %), диффузный — в 24-х (34,8 %) случаях. Детская форма атопического дерматита зарегистрирована у 52-х (75,4 %), подростковая — у 17-ти (24,6 %) детей. Частота обострений заболевания в среднем составила 2,0 ± 0,27 эпизода в год. Бронхиальная астма легкой степени тяжести зарегистрирована в 22-х (40,7 %), из них — интермиттирующая — в 17-ти (77,3 %), персистирующая — в 5-ти (22,7 %), средней степени — в 26-ти (48,2 %), тяжелая астма — в 6-ти (11,1 %) случаях. При аллергологическом обследовании превалировала пищевая сенсибилизация — у 57-ми (82,6 %) больных, на втором месте бытовая — у 50-ти (72,4 %), на третьем пыльцевая — у 39-ти (56,5 %).
Изучение чувствительности рецепторного аппарата бронхиального дерева проводилось посредством ингаляционно-провокационного теста с гистамином и метахолином дозовым методом [13]. Стандартные растворы гистамина были приготовлены из порошка гистамина фосфата и буферного фосфатного солевого раствора в концентрациях 0,125; 0,25; 0,5; 1; 2; 4; 8; 16 мг/мл. Растворы метахолина приготовлены из порошка метахолина хлорида и физиологического раствора в тех же концентрациях. Измерения ОФВ1, ФЖЕЛ, МОС25,50,75 проводились через 30 и 60 сек после каждой ингаляции. Тест прекращался, когда ОФВ1 снижался на 20 % и более и/или при появлении клинических симптомов бронхоспазма — при достижении пороговой концентрации (ПК20). Пороговая чувствительность оценивалась как высокая при ПК20 до 0,125-0,5 мг/мл, от 1 до 2 мг/мл — умеренная, от 4 до 8 мг/мл — низкая, свыше 8 мг/мл — нормальная.
Определение содержания МЭ проведено методом атомно-абсорбционной спектрометрии (исследуемый субстрат — сыворотка крови) и рентгенофлюоресцентным методом (исследуемый субстрат — волосы). Все образцы волос подвергались пробоподготовке согласно требованиям МАГАТЭ и методическим рекомендациям «Скрининговые методы
для выявления групп повышенного риска среди рабочих, контактирующих с токсичными химическими элементами», утвержденным МЗ СССР (1988), № 41 «Выявление и коррекция нарушений обмена макро- и микроэлементов», утвержденным КЗ г. Москвы 12.09.2000. Энергодисперсионный рентгенфлуоресцентный элементный анализ выполнялся на станции элементного анализа Центра SR VEPP-3 (Институт ядерной физики СО РАН). Определяли содержание эссенциальных — Fe, I, Cu, Zn, Co, Cr, Mo, Se, Mn и токсических — As, Br, Ni, Rb, Sr, Zr, Nb, Au, Pb, Hg, Bi МЭ, а также макроэлемента Ca.
Для обработки результатов измерений использовался метод «внешнего стандарта». Внешним стандартом был выбран сертифицированный образец человеческого волоса NIES-5 (National Institute for Environment Studies, Japan, 1996).
Определение содержания МЭ в сыворотке крови (Se, Zn) проведено методом атомно-абсорбционной спектрофотометрии.
Математические расчеты выполнены c помощью пакета статистического анализа Microsoft Excel. При работе с базой данных проводилось определение средних арифметических величин и стандартных ошибок средних арифметических (М ± m). Значимость различий средних арифметических ранжированных критериев при нормальном распределении оценивалась с помощью критериев t — Стъюдента. Достоверными считались результаты при уровне значимости p < 0,05.
Результаты исследования и их обсуждение. По результатам бронхопровокационных тестов у всех детей были выявлены комбинированные нарушения реактивности бронхов (гиперчувствительность рецепторного аппарата бронхов к гистамину и метахолину). Бронхоспазм в ответ на высокие ПК20 (0,125-0,5 мг/мл) гистамина и метахолина зарегистрирован в 42-х случаях, в остальных (n = 27) — отмечались различные градации показателей чувствительности бронхов.
Гипомикроэлементозы обнаружены у всех детей. В основном отмечался дефицит кальция, селена, йода, марганца, цинка (65 (94,2 %), 57 (82,6 %), 55 (79,7 %), 52 (75,3 %), 42 (60,9 %) соответственно). Реже зарегистрирована недостаточность молибдена (24 (34,8 %)), хрома (21 (30,4 %)), меди (18 (26,1 %)), никеля (17 (24,6 %)), железа (15 (21,7 %)). Недостаточность более четырех МЭ отмечена в 33-х (47,8 %), четырех — в 21-м (30,4 %), трех — в 15-ти (21,7 %) случаях, ни у одного ребенка не было выявлено дефицита одного-двух МЭ. Гипермикроэлементозы отмечались у большинства пациентов с ГРБ (n = 66; 95,7 %), чаще регистрировалось повышенное содержание нескольких МЭ: пяти-семи (n = 27; 40,9 %), четырех (n = 15; 21,7 %), трех (n = 13; 18,2 %), двух (n = 13; 18,2 %). Преобладающими вариантами были интоксикация бромом (n = 48; 69,6 %) и свинцом (n = 36; 52,2 %), реже зарегистрирован гипермикроэлементоз рубидия (n = 22; 31,9 %), циркония (n = 19; 27,5 %), мышьяка (n = 15; 21,7 %), никеля (n = 14; 20,3 %)
Учитывая, что при ГРБ отмечается высокая частота микроэлементных нарушений, проведен анализ показателей чувствительности бронхиального дерева в зависимости от концентрации эссенциальных и токсических МЭ. Степень выраженности микроэлементных нарушений различалась среди детей-«гиперреакторов» с высокой чувствительностью бронхов к гистамину и метахолину и различными градациями чувствительности (табл. 1.).
Таблица 1
Концентрации макро- и микроэлементов в ткани волос обследованных детей
(мкг/г)
Элемент Высокая чувствительность бронхов, п = 42 Различные градации степени чувствительности бронхов, п = 27 Средне-групповые значения, п = 69 Группа контроля, п = 85 «Внешний стандарт» National Institute for Environment Studies, Japan, 1996
As 0,03 ± 0,008 0,028 ± 0,006 0,03 ± 0,001 0,18 ± 0,02 —
Ca 380,94 ± 140,92 460,81 ± 160,40 457,32 ± 138,48# 651,33 ± 277,85 280-900
Cr 2,42 ± 0,18 2,58 ± 0,25 2,45 ± 0,16 1,2 ± 0,15 0,7-1,9
Cu 10,0 ± 2,41* 13,8 ± 3,42 13,52 ± 1,95 13,33 ± 4,20 6,1-12,2
Fe 160,22 ± 68,12 168,36 ± 50,27 165,12 ± 58,20 164,53 ± 48,51 24-54
Hg 0,76 ± 0,24 0,78 ± 0,18 0,77 ± 0,21 0,89 ± 0,33 0-1,7
Mn 2,65 ± 0,38 2,802 ± 0,66 2,82 ± 0,89 3,82 ± 0,46 0,6-2,4
Ni 1,50 ± 0,42 1,41 ± 0,68 1,43 ± 0,59# 4,17 ± 1,35 0,6-2,1
Pb 4,2 ± 0,84* 1,89 ± 0,89 2,59 ± 1,01 3,56 ± 1,19 0-2,1
Se 0,26 ± 0,12* 0,48 ± 0,14 0,42 ± 0,14# 0,68 ± 0,12 0,4-1,2
Ti 16,28 ± 3,42 16,0 ± 3,96 16,14 ± 4,06 17,67 ± 5,14 0,9-4,2
Zn 96,82 ± 25,81* 180,94 ± 41,32 163,33 ± 40,28 188,67 ± 26,48 110-170
Ga 0,21 ± 0,08 0,19 ± 0,06 0,19 ± 0,09 0,22 ± 0,02 —
Br 50,14 ± 21,20 56,28 ± 18,91 52,78 ± 20,61 34,83 ± 18,63 2-6,4
Rb 0,57 ± 0,21 0,59 ± 0,18 0,58 ± 0,17 0,21 ± 0,04 0,03-0,1
Sr 1,50 ± 0,68 1,44 ± 0,55 1,48 ± 0,72 1,96 ± 0,27 0,7-1,9
Y 0,51 ± 0,11 0,52 ± 0,16 0,52 ± 0,18 0,58 ± 0,25 —
Zr 0,47 ± 0,15 0,57 ± 0,18 0,56 ± 0,12 1,15 ± 0,18 —
Nb 2,51 ± 0,92 2,42 ± 0,78 2,3 ± 0,80# 0,64 ± 0,27 —
Mo 0,26 ± 0,01 0,20 ± 0,008 0,22 ± 0,01 1,10 ± 0,02 —
Au 0,34 ± 0,16 0,39 ± 0,18 0,36 ± 0,22 0,78 ± 0,23 —
Bi 46,84 ± 18,41 56,9 ± 28,64 56,0 ±2 8,23 42,86 ± 20,54 —
Примечание: * — при р < 0,05 (достоверность различий концентраций МЭ среди больных с высокой чувствительностью бронхов и различными градациями чувствительности); ## — при р < 0,05 (достоверность различий концентраций МЭ среди больных с высокой чувствительностью бронхов и группой контроля)
У большинства детей с ПК20 гистамина и метахолина 0,125-0,5 мг/мл преобладали полимикроэлементные нарушения, в случае регистрации дефицита отдельных МЭ (селена, цинка, меди) их средние концентрации были значительно ниже среднегрупповых показателей. Кроме того, у детей с высокой чувствительностью бронхов зарегистрированы самые высокие показатели свинца — 4,2 ± 0,84 мкг/г, в сравнении с группой детей с умеренной и низкой чувствительностью — 1,89 ± 0,89 мкг/г, р < 0,01.
При изучении корреляционных взаимодействий эссенциальных и токсических МЭ, содержащихся в ткани волос, установлено, что в группе контроля, где показатели как
эссенциальных, так и токсического МЭ не отличались от значений «внешнего стандарта», между цинком и селеном определялась умеренная отрицательная корреляционная зависимость (г = —0,41), указывающая на прочность компенсаторных реакций. Между цинком и свинцом наблюдалась умеренная обратная корреляционная зависимость (г = —0,51), подтверждающая конкурирующие взаимоотношения между данными МЭ, а между селеном и свинцом прослеживалась прямая зависимость (г = 0,65), свидетельствующая о контролирующей роли селена. В группе пациентов с синдромом гиперреактивности бронхиального дерева сохранялась прямая корреляционная зависимость между селеном и цинком (г = 0,34), свидетельствующая о нарушении компенсаторных реакций; между цинком и свинцом сохранялась отрицательная корреляционная связь (г = —0,57), а между селеном и свинцом связь приобрела прямую направленность (г = 0,42). Подобные взаимосвязи могут отражать ослабление контролирующей роли селена в защите от токсических МЭ.
Итак, между изучаемыми МЭ обнаружена тесная взаимосвязь, особенности которой проявляются в зависимости от соотношения эссенциальных и токсического МЭ.
Параллельно проводили определение содержания цинка и селена в сыворотке крови. Выбор указанных МЭ был обусловлен, во-первых, высокой частотой встречаемости их дефицита в ткани волос детей с ГРБ, а во-вторых, участием в процессах перекисного окисления липидов и поддержании хронического воспалительного процесса и, как следствие, гиперреактивности дыхательных путей.
Среди детей-«гиперреакторов» среднее содержание селена в сыворотке крови составило — 0,228 ± 0,024 мг/л, цинка — 0,561 ± 0,049 мг/л, в группе контроля — 0,889 ± 0,11 и 0,888 ± 0,13 мг/л соответственно, р < 0,05.
Различные взаимоотношения выявлены при анализе концентраций селена и цинка в сыворотке крови и показателей, характеризующих функциональные изменения трахеобронхиального дерева (табл. 2).
Таблица 2
Показатели функции внешнего дыхания и чувствительности бронхиального дерева у детей с разным содержанием селена и цинка в сыворотке крови
Показатели, % от должного Гиперреактивность бронхов Группа контроля
Se 0,040,2 мг/л, п = 34 Zn 0,080,35 мг/л, п = 29 Se 0,210,75 мг/л, п = 35 Zn 0,360,62 мг/л, п = 40 Se - 0,889 ± 0,11 мг/л, Zn - 0,888 ± 0,13 мг/л, п = 18
ФЖЕЛ 80,1 ± 4,1 80,9 ± 3,5 92,5 ± 3,2 90,5 ± 2,8 105,5 ± 2,1
ОФВ1 78,2 ± 4,6* 80,0 ± 3,6 90,2 ± 2,8 90,6 ± 2,7 106,4 ± 2,1
ОФВ1/ФЖЕЛ 82,0 ± 1,5 84,2 ± 1,1 91,4 ± 0,9 93,8 ± 0,8 102,0 ± 0,9
МОС25 78,8 ± 4,0* 80,1 ± 3,4 92,1 ± 3,9 101,6 ± 2,4 104,8 ± 2,7
МОС50 76,2 ± 3,6* 78,5 ± 3,7 90,8 ± 4,1 104,4 ± 3,0 114,8 ± 2,9
МОС75 76,4 ± 4,8* 79,1 ± 4,0 92,4 ± 3,7 100,8 ± 3,9 114,2 ± 3,5
ПК20 гистамина, мг/мл, n (%) 0,125-0,5 28 (82,4)* 22 (75,9) 22 (62,9) 25 (62,5) —
1-2 5 (14,7) 6 (20,7) 9 (25,7) 10 (25,0) —
4-8 1 (2,9) 1 (3,4) 4 (11,4) 5 (12,5) —
ПК20 метахолина, мг/мл, n (%) 0,125-0,5 31 (91,2)* 23 (79,3) 25 (71,4) 26 (65,0) —
1-2 3 (8,8) 5 (17,2) 7 (20,0) 10 (25,0) —
4-8 0 1 (3,5) 3 (8,6) 4 (10,0) —
Примечание: * — при р < 0,05; ОФВ1 — объем форсированного выдоха за 1 сек, ФЖЕЛ — форсированная жизненная ёмкость легких
Установлено, что течение как атопического дерматита, так и бронхиальной астмы тем неблагоприятнее, чем ниже концентрация селена и цинка в сыворотке крови. Так, у пациентов с концентрацией селена 0,04-0,2 мг/л и цинка — 0,08-0,35 мг/л площадь поражения кожи, выраженность объективных и субъективных расстройств имели достоверно значимые отличия от аналогичных показателей у детей с концентрацией селена 0,21-0,75 мг/л и цинка 0,36-0,62 мг/л, р < 0,01. Частота обострений бронхиальной астмы в год и тяжелые формы заболевания достоверно чаще встречались у пациентов с низкими показателями селена, р < 0,01. Корреляционный анализ индекса SCORAD с содержанием селена и цинка выявил среднюю отрицательную сопряженность показателей (г = —0,48 и г = —0,42 соответственно, р < 0,05), наиболее тяжелое течение, с осложнениями, отмечалось в группе детей с низкими значениями цинка (г = 0,54). Помимо корреляционных отношений показателей, характеризующих тяжесть течения дерматита и содержания селена в крови, установлена умеренная отрицательная зависимость частоты обострения бронхиальной астмы и содержания селена в сыворотке (г = —0,50).
У больных со снижением концентрации селена ниже 0,2 мг/мл выявлено достоверное снижение параметров функции внешнего дыхания, отражающих проходимость бронхов, а именно умеренное снижение объемных показателей (ФЖЕЛ, ОФВ1), их соотношения (ОФВ1/ФЖЕЛ), а также снижение скорости потока в начале, середине и конце выдоха (МОС25,50,75). Распределение ПК20 гистамина и метахолина также имели достоверные отличия в рассматриваемых группах. Анализ чувствительности рецепторного аппарата бронхов показал превалирование высоких пороговых концентраций метахолина и гистамина среди детей с содержанием цинка и, особенно, селена ниже физиологических значений (табл. 2).
Положительные корреляционные связи (г = 0,38) отмечались между ПК20 метахолина и гистамина и концентрацией цинка в крови, взаимосвязи усиливались у пациентов с дефицитом селена (г = 0,46), р < 0,01.
В дальнейшем у детей-«гиперреакторов» проведено сопоставление концентраций селена, цинка в сыворотке крови (как показателей микроэлементоза на органном уровне, в течение недлительного времени, в динамических условиях) и ткани волос (как оценка длительно существующего микроэлементоза, «хронический» дефицит). Параллельное снижение концентрации селена в сыворотке крови и волосах отмечалось у преобладающего большинства «гиперреакторов» — в 58-ми (84,1 %) случаях, цинка — в 49-ти (71,0 %), селена и цинка — в 48-ми (69,6 %), т. е. у данного контингента детей прослеживалась тенденция к длительному дефициту МЭ. В остальных случаях отмечались различные вариации содержания МЭ, но при этом уровень селена сыворотки у всех детей был ниже значений группы контроля.
Тяжесть течения атопического процесса и стаж заболеваний сопровождались выраженностью микроэлементных нарушений. Так, среди детей с параллельным дефицитом селена и цинка в сыворотке крови и волосах (n = 38) стаж заболевания атопическим дерматитом составил 11,2 ± 2,4 года, бронхиальной астмы — 7,6 ± 1,7 года, индекс SCORAD — 42,4 ± 10,2 балла, в большинстве случаев зарегистрировано тяжелое (n = 8; 26,7 %) и среднетяжелое (n = 18, 60,0 %) течение бронхиальной астмы (n = 30), тогда как при различных сочетаниях концентраций селена и цинка (n = 31) — 8,2 ± 1,6 года; 5,1 ± 1,2 года; 30,8 ± 4,2 балла; n = 2; 8,3 %; n = 8; 36,4 % (n = 24) соответственно, р < 0,05.
Выводы. Состояние гиперреактивности бронхиального дерева у детей с сочетанными формами аллергии сопровождается полимикроэлементными нарушениями (дефицит эссенциальных МЭ выявлен в 69,6 %), которые особенно выражены при высокой чувствительности бронхов (ПК20 метахолина, гистамина — 0,125-0,5 мг/мл), на фоне дефицита селена и цинка (содержание в плазме ниже 0,2 и 0,35 мг/л соответственно) и характеризуется снижением скоростных параметров функции внешнего дыхания.
Список литературы
1. Черняк Б. А. Реактивность бронхов и ее изменение у больных пыльцевой бронхиальной астмой в процессе специфической иммунотерапии / Б. А. Черняк, И. И. Воржева, Е. О. Сукманская // Астма. — 2000. — Т. 1 (31). — С. 69-77.
2. Koh Y. Y. Bronchial hyperresponsiveness in adolescents with long-term asthma remission : importance of a Family history of bronchial hyperresponsiveness / Y. Y. Koh, E. K. Kang, H. Kang // Chest. — 2003. — Vol. 124, N 3. — P. 819-825.
3. Молокова А. В. Клинико-патогенетические аспекты гиперреактивности бронхиального дерева у детей с атопическим дерматитом в сочетании с бронхиальной астмой : автореф. дис. ... д-ра мед. наук / А. В. Молокова. — Новосибирск, 2004. — 36 с.
4. Павленко Н. С. Клинико-иммунологические и метаболические особенности атопического дерматита у детей с дефицитом селена и цинка : автореф. дис. ... канд. мед. наук / Н. С. Павленко. — Новосибирск, 2001. — 21 с.
5. Минеральный гомеостаз и респираторные нарушения при бронхиальной астме у детей / Т. Г. Решетова [и др.] // Пульмонология детского возраста : проблемы и решения, вып. 2. — Москва-Иваново, 2002. — С. 140-142.
6. Barbarino F. Zinc and T-lymphocyte subsets in patients with pulmonary diseases / F. Barbarino, E.Toganel, A. Cocarla // Trace Elements in Man and Animals — TEMA — 8 / Eds. M. Anke, D. Meissner, C. F. Mils. — Dresden, 1993. — P. 890-891.
7. Beasley R. Selenium, glutathione peroxidase and asthma / R. Beasley // Clin. Exp. Allergy.
— 1991. — P. 157-159.
8. Richter M. Zinc status modulates bronchopulmonary eosinophil infiltration in a murine model of allergic inflammation / M. Richter, R. Bonneau, M. A. Girard // Chest. — 2003.
— Vol. 123 (3 Suppl). — P. 446.
9. Vural H. Concentrations of copper, zinc and various elements in serum of patients with bronchial asthma / H. Vural, K. Uzun, E. Uz // J. Trace Elem. Med. Biol. — 2000. — Vol. 14 (2). — P. 88-91.
10. Иммунофармакология микроэлементов / А. В. Кудрин [и др.]. — М. : Изд-во КМК, 2000.
— 537 с.
11. Рустембекова С. А. Микроэлементозы и факторы экологического риска / С. А. Рустембекова, Т. А. Барабошкина. — М. : Логос, 2006. — 196 с.
12. Boulet L. P. Physiopathology of airway hyperresponsiveness / L. P. Boulet // Curr. Allergy Asthma Rep. — 2003. — Vol. 3, N 2. — P. 166-171.
13. Стандартизация тестов исследования легочной функции / А. Г. Чучалин [и др.]. — М. :
Пульмонология, 1993. — С. 60-86.
MICROELEMENTOSIS AT CHILDREN WITH BRONCHIAL HYPERREACTIVITY
A. V. Molokova. N. S. Pavlenko. N. S. Ishkova
SBEIHPE «Novosibirsk State Medical University of Ministry of Health» (c. Novosibirsk)
The objective of research: to study the possible pathogenetic mechanisms of forming of bronchial hyperreactivity connected with microelementosis. Group of research is 69 children with combination of atopic dermatitis and bronchial asthma. Methods: inhalation and provocative tests with histamine and methacholine, nuclear and absorbing spectrometry, X-ray fluorescent method. The condition of bronchial hyperreactivity was accompanied by deficit tof he essentcial of microcells (69,6%) in case of high sensitivity of bronchial tubes (PC20 of methacholine, histamine — 0,125-0,5 mg/ml), against deficit of selenium and zinc (content in plasma is lower than 0,2 and 0,35 mg/l respectively), decrease in high-speed parameters of function of external breath.
Keywords: bronchial hyperreactivity, microelementosis, atopic dermatitis, bronchial asthma.
About authors:
Molokova Anjelica Valeryevna — doctor of medical science, assistant professor of pediatrics and neonatology chair at SBEI HPE «Novosibirsk State Medical University of Ministry of Health», e-mail: anjhelika@ngs.ru
Pavlenko Nina Stepanovna — candidate of medical science, assistant professor of pediatrics and neonatology chair at SBEI HPE «Novosibirsk State Medical University of Ministry of Health», e-mail: kafedra_gp@ngs.ru
Ishkova Natalya Semenovna — candidate of medical science, assistant professor of pediatrics and neonatology chair at SBEI HPE «Novosibirsk State Medical University of Ministry of Health», e-mail: kafedra_gp@ngs.ru
List of the Literature:
1. Chernyak B. A. Reactivity of bronchial tubes and its change at patients with pollen bronchial asthma in the course of specific immunotherapy / B. A. Chernyak, I. I. Vorzheva, E. O. Sukmanskaya // Asthma. — 2000. — V. 1 (31). — P. 69-77.
2. Koh Y. Y. Bronchial hyperresponsiveness in adolescents with long-term asthma remission : importance of a Family history of bronchial hyperresponsiveness / Y. Y. Koh, E. K. Kang, H. Kang // Chest. — 2003. — Vol. 124, N 3. — P. 819-825.
3. Molokova A. V. Clinico-pathogenetical aspects of hyperreactivity of bronchial tree
at children with atopic dermatitis in combination with bronchial asthma: theses. ... Dr. of medical science / A. V. Molokova. — Novosibirsk, 2004. — 36 P.
4. Pavlenko N. S. Clinico-immunological and metabolic features of atopic dermatitis
at children with deficit of selenium and zinc: theses. ... cand. of medical science / N. S. Pavlenko. — Novosibirsk, 2001. — 21 P.
5. A mineral homeostasis and respiratory violations in case of bronchial asthma at children / T. G. Reshetova [etc.] // Pulmonology of children's age: problems and decisions, Iss. 2.
— Moscow-Ivanovo, 2002. - P. 140-142.
6. Barbarino F. Zinc and T-lymphocyte subsets in patients with pulmonary diseases / F. Barbarino, E.Toganel, A. Cocarla // Trace Elements in Man and Animals — TEMA — 8 / Eds. M. Anke, D. Meissner, C. F. Mils. — Dresden, 1993. — P. 890-891.
7. Beasley R. Selenium, glutathione peroxidase and asthma / R. Beasley // Clin. Exp. Allergy.
— 1991. — P. 157-159.
8. Richter M. Zinc status modulates bronchopulmonary eosinophil infiltration in a murine model of allergic inflammation / M. Richter, R. Bonneau, M. A. Girard // Chest. — 2003.
— Vol. 123 (3 Suppl). — P. 446.
9. Vural H. Concentrations of copper, zinc and various elements in serum of patients with bronchial asthma / H. Vural, K. Uzun, E. Uz // J. Trace Elem. Med. Biol. — 2000. — Vol. 14 (2). — P. 88-91.
10. Immunopharmacology of Pmicrocells / A. V. Kudrin [etc.]. — M.: Publishing house of KMK, 2000. — 537 P.
11. Rustembekova of S. A. Microelementosis and factors of environmental risk / S. A. Rustembekova, T. A. Baraboshkin. — M.: Логос, 2006. — 196 P.
12. Boulet L. P. Physiopathology of airway hyperresponsiveness / L. P. Boulet // Curr. Allergy Asthma Rep. — 2003. — Vol. 3, N 2. — P. 166-171.
13. Standartization of research tests for lung function / А. G. Chuchalin [and others]. — М. : Pulmonology, 1993. — P. 60-86.
