CC BY
22УДК 245 (276) DOI: 10.18413/2408-932X-2021-7-2-0-5
Антишкин А. В. | Михаил Пселл как толкователь гимнографических текстов
Московская духовная академия, Троице-Сергиева Лавра, г. Сергиев Посад, Московская область, 141300, Россия; antishkin.av@gmail.com
Аннотация. История византийской литературы знает достаточное число писателей, ставивших акцент в своем творчестве не только на произведения светской тематики, но и на тексты духовного характера. Одним из жанров в Византии, широко распространившимся к XII веку, было комментирование богослужебных текстов. Задачу, стоявшую перед комментаторами, нельзя назвать простой. От них требовалось не только дать подробный комментарий каждого ирмоса, тропаря, но также доходчиво объяснить сам смысл сложных богослужебных текстов, что представлялось актуальным как для их современников, так и для последующих поколений. В настоящем исследовании рассматривается парафраз Михаила Пселла на канон прп. Косьмы Маюмского на Великий Четверг. Многие места этого канона являются достаточно сложными для понимания, а комментарий, составленный Пселлом, хорошо раскрывает смысл отдельных выражений и фраз ирмосов и тропарей.
Ключевые слова: прп. Косьма Маюмский; Михаил Пселл; парафраз на канон прп. Косьмы на Великий Четверг; комментирование богослужебных текстов
Для цитирования: Антишкин А. В. Михаил Пселл как толкователь гимнографических текстов // Научный результат. Социальные и гуманитарные исследования. 2021. Т. 7. № 2. С. 44-56. Б01: 10.18413/2408-932Х-2021-7-2-0-5
A. V. Antishkin | Michael Psellos as an interpreter of hymnographic texts_
Moscow Theological Academy, Trinity Lavra of St. Sergios, Sergiev Posad, Moscow region,
141300, Russia; antishkin.av@gmail.com.
Abstract. Many Byzantine authors dedicated their works not only to secular themes, but also to spiritual texts. During the 12th century, commentaries on liturgical texts were a very popular genre in Byzantium. The commentators' task was not easy, considering that they were required not only to write detailed comments on each irmos and troparion, but also to clearly explain the very meaning of complex liturgical texts. This was important for both their contemporaries and for generations to come. The present research considers Michael Psellos's paraphrase of the Maundy Thursday canon by Cosmas od Maiuma. Whilst many passages of the canon are quite difficult to understand, Psellos's commentary clearly discloses the meaning of single expressions and sentences from irmi and troparia.
Keywords: Cosmas of Maiuma; Michael Psellos; paraphrase of the Maundy Thursday canon by Cosmas; commentary of liturgical texts
For citation: Antishkin A. V. (2021), "Michael Psellos as an interpreter of hym-nographic texts", Research Result. Social Studies and Humanities, 7 (2), 44-56, DOI: 10.18413/2408-932X-2021 -7-2-0-5
Богослужения Великого поста имеют большое количество отличительных черт по сравнению с остальным периодом церковного года: практически каждый день Страстной седмицы имеет свои богослужебные особенности, когда, к примеру, чтение Апостола и особенного Евангелия дня появляется в последовании царских часов. Этих особенностей много на службах Страстной недели, когда Святая Церковь вспоминает события последних дней земной жизни Спасителя. В частности, в Великий Четверг вспоминаются события Тайной вечери: установление Иисусом Христом таинства Евхаристии, Его молитва в Гефсиманском саду, омытие ног ученикам и предательство Иуды.
Такие службы, наполненные глубокими смыслами и продолжительным чтением, представляют определенную сложность для прихожан. Великий византийский ученый Михаил Пселл, которого по праву можно назвать и поэтом, в своем парафразе канона на Великий Четверг попытался дать своим современникам пособие для более осмысленного понимания богослужебных чтений канона этого дня Страстной седмицы. На сегодняшний день в научном сообществе имеется достаточное количество публикаций о Михаиле Пселле, в которых рассматриваются разные аспекты его творчества, однако примечательно и даже удивительно, что до сих пор, как на Западе, так и в России, не только отсутствуют переводы парафраза на канон Великого Четверга, но даже не предпринимается никаких попыток перевода. На наш взгляд, сегодня необходим комментированный перевод парафраза на русский язык, так как в этом тексте заложены глубокие мысли, позволяющие по-новому осмыслить сам парафраз, а также глубже понять канон прп. Косьмы Маюмского на Великий Четверг, что дает возможность, с одной стороны, иначе
взглянуть на события этого дня, а с другой - приоткрыть историю формирования гимнографических текстов.
Биография Михаила Пселла
Михаил1 Пселл вошел в историю византийской литературы как историк, философ и автор многочисленных риторических произведений (Бибиков, 2004: 422). Он родился в 1018 году (Безобразов, Любарский, 2001: 17) около Нарсийского монастыря (Barber, 2017: 3) в пригороде Кон-
2 3
стантинополя в семье чиновника . О своем отце он пишет, что он был «остроумен, но не острослов», а мать, которую звали Феодота, описывает как «не только сотрудницу и помощницу отца, но и как умную и находчивую женщину» (Mnalavoo, 1951: 77). Известно, что Пселл был не единственным ребенком в семье. У него было две сестры, которые были старше его. А в семье ждали и хотели мальчика. Поэтому Пселл был желанным и выпрошенным горячими молитвами у Бога ребенком (Диль, 2011: 323).
Французский историк Шарль Диль отмечает, что Пселл уже с малых лет проявлял необыкновенные умственные способности: так, например, у него не по возрасту была развита память и внимание. В отличие от остальных детей он не любил играть и веселиться, а проводил время за книгами и чтением классической литературы (Диль, 2011: 324). Известно, что уже в девять лет Пселл читал и объяснял Гомера, изучал Платона, Аристотеля и других
1 Михаил - это монашеское имя Пселла, а мирское - Константин (Ларионов, 2006: 92).
2 Д.С. Баланос в книге «Византийские церковные писатели» пишет, что Михаил Пселл родился в Ни-комидии (см.: Mnalavoo, 1951: 79; Hunger, 1978: 372).
3 П.В. Безобразов пишет, что предки Пселла были людьми, имеющими достаточно высокое положение в обществе, но отец Пселла не занимал никакой государственной должности, и семья имела скромный достаток (Безобразов, Любарский, 2001: 17).
классиков (Moravcsik, 1983: 437). В возрасте пяти лет4 Пселл пошел в школу и под руководством своего учителя, интеллектуала XI века свт. Иоанна Мавропода в полной мере освоил необходимый курс наук (Бибиков, 2004: 422). Столь раннее начало обучения говорит том, что Пселл был очень одаренным ребенком5. О своем обучении он рассказывает в одном из своих главных исторических произведений -«Хронографии». Он пишет, что начал учиться около 1043 года и овладел не только риторикой, но и философией (Louth, 2007: 336)6, а также изучил геометрию, музыку, ритмику, арифметику, право, богословие.
После окончания школы перед юношей открылся путь самостоятельной ученой, литературной деятельности и государственной службы. Пселл начал свой путь по карьерной лестнице с должности помощника практора в Месопотамской феме, затем он стал помощником императорского секретаря при дворе императора Михаила V Калафата (1041-1042). В 1043 году он получил от Константина IX
Мономаха (1042-1055) должность импера-
8
торского секретаря и стал протасикритом . Затем он возглавил философскую школу, получив должность ипата9 (илатоо nrov фг1ооофюу) философского факультета (Beck, 1977: 538). Это был самый высший титул в Византии. При императоре Михаиле IV Пафлагонском Пселл занимал должность адвоката и судьи, но в таком качестве он пробыл недолго (Kpiap&o, 1972: 58).
4 Это и по современным меркам ранний возраст.
5 Сам Пселл любил хвастаться своими знаниями и своей мудростью (Безобразов, Любарский, 2001: 181).
6 Подробнее о философских сочинениях Пселла см., напр.: (КгишЪасИег, 1897: 433-444).
7 Человек, который описывает имущество за долги. В современном русском языке эта должность называется «судебный пристав».
8 Начальник императорской канцелярии (Ладин-ский, 1998: 53).
9 Глава философской школы крупного столичного
учебного заведения (см.: Бибиков, 1998: 131).
Слава Пселла как философа распространилась настолько, что у него появилось много учеников из разных стран мира. Одним из самых известных учеников Пселла был Иоанн Итал (Hunger, 1978, 1: 122).
Также известно, что Пселл был женат на женщине из аристократической семьи, у пары родилась дочь Стилиана, которая умерла в возрасте девяти лет от тяжелой болезни. Но на этом семейные трудности для Пселла не закончились. Вероятно, в это же время скончалась и жена Пселла, после чего он решил удочерить одну девочку. В то время в Византии это было очень легко сделать (Безобразов, Любарский, 2001: 46).
После всех этих событий родители Пселла удалились в монастырь на постоянное место жительства, но постриг не принимали. В конце 30-х годов XI века умер отец Пселла. После этого его мать Феодота стала вести еще более аскетический образ жизни. Перед самой смертью она приняла схиму и умерла после царствования Константина Мономаха (Безобразов, Любарский, 2001: 51), примерно в 1054 году.
К сожалению, очень часто, когда на человека обрушивается большая слава, многие ему начинают завидовать, выказывать свое недовольство. Не избежал этой участи и Пселл. Не выдержав постоянного напора со стороны окружающих, он оставил мир и около 1055 года удалился в монастырь, находившийся на малоазиатском Олимпе, где принял монашество с именем Михаил10. Однако пробыл здесь Пселл недолго. Его не устраивало то аскетическое презрение к миру, которое царило среди монахов обители, да и монашеская жизнь была ему не по душе. В итоге Пселл поки-
10 В книге П.В. Безобразова и Я.Н. Любарского дается такая версия относительно пострига Пселла: он принял монашеский постриг вследствие изменившегося отношения императора ко всем придворным и к нему самому (см.: Безобразов, Любарский, 2001: 58).
нул монастырь и отправился в Константинополь (Mnalavoo, 1951: 78).
Здесь он занял высокий государственный пост11, так как находился в хороших отношениях с императрицей Фео-дорой. Такие же близкие отношения были у Пселла и с последующими императорами Исааком Комнином, Константином Дукой, Романом Диогеном, Михаилом Дукой, при котором около 1077 года Пселл во второй раз покинул Константинополь. О дальнейшей его жизни нам ничего не известно.
12
Умер он в конце XI века .
Парафраз Пселла на канон Великого Четверга прп. Косьмы Маюмского
Михаил Пселл был выдающимся византийским писателем. По мнению немецкого византиниста Карла Крумбахера, по объему литературной деятельности Пселла можно сравнить с немецким философом и теологом Альбертом Великим (1200-1280) и с английским монахом и философом Роджером Бэконом (1214-1292) (Krumbacher, 1897: 435). Особое место в творчестве Михаила Пселла занимает толкование (парафраз) на канон прп. Косьмы Маюмского на Великий Четверг. На сегодняшний день Михаил Пселл один из самых изученных византийских авторов, но некоторые аспекты его творчества до сих пор остаются либо малоизвестными, либо неизвестными вовсе. В частности, это касается изучения Михаила Пселла как комментатора бого-
11 Императрица наградила его титулом ипертима. Интересно, что этот титул в XII веке был распространен среди митрополитов и представителей византийской церковной иерархии (см.: Скабалано-вич, 2004: 119.).
12 Существуют различные версии по поводу даты смерти Пселла. П.В. Безобразов считает, что Пселл умер в конце царствования Михаила VII Дуки в 1076 или в 1077 году (см.: Безобразов, Любарский, 2001: 128), а Я.Н. Любарский утверждает, что Пселл дожил до 1097 года (там же: 230); Крумбахер К. придерживался этой же точки зрения
(см.: Krumbacher, 1897: 434); Х.Г. Бек утверждал, что Пселл скончался в 1078 году (см.: Beck, 1977:
539); Г. Моравчик придерживался поздней датировки относительно смерти Пселла. Он считал, что писатель скончался в 1096 или 1097 годах (см.: Moravcsik, 1983: 437).
служебных текстов. Далее мы рассмотрим его парафраз и толкование к нему на канон Великого Четверга и предпримем филологический разбор этих текстов.
Парафраз Михаила Пселла в форме поэмы опубликовал в 1992 году Весте-ринк Л.Г. под номером 24 в издании Canon in magnam quitam feriam в Лейпциге.
В византийской литературе существовало немало писателей, которые составляли парафразы. Например, древнегреческий поэт V века Нонн Панополитан-ский пересказал в форме гекзаметра Евангелие от Иоанна, что заложило основу для нового жанра стихотворных парафраз, который получил развитие во времена Византии13. Также известны парафразы греческого ритора и философа IV века Феми-стия на сочинения Аристотеля и т. д.
Пселл выбрал для своего парафраза шестистопный ямб - гекзаметр, которым пользовались Гомер и Гесиод для создания своих эпических произведений. Гекзаметр считается наиболее возвышенным и торжественным размером, подходящим для описания эпохальных событий и передачи возвышенных чувств (см.: Эллинские поэты..., 1999: 10), поэтому не случайно именно этот размер был избран для произведения, посвященного Великому Четвергу, связанному с евангельскими событиями Тайной вечери, прощанием Христа с учениками и последующими страданиями.
Особенности Михаила Пселла как толкователя
Парафраз Михаила Пселла имеет целый ряд особенностей. Например, в парафразе повторяется последняя строка у первого тропаря первой песни и второго тропаря первой песни ("svSo^oo rov npiv vuv SsSó^aorni nléov" - «славен Он и еще более прославился»), В ирмосе третьей песни и первом тропаре третьей песни совпадают
13 Интересно, что немецкий теолог XVI века Филипп Меланхтон написал введение к изданию этого парафраза, где в предисловии к введению он утверждает, что парафраз Нонна Панополитанского помог ему понять оригинал Евангелия от Иоанна (см.: Lauritzen, 2013-2014: 62).
две последние строчки ("фауегу Kslsurov ашца gov уиротрофо^ onsppav ne noirov n^v ¿Kstvrov KapSiav" - «предлагая есть Свое Тело, питающее душу, и крепким делая их сердце»). В риторике такой прием называется эпифора. Это риторическая фигура, которая представляет собой повторение одинаковых слов в конце смежных отрезков речи. Также последняя строка восьмой песни имеет свою особенность: в ирмосе и первом тропаре повторяются два последних слова ("кбХлбтю Knioio" - «да воспевает творение»), а во втором тропаре совпадает только последнее слово (^ Knioio - «тварь, творение»). Михаил Пселл использует эпифору для усиления художественного слова.
В парафразе на канон Великого Четверга Пселл использует различные языковые средства. Писатели-пуристы Македонской династии, к которым относится и Пселл, знали язык койне византийского периода и писали на нем свои произведения.
Пселл в парафразе использует такой языковой троп, как перифраз. Это косвенное упоминание объекта путем не называния, а описания. Поэт во втором тропаре шестой песни прибегает к скрытому образу одного из учеников, который замышлял убийство Христа. Автор не называет прямо этого ученика, но говорит, что у него была склонность к убийству и сердце его напол-
14
нено звериными страстями .
В ирмосе седьмой песни Пселл использует оксюморон для усиления художественной яркости произведения. Так, автор употребляет оксюморон, говоря о юношах в вавилонской печи. Приведем это место: «Персидской печи, разожженной семикратно, юноши не испугались, идя в огонь как в воду, воспевали сладкозвуч-
14 "'Ектоо koIucköv oü KaBaipexai noSao' ü^eio 5iauyeio юо KaB^xai Kai ф11ог, all' eio аф' ü^öv x^v pon^v xqo KapSiao eio 9^piü5eio ёкферег фovoupyíao" («Кто не имеет мерзостей, тому не омывают ноги. Вы сверкаете как ученики и друзья, но в одном из вас открывается склонность сердца к звериным убийствам») (Michael Psellos, 1992: 290-291).
ную песню Слову, ибо благословен Владыка всех» (Michael Psellos, 1992: 291)15. Этим выражением Пселл несколько обескураживает читателя, заставляет его удивиться, задуматься над этим событием.
В тексте комментария Пселла на канон Великого Четверга прп. Косьмы Маюмского встречается различие и противопоставление (антитеза) ума и мысли: "8е86о0ю yoüv еке(уф K8V о voepoo Характер, ецо! 8s ^ гло 8iavoiao 818^0800' о K8V уар vouo его saunov dvelrnnoKevoo ßpappo ¿GTl T^v пpoфopdv, ^ 8s 8iavoia nov vouv ünoßaaa 8ге^о8гкюпвра sani" («Поэтому пусть ему будет предоставлен характер ума (о voepoo характер), а мне изложение мысли, ведь ум (о vo^o), поскольку он раскрывается к самому себе, это краткое высказывание, а мысль (^ 8idvoia), спускаясь ниже ума, является более пространной») (Michael Psellos, 1989: 51).
Фонетика и морфология
С точки зрения фонетики парафраз Михаила Пселла на канон Великого Четверга укладывается в рамки древнегреческого языка классической эпохи, ориентированной на аттический диалект. Например, мы видим такое общегреческое явление, как красис (küv) (см.: Michael Psellos, 1989: 50). Однако можно выделить некоторые примеры, которые указывают на поздний период развития древнегреческого языка: это использование ионийской формы Kipvdro (смешивать, наполнять) вместо более употребительной в аттическом диалекте KepdvvuKi (смешивать, приготовлять), использование ионийской формы npoeinov от глагола npoeineiv (возвестить, объявить). Также Пселл прибегает к использованию дорических форм г^ от глагола егрл (быть), avmnenunroKsvroo от глагола dvrnnunoro (воспроизводить, изображать) и формы auvnenK^Ksvroo от глагола GWTSKvro (сжато излагать). Но самым интересным является слияние двух слов Kand
15 "T^v nepoiK^v Ka^ivov enxanlacirac; KauBeicav oük enxq^av oi veaviai' ^уоицеуог 5e x^v nupav racnep Spocov eyallov ^S^ravov äc^a хф loyra, юо eüloy^xoo xöv ölrav о 5ecn6x^o'\
и awoü после элизии (отпадения конечного гласного перед начальным гласным следующего слова).
Морфология текста парафраза и комментария к нему в целом соответствует нормам аттического диалекта.
Словообразование Одной из отличительных черт любого языка является образование новых слов. Это происходит разными способами. Михаил Пселл в парафразе и комментарии употребляет некоторые слова, которые не использовались в классическую эпоху (то есть они отсутствуют в словарях древнегреческого языка).
Суффиксация При помощи суффиксов в древнегреческом языке образуются имена существительные и прилагательные. Далее рассмотрим основные виды суффиксов, которые использует Пселл в парафразе и комментарии.
Имена существительные, которые обозначают действующее лицо, деятеля (nomina agentis), образуются от глаголов с помощью суффикса -гло: süspysTéro (совершать благодеяние, оказывать услугу) - о еиеруетло (оказывающий услуги или благодеяния). Еще один суффикс в этой группе - -оо; приведем некоторые примеры: баикатоируею (творить чудеса) - о ^ 6аикатоиру0о (чудотворец), 5o1óro (ловить с помощью хитрости) - о 5ó1oo (хитрость, обман, коварство).
Также от глагольных основ образуются и имена существительные, обозначающие действие или состояние (nomina actionis). Для этого используются различные суффиксы с близким значением. В парафразе nomina actionis образуется в основном с помощью суффикса -ого: luxpóro (отпускать или освобождать за выкуп) - ^ lúxprooio (выкуп, искупление), оарк0ю (превращать в живую плоть, оживлять) - ^ обркюого (воплощение), ayanáro (любить) - ^ ayán^cio (любовь, влечение).
Также в парафразе были найдены имена существительные со значением качества (nomina qualitatis). Они образуются от существительных и прилагательных с суффиксом -т^т. Приведем пример образования от при-
лагательного: mnsivóo (покорный, послушный, смиренный) - ^ rnnsivÓT^O (упадок, падение, унижение).
При помощи суффикса -ца образуются отглагольные существительные со значением «результата действия» (nomina rei acti) либо абстрактно самого действия (nomina actionis). Но в подавляющем большинстве случаев суффикс -ца обозначает «результат действия», например: от глагола лpoo1лккаpávю (присоединяю, беру на себя, принимаю) образовано существительное то лр0о1лкка (восприятие), от глагола жаш (делать промах, ошибаться) образовано существительное то жаТо^а (ошибка, промах, погрешность), от глагола е^гМококш (умилостивлять) - существительное то б^Хао^а (умилостивление), которое является результатом действия глагола.
В парафразе Пселла встречаются слова, образованные двумя корнями. Например: кикатотр0фО0 (питающийся морской добычей) образовано при помощи двух слов: то киря (волна, вал) и о ^ троф0о (кормилец, кормилица). В тексте парафраза слово кикатотр0фО0 используется в контексте того, как бездна, питающаяся морской добычей, иссушается по причине высыхания Чермного моря. Другой пример: тари5р0коо (быстро бегущий) образовано при помощи двух слов: тар^о (быстрый, скорый) и о броцоо (бег, путь). В тексте парафраза слово тарр5р0коо используется для обозначения учеников, которые спешат исполнить евангельские догматы.
Суффиксация в нашем тексте показывает, что на аттический диалект оказал некоторое влияние язык койне. Из всех суффиксов самым эффективным является суффикс -ца, характерный для позднего языка. Кроме того, иногда этот суффикс образует nomina actionis, что не характерно для аттического диалекта.
Синтаксис
По объему парафраз на Великий Четверг и комментарий к нему являются сравнительно небольшими текстами, но несмотря на это их синтаксис чрезвычайно разнообразен. Мы видим, что автор прибе-
гает к использованию разных и подчас сложных синтаксических конструкций, которые имеют большое значение для грамматики древнегреческого языка. Эти конструкции необходимо учитывать при переводе на русский язык, так как они помогают в правильном понимании текста, без чего невозможно верно интерпретировать его содержание.
Одна из важных конструкций носит название accusativus objecti interni (винительный содержания, или внутреннего объекта); она имеет место один раз в тексте комментария Пселла на парафраз. При ее создании имя существительное и глагол употребляются с одинаковыми корнями: "та psv уар Gropara, ¿к nrov nsccdprov onoipsirov silqpona n^v Kpaaiv, alio ni nap' ¿Ksiva nuypdvsi' ouns уар о 1i0oo ou0' о aiS^poo owe no ^psnspov aropa ц лир ¿cm кабарюо ц ^ЛР Л nrov allrov anoipsirov, ail' ¿2, ¿Ksivrov psv owsKpäß^, alio 5s m psna n^v abjKpaniv ysyovs" («действительно, тела, получив смешение из четырех элементов (стихий), оказываются чем-то иным сравнительно с ними, ведь ни камень, ни железо, ни наше тело не являются в чистом виде огнем или воздухом или чем-то из других элементов, но хотя они смешались из них, однако после сорастворения (^ ouyKpaaio) они стали чем-то иным») (Michael Psellos, 1989: 48). Винительный внутреннего объекта имеет скорее эмоциональную окраску и используется автором для того, чтобы вызвать живой интерес у читателя к описываемому событию.
В тексте парафраза встречается достаточно распространенная в древнегреческом языке конструкция genitivus absolutus (родительный независимый), которая состоит из имени, обозначающего субъект действия, и согласованного с ним причастия в функции предиката. Эта конструкция переводится на русский язык придаточными предложениями, имеющими разное значение. В нашем случае этот оборот употребляется во временном значении: "nou KqpuKoo ßorovnoo roo Ssonon^o sio ш^фо^о pap60sv фб^ nonouo" («Вестник восклицает, что Владыка в выш-
ние места от земли отправился (поднялся)») (Michael Psellos, 1992: 293).
В тексте комментария Пселла на канон Великого Четверга прп. Косьмы Маюмского встречается условное придаточное предложение, которое в латинской и древнегреческой грамматике носит название casus realis (реальный условный период). Этот оборот представляет условие как реально существующий факт. В главном предложении используется любое наклонение, соответствующее смыслу содержания всего предложения, а в придаточном используется союз si с индикативом любого времени: "si 5s Kai npoo naurqv lunna n^v sniluGiv, Kai snspav npocQsi^, roo о avQpronoo ц pspiKoo ezmv ц KaQoiou, ^psto 5s 9apsv nov Ka061ou avQpronov avstl^svai nov Kupiov, oo 5Л Kai aGwQsnoo sam Kai 5ia nouno pia 9ugio l^yopsvoo" («Если же и это разъяснение не отвратит его от своего неистовства, и он прибавит другое возражение, что человек является или отдельным (pspiKoo) или (человеком) вообще (Ka961ou), то мы скажем, что Господь воспринял человека вообще, который является уже несложным и поэтому называется одной природой») (Michael Psellos, 1989: 49).
В целом синтаксис Пселла соответствует аттической классической норме.
Лексика
При переводе парафраза и комментария было установлено, что часть лексики этих текстов имеет ряд особенностей, которые характерны для более позднего периода развития греческого языка. Словари подобную лексику относят к категории слов Нового Завета.
Одним из поздних диалектов древнегреческого языка является так называемое койне, возникшее в постклассическую античную эпоху. Приведем примеры этой формы греческого языка из анализируемых нами текстов: о npool^ppa (восприятие), о puan^o (посвященный в таинства), ^ lunprocio (выкуп, искупление), nayKoapioo (всемирный, всеобщий), no K^puypa (объявление, проповедь, учение), Kni^ro (создавать, творить), aipanoppunoo (кровавый), ^
odpKrooio (воплощение), о aßuGooo (бездна, ад), na^dyoo (всеядный, всепожирающий).
Одной из особенностей языка койне является употребление предлога его с винительным падежом в значении sv («в» - о местонахождении), хотя в аттическом диалекте предлог sv употребляется с тем же значением, но только с дательным падежом. Приведем пример употребления предлога его с винительным падежом: "nö ndapa, ф^о! noio ^aQ^naio о nldaao, 6ueiv nö 0eiov его ünspnanov nonov" («Говорит ученикам Сотворивший: совершить Пасху божественную на Высочайшем месте») (Michael Psellos, 1992: 293).
Наш текст представляет нам случаи синонимии. В начале парафраза находим такое выражение: "логтоо цв1ао npiv ns^venai nen^^Ksv^ ^npatvenai 8s кuкanonp6фov ßäOoq. Вювдд 8' оцои ndфO0 ne Kai Kaiv^ ßdGго, Агуитслого ndфoо ksv, 'Eßpa^^ ßdGго" («Море Чермное в то древнее время рассекается высеченным, и иссушается питающаяся морской добычей бездна. Морская глубина в то же время могила и новый переход, могила же для египтян, переход для евреев») (Michael Psellos, 1992: 286). В этом примере существительные nö ßd9oо (глубина, бездна, пропасть) и о ßu96о (глубина, бездна, морская пучина) в своих словарных значениях являются тождественными понятиями. Другой пример: «^попоо rov, кхгохцо 88 лло'по oÜGÍaо, пд кпюпду 8лnюxeuGaо üanepov, loye» («Будучи нетварным, Создателем всякой сущности, у создания Своего просил подаяния, о Слово!») (Michael Psellos, 1992: 287). В этом примере существительные о кпшгло (создатель, творец) и о кшопоо (тварный, сотворенный) являются словами, у которых совпадает значение. Также в этом
примере мы видим обращение автора к Богу.
Таким образом, анализ показал, что лексика в тексте Пселла имеет ряд особенностей. В целом можно констатировать, что автор прекрасно владел классическим литературным греческим языком, но ино-
гда в текстах прослеживается и влияние лексики языка койне.
Стилистический аспект перевода
Текст парафраза представляет описание как тип речи, который характеризуется употреблением не только прилагательных и существительных, но также глаголов и наречий. Этот тип речи богат на использование сравнений и употребление слов в переносном значении. Все эти черты определяют стиль текста как художественный, для которого характерны множество метафор и сравнений, необычная авторская позиция, легкие для восприятия предложения.
Приведем несколько примеров: "nö 8' ai^a Kipva v8Knap ^8uvov фp8vaо" («И Кровь наливает, как нектар, исправляющий мысли») (Michael Psellos, 1992: 287) -емкое сравнение. Другой пример: "о Хрюпоо Л Хшрюого, Л idp^" («Хри-
стос наш, искупление, радость») (Michael Psellos, 1992: 287). В этом примере мы видим, как Пселл при помощи яркой метафоры прославляет Христа.
Напротив, текст комментария на парафраз представляет рассуждение как тип речи, который имеет строго логический характер повествования, ясное и четкое изложение всех основных выводов и положений. Из этого можно сделать вывод, что по стилю комментарий на парафраз является научным текстом, в котором используются предложения с однородными членами, разные типы сложных предложений с подчинительными союзами и большое количество вводных предложений, которые имеют уточняющую функцию.
Приведем лишь несколько примеров: "гло Qeíaо 88 цорфло "Hnoi фиаеюо sv цга nrov arn^ ünoandaerov nfl dvQprontvn ouaia dnoKroGeia^ Guve1^1u0uíaо, OÜK allo m ysyovev dnö тло dpp^nou naur^ к^юо ne Kai кpdGeюо, dlla Kai ^ena n^v svrociv ai фUGeго nö dcuypunov spouaiv" («Когда же божественный образ (Л цорфЛ), то есть природа, в одной из ее ипостасей сошелся со ставшей индивидуальной (неделимой) (dnoKroGeicn) человеческой сущностью не
возникло чего-то иного от этого неизреченного смешения и растворения (к^юо ne кpdGeюо), но и после единения природы обладают неслитностью») (Michael Psellos, 1989: 48). В данном случае автор раскрывает для современников значение слова, чтобы, видимо, сделать текст более живым и понятным для восприятия. Другой пример: '^улсосго 88 eomv Л nrov фUGeюv л^о йИ^^о dvnглepгxюp^Gго Kai, юо av то einfl dKOiß'n то Kai к^^оого" («Взаимообмен же - это взаимопроникновение (dvmлepгxюp^Gго) природ в отношении друг друга и, как можно сказать, некое воздаяние (отплата/взаимодействие) (Л dкolßЛ) и передача (Л кerd8oGlо)») (Michael Psellos, 1989: 50). В этом примере Пселл дает прямое определение понятия, которое необходимо для верного восприятия различных природ во Христе.
Любой текст невозможно представить без использования различных литературных приемов и средств художественной выразительности. Все эти черты находят отражение и в текстах парафраза и комментария к нему Михаила Пселла на канон Великого Четверга прп. Косьмы Маюмско-го. Рассмотрим это на конкретных примерах.
Например, автор использует звукоподражательную лексику. Два раза в тексте встречается глагол ф98ууокш (звучать, издавать звук).
Также имеет место и такой прием, как аллитерация: "dll' Лv dvaг8Ло Kai nmpäoKrnv Kai nivrnv" («Но был он бесстыден, (одновременно) предавая и выпивая (Чашу Причастия)») (Michael Psellos, 1992: 292). Другой пример из текста комментария: "8e86c0ro youv 8Ke^ ksv о voepöо papaK^p, ¿Koi 8s Л гЛо öiavoiag öis^odog" («Поэтому пусть ему будет предоставлен характер ума (о voepöо papaкnЛp), а мне изложение мысли») (Michael Psellos, 1989: 51). Из этих примеров видно, что для аллитерации автор прибегает к использованию однокоренных слов.
В анализируемых текстах встречаются случаи использования корней, близких между собой по разным признакам.
В выражении "ó той биофраотоо sv yvróGSi lóyoo, Л T®v áneíprov Kmc^áTrov navnaiTÍa, Л naaiv é/unvéonoa nveüjuamg pÚGiv" («Неизъяснимо в своей мудрости Слово Отца, ведь оно сотворило разнообразие бесконечных творений, во всех вдохнув поток Духа») (Michael Psellos, 1992: 286) наблюдается игра слов на основе одинакового звучания корней: é^nvéro (дышать, жить) и то луейка (дуновение, дыхание, дух). Другой пример: "юо oía KÚGiao ¡J.nznaymyrnv то^о pílong" («Чтобы друзья Ее были посвящающими совершителей таинств») (Michael Psellos, 1992: 287). Подобная игра слов способствует правильному пониманию смысла сказанного, а также призвана вызывать у читателя различные эмоциональные проявления.
В выражении: "про тЛо ката цероо той 'юо avQpronoo únáppro' Оцхцогто те ка! éfyyqoemo тойто бгерешЛааабаг ррЛ, ™0 éoTiv ó тойто 908yyÓK8voo, ov 5Л ó це^фбоо йпокргуетаг" («Прежде подробного рассмотрения и истолкования слов: "Как человеком Я пребываю" необходимо объяснить, Кем является Произносящий это, Которого представляет собой песнопевец») (Michael Psellos, 1989: 47) слова Л СЛтЛ°10 (поиск, исследование) и Л в^ЛуЛ°10 (разъяснение, истолкование) имеют одинаковое написание и звучание, но разное значение (омонимия). В этом примере наблюдается и такое явление, как народная этимология, или ложная этимология, когда в результате созвучия возникают разные лексические ассоциации слов. Подобная игра слов позволяет разобраться в смысле высказывания и производит эмоциональный эффект.
"оп юопер 5Л 08оо rov кат' oúoíav avQpronoo ysyova теХгюо 'oúaíg, oü 9avnaGÍg, toutégtiv únáp^ei (оитю yáp évTaüQa i^v oücíav aKouGTÉov ка! oü ката угкцу sUaK^iv, iva кЛ сретгкЛ vo^icGeí^ Л еуюаго), оитю 5Л ка! Л évro08ÍGá цог aáp^ беоо ysyove теХегоо ката nov npónov тЛо ávтl8ÓG8юo" («Как будучи Богом по сущности Я стал
совершенным человеком "сущностью, не воображением", то есть бытием (л йлар^го) (ведь таким образом следует здесь понимать сущность, а не по простому озарению (Л еПаруго) дабы единение не посчитали относительным (ор8тгкоо) так, конечно же, и соединившаяся со Мною плоть стала совершенным Богом по образу "взаимообмена")) (Michael Psellos, 1989: 49-50). В этом примере мы видим слова, имеющие один общий корень, которые совпадают по звучанию и морфемному составу, но имеют разное лексическое значение (паронимы): л yiloo означает «безволосый, непогребенный, беззащитный», а л вИар^го переводится как «озарение».
Особенностью художественного текста являются риторические вопросы. Приведем примеры из комментария Пселла на канон Великого Четверга прп. Косьмы Маюмского: "ара ys о киргакоо avQpronoo, тоитватг то лроаХ^рра, ц о rqv ^penspav pop9^v шобио, по uiiKÖv тло paKapiao тргабоо npooronov, ц л е^ ap90T8prov nrov био 9UGsrov йлоатааго Kai sv арфотвраго таго 9UG8Giv" («Есть ли это Господень человек, то есть, прибавление (то npoal^ppa), или Тот, Кто принял на Себя наш образ, сыновняя ипостась блаженной Троицы, или ипостась из обеих, из двух природ и в обеих природах?») (Michael Psellos, 1989: 47). Другой пример: "люо уар av ааркул фиаго 'юо av0pюлoо шаррю oüaig, oü фavтaGÍg', ц люо л ösia фиаго то aünö тоито ф0ву^8таг" («Ибо как сказала бы плотская природа: "Как человеком Я пребываю сущностью, не воображением", или как то же самое произнесет природа Божественная?») (Michael Psellos, 1989: 48). Риторический вопрос применяется для усиления выразительности в той части текста, которая, по мнению автора, должна вызвать определенный отклик у читателя.
В сфере лексики к стилистическим особенностям Пселла относятся и элементы возвышенного стиля, например: "puGi^pirov аррлта того ф^ого ßa0^ о Kq6sprov 8гр^као арр^того 1оуого" («В невыразимые глубины священных Таинств друзей посвятил По-
кровитель невыразимыми словами») (Michael Psellos, 1992: 289). Другой пример: '^иоооо боратл ps kukIoi лтаlGратюv» («Глубочайшая бездна падений окружила меня") (Michael Psellos, 1992: 290).
В парафразе один раз встретился элемент разговорной речи, в данном случае это обращение к Богу Отцу: "е0ои кратагау ayan^Giv ÍGрuoо кai латргк^у vo^aiv, oíктíppov пат8р" («Ты установил крепкую любовь силы и отеческую Мысль, о милосердный Отец»). В комментарии на парафраз также присутствует элемент разговорной речи - обращение к читателю: "nl^v рвррг тоитои от^тю ^Р™ то лараб8гура' лроаютврю уар рюр^ noll^v 8ир^а8го бгафораУ («Впрочем, пусть у нас пример остановится на этом, потому что, проходя дальше, ты найдешь большое отличие») (Michael Psellos, 1989: 48).
Таким образом, можно сделать вывод, что Михаил Пселл в парафразе на Великий Четверг использует большое количество выразительных средств языка, прекрасно вписывающихся в стихотворный гекзаметр, который является одним из самых распространенных античных размеров и позволяет читателю более вдохновенно и легко пережить воспоминание драматических событий этого дня. Основой текста парафраза на канон Великого Четверга прп. Косьмы Маюмского является художественный стиль, а текст комментария на парафраз выдержан в научном стиле. При помощи этих двух стилей Михаил Пселл ярко описывает события Великого Четверга как для современной ему аудитории, так и для последующих поколений читателей.
Также необходимо отметить, что Михаил Пселл за свою жизнь написал большое количество произведений на разные темы. Примечательно, что он является одним из первых поэтов, кто взялся за непростую задачу комментирования богослужебных текстов. Интересно, что, будучи монахом, не имеющим священного сана, Пселл приступил к составлению парафраза на канон Великого Четверга прп. Косьмы Маюмского. В этом отношении Пселл показывает без-
граничную любовь к богословским наукам, для которых главным фактором является не наличие священного сана, а, в первую очередь, желание, способности и самое главное - интерес. Все эти качества были присущи Михаилу Пселлу.
Важно подчеркнуть, что парафраз на канон Великого Четверга и комментарий к нему являются единственными произведениями Михаила Пселла, касающимися гим-нографии. Возможно, это связано с тем, что в его времена этот жанр не имел такого большого распространения, какое он получил в последующие века. Заслугой Пселла является то, что он был одним из тех, кто заложил в византийской литературе основу этого важного жанра, который продолжил интенсивно развиваться в XII веке.
Источники и переводы
Гомер. Илиада / пер. Н.И. Гнедича; ст. и прим. А.И. Зайцева; отв. ред. Я.М. Боровский. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1990. 572 с.
Эллинские поэты VII-III вв. до н. э. Эпос. Элегия. Ямбы. Мелика / отв. ред. М.Л. Гаспаров. М.: Ладомир, 1999. 516 с.
Michael Psellos. Poemata / ed. by L.G. Westering. Stuttgart; Leipzig, 1992.
Michael Psellos. Theologica. V. I / ed. P. Gautier. Leipzig, 1989.
Литература
Безобразов, П.В., Любарский, Я.Н. Две книги о Михаиле Пселле. СПб.: Алетейя, 2001. 542 с.
Бибиков, М.В. Byzantinorossica: Свод византийских свидетельств о Руси. Т. 1. М.: Языки славянской культуры, 2004. 734 с.
Бибиков, М.В. Историческая литература Византии. СПб.: Алетейя, 1998. 315 с.
Вальденберг, В. Философские взгляды Михаила Пселла // Византийский сборник. М.; Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1945. С. 249-255.
Диль, Ш. Византийские портреты / пер. с фр. М.В. Безобразовой. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2011. 741 с.
Каждан, А.П. История византийской литературы (850-1000 гг.). СПб.: Алетейя, 2012. 375 с.
Ладинский, А. Когда пал Херсонес. М.: АСТ; Харьков: Фолио, 1998. 352 с.
Ларионов, А.В. Михаил Пселл как богослов и историк Церкви // Мир православия: сб. науч. ст. Вып. 6. Волгоград: Изд-во Волгоградского ун-та, 2006. С. 91-110.
Скабаланович, Н.А. Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: в 2 кн. Кн. 2. СПб.: Изд-во Олега Абышко, 2004. 414 с.
Barber, C.S. Papaioannou, S. Michael Psellos on Literature and Art: A Byzantine Perspective on Aesthetics. Indiana, Notre Dame: University of Notre Dame Press, 2017. 407 p.
Beck, H.G. Kirche und theologische Literatur im byzantinischen Reich. München: C.H. Beck'sche Verlagsbuchhandlung, 1977. 835 s.
Hunger, H. Die hochsprachliche profane Literatur der Byzantiner. Bd. 1-2. München: C.H. Beck'sche Verlagsbuchhandlung, 1978.
Krumbacher, K. Geschichte der byzantinischen Literatur. München: C.H. Beck'sche Verlagsbuchhandlung, 1897. 1193 s.
Lauritzen, F. Paraphrasis as interpretation. Psellos and a canon of Cosmas the Melodist (Poem 24 Westerink) // Bu^avrnvd. Vol. 33. 20132014. Pр. 61-74.
Louth, A. Greek East and Latin West The Church, AD 681-1071. New York, 2007. 382 p.
Moravcsik, G. Byzantinoturcica. Leiden: E.J. Brill, 1983. 730 s.
Kpiapao, E. 'O Mipa^l ¥s11oo // Bu^avrnvd. Vol. 4. 1972. I. 55-128.
Mnalavoo, A.I. Oi ßu^avnwoi
BKKl^oiaoniKoi auyypa9sio ano nou 800 psppi nou 1453. AB^vai, 1951.
nanaviKoldou, IP. nopnpaina ßu^avrnvrav aünoKpanoprov (1042-1077) psoa ano n^ Xpovoypa9ia nou Mipa^l ¥s11ou. A9^va, 2016.
Id9ao, K. Msoairovixq ßißlioB^Kq. AB^vai, 1872-1894. T. 1-7.
Sources and translations
Gasparov, M. L. (ed.) (1999), Ellinskie po-ety VII-III vekov do nashey ery. Epos. Elegiya. Yamby. Medika [Hellenic poets of the VII-III centuries BC. Epos. An elegy. Yambas. Medika], La-domir Publishing House, Moscow, Russia (in Russ).
Homer (1990), Iliada [Iliad], transl. by Gnedich, N. I., in Borovsky, Ya. M. (ed.), Nauka, Leningrad, Russia (in Russ.).
Michael Psellos (1989), Theologica, in Gautier, P. (ed.), Leipzig, Germany (in Greek).
Michael Psellos (1992), Poemata, in Westering, L. G. (ed.), Stuttgart, Leipzig, Germany (in Greek).
References
Balänos, D. S. (1951), Oi vyzantinoi ekklisiastikoi syngrafeis apo toü 800 mechri toü 1453 [The Byzantine ecclesiastical writers from 800 to 1453], Athens, Greece (in Greek).
Barber, C. S., Papaioannou, S. (2017), Michael Psellos on Literature and Art: A Byzantine Perspective on Aesthetics, Notre Dame, IN.
Beck, H. G. (1977), Kirche und theologische Literatur im byzantinischen Reich [Church and theological literature in the Byzantine Empire], C.H. Beck'sche Verlagsbuchhandlung, München (in Germ.).
Bezobrazov, P. V., Lyubarskiy, Ya. N. (2001), Dve knigi o Mikhaile Pselle [Two books about Michael Psellos], Alteya, Saint Petersburg, Russia (in Russ.).
Bibikov, M. V. (1998), Istoricheskaya literatura Vizantii [Historical literature of Byzantium], Alteya, Saint Petersburg, Russia (in Russ.).
Bibikov, M. V. (2004), Byzantinorossica: svod vizantiyskikh svidetel'stv o Rusi. T. 1 [Byzantinorossica: The Code of Byzantine testimonies about Russia. Vol. 1], Yazyki slavyanskoy kultury, Moscow, Russia (in Russ.).
Dil', Sh. (2011), Vizantiyskie portrety [Byzantine portraits], transl. by Bezobra-zova, M. V., Sretensky Monastery Publishing House, Moscow, Russia (in Russ.).
Hunger, H. (1978), Die hochsprachliche profane Literatur der Byzantiner [The profane literature of the Byzantines], Bd. 1-2, C.H. Becks Publishing House, Munich, Germany (in Germ.).
Kazhdan, A. P. (2012), Istoriya vi-zantiyskoy literatury (850-1000 godov) [History of Byzantine Literature (850-1000)], Alteya, Saint-Petersburg, Russia (in Russ.).
Kriaräs, E. (1972), "Michael Psellos", Byzantina [Byzantine], 4, 55-128 (in Greek).
Krumbacher, K. (1897), Geschichte der byzantinischen Literatur [History of Byzantine literature], C.H. Beck's Publishing House, Munich, Germany (in Germ.).
Ladinskiy, A. (1998), Kogda pal Khersones [When Chersonesos fell], AST, Moscow, Russia (in Russ.).
Larionov, A. V. (2006), "Michael Psellus as theologian and Church historian", Mir Pra-voslaviya [The world of Orthodoxy], 6, 91-110 (in Russ).
Lauritzen, F. (2013-2014), "Paraphrasis as interpretation. Psellos and a canon of Cosmas the Melodist (Poem 24 Westerink)", Vyzantina [Byzantine], 33, 61-74.
Louth, A. (2007), Greek East and Latin West the Church, AD 681-1071, New York.
Moravcsik, G. (1983), Byzantinoturcica [Byzantinoturkika], E.J. Brill, Leiden, Netherlands (in Germ.).
Papanikolaou, S. R. (2016), Portraita vyz-antinon aftokratoron (1042-1077) mesa apo ti Chronografia tou Michail Psellou [Portraits of Byzantine emperors (1042-1077) from the chron-ography of Michael Psellos], Athens, Greece (in Greek).
Sathas, K. (1872-1894), Mesaioniki vivlio-thiki [Medieval library], Vol. 1-7, Athens, Greece (in Greek).
Skabalanovich, N. A. (2004), Vizantiyskoe gosudarstvo i Tserkov' v XI veke: Ot smerti Va-siliya II Bolgaroboytsy do votsareniya Alekseya I Komnina: в 2-kh knigakh [The Byzantine State and the Church in the 11th century: From the death of Basil II of Bulgaria to the accession of Alex-ios I Komnenos: in 2 books], Oleg Abyshko Publishing House, Saint-Petersburg, Russia (in Russ.).
Valdenberg, V. (1945), "Philosophical views of Mikhail Psell", Vizantiyskiy sbornik [The Byzantine Collection], USSR Academy of Sciences Publishing House, Moscow-Leningrad, 249-255 (in Russ.).
Информация о конфликте интересов: автор не имеет конфликта интересов для деклараций.
Conflict of Interests: the author has no conflict of interests to declare.
ОБ АВТОРЕ:
Антишкин Андрей Викторович, аспирант кафедры филологии, Московская духовная академия, Троице-Сергиева Лавра, г. Сергиев Посад, Московская область, 141300, Россия; antishkin.av@gmail.com
ABOUT THE AUTHOR:
Andrey V. Antishkin, MA in Theology, PhD Student of Мoscow Theological Academy (MthA), The Trinity Lavra of St. Sergios, Sergiev Posad, Moscow region, 141300, Russia; antish-kin.av@gmail. com
