CC BY
128
УДК 325.1.(470.21): 316.356.2
Е.В.Бусырева МИГРАЦИОННЫЕ ТРАЕКТОРИИ СОВРЕМЕННЫХ КОЛЬСКИХ СЕМЕЙ С ФИНСКИМИ КОРНЯМИ1
Аннотация
Представлена история семнадцати семей с финскими корнями. Статья основана на интервью и семейных архивах респондентов, которые проживают в Мурманской области. Статья является попыткой проследить траектории и причины миграций этих семей.
Ключевые слова:
миграционная история, миграционная траектория, финны-ингерманландцы,
семейно-родственная группа, депортация, репрессии.
E.V.Busyreva MIGRATORY TRAJECTORIES OF CONTEMPORARY KOLA FAMILIES WITH FINNISH ROOTS
Abstract
Seventeen histories of families with Finnish roots are presented. The paper is based on interviews and archives of families who lives in the Murmansk region. The author makes an effort to show the migratory trajectories and reasons for migrations of these families.
Key words:
history of family, migratory trajectory, inkeri Finns, related Group, deportation, repression.
История миграций финских семей в истории края
Миграции являются важнейшим фактором динамики этнической картины мира и отдельных регионов. Интерес к ним постоянен, но, изучая миграционные потоки и оперируя статистическими данными, исследователи достаточно редко избирают антропологический ракурс, который дает возможность проследить характер протекания миграционного процесса в непосредственном приближении к объекту.
Мы предприняли исследование того, каким образом семьи с финскими корнями оказались на территории Мурманской области, попытались проследить траектории и причины миграций членов этих семей с помощью биографического метода. Под миграционной траекторией понимаем направление перемещения, включающее его этапы, места временной и постоянной дислокации членов семьи, способы и мотивы. От «миграционных траекторий» мы отличаем «миграционные истории» - рассказанные и записанные тексты о передвижениях семьи. Основным материалом послужили интервью, полученные у семнадцати респондентов, а также их семейные архивы.
1 Статья выполнена в рамках проекта «Семейно-родственные общности как агенты культурных инноваций» (2009-2011 гг.) по Программе фундаментальных исследований Президиума РАН «Культурное наследие и духовные ценности России».
Начиная с периода «перестройки», в СССР наиболее интенсивно стала изучаться историческая судьба финнов и финнов-ингерманландцев. Миграции финнов на территорию Кольского полуострова в разные исторические периоды в определенной степени повлияли на формирование этнокультурного облика региона. После того, как в 1868 г. Александр II утвердил «Положение» о даровании льгот поселенцам Мурманского берега, на западное побережье стали переселяться семьи из района Кеми и Северной Финляндии. Финны объясняли решение уйти на Мурман тем, что страдали и гибли у себя на родине от систематических голодовок [Ушаков, 1972: 321]. Сравнительно прочно осели на Мурмане 109 семейств финнов и норвежцев. «Они, - доносил губернатор, - на свой счет выстроили порядочные дома или хорошие землянки, завели коров и овец, расчищают сенокосы и устраивают огороды» [Ушаков, 1972: 323]. Царские власти препятствовали заселению
Мурманского берега беднотой, чтобы не выдавать им как колонистам ссуду и не оказывать другую помощь. Предпочтение делалось финнам и норвежцам, которые не просили никакой правительственной помощи. Таким образом, в течение первых пяти лет колонизации на Мурманском береге поселилось 305 финнов [Ушаков, 1972: 324]. К январю 1888 г. там проживало 166 финнов [Ушаков, 1972: 326]. В 1899 г. финских поселенцев на Мурмане было 178 (русских 125). В колониях Западного Мурмана и по Кольскому заливу преобладали финны и норвежцы (63% жителей), а русских было только 13%. На Восточном Мурмане русское население в колониях составляло 76%, а финны и норвежцы - только 2% [Ушаков, 1972: 415]. Всего же численность финнов на Кольском полуострове в 1897 г. составляла 1276 человек (645 мужчин и 631 женщина). На Западном Мурмане самую большую группу иностранцев всегда составляли финны. На Кольский полуостров финны переезжали с намерением прочно обосноваться на новом месте. Колонисты селились по побережью Баренцева моря (Кольский залив) и вдоль р.Тулома. К концу столетия здесь уже сложился уже ряд поселений с традиционным для финской деревни укладом жизни. Финны жили на Мурмане хуторами, обособленно, своими национальными общинами [Прибалтийско-финские народы России, 2003: 522-523].
На рубеже XX века царское правительство стало опасаться ослабления русского влияния на Мурмане. Оно стало препятствовать переселению на Мурман выходцев из Финляндии. Перед Первой мировой войной премьер-министр Коковцев выдвинул проект закона, значительно ограничивающий права финских колонистов, чтобы усилить русское влияние в приграничных районах [Йентофт, 2002: 44]. В годы Первой мировой войны численность финского населения Кольского полуострова значительно возросла в связи со строительством Мурманской железной дороги в 1915 г. После 1917 г. большинство финских колонистов осталось на Кольском полуострове. В октябре 1917 г. в Финляндии совершилась социалистическая революция. 1 марта 1918 г. между РСФСР и Финляндией был заключен договор, по которому район Печенги вошел в состав социалистической Финляндии [Добров, 1967: 23]. Кроме финнов, переселившихся из Северной Финляндии, на Мурмане были также американские и канадские финны, которые стали приезжать в Россию сразу после Октябрьской революции [Киселев, 2009: 67].
В январе 1928 г. Сталин выдвинул идею форсированного проведения коллективизации. Дешевую рабочую силу для намечаемой крупномасштабной форсированной индустриализации могла дать только деревня. Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г. «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» и постановлением
ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 г. «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации по борьбе с кулачеством» была выработана политика ликвидации кулачества как класса [Шашков, 2003: 8]. В конце 1920-х гг. происходило массовое заселение Кольского Севера в связи с его промышленным освоением и созданием индустриальных центров путём спецпереселений. Первым таким городом стал г.Хибиногорск (Кировск). Город был основан 1 января 1930 г. на берегу озера Большой Вудъявр, в районе которого проживало в январе 1930 г. - 200, в январе 1931 г. - 17950, а на 25 октября 1931 г. - 24485 человек. Около 90% населения прибыло за годы первых трех предвоенных пятилеток [Добров, 1967: 26]. В 1930-1931 г. в Ленинградской области было раскулачено и выслано в Хибиногорск, Кандалакшу среди прочих спецпереселенцев 2500 финнов [Шашков, 2003: 47].
В 1940 г. начинается новый этап в жизни финских семей. 26 июня 1940 г. бюро Мурманского обкома ВКП(б) приняло постановление о переселении семей инонациональностей (такой термин использовался в то время) с Кольского полуострова в Карелию и Алтайский край [Киселев, 2009: 74].
Массовые репрессии, перемещения не могли не отразиться на численности финского населения Мурманской области. Согласно статистическим данным, на территории Кольского края в 1926 г. проживало 1697 финнов, что составляло 7.5% от общего числа населения. В 1939 г. финское население значительно увеличилось, достигнув 4317 чел. (1.5%). Такой рост населения (не только финского) объясняется тем, что за это десятилетие (конец 1920-х - 1930-е годы) государством проводилась политика индустриализации и с целью привлечения рабочей силы на Кольский полуостров переселялись раскулаченные из других регионов страны. По данным переписи на 15 января 1959 г., финнов в Мурманской области проживало 1197 человек [Добров, 1967: 48], что составляло 0.2% от общей численности населения области. Такое значительное сокращение финского населения связано с тем, что в начале 1940-х гг. финнов выселяли из Мурманской области. В дальнейшем уменьшение состава финского населения происходит плавно. В 1970 г. оно составляло 751 человек (0.1%), в 1979 г. - 710 человек, в 1989 г. - 590 человек (0.05%). По данным переписи 2002 г., в Мурманской области проживает 426 финнов, что составляет 0.05% от общей численности населения области. В послевоенный период переезд отдельных представителей финских семей в Мурманскую область был вызван, прежде всего, трудовой миграцией, в том числе принятой в советское время системой распределений трудовых мест после окончания учебных заведений. С 1990-х гг. наблюдается эмиграция семей с финскими корнями из Мурманской области в Финляндию. Этот процесс продолжается и в настоящее время.
Истории и траектории семейных миграций
Мы попытались схематизировать биографические миграционные траектории респондентов с тем, чтобы нагляднее представить направления, места перемещений, их причины и мотивы. Помимо сведений о самом респонденте, были схематизированы данные о членах семьи, которые перемещались вместе или раздельно, пути которых сходились и расходились в разное время. Естественно, что труднее всего было учесть и представить схематически такие расходящиеся линии миграций, но, где возможно, мы их учли. В данной статье мы представляем лишь основу схемы в линейной последовательности - для удобства печатного воспроизведения, поскольку главной задачей является иллюстрация способа схематизации.
Условные обозначения:
^ - направление перемещения ^ - временный отъезд | - разъединение семьи 1 - воссоединение семьи
+ - присоединительная связь, когда члены семьи разъезжаются из одного места по своим траекториям
[] - субъект перемещения (кто из членов семьи куда выехал в случае разъединения)
| - умерший в том или ином месте член семьи
( ) - пронумерованы в схеме и затем перечислены факторы перемещения (объективные - исторические обстоятельства, субъективные - отношение к обстоятельствам). Они формулируются нами или с использованием слов самих респондентов.
Подчеркнуты - места «оседания» (или смерти) на тот момент, на который это известно по тексту.
Проиллюстрируем миграционные истории на нескольких примерах из нашего материала.
Случай 1. Семья респондента Я1 происходит из деревни Хуттусенмяки Шлиссельбургского уезда Ленинградской области [Кто есть кто..., 2001: 188]. Мать респондента из соседней деревни Пухьеланмяки. Отец во время Первой мировой войны был на фронте, попал в Германию в плен. А когда там началась революция, то где пешком, где на попутном транспорте добрался до границы, перебежал границу, появился в Питере в 1918 г. Его призвали работать в милицию, но он не смог (по мнению респондента, из-за своего характера) и вернулся в свою деревню.
Когда началась коллективизация, отец, опасаясь, что председатель и бухгалтер колхоза могут «подвести его под суд», завербовался на лесозаготовки в Карелию. Предполагая возможные репрессии против своей семьи, хотя и относившейся к беднякам, он вынужден был переезжать с места на место. Таким образом, была избрана тактика постоянного перемещения по мотивам самосохранения. Сначала семья жила в Онецах Медвежьегорского района, потом переехали в Кондопогу. После того, как отца арестовали и на следующий день отпустили, он уехал на какой-то дальний лесопункт. После Финской кампании (1939-1940) семья переехала в Сортавала, где респондент окончил школу перед самой войной в 1941 г. Бесконечные переезды с места на место рассматриваются им как средство спасения от возможных преследований.
Примерно через месяц после объявления войны началась срочная эвакуация из Сортавала. Добрались до Олонца. Там уже в августе 1941 г. респондент был призван в ряды Красной армии, участвовал в боях на Ленинградском фронте. С 1942 по 1946 гг. находился в Челябинском лагере НКВД, затем в «Коксохиме» в 150 км от Челябинска [Кто есть кто..., 2001: 188]. В лагерь попал по национальному признаку. Родители во время войны были эвакуированы из Олонца в город Городец Горьковской области. С ними находилась двоюродная сестра респондента, дочь брата отца, которого арестовали в конце 1930-х г., и он пропал с тех пор. Сестра во время эвакуации потерялась. Находилась в детском доме, потом нашлась. Она жила в Горьковской области. После освобождения из лагеря респондент поехал в Ленинград, пытался поступить в Академию художеств:
В это время нас никого коренных жителей Ленинграда не прописывали в Ленинграде. Я приехал к родителям в Сортавала. Они жили там на острове. Дня три походил там кругом. Потом говорю отцу с матерью: «Я завтра уеду». «Куда?» - отец спрашивает. «Не знаю. Куда глаза глядят». Пришел в Сортавала на станцию, первый поезд пришел из Питера, в Петрозаводск пошел. Я сел. В Петрозаводске первый поезд пришел на Мурманск. Я сел на него.
Таким «случайным» образом респондент Я1 в 1947 г. оказался в Мурманске, где и проживает по настоящее время.
Родственник по отцовской линии живет в Сланцах. Дочь в 2003 г. переехала из Мурманска в Выборгский район. Внучка живет в Санкт-Петербурге, а внук в Мурманске. Других родственников у него нет. Респондент несколько раз ездил в Финляндию, устраивал там свои выставки.
Миграционная траектория, за вычетом «боковых» ветвей, выглядит следующим образом:
Шлиссельбургский у. (Лениниградской обл.) (1) | ^ фронт, Германия ^ Пгр. [отец Я1] | (2) ^ Медвежьегорский р-н Карелии ^ Кондопога (3) | ^ дальний лесопункт [отец Я1] | (4) ^ Сортавала (5) ^ Олонец | ^ Городец Горьковской обл. (6) ^ Сортавала) [родители Я1] + (7) фронт (8) ^ Челябинск, лагерь НКВД (9) ^ Ленинград (10) ^ | Сортавала | (11) ^ Мурманск] [Я1] (12)^ СПб, Выборг, Сланцы [потомки, родственники].
Причины и мотивы перемещений: 1) мобилизация в период Первой мировой войны; 2) коллективизация и опасение репрессий; 3) кратковременный арест; 4) переезд на освободившуюся территорию после «зимней войны»; 5) эвакуация в связи с Великой Отечественной войной; 6) возвращение из эвакуации; 7) мобилизация в связи с Великой Отечественной войной; 8) перемещение в лагерь, как следствие репрессий по национальному признаку; 9) освобождение
и возвращение из лагеря на место предполагаемой учебы по выбору; 10) запрет на жительство в Ленинграде и возвращение на место жительства родителей; 11) отъезд «куда глаза глядят» из-за невозможности самореализации в сельской местности и закрепление на новом месте; 12) возвращение потомков на места жительства предков по их волеизъявлению.
Случай 2. Семья респондента И5 родом из деревни Аньялово (Анилово) Куйвозовского района (ныне Парголовского района Ленинградской области). Род по материнской линии из деревни Кемпеле Красносельского (Стрельнинского района Ленинградской области). Во время коллективизации семья отца была раскулачена:
Деда посадили, а бабушке с пятью детьми дали одну комнату в своём же доме, и они еще платили колхозу по пять рублей в месяц за свою комнату. Дедушка сидел в Череповце на стройке металлургического завода, а потом на торфоразработках. Его освободили где-то в тридцать третьем - тридцать четвертом году и разрешили жить не ближе сто первого километра от Ленинграда. Бабушка с тремя младшими детьми переехала к нему на станцию Новинка Оредежского района Ленинградской области. Старший брат отца Иван был взят в армию перед финской войной, и после его оставили служить в армии. Он погиб на Ленинградском фронте в 1941 г. Ему было 22 года.
С первых дней Отечественной войны станция, где жила семья, была оккупирована немцами. В мае 1942 г. отец респондента (1923 г. р.) и две его сестры (1921 г. р. и 1925 г. р.) были увезены в Германию в г.Магдебург, где они работали на сахарном заводе. Дедушка (1895 г. р.), бабушка (1892 г. р.) и их
младшая дочь (1932 г. р.) были в лагере в Торковичах Ленинградской области. Там в 1943 г. дедушка скончался, бабушка с младшей дочерью в 1943 г. были увезены в Финляндию. В мае 1945 г. семье обещали, что их отвезут домой в Ленинградскую область, а увезли в закрытых вагонах в деревню Овсяниково Калязинского района Калининской области в бедный колхоз [СА Я5]. В 1946 г. они оттуда сбежали в Эстонию в совхоз Сумерлинге. Там родители поженились. В 1947 г. их заставили уехать из Эстонии:
Уезжайте куда угодно, кроме промышленных центров.
Забрали все документы и отправились в совхоз Митрофановский Челябинской области. Там респондент и родилась. Проработали один месяц, их не прописывают. Дали 24 часа, чтобы уехали:
Всё гнали и гнали. Меня так в чемодане и возили по Сибири.
Поехали в Новосибирскую область, станция Обь. Прожили там два года. В 1950 г. уехали по переселению в Карелию, в деревню Кяппесельга Кондопожского района. Там отец Я5 работал на лесобирже:
Родители всегда хотели на родину, но на родину их не пускали.
По всей видимости, такие проблемы были из-за того, что отец респондента во время войны оказался в Германии, а мать в Финляндии. Например, вторая жена отца, тоже финка, во время войны была эвакуирована в Вологодскую область, и она смогла вернуться обратно к себе домой в Ленинградскую область. Родителям респондента на малую родину вернуться не разрешали, поэтому они поехали в Карелию поближе к Ленинградской области. В родной деревне все было разрушено, а в Карелии давали жильё:
Там мы все четверо школу окончили. А родители так всё время и хотели вернуться к себе на родину. Мама так и не успела, умерла. А отец вернулся. Он там прожил шестнадцать лет у второй жены около Токсово.
Респондент Я5 хотела стать геологом, прочитала объявление и приехала учиться в Кировский горный техникум в конце 1960-х гг. В настоящее время проживает в Апатитах. Её родная сестра живет в Кондопоге, старший брат жил в Сегеже, там и умер. Младший брат жил в Питкяранте, недалеко от г.Сортавала, сейчас живет в Финляндии, в Куоппио. Когда в 1990-х гг. стали разрешать финнам переезжать в Финляндию, они подали документы. Ждали очереди 10 лет. Также в Финляндии у респондента живут две двоюродные сестры. Они обе закончили финно-угорское отделение Петрозаводского университета, лет 15 назад уехали на волне массового переселения. Родственники по линии матери респондента живут и в Эстонии в Сумерлинге. Бабушка и мама умерли в Карелии, отец - в Ленинградской обл., станция Пери.
В данном случае миграционную траекторию семейно-родственной группы можно представить следующим образом:
Ленинградская обл. [дедушки, бабушки, родители И5] (1) — | Череповец [дед И5] (2) — | [семья деда И5] Оредежский р-н Ленинградской обл. | (3) — Ленинградский фронт ( [| ст. брат отца И5] + (4) — Магдебург, Германия [отец И5 и две его ст. сестры] + | (5) — лагерь в Торковичах Ленинградской обл. [дедушка, бабушка и мл. сестра отца Я5] (6) — Финляндия [бабушка и мл. сестра отца Я5] (7) — | д.Овсяниково Калязинского р-на Калининской обл. [бабушка, три тети и отец И5] (8) —— Эстония, Сумерлинге [бабушка, три тети, отец + мать И5] (9) —— совхоз Митрофановский Челябинской обл. [Я5 с родителями] (10) — (цепь переездов) — ст. Обь Новосибирской обл. [родители Я5 и их дети, | 1-й мл. брат К5] (11) —
Кяппесельга Кондопожского р-на Карелии | (12) — Токсово Ленинградской обл. [| отец И5] + (13) Кондопога [сестра И5] + Сегежа [| ст. брат И5] + Кировск — Апатиты Мурманской обл. [И5] + Питкяранта (14) — Куопио, Финляндия [2-й мл. брат И5 + две двоюр. сестры Я5].
Причины и мотивы перемещений: 1) раскулачивание, перемещение к месту заключения; 2) перемещение к месту поселения в связи с ограничениями на место жительства (101-й км); 3) мобилизация в связи с «зимней войной»; 4) вывоз оккупантами во время Великой Отечественной войны; 5) репрессии оккупационных властей на занятой территории; 6) насильственное перемещение в пределах оккупационной зоны; 7) вывоз перемещенных лиц на поселение после окончания войны; 8) бегство из бедного колхоза; 9) вынужденный отъезд в связи с ограничениями на место жительства; 10) вынужденный отъезд из-за отказа в прописке; 11) добровольное переселение поближе к родине; 12) возвращение на родину; 13) выбор места жительства в связи с учебой, работой и по семейным обстоятельствам; 14) добровольная эмиграция по этническому признаку.
Таким же образом мы проанализировали миграционные истории 17 респондентов. Безусловно, предложенный способ схематизации нуждается в доработке и совершенствовании. При этом уже на данном этапе можно оценить его возможности. Траектории миграций семей с периодическими разъединениями и воссоединениями отдельных родственников позволяют глубже исследовать не только историю семей, но структурную динамику семейно-родственных общностей, влияющие на нее факторы, а также более четко выявить объективные причины и субъективные мотивы миграционного поведения.
Обстоятельства и факторы миграций
Изучение миграционных историй показало, что из семнадцати семей у одиннадцати предки являются выходцами из Ленинградской области (ингерманландцы: Я1, Я2, Ю, Я4, К5, Я10, Я11, Я13, Я14, Я15, Я16). У шести респондентов предки являются выходцами из разных районов Финляндии, которые оказались на территории России в разные годы по разным причинам. Например, после 1918 г. некоторые финны, поддерживавшие советскую власть, вынуждены были эмигрировать в РСФСР из маннергеймовской Финляндии после поражения там социалистической революции [Киселев, 2009: 68]. К числу таких переселенцев относятся дед респондента И9 и прадед респондента Я12, с той разницей, что дед респондента Я9 мигрировал на Мурманское побережье, а прадед респондента Я12 в Петроград. По-видимому, отец Я7 также относится к этой категории мигрантов. Стоит также учесть, что ряд приграничных территорий были в составе то Финляндии, то Ленинградского и Мурманского округов.
По исключительному влиянию на семейные судьбы россиян выделяются период конца 1920-1930-х гг. (обозначается респондентами как «период раскулачивания», «годы репрессий») и Вторая мировая война, включающая российско-финляндскую («зимнюю») и Великую Отечественную войны. Нет ни одной семьи, в которой основное содержание «семейного предания» (исторического знания) не было бы связано с этими временными отрезками, которые больше всего наполнены событиями. По мнению специалистов, репрессии периода коллективизации имели социальный, а не национальный характер [Мусаев, 2002]. Как показали интервью, из 17 семей 8 подверглись
раскулачиванию (Я2, Я3, Я4, Я5, Я11, Я13, Я14, Я16). Все эти семьи относятся к ингерманландцам. Все они были высланы в Хибины, кроме семьи Я5. Кроме того, в отличие от семей других респондентов, в данном случае выслали только главу семьи - деда. Правда, здесь уместнее было бы сказать «посадили» (дед работал несколько лет на стройке Череповецкого металлургического завода). Семью хоть и раскулачили, но бабушку с детьми оставили дома.
От репрессий конца 1930-х гг. пострадали, прежде всего, те финны, которые были выходцами из Финляндии. К данной категории относятся семьи респондентов Я6, Я7, Я8, И9, Я12. Им были предъявлены обвинения в шпионаже и антисоветской деятельности, что в тот исторический период особой трудности не представляло, судебных процессов как таковых не было, достаточно было осудить тройке НКВД. Согласно интервью, все респонденты родились на территории Финляндии. Неизвестно только точное место рождения прадеда респондента Я17, можно лишь по косвенным данным предполагать, что он относится к кольским финнам. Одним из обвинений в адрес финнов в 1930-х гг. было наличие связей с заграницей. Так отец респондента Я6 вел переписку с родственниками, проживающими в Америке. Отца Я6 расстреляли, а его семью каким-то чудом не тронули. Что же касается их родственников, то в семье респондента Я9 после расстрела деда бабушку с детьми выслали в район Хибин (лесхоз Инга). Первоначально их должны были отправить в Архангельскую область, но подвода опоздала к отплытию. Представители семей Я7 и Я12 были профессиональными военными, их обвинили в контрреволюционном заговоре. Отцам респондентов Я1 и Я10 удалось избежать репрессий благодаря особой разновидности эскапизма - они добровольно пошли на известные жертвы, избегая более серьезных проблем. В обмен на сохранение неприкосновенности своей семьи они понизили социальный статус и материальное обеспечение.
В 1940 г. началась очистка приграничных с Финляндией районов от финского (а также немецкого) населения. По организациям рассылались письма с грифом «секретно» с просьбой предоставить списки инонациональных сотрудников, которые подлежали депортации по национальному признаку в Карелию. В такие списки попали семьи Ю, Я4, Я11, Я14, Я16. Эта мера не затронула тех финских женщин, которые вышли замуж за русских (например, мать респондента Я13). Согласно данным архива г. Кировска, первоначально не подлежали выселению члены ВЛКСМ и ВКП(б) [ГОУ ГАМО. Ф. 71. Оп. 2].
Еще одной причиной миграций была эвакуация в годы ВОВ, далеко не всегда добровольная. Такой насильственной эвакуации в Архангельскую область и Коми подверглись семьи респондентов Ю, Я4, Я7, Я8 (первая семья отца Я8 полностью погибла в эвакуации), Я14, отец Я11. Семьи Я10 и Я11 не испытали насильственной эвакуации (или, можно сказать, депортации по национальному признаку), поскольку матери респондентов - русские. Эвакуация семей Я1 и Я12 носила добровольный характер.
Отдельно можно выделить рассказы респондентов о нахождении в плену и в лагерях. Эта тема начинается с периода Первой мировой войны, когда, в частности, отец респондента Я1 оказался в германском плену. Во время Великой Отечественной войны респондент Я1 (несмотря на то, что фронтовик) и отец респондента Я11 были отправлены в Челябинский лагерь на основании этнической принадлежности. Представители семей И2, К5, Я10 оказались в плену на территории Германии и Финляндии, что, конечно, неблагоприятно отразилось на их дальнейшей судьбе.
В послевоенные годы финнам-ингерманландцам было запрещено возвращаться на родину. Им отказывали в прописке, что являлось причиной переселения респондентов на новое место. К таким мигрантам относятся Я1, семья И5. В 1947 г. проводилась операция по выдворению ингерманландцев из Ленинградской области. Многие из финнов-ингерманландцев выбрали Эстонию в качестве нового места поселения. Причин этого несколько: во-первых, сравнительно благоприятная экономическая обстановка в Эстонии; во-вторых, территориальная близость к Ингрии; в-третьих, этническое и религиозное родство с эстонцами; в-четвертых, надежда на более благоприятное отношение, чем в России, со стороны местного населения [Мусаев, 2002]. К таким переселенцам относятся семья респондента Я12, родственники респондентов И2, Я10. Но далеко не всем ингерманландцам дали возможность спокойно жить в Эстонии. Семью респондента И5 в 1947 г. заставили уехать оттуда. И хотя в конце 1950-х гг. запрет формально утратил силу, возвращаться чаще всего было уже некуда даже при большом желании, так как либо прежние деревни сгорели в войну, либо в них жили другие люди [Карху, 1999: 124].
Еще одной из причин миграций, которая носит временный характер, является «выездная» учеба респондентов. Некоторые семьи из-за учебы детей специально меняли местожительство, чтобы быть поближе к месту учебы (семьи Я10 и Я17). Члены семей переезжали также по месту жительства (работы) мужей (тетя Ю, Я7, Я11). Поводом для переезда мог быть и развод супругов, при этом место жительства в рассмотренных случаях меняли главы семей, а их супруги и дети оставались на прежнем месте (К2 и Я12). Имела место и трудовая миграция, особенно в послевоенные и пореформенные годы. Во-первых, мотивами добровольной миграции данного вида являются экономический и социально-бытовой: «поиски лучшей жизни, лучших условий». Едут или «к лучшей жизни» или «от плохих условий». Такой вид миграции осуществляли семьи респондентов Я6 (в Америку), Я7 (из Колымы), И9 (на Мурманское побережье, богатое рыбой), Я16 (семья по этой причине мигрировала дважды). Во-вторых, переезды были вызваны применяемым в советское время трудовым распределением после окончания учебных заведений (Я4, Я12). В-третьих, миграция воспринималась как временный выезд: попросили помочь - поработать временно (а осталась на всю жизнь, мать Я15). В-четвертых, романтика влекла к перемене мест (Я2 и Я5).
В целом, миграции семей с финскими корнями были достаточно интенсивны и большей частью вызваны политикой государства. Миграции имели как добровольный, так и насильственный или вынужденный характер. По месту «исхода» семей респондентов можно разделить на четыре группы: финны-ингерманландцы (самая многочисленная финская группа в России), американские финны, финны - выходцы из северных районов Финляндии и финны-суоми, в том числе и петербургские финны [Российские финны ..., 2010: 25]. Представители семей в настоящее время рассеяны по всему миру (в том числе в США и Израиле), но в основном сосредоточены в Финляндии, Карелии, Эстонии, Мурманской и Ленинградской областях (на территориях исконного проживания финских народов). У многих потомков финских семей наблюдается тяготение к этнической родине. Многие из родственников уже переселились в Финляндию.
В заключение заметим, что путем выявления миграционных траекторий семей становится возможным соотнести вертикальные модели: поколенно-генеалогическую и жизненного цикла семьи с пространственно-территориальной. Последняя включает,
помимо «родины предков», направления перемещений, «остановки»
кратковременного или длительного пребывания членов семьи, включая места последнего упокоения тех или иных родственников. При наложении этой модели на социально-историческую шкалу можно увидеть, как жизнь отдельных российских семей, какие бы корни они ни имели, интегрируется не только в отечественную историю, но и в общенациональное пространство.
Респонденты (указаны пол и год рождения)
Респонденты Я1 (М, 1922), Я2 (Ж, 1946), Я3 (Ж, 1932), Я4 (Ж, 1936), К5 (Ж, 1948) - из моноэтнических семей финнов-ингерманландцев.
Остальные респонденты из гетероэтнических семей:
Я6 (Ж, 1927), Я7 (Ж, 1927): отец - финн; мать - карелка;
Я8 (Ж, 1950): отец - финн; мать: отец - карел, мать - русская;
Я9 (Ж, 1955): отец - карел; мать: отец - финн, мать - карелка;
Я10 (Ж, 1945), Я11 (Ж, 1943), Я12 (М, 1949): отец - финн; мать - русская;
Я13 (ж, 1947), Я15 (ж, 1951): отец - русский; мать - финка;
Я14 (Ж, 1958): отец - русский; мать: отец - ижора, мать - финка;
Я16 (Ж, 1981): отец: отец - финн, мать - русская; мать: отец - карел, мать - русская; Я17 (М, 1984): прадед - финн, остальные в роду русские, эвены,
юкагиры, лоуроветланка.
Источники
Семейные архивы Я3 (Апатиты), Я4 (Мончегорск), Я5 (Апатиты),
Я6 (Княжая Губа), Я7 (Апатиты), Я8 (Апатиты), Я9 (Апатиты), Я10 (Апатиты), Я12 (Кировск), Я14 (Апатиты), Я17 (Кильдинстрой).
ГАМО. Ф. 71. Оп. 2.
Список литературы
Добров В.В. Население Кольского Севера. Мурманск: Кн. изд-во, 1967. 72 с. Йентофт М. Оставшиеся без родины. История кольских норвежцев: пер. с норв. / под науч. ред. А.А.Киселева. Мурманск: Реклам. Полиграфия, 2002. 240 с.
Карху Э.Г. Малые народы в потоке истории. Исследования и воспоминания. - Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 1999. 255 с.
Киселев А.А. Очерки этнической истории Кольского Севера. - Мурманск: Изд-во МГПУ, 2009. 145 с.
Книга памяти жертв политических репрессий (20-50-е гг.) / РФ, Мурманская обл. Мурманск, 1997. 412 с.
Кто есть кто в культуре Мурманской области: Заслуженные работники культуры РСФСР и РФ. Мурманск: Кн. изд-во, 2001. 216 с.
Мусаев В.И. Ингерманландский вопрос во взаимоотношениях и внутренней политике России и Финляндии (конец XIX - начало XX в. в.): автореф. дис. ... докт. ист. наук. / С.-Петерб. ин-т истории РАН. СПб., 2002.
Прибалтийско-финские народы России / Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая. М.: Наука, 2003. 671 с. (Народы и культуры).
Российские финны: вчера, сегодня, завтра: Сборник статей, посвященный 20-летию Ингерманландского союза финнов Карелии / науч. ред. Е.И.Клементьев. Петрозаводск: Карельский науч. центр РАН, 2010. 209 с.
Северо-американские финны в Советской Карелии 30-х годов. Устная история в Карелии: сб. науч. ст. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2007. Вып.П. 192 с.
Советский энциклопедический словарь. М.: Сов. энцикл., 1987. 1600 с. Такала И.Р. Финны в Карелии и в России: история возникновения и гибели диаспоры. - СПб.: Изд-во журнала «Нева», 2002. 172 с.
Ушаков И.Ф. Кольская земля. Очерки истории Мурманской области в дооктябрьский период. Мурманск: Кн. изд-во, 1972. 672 с.
Шашков В.Я. Репрессии против финнов и других спецпереселенцев // Наука и бизнес на Мурмане. - Мурманск: Кн. изд-во, 2003. № 3. С.46-53. (История и право).
Сведения об авторе
Бусырева Елена Владиславовна,
старший бухгалтер ИХТРЭМС Кольского научного центра РАН, соискатель ученой степени кандидата исторических наук в Центре гуманитарных проблем Баренц региона КНЦ РАН
Busyreva Elena Vladislavovna,
Accountant of the ICTREMRM KSC RAS, degree-seeking student of the Kola Science Centre RAS
УДК 316.334.55/.56 О.В.Змеева
«Я ПОЕДУ В ОТПУСК ДОМОЙ...» (СЕВЕРЯНЕ В ГОСТЯХ У РОДСТВЕННИКОВ)1 Аннотация
Представлены результаты исследования, которое проведено в городах Мурманской области. Материалом послужили устные и письменные интервью с семьями северян. Автор анализирует виды деятельности, которые осуществляются в отпуске и направлены на поддержание контактов с родственниками.
Ключевые слова:
северяне, отпуск, мобильность, маятниковая миграция, семья, межрегиональные контакты.
O.V.Zmeyeva
«I GO HOME ON VOCATION.» (NORTHERNERS ARE GUESTS IN KINDRED)
Abstract
In the article are represented results of research which have carried out in Murmansk region. Materials are oral and written interviews which have conducted with families of northerners. Author analyzes kinds of activity which are realized in on vacation and directed on the keep contacts with kindred.
Key words:
northerners, vacation, mobility, commutation, family, contacts between regions.
1 Статья подготовлена при поддержке проекта «Семейно-родственные общности как агенты культурных иннноваций» (рук. И.А.Разумова) в рамках Программы
фундаментальных исследований Президиума РАН «Историко-культурное наследие и духовные ценности России».
