CC BY
97
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2018. № 5
Иван Александрович Чихарев,
кандидат политических наук, доцент, директор Института общественных наук и международных отношений Севастопольского государственного университета (Россия), e-mail: ichikharev@yandex.ru
Людмила Николаевна Гарас,
кандидат философских наук, доцент кафедры политологии и международных отношений Института общественных наук и международных отношений Севастопольского государственного университета (Россия), e-mail: garas_ln@mail.ru
МИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В РЕГИОНЕ СРЕДИЗЕМНОМОРЬЯ: ИТАЛЬЯНСКИЙ КОНТЕКСТ
В статье анализируются специфика и причины миграционных процессов в эпоху глобализации. Акцентируется внимание на эффекте внедрения цифровых технологий, благодаря которым современные иммигранты способны узнавать подробную информацию о стране-реципиенте заблаговременно, а также постоянно поддерживать связи с диаспорой.
Применение авторами системного метода позволяет сформировать не только целостное представление о миграционных подвижках в Средиземноморье, но и выявить специфику на примере Италии. Подчеркивается неоднозначность и даже обеспокоенность восприятия иммигрантов в итальянской среде. Акцентируется внимание на формировании достаточно негативного образа иммигранта в СМИ, который рассматривается как конкурент в экономической сфере, в качестве дополнительной нагрузки — в социальной, как потенциальный нарушитель закона — в правовой и «разрушитель» традиций — в духовной.
Анализируются особенности прихода к власти правых популистов на волне антииммиграционной риторики. В статье фиксируется, что ислам в Италии является второй религией. Особо отмечается необходимость правового регулирования ситуации с исламом в стране в целях поддержания стабильности и обеспечения безопасности государства, общества и личности. Авторы обращают внимание, что только совместные усилия государства и гражданского общества, а также межрелигиозный диалог способны обусловить интеграцию мигрантов (в данном случае мусульман) в принимающее сообщество.
Ключевые слова: миграционный процесс, Средиземноморье, Италия, популизм, ислам, диалог, безопасность.
Ivan Alexandrovich Chikharev,
Kandidat of Political Science, Associate Professor, Director, Institute of Social
Sciences and InternationaI Relations, Sevastopol State University (Russia),
e-mail: ichikharev@yandex.ru
Lyudmila Nikolaevna Garas,
Kandidat ofPhilosophy, Associate Professor, Political Science and International
Relations Program, Institute of Social Sciences and International Relations,
Sevastopol State University (Russia) , e-mail: garas_In@maiI.ru
MIGRATION PROCESSES IN THE MEDITERRANEAN
REGION: THE ITALIAN CONTEXT
This article analyzes the specifics and causes of migration processes in the era of globalization. Attention is focused on the effect of the introduction of digital technologies that allow modern immigrants to gain detailed information about the recipient country in advance as well as constantly maintain ties with the Diaspora.
The application of the systemic method by the authors makes it possible to form not only a holistic view of migration movements in the Mediterranean, but also to reveal the specificity of the example of Italy. The ambiguity and even concern in the perception of immigrants in the Italian environment is emphasized. Attention is focused on the formation of a rather negative image in the media of an immigrant, who is viewed as a competitor in the economic sphere, as an additionaI burden in the social sphere, as a potential lawbreaker in the legal sphere and as a "destroyer" of traditions in the reaIm of things spirituaI.
The features of the ascent to power of right-wing populists on the wave of antiimmigration rhetoric are likewise analyzed. The article states that Islam in Italy is the second religion. The necessity of legal regulation of the situation of Islam in the country, in order to maintain stability and ensure the security of the state, society and the individual, is particularly underscored The authors note that onlyjoint efforts by the state and civiI society aIong with interreIigious diaIogue can condition the integration of migrants (in this case, MusIims) into the host community.
Key words: migration process, the Mediterranean region, Italy, populism, IsIam, diaIogue, security.
Сегодня мир, по сути, движим миграцией, но многоаспектность данного феномена не позволяет охарактеризовать его однозначно. Бесспорно, миграционные процессы оказывают влияние как на страны выезда, так и на принимающие страны. Однако сущностные коррективы миграция привносит в жизнь стран-реципиентов, не только оказывая воздействие на политику и экономику, но и обуславливая культурно-психологическую трансформацию личностных особенностей самих мигрантов, а также характеристик принимающих сообществ. Инспирируя создание обществ с доселе не встречавшимся
социокультурным разнообразием, миграционные потоки порождают противоречивые последствия в диапазоне от эйфорической «помощи всем нуждающимся» до усиления конфликтности, радикализации, распространения ксенофобии и экстремизма.
Особым геополитическим пространством, выступающим одним из ключевых пространств современного мирового развития, является регион Средиземноморья, в котором борьба за доминирование региональных и мировых держав оказывает существенное влияние на международные процессы. События политического характера в последние годы, усугубив существующий дисбаланс в развитии государств северного и южного Средиземноморья, в начале XXI в. нашли свое отражение в процессах хаотизации и дестабилизации отдельных стран и регионов (Ближний Восток, Северная Африка и др.), а также в расширении географии военных конфликтов (Ирак, Ливия, Сирия, Украина, Йемен и др.). Данные процессы «взорвали» стабильность региона и выступили одной из причин усиления миграционных устремлений местного населения в государства Европы.
Целью данной статьи является анализ миграционных процессов в регионе Средиземноморья, в частности выявление их специфики в итальянской проекции. Предпринят анализ реакции итальянского государства и гражданского общества на миграционный вызов.
Миграции в Средиземноморском регионе характеризуются наличием специфических закономерностей и имеют определенную логику. Так, сегодня вектор миграционного потока достаточно выражен и направлен в страны «богатого Севера» со стороны глобального «Юга», что можно охарактеризовать как «обратную глобализацию» — от менее развитых к более развитым странам1.
Наряду с экономическими причинами ключевая роль в перемещениях населения, согласно «законам миграции», сформулированным британским исследователем Э.Г. Равенштайном, отводится территориальному фактору, в частности фактору территориальной близости. Большинство мигрантов практикует переезд на небольшие расстояния в рамках одного и того же или соседних макрорегионов. По оценкам Глобального института Мак-Кинзи, на долю таких миграций приходится свыше 60 % всех передвижений2. Под данную
1 Цапенко И.П. Роль иммиграции в экономике развитых стран // Мировая экономика и международные отношения. 2004. № 5. С. 28.
2 Woetzel J., Madgavkar A., Rifai Kh. et al. People on the Move: Global Migration's Impact and Opportunity: Executive Summary. New York: McKinsey Global Institute, 2016. Р. 2. URL: https://www.mckinsey.eom/~/media/McKinsey/Featured%20Insights/ Employment%20and%20Growth/Global%20migrations%20impact%20and%20 opportunity/MGI-People-on-the-Move-Executive-summary-December-2016.ashx
квалификацию попадают миграционные потоки из Северной Африки и Ближнего Востока в Южную Европу.
Согласно инфографике «миграционных маршрутов», составленных европейским агентством по пограничному контролю 'Тго^ех", в регионе Средиземноморья можно выделить ряд миграционных потоков и определить их направленность: западноафриканский и западно-средиземноморский (в Испанию), центрально-средиземноморский (в Италию: остров Сицилия, Апулия, Калабрия), круговой маршрут из Албании в Грецию, эгейский маршрут (восточно-средиземноморский и западно-балканский — в Грецию)3. Следует отметить и отличия маршрутов по национально-этническому составу. Так, в Испанию преимущественно стремятся выходцы из стран Африки к югу от Сахары, Марокко, Гвинеи, Мали, Кот-д'Ивуара, в Италию — из Туниса, Эритреи, Судана, Пакистана, Ирака, Нигерии; в Грецию — из Сирийской Арабской Республики, Ирака, Афганистана, Камеруна, Демократической Республики Конго4.
Анализ факторов миграции осуществлен в эконометрической теории, предложенной в 1960-е гг. американским социологом Э.С. Ли. В соответствии с ней на человека в местах как отбытия, так и прибытия влияют разные группы факторов: удерживающие, притягивающие и выталкивающие. Помимо них оказывают влияние «вмешивающие препятствия» и ограничения (расстояние, цена на транспортные расходы, достаточность и полнота информации, стоимость жилья и др.). Ли вписывает в миграционные процессы особенности и жизненные обстоятельства личности, которая делает осознанный выбор. Согласно идеям Э.С. Ли, основа выталкивания/ притяжения мигрантов — это разница потенциалов стран и регионов. В дальнейшем данная концепция получила широкую популярность и была дополнена рядом принципиальных положений. В частности, С. Еберг предложил факторы миграции подразделять на мягкие (бедность, социальное неравенство, безработица) и жесткие (экологические катастрофы, гуманитарные кризисы, военные конфликты), в зависимости от разной степени воздействия на индивида.
Исходя из вышесказанного можно констатировать, что современные миграционные процессы полифакторны, а традиционные методы моделирования, применяемые для их объяснения
3 Migratory Routes Map // Frontex: European Border and Coast Guard Agency. URL: https://frontex.europa.eu/along-eu-borders/migratory-map/
4 Migration Flows // Europe: International Organization for Migration. URL: http:// migration.iom.int/europe?type=arrivals
и прогнозирования, все-таки ограничены недостатком исходной информации и высокой степенью погрешности в ходе вычислений, что делает данные модели весьма отдаленными от реальности. Развитие высоких технологий позволяет сегодня комбинировать методы моделирования, используя и современные (нейросетевые и имитационные), фундирующиеся на специфическом программном обеспечении и имитирующие поведение реальных людей в ходе миграционных перемещений.
Однако стремительное развитие информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) позволяет не только создавать системные модели миграции и корректировать демографическую политику государства. ИКТ способны обуславливать сами миграционные подвижки, о чем свидетельствует европейский «миграционный кризис» 2015 г. Не будь глобальной сети Интернет, мигранты из Сирии, Афганистана, Судана и других стран вряд ли бы смогли так далеко уйти от мест своего обитания и свободно ориентироваться на Европейском континенте. Именно развитие глобальной информационной системы позволило беженцам посредством гаджетов выбирать направление переезда и определять кратчайшие маршруты передвижения, получать данные о странах, предоставляющих политическое убежище и осуществляющих наибольшее социальное льготирование, а также многое другое.
В 2015 г. цифровое посредничество ряда заинтересованных акторов не просто слегка «подтолкнуло» различные потоки мигрантов (использующих как регулируемые каналы миграции, так и нелегальные), а стремительно трансформировало их в «миграционное цунами», что актуализировало «миграционный кризис» в Европейском союзе. В силу комбинирования разнообразных причин, включая экологические катастрофы, экономическую нестабильность, крайнюю нищету, нарушение прав человека, военные конфликты и просто стремление людей к лучшей жизни, стало возможным образование «смешанных потоков мигрантов». То есть сложилась ситуация, в которой люди с различными целями устремились к «европейскому образу жизни», используя одни и те же маршруты, средства передвижения или обращаясь к услугам одних и тех же контрабандистов. Так, только в 2015 г. более 90 % нелегальных мигрантов, прибывших в Европу, воспользовались услугами контрабандистов, чья прибыль варьировалась в диапазоне от 3 до 6 млрд евро5.
5 Миграционный кризис в Европе // ТАСС. 2018. 29 июня. URL: https://tass.ru/ info/5336277
По данным агентства "Frontex", в 2015 г. в Европу прибыло 1,82 млн легальных и нелегальных мигрантов по суше и по морю6. Из них статус вынужденных переселенцев получили 1,25 млн, при первоначальной квоте беженцев на весь Европейский союз около 66 тыс. человек7. Переправилось морем в Европу в 2015 г. 1,11 млн человек (утонуло свыше 3,7 тыс. человек)8, из которых в Грецию — 853 тыс., в Италию — 153 тыс., в Испанию — 3,8 тыс. человек.
Ответная реакция на актуализировавшийся вызов первоначально продемонстрировала неопределенность решений в управлении кризисом европейскими властями и затянувшийся поиск «верного ответа». Однако стремительный наплыв мигрантов и реакция местного населения вынудили европейских лидеров к принятию пакета антикризисных мер: для приостановки потока мигрантов заключается соглашение с Турцией, приняты решения о сохранении пограничного контроля внутри Шенгенской зоны до декабря 2016 г. (ряд стран до середины 2017 г.) и выделении 62 млрд евро ряду стран Ближнего Востока и Африки для возвращения нелегальных мигрантов и др. Однако Ливия отказалась принимать нелегалов обратно, а Турция — как основной маршрут мигрантов в Европу — требует все больше средств и безвизовый режим с ЕС9.
Политика властей Евросоюза в рамках «чрезвычайного механизма», предполагающая обязательное распределение квот между странами, только усилила недовольство со стороны правительств европейских государств, большинство из которых осенью 2015 г. в одностороннем порядке принимают ряд рестриктивных мер по регулированию притока мигрантов на своих территориях. Данные действия выступили свидетельством отсутствия эффективного миграционного режима, поставили под удар Шенгенское соглашение, целостность Европейского союза и обострили вопрос жизнеспособности самого «европейского проекта».
Особым своеобразием отличаются данные процессы в локации Итальянского полуострова. Его уникальное географическое расположение, благоприятный субтропический климат и близость
6 Кризис с мигрантами в Европе в 2015-2016 годах // РИА Новости. 2016. 14 апреля. URL: http://ria.ru/spravka/20160414/1410128475.html#ixzz4EVAoLkAZ
7 Кравченко Л.И. Миграционный кризис в Европе // Центр Сулакшина (Центр научной политической мысли и идеологии). 2016. 21 марта. URL: http://rusrand.ru/ analytics/migracionnyy-krizis-v-evrope
8 Миграционный кризис в Европе // ТАСС. 2018. 29 июня. URL: https://tass.ru/ info/5336277
9 Гарас Л.Н., Каримов А.А. Современные трансформационные процессы в Европейском союзе: кризисные аспекты // Парадигмы истории и общественного развития. 2016. Вып. 4. С. 59.
средиземноморского побережья Европы к побережью Северной Африки делают Итальянское государство привлекательным в региональных перемещениях населения. Даже несмотря на достаточно опасный переезд по морю (известно много трагических примеров), мигранты наводнили Средиземноморье в попытках обрести новую жизнь10. И хотя Италия, согласно индексу миграционной привлекательности, разработанному Фондом "Leone Moressa", занимает лишь 12-е место (из-за сильной разницы в доходах между местными жителями и иммигрантами, низкой образовательной квалификации и высокого риска бедности)11, тем не менее именно Итальянское государство — одно из «главных ворот» мигрантов в Европейский союз, особенно после спада миграционного движения по восточно-средиземноморскому маршруту (вследствие договоренностей Турции и Европейского союза). Особо следует отметить специфичность национального состава иммигрантов, а именно: по сравнению с другими странами Европейского союза доля сирийских беженцев в Италии разительно меньше доли мигрантов из Африки южнее Сахары12.
Мигранты давно уже являются частью Италии. Так, в стране насчитывается свыше 5 млн (8,4 % населения) мигрантов, 10-12 % из которых получили право на постоянное проживание, в то время как около полумиллиона даже не зарегистрированы13. Массовый приток иностранцев вызывает неоднозначную реакцию коренного населения страны, наблюдается превалирование настроений обеспокоенности в итальянской среде, некоторая часть которой относится к мигрантам достаточно враждебно, а иногда и агрессивно. Указанный тезис подтверждается данными опроса 2013 г., проведенного Немецким Фондом Маршалла. Согласно ему, население Италии склонно воспринимать иммиграцию преимущественно как проблему (46 %
10 Kunushevci L. Anthony Giddens: We Are Suffering from "Cosmopolitan Overload" and a Huge Task Lies before Us — to Create Responsible Capitalism // Economy, Sociology and Political Economy. 2017. November 15. URL: https://economicsociology. org/2017/11/15/giddens-we-are-suffering-from-cosmopolitan-overload-and-a-huge-task-lies-before-us-to-create-responsible-capitalism/ См. перевод на сайте «Гефтер»: http:// gefter.ru/archive/23882
11 Presentazione del Rapporto annuale 2016 // L'economia dell'immigrazione. 2016. Ottobre. P. 2. URL: http://www.fondazioneleonemoressa.org/newsite/wp-content/ uploads/2016/10/Atti-convegno_Rapporto-2016.pdf
12 Салаконе А. Миграционный кризис в Европе: взгляд из Италии // Вестник РГГУ. Серия «Политология. История. Международные отношения. Зарубежное регионоведение. Востоковедение». 2017. № 2. С. 25-38.
13 Блинов А. Нужны ли Италии мигранты? За и против // Русский мир. 2018. 4 октября. URL: https://russkiymir.ru/publications/246922/
респондентов), а не ресурс развития страны14, а также усматривать в ней дополнительную нагрузку на социальную сферу (более половины респондентов — 52 %)15.
В контексте этого у населения Италии разнятся представления относительно вклада иммигрантов в экономику Италии. Часть населения и экспертного сообщества называют его сомнительным, акцентируя внимание на работе мигрантов в серой зоне экономики (например, агромафия), что характеризуется достаточно высоким риском и работой в условиях, неприемлемых со всех точек зрения (сезонный характер работы, договорная мизерная зарплата, антисанитария и т.д.), отсутствием перечислений в государственную казну.
Другие сосредотачиваются на положительных эффектах миграции, которая при демографическом спаде и старении населения Итальянского государства выступает ресурсом, восполняющим дефицит рабочей силы, обеспечивая приток работников более молодого возраста, что придает динамизм экономическим процессам и помогает поддерживать систему социального обеспечения. Что особенно важно, ведь, по выражению Эммы Бонино, в последнее время Европа трансформируется в своего рода хоспис, в то время как Африка все больше становится похожей на детский сад16.
Данные, предоставленные Фондом "Leone Moressa" в 2016 г., в цифрах показывают вклад иммигрантов в ВВП Италии, который составляет 127 млрд евро (8,8 % от общей добавленной стоимости). Учитывая выплаты в фонд социального страхования и подоходный налог (11 млрд и 7 млрд соответственно), «чистый» доход равнялся 112 млрд евро17. При этом государственные траты на мигрантов составили около 15 млрд евро (около 2 % от всех государственных расходов). В данном контексте мигранты выступают ценным «социальным капиталом», т.е. являются не конкурентами коренному населению на рынке труда, а своеобразным «дополнением». Это предположение подтверждают и данные опроса Фонда Маршалла (German Marshall Fund) 2013 г., так как 67 % итальянцев ответили, что мигранты не забирают их рабочие места18, а даже наоборот,
14 Transatlantic Trends 2013. Topline Data. Washington: German Marshall Fund of the United States, 2013. P. 71. URL: http://docplayer.net/53911692-Transatlantic-trends-topline-data-2013.html
15 Ibid. P. 67.
16 ManzioneD. Saluto introduttivo // L'economia dell'immigrazione. 2016. Ottobre. P. 4. URL: http://www.fondazioneleonemoressa.org/newsite/wp-content/uploads/2016/10/ Atti-convegno_Rapporto-2016.pdf
17 Ibid.
18 Transatlantic Trends 2013. P. 64.
выступают неким импульсом для восходящей социальной мобильности местных жителей19. Занимая ниши в так называемых "ddd jobs" (Dirty, Dangerous and Demeaning Jobs)20 иммигранты невольно способствуют трансформации занятости жителей принимающего сообщества, которые осваивают более высокооплачиваемые и престижные профессии21.
Результаты опроса Фонда Маршалла выявили искажения в представлениях респондентов относительно доли мигрантов в населении Италии. По представлениям респондентов, она составляет 24,9 % (агрегированный показатель)22, что разительно расходится с официальными статистическими данными и составляет только 8,4 %. Данные результаты выступают свидетельством доминирования в обществе негативных предрассудков и стереотипов в отношении иммигрантов, а также показывают выгоду такой риторики для части политической элиты. Политизация данного вопроса, формирование образа «врага» в лице иммигрантов создают ситуацию, в которой всегда удобно перекладывать вину за просчеты в социально-экономической, культурной политике, а также разыгрывать «карту миграции» в политической игре.
Формирование новой политической системы Италии, переход к «Третьей республике»23 коррелирует с оформлением новых политических сил и реструктуризацией партийной системы в целом. Своеобразным маркером принадлежности к партийному спектру становится отношение к европейскому интеграционному проекту. Так, последователи европеизма выступают символом «старой» итальянской системы (левоцентристы), а приверженцы некоторых идей евроскептицизма24 (правоцентристы) ассоциируются с отстаиванием государственного суверенитета, показывая бесперспективность абстрактной конструкции «Объединенная Европа как абсолютное благо для итальянцев». Однако размывание традиционного понятия
19 Цапенко И.П. Субъективное благополучие населения и иммиграция // Мировая экономика и международные отношения. 2015. № 4. С. 32.
20 Салаконе А. Указ. соч.
21 Цапенко И.П. Субъективное благополучие населения и иммиграция // Мировая экономика и международные отношения. 2015. № 4. С. 32.
22 Transatlantic Trends 2013. Р. 73.
23 Гаврилова С.М. Несостоявшаяся «Третья республика» в Италии // Международная жизнь. 2017. № 10. С. 27-40.
24 Матвеева Е.А. Европейская интеграция в идеологии и стратегиях политических партий Италии (начало 1990-х — 2006 гг.): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Улан-Удэ, 2009. С. 5.
классической политической партии25, «дрейф» партий к центру, гибридизация идеологий — все это провоцирует активизацию популизма в итальянской политике.
На фоне этого тема «вторжения мигрантов» и увязка ее с «ев-роскептицизмом» стала ключевой в парламентской избирательной кампании Италии 2018 г. и связана прежде всего с вопросом выживаемости партий. Использование соответствующей риторики в качестве оружия борьбы с конкурентами рассчитано на расширение пула избирателей. При этом можно выделить следующую специфику правого популизма: во-первых, объединение вокруг идей этноцентризма и национализма, увязка их с проблемами безопасности, национальной идентичности и иммиграции. Во-вторых, заявление о себе как о силе, способной добиться «справедливого мира» без опоры на «привычки» демократии, апелляция к «яркому политическому лидеру», осуществляющему политику «сильной руки». То есть популизм, акцентируя внимание на сильном харизматическом лидерстве, «выражает трудно контролируемую неприязнь к посредничеству и институционализации»26. В-третьих, в целях получения политических дивидендов, как правило, популисты отождествляют себя с «простыми людьми» из «народа», противопоставляя себя неким другим — политической элите. Однако негодующая и яростная риторика популистов касательно истеблишмента связана с тем, что популисты стремятся «занять ключевые позиции внутри правящей элиты, которая не хочет их в себя пускать»27. Хотя евроскептицизм не выступает обязательной характеристикой крайне правой идеологии, тем не менее партии данной направленности могут увязывать своеобразие развития объединенной Европы и усиление притока мигрантов, чем подогревают антииммигрантские настроения и т.д.
Уникальной в плане политического дизайна Италии является партия «Движение пяти звезд». Специфика ее появления вписывается в процесс сетевизации политики, в частности использования информационных технологий для формирования новых каналов коммуникации и политической мобилизации потенциальных избирателей. Она зародилась в интернете на платформе одноименного
25 БолотоваЕ.Н., Табаринцева-РомановаК.М. Анализ политического дискурса речей лидера политического движения «Пять звезд» Б. Грилло // Известия Уральского федерального университета. Серия 3: Общественные науки. 2016. Т. 11. № 3. С. 141.
26 Taggart P.A. Populism. Buckingham: Open University Press, 2000. Р. 100.
27 Deiwiks C. Populism // Living Reviews in Democracy. 2009. No. 1. URL: https:// www.ethz.ch/content/dam/ethz/special-interest/gess/cis/cis-dam/CIS_DAM_2015/ WorkingPapers/Living_Reviews_Democracy/Deiwiks.PDF Перевод см. на сайте «Геф-тер»: http://gefter.ru/archive/6800
блога, созданного Беппе Грилло в январе 2005 г. (хотя Б. Грилло еще в 1986 г. предстал перед общественностью страны с монологом, критикующим социалистов)28. Используя социальные сети, партия инициировала митинги в поддержку демократии и против коррупции по всей Италии (на 179 итальянских площадях29). Онлайн-транс-ляция мероприятий велась на 30 зарубежных городов, в том числе Барселону, Чикаго, Сан-Франциско и др.
Риторика «Движения» в целом вписывается в риторику популизма и имеет подчеркнуто протестный и внесистемный характер (критикует основы капитализма, глобализацию, деятельность банков и ТНК). Ключевая идея — нивелирование партократии путем расширения народной инициативы и оформления демократии участия. Отношение к европейской интеграции достаточно неоднозначно. С одной стороны, была сделана попытка предстать в качестве единственной проевропейской партии в стране, а с другой — присутствует жесткая критика Европейского союза, вплоть до проведения консультативного референдума по вопросу членства в еврозоне (декабрь 2014 г.). Особо следует отметить позицию лидера данной партии, который никогда не призывал к выходу страны из Европейского союза, а только к возврату к национальной валюте. Риторика «Движения» относится к разным секторам политического спектра: если в сфере защиты окружающей среды наблюдается тяготение к партиям левого спектра, то в плане отношения к миграции — к правому флангу.
Своеобразной партией — «политическим хамелеоном»30 является «Лига Севера», которая преодолела путь от регионализма (один из ее лозунгов гласил: «Подальше от Рима, поближе к Европе!»31) к правому популизму (ратует за выход Италии из еврозоны). Жесткая позиция лидера партии евроскептика Маттео Сальвини в вопросе иммиграции, как и предложение о принятии срочных мер по «ограждению» страны, пришлись по душе населению Италии.
Таким образом, умелое использование определенных приемов политической борьбы, позиционирование себя вне привязки к конкретной идеологии позволяют этим партиям атаковать представите-
28 Болотова Е.Н., Табаринцева-Романова К.М. Указ. соч. С. 141.
29 Fusain C. V-day: 50 mila in piazza a Bologna «Senza bandiere per un Parlamento pulito» // La Repubblica. 2007. 8 settembre. URL: http://www.repubblica.it/2007/08/ sezioni/cronaca/grillo-v-day/v-piazze/v-piazze.html
30 Матвеева Е.А. Указ. соч.
31 Маслова Е.А. Евроскептицизм и популизм в Италии: пример «Движения пяти звезд» // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2017. Т. 10. № 1. С. 141-157.
лей всего политического спектра Италии. Данная стратегия нашла электоральную поддержку. Результатом парламентских выборов в Италии 2018 г. стал правый поворот, а позиции, занятые политическими партиями в ходе избирательной кампании, сделали триумфатором правоцентристскую коалицию: в целом она набрала 37 % голосов, в том числе 17,5 % — националисты из «Лиги» М. Сальвини, 14 % — партия С. Берлускони «Вперед, Италия», около 32 % — популистская партия «Движение пяти звезд», которая существенно
32
потеснила левоцентристов32.
«Движение пяти звезд» и «Лига Севера» в июне 2018 г. сформировали популистское правительство33. Данные партии проявили общность интересов относительно отмены антироссийских санкций, социальной политики Италии и др. Однако в первую очередь она проявилась в отношении к вопросам иммиграции. Следует отметить, что М. Сальвини лично предложил пакет мер, направленных на поддержание безопасности, который известен под названием «декрет Сальвини» (октябрь 2018 г.) (оппозиционные силы страны провели аналогию данного документа с «расовыми законами»)34. Согласно «декрету Сальвини», трансформации подверглось законодательство по вопросам приема беженцев и процедуры их выдворения. В целом наблюдается ужесточение правил, в том числе касательно получения права на убежище по гуманитарным мотивам и норм обретения гражданства, увеличился перечень преступлений, за которые лишают убежища и по упрощенной процедуре выдворяют из страны. По заявлению М. Сальвини, теперь правоохранительные органы получат больше полномочий и приобретут реальную возможность для ускорения процесса «изгнания преступников и фальшивых беженцев», а также «лишения гражданства террористов»35. Вскоре министр внутренних дел Италии М. Сальвини сделал заявление о необходимости внести дополнение в декрет о безопасности. Данная поправка будет связана с запретом работы «этнических» (управляемых мигрантами) магазинов в стране после 21 часа, что позволит
32 Макаренко Г., Безвиконная К. Правый поворот: чем закончились парламентские выборы в Италии // РБК. 2018. 5 марта. URL: https://www.rbc.ru/politics/05/03/ 2018/5a9d0af59a7947765f541be7
33 Guardian: итальянский министр мечтает о националистическом интернационале в Европе // ИноТВ. 2018. 2 июня. URL: https://russian.rt.com/inotv/2018-07-02/ Guardian-italyanskij-ministr-mechtaet-o
34 Оппозиция Италии сравнила декреты Сальвини с «расовыми законами» // REGNUM. 2018. 28 сентября. URL: https://regnum.ru/news/2490999.html
35 Италия ужесточила миграционную политику ради безопасности страны // Царьград. 2018. 24 сентября. URL: https://tsargrad.tv/news/italija-uzhestochila-migracionnuju-politiku-radi-bezopasnosti-strany_159811
усилить комплекс мер по борьбе с мафией, в вопросах наркоторговли и поддержания общественного порядка в вечернее время36.
Следует акцентировать внимание еще на одном решении, а именно: о запрете входа с июня 2018 г. в порты Италии кораблей неправительственных организаций, перевозящих нелегальных мигрантов. Так, по информации газеты "La Stampa", власти итальянского государства не только отказались помогать Испании в спасении судов с беженцами в Средиземном море37, но и пригрозили Европейскому союзу остановить выплаты положенных взносов из-за неурегулированности миграционной проблемы на общеевропейском уровне.
Таким образом, жесткая миграционная риторика в Италии выступает неким свидетельством перехода от «политики открытых дверей», проводимой в течение длительного периода государством, в сторону полного отказа от приема мигрантов под лозунгом «Остановите вторжение!» и даже запрета беженцам въезда в Рим38. Между тем иммиграционные ограничения, принимаемые на волне подыгрывания избирателю, могут иметь негативные последствия для межэтнических отношений и перспектив социально-экономического развития страны-реципиента, так как достаточно велик риск усечения востребованных экономикой страны контингентов иммигрантов.
В высказываниях лидеров популистских партий активно используются дискурсивные практики с целью отделения иммигрантов от принимающего сообщества. Так, прослеживается изменение фрей-минга: от первоначальных категорий «осторожной толерантности» к использованию категорий «страха» и «секьюритизации».
В этих условиях ключевыми вопросами становится и интеграция в новую реальность прибывающих мигрантов, и адаптация граждан государства к сложившимся условиям. Страна с богатым историческим опытом и особой культурной идентичностью, Италия (центр мирового католицизма) сегодня подвергается инокультурному и инорелигиозному влиянию. Мусульмане стали неотъемлемой частью социальной ткани итальянского общества, они не отказываются от своей этнической и религиозной самобытности. Политическая риторика поддерживает негативное отношение как к мусульманам,
36 Власти Италии запретят работу магазинов мигрантов после 21 часа // REGNUM. 2018. 11 октября. URL: https://regnum.ru/news/2499049.html
37 Власти Италии запретили спасателям помогать судам с беженцами в Средиземном море // RTVI. 2018. 25 июня. URL: https://rtvi.com/news/italy-wont-save-migrants/
38 Послы 10 стран ЕС не смогли договориться о приеме мигрантов с судна Diciotti // МИР 24. 2018. 24 августа. URL: https://mir24.tv/news/16319445/v-es-ne-smogli-dogovoritsya-o-prieme-migrantom-v-sudna-diciotti
так и к беженцам в целом. Часть местного населения верит (особенно люди возрастной когорты старше 50 лет и люди с низким уровнем образования), что мусульмане совсем не хотят интегрироваться в принимающее общество, и связывают с ними рост преступности, а 60 % респондентов в Италии связывают с ними возможность внутренних террористических атак39.
Хотя мусульмане в Италии представляют относительно небольшое меньшинство, составляя около трети иностранцев — около 1,6 млн человек40 (из которых 50 тыс. являются гражданами итальянского государства41), однако это делает ислам в стране де-факто второй по величине религией. Исследовательский центр "Pew Research" сообщает, что к 2020 г. мусульмане составят 4,9 % населения страны по сравнению с 3,7 % в 2010 г.42, опережая по динамике другие группы населения, в частности христиан.
В Италии превалируют мусульмане из Северной Африки и Балкан. Самая крупная мусульманская община — это марокканская: более 25 % всех мусульман (около 450 тыс. человек), вторая по численности — албанская община (немного менее 300 тыс. человек), далее — община мусульман из Бангладеш (около 100 тыс. человек). Мусульманская община в стране достаточно пестрая, этнически разнородная, но и имеющая единую религиозную — мусульманскую — референцию меньшинства43. Так, среди десяти наиболее представленных национальностей следует назвать: три из Северной Африки (Марокко, Тунис и Египет); две азиатские страны (Пакистан и Бангладеш), две страны Африки к югу от Сахары (Сенегал и Нигерия), две европейские страны (Албания и Македония) и одно частично признанное государство — Косово44.
Тем не менее ислам не является официально признанной религией в итальянском государстве, что значительно затрудняет процесс
39 Wike R., Stokes B., Simmons К. Negative Views of Minorities, Refugees Common in EU // Pew Research Center. 2016. July 11. URL: http://www.pewglobal.org/2016/07/! 1/ negative-views-of-minorities-refugees-common-in-eu/
40 Musulmani in Italia. Conosciamoli meglio // Fondazione Leone Moressa. 2015. 23 gennaio. URL: http://www.fondazioneleonemoressa.org/2015/01/23/musulmani-in-italia-conosciamoli-meglio/
41 Надо Б.Л. Итальянские мусульмане против очернения ислама // Инфо-Ислам. 2015. 24 ноября. URL: http://www.info-islam.ru/publ/stati/obzory/italjanskie_ musulmane_protiv_ochernenija_islama/6-1-0-36685
42 Balmer C. Northern League Leader Says Italian Society Threatened by Islam // REUTERS. 2018. January 15. URL: https://www.reuters.com/article/us-italy-election-league/northern-league-leader-says-italian-society-threatened-by-islam-idUSKBN1F4249
43 Цапенко И.П. Объективные и воспринимаемые последствия иммиграции // Демоскоп Weekly. 2016. № 675-676. URL: http://demoscope.ru/weekly/2016/0675/ demoscope675.pdf
44 Musulmani in Italia. Conosciamoli meglio.
интеграции мусульман45. Согласно Конституции Италии, формально предоставляется свобода религии для всех, однако все конфессии, кроме Католической церкви (за ней признана особая роль, заключает Конкордат), должны подписать "^ева", т.е. договор на официальное функционирование. Мусульманские ассоциации подали такую заявку еще в конце 1990-х гг., однако до сих пор не заключили "^еза"46.
Правда, в 2017 г. наметились подвижки в данном направлении и был предпринят шаг к нормализации положения ислама в стране. Так, Министерство внутренних дел Италии и девять крупных исламских ассоциаций страны подписали беспрецедентное соглашение — «Национальный пакт для ислама в Италии». Согласно ему, мусульманские организации формируют реестр своих имамов и требуют от них проповедования на итальянском языке, что, конечно, было воспринято достаточно неоднозначно. Все это на данный момент не позволяет не только пользоваться финансированием на основе «религиозного налога» в полном объеме, а банально организовывать места отправления культа в традиционной манере. Наблюдается всплеск существования так называемых «гаражных мечетей»47, намаз иногда проводится в тренажерных залах и магазинах, т.е. местах, не предназначенных для этого.
Следует особо отметить, что официальное признание ислама активно блокируется ныне партией «Лига Севера», находящейся у власти48. В Ломбардии, контролируемой «Лигой», ограничивается строительство новых мечетей. Известен недавний казус: власти Ломбардии, продав на аукционе бывшую католическую часовню в городе Бергамо, пытаются найти юридический повод в целях оспаривания результатов аукциона (покупателем оказалась мусульманская община)49.
45 Momigliano A. In Italy, Islam Doesn't Officially Exist. Here's What Muslims Must Accept to Change That // The Washington Post. 2017. February 8. URL: https:// www.washingtonpost.com/news/worldviews/wp/2017/02/08/in-italy-islam-doesnt-officially-exist-heres-what-muslims-must-accept-to-change-that/?noredirect=on&utm_ term=.593cedef599a
46 Morucci С. I rapporti con l'Islam italiano: dale proposte d'intesa al Patto nazionale // Stato, Chiese e pluralism confessionale. 2018. 26 novembre. No. 38. URL: https://riviste.unLmi.it/index.php/statoechiese/article/view/10900
47 Надо Б.Л. Итальянские мусульмане уходят в подполье // Обзор.Press. 2015. 1 декабря. URL: https://obzor.press/press/12376-italyanskie-musulmane-uxodyat-v-podpole
48 Ислам — вторая по значению религия Италии // Islam News. 2014. 13 февраля. URL: https://islamnews.ru/news-144300.html
49 В Италии борющиеся с мечетями чиновники продали церковь мусульманам // Новый мир: Европейский семейный телеканал. 2018. 28 октября. URL: https://n-w. tv/v-italii-boryushhiesya-s-mechetyami-chinovni/
На фоне некоторой растерянности светских властей и даже откровенной риторики враждебности некоторых политических сил в стране активно работает гражданское общество. В частности, религия, несмотря на тенденции секуляризации, вновь активно заявляет о себе, а институт церкви (христианские церкви разных конфессий в Италии настоятельно стремятся актуализировать такие важнейшие принципы социальной справедливости, как свобода, поддержание человеческой жизни, уважение и другие50, что проявляется в участии церквей в разрешении «миграционного кризиса».
Римско-католическая церковь и лично папа Франциск в ходе визита на остров Лампедузу — остров-символ высадки мигрантов — обратился к пастве с призывом почтить «жертв надежды» и избавиться от «глобализации равнодушия» по отношению к «другим». Примером объединенной церковной миссии (Католическая община св. Эгидия, Вальденсийская церковь, Евангельская федерация церквей) стала инициатива гуманитарных коридоров, которая начала осуществляться в 2016 г. на территории итальянского государства (предполагается переправлять около 1 тыс. человек в год). Ключевая задача — управление миграцией и безопасность, в целях этого планируется легализовать процесс переезда, т.е. выдавать гуманитарные визы и документы перед въездом беженцев в Европу51.
Территориальное рассредоточение принимающих семей позволяет не просто избегать чрезмерной концентрации беженцев в одном месте, их изоляции в отдельных населенных пунктах, но способствует налаживанию непосредственного социального взаимодействия52, формированию позитивного личного опыта интеракций с мигрантами и улучшению восприятия их присутствия. Параллельно с этим католическая церковь вторит намерениям итальянских властей, а именно: осуществляет действия, направленные на сокращение потока мигрантов. Она оказывает помощь мигрантам в странах-донорах, т.е. «у них дома», например, посредством деятельности представительств Общины святого Эгидия, которая вовлечена в проекты для мигрантов и гонимых христиан
53
в горячих точках53.
50 Язькова В.Е. Католический фактор в современной Италии: в поисках харизмы // Итальянская республика в меняющемся мире / Под ред. А.А. Язьковой. М.: Институт Европы РАН, 2014. С. 74.
51 Лункин Р.Н. Церковная миссия среди мигрантов: горе как тест на веру и демократию // Современная Италия старые проблемы, новые вызовы / Отв. ред. Е.А. Маслова. М.: Институт Европы РАН, 2018. С. 85.
52 Салаконе А. Указ. соч.
53 Лункин Р.Н. Указ. соч. С. 86.
Таким образом, современные миграции обусловлены разнообразными факторами (уровень развития экономики, историческая и национальная специфика страны, действия политической элиты, война, демографические особенности, личностные мотивы и т.д.), конвергенция которых приводит в движение антропотоки.
Особой спецификой обладают миграционные процессы в регионе Средиземноморья. Следует отметить, что Средиземное море выступает своеобразной демаркационной линией огромного социального и экономического разрыва стран Севера с их «европейским образом жизни» и глобального периферийного Юга, условным разграничителем христианского и мусульманского населения и т.д.
Глобализация обуславливает не просто интенсификацию миграционных подвижек населения, а имеет непосредственное отражение в развертывании общественных процессов как отдельных стран, так и целых регионов. Так, «давление» мигрантов «запустило» политический кризис Европейского союза, обозначило ряд просчетов в его миграционной политике, указав на несостоятельность программы «управляемой миграции»; показав недальновидность политики, проводимой рядом государств Запада в Африке, регионе Аравийского полуострова и Ближнего Востока («Арабская весна», ликвидация М. Каддафи, война в Сирии, «поддержка» террористической группировки «Исламское государство» (запрещена в Российской Федерации) и др.); продемонстрировав отсутствие конвенциональности в управлении миграционными процессами на общеевропейском уровне.
Особым своеобразием миграционные процессы обладают в Италии. Сложившаяся ситуация требует и от итальянского государства, и от гражданского общества «адекватной реакции» касательно выработки долгосрочных механизмов управления данными процессами и полноценной интеграции мигрантов в принимающее сообщество. Это может со временем способствовать преодолению маргинализации и прекариатизации, зачастую характеризующих положение иммигранта и определяющих тип его поведения.
В итальянской среде доминантными являются настроения обеспокоенности (касательно вопросов занятости мигрантов, их вклада в национальную экономику, социального обеспечения и т.д.), которые активно используются политическими акторами в целях получения политических дивидендов. Миграционная тематика, в частности герметизация своих границ, в связке с евроскептицизмом обеспечили приход к власти правых популистов, которые пока стараются играть
на избирателя и предпринимают ряд антииммиграционных шагов запретительного характера.
Своеобразным ответом на это является самоорганизация институтов гражданского общества: добровольческие организации, религиозные и другие частично компенсируют «отсутствие» государства в вопросах приема мигрантов (предоставляя бесплатное питание, временное жилье и другие ценные услуги для иммигрантов).
ЛИТЕРАТУРА
Болотова Е.Н., Табаринцева-Романова К.М. Анализ политического дискурса речей лидера политического движения «Пять звезд» Б. Грилло // Известия Уральского федерального университета. Серия 3: Общественные науки. 2016. Т. 11. № 3. С. 141-148.
Гаврилова С.М. Несостоявшаяся «Третья республика» в Италии // Международная жизнь. 2017. № 10. С. 27-40.
Гарас Л.Н., Каримов А.А. Современные трансформационные процессы в Европейском союзе: кризисные аспекты // Парадигмы истории и общественного развития. 2016. Вып. 4. С. 56-61.
Кравченко Л.И. Миграционный кризис в Европе // Центр Сулакшина (Центр научной политической мысли и идеологии). 2016. 21 марта. URL: http://rusrand.ru/ analytics/migracionnyy-krizis-v-evrope
Лункин Р.Н. Церковная миссия среди мигрантов: горе как тест на веру и демократию // Современная Италия старые проблемы, новые вызовы / Отв. ред. Е.А. Маслова. М.: Институт Европы РАН, 2018. С. 79-92.
Матвеева Е.А. Европейская интеграция в идеологии и стратегиях политических партий Италии (начало 1990-х — 2006 гг.): Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Улан-Удэ, 2009.
Салаконе А. Миграционный кризис в Европе: взгляд из Италии // Вестник РГГУ. Серия «Политология. История. Международные отношения. Зарубежное регионоведение. Востоковедение». 2017. № 2. С. 25-38.
Цапенко И.П. Объективные и воспринимаемые последствия иммиграции // Демоскоп Weekly. 2016. № 675-676. URL: http://demoscope.ru/weekly/2016/0675/ demoscope675.pdf
Цапенко И.П. Роль иммиграции в экономике развитых стран // Мировая экономика и международные отношения. 2004. № 5. С. 27-39.
Цапенко И.П. Субъективное благополучие населения и иммиграция // Мировая экономика и международные отношения. 2015. № 4. С. 23-36.
Язькова В.Е. Католический фактор в современной Италии: в поисках харизмы // Итальянская республика в меняющемся мире / Под ред. А.А. Язьковой. М.: Институт Европы РАН, 2014. С. 71-82.
Deiwiks C. Populism // Living Reviews in Democracy. 2009. No. 1. URL: https:// www.ethz.ch/content/dam/ethz/special-interest/gess/cis/cis-dam/CIS_DAM_2015/ WorkingPapers/Living_Reviews_Democracy/Deiwiks.PDF
Kunushevci L. Anthony Giddens: We Are Suffering from "Cosmopolitan Overload" and a Huge Task Lies before Us — to Create Responsible Capitalism // Economy, Sociology and Political Economy. 2017. November 15. URL: https://economicsociology. org/2017/11/15/giddens-we-are-suffering-from-cosmopolitan-overload-and-a-huge-task-lies-before-us-to-create-responsible-capitalism/
Morucci C. I rapporti con l'Islam italiano: dale proposte d'intesa al Patto nazionale // Stato, Chiese e pluralism confessionale. 2018. 26 novembre. No. 38. URL: https://riviste. unimi.it/index.php/statoechiese/article/view/10900
Taggart P.A. Populism. Buckingham: Open University Press, 2000. Transatlantic Trends 2013. Topline Data. Washington: German Marshall Fund of the United States, 2013. URL: http://docplayer.net/53911692-Transatlantic-trends-topline-data-2013.html
Wike R., Stokes B., Simmons K. Negative Views of Minorities, Refugees Common in EU // Pew Research Center. 2016. July 11. URL: http://www.pewglobal.org/2016/07/11/ negative -views - of-minorities -refugees - common-in- eu/
Woetzel J., Madgavkar A., Rifai Kh. et al. People on the Move: Global Migration's Impact and Opportunity: Executive Summary. New York: McKinsey Global Institute, 2016. URL: https://www.mckinsey.com/~/media/McKinsey/Featured%20Insights/ Employment%20and%20Growth/Global%20migrations%20impact%20and%20oppor-tunity/MGI-People-on-the-Move-Executive-summary-December-2016.ashx
REFERENCES
Bolotova, E. N., and Tabarintseva-Romanova, K. M. "Analiz politicheskogo diskursa rechei lidera politicheskogo dvizheniia 'Piat' zvezd' B. Grillo," Izvestiia Ural'skogo federal'nogo universiteta. Seriia 3: Obshchestvennye nauki, Vol. 11, No. 3, 2016, pp. 141-148.
Deiwiks, C. "Populism," Living Reviews in Democracy, No. 1, 2009, URL: https:// www.ethz.ch/content/dam/ethz/special-interest/gess/cis/cis-dam/CIS_DAM_2015/ WorkingPapers/Living_Reviews_Democracy/Deiwiks.PDF
Garas, L. N., and Karimov, A. A. "Sovremennye transformatsionnye protsessy v Evropeiskom Soiuze: krizisnye aspekty," Paradigmy istorii i obshchestvennogo razvitiia, Vol. 4, 2016, pp. 56-61.
Gavrilova, S. M. "Nesostoiavshaiasia 'Tret'ia respublika' v Italii," Mezhdunarodnaia zhizn', No. 10, 2017, pp. 27-40.
Iaz'kova, V. E. "Katolicheskii faktor v sovremennoi Italii: v poiskakh kharizmy," Ital'ianskaia respublika v meniaiushchemsia mire, ed. A. A. Iaz'kova. Moscow: Institut Evropy RAN, 2014, pp. 71-82.
Kravchenko, L. I. "Migratsionnyi krizis v Evrope," Tsentr Sulakshina (Tsentr nauchnoi politicheskoi mysli i ideologii), March 21, 2016, URL: http://rusrand.ru/ analytics/migracionnyy-krizis-v-evrope
Kunushevci, L. "Anthony Giddens: We Are Suffering from 'Cosmopolitan Overload' and a Huge Task Lies before Us — to Create Responsible Capitalism," Economy, Sociology and Political Economy, November 15, 2017, URL: https://economicsociology. org/2017/11/15/giddens-we-are-suffering-from-cosmopolitan-overload-and-a-huge-task-lies-before-us-to-create-responsible-capitalism/
Lunkin, R. N. "Tserkovnaia missiia sredi migrantov: gore kak test na veru i de-mokratiiu," Sovremennaia Italiia starye problemy, novye vyzovy, ed. E. A. Maslova. Moscow: Institut Evropy RAN, 2018, pp. 79-92.
Matveeva, E. A. Evropeiskaia integratsiia v ideologii i strategiiakh politicheskikh partii Italii (nachalo 1990-kh — 2006 gody): Dissertation. Ulan-Ude, 2009.
Morucci, C. "I rapporti con l'Islam italiano: dale proposte d'intesa al Patto nazionale," Stato, Chiese epluralism confessionale, 26 novembre, No. 38, 2018, URL: https:// riviste.unimi.it/index.php/statoechiese/article/view/10900
Salakone, A. "Migratsionnyi krizis v Evrope: vzgliad iz Italii," VestnikRGGU. Se-riia «Politologiia. Istoriia. Mezhdunarodnye otnosheniia. Zarubezhnoe regionovedenie. Vostokovedenie», No. 2, 2017, pp. 25-38.
Taggart, P. A. Populism. Buckingham: Open University Press, 2000.
Transatlantic Trends 2013. Topline Data. Washington: German Marshall Fund of the United States, 2013, URL: http://docplayer.net/53911692-Transatlantic-trends-topline-data-2013.html
Tsapenko, I. P. "Ob"ektivnye i vosprinimaemye posledstviia immigratsii," Demoskop Weekly, No. 675-676, 2016, URL: http://demoscope.ru/weekly/2016/0675/ demoscope675.pdf
Tsapenko, I. P. "Rol' immigratsii v ekonomike razvitykh stran," Mirovaia eko-nomika i mezhdunarodnye otnosheniia, No. 5, 2004, pp. 27-39.
Tsapenko, I. P. "Sub"ektivnoe blagopoluchie naseleniia i immigratsiia," Mirovaia ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniia, No. 4, 2015, pp. 23-36.
Wike, R., Stokes, B., and Simmons, K. "Negative Views of Minorities, Refugees Common in EU," Pew Research Center, July 11, 2016, URL: http://www.pewglobal. org/2016/07/11/negative-views-of-minorities-refugees-common-in-eu/
Woetzel, J., Madgavkar, A., Rifai, Kh. et al. People on the Move: Global Migration's Impact and Opportunity: Executive Summary. New York: McKinsey Global Institute, 2016, URL: https://www.mckinsey.com/~/media/McKinsey/Featured%20Insights/ Employment%20and%20Growth/Global%20migrations%20impact%20and%20oppor-tunity/MGI-People-on-the-Move-Executive-summary-December-2016.ashx
