МИГРАЦИИ НА ВОСТОКЕ АНДРОНОВСКОГО МИРА (по археологическим и антропологическим материалам)

Сотникова Светлана Владимировна

[pict][pict][pict][pict]

УФИМСКИЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК Том 22. № 2. 2022

УДК 903.25 (571/574) Д а т а п о с т у п л е н и я с т а т ь и : 1 0 .0 8 .2 0 2 2

ББК 63.442.6 (253.37) Дата принятия статьи: 12.10.2022

МИГРАЦИИ НА ВОСТОКЕ АНДРОНОВСКОГО МИРА

(ПО АРХЕОЛОГИЧЕСКИМ И АНТРОПОЛОГИЧЕСКИМ МАТЕРИАЛАМ)

Светлана Владимировна Сотникова

Центр археологических исследований, Надым, Россия

E-mail: svetlanasotnik@mail.ru

Аннотация. Рассматривается группа памятников, расположенных на территории степного и лесо-

степного Алтая и прилегающих районов Восточного Казахстана (археологические и антропологические

материалы). Всеми исследователями признается, что андроновское население в данном регионе появ-

ляется в результате миграции. По традиции его считают федоровским. Но федоровской является только

керамика, тогда как комплекс украшений считать однозначно федоровским нельзя. Они обнаруживают

сходство с украшениями как алакульского, так и федоровского облика, южных регионов обитания ан-

дроновцев – Семиречья и прилегающих районов Средней Азии. Наиболее значимо сходство редких

типов изделий – трапециевидных подвесок-обойм с полушарными выпуклостями и, более того, всего

головного украшения, частью которого они являлись. Такой вид украшения и головного убора встре-

чается только в алтайско-восточноказахстанском регионе и Семиречье. Подобное сходство не могло

возникнуть случайно. Вероятно, речь должна идти о миграции. Автор приходит к выводу о типологиче-

ском и хронологическом приоритете семиреченских трапециевидных изделий, так как они обнаружены

в комплексах, атрибутированных как алакульские или смешанные алакульско-федоровские. Сходство

некоторых специфических деталей других типов украшений Алтая с изделиями Средней Азии также

указывает на то, что миграция шла с территории, где андроновское население тесно контактировало с

населением Средней Азии, в том числе оседло-земледельческим (Бустон-VI). Но возможность оттока

андроновского населения на территорию оседло-земледельческих культур была ограничена, поэтому

основным направлением миграционного движения стало восточное и северо-восточное – на Алтай и в

Восточный Казахстан. На данном этапе изученности представляется, что это была не разовая миграция,

а периодически повторяющиеся миграционные импульсы, в результате которых происходит переселе-

ние отдельных алакульских, алакульско-федоровских и, возможно, федоровских групп из южных рай-

онов, что оказало определенное влияние на формирование алтайско-восточноказахстанских андронов-

цев. Антропологические и одонтологические материалы не противоречат данному выводу.

Ключевые слова: эпоха бронзы, Алтай, Восточный Казахстан, Семиречье, андроновская культура,

миграции, украшения, антропология

Цитирование. СотниковаС.В., 2022. Миграции на востоке андроновского мира (по археологическим и

антропологическим материалам) // Уфимский археологический вестник. Т. 22, № 2. С. 227–242. DOI: https://

doi.org/10.31833/uav/2022.22.2.004

UDC 903.25 (571/574) Submitted: 10.08.2022

LBC 63.442.6 (253.37) Accepted: 12.10.2022

MIGRATIONS IN THE EAST OF ANDRONOVO WORLD

(based on archaeological and anthropological materials)

Svetlana V. Sotnikova

LLC "Center of Archaeological Research", Nadym, Russia

E-mail: svetlanasotnik@mail.ru

Abstract. The article studies the archaeological and anthropological materials that belong to the Andronovo

population, who lived in steppe and forest-steppe Altai and Eastern Kazakhstan. The Andronovo population

appears in this region as a result of migration. Traditionally, it is believed to have the Fedorovka origin.

However, the author claims that the Fedorovka origin is doubtless only with respect to the pottery, while jewelry

assemblage demonstrates more heterogeneous traits. Most items look similar to the fnds of both the Alakul and

the Fedorovka type. They resemble the style of the jewelry from the southern regions of the Andronovo world –

Zhetysu and adjacent Middle Asian territories. The article particularly focuses on a rare type of embelishment.

These are tapered pendants with hemispherical bumps that used to be parts of a headdress. Such elaborately

decorated pendants and headdressers were discovered only in Altai – Eastern Kazakhstan region and in Zhetysu.

This cannot be a coincidence. It must be a sign, pointing out the directions of migration. The author concludes

that Zhetysu pendants and the entire way of headdress decoration have typological and chronological priority,

since they were discovered within assemblages equipped in Alakul or mixed Alakul-Fedorovka fashion.

Specifc details of some other types of embellishments from Altai are similar to those of items coming from the

Middle Asia. This indicates that the migration was coming from the territory where the Andronovo population

had connections with the Middle Asia peoples, including settled farmers (Buston - VI). But the Andronovo

population could not freely migrate towards settled farming cultures. Therefore, they mainly migrated to the east

and north-east towards Altai and Eastern Kazakhstan. The studies so far allow to assume that it was not a single

227

[pict][pict][pict][pict][pict]

С.В.Сотникова

migration. There were regular migration impulses that resulted in particular Alakul, Alakul - Fedorovka and

possibly Fedorovka groups from southern regions. These migrations contributed to Altai – Eastern Kazakhstan

population of the Andronovo culture. Anthropological and odontological data leave room for hypothesis about

an Alakul component in the South Altai Andronovo population. Besides, they prove genetic connections between

the groups of southern origin.

Keywords: Bronze Age, Altai, Eastern Kazakhstan, Zhetysu, Andronovo culture, migrations, jewelry,

anthropology

Citation. SotnikovaS.V., 2022. Migrations in the East of the Andronovo world (based on archaeological and anthro-

pological materials). Ufmskij arkheologicheskiy vestnik [Ufa Archaeological Herald]. Vol.22, no.2, pp.227–242.

(In Russ.). DOI: https://doi.org/10.31833/uav/2022.22.2.004

Введение 2005; Тур, 2009; 2011]. Вывод антропологов об

Всеми исследователями признается, что анд- южных связях андроновцев Алтая до сих пор не

роновское население на территории юга Западной был востребован археологами. Вероятно, основ-

Сибири появляется в результате миграции и от- ная причина кроется в том, что длительное время

носится к федоровской культуре. Локальная спе- считались, что федоровские памятники южных

цифика андроновских (федоровских) памятников районов (Семиречье, Средняя Азии) являются до-

Алтая, Барабинской лесостепи, Минусинской и статочно поздними. Очень активно эти положения

Кузнецкой котловин, безусловно, свидетельствует во многих своих работах отстаивала Е.Е. Кузьми-

о различии культурно-исторических процессов, на, которая относила данные памятники к XIII–

под влиянием которых формировался облик этих XII и даже к XI–IX вв. до н.э. [Кузьмина, 2008.

территориальных групп. В данной статье рассма- С. 68–69 и др.], что соответствовало ее концепции

тривается группа погребальных памятников, рас- «арии – путь на юг». Соответственно, сибирские и

положенных на территории степного и лесостеп- восточно-казахстанские андроновские материалы

ного Алтая (Фирсово-XIV, Рублево-VIII, Чеканов- рассматривались как более ранние. На этом осно-

ский Лог-II, X, Кытманово, Нижняя Суетка, Но- вании исследователи считали, что федоровские

во-Александровка и др.) и прилегающих районов памятники Семиречья (кульсайский тип) форми-

Восточного Казахстана (Маринка, Малый Койтас, руются «в результате переселения группы племен

Акмола, Кенжеколь, Мичурино). Принадлежность федоровской культуры андроновской культурно-

этих памятников к федоровской культуре у боль- исторической общности из восточных регионов

шинства исследователей не вызывает сомнений, (Южная Сибирь, Алтай, Восточный Казахстан) и

но, в тоже время, допускается некоторое влияние смешения их с местными племенами эпохи брон-

алакульской традиции [Гутков, Папин, Федорук, зы. Возникновение подобных памятников на тер-

2014. С.311–320 и др.]. Мною ранее было высказа- ритории Семиречья произошло, вероятно, не ра-

но мнение о том, что следует говорить не только о нее XII–XI вв. до н.э.» [Марьяшев, Горячев, 1999.

влиянии, но и возможном проникновении отдель- С. 55]. В рамках этой археологической концепции

ных алакульских групп на территорию Алтая [Ха- выводы антропологов о южных генетических свя-

барова, 1994. С. 64–66]. зях алтайских андроновцев не находили объясне-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Специфика данной территориальной группы ния, более того, противоречили ей. Важным эта-

могильников проявляется в том, что федоровской пом в изучении данной проблемы стало получение

является только керамика, тогда как комплекс новых радиоуглеродных калиброванных дат, кото-

украшений считать однозначно федоровским рые значительно удревняют андроновские (ала-

нельзя. Такие категории украшений, как просвер- кульские, федоровские, алакульско-федоровские)

ленные раковины, просверленные клыки, а также памятники Семиречья. В свете новых радиоугле-

трубчатые серьги, желобчатые подвески в 1,5 обо- родных дат выводы антропологов о южных гене-

рота, изготовленные на бронзовой основе и плаки- тических связях алтайских андроновцев представ-

рованные золотой фольгой, более характерны для ляют значительный интерес и позволяют по-ново-

алакульских памятников. Вместе с тем, типично му взглянуть на археологические материалы Ал-

федоровские бронзовые серьги с раструбом в этих тая (прежде всего, на металлические украшения) с

могильниках встречаются редко. Например, в од- точки зрения направления миграций. Обратимся к

ном из самых крупных могильников Алтая Фирсо- рассмотрению миграционных путей андроновско-

во-XIV серег с раструбом не обнаружено. го населения на основании комплексного анализа

Атрибуция этих памятников как однозначно данных археологии (украшения) и антропологии.

федоровских не вполне согласуется с выводами Археологические материалы

антропологов, которые не исключают присутствия Украшения редко рассматриваются как показа-

алакульского компонента в популяциях андронов- тель миграции населения эпохи бронзы, чаще в ка-

ского населения Алтая и их генетической связи с честве такового выступает керамика, как наиболее

группами южного происхождения [Солодовников, массовый материал. Е.Е. Кузьмина достаточно ка-

228

[pict][pict][pict][pict]

UFA ARCHAEOLOGICAL HERALD Volume 22. no. 2. 2022

1, 2] (рис. 1). В целом, подвески в 1,5 оборота, ре-

бристые пронизи и трубчатые серьги характерны,

прежде всего, для алакульского населения, иначе

говоря, весь комплект ушного украшения состав-

лен из украшений алакульского типа. Но наиболее

выразительной деталью этого сложносоставного

украшения являются трапециевидные подвески,

которые представляют несомненный интерес для

выяснения вопроса о направлениях миграций на

востоке андроновского мира.

Трапециевидные подвески с полушарными

выпуклостями. Эти изделия долго считались ха-

рактерными только для андроновского населения

Рис. 1. Могильник Рублево-VIII, украшения из могилы степного и лесостепного Алтая и Восточного Ка-

№ 85. 1 – фрагмент плана погребения; 2 – план расположения захстана. Недавно на территории Семиречья в ан-

ушного украшения с трапециевидными подвесками (по: [Ки- дроновских могильниках Тесик-I и Мадьярсай-I

рюшин и др., 2006])

были найдены трапециевидные подвески-обоймы,

Fig. 1. Rublevo-VIII burial, embellishments from grave no.85.

1 – burial plan fragment; 2 – layout plan of ear embellishment сопоставимые с алтайскими и восточно-казахстан-

with tapered pendants (after: [Kiryushin et al.., 2006]) скими, которые также входили в состав подобного

составного ушного украшения. Таким образом,

тегорично утверждает: «…украшения не являются

трапециевидные подвески представляют собой

культурно-определяющим признаком. Решающее

достаточно редкий вид украшения, получивший

значение имеют керамические комплексы» [Кузь-

распространение в двух достаточно удаленных

мина, 2008. С. 99]. Вместе с тем, в той же работе

друг от друга регионах.

встречается и противоречащий этому утвержде-

По имеющимся на данный момент материа-

нию вывод, что при миграциях, особенно в другую

лам можно выделить три типа трапециевидных

экологическую нишу, «гончарная керамика быст-

подвесок с полушарными выпуклостями.

ро заимствуется пришельцами» [Кузьмина, 2008.

Тип 1 (более 30 экз.). Подвески в форме низкой

С. 93]. Вероятно, однозначного ответа на данный

трапеции, нижний край которой оформлен в виде

вопрос не существует и в каждом конкретном слу-

3–5 полушарных выпуклостей. По верхнему краю

чае вопрос о том, какая категория вещей является

нанесен ряд отверстий для крепления (рис. 2, 1–5).

отражением миграции, должен решаться исходя из

Большинство подвесок дополнительного орнамен-

характера имеющегося материала. К этому можно

та не имело. На двух подвесках из Рублево-VIII

добавить, что согласно этнографическим данным,

над полушарными выпуклостями нанесен неслож-

костюм и украшения, особенно входящие в состав

ный орнамент, состоящий из четырех жемчужин,

головного убора, являются важным этнодиффе-

на двух других – равнобедренные треугольники

ренцирующим признаком. Соответственно, в том

вершиной вниз, выполненные в пунсонной тех-

случае, если речь идет не об единичных археоло-

нике [Кирюшин и др., 2006. С. 36–37. Рис. 1, 5, 9]

гических находках, а о целом комплекте украше-

(рис. 2, 2, 3). Верхнюю часть подвесок прикрывали

ний, входящих в состав головного убора, то такой

обоймой – гладкой, без орнамента или орнаменти-

факт требует самого пристального рассмотрения.

рованной (ряд жемчужин, горизонтальные канне-

Особенно, когда такие комплекты украшений по-

люры) [Демин, Запрудский, Ситников, 2011. С. 37–

лучают достаточно широкое распространение на

38. Рис. 8, 7; 11,1; Уманский, Кирюшин, Грушин,

территориях, удаленных друг от друга на значи-

2007. С. 28. Рис. 64, 20–23 и т.д.] (рис. 2,1). По су-

тельное расстояние.

ществу, это составная подвеска, состоящая из низ-

В среде андроновского населения Алтая и

кой трапеции и обоймы. Ареал распространения

Восточного Казахстана получил распространение

подвесок типа 1 охватывает территории степного и

специфический вид ушного украшения, не ха-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

лесостепного Алтая и отчасти Восточного Казахс-

рактерный ни для федоровцев, ни для алакульцев

тана. Это наиболее многочисленный тип трапеци-

других регионов. Украшение состояло из несколь-

евидных подвесок.

ких деталей: подвесок в 1,5 оборота, трапецие-

К этому же типу следует отнести трапецие-

видных подвесок с полушарными выпуклостями,

видную подвеску из разрушенного погребения

конусовидных ребристых наверший, ребристых

№ 54 (курган 6 могила 2) могильника Сопка-2

пронизей, иногда дополнялось трубчатыми серь-

(Барабинская лесостепь, Верхнее Приобье), кото-

гами. Все изделия изготовлены на бронзовой ос-

рое исследователи относят к позднекротовскому

нове и плакированы золотой фольгой. Благодаря

(черноозерскому) этапу кротовской культуры, но

уникальной сохранности захоронения в могиле

не исключают и андроновскую принадлежность

№ 85 могильника Рублево-VIII, мы имеем возмож-

этого погребения. Нижний угол подвески частич-

ность наглядно представить как выглядело это

но обломан, сохранилось три полушарных выпук-

ушное украшение [Кирюшин и др., 2006. Рис. 2,

229

[pict][pict][pict][pict]

S.V.Sotnikova

трапеции). Нижний край оформлен в виде зубцов

и ряда мелких жемчужин, над ними располагался

достаточно сложный орнамент из рядов заштри-

хованных треугольников, горизонтальных канне-

люр, вертикальных колонок, заполненных корот-

кими горизонтальными линиями. Подвески второ-

го типа встречены только в Восточном Казахстане,

в могильниках Малый Койтас (1 экз.) [Грязнов,

1927. Рис. 25, 3] (рис. 2, 11) и Акмола (1 экз.) [Ка-

дырбаев, 1969. Табл. III, 8]. Подвеска из могильни-

ка Акмола обломана в верхней части (рис. 2,12).

Способ крепления подвесок 2 типа не ясен, но это

не составные изделия. В обоих погребениях обна-

ружены сопутствующие ушные украшения. В по-

гребении из могильника Малый Койтас – подвеска

в 1,5 оборота (рис. 2,14), в могильнике Акмола –

подвеска в 1,5 оборота и конусовидное ребристое

навершие (рис. 2, 13, 15).

Тип 3 (3, возможно, 4 экз.). Недавно на тер-

ритории Семиречья в андроновских могильниках

Мадьярсай-I (2 экз.) (рис. 2, 16, 17) и Тесик-I (1 экз.)

(рис. 2,18) были найдены трапециевидные под-

вески-обоймы, которые можно выделить в тип 3.

Семиреченские трапециевидные украшения также

изготовлены на бронзовой основе и плакированы

Рис. 2. Типы трапециевидных подвесок и другие детали уш- золотой фольгой. Они идентичны в конструктив-

ного украшения (подвески в полтора оборота, конусовидные ном решении и декоративном оформлении. Кон-

навершия). I – тип 1 трапециевидных подвесок: 1 – Чеканов- структивная основа изделий была выполнена из

ский Лог-Х; 2, 3 – Рублево-VIII; 4, 5 – Фирсово-XIV; 6 – Соп-

ка-2; другие украшения: 7, 9, 10 – Рублево-VIII; 8 – Чеканов- листа меди Т-образной формы. Горизонтальные

ский Лог-Х (по: [Демин, Запрудский, Ситников, 2011; Кирю- плечики этой формы загибались назад, образуя

шин и др., 2006; Позднякова, 2000; Молодин, Гришин, 2019]); обойму. Центральная часть обоймы заполнялась

II – тип 2 трапециевидных подвесок: 11 – Малый Койтас;

12 – Акмола; другие украшения: 13, 15 – Акмола; 14 – Малый орнаментальной композицией. Рельефный рису-

Койтас (по: [Грязнов, 1927; Кадырбаев, 1969]); III – тип3 тра- нок на бронзовых пластинах создавался методом

пециевидных подвесок: 16, 17 – Мадьярсай-I; 18 – Тесик-I; чеканки и тиснения [Горячев 2020б. С. 145–146.

другие украшения: 19–21 – Мадьярсай-I (по: [Горячев, 2020б;

Горячев, Потапов, Чернов, 2021]). 11 – бронза (?), остальное Рис. 6,1]. Нижняя часть всех изделий оформлена

– бронза, золото в виде трех полушарных выпуклостей. На украше-

Fig. 2. Types of tapered pendants and other ear embellishment ниях из могильника Мадьярсай-I выше идет ряд

details (pendants half-turned, tapered tips). I – type 1 of tapered из трех гладких треугольников вершиной вниз,

pendants: 1 – Chekanovsky Log-Х; 2, 3 – Rublevo-VIII; 4,

5 – Firsovo-XIV; 6 – Sopka-2; other embellishments: 7, 9, 10 причем вершина каждого треугольника соотнесе-

– Rublevo-VIII; 8 – Chekanovsky Log-Х (after: [Demin, Za- на с полусферой предыдущего ряда. Третий ярус

prudskiy, Sitnikov, 2011; Kiryushin et al.., 2006; Pozdnyakova, образует зигзагообразная линия с двумя излома-

2000; Molodin, Grishin, 2019]); II – type 1 of tapered pendants:

11 – Malyy Koytas; 12 – Akmola; other embellishments: ми. Четвертый (верхний) ярус на одной обойме

13, 15 – Akmola; 14 – Malyy Koytas (after: [Gryaznov, 1927; оформлен в виде вертикальных линий, на другой

Kadyrbaev, 1969]); III – type 3 of tapered pendants: 16, 17 – – в виде двух вертикальных колонок, заполненных

Madyarsay-I; 18 – Tesik-I; other embellishments: 19–21 – Mady-

arsay-I (after: [Goryachev, 2020; Goryachev, Potapov, Chernov, горизонтальными линиями. На украшении из мо-

2021]). 11 – bronze(?), rest – bronze, gold гильника Тесик-I выше полушарных выпуклостей

проходит полоса зигзага с тремя изломами, верх-

лости, но, вероятно, их было четыре. Выше гра-

ний (третий ярус) образуют семь вертикальных ко-

вировкой нанесен ряд из трех (вероятно, также

лонок, заполненных короткими горизонтальными

было четыре) равнобедренных треугольников с

линиями [Горячев, Потапов, Чернов, 2021. С. 25.

косой штриховкой вершиной вниз. Верхняя часть

Рис. 8, 5–7]. В Семиречье трапециевидные подве-

подвески была прикрыта гладкой обоймой без ор-

ски-обоймы входили в состав аналогичного слож-

намента. Подвеска и обойма изготовлены из брон-

носоставного ушного украшения, включающего

зового листа, плакированного золотом [Молодин,

подвески в 1,5 оборота и конусовидные ребристые

Гришин, 2019. С. 9–11, 109, 110. Рис. 7, 5; 162,1]

навершия, которые также изготовлены на бронзо-

(рис. 2,6). Подвеска отличается от остальных под-

вой основе и плакированы золотой фольгой [Го-

весок первого типа более сложным орнаментом.

рячев, 2020б. С. 136–137, 146. Рис. 6; Горячев, По-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Тип 2 (2 экз.). Подвески в форме высокой тра-

тапов, Чернов, 2021. С. 15, 25. Рис. 3, 6, 7] (рис. 2,

пеции (верхняя часть имеет форму вытянутого

19–21).

прямоугольника, а нижняя – расширение в форме

230

[pict][pict][pict][pict]

УФИМСКИЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК Том 22. № 2. 2022

Представляет интерес тот факт, что керамика

могильника Мадьярсай-I – с уступчиком на плечи-

ке, но орнаментация на посуде практически отсут-

ствует. По мнению А.А. Горячева, подобная посуда

ближе к алакульско-атасуской керамике Централь-

ного Казахстана, а исследованная конструкция,

представляющая собой длинную цепочку камен-

ных оград, отражает ранний этап освоения этого

микрорайона племенами андроновской КИО, ко-

торый он датирует XIX–XVI вв. до н.э. [Горячев,

2020б. С. 149].

В могильнике Тесик-I могила 1, в которой об-

наружена трапециевидная подвеска, относилась

к крупной центральной ограде, наиболее ранней

в данной конструкции. В могиле найдены сосуды

как с уступчиком, так и с плавной профилировкой,

без орнамента. В более поздних материалах этого

памятника посуда имеет исключительно плавный

профиль. Исследователи считают, что в централь-

ной ограде погребены представители смешан-

ной алакульско-федоровской группы населения,

но культурная доминанта скорее принадлежала

алакульско-атасуской традиции. Они полагают,

что изученный погребальный комплекс отражает

лишь один небольшой хронологический период

функционирования могильника, вероятнее всего,

в пределах XVI–XV вв. до н.э. [Горячев, Потапов,

Чернов, 2021. С. 29–30].

Рис. 3. Серьги с раструбом (1–14) и серьги с кониче- Таким образом, в Семиречье трапециевидные

ской спиралью (15–18). 1, 2 – Рублево-VIII; 3 – Кытманово; «ременные обоймы» и весь комплект головного

4 – Малый Койтас; 5, 17, 18 – Тамгалы-IV; 6, 7 – Каргалы-I;

украшения обнаружены в алакульских и алакуль-

8 – Ой-Джайляу-III; 9 – Тегирмен-сай; 10, 12 – Муминабад;

11 – Таш-Тюбе-II; 13, 14 – Бустон-VI; 15, 16 – Чекановский ско-федоровских комплексах, что, возможно, сви-

Лог-Х (по: [Кирюшин и др., 2006; Уманский, Кирюшин, Гру- детельствует и о хронологическом приоритете.

шин, 2007; Грязнов, 1927; Рогожинский, 1999; Мотов, 2007;

По-видимому, рассматриваемый комплект ушного

Горячев, 2008; Абетеков, 1963; Аванесова, 1972, 2013; Демин,

Запрудский, Ситников, 2011]). 1, 5–9, 12, 13, 15, 17, 18 – брон- украшения следует считать характерным для ала-

за; 2, 3, 10, 14 – золото; 4, 11 – бронза, золото; 16 – белый кульского населения.

металл

Определенное сходство с материалами Семи-

Fig. 3. C-shape earrings (1–14) and tapered spiral earrings (15–

речья и прилегающих районов Средней Азии об-

18). 1, 2 – Rublevo-VIII; 3 – Kymanovo; 4 – Malyy Koytas; 5, 17,

18 – Tamgaly-IV; 6, 7 – Kargaly-I; 8 – Oi-Zhailau-III; 9 – Te- наруживают и другие украшения из андроновских

girmen-Say; 10, 12 – Muminabad; 11 – Tash-Tyube-II; 13, могильников Алтая и Восточного Казахстана.

14 – Buston-VI; 15, 16 – Chekanovsky Log-Х (after: [Kiryushin et

Причем в некоторых случаях погребения южных

al.., 2006; Umanskiy, Kiryushin , Grushin, 2007; Gryaznov, 1927;

Rogozhinskiy, 1999; Motov, 2007; Goryachev, 2008; Abetekov, районов также имеют алакульскую атрибуцию.

1963; Avanesova, 1972, 2013; Demin, Zaprudskiy, Sitnikov, Обратимся к сопоставлению других типов укра-

2011]). 1, 5–9, 12, 13, 15, 17, 18 – bronze; 2, 3, 10, 14 – gold;

шений.

4, 11 – bronze, gold; 16 – white metal

Серьги с раструбом, по мнению многих ис-

Условно к этому типу можно отнести бронзо- следователей, характерны для федоровского на-

вую трапециевидную подвеску из федоровского селения восточного региона. Вместе с тем, неко-

могильника Мырзашокы из Центрального Казах- торые экземпляры, найденные на андроновских

стана [Маргулан, 1998. Рис. 189,58]. Нижний край могильниках Алтая и Восточного Казахстана,

подвески оформлен в виде трех полушарных вы- имеют ряд особенностей, сближающих их с изде-

пуклостей, способ крепления не ясен, так как она лиями южных регионов, прежде всего, Семиречь-

обломана. ем и Средней Азией. На алтайских и восточнока-

Таким образом, по своим конструктивным захстанских украшениях в раструбах некоторых

особенностям семиреченские декорированные экземпляров имеется отверстие, куда вставлялся

трапециевидные подвески-обоймы могли служить крючковидный заостренный конец серьги, иначе

прототипом алтайско-восточноказахстанских тра- говоря, отверстие в раструбе использовалось как

пециевидных подвесок, как составных типа 1, так замок. Подобные золотые серьги с замком обнару-

и декорированных типа 2, причем составные под- жены в алтайских могильниках Рублево-VIII (мо-

вески типа 1 представляли собой, по существу, ту гила 81) [Кирюшин и др., 2006. С. 34. Рис. 1,3] и

же «обойму», только состоящую из двух частей.

231

[pict][pict][pict]

С.В.Сотникова

Кытманово (могила 4) [Уманский, Кирюшин, Гру- имеет сосуд из второго погребения с кремацией.

шин, 2007. С. 9. Рис. 15, 2, 3] (рис. 3, 2,3). В восточ- А. Абетеков относит эти погребения к алакульско-

ноказахстанском могильнике Малый Койтас (мо- му этапу андроновской культуры [Абетеков, 1963.

гила 9) серьга с замком в раструбе была изготов- С. 95]. В могильнике Тамгалы-IV сосуды призе-

лена из бронзы и плакирована золотом [Грязнов, мистые, со слабо выраженным ребром, без орна-

1927. Рис. 25,7] (рис. 3,4). Отверстие в раструбе, мента [Рогожинский, 1999. Рис. 16,6; 17, 5, 6]. По

в которое заходил приостренный крючковидный мнению А.Е. Рогожинского, керамика могильника

конец серьги, Н.А. Аванесова считает характерной принадлежит смешанному алакульско-федоров-

чертой среднеазиатских серег [Аванесова, 1972. скому типу, но памятник он атрибутирует как фе-

С. 102. Рис. 1, 1, 4; Аванесова, 1991. С. 51] (рис. 3, доровский [Рогожинский, 1999. С. 31]. В могиль-

10, 11). Подобные изделия были распространены нике Каргалы-I серьги происходят из погребения с

и в Семиречье. В погребении 8 могильника Кар- частичной кремацией, сосуд в данном погребении

галы-I на обоих изделиях приостренный конец за- отсутствует, но сосуды из других погребений с

гнут крючком, а на раструбе одного из них имеется округлым плечом, без орнамента. Ю.А. Мотов от-

отверстие, которое использовалось как замок [Мо- носит могильник к федоровской культуре [Мотов,

тов, 2007. Рис. 4,7] (рис. 3, 6, 7). В могильнике Ой- 2007. С. 86–87].

Джайляу-III на подобном украшении приострен- Кроме того, в могильнике сапаллинской куль-

ный конец также загнут крючком [Горячев, Чер- туры Бустон-VI в могиле 331 найдена миниатюр-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

нов, 2020. Рис. 3,7] (рис. 3,8). Небольшое крюч- ная золотая серьга с широким и неглубоким (ди-

ковидное завершение имеет и серьга с раструбом сковидным) раструбом (рис. 3,14). Это погребе-

из могильника Тамгалы-IV, циста 1 [Рогожинский, ние представляло собой ритуальное захоронение

1999. Рис. 16,4] (рис. 3,5). кочкара, на черепе которого находилась золотая

Значительный интерес представляют бронзо- серьга с раструбом, вокруг шейных позвонков –

вые серьги с раструбом из могилы 62 могильника золотые спиралевидные пронизи и пастовые бусы.

Рублево-VIII (рис. 3,1). Исследователи указывают Н.А. Аванесова относит погребение к бустонскому

на такую особенность этого изделия как очень ши- этапу сапаллинской культуры [Аванесова, 2013.

рокий неглубокий раструб диаметром 21 мм, край С. 311. Табл. 35].

которого украшен пунсонным орнаментом [Ки- Серьги с конической спиралью. Изготовлены

рюшин и др., 2006. С. 34. Рис. 1,2]. В могильни- из проволоки, нижний конец закручен в кониче-

ке Муминабад (Средний Зеравшан), как отмечает скую спираль в несколько витков, а верхний обра-

Н.А. Аванесова, на двух бронзовых серьгах венчик зует маленькую петлю-дужку, которая вдевалась в

раструба украшен пунсонным орнаментом [Ава- мочку уха. На Алтае они встречены в могильниках

несова, 1972. С. 102. Рис. 1,5] (рис. 3,12). Кроме Подтурино и Чекановский Лог-Х. В могильни-

того, в погребении 79 могильника сапаллинской ке Чекановский Лог-Х найдены два экземпляра.

культуры Бустон-VI (Южный Узбекистан) найде- Серьга, изготовленная из белого металла, обна-

на бронзовая серьга с пунсонным орнаментом по ружена в могиле 72 [Демин, Запрудский, Ситни-

краю раструба, но форма раструба – широкий вы- ков, 2011. С. 24. Рис. 18,3] (рис. 3,16). Серьга из

сокий конус – не идентична алтайскому изделию бронзы найдена в могиле 117 [Демин, Запрудский,

(рис. 3,13). В этом же погребении найдены и дру- Ситников, 2011. Рис. 29,2] (рис. 3,15) вместе с ха-

гие андроновские украшения – фрагменты бронзо- рактерным ушным украшением, в состав которого

вого браслета с высоким спиральным навершием, входили трапециевидные подвески с полушарны-

бронзовые пронизка-обоймочка, гофрированная ми выпуклостями, подвески в 1,5 оборота, кону-

пластина, подвеска. Погребение относится к мола- совидное ребристое навершие, ребристые пронизи

линскому этапу сапаллинской культуры [Аванесо- и трубчатые серьги. Все изделия изготовлены из

ва, 2013. С. 84. Табл. 111]. бронзы и плакированы золотом. В могиле также

Бронзовые серьги с неглубоким, достаточно найдены бронзовые бусы и 12 просверленных ра-

широким раструбом распространены в Семире- ковин [Демин, Запрудский, Ситников, 2011. С. 25–

чье и смежных регионах. Они обнаружены в мо- 26]. Пара аналогичных изделий, изготовленных из

гильнике Тамгалы-IV, циста 1 [Рогожинский, 1999. бронзы, известна в Семиречье в могильнике Там-

Рис. 16,4] (рис. 3,5), в погребении 8 могильника галы-IV, циста 3 [Рогожинский, 1999. Рис. 17,4]

Каргалы-I [Мотов, 2007. Рис. 4,7] (рис. 3, 6, 7), в (рис. 3, 17, 18). Подобные изделия найдены также в

могильнике Ой-Джайляу-III [Горячев, Чернов, могильниках Средней Азии – Джазы-Кечу (Кирги-

2020. Рис. 3,7] (рис. 3,8), а также в Киргизии, в зия) и Арсиф (Фергана) [Аванесова, 1991. Рис. 43,

ограде 13 могильника Тегирмен-сай [Абетеков, 138, 139; Кузьмина 2008. С. 65]. Н.А. Аванесова от-

1963. Рис. 36,1] (рис. 3,9). В могильнике Тегир- мечает, что такие серьги имеют очень узкий ареал

мен-сай серьга с раструбом происходит из погре- (Средняя Азия н Приобье) н не находят аналогий

бения с кремацией, которое сопровождается со- в соседних культурных группах [Аванесова, 1991.

судом с ребром и без орнамента, такой же облик С. 57, 58].

232

[pict][pict][pict][pict]

UFA ARCHAEOLOGICAL HERALD Volume 22. no. 2. 2022

Бронзовые бляшки-нашивки круглые выпукло- такие бляшки-нашивки характерны для алакуль-

вогнутые, с пунсонным орнаментом по краю или ских памятников и обычно входят в состав жен-

без орнамента, с двумя противолежащими отвер- ской челюстно-лицевой подвески [Горячев, 2020а.

стиями для пришивания. На Алтае в могильнике С. 123]. Кроме того, в этом погребении находились

Чекановский Лог-II в могилах 28 и 30 найдено по и другие украшения, характерные для алакульской

две выпукло-вогнутых бляшки без орнамента [Де- традиции – восемь лапчатых подвесок без орна-

мин, Запрудский, Ситников, 2011. С. 21. Рис. 4,2]. мента из бронзовой пластины [Горячев, 2020а.

В могильнике Чекановский Лог-Х в могиле 155 Рис. 172,13]. Подобные украшения входили в со-

находились две бляшки-нашивки, одна – с пунсон- став накосного украшения. Аналогии известны в

ным орнаментом по краю, другая – без орнамента алакульско-атасуских памятниках Центрального

[Демин, Запрудский, Ситников, 2011. Рис. 34, 2,3] Казахстана. В могильнике Аксу-Аюлы-I (ограда 2,

(рис. 4, 1, 2). В могильнике Кытманово в могиле 20 ящик 3) обнаружено шесть накосных подвесок, из

найдена бронзовая бляшка-нашивка с пунсонным них 4 – лапчатые и 2 – ромбовидные [Маргулан и

орнаментом по краю, с двумя отверстиями по кра- др., 1966. С. 122; Маргулан, 1998. Рис. 189, 65–67].

ям и одним в центре [Уманский, Кирюшин, Гру- В могильнике Былкылдак-II (ограда 4) обнару-

шин, 2007. Рис. 30,1], в могиле 29 – аналогичная жены две лапчатые подвески с пунсонным орна-

бляшка, с двумя отверстиями по краям и одним в ментом [Маргулан и др., 1966. С. 113; Маргулан,

центре, но без орнамента [Уманский, Кирюшин, 1998. Рис. 189,62]. Лапчатые подвески известны и

Грушин, 2007. Рис. 47,3]. В Восточном Казахстане в Семиречье, в могильнике Кожабала-I [Горячев,

в могильнике Малый Койтас (могила 3) обнару- 2020в. С. 150, 153. Рис. 8, 74–80]. Материалы мо-

жена кругло-коническая бляшка-нашивка с пун- гильника Кожабала-I подробно не опубликованы,

сонным орнаментом и двумя противолежащими судя по представленным в публикации рисункам

отверстиями [Грязнов, 1927. Рис. 25,8] (рис. 4,3), в сосудов, на памятнике имеются как алакульские,

могиле 8 – подобная, но без орнамента [Грязнов, так и федоровские погребения. Кроме того, в мо-

1927. Рис. 25,9] (рис. 4,4). В могильнике Акмола в гиле из ограды 38 Кызылбулак-I найдено 10 брон-

кургане 15 ящик 1 найдена одна кругло-коническая зовых обойм от накосных украшений, просвер-

бляшка-нашивка, в могиле 1 кургана 19 – четы- ленная раковина и просверленный клык [Горячев,

ре кругло-конические бляшки, все без орнамента 2020а. С. 113, 122], которые, вероятно, составляли

[Кадырбаев, 1969. С. 94, 96. Табл. III, 10, 11, 17]. вместе с лапчатыми подвесками одно накосное

Бляшки-нашивки как с пунсонным орнамен- украшение. Следует отметить, что использование

том, так и без орнамента, обнаружены в могиль- бронзовых обойм, раковин и клыков характерно

никах Семиречья – Каргалы-I, Тамгалы-VI, Ой- для алакульской традиции. Две просверленные

Джайляу-III, Кожабала-I, Кызылбулак-I [Горячев, раковины найдены также в парном захороне-

Чернов, 2020. С. 62, 63. Рис. 6, 1–5, 7, 9, 10]. нии ограды 40 этого могильника [Горячев, 2020а.

Наиболее интересные материалы для сравне- С. 113]. В погребении ограды 38 сосуды отсутст-

ния этих украшений происходят из могильника вовали, но, по составу украшений, это типичное

Кызылбулак-I (Семиречье). В погребении 2 огра- алакульское погребение. Оно интересно тем, что с

ды 2 бляшка-нашивка с пунсонным орнаментом алакульскими украшениями найдены выпукло-во-

по краю (рис. 4,6) найдена в погребении

с кремацией вместе с двумя серьгами

с раструбом. Данная оградка отнесена

А.А. Горячевым ко второму (позднему)

этапу функционирования могильника,

датирующемуся «по новой периодиза-

ции чаще всего в пределах XVI–XIV/

XIII вв. до н.э.» [Горячев, 2020а. С. 100,

124, 125. Рис. 155,9]. Кроме того, не

менее восьми выпукло-вогнутых бля-

шек-нашивок без орнамента (рис. 4,5)

обнаружено в погребении из ограды 38,

совершенном по обряду трупоположе-

ния [Горячев, 2020а. С. 113. Рис. 172,9].

Также из этого погребения происходит

плоская бронзовая бляшка-нашивка с

тисненым геометрическим орнаментом

Рис. 4. Бронзовые бляшки-нашивки. 1, 2 – Чекановский Лог-Х; 3, 4 – Ма-

в виде креста и с четырьмя попарно рас- лый Койтас; 5, 6 – Кызылбулак-I; 7 – Бустон-VI (по: [Демин, Запрудский,

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

положенными противолежащими отвер- Ситников, 2011; Грязнов, 1927; Горячев, 2020а; Аванесова, 2013])

стиями для пришивания [Горячев, 2020а. Fig. 4. Bronze patches. 1, 2 – Chekanovsky Log-Х; 3, 4 – Malyy Koytas; 5,

Рис. 172,2]. Как отмечает А.А. Горячев, 6 – Kyzylbulak-I; 7 – Buston-VI (after: [Demin, Zaprudskiy, Sitnikov, 2011;

Gryznov, 1927; Goryachev, 2020а; Avanesova, 2013])

233

[pict][pict][pict]

S.V.Sotnikova

гнутые бляшки-нашивки, более характерные для где обнаружен целый комплекс украшений ала-

федоровского населения. А.А. Горячев выделяет кульского типа и бронзовые бляшки-нашивки,

на данном могильнике два этапа функционирова- были продатированы образцы дерева и челове-

ния – ранний и поздний и относит ограды 38 и 40 ческих костей. Календарный период рубки дере-

к раннему этапу. Он считает, что культурная при- ва в диапазоне вероятности 2σ (82,5 %) состав-

надлежность могильника Кызылбулак-I на обоих ляет 1780–1660 cal BC. Археологический возраст

этапах развития в большей степени относится к погребенного из этой же ограды по кости путем

федоровско-нуринской традиции андроновской радиоуглеродного анализа был определен в диа-

общности. Алакульско-атасуский компонент при- пазоне вероятности 2σ (85,1 %) 1750–1600 cal BC

сутствует только среди отдельных видов украше- [Гасс, Горячев, 2016. С. 111, 112, 114. Табл. 1]. Та-

ний или способов формовки сосудов, составляю- ким образом, полученные даты укладываются в

щих меньшинство среди материалов могильника интервал XVIII – рубеж XVII–XVI вв. до н.э. Учи-

[Горячев, 2020а. С. 124, 125]. Выделение на мо- тывая состав украшений из погребения ограды 38,

гильнике Кызылбулак-I двух этапов функциониро- можно говорить о том, что эти даты определяют

вания сомнений не вызывает. Но представляется, время алакульских комплексов и, возможно, нача-

что здесь присутствуют как алакульско-атасуские ло контактов алакульцев с федоровцами. Но рас-

комплексы с трупоположением, тяготеющие к се- пространять эту дату на федоровские комплексы

верной части могильника, так и федоровские ком- преждевременно. Из данного могильника имеются

плексы с преобладанием кремации, тяготеющие к еще две калиброванные даты (ограды 42 и 45). Ар-

южной половине кладбища, но обоснование этого хеологический возраст погребенного из ограды 45

положения выходит за рамки данной статьи. От- по кости был определен в диапазоне вероятности

носительно находки бляшек-нашивок важно от- 2σ (89,5 %) 1700–1530 cal BC, из ограды 42 дата

метить, что украшения без орнамента отнесены к по кости определена в диапазоне вероятности 2σ

раннему, а с пунсонным орнаментом – к позднему (87,2 %) 1750–1600 cal BC [Гасс, Горячев, 2016.

этапу функционирования могильника Кызылбу- С. 111, 112, 114. Табл. 1], т.е. даты из оград 42 и 45

лак-I. чуть более поздние – середины XVIII – середины

Бляшки-нашивки известны и в Средней Азии. XVI вв. до н.э. Ограда 42 содержала захоронение

В могильнике сапаллинской культуры Бустон-VI в юноши без инвентаря. Ограда 45 интересна тем,

могиле 86 обнаружена бронзовая бляшка-нашивка что примыкает с востока к ограде 38, которая опре-

с пунсонным орнаментом по краю и отверстием в делена нами как алакульская. В могиле ограды 45

центре [Аванесова, 2013. Табл. 9,4] (рис. 4,7). Мо- захоронена женщина, сопровождающий инвен-

гила подбойной конструкции, содержала под се- тарь которой был представлен двумя бронзовыми

верной стенкой остатки кремации, а в центре, на браслетами с высокими спиралевидными оконча-

меловой подсыпке, располагался костяк овцы, на ниями, бронзовыми бусами и сосудом [Горячев,

уровне передних конечностей – бронзовая бляшка. 2020а. С. 115–116. Рис. 176]. Сосуд без орнамента,

Н.А. Аванесова относит погребение к бустонскому с плавным профилем, может быть условно атри-

этапу [Аванесова, 2013. С. 272]. бутирован как федоровский. Браслеты с высоким

Таким образом, алтайско-восточноказахстан- коническим навершием, безусловно, занимают бо-

ские андроновские украшения имеют значитель- лее позднюю хронологическую позицию по срав-

ное сходство с изделиями Семиречья, Киргизии и нению с браслетами с уплощенной спиралью, но

отчасти других районов Средней Азии. Наиболее этого недостаточно, чтобы считать такие браслеты

интересно сходство редких изделий – трапецие- отличительной особенностью федоровского насе-

видных подвесок-обойм с полушарными выпукло- ления. Таким образом, материалы оград 38, 42 и

стями и, более того, всего головного украшения, 45, имеющие радиоуглеродные датировки в интер-

частью которого они являлись. Такое сходство не вале XVIII–XVI вв. до н.э., не содержат достаточно

могло возникнуть в результате независимого раз- убедительных доказательств именно федоровской

вития, эти территории достаточно удалены друг принадлежности погребенных. Они характеризу-

от друга, поэтому, вероятно, речь должна идти о ют только более ранние комплексы, локализую-

миграции. Выше уже говорилось о возможном щиеся в северной половине могильника и содер-

типологическом и хронологическом приоритете жащие захоронения по обряду ингумации. К тому

семиреченских трапециевидных изделий, так как же часть погребений содержит материал, сопоста-

они обнаружены в комплексах, атрибутированных вимый с алакульской традицией и, вероятно, отра-

как алакульские или смешанные алакульско-федо- жающий начало контактов с федоровцами. Мож-

ровские. Вопрос о хронологии требует отдельного но также добавить, что все три ограды отнесены

рассмотрения. А.А. Горячевым к раннему этапу функционирова-

Важным этапом в изучении андроновских ния могильника. К сожалению, наиболее интерес-

памятников Семиречья является получение но- ная группа оград с яркими проявлениями федоров-

вых калиброванных радиоуглеродных дат. Из по- ской традиции (с кремацией и/или серьгами с рас-

гребения ограды 38 могильника Кызылбулак-I, трубом) из южной части могильника, относящаяся

234

[pict][pict][pict]

УФИМСКИЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК Том 22. № 2. 2022

ко второму этапу функционирования памятника, возможна только в том случае, если бустонское на-

оказалась не охвачена радиоуглеродным датиро- селение контактировало на молалинском этапе не

ванием. Для определения времени существования с федоровцами, а со смешанными группами ала-

второй группы некрополя представляют интерес кульско-федоровского населения. Соответствен-

новые калиброванные радиоуглеродные даты, по- но, с поправкой на новые радиоуглеродные даты,

лученные по древесному углю на поселении Бу- это могло иметь место в интервале XVII–XVI вв.

такты-I, расположенному на окраине г. Алматы. до н.э., а при условии синхронизации, эту дату сле-

Они были определены в диапазоне вероятности 2σ дует распространить и на молалинский этап. Со-

(94,3 %) 1690–1510 cal BC с пола жилища 1 и в ди- ответственно, рассмотренное выше погребение 79

апазоне вероятности 2σ (95,4 %) 1620–1430 cal BC некрополя Бустон-VI (молалинский этап), где най-

из хозяйственной ямы данного жилища. Третья дена серьга с пунсонным орнаментом и браслет с

дата – 1420–1050 cal BC (95,4 %) с пола жилища 1, высоким спиралевидным навершием, скорее все-

по мнению А. Гасса, отражает поздний этап суще- го, отражает контакты со смешанной алакульско-

ствования данной федоровской жилищной кон- федоровской группой.

струкции [Гасс, Горячев, 2016. С. 110, 112. Табл. 1]. Только для бустонского этапа, как отмечает

Таким образом, первые две даты, укладывающие- Н.А. Аванесова, характерны ритуальные погребе-

ся в интервал XVII–XV вв. до н.э., вполне допусти- нии кочкаров (баранов) [Аванесова, 2013. С. 28],

мы для федоровских комплексов, содержащих ма- причем из пяти таких погребений в двух обнару-

териалы, аналогичные второму этапу существова- жены андроновские украшения федоровского типа

ния могильника Кызылбулак-I. С одной стороны, – небольшая золотая серьга с широким неглубо-

они отражают сравнительно более позднюю хро- ким раструбом, золотые спиралевидные пронизи,

нологическую позицию федоровских комплексов пастовые пронизи, бронзовая бляшка с пунсонным

по сравнению с алакульскими, с другой стороны, в орнаментом. Учитывая более позднюю позицию

интервале XVII–XVI вв. до н.э. (возможно, даже с комплексов с кочкарами в рамках сапаллинской

середины XVIII вв. до н.э.) допускают сосущество- культуры, можно предположить, что на бустон-

вание федоровского и алакульского населения и их ском этапе население некрополя эпизодически

взаимные контакты, а также наличие комплексов контактировало уже преимущественно с поздне-

со смешанными алакульско-федоровскими тради- федоровским населением, что могло иметь место в

циями в погребальном обряде и инвентаре. конце XVI–XV вв. до н.э., но до появления населе-

Калиброванные даты из могильников Семи- ния с валиковой керамикой, так как для него такие

речья позволяют внести некоторые коррективы изделия не характерны.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

в датировку некрополя сапаллинской культуры Для определения направления миграций на

Бустон-VI. Н.А. Аванесова датирует могильник востоке андроновского мира проведем сопостав-

Бустон-VI второй половиной II тыс. до н.э. (без ление дат из Семиречья и Алтая. Для андронов-

использования калиброванных дат – С.С.) [Аване- ских могильников Алтая имеются как калибро-

сова, 2013. С. 525]. Она отмечает влияние андро- ванные, так и некалиброванные радиоуглеродные

новского федоровского населения на формирова- даты. В работе 2007 года исследователи приводят

ние некрополя Бустон-VI, что нашло отражение в некалиброванные даты андроновских могильни-

керамике, металлических изделиях, погребальной ков Алтая, которые в целом укладываются в ин-

традиции, и считает, что условия залегания федо- тервал XVIII–XIII вв. до н.э., в том числе шесть

ровской керамики на данном памятнике надежно образцов фрагментов деревянных конструкций

связаны с молалинским этапом сапаллинской куль- из четырех андроновских погребений могиль-

туры и позволяют синхронизировать их [Аванесо- ника Рублево-VIII были датированы в интервале

ва, 2010. С. 117]. Кроме того, Н.А. Аванесова пола- XVII–XIV вв. до н.э., для могильника Чекановский

гает, что антропологические материалы этот вывод Лог-Х по костным останкам (3 образца) получены

подтверждают. Но антропологическое заключение даты XVI–XV вв. до н.э. [Кирюшин и др., 2007.

звучит следующим образом: «Полученные нами С. 256–258. Табл. 1]. По костным останкам из по-

результаты анализа краниологической и остеоло- гребений грунтового могильника Фирсово-XIV

гической серий из некрополя БустонVI, позволя- получено девять дат с большим хронологическим

ют утверждать, что “представителями степного разбросом от XXII до III вв. до н.э., но важно, что

мира эпохи бронзы” в нашем случае вполне могут из них шесть дат укладываются в интервал XVIII–

выступать носители андроновской культуры, не- XIII вв. до н.э. [Кирюшин и др., 2007. С. 256–258.

однородность антропологического типа которых Табл. 1]. В 2015 году вышла статья Д.В. Папина,

уже общепризнана. Их физическое присутствие который отмечает, что андроновское время Алтая

на памятнике подтверждается теперь не только представлено 52 радиоуглеродными датами. Это,

археологическими артефактами. По антропологи- прежде всего, материалы грунтового могильни-

ческим материалам более близкими к бустонским ка Рублево-VIII (34 образца), Фирсово-XIV (9),

являются алакульские группы» [Аванесова, Дубо- Манжиха-V (3), Чекановский лог-X (3) и другие.

ва, Куфтерин, 2010. С. 135–136]. Такая ситуация Для перевода радиоуглеродных дат в календарные

235

[pict][pict][pict]

С.В.Сотникова

была отобрана 31 дата, имеющая достаточно высо- го украшения с трапециевидными подвесками,

кий уровень достоверности. Обобщенный хроно- но отсутствуют серьги с раструбом. На другом,

логический интервал для серии составляет 1979– также достаточно представительном памятнике,

1618 гг. до н.э. по первой сигме при 88 % вероят- Рублево-VIII, представлены как комплекты с тра-

ности и 2141–1451 гг. до н.э. по второй сигме при пециевидными подвесками, так и серьги с растру-

99 % вероятности. Соответственно, Д.В. Папин бом, причем последние обнаруживают сходство в

считает, что нижней границей андроновской куль- специфических деталях (широкий раструб, пун-

туры является XIX–XVIII вв. до н.э., а актуальный сонный орнамент по его краю, замок в раструбе)

верхний предел относится к XVI–XV вв. до н.э. По с изделиями южных регионов. Эти факты скорее

его мнению, XV век до н.э. является и началом пе- свидетельствуют в пользу периодически повторя-

риода поздней бронзы. Вместе с тем, он отмечает, ющихся миграционных импульсов, обусловивших

что наблюдается хронологический хиатус между специфический состав металлических украшений

верхней границей андроновской культуры и ниж- отдельных могильников Алтая.

ней границей эпохи поздней бронзы, пока в эту ла- Необходимо учесть и тот факт, что исследова-

куну попадают только даты бурлинского типа, но тели считают возможным говорить о существова-

не ирменские и саргаринско-алексеевские [Папин, нии в Семиречье в Шу-Илейском регионе в эпоху

2015. С. 136, 137]. Время появления в Восточном бронзы Хантауского транзитного коридора, связы-

Казахстане андроновских комплексов исследова- вавшего Центральный Казахстан с Северным При-

тели считают возможным отнести к XIX–XVIII вв. тяньшаньем, что предполагает тесные культурные

до н.э., но при этом отмечают, что это пока не связи населения этих регионов [Горячев, Егоро-

подтверждено радиоуглеродными датами [Мерц, ва Т.А., Егорова К.А., 2020. С. 159]. Более того,

Святко, 2016. С. 134, 137]. Е.Е. Кузьмина объединяла андроновские памят-

Таким образом, если сравнивать радиоугле- ники Семиречья, Южного Казахстана, Киргизии и

родные калиброванные даты Алтая и Семиречья, Южной Ферганы в один семиреченский или семи-

то ни один из районов не имеет явного хронологи- реченско-ферганский тип [Кузьмина, 2008. С. 64–

ческого приоритета перед другим. И здесь нельзя 67]. Таким образом, сходство отдельных андро-

не согласиться с мнением Р.А. Мимохода, который новских украшений Алтая и Восточного Казахста-

считает, что результаты радиоуглеродного дати- на с украшениями из андроновских могильников

рования являются основанием для «...установле- Средней Азии далеко не случайно. Это сходство

ния не абсолютной, а достаточно относительной также указывает на то, что миграция шла из регио-

радиоуглеродной хронологии и выступают в ка- на, где андроновское население имело постоянные

честве внешней независимой системы, с которой контакты со Средней Азией. Археологические и

на принципах верификации может сопоставляться антропологические материалы могильника сапал-

система сравнительно-типологической хроноло- линской культуры Бустон-VI свидетельствуют не

гии» [Мимоход, 2011. С. 50]. только об активных культурных контактах, но и о

Возвращаясь к вопросу о типологическом «физическом присутствии» андроновского населе-

приоритете трапециевидных подвесок с террито- ния в составе оседло-земледельческой популяции.

рии Семиречья, которые обнаружены в комплек- Но возможности оттока андроновского населения

сах, атрибутированных как алакульские или сме- на территорию оседло-земледельческих культур

шанные алакульско-федоровские, вероятно, следу- были, по-видимому, ограничены, поэтому основ-

ет признать их хронологический приоритет перед ным направлением миграционного движения ста-

андроновскими Алтая. ло восточное и северо-восточное – на Алтай и в

Группа андроновских могильников, локали- Восточный Казахстан.

зованная на территории степного и лесостепного Антропологические материалы

Алтая и, отчасти, Восточного Казахстана, могла

Антропологические материалы являются од-

сложиться под влиянием миграции отдельных

ним из значимых доказательств миграции насе-

групп алакульского, смешанного алакульско-фе-

ления. Антропологические данные, полученные

доровского, федоровского населения с террито-

из могильников степного и лесостепного Алтая

рии Семиречья, а также, возможно, Северного

(Рублево-VIII и Фирсово-XIV), не противоречат

Притяньшанья. По-видимому, это была не разовая

сделанному выше выводу. В ходе изучения крани-

миграция, а периодически повторяющиеся мигра-

ологических материалов могильника Рублево-VIII

ционные импульсы, но, возможно, и постоянный

исследователи пришли к выводу, что наиболее

отток алакульских, алакульско-федоровских, федо-

близкие морфологические характеристики данная

ровских групп на территорию Алтая и Восточного

серия обнаруживает не с федоровцами Западной

Казахстана в период существования андроновской

Сибири, а с различными группами алакульского

культурно-исторической общности. Иначе сложно

населения – с алакульцами Волго-Уралья, петров-

объяснить ситуацию, когда на самом крупном (из

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

ским и алакульским населением Южного Урала,

известных на данный момент) могильнике – Фир-

со сборной алакульской серией Западного Казах-

сово-XIV – широко представлен комплект ушно-

стана [Батанина и др., 2017. С. 273]. Одонтологи-

236

[pict][pict][pict]

UFA ARCHAEOLOGICAL HERALD Volume 22. no. 2. 2022

ческое изучение серии из Рублево-VIII показало К.Н. Солодовников приходит к выводу, что

некоторые различия между мужчинами и женщи- серия из могильника Фирсово-XIV морфологи-

нами. Наблюдаемое в мужской серии сочетание чески неоднородна. Для выяснения характера

признаков близко к южному грацильному одон- неоднородности исследователем был проведен

тологическому типу. В целом, одонтологическая внутригрупповой анализ главных компонент.

серия из Рублево-VIII обнаруживает сходство с При внутригрупповом анализе мужских черепов

алакульским населением Южного Урала и ала- Фирсово-XIV вся серия разделилась на примерно

кульцами Омского Прииртышья. Соответственно, равные в количественном отношении совокупно-

исследователи не исключают присутствие ала- сти, составляющие два кластера [Солодовников,

кульского компонента в популяциях андроновско- 2005. Рис. 3]. Первый кластер – «протоевропей-

го населения Южного Алтая [Зубова, Кишкурно, ский» – по средним данным характеризуется чер-

Поздняков, 2017. С. 328, 329]. тами «классического» андроновского типа. Вто-

Антропологические материалы Фирсово-XIV рой кластер – «средиземноморский», грацильный.

были проанализированы К.Н. Солодовниковым При внутригрупповом анализе женских черепов

(мужские – 28 черепов, женские – 15), который выделяются два основных кластера [Солодовни-

отмечает, что краниологическая серия Фирсово- ков, 2005. Рис. 4]. Первый из них, более многочи-

XIV имеет ярко выраженный европеоидный облик сленный, по средним данным почти идентичен с

[Солодовников, 2005. С. 129]. В данном исследо- суммарной мужской серией с учетом полового

вании представляет интерес таблица 5, где при- диморфизма. Типологически в нем выделяются

водятся обобщенные коэффициенты Л. Пенроза отдельные черепа с особенностями протоевро-

между краниологической серией из могильника пейского или средиземноморского типов. По мне-

Фирсово-XIV (по мужским и женским черепам нию исследователя, данный кластер формируется

отдельно) и привлекаемыми для сравнения груп- на основе смешения тех же компонентов, что и у

пами эпохи бронзы. Автор отмечает, что, судя по мужчин. Второй кластер у женщин меньший в ко-

значениям обобщенных коэффициентов Л. Пенро- личественном отношении, также смешанный. При

за «по форме», как мужская, так и женская серии этом, основным компонентом смешения является

Фирсово-XIV, при сравнении с синхронными ма- низколицый монголоидный тип, проявляющий

териалами, обнаруживает наибольшее сходство с особенности западно-сибирской расы в варианте

выраженными европеоидными группами, в соста- обь-иртышского антропологического типа [Соло-

ве которых прослеживается смешение протоевро- довников, 2005. С. 132–134].

пейского и средиземноморского морфологических Большинство исследователей присутствие че-

компонентов: андроновцами Западного Казахста- репов средиземноморского антропологического

на (коэффициент для мужских и женских чере- типа в верхнеобской серии объясняют участием

пов соответственно – 0,243 и 0,104) и срубниками в андроновской миграции населения алакульской

Нижнего Поволжья (0,214 и 0,117) [Солодовников, культуры [Дремов, 1997. С. 95, 96; Батанина и

2005. С. 130]. Если продолжить анализ серий на др., 2017. С. 273]. К.Н. Солодовников считает, что

основании таблицы 5, то можно сделать следую- «наличие в составе группы из Фирсово-XIV око-

щие выводы. Среди андроновских серий мужские ло половины мужчин с чертами средиземномор-

черепа Фирсово-XIV обнаруживают наибольшее ской расы при отсутствии алакульских элементов

сходство с андроновцами (федоровцами) Средне- в керамике и погребальном обряде могильника…

го Енисея (0,314). Несколько больше обобщенные препятствует их идентификации с алакульцами».

расстояния с сериями андроновцев (федоровцев) Поэтому «средиземноморский» кластер серии

Верхнего Приобья (0,508) и Северо-Восточного Фирсово-XIV он связывает с елунинской культу-

Казахстана (0,562). Среди других культур эпохи рой Алтая [Солодовников, 2005. С. 135]. Однако,

бронзы значительное сходство с серией тазабаг- на данный момент, когда алакульские элементы

ъябской культуры из могильника Кокча-III (0,351) фиксируются как по материалам украшений, так и

и морфологически «средиземноморскими» серия- в керамике [Гутков, Папин, Федорук, 2014. С. 318–

ми древнеземледельческих культур юга Средней 320] могильников степного и лесостепного Алтая,

Азии – Алтындепе (0,298), Джаркутан (0,496) и данный аргумент уже не является убедительным

Сапаллитепа (0,609). Женские черепа Фирсово- доказательством.

XIV обнаруживают наибольшее сходство с андро- Для межгруппового сопоставления морфо-

новцами (федоровцами) Верхнего Приобья (0,128) логических компонентов, выделенных в составе

и значительное сходство с федоровскими сериями мужской и женской серий Фирсово-XIV с груп-

Среднего Енисея (0,252) и Северо-Восточного Ка- пами эпохи бронзы, К.Н. Солодовниковым до-

захстана (0,317). С другой стороны, женские чере- бавлены серии елунинской, самусьской культур,

па, как и мужские, имеют значительное сходство а также, что представляет интерес, среднеазиат-

со среднеазиатскими сериями – тазабагъябской ские серии из Карадепе и Геоксюра. При анализе

культурой (0,333), Алтындепе (0,273), Джаркутан мужских групп выделяются два основных класте-

(0,276) и Сапаллитепа (0,438). ра [Солодовников, 2005. Рис. 6]. В первый из них

237

[pict][pict][pict]

S.V.Sotnikova

входит «протоевропейский» компонент Фирсово- С.С. Тур проведен анализ краниоскопических

XIV и серии андроновцев (федоровцев). «Среди- особенностей носителей андроновской культуры

земноморский» компонент Фирсово-XIV вошел во Алтая [Тур, 2011. С. 147–155]. Она отмечает, что

второй обширный кластер, который формируют краниоскопические (дискретно-варьирующие, или

долихокранные сравнительно узколицые европео- неметрические) признаки, представляющие собой

идные группы. Причем «средиземноморцы» Фир- анатомические вариации в строении черепа, реги-

сово-XIV оказались наиболее близки как с сери- стрируются по принципу «присутствие–отсутст-

ями многоваликовой и срубной культур Украины, вие» и являются важным источником информации

так и с сериями из Геоксюра [Солодовников, 2005. при изучении происхождения и этногенетических

С. 139], а также (судя по рис. 6 – С.С.) Каратепе и связей палеопопуляций. Анализ краниоскопи-

Алтындепе. ческих особенностей носителей андроновской

При межгрупповом сопоставлении женских культуры Алтая позволяет независимым образом

групп К.Н. Солодовниковым выделяются три ос- проверить основанные на краниометрических

новных кластера. Первый из них образуют груп- данных противоречивые гипотезы относительно

пы древнеземледельческих культур юга Средней направления генетических связей алтайских ан-

Азии. Второй формируют выраженные европео- дроновцев. Было исследовано более 80 черепов

идные, абсолютно и относительно более широко- андроновской культуры Алтая, в том числе из мо-

лицые серии андроновцев Енисея, Верхнего При- гильников Фирсово-XIV (44 черепа), Чекановский

обья, Северо-Восточного и Западного Казахстана, Лог-II и X (14 черепов), Маринка (4), Березовский

а также срубной и тазабагъябской культур. Сюда (4). Параллельно С.С. Тур использовала две про-

же он относит женские черепа первого кластера граммы – японскую программу Ханикара, Исида

Фирсово-XIV, но при этом отмечает, что они «тя- из 20 признаков (использовалось 19) и программу

готеют к группам юга Средней Азии» [Солодовни- российского антрополога А.Г. Козинцева из 6 при-

ков, 2005. С. 141]. Этот вывод вызывает сомнения, знаков (использовалось 5). Для сравнения ею были

так как на рисунке 7, где представлены результа- привлечены как современные серии, так и древние,

ты многомерного шкалирования и кластеризации в том числе, по программе А.Г. Козинцева, серии

расстояний Пенроза «по форме», первый кластер энеолита Туркмении, афанасьевцев Горного Алтая

женской серии Фирсово-XIV совершенно отчетли- и Минусинской котловины, андроновская серия

во входит не во второй, а в первый кластер, вме- Минусинской котловины, андроновская серия Се-

сте с женскими сериями древнеземледельческих верного, Восточного и Центрального Казахстана.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

культур юга Средней Азии – Каратепе, Геоксюра, По результатам анализа по 19 признакам серия

Алтындепе, Джаркутана и Сапаллитепа. андроновской культуры Алтая занимает промежу-

Эта поправка имеет немаловажное значение точное положение, обусловленное сочетанием «за-

для выводов, сделанных в первой части статьи по падных» и «южных» особенностей. С.С. Тур отме-

археологическим материалам о том, что миграция чает, что такое сочетание двух разнонаправленных

алакульского, смешанного алакульско-федоров- тенденций отражает смешанный характер данной

ского, федоровского населения шла с территории, группы. По результатам анализа материалов по

где андроновское население тесно контактировало пяти признакам (по программе А.Г. Козинцева)

с оседло-земледельческим миром Средней Азии. территориальные группы андроновцев обнару-

Третий кластер женской серии составляют се- живают существенную вариабельность. Наиболее

рии с ощутимой долей монголоидного компонен- выражены различия между алтайской и минусин-

та: кротовцев Сопки-II и андроновцев Преобра- ской сериями, первая попадает в область «южных»

женки-III. Сюда же вошел второй кластера Фирсо- значений, вторая – «северных». Казахстанская се-

во-XIV [Солодовников, 2005. С. 141]. рия занимает промежуточное положение в зоне

Несомненное значение имеет вывод К.Н. Со- трансгрессии. По результатам анализа материалов

лодовникова о том, что четкость выделения ис- по программе А.Г. Козинцева, С.С. Тур приходит к

ходных компонентов, а также малочисленность заключению, что «андроновское население Алтая

компонента северного происхождения в составе имеет сходство с южными европеодными груп-

серии Фирсово-XIV по сравнению с материалами пами и этим отличается … от других территори-

из других андроновских могильников с террито- альных групп андроновцев …» [Тур, 2011. С. 153].

рии лесостепного Алтая, указывают на начало их Таким образом, «изучение краниоскопических

смешения и, косвенно, на более раннюю датиров- особенностей носителей андроновской культуры

ку этого могильника в кругу памятников андро- Алтая с использованием двух разных методиче-

новской культуры Верхнего Приобья [Солодовни- ских подходов дало сходные результаты. Оба ком-

ков, 2005. С. 144]. К этому следует добавить, что, плекса признаков в той или иной мере отражают

несмотря на то, что Фирсово-XIV является одним генетическое влияние южных европеоидов» [Тур,

из самых крупных раскопанных на данный момент 2011. С. 154].

андроновских могильников Алтая, в нем отсутст- С.С. Тур проведен также одонтологический

вуют серьги с раструбом – характерный атрибут анализ населения андроновской культуры Алтая

федоровского населения. [Тур, 2009. С. 228–236]. Было исследовано более

238

[pict][pict][pict]

УФИМСКИЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК Том 22. № 2. 2022

90 черепов андроновской культуры Алтая, в том ников Алтая (Фирсово-XIV, Рублево-VIII) скорее

числе из могильников Фирсово-XIV (51 череп), свидетельствуют в пользу периодически повторя-

Чекановский Лог-II и X (18 черепов), Маринка (7) ющихся миграционных импульсов, но не исклю-

и Березовский (4). Для сравнения были привлече- чают и варианта постоянного оттока алакульских,

ны как современные серии, так и древние (некро- алакульско-федоровских, федоровских групп на

поль Гонур, Южный Таджикистан). Одонтологи- территорию Алтая и Восточного Казахстана в

ческие серии Гонура и андроновцев Алтая вошли период существования андроновской культурно-

в группу южного происхождения, они сближаются исторической общности.

с современными группами южных европеоидов. Вероятно, возможности распространения анд-

В результате исследования С.С. Тур приходит к роновского населения на территорию оседло-зем-

выводу, что «по одонтологическим данным иссле- ледельческих культур были ограничены, поэтому

дованная выборка населения андроновской куль- основным направлением миграционного движе-

туры Алтая характеризуется как европеоидная, ния стало восточное и северо-восточное – на Ал-

генетически связанная с группами южного про- тай и в Восточный Казахстан.

исхождения» [Тур, 2009. С. 235]. Таким образом, Антропологические и одонтологические ма-

результаты одонтологического и краниоскопиче- териалы свидетельствуют о присутствии алакуль-

ского исследования андроновского населения Ал- ского компонента в популяциях андроновского

тая совпадают и свидетельствуют о генетической населения Южного Алтая, а также о генетической

связи с группами южного происхождения. связи с группами южного происхождения. В тоже

Заключение время, как представляется на данный момент, ан-

дроновское население Алтая формировалось под

Андроновское население на территории Алтая

влиянием нескольких миграционных потоков (как

появляется в результате миграции. Это положение

алакульских, так и федоровских) из разных реги-

признается всеми исследователями. Но принад-

онов андроновской культурно-исторической общ-

лежность мигрантов к андроновцам-федоровцам

ности. Миграционный поток из южных районов

не имеет надежного обоснования. Этому препят-

являлся только одним из них. Это подтверждает-

ствует целый ряд фактов, которые свидетельству-

ся, например, тем фактом, что в состав алтайского

ют о значительной роли алакульского компонента

головного убора с трапециевидными подвесками

в составе андроновцев Алтая. Комплекс алтайских

входили также трубчатые серьги, которые не по-

украшений как алакульского, так и федоровского

лучили распространения в среде андроновцев

облика, обнаруживает сходство с украшениями

Семиречья и Средней Азии, но зато были широ-

южных регионов обитания андроновцев – Семи-

ко представлены в алакульских могильниках Ка-

речьем и прилегающими районами Средней Азии.

захстана и Южного Урала. Но более конкретные

Формирование андроновского населения степного

выводы можно будет сделать только после полной

и лесостепного Алтая и, отчасти, Восточного Ка-

публикации материалов базовых для Алтая мо-

захстана, могла происходить под влиянием мигра-

гильников – Фирсово-XIV и Рублево-VIII, а также

ции отдельных групп алакульского, смешанного

материалов из Восточного Казахстана, что позво-

алакульско-федоровского, федоровского населе-

лит привлечь для сопоставления также керамику и

ния с территории Семиречья, а также, возможно,

погребальный обряд.

Северного Притяньшанья. Специфический состав

металлических украшений отдельных могиль-

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Абетеков А. Погребения эпохи бронзы могиль- Аванесова Н.А., Дубова Н.А., Куфтерин В.В.

ника Тегирмен-сай // КСИА. 1963. № 93. С. 93–95. Палеоантропология некрополя сапаллинской

Аванесова Н.А. Особенности среднеазиат- культуры БустонVI // Археология, этнография и

ских украшений эпохи развитой бронзы // Труды антропология Евразии. 2010. № 1 (41). С. 118–136.

Самаркандского государственного университета Батанина О.В., Зубова А.В., Кишкурно М.С.,

им. Алишера Навои. Новая серия. Вып. 218. 1972. Поздняков Д.В., Чикишева Т.А. Антропологиче-

С. 97–110. ские материалы эпохи бронзы из могильника Ру-

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Аванесова Н.А. Культура пастушеских племен блево-VIII // Проблемы археологии, этнографии,

эпохи бронзы азиатской части СССР (по металли- антропологии Сибири и сопредельных террито-

ческим изделиям). Ташкент: Фан, 1991. 200 с. рий. Т. XXIII. Новосибирск: ИАЭТ СО РАН, 2017.

Аванесова Н.А. Проявление степных традиций С. 265–274.

в сапаллинской культуре // Цивилизации и культу- Гасс А., Горячев А.А. К вопросу о типологии

ры Центральной Азии в единстве и многообразии. и хронологии могильников эпохи бронзы в вы-

Материалы междунар. конф., Самарканд, 7–8 сен- сокогорной зоне Заилийского Алатау // Вестник

тября 2009 г. Самарканд-Ташкент: МИЦАИ, 2010. НГУ. Серия: История, филология. 2016. Т. 15. № 5.

С. 107–133. С. 85–123.

Аванесова Н.А. БустонVI – некрополь огне- Горячев А.А. О погребальных традициях пле-

поклонников доурбанистической Бактрии. Самар- мен поздней бронзы урочища Ой-Джайляу в Чуи-

канд: МИЦАИ, 2013. 640 с. лийских горах // Мировоззрение населения Юж-

239

[pict][pict][pict]

С.В.Сотникова

ной Сибири и Центральной Азии в исторической годовой сессии ИАЭТ СО РАН. Т. XIII. Новоси-

ретроспективе. Вып. II / Отв. ред. П.К. Дашков- бирск: ИАЭТ СО РАН, 2007. С. 255–259.

ский. Барнаул: Азбука, 2008. С. 44–59. Кирюшин Ю.Ф., Позднякова О.А., Папин Д.В.,

Горячев А.А. Древний археологический ком- Шамшин А.Б. Коллекция металлических украше-

плекс верховьев ущелья Киши-Турген. Алматы: ний из погребений андроновского комплекса мо-

ИА им. А.Х. Маргулана, 2020а. 260 с. гильника Рублево-VIII // Алтай в системе метал-

Горячев А.А. Могильник эпохи бронзы Ма- лургических провинций бронзового века / Отв.

дьярсай-I северо-восточных склонов гор Киндык- ред. С.П. Грушин. Барнаул: АлтГУ, 2006. С. 33–44.

тас // Теория и практика археологических исследо- Кузьмина Е.Е. Арии – путь на юг. М.: Летний

ваний. 2020б. № 1 (29). С. 135–151. DOI: https://doi. Сад, 2008. 558 с.

org/10.14258/tpai(2020)1(29).-09 Маргулан А.Х., Акишев К.А., Кадырба-

Горячев А.А. Погребальные комплексы брон- ев М.К., Оразбаев А.М. Древняя культура Цент-

зового века Хантауского транзитного коридора // рального Казахстана. Алма-Ата: Наука, 1966. 436 с.

История и археология Семиречья. Вып. 7 / Отв. Маргулан А.Х. Сочинения. В 14 томах. Т. 1.

ред. А.А. Горячев. Алматы: ИА им. А.Х. Маргула- Бегазы-дандыбаевская культура Центрального Ка-

на, 2020в. С. 135–157. захстана. Алматы: Атамура, 1998. 400 с.

Горячев А.А., Егорова Т.А., Егорова К.А. Пе- Марьяшев А.Н., Горячев А.А. Памятники куль-

троглифы эпохи палеометалла в горах Хантау // сайского типа эпохи поздней и финальной бронзы

История и археология Семиречья. Вып. 7 / Отв. Семиречья // История и археология Семиречья /

ред. А.А. Горячев. Алматы: ИА им. А.Х. Маргула- Отв. ред. Т.А. Егорова. Алматы: Фонд «XXI век»,

на, 2020. С. 158–178. 1999. С. 44–56.

Горячев А.А., Потапов С.А., Чернов М.А. По- Мерц И.В., Святко С.В. Радиоуглеродная хро-

гребальный комплекс эпохи бронзы урочища Тесик нология памятников раннего бронзового века Се-

// Археология Казахстана. 2021. № 1 (11). С. 9–34. веро-Восточного и Восточного Казахстана. Пер-

DOI: https://doi.org/10.52967/akz2021.1.11.9.34 вый опыт // Теория и практика археологических

Горячев А.А., Чернов М.А. Металлические из- исследований. 2016. Вып. 1 (13). С. 126–150. DOI:

делия из погребальных комплексов эпохи бронзы https://doi.org/10.14258/tpai(2016)1(13).-09

Хантауского транзитного коридора // Вестник Ка- Мимоход Р.А. Радиоуглеродная хронология

рагандинского университета. Серия история, фи- блока посткатакомбных культурных образований

лософия. 2020. № 3 (99). С. 54–70. DOI: https://doi. // КСИА. 2011. Вып. 225. С. 28–51.

org/10.31489/2020HPh3/54-70 Молодин В.И., Гришин А.Е. Памятник Сопка-2

Грязнов М.П. Погребения бронзовой эпохи в на реке Оми. Т. 5. Новосибирск: ИАЭТ СО РАН.

Западном Казахстане // Казаки. Антропологиче- 2019. 223 с.

ские очерки. Вып. 1. Л.: АН СССР, 1927. С. 179– Мотов Ю.А. Могильник эпохи бронзы Карга-

221. лы I // История и археология Семиречья. Вып. 3 /

Гутков А.И., Папин В.В., Федорук О.А. Куль- Отв. ред. Ю.А. Мотов. Алматы: Фонд «Родничок»,

турные особенности андроновской керамики из 2007. С. 80–87.

могильника РублевоVIII // Арии степей Евразии: Папин Д.В. Хронология памятников эпохи

эпоха бронзы и раннего железа в степях Евра- поздней бронзы степного и лесостепного Алтая //

зии и на сопредельных территориях: сб. памяти Вестник КемГУ. 2015. № 2 (62). Т. 6. С. 135–138.

Е.Е. Кузьминой / Отв. ред. В.И. Молодин, А.В. Епи- Позднякова О.А. Проблема интерпретации по-

махов. Барнаул: АлтГУ, 2014. С. 311–320. гребений женщин с головными уборами (по ма-

Демин М.А., Запрудский С.С., Ситников С.М. териалам андроновского комплекса могильника

Андроновские украшения Гилевского археоло- Фирсово-XIV) // Наследие древних и традицион-

гического микрорайона. Барнаул: АлтГПА, 2011. ных культур Северной и Центральной Азии. Ма-

128 с. териалы 40-й РАЭСК. Т. III. Новосибирск: НГУ,

Дремов В.А. Население Верхнего Приобья в 2000. С. 47–53.

эпоху бронзы (антропологический очерк). Томск: Рогожинский А.Е. Могильники эпохи бронзы

ТомГУ, 1997. 364 с. урочища Тамгалы // История и археология Семи-

Зубова А.В., Кишкурно М.С., Поздняков Д.В. речья / Отв. ред. Т.А. Егорова. Алматы: Фонд «XXI

Одонтологическая характеристика андроновского век», 1999. С. 7–43.

населения Степного Алтая по материалам могиль- Солодовников К.Н. Антропологические ма-

ника Рублево-VIII // Проблемы археологии, этно- териалы из могильника андроновской культуры

графии, антропологии Сибири и сопредельных Фирсово-XIV: к проблеме формирования населе-

территорий. Т. XXIII. Новосибирск: ИАЭТ СО ния Верхнего Приобья в эпоху бронзы // Вестник

РАН, 2017. С. 326–330. археологии, антропологии и этнографии. 2006.

Кадырбаев М.К. Акмола – памятник андро- Вып. 6. С. 127–147.

новской культуры // Культура древних скотоводов Тур С.С. Одонтологическая характеристика

и земледельцев Казахстана / Отв. ред. К.А. Аки- населения андроновской культуры Алтая // Извес-

шев. Алма-Ата: «Наука» Каз. ССР, 1969. С. 91–106. тия АлтГУ. 2009. № 4 (64). Т. 2. С. 228–235.

Кирюшин Ю.Ф., Грушин С.П., Орлова Л.А., Тур С.С. Краниоскопическая характеристика

Папин Д.В. Хронология бронзового века на Ал- носителей андроновской культуры Алтая // Архео-

тае (проблемы радиоуглеродного датирования) // логия, этнография и антропология Евразии. 2011.

Проблемы археологии, этнографии, антропологии № 1 (45). С. 147–155.

Сибири и сопредельных территорий. Материалы

240

[pict][pict][pict]

UFA ARCHAEOLOGICAL HERALD Volume 22. no. 2. 2022

Уманский А.П., Кирюшин Ю.Ф., Грушин С.П. Хабарова С.В. О проникновении алакульских

Погребальный обряд населения андроновской групп на территорию Верхней Оби // Палеоде-

культуры Причумышья (по материалам могильни- мография и миграционные процессы в Западной

ка Кытманово). Барнаул: АлтГУ, 2007. 132 с. Сибири в древности и средневековье / Отв. ред.

Ю.Ф. Кирюшин. Барнаул: АлтГУ, 1994. С. 64–66.

REFERENCES

Abetekov,A. 1963, “Burials of Bronze Age ological research, no. 1 (29), pp. 135–151. (In Russ.)

NecropolisTegirmen-Sai”, Kratkie soobshheniya In- DOI: https://doi.org/10.14258/tpai(2020)1(29).-09

stituta arkheologii (“Brief Reports of Institute of Goryachev,A.A. 2020c, “Burial Complexes of

Archaeology”), iss. 93, pp. 93–95. (In Russ.) Bronze Age of Khantau Transit Corridor”, Istoriya i

Avanesova, N.A. 1972, “Features of CentralAsian arkheologiya Semirech’ya (“History and Archeology

Jewelry of Developed Bronze Age”, Trudy Samarkan- of Semirechye”), iss. 7, A.H. Margulan IA, Almaty,

dskogo gosudarstvennogo universiteta im. Alishera pp. 135–157. (In Russ.)

Navoi, Novaya seriya. (“Proceedings of Samarkand Goryachev,A.A., Egorova,T.A., Egorova, K.A.

State University named after Alisher Navoi. New Se- 2020, “Petroglyphs of Paleometallic Epoch in Khan-

ries”), iss. 218, pp. 97–110. (In Russ.) tau Mountains”, Istoriya i arkheologiya Semirechya

Avanesova, N.A. 1991, Culture of Pastoral Tribes (“History and Archeology of Semirechye”), iss. 7,

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

of Bronze Age of USSR Asian Part (on metal prod- A.H. Margulan IA, Almaty, pp. 158–178. (In Russ.)

ucts). Fan, Tashkent, 200 p. (In Russ.) Goryachev,A.A., Potapov, S.A., Chernov, M.A.

Avanesova, N.A. 2010, “Manifestation of Steppe 2021, “Funeral complex of Bronze age of the

Traditions in Sapalli Culture”, Tsivilizatsii i kultury Tesik tract”, Kazakhstan archaeology, no. 1 (11),

Centralnoy Azii v edinstve i mnogoobrazii. Mate- pp. 9–34. (In Russ.) DOI: https://doi.org/10.52967/

rialy mezhdunarodnoy konferentsii, Samarkand, akz2021.1.11.9.34

7–8 sentyabrya 2009 g. (“Civilizations and Cultures Goryachev,A.A., Chernov, M.A. 2020, “Metal

of Central Asia in Unity and Diversity. Proceed- objects found in burial complexes of Khantau transit

ings of International Conference, Samarkand, Sep- corridor”, Bulletin of the Karaganda University. Histo-

tember 7–8, 2009”), MITSAI, Samarkand-Tashkent, ry. Philosophy series, no. 3 (99), pp. 54–70. (In Russ.)

pp. 107–133. (In Russ.) DOI: https://doi.org/10.31489/2020HPh3/54-70

Avanesova, N.A. 2013, Buston VI – Necropolis of Gryaznov, M.P. 1927, “Burials of Bronze Age

Fire Worshippers of Pre-Urban Bactria. MITSAI, Sa- in Western Kazakhstan”, Kazaki. Antropologicheskie

markand, 640 p. (In Russ.) ocherki (“Cossacks. Anthropological Essays”), iss. 1,

Avanesova, N.A., Dubova, N.A., Kufterin,V.V. AN USSR, Leningrad, pp. 179–221. (In Russ.)

2010, “Skeletal remains from Buston VI – a Sa- Gutkov,A.I., Papin,V.V., Fedoruk, O.A. 2014,

palli culture cemetery in Uzbekistan, Archaeology”, “Cultural Features of Andronovo Ceramics from

Ethnology and Anthropology of Eurasia, no. 1 (41), Rublevo VIII Burial Ground”, Arii stepey Evrazii:

pp. 118–136. (In Russ.) epokha bronzy i rannego zheleza v stepyakh Evra-

Batanina, O.V., Zubova,A.V., Kishkurno, M.S., zii i na sopredelnykh territoriyakh: sbornik pamyati

Pozdnyakov, D.V., Chikisheva,T.A. 2017, “Anthropo- E.E. Kuzminoy (“Arias of Eurasian Steppes: Epoch of

logical Materials of the BronzeAge from the Rublyovo Bronze and Early Iron in Steppes of Eurasia and Ad-

VIII Burial Ground”, Problemy arheologii, etnografi, jacent Territories: Memoirs Collection of E.E. Kuzmi-

antropologii Sibiri i sopredel’nyh territorij (“Prob- na”), AltGU, Barnaul, pp. 311–320. (In Russ.)

lems of Archaeology, Ethnography, Anthropology Demin, M.A., Zaprudsky, S.S., Sitnikov, S.M.

of Siberia and Neighboring Territories”), vol. XXIII, 2011, Andronovo Decorations of Gilevsky Archae-

IAET SO RAN, Novosibirsk, pp. 265–274. (In Russ.) ological Microdistrict. AltGPA, Barnaul, 128 p.

Gass,A., Goryachev,A.A. 2016, “On the typol- (In Russ.)

ogy and chronology of Bronze Age cemeteries in Dremov,V.A. 1997, Population of Upper Ob Re-

the mountainous area of the Trans-ili Alatau”, Vest- gion in Bronze Age (Anthropological Essay). TomGU,

nik NSU. Series: History and Philology, vol. 15, Tomsk, 364 p. (In Russ.)

no. 5, p. 85–123. (In Russ.) Zubova,A.V., Kishkurno, M.S., Pozdnyakov, D.V.

Goryachev,A.A. 2008, “On Funerary Traditions 2017, “Odontological Characteristics of the Forest-

of Late Bronze Age Tribes of Oi-Dzhailau Tract in Steppe Altai Andronovo Population based on the

Chuili Mountains”, Mirovozzrenie naseleniya Yuzh- Materials from the Rublyovo VIII Burial Ground”,

noy Sibiri i Centralnoy Azii v istoricheskoy retrospec- Problemy arheologii, etnografi, antropologii Sibiri

tive (“Worldview of Southern Siberia and Central Asia i sopredel’nyh territorij (“Problems of Archaeology,

Population from Historical Point of View”), iss. II, Az- Ethnography, Anthropology of Siberia and Neighbor-

buka, Barnaul, pp. 44–59. (In Russ.) ing Territories”), vol. XXIII, IAET SO RAN, Novosi-

Goryachev,A.A. 2020a, Ancient Archaeological birsk, pp. 326–330. (In Russ.)

Complex of Upper Reaches of Kishi-Turgen Gorge. Kadyrbayev, M.K. 1969, “Akmola – Monument

A.H. Margulan IA, Almaty, 260 p. (In Russ.) of Andronovo Culture”, Kultura Drevnikh Skotovodov

Goryachev,A.A. 2020b, “Bronze Age burial i Zemledelcev Kazakhstana (“Culture of Ancient

mound Madyarsai-I from north-east slopes of Kindyk- Pastoralists and Farmers of Kazakhstan”), Nauka

tas of the mountains”, Theory and practice of archae- Kaz. SSR, Alma-Ata, pp. 91–106. (In Russ.)

241

[pict][pict][pict][pict]

S.V.Sotnikova

Kiryushin,Y.F., Grushin, S.P., Orlova, L.A., (“History and Archeology of Semirechye”), iss. 3,

Papin, D.V. 2007, “Chronology of Bronze Age in Altai Rodnichok Foundation, Almaty, pp. 80–87. (In Russ.)

(Problems of Radiocarbon Dating)”, Problemy arkhe- Papin, D.V. 2015, “Chronology of the Late Bronze

ologii, etnografi, antropologii Sibiri i sopredelnykh Age sites of the steppe and forest-steppe Altai”, The

territoriy. Materialy godovoy sessii IAET SO RAN Bulletin of Kemerovo State University, no. 2 (62),

(“Issues of Archeology, Ethnography, Anthropology vol. 6, pp. 135–138. (In Russ.)

of Siberia and Adjacent Territories. Materials of An- Pozdnyakova, O.A. 2000, “Issue of Interpretating

nual Session of IAET SB RAS”), vol. XII, IAET SO Burials of Women with Headdresses (based on mate-

RAN, Novosibirsk, pp. 255–259. (In Russ.) rials of the Andronovo complex of the Firsovo-XIV

Kiryushin,Y.F., Pozdnyakova, O.A., Papin, D.V., burial ground)”, Nasledie drevnikh i traditsionnykh

Shamshin,A.B. 2006, “Collection of Metal Ornaments kultur Severnoy i Centralnoy Azii. Materialy 40-y

from Andronovo Complex Burials of Rublevo-VIII RAESK (“Heritage of Ancient and Traditional Cul-

Burial Ground”, Altay v sisteme metallurgicheskikh tures of North and Central Asia. Materials of the 40th

provintsij bronzovogo veka (“Altai in System of Met- RAESK”), vol. III, NGU, Novosibirsk, pp. 47–53.

allurgical Provinces of Bronze Age”), AltGU, Bar- (In Russ.)

naul, pp. 33–44. (In Russ.) Rogozhinsky,A.E. 1999, “Burial Grounds of

Kuzmina, E.E. 2008, Arias – the Way to the South. Bronze Age Tamgaly Tracts”, Istoriya i arkheologi-

Letniy Sad, Moscow, 558 p. (In Russ.) ya Semirechya (“History and Archaeology of Semi-

Margulan,A.H., Akishev, K.A., Kadyr- rechye”), XXI Century Foundation, Almaty, pp. 7–43.

bayev, M.K., Orazbayev,A.M. 1966, Ancient Culture (In Russ.)

of Central Kazakhstan. Nauka, Alma-Ata, 436 p. Solodovnikov, K.N. 2006, “Paleoanthropological

(In Russ.) Material from the Andronovo Cemetery of Firsovo-

Margulan,A.H. 1998, “Begazy-Dandybayev Cul- XIV in the Light of development of the Upper Ob

ture of Central Kazakhstan”, Sochineniya. V 14 tomah Population During the Bronze Age”, Vestnik Arhae-

(“Essays. In 14 Volumes”), vol. 1, Atamura, Almaty, ologii, Antropologii i Etnografi, iss. 6, pp. 127–147.

400 p. (In Russ.) (In Russ.)

Maryashev,A.N., Goryachev,A.A. 1999, “Kulsai Tur, S.S. 2009, “Odontological Characteristics of

Monuments of Late and Final Bronze Age in Semi- Population of Andronovo Culture in Altai”, Izvestiya

rechye”, Istoriya i arлheologiya Semirechya (“History of Altai State University, no. 4 (64), vol. 2, pp. 228–

and Archeology of Semirechye”), XXI Century Foun- 235. (In Russ.)

dation, Almaty, pp. 44–56. (In Russ.) Tur, S.S. 2011, “A Nonmetric Cranial Study of

Merts, I.V., Svyatko, S.V. 2016, “First radio- the Andronovo Series from the Altai”, Archaeology,

carbon chronology of the Early Bronze Age sites in Ethnology & Anthropology of Eurasia, no. 1 (45),

North-Estern Kazakhstan. First experience”, Theory pp. 147–155. (In Russ.)

and practice of archaeological research, iss. 1 (13), Umansky,A.P., Kiryushin,Yu.F., Grushin, S.P.

pp. 126–150. (In Russ.) DOI: https://doi.org/10.14258/ 2007, Funeral Rite of Population of Andronovo

tpai(2016)1(13).-09 Culture of Prichumyshye (based on materials of the

Mimohod, R.A. 2011, “Radiocarbon Chronology Kytmanovo burial ground). AltGU, Barnaul, 132 p.

of Post-Catacomb Cultural Formations Block”, Krat- (In Russ.)

kie soobshheniya Instituta arkheologii (“Brief Re- Khabarova, S.V. 1994, “On Penetration of Alakul

ports of Institute of Archeology”), iss. 225, pp. 28–51. Groups into Territory of Upper Ob”, Paleodemo-

(In Russ.) grafya i migratsionnye processy v Zapadnoy Sibiri

Molodin,V.I., Grishin,A.E. 2019, Monument v drevnosti i srednevekovye (“Paleodemography and

Sopka-2 on Omi River. Vol. 5, IAET SO RAN, Novo- Migration Processes in Western Siberia in Antiq-

sibirsk, 223 p. (In Russ.) uity and Middle Ages”), AltGU, Barnaul, pp. 64–66.

Motov,Y.A. 2007, “Burial Ground of Bronze Age (In Russ.)

of Kargaly I”, Istoriya i arkheologiya Semirechya

Сведения об авторе

Светлана Владимировна Сотникова, кандидат исторических наук, доцент, научный консультант

ООО «Центр археологических исследований», Российская Федерация, г.Надым. Е-mail: svetlanasotnik@

mail.ru, ORCID: 0000-0003-4970-9160

Information About the Author

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Svetlana V. Sotnikova, Ph.D., associate professor, scientifc consultant, LLC "Center of Archaeological

Research", Russian Federation, Nadym. E-mail: svetlanasotnik@mail.ru, ORCID: 0000-0003-4970-9160

242

МИГРАЦИИ НА ВОСТОКЕ АНДРОНОВСКОГО МИРА (по археологическим и антропологическим материалам) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Сотникова Светлана Владимировна

Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Сотникова Светлана Владимировна

MIGRATIONS IN THE EAST OF ANDRONOVO WORLD (based on archaeological and anthropological materials)

Текст научной работы на тему «МИГРАЦИИ НА ВОСТОКЕ АНДРОНОВСКОГО МИРА (по археологическим и антропологическим материалам)»