Научная статья на тему '«Мигрантские кластеры» в социальном пространстве города'

«Мигрантские кластеры» в социальном пространстве города Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

CC BY
426
80
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
МИГРАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА / СТРАТЕГИИ АДАПТАЦИИ / ТРУДОВЫЕ МИГРАНТЫ / ИММИГРАНТЫ / ГОРОДСКОЕ ПРОСТРАНСТВО / "МИГРАНТСКИЕ КЛАСТЕРЫ" / "MIGRANTS CLUSTERS" / MIGRATION POLICY / ADAPTATION STRATEGIES / LABOUR MIGRANTS / IMMIGRANTS / URBAN SPACE

Аннотация научной статьи по социологическим наукам, автор научной работы — Мухаметшина Наталья Семеновна

В статье анализируются материалы исследовательского проекта «Адаптационно-интеграционные стратегии (им)мигрантов: «кластеры» в региональном социуме (на примере Самарской области)». Сформулирована гипотеза «мигрантских кластеров» как специфической социальной практики в контексте адаптационно-интеграционных стратегий культурно отличимых (им)мигрантов в региональных социумах.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

«MIGRANTS CLUSTERS» IN THE URBAN SOCIAL SPACE

The article represents an analysis of the research documents of the project «(Im)migrants’ strategies of adaptation and integration: «clusters» in the Samara Oblast regional community». The author enunciates the idea of «migrants clusters» as a specific social practice in the context of adaptation and integration strategies of culturally distinguishable (im)migrants within regional societies.

Текст научной работы на тему ««Мигрантские кластеры» в социальном пространстве города»

УДК 325.1

«МИГРАНТСКИЕ КЛАСТЕРЫ» В СОЦИАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ГОРОДА

© 2014 Н.С. Мухаметшина Самарский государственный архитектурно-строительный университет Поступила в редакцию 23.09.2014

В статье анализируются материалы исследовательского проекта «Адаптационно-интеграционные стратегии (им)мигрантов: «кластеры» в региональном социуме (на примере Самарской области)». Сформулирована гипотеза «мигрантских кластеров» как специфической социальной практики в контексте адаптационно-интеграционных стратегий культурно отличимых (им)мигрантов в региональных социумах.

Ключевые слова: миграционная политика, стратегии адаптации, трудовые мигранты, иммигранты, городское пространство, «мигрантские кластеры».

Статья подготовлена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, грант №14-13-63003, проект «<Адаптационно-интеграционные стратегии (иммигрантов: «кластеры» в региональном социуме (на примере Самарской области)».

Для большинства субъектов Приволжского федерального округа характерен рост численности внешних мигрантов, начавшийся на рубеже ХХ-ХХ1 веков. Итоги трех последних переписей населения (1989 г., 2002 г., 2010 г.) демонстрируют изменения этнического (косвенно - и конфессионального) состава населения под влиянием миграции. За период с 1989 г. по 2010 г. в Самарской области в 2,9 раза возросли численность и удельный вес представителей кавказских и среднеазиатских народов (порядка 67 тыс. человек, 2,0%)1. Помимо зафиксированного в ходе переписей постоянного населения, на заработки в регион ежегодно приезжают десятки тысяч мигрантов. В последнее десятилетие среди иммигрантов и временных трудовых мигрантов, осваивающих территорию и социальное пространство Самарской области, преобладают представители народов Кавказа (из Армении и Азербайджана) и Средней Азии (из Киргизии, Таджикистана, Узбекистана), Казахстана. Другими словами, подавляющая часть иммигрантов и трудовых мигрантов являются носителями нетрадиционной для региона культуры, то есть инокультурными, или культурно отличимыми мигрантами (по языку, манерам поведения, одежде, реже - по антропологическим особенностям). Эту группу населения мы маркируем термином «новые мигранты».

Потребности экономики области в использовании труда мигрантов постоянно увеличива-ются2. Основные страны-доноры как в настоя-

Мухаметшина Наталья Семеновна, доктор политических наук, профессор, кафедра социально-гуманитарных наук. E-mail: nmukhametshina@mail.ru

щее время, так в ближайшей перспективе - регионы и государства Кавказа, Средней Азии. В перспективе возможно заметное увеличение количества мигрантов из Китая, Вьетнама. Следовательно, численность инокультурных «новых мигрантов» будет продолжать расти.

Постоянное население Самары и Самарской области имеет опыт общения с (им)мигрантами. Например, опрос самарцев, проводившийся в мае-июне 2014 г., показал, что более двух третей респондентов (69,0%) в своей повседневной жизни общаются с иностранными трудовыми мигрантами, но в основном «очень редко» (48,5%)3. Социальные контакты, взаимодействие местного населения и мигрантов, как видим, достаточно интенсивное, в ближайшей перспективе будет еще более активным. Очевидно, что в условиях увеличения инокультурных (им)мигрантов, интенсификации социальных контактов характер взаимодействия мигрантского и старожильческого населения приобретает социально-политическую актуальность.

Опросы населения свидетельствуют, что восприятие трудовых мигрантов местными жителями имеет негативно-критический характер. Так, осенью 2013 г. 45,0% студентов самарских вузов, участвующих в опросе, ответили, что «никакие трудовые мигранты не нужны России»; 42,3% считают, что «мигранты необходимы», при этом половина (21,8%) из разделяющих это мнение считают, что «необходимы лишь те мигранты, которые приезжают на заработки, но затем возвращаются к себе домой»4. Опрос самарцев, проводившийся в мае-июне 2014 г., в очередной раз зафиксировал преобладание негативного вос-

приятия мигрантов-иностранцев жителями Самары. Исключение - мигранты из Казахстана, в отношении которых позитивные оценки преобладают над негативными.

В «Концепции государственной миграционной политики РФ на период до 2025 года» предусматривается формирование у мигрантов и представителей принимающего сообщества навыков конструктивного межкультурного взаимодействия, разработка обучающих программ по развитию и закреплению навыков конструктивного взаимодействия5. Конструктивность межкультурного взаимодействия, помимо вышеназванного условия, зависит от тех адаптационно-интеграционных моделей, которые используют (иммигрантские мезоструктурные группы, в частности этнические общины. В свою очередь на характер взаимодействия и выбор адаптационно-интеграционных стратегий мигрантскими общинами влияют такие факторы, как состояние рынка труда; культурная дистанция; частота, продолжительность, вид контактов; тип поселения; компактное, дисперсное, «кластерное» расселение. На последнем факторе остановимся подробнее.

Предыдущие исследования, например в рамках проекта «Анализ институализированных адаптационно-интеграционных практик старожильческого населения и культурно отличимых мигрантов в региональном сообществе» (РГНФ, 2012 г.), выявили специфические локусы городского пространства, на которых наиболее плотно концентрируются (им)мигранты. Другими словами, зафиксирована определенная специфика расселения культурно отличимых (им)миг-рантов в городском пространстве, специфические социальные практики. Эти социальные практики расселения мы условно назвали «мигрантскими кластерами».

«Мигрантские кластеры» нельзя отнести ни к компактному, ни к классическому дисперсному расселению, поскольку они «вкраплены» в местный поселенческий массив, постоянно пересекаются и взаимодействуют с местными локальными сообществами. В «мигрантский кластер» включены объекты городского хозяйства, на которых наиболее активно используется труд (им)мигрантов, примыкающие к ним жилые кварталы, в которых относительно высок удельный вес мигрантского населения, объекты инфраструктуры, наряду с местным населением обслуживающие (им)мигрантов. Полагаем, что «кластеры» формируются стихийно, в силу как объективных обстоятельств (близость к работе, более доступное для съема либо приобретения в собственность жилье), так и субъективных факторов (стремление селиться и работать рядом со «своими»). «Кластеры» не имеют четких куль-

турных маркеров, поскольку в ареале одного «кластера» сосредоточены представители различных этнических общностей.

Признаки формирования «мигрантских кластеров» наблюдаются в Самаре, Тольятти, других городах, возможно, и в некоторых селах области. В рабочей гипотезе, солидаризуясь с позициями ряда исследователей проблем межкультурных коммуникаций (В.А. Тишков, Л.М. Дробижева, Н.М. Лебедева, К.С. Мокин, В.И. Мукомель и др.), для анализа ситуаций межкультурного взаимодействия местного населения и (им)мигрантов нами были учтены временной и пространственный факторы. В условиях «мигрантских кластеров» общение интенсивнее и разностороннее, следовательно, восприятие культурных границ, узнавание «Другого» имеет особенности. Однако как эти особенности влияют на характер межкультурных коммуникаций, на адаптационно - интеграционные процессы, на социальную атмосферу локальных сообществ и регионального социума в целом, только предстоит изучить.

Теоретико-методологическим основанием гипотезы «мигрантских кластеров» является учение П. Бурдье о социальном пространстве6. Иерархическая структура символического социального пространства состоит из множества субполей, в том числе религиозных и этнических. П. Бурдье характеризует социальное пространство как ансамбль групп (субполей), характеризующихся различным стилем жизни. Между субполями социального пространства и внутри них (между агентами) идет постоянная конкуренция. Полагаем, что такое символическое субполе образуют культурно отличимые мигранты. В данном исследовании объектом изучения выступают особые образования внутри мигрантс-ких субполей - «кластеры», выделенные по такому топонимическому признаку, как пространство (территория) проживания.

Опираясь на информацию, полученную в ходе экспертных интервью с представителями муниципалитетов и органов местного самоуправления, лидерами и активистами мигрантских общественных организаций, администрацией и учителями учреждений образования, работодателями, работниками медицинских учреждений, ЖЭУ, районных отделений милиции, расположенных на территориях функционирования мигрантских «кластеров» и на контрольных территориях, массовых опросов, индивидуальных бесед, наблюдений, текущую отчетность министерства образования и науки Самарской области, выделены ареалы «мигрантских кластеров» в границах конкретных улиц, примыкающих к рынкам, базарам, крупным объектам строитель-

ства, ТРК и супермаркетам на территории Крас-ноглинского, Промышленного, Кировского районов городского округа Самара. Процесс освоения городских территорий и социально-культурного пространства находится в активной фазе, следовательно, конфигурация «мигрантских кластеров» динамична. Как динамичны их социальные характеристики (профессиональный, национальный, половозрастной состав, уровень образования, семейное положение и др.). На конфигурацию «мигрантских кластеров» и их социальные характеристики существенное влияние оказывают такие факторы, как потребности рынка труда, возможности обеспечения этих потребностей внутренними ресурсами, текущее и перспективное состояние экономики региона, миграционная политика, в том числе комплекс адаптационно-интеграционных мероприятий государственных органов власти, муниципалитетов.

Вероятно, что на первоначальном этапе «миг-рантские кластеры» являются инородными «телами» в социальном пространстве города. Но как долго? Каковы основные сценарии трансформаций «мигрантского кластера», какие факторы способствуют развитию того или иного сценария? Сценариев развития по сути два: интеграция в принимающее сообщество versus самосегрегация, анклавизация. И в том и в другом вариантах, что и подтверждает изучение конкретных практик адаптационно-интеграционных стратегий, возникают переходные состояния. Другими словами, какой-либо заданности, неизбежности выбора стратегии не существует. Как уже отмечалось, «мигрантские кластеры» не имеют четкой этнокультурной локализации, поскольку центром притяжения выступает не столько этническая принадлежность, сколько социально-экономические потребности мигрантов.

В рамках проекта «Изучение адаптационно-интеграционного потенциала старожильческого населения и культурно отличимых мигрантов в региональном сообществе» (2009-2010 гг.) нами было установлено, что для взаимодействия и кросс-культурной перцепции старожильческого населения и мигрантов характерным является акцентирование групповых образов. Вследствие этого широкое распространение имеют стереотипы, предубеждения, предрассудки. Конечно, личный позитивный либо негативный опыт общения также оказывает влияние на характер взаимодействия и восприятия, но, как правило, для большинства, предпочитающего конформизм, он оказывается вторичным.

Социальные контакты мигрантов с местным населением, например, совместная трудовая деятельность, соседское или статусно-ролевое взаимодействие (например, на родительском собра-

нии и других школьных мероприятиях), в большинстве случаев зависят от времени проживания в регионе. По мере увеличения срока проживания расширяются социальные контакты, «нарабатывается» социальный капитал. Однако «наработанный» социальный капитал не является распространенной практикой и снижает остроту проблем для мигрантов с большим сроком проживания в принимающей местности. На начальном этапе пребывания в регионе большинство мигрантов предпочитают селиться рядом с представителями своего народа или со своими земляками. Сторонниками не просто компактного, а изолированного поселения оказались примерно 20% участвовавших в опросе мигрантов. С опытом проживания в принимающем регионе растет число не только сторонников стратегии интеграции в принимающее сообщество, но и последователей стратегии ан-клавизации и самосегрегации. Почти треть респондентов с опытом проживания на территории области от 3 до 6 лет имеют низкий адаптационный потенциал, стремятся к территориальной изоляции от местного населения.

Поскольку в условиях «мигрантских кластеров» взаимодействие и социальные контакты местного населения и мигрантов по объективным причинам более частые и разнообразные, то можно предположить, что восприятие друг друга, позиции и оценки отличаются от тех, которые имеют место на «неосвоенной» либо слабо «освоенной» культурно отличимыми мигрантами территории поселения (города, муниципального сельского района). В качестве контрольного нами был выделен Октябрьский район Самары, на территории которого проживает сравнительно небольшое количество иммигрантов и временных трудовых мигрантов. Результаты опроса представителей местного населения и мигрантов, локализованных в районах, на территории которых выделены «мигрантские кластеры» (1 группа анализа) и сопоставление их с мнением местных жителей Октябрьского района (2 группа анализа) свидетельствуют об определенных различиях как в личностных характеристиках местных жителей, так и в оценках отношений между местным населением и мигрантами. Например, для каждого второго респондента 1 группы характерна позитивная этническая идентичность (50,0%), столь же высок удельный вес позитивной религиозной идентичности (46,4%), среди респондентов 2 группы соответственно 29,4% и 37,3%. Позитивная этническая и религиозная идентичности являются преобладающими типами среди респондентов 1 группы, а среди респондентов 2 группы преобладает этническая и религиозная индифферентность (45,1% и 49,0%). В 1 группе

этническая и религиозная индифферентность занимает 26,5% и 23,7% соответственно. Есть отличия и по другим типам этнической и религиозной идентичности.

Типы религиозной и этнической идентичности фиксируют прежде всего когнитивный уровень самосознания индивида, влияющий на характер межэтнического взаимодействия. Однако на эмоционально-поведенческом уровне восприятие (оценка) социального взаимодействия и социальных контактов в значительной степени определяется личным опытом, повседневными, «сиюминутными» практиками. Поэтому между показателями распространенности тех или иных типов этнической и религиозной идентичности и показателями характера межэтнического взаимодействия (толерантность / интолерантность / агрессия), как неоднократно фиксировалось в исследованиях, существуют довольно заметные различия. Так, результаты ответов на вопросы «Какие из следующих утверждений наиболее точно соответствуют характеру Вашего отношения к представителям других национальностей?» (аналогично - «другого вероисповедания») демонстрируют как различия в оценках респондентов 1и 2 групп, так и представленную выше ситуацию (табл. 1).

большинство внешних мигрантов относятся к народам, традиционно исповедующим ислам, то, возможно, зафиксирована ситуация растущей мигрантофобии. В этой же группе есть респонденты, с трудом сдерживающие агрессию в отношении людей иной национальности либо вероисповедания. Готовность к активным насильственным действиям не зафиксирована ни в одной из групп анализа.

В целом ситуация в Самаре может рассматриваться как относительно спокойная, с признаками напряженности, обусловленной этническими и конфессиональными различиями. В районах присутствия «мигрантских кластеров» потенциал напряженности больше. Преобладающие в настоящее время слабоуправля-емые процессы трудоустройства и социально-бытового обустройства мигрантов приводят к возникновению в городской среде «мигрантс-ких кластеров». Представляется, что для снятия напряженности и предупреждения конфликтных ситуаций органам государственного и муниципального управления необходимо упорядочить систему трудоустройства мигрантов, оказывать содействие в их социально-бытовом обустройстве, гарантировать право на частную жизнь.

Таблица 1. Распределение ответов на вопросы «Какие из следующих утверждений наиболее точно соответствуют характеру Вашего отношения к представителям других национальностей / другого вероисповедания?» (в % к числу ответивших, п=200, национальность / религиозная принадлежность)

Утверждения Респонденты 1 группы Респонденты 2 группы

Никогда не испытываю отрицательных чувств только потому, что имею дело с представителем другой национальности / вероисповедания 63,3 / 67,3 70,3 / 76,5

Внешних признаков не подаю, но чувствую неприязнь 24,5 /20,4 17,8 / 9,8

Мне трудно сдерживаться, чтобы не проявлять агрессивность 4,1 / 3,1 0,0 / 0,0

Готов к открытому проявлению агрессии 0,0/0,0 0,0 / 0,0

Затрудняюсь ответить 8,2 / 9,2 11,9 / 13,7

Итого 100 100

В обеих группах анализа преобладают толерантные настроения, при этом респонденты, имеющие более активный опыт взаимодействия и контактов с мигрантами, настроены менее то-лерантно, среди них больше таких, кто испытывает неприязнь к мигрантам. Особо отметим, что каждый пятый представитель местного населения из районов «мигрантских кластеров» испытывает неприязнь к людям иного вероисповедания. Столь высокий уровень религиозной инто-лерантности - нетипичное для Самарской области явление. Если учесть, что подавляющее

ПРИМЕЧАНИЯ

1 См. подробнее: Мухаметшина Н.С. Интеграция ино-культурных мигрантов: социокультурный и политический аспекты//Проблемы этнокультурного взаимодействия в Урало-Поволжье: история и современность: сборник статей. - Самара: ПГСГА, 2013. С.36-38.

2 По информации министерства труда, занятости и миграционной политики Самарской области, к 2016 г. дефицит рабочих ресурсов на региональном рынке труда может составить 65 тысяч человек / [Электронный ресурс]. Режим доступа URL: http// www.trud.samregion.ru (дата обращения 20.08.2014).

3 Проект РФФИ №14-06-00117 «Миграционные риски

России: анализ интеграционных перспектив». Руководитель академик В.А. Тишков. Исследование проведено при поддержке Распределенного научного центра национальных и конфессиональных проблем. В Самаре опрошено 200 респондентов, выборка квотная пропорциональная по полу, возрасту, образованию.

4 Проект Распределенного научного центра национальных и конфессиональных проблем «Молодежь в полиэтнич-ных регионах Приволжского федерального округа».

Выборка квотная целевая по профилям высшего профессионального образования, полу и курсам обучения, n=3000, в Самаре опрошено 300 респондентов.

5 Режим доступа URL http://www.consultant.ru/law/ hotdocs/19099.html (дата обращения 20.08.2014).

6 Бурдье П. Социология социального пространства / Пер. с фр., общ. ред. Н.А. Шматко. СПб.; Алетейя; М.: Ин-т экспе-рим. cоциологии: Алетейя, 2005. 288 с.; Бурдье П. Социология политики / Пер. с фр. М.: Socio-Logos, 1993. 336 c.

«MIGRANTS CLUSTERS» IN THE URBAN SOCIAL SPACE

© 2014 N.S. Mukhametshina

Samara State University of Architecture and Civil Engineering

The article represents an analysis of the research documents of the project «(Im)migrants' strategies of adaptation and integration: «clusters» in the Samara Oblast regional community». The author enunciates the idea of «migrants clusters» as a specific social practice in the context of adaptation and integration strategies of culturally distinguishable (im)migrants within regional societies.

Key words: migration policy, adaptation strategies, labour migrants, immigrants, urban space, «migrants clusters».

Natalia Mukhametshina, Doctor of Political Sciences, Professor, Department of Social Sciences and Humanities. E-mail: nmukhametshina@mail.ru

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.