CC BY
55
А.С. Лебец
МИФОТВОРЧЕСТВО КАК СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
Политический миф может, без преувеличения, считаться движущей силой современных политических процессов как в России, так и за рубежом (в особенности в его квалификации в качестве политической технологии). Изучение политического мифотворчества в научной литературе условно можно разделить на три направления исследования: 1) миф как политический институт; 2) миф как эффективная политическая технология; 3) мифотворчество как ядро политического процесса.
Вряд ли кто-то решится оспорить тезис о том, что и анализ самих политических процессов, их оценка и аксилогическая интерпретация нередко носят мифологический характер. Миф, таким образом, становится оборотной стороной политической реальности, нередко становясь ею. Миф в своей универсальности становится частью общественного и индивидуального бытия, на что обращает внимание
Э. Кассирэр: «...нет такого природного явления или явления человеческой жизни, которое не могло бы быть мифологически интерпретировано и не допускало бы такой интерпретации» [1, с. 525], а также позволяет человеку видеть себя частью политического пространства (М. Мамардашвил, А. Цуладзе).
Политическая жизнь любого общества настолько разнообразна и дискретна, что именно миф позволяет упорядочивать картину мира, «. миф есть организация самого мира, в котором, что бы ни случилось, как раз все понятно и имело смысл» [2, с. 40]. Если экстраполировать данный тезис на сферу политических ожиданий, то можно предположить, что, к примеру, для российских граждан наиболее желательным станет миф о руководителе - «крепком хозяйственнике», «справедливом и гуманном защитнике простого народа», «беспощадном борце с коррупцией»; для украинских граждан, скорее всего, имеет значение перспектива стабилизации, для белорусских - возможность сохранения социальной справедливости при большей экономической самостоятельности. И если реально на российском политическом поле во время выборов надежно срабатывает стереотип крепкого хозяйственника (Ю. Лужков), сильной личности (А. Лебедь), защитника национальных интересов (Р. Кадыров), максимальной приближенности к Кремлю, а значит, и к ресурсам (В. Матвиенко), то это означает еще и то, что верно избрана стратегия построения и внедрения в массы того или иного политического мифа.
Политический миф тем и хорош, что легко накладывается на обыденное сознание, формирующееся под влиянием жизненных обстоятельств, политического опыта, исторической памяти, и в случае невозможности осуществления непротиворечивого и более или менее целостного распредмечивания «общезначимых» политико-мировоззренческих ценностей «. индивид выстраивает свою альтернативную аксиологическую систему» [3, с. 20]. Однако в условиях России данная система также мифологична, поскольку российские граждане не свободны в своем политическом выборе в силу ряда обстоятельств (отсутствие альтернативных политических предложений, административный контроль над СМИ, абсентеизм и отчуждение большей части населения от власти). Более того, индивид, как только он «включается» в политический процесс, поглощая один политический миф за другим, неизменно становится объектом манипуляции, прежде всего, на государственном, а также на региональном, ведомственном, корпоративном, этническом уровнях. Так, Я.М. Магазинер вообще называет государство «.властноорганизованным народом» [4, с. 107], и именно государство дает народу право (формальное) и возможность (неформальную) на участие в политической жизни. К сожалению, большая часть российских граждан добровольно (сознательно) или бессознательно является носителем современного политического мифотворчества, при этом считая именно государство источником своей значимости, достоинства и жизненного успеха. Нашему гражданину «.влиться каплей в политическую коллективность - наилучшее, наикомфортнейшее состояние» [5, с. 123].
Политическое мифотворчество, что следует из вышеприведенных рассуждений, обусловлено политической культурой общества, с ее ценностями, индивидуальной мифологией, символической составляющей, стереотипами, менталитетом, уровнем информированности. Современный человек для реализации своего социально-политического поведения в обществе нуждается в постоянном притоке информации, и нередко государственное, административное и иное силовое принуждение все больше заменяется на информационное воздействие и психологическое принуждение. А мифотворчество как раз и
является весьма эффективной частью информационно-коммуникативных процессов. Как показывает анализ применения манипулятивного воздействия в различных информационно-коммуникативных ситуациях, многие структурные элементы повторяются и носят достаточно общий, универсальный характер (к примеру, в период проведения выборов первого порядка), другие специфичны и имеют локальную сферу применения (например, региональные выборы). Таким образом, «.совокупность культурно-исторических, социально-экономических и политических условий объективно определяет обусловленность использования в политической борьбе психологических манипуляций в информационнопсихологическом воздействии на население» [6, с. 17].
Необходимо кратко отметить и причины, определяющие манипулятивную направленность деятельности СМИ в России: 1) в силу действия субъективного фактора, происходят искажение, трансформация, мифологизация информации в зависимости от личных симпатий и антипатий; 2) отсутствие независимых СМИ, экономический и административный клиентизм; 3) стереотипность подачи материала, общие клише, правила и принципы. При этом, как отмечает В.П. Пугачев, «взятые ими (СМИ. — А.Л.) на вооружение принципы отбора материалов плохо совместимы с глубокими аналитическими сообщениями и часто препятствуют созданию информационной картины мира, более или менее адекватной реальности» [7, с. 260].
Несмотря на достаточно высокую эффективность воздействия мифа на массовое сознание, существуют бессознательные общественные механизмы, способные либо усилить воздействие мифа, либо свести его на нет. К таким механизмам можно отнести историческую память народа как систематизированного и рационального начала. В этой памяти заложены сведения и символы, соединяющие людей в общество и обеспечивающие наличие в нем устойчивых каналов общения. Действительно, человек, не являющийся носителем исторической памяти, выпадает из социума, становясь желанной мишенью для манипуляций его сознанием и поведением. Так, Хейзинга отмечал, что в ХХ веке история стала орудием лжи на уровне государственной политики. В 1995 году по Европе триумфально прошел фильм англичанина К. Лоха «Земля и воля», показывающий троцкистов в Испании. На презентации данного фильма режиссер выразился в духе создания политического мифа: «Важно, чтобы история писалась нами, потому что, кто пишет историю, контролирует настоящее».
Современное общество достаточно разобщено, что существенно мешает восстановлению и развитию исторической памяти, препятствующей чрезмерной мифологизации общества. Именно поэтому СМИ и политтехнологи делают ставку на искажение исторической памяти: если люди забывают действительность, то любую проблему можно представить с помощью мифа. Следует напомнить, что политический миф создается не столько как преднамеренная ложь, сколько как попытка из имеющегося политического, экономического «материала» создать определенную реальность путем подмены задач и целей. С.Г. Кара-Мурза рассматривает данный процесс на примере мифов о советском строе, например, миф о советском милиционере. Если мифология (определенный набор мифов) направлена на разрушение государства, то она создает черный миф о милиции (полиции), и наоборот. В СССР был необходим образ «дяди Степы», в период перестройки, разрушения идеалов это - насквозь коррумпированный милиционер-преступник.
Не стоит забывать, что в обыденном понимании миф - это рассказ о событиях, никогда не происходивших, или же некий символ веры, за которым определенная социальная группа признает статус истины. Таким образом, выходит, что сам создатель мифа зачастую не верит в него. Подобное понимание восходит к традициям Древней Греции. Например, в работах, посвященных истории архаичных религий, рассказам о деяниях богов, термин «миф» соотносится с использованием языка как инструмента творческого воображения, и тогда ему противопоставляется понятие «логос».
Современные антропологи и культурологи пользуются более четкими теоретическими рамками и предпочитают более строгие определения, в которых миф описывается с нескольких точек зрения: 1) как стиль поведения; 2) с точки зрения особенностей сюжета (подвиги богов или героев); 3) с позиций культурного статуса (истина в представлении данной общности людей); 4) исходя из их социальных функций (формы выражения религиозных верований, утверждения общественных ценностей и норм, обоснования социальных установок и приоритетов, деятельность общественных институтов).
Таким образом, современный политический процесс является своего рода критерием общественных настроений, ожиданий и намерений, а также средой, в которой формируется политическая мифология, отражающая современные притязания и стратегические амбиции российских граждан.
Следуя логике рассуждения, политический миф выступает как идеологически маркированный рассказ о событиях прошлого, настоящего и прогнозируемого будущего [8], а мифотворчество - как коммуникативный процесс, включающий как создание мифа или его повторение, так и восприятие. В итоге некое политическое повествование становится полноценным политическим мифом лишь в том
случае, если оно воспринято аудиторией как адекватно излагающее основные факты, которые уже признаны ею за истинные, а также верно их интерпретирующее. Невозможно отрицать и то, что большинство современных мифов рассказывают о реальных исторических деятелях и событиях, а мифы, предсказывающие будущее, вполне могут стать достоверными прогнозами и совпасть с тем, что произойдет на самом деле.
Исходя из анализа мифотворчества как содержания политического процесса, можно заключить, что, во-первых, политическая мифология выстраивает собственную реальность, основанную на избранном сюжете, с помощью определенной символики и с целью достижения конкретных форм политической реализации; во-вторых, мифотворчество является прерогативой политической элиты, что позволяет ей успешно манипулировать общественным сознанием; в-третьих, ядром политической мифологии выступает политическая идея, движущей силой - политическая практика, инструментом - политические технологии; в-четвертых, политический миф успешно выполняет функцию построения или восстановления «картины мира», обладает смыслообразующей функцией.
Действительно, Россия последнее столетие является своеобразным полигоном не слишком удачных испытаний самых смелых и неоднозначных идеологий. Опыт последнего десятилетия показал, что классические либеральные и неолиберальные экономические модели в России на практике дают иные (по сравнению с теорией) результаты. А достоверной (применительно к России) можно назвать лишь теорию Паркинсона о неуничтожимости бюрократии. Однако миф как необходимый элемент структуры человеческого сознания, несомненно, обеспечивает полноту восприятия мира: «.Миф придает смысл настоящему. Разрушение мифа приводит к ощущению бессмысленности существования» [9, с. 128].
Литература
1. Кассирэр Э. Опыт о человеке. М., 1998.
2. Мамардашвили М. Введение в философию // Мой опыт нетипичен. СПб., 2000.
3. Пономаренко А.И. Самореализация в политике: проблема индивид-личность. Ростов н/Д, 2000.
4. Магазинер Я.М. Общее учение о государстве. СПб., 1922.
5. Мамут Л.С. Народ в правовом государстве. М.: Норма, 1999.
6. Грачев В.Г., Мельник И.К. Манипулирование личностью. М.: Эксмо, 2003.
7. Пугачев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию. М., 1995.
8. Флад К. Политический миф: Теоретическое исследование. М.: Прогресс-Традиция, 2004.
9. Руткевич А.М. К. Юнг об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии. 1988. №
