CC BY
79
странствами. Таким образом, математический аппарат современной физики модулярных структур в качестве гносеологической базы имеет теорию ноуменов И. Канта.
В позднекритическом труде гениального мыслителя «Метафизические начала естествознания» (1786) содержатся подробные комментарии анализа понимания И.Кантом физической материи и её движения в рамках дефиниций и теорем. В Примечании 2 к Дефиниции 1 И.Кант высказывается против абсолютизации физикой пространства: «Допускать абсолютное пространство (т.е. такое, которое, поскольку оно не материально, не может быть и предметом опыта) как данное само по себе, - значит во имя возможности опыта, который между тем всегда может осуществляться и без абсолютного пространства, допускать нечто такое, что ни само, ни в своих следствиях (в движении в абсолютном пространстве) воспринято быть не может» [2, 71].
Однако физическое пространство и время не исчерпывают их архетипического смысла. Величайшей заслугой И. Канта является указание на глубокое содержание категорий пространства и времени как форм императива в субъектном опыте, не тождественного с абсолютно всеобщей каузальностью, достижимой в рамках математизированных теорий. Кстати заметим, что именно абсолютизация гносеологического пространства и времени, его аксиологическое шкалирование позволили в начале ХХ века сформулировать методологию т.н. редукционизма, или метамоделирования, что привело науку начала третьего тысячелетия к острому кризису редукционизма и фиксированию ограниченности горизонта знаний, достижимых в его рамках.
Императивная природа пространства и времени как ноуменов субъектного опыта сформулирована в «Критике чистого разума» и «Метафизических началах естествознания», где даны современные физические определения пространства и времени, выводящие не только физику, но и гносеологию из рамок метафизического редукционизма, негативные последствия которого мы понимаем сейчас как кризис догматической науки: «Чистый образ всех величин (диа^огит) для внешнего чувства есть пространство, а чистый образ всех предметов чувств есть время. <..> Переход от реальности к отрицанию даёт возможность представлять всякую реальность как величину, и схемой реальности как количества чего-то наполняющего время служит именно это непрерывное и однообразное порождение количества во времени. <..> Схема субстанции есть постоянность реального во времени, т.е. представление о нём как субстрате эмпирического определения времени вообще, который, следовательно, сохраняется, тогда как всё остальное меняется» [1,226].
Таким образом, время у Канта в его «эмпирической проекции» есть абсолютное «математическое время» механической ньютоно-картезианской картины мира. Далее Кант описывает «схемы причины и причинности, общения (взаимодействия), возможности, действительности и необходимости» в отношении к субстанции времени и делает вывод, что « <..> категории без схем суть лишь функции рассудка, не представляющие никакого предмета» [1, 227]. Функция рассудка производит во внешнем ноуменальные структуры, что соответствует копенгагенской трактовке (Н. Бор, В. Гейзенберг, 1929) вероятностного характера принципа каузальности в познании природы.
В приложении «Об амфиболии рефлективных понятий» Кант описывает предпосылки учения Лейбница о монадах, различимости времени и пространства в субъектном опыте: «Само пространство как условие внешних явлений указывает на множественность и численное различие. В самом деле, часть пространства, хотя бы и со-
вершенно подобная и равная другой части, тем не менее, находится вне её; уже в силу одного этого одна часть пространства отличается от другой, присоединяющейся к ней для того, чтобы образовать большее пространство; то же самое относится поэтому и ко всем вещам, находящимся одновременно в различных местах пространства, как бы они в других отношениях ни были подобны и равны друг другу» [1, 316]. Современный принцип тождества элементарных частиц в кантовском, абсолютном смысле не имеет места, если только мы не допускаем возможности одновременного существования в одной точке пространства-времени нескольких частиц. Ещё более интересно суждение о субстанции, в котором без труда можно узнать описание потенциального силового поля: «Субстанцию в пространстве мы познаём только по силам, которые действуют в нём, или привлекая к себе другие силы (притяжение), или противодействуя их проникновению в него (отталкивание и непроницаемость); других свойств, которые составляли бы понятие субстанции, являющейся нам и в пространстве и называющейся материей, мы не знаем» [1, 317]. Расширение семантического смысла пространства и материи И. Кант производит через исследование инерции, делимости пространства и механического движения («Метафизические начала естествознания»), где с помощью четырёх классов категорий «количества, качества, отношения и модальности» в форме дефиниций и примечаний подробно развивает философскую «проекцию» современной ему картины природы И. Ньютона.
Диалектика ноумененов проявляется согласно кан-товской феноменологии как иерархичность и классифи-цируемость вложенных пространств, которые современная физика чётко формулирует как принцип вероятностной каузальности природы: мы можем знать не сами причины событий, а лишь их вероятности, поскольку субъектное пространство ноуменально.
Таким образом, кантовская трактовка пространства и времени как форм категорического императива имеет, во-первых, обоснованный, во-вторых, далеко не исчерпанный современной наукой эвристический потенциал.
Список литературы
1. Кант И. Собрание сочинений: В 6 т. - Т.3. - М.-Л.: Мысль,
1971. - 706 с.
2. Кант И. Собрание сочинений: В 6 т. - Т. 6. - М.-Л.: Мысль,
1972. - 742 с.
3. Эйнштейн А. Собрание сочинений: В 2 т. - Т. 2. - М.: Наука,
1965. - 813 с.
Т.Л. Пантюхина
Курганский государственный университет
МИФОТВОРЧЕСТВО КАК СОСТОЯНИЕ КУЛЬТУРЫ
Аннотация
Мифотворчество было ключевой линией в культуре двадцатого века. Сознание современной личности мифологизировано. Постигать действительность мышление пытается в образах. Идеологические мифы создают образы альтернативной социальной реальности. Эти образы могут сохранить действительность, создать привлекательный образ социального героя или мудрого правителя.
Ключевые слова: миф, мифология, мифотворчество, идеологические мифы, образы, мифологическое сознание.
T.L. Pantyukhina
Kurgan State University
MYTHMAKING AS A CULTURE CONDITION
Annotation
Mythmaking was the integral line of culture of the twentieth century. The consciousness of the modern person is mythologized. To comprehend the validity thinking tries in images. Ideological myths design images of an alternative social reality. These images can cover the validity create an attractive image of the social hero or the wise governor.
Keywords: myth, mythology, Mythmaking, ideological myths, images, mythological consciousness.
Мифология - это начальный этап человеческого мышления. В мифологическом и научном мышлении есть одно общее. И то, и другое - мышление. Правда, особенностью мифологического мышления является то обстоятельство, что оно не нуждается в доказательствах или в практическом обосновании. В состоянии искренней и глубокой веры человек во всем видит лишь подтверждение своей веры. Так, верующий в судьбу склонен видеть предопределенность даже в попытках разубедить его и объяснить случившееся с ним простым стечением обстоятельств. Весьма распространенным явлением в XXв. стало мифотворчество. Перекочевало оно и в век XXI. И это закономерно, так как мифологическое мышление как характерная особенность духовной культуры прошлого и наступившего нынешнего века нуждается все в новых и новых мифах. В мифологии узнает себя человек массы и только миф удовлетворяет его любознательность, его потребность в познании.
По мнению Х.Ортеги-и-Гассета, который ввел понятие «человек-масса», последний инфантилен и безответственен, ему присуща ненасытная жажда потребления, а главное - глубинное непонимание ценности цивилизации, благодаря которой он существует и плодами которой он пользуется [1]. В массе стираются индивидуальные достижения отдельных людей и исчезает их своеобразие; бессознательное выступает на первый план. Индивид в толпе приобретает сознание непреодолимой силы, и это сознание дозволяет ему отдаваться таким инстинктам, которым он никогда не дает волю, когда живет один. Поэтому использование мифологии и имеет такое влияние на сознание массового человека. Толпа порождает в сознании все новые и новые мифы-установки, которым приходится следовать, поскольку у индивида нет другого выбора. В этой ситуации мифологическое мышление можно рассматривать как измененное состояние сознания. «В современном обществе постоянно воспроизводятся усло-
вия, необходимые для вхождения в измененное состояние сознания: это сенсорный голод, физический стресс, отчуждение человека от человека, недостаток эмоционального общения» [2, 151].
Современная культура продолжает интенсивно редуцировать мифы, призванные связать и канонизировать общественную энергию, удовлетворить запросы общества массового потребления, например, простимулировать потребление продуктов, как это делает реклама, создать с помощью телевидения привлекательный образ политического деятеля или эстрадной звезды, занять внимание зрителя очередным боевиком или «мыльной оперой» [3].
Современная политическая культура, являющаяся частью общей культуры, выступаете качестве фундамента, на котором строится здание реальной политики. В любом обществе политика рассматривается как моделирование и конструирование действительности, будь то внутренняя или внешняя жизнь страны, но именно в этой роли и выступила мифология. Политика как мифология последующих обществ отличается от первобытной мифологии многообразием своего содержания, что определялось различиями социальных слоев и классов. Первобытная мифология, как своеобразная идеология доклассового общества, по своему содержанию схожа у различных народов, т.е. близка к выражению общечеловеческих интересов. Поэтому общее направление развития современной политики, в которой провозглашается приоритет общечеловеческих ценностей, можно рассматривать как возрождение мифологии в ее исходном значении. Но это не означает буквального возрождения древних мифов.
Идеология активно использует социальные мифы, обращаясь к эмоциям, верованиям, страстям, надеждам масс. Социальный миф является одной из форм современного мифотворчества как продуктивного механизма культуры. Социальная мифология конструирует образ альтернативной социальной реальности, который может полностью заслонять собой действительное положение вещей, создавая привлекательный образ социального строя. Так, в Советском Союзе сложился миф об изначально доброй природе социалистического государства, которое заботится о нуждах народа; о мудрых правителях, знающих и понимающих свой народ; о партии, которая направляет остальное общество. Формировалось представление, согласно которому не народ содержит государство, а государство и партия заботятся о жизни народа. В условиях, когда распался Советский Союз, государство во многом отказалось от своих социальных функций, на политической арене появилось несколько партий, люди по-прежнему занимаются мифотворчеством. Но создаются уже новые мифы.
Миф возникает в результате мифотворчества, а последнее есть одновременно и процесс, и результат мифологического освоения мира. Главная особенность мифотворчества заключается в конструировании различных форм конкретно-чувственной образности. Образ - это сложно структурированный феномен, некая идеальная форма отражения предметов и явлений, копия чего-то, что находится вне сознания. Именно образ дает человеку некий ориентир, образ для подражания. Образы мифологии есть олицетворение заложенных в мифе идей. Идея - это смысл, основное содержание мифа. Идеи нельзя «видеть», так как они - порождение самого сознания. Но если идеи становятся образами, их можно увидеть. Абстрактные идеи о свободе, равенстве и счастье, умело переведенные в образы земли, фабрик и мира для воюющих, сыграли свою роль на определенном историческом этапе. Миф важен в том смысле, что «он предлагает людям примеры для подражания и этим самым сообщает значимость человеческой жизни» [4, 11].
СЕРИЯ «ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ», ВЫПУСК 7
117
Современный мир культуры рассматривает мифотворчество как неотъемлемый элемент сознания человека. Последний создает современные мифы, которые конечно же отличаются от мифов древности и одновременно похожи. Другое дело, что мифы создаются теперь на иной почве, они развиваются уже на основе современного опыта человечества, знаний, образов. Сознание современного человека мифологично в том смысле, что и для него характерно осмысление действительности через мифологические образы. Человек нуждается в них - в образцах для подражания, которые ему способен предложить миф. Именно этим объясняется устойчивость мифа в современной культуре. Одни мифы утрачивают свою функциональную значимость, исчезают из широкого культурного употребления или вытесняются на периферию культуры и общественного сознания. На смену им конструируются новые. Современные мифы активно используют символические образы и структуры. Они тесно связаны с ценностной системой общества и создаются для поддержания социальной солидарности и упрочения стабильности общества. Личность в ходе социализации усваивает принятые в обществе мифологические системы и создает новые. На основе этого формируется сознание людей, вырабатывается отношение к обществу и самому себе [3, 54-55].
Идеологические мифы ярко проявили себя в тоталитарных режимах, сыграв немалую роль в их установлении и укреплении. Так, например, в ситуации дестабилизации общественной жизни мифотворчество в Германии накануне второй мировой войны активизировалось, и в массовом сознании стали «всплывать» старые мифологические структуры. Мифы возвращались из небытия в виде «персонифицированного желания группы», представленного в современном виде в образе вождя, лидера или диктатора. Этот процесс «конструирования» вождя происходил от полного бессилия масс решить проблемы рациональными путями, в период крушения надежд общества, когда, казалось, что все социальные и любые другие средства не помогут. Происходил регресс к архаике, поскольку возрождались архетипические образы вождя народа, совершенного общества, великого народа и т.п. [3, 56].
Особую роль в пропаганде своих идей нацисты, пришедшие к власти, отводили средствам массовой коммуникации, активно используя для этих целей кинематограф, радио, музыку. С помощью этих средств идеологические мифы и образы, сконструированные представителями власти, воспринимались, превращались во всеобщее достояние нации. Миф «крови» утверждал идею существования особой высшей арийской расы, к которой относили немцев, являвшихся избранным народом, призванным повелевать миром. Этот и другие мифы были «раскручены» немецким кинематографом предвоенного времени. Кино оказало огромное воздействие на эмоциональную сферу сознания, формировало четкие образы, которые со временем заменили в сознании людей старые. Власть, таким образом, использовала способность человека независимо манипулировать образами в его воображении, менять человека в процессе восприятия искусства. Это давало возможность компенсировать то, что человек не мог реализовать в действительности.
Подводя небольшой итог можно сказать, что мифотворчество является неотъемлемой чертой культуры ХХ и начавшегося XXI века. Сознание современного человека мифологизировано в том смысле, что ему присуще коллективное осмысление действительности через мифологические образы. Образам, в свою очередь, присуща высокая эмоциональность, обладая которой последние способны повлиять на поведение людей. Современные мифы могут создаваться обдуманно и планомерно для манипу-
лирования массами, чему способствует активное развитие средств массовой информации. Особенно ярко это проявляется в сфере идеологии. Идеологические мифы конструируют образ альтернативной социальной реальности, который может полностью заслонять собой действительное состояние общества, создавать привлекательный образ социального строя, героя, мудрого правителя и т.д. Для внедрения создаваемых идеологических мифов могут быть использованы самые разные способы.
Список литературы
1. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс // Ортега-и-Гассет Х.
Эстетика и философия культуры. - М., 1991.
2. Белик А.А. Культурология. Антропологические теории
культур. - М., 1998.
3. Воеводина Л.Н. Миф в контексте интерактивных процес-
сов //Вестник МГУКиИ. - 2003. - № 2.
4. Элиаде М. Аспекты мифа. - М, 1995.
Е.И. Тишкина
Курганский государственный университет УДК 304.2
ЭЛИТАРНОСТЬ И МАССОВОСТЬ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ АСИММЕТРИИ КУЛЬТУРЫ
Аннотация
В центре внимания автора - специфика функциональной асимметрии культуры, исследуемая на примере бинарных сопряженных дифференциаций элитарности и массовости. Автор стремится доказать, что данные подсистемы обладают определенной логикой развития и являются необходимым условием бытия культуры. Этот подход позволяет рассматривать народную, элитарную или массовую культуры как этапные проявления функционирования данных дифференциаций культуры.
Ключевые слова: функциональная асимметрия культуры, бинарные сопряженные дифференциации, оперативная подсистема, консервативная подсистема, культурное пространство, адаптивная эволюция, адаптивно эволюционирующие подсистемы.
E.I.Tishkina
Kurgan State University
ELITISM AND MASS CHARACTER AS DISPLAY OF FUNCTIONAL ASYMMETRY OF CULTURE
