CC BY
49
цветностью и пластикой форм практически полностью заменяют собой природный эталон цветовой гармонии.
Революционное отрицание «до основания» традиционных природных эталонов цветовой гармонии, принципов формообразования имело как отрицательный, так и, безусловно, созидательный результат. Отрицание природы как эталона цветовой гармонии прервало традиционный ход воспроизводства цветности среды. Освободившееся «место» было занято новым эталоном цветности, новым «божеством» века XX - техникой.
Техницизм в искусстве прошлого века проявлялся с разной силой, в разных стилистических формах на разных этапах. Первый всплеск авангардного искусства увенчался конструктивизмом и функционализмом. В 60-е годы проявления техницизма свелись к строительству из стекла и бетона, а в 70-е годы (за рубежом) появление нового стиля хай-тек буквально перевернуло отношение архитекторов и дизайнеров к использованию конструкций и коммуникация. Позднее и до сегодняшнего дня технометафора в архитектуре стала использоваться в более размытом по своим границам и более разнообразном по приемам интерпретации течении искусства техно-арт. Так или иначе, появление новой метафоры XX века, метафоры техномира, оказалось плодотворным. И если поистине новой идеей в сознании архитекторов, дизайнеров и художников XX века стала техника и ее производное — движение, то в XXI веке человек чувствует себя неотделимым как от мира техники, так и от природы, и в связи с этим ему необходимо научиться сочетать эти два мира. Контрасты, инверсии, противоречия таящиеся в сочетаниях природного и технического, острота и сложность, скрытая угроза (фильм «Матрица») самой образности «живой техники» формируют, на наш взгляд, основу для творческих поисков в новом тысячелетии.
Сегодня в области архитектурного и дизайнерского творчества у архитектора-композитора нет ситуации драматического выбора - природа или техника Искусственная среда, техномир, породившие технометафору, расширили диапазон не только эталонов цветовой гармонии, но в целом диапазон образных средств в формообразовании. Технометафора, как джинсовая одежда в мире моды, вошла в золотой фонд мировой культуры XX века. Для профессионального и непрофессионального сознания сегодня использование технометафоры в качестве образца для творчества (в том числе образца цвета) так же естественно, как и оперирование природной метафорой (цветами «природной» палитры).
1 Лапшина Е.А.
МИФОЛОГИЯ ОБРАЗОВ ПРИРОДЫ И ТЕХНИКИ В АРХИТЕКТУРЕ И ДИЗАНЕ
XXI ВЕКА
Зарождающиеся в конце XX века и определившиеся сегодня тенденции нелинейной архитектуры, казалось бы, рожденные компьютерной техникой, воскресили, дали новое звучание природной метафоре. Примечательным является сам выбор природного «материала» — это тектоника ландшафта, особенности его формообразования (сбросы, сдвиги, разрывы, складки и т.д.) Само направление ланд-арт в архитектуре, показывает насколько притягательны для современного профессионального мышления архитектора-дизайнера именно крупномасштабные (порой космические) природные формы и явления. Специфичность трактовки темы природы в архитектуре и дизайне проявила себя в концепции формообразования и колористике.
Сегодня можно наблюдать в проектировании воссоздание детских образов природы, скорее мулътяшных, чем реальных Цвет в таких искусственно созданных ландшафтах яркий, локальный, что отличает его от естественного в природе «перетекания» цвета.
Например, идея ландшафтного парка в Ивердон-ле-Бэне (группа West 8) заявлена авторами как тема вселенной и чувственности. Участок выделяется среди суровых швейцарских гор своими пышными красочными формами — цветущими и благоухающими ароматами дюнами. Пространство между дюнами засыпано гравием двух различных цветов и фракций. В дюнах расположены кафе и магазины, а выступающие над ними козырьки тоже украшены цветами, только нарисованными. В композицию входят также ряд павильонов с причудливо искривленными крышами, покрытых
пластиком ярких оттенков оранжевого и желтого. В делом эффект от воплощения заявленной темы скорее игровой, мультяшный - комплекс воспринимается как сад Диснея. Происходит подмена природной (космической) метафоры метафорой сказочных образов природы.
В современной практике есть также примеры подсознательных инверсий в использовании метафор природы и техники. Так, выставочный комплекс в Невшателе (группа МиШраск) включает в свою композицию гигантские навесы над выставочными павильонами, которые по замыслу авторов должны напоминать гальку. В реальном воплощении эти навесы, по общему мнению, больше напоминают летающие тарелки.
Эти метаморфозы желаемого и воплощаемого в творчестве - одна из отличительных черт архитектуры и дизайна наступившего третьего тысячелетия. Эту архитектуру, пожалуй, можно назвать архитектурой «потока сознания». Это психоделическая архитектура, которая подчас выражает внутренний мир современного человека, его сложность, противоречивость, эмоциональный надлом. Отраженные в «зеркале» внутреннего мира человека, искусственная и природная среда предстают не в своем «естественном», узнаваемом виде (как морфологическая интерпретация природы или техники), а, скорее, в ощущениях, предчувствиях и воспоминаниях. В этом «зазеркалье» стирается сама грань между искусственным и естественным, порождая неоднозначность прочтения образов архитектуры.
Ностальгия человека третьего тысячелетия по естественной природе и «вошедший в кровь» неизбежный техницизм, естественная обращенность к космическому масштабу самосознания на пороге тысячелетий породили «архитектуру потока сознания», новую образность, построенную скорее на метафорах мыслительных конструкций природы и техники, чем на их прямых метафорах.
И еще одна черта, придающая подчас оттенок некоторой болезненности поискам средств самовыражения в формообразовании современной архитектуры, - тяга к созданию экстремальных образов, будоражащих психику человека (от атектоники форм деконструктивизма до разломов, разрывов, тектонических сдвигов форм ленд-арта,). Например, конверсия энгемарской фермы (Санта-Моника, США) и здание нидерландского представительства в Чешской республике (Прага) Франка Гери, корпус фабрики бумажных обоев (Сант-Вейт, Австрия) «Кооп Химельблау» - Вольф Прикс и Хельмут Свинчински и их же реконструкция-конверсия крыши дома на Фольсштрассе (Вена, Австрия), Векснер-центр визуальных искусств (Университет штата Огайо) Питера Эйзенмана и ... музей Гугенхейма в Бильбао Ф.О. Гери.
Нехватка адреналина в крови среднего благополучного члена общества сделала популярными не только массу новых экстремальных видов спорта, но и сформировала социальный запрос на создание образов экстрим-среды. С другой стороны - реалии времени -крупномасштабные техногенные и природные катастрофы, исподволь формирующие эстетику архитектуры катастроф.
Архитектура на грани хаоса и гармонии стремится выразить себя зачастую в диссонансных сочетаниях форм и цвета, а современные конструктивно-технические возможности формообразования и цветосветового освещения архитектурной среды придают динамизм этим образам.
Распопова И. В.
ОБ ИСПОЛЬЗОВАНИИ АРХИТЕКТУРНОЙ ФОРМЫ И ОБРАЗА
Задача архитектора — дать форму. Архитекторы начинают свою работу с формы, с идеи формы и продолжают её формирование, исследуя всё многообразие условий и ситуаций, которые воздвигаются в каждом отдельно взятом случае.
Форма — «синяя птица» современного зодчества, предмет настойчивых творческих поисков архитектора, объект критики, недовольства и т.п.
Форма — не самоцель, она всегда лишь ответ на те или иные жизненные явления, нуждающиеся в соответствующем им пространстве.
