CC BY
66
МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ
УДК 802.0-02
М. Н. Рассоха
Мифологические представления в формировании американской языковой идентичности
В статье на материале американского варианта английского языка рассматриваются мифологические аспекты формирования коллективной языковой идентичности. В качестве материала исследования используются фрагменты дискурса о «своем» (американском) и «чужом» (британском) английском, в которых актуализируется схема идентификации мы-они.
Drawing on the textual data from American English, the paper covers mythological aspects of collective language identity formation. Samples of the discourse on language ownership featuring perceptions of American English as separate and distinct from British English are used to illustrate articulation of us vs. them identity opposition.
Ключевые слова: американский английский; мифологические представления; коллективная языковая идентичность; формирование идентичности.
Key words: American English; mythological perceptions; collective language identity; identity formation.
Каждый этап цивилизационного пути человека сопровождается своими мифами. Мифы нужны людям, чтобы отразить и передать свой познавательный опыт, необходимый для функционирования и регулирования жизни общества. В этом смысле миф социален, и его социальность выражается в том, что мифологизируется наиболее важный общественный опыт, отражающий интересы социума в целом. По содержанию мифов, следовательно, можно судить о том, какие представления о мире и способы его освоения оказывались наиболее существенными для коллектива людей в каждый отдельный период истории общества.
Любопытно, что практически каждая лингвокультура не избегает в той или иной степени мифологизации своего языка. Здесь можно упомянуть древнейшие представления, когда миф о языке становится универсальным и всеобщим. Так, широко известен библейский миф о строительстве Вавилонской башни, представляющий собой попытку объяснить происхождение языков. Или же он может получить только локальное распространение. В культуре США, например, считается, что диалекты озарков и жителей Аппалачских гор - это оставшийся нетронутым английский язык времен королевы Елизаветы. По словам американского лингвиста С. Пинкера, «это просто странный миф, порожденный ложным пониманием языка как объекта материальной культуры. ...Во все времена во всех человеческих сообществах язык
изменялся» [5, с. 236]. В связи с чем, следует, по-видимому, поискать ответы на вопросы: Почему современные социумы сохраняют наивные мифологические представления о своем языке, его развитии и изменении? Почему подобные представления характеризуют практически каждую лингвокультуру?
В данной статье речь пойдет о мифе как об особой форме фиксации и бытования представлений о своем языке. На примере американского английского будет показано, какую роль в сложении американской нации сыграл миф об особой судьбе американского английского и насколько важен для культурно-национальной самоидентификации дискурс о своем языке.
Следует отметить, что появление в конце XVIII века идей о том, что американский английский со временем станет совершенно отличаться от британского английского, обусловлено, в основном, двумя причинами. С одной стороны, для человеческого сознания вообще характерна мифологизация действительности своего языка, поскольку «размышления о языке свойственны не только профессиональным лингвистам, наивный пользователь также думает о языковых процессах... Это может найти свое выражение как в явных размышлениях об устройстве и употреблении языка, так и в менее явных мнениях и даже предрассудках. Как и любой другой вид человеческой деятельности, метаязыковая деятельность управляется стереотипами, которые и формируют мифологическую картину жизни языка и жизни в языке» [3]. С другой стороны, вопросы, связанные с английским языком, стали играть ключевую роль в культуре американского общества и, прежде всего, в процессах его самоидентификации. Историко-культурный опыт социумов свидетельствует о том, что для общественного национального сознания крайне важно относиться к своему языку как особенному, отличающемуся от других языков. В связи с этим в американском обществе возникла необходимость обратиться к проблеме статуса «своего» английского языка.
Действительно, одно из важнейших свойств языка - служить средством идентификации языкового сообщества. Язык, безусловно, является тем ключевым символом, с помощью которого происходит консолидация нации, конструируется ее лингвокультурная идентичность. Согласно метафоре Гумбольдта, языком описывается круг, в пределах которого находятся члены одного языкового сообщества. При этом данный языковой коллектив развивает особую когнитивную и эмоциональную связь со своим языком, которая, как будет показано ниже, может приобретать мифологические трактовки и интерпретации.
Подчеркивая ведущую роль языка в процессах конструирования идентичности, важно отметить, что содержание идентичности подвижно и неконсервативно и в целом представляет собой открытую
динамичную структуру, подверженную изменениям с течением времени [11; 19]. Являясь когнитивно-аффективным ментальным конструктом общественного (или индивидуального) сознания, идентичность имеет рефлективную основу. Следовательно, язык (дискурс) является основным способом конструирования идентичности и основным способом репрезентации ее содержания. Дискурсы определенной тематики формируют и закрепляют отдельные формы идентичности (политическую, религиозную, языковую и т.д.). Языковая идентичность возникает в дискурсах о «своем» и «чужом» языке, в которых складываются базовые представления о языках сообществ в рамках модели отражения и категоризации мира мы-они. И поскольку язык выступает в качестве главного индикатора коллектива и является символом его солидарности [22, с. 13], естественно, что языковое сообщество дискурсивно присваивает свой язык. Языковая идентичность, таким образом, проявляется в том, что лингвокультура ассоциирует себя со своим языком, формирует о нем представления как о «своем» языке, нередко мифологизируя мир своего языка.
Весьма характерно, что миф об американском английском имеет совершенно очевидные документальные (текстовые) источники. Он восходит к публицистическому дискурсу (и соответственно, текстам), которые были созданы в период формирования американской коллективной идентичности. Американский исследователь Томас Рисенто справедливо квалифицировал подобные тексты как ‘founding texts’ [17, с. 3], поскольку на их основе шло формирование американской нации.
Общеизвестно, что контекст становления американской языковой идентичности определялся, в первую очередь, политическими и социо-культурными процессами, что совершенно естественно, поскольку формированию наций сопутствует, как правило, обостренное восприятие своего языка и закрепление эмоциональнооценочного отношения к нему, забота о его чистоте и правильности, проявляющаяся в виде целенаправленной языковой политики. Лингвистический критерий в определении нации, как признается в специальной литературе, играет особую роль [10, с. 11].
Формирование американской языковой идентичности и определение ее содержания особенно интенсивно шло между 1750 и 1900 годами. Это был, по словам П. Стривенса, период становления английского языка как языка американской нации [20, с. 29]. За полторы сотни лет американская лингвокультура создала дискурс о своем языке, в рамках которого дебатировались вопросы расхождения британского и американского английского, формировалось отношение к этим расхождениям и носителям двух сравниваемых вариантов [9; 14]. Таким образом, шло дискурсивное формирование и закрепление американской языковой идентичности.
n w w
В целом в конструировании американской языковой идентичности можно выделить, по меньшей мере, три этапа. Хотя и очевидно, что границы между этапами подвижны, тем не менее, каждый из них характеризовался своим фокусом дискурса о языке и, соответственно, своим содержанием языковой идентичности.
Первый (колониальный) период может быть определен как период мы-идентичности или общей языковой идентичности. В это время колонисты считали себя британцами, в силу обстоятельств живущими за океаном. Соответственно, они полагали, что их язык не отличался от языка, на котором говорили в Англии [20]. В целом дискурс о языке отмечен фрагментарностью, в нем отсутствует акцент об отличиях. Хотя следует признать, что в этот период степень осознанности языковой деятельности и актуальности языка была высокой. В колониях активно шла «англицизация» американской действительности, поскольку английский язык широко использовался в процессах номинации местности, животных, растений, предметов быта, новых видов деятельности и т.д. В качестве одного из самых ранних примеров можно привести письмо Дж. Смита, написанное принцу Чарльзу в 1614 году. В нем он просил заменить на карте Америки местные топонимы на английские названия: «you would please change their Barbarous names, for such English, as Posterity may say, Prince Charles was their Godfather (выделено автором) [18]. Так, на карте Новой Англии появились Plimouth, Norwich, Cape James, Chevit hill, Oxford и другие английские топонимы. Следует подчеркнуть, что в целом металингвистическая деятельность в обыденных условиях протекала естественно и не подвергалась описанию или специальному комментированию.
Второй этап формирования американской языковой идентичности совпадает с провозглашением независимости от Британии и возникновением республики. Тем не менее, продолжаются традиции следования английскому пуризму и соблюдения канонов английской классики. Американцы все еще слишком зависимы от Англии [9, с. 426]. В то же время к XVIII веку американский акцент уже был заметен [5, с. 235], и это не могло не сказаться на формировании отношений к американскому английскому. Его стали называть колониальным суб-стандартом: “Indeed, in 1780 American English is still the underdog, still a colonial substandard” [13, с. 212]. Как видно, преобладает негативное отношение в общей характеристике языка, распространенного в получивших независимость американских колониях. И поскольку британский английский занимал прочное положение престижного языка, в дискурсе о языке складывается модель идентификации мы-они, компоненты которой приобретают в этом дискурсе неоднозначное смысловое наполнение. Так, наряду с выражением лояльности британскому английскому формируется позиция, отражающая лингвистическую эмансипацию, или
лингвистическую деколонизацию [12, с. 191]. Наиболее ярким примером может послужить следующий отрывок из работы Н. Вебстера (Webster, 1789): Several circumstances render a future separation of the American tongue from the English, necessary and unavoidable. .numerous local causes, such as a new country, new associations of people, new combinations of ideas in arts and science, <...>will introduce new words into the American tongue. These causes will produce, in a course of time, a language in North America, as different from the future language of England, as the modern Dutch, Danish, and Swedish are from the German, or from one another. [23].
Таким образом, содержание мифа конструировалось такими словами и выражениями, как future separation, necessary and unavoidable, a language in North America, as different from the future language of England. Это содержание и легло в основу «смыслообраза» мифа (термин Я.Э. Голосовкера). Как видим, миф основывался на метаязыковой рефлексии наивного пользователя, пытающего обобщить непосредственный дотеоретический (в отличие от рационально-логического) опыт «своего» языка. Возникновение мифа, несомненно, было обусловлено отсутствием значительных эмпирических языковых данных и их теоретического осмысления.
Нельзя не заметить, что рассуждения о судьбе американского английского в это период содержали значительный гипотетический элемент и основывались на футуристических сценариях. При этом их футуристичность отличается яркой категоричностью. В связи с этим возможно привести мнение Холла, отметившего, что идентичность конструируется через воображаемое и нарративы о себе всегда будут содержать элементы вымысла [11, с. 4]. Например, в этом же прогностическом ключе писал Джон Пикеринг, один из крупнейших филологов этого периода: Let us then for a moment imagine the time to have arrived, when Americans shall no longer be able to understand the works of Milton, Pope, Swift, Addison, and other English authors, justly styled classic, without the aid of a translation into a language that is to be called at some future day the American tongue! [ цит. по: 16, с. 87].
Подобные мнения, высказанные Вебстером, Пикерингом и др., сыграли важнейшую роль в становлении дискурса о своем (американском) языке. Работы Вебстера и его соотечественников, разделявших точку зрения об особой судьбе американского английского, как известно, заложили основу для метаязыковой деятельности молодой нации. Свой язык стали описывать, вводить новые правила орфографии, регистрировать и кодифицировать, подчеркивая при любом удобном случае, что он не хуже британского английского. Здесь уместно привести слова Дж. Болинджера, который писал: «Скажите мне, как много нация знает о своем собственном языке, и я скажу вам, насколько она заботится о собственной идентичности» [цит. по: 3]. Неудивительно, что появление второго
словаря Вебстера American Dictionary of the English Language сравнивают со второй Декларацией независимости [16]. В этой связи также можно процитировать В. Торнтона, который, обращаясь к американцам, писал об особой роли американского языка: «Американский язык должен стать таким же особым, как [американская] форма правления, свободным от всех глупостей и основанным на правде как единственном его критерии» [цит. по: 7, с.100].
Третий этап формирования американской языковой идентичности связан с окончательным закреплением мы-идентичности (середина XIX - начало XX века).
Обратим внимание на то, что это совершенно иная, по сравнению с первым этапом, мы-идентичность. Она сформировалась на основе отделения и отказа от британской идентичности и связана с собственной новой языковой самоидентификацией. Англофилия стала сдавать позиции по мере того, как
набирал силу американский дискурс о своем языке, который достиг пика своего развития в работе Г. Менкена The American Language (1919). Пожалуй, до него никто так прямолинейно и однозначно не определял статус английского языка в США: “no other country can show such linguistic solidarity”, “we may well be proud that our vast country has, strictly speaking, only one language,” “American English.its large capacity (distinctly greater than that of the English of present -day England) for taking in new words.” [15]. Обратим внимание на дату первой публикации The American Language - 1919 год. По мнению Томаса Рисенто, изучавшего историко-культурный контекст и нарративы формирования американской нации, именно первые две декады XX века характеризуются особыми усилиями, направленными на конструирование американской коллективной идентичности, особой «американности», которая манифестировалась в «речах, памфлетах, статьях, монографиях, рекламе, учебниках английского языка и др.» [17, с. 3]. Необходимо упомянуть также словари американского английского, появившиеся к этому времени. Они являлись свидетельством того, что варианты английского языка, безусловно, имеют расхождения [9; 14].
Наивные мифологические представления о том, что американский английский, дивергируя, стал значительно отличаться от британского, восходят, как видим, ко второму и третьему этапу конструирования американской языковой идентичности. Прогнозы и предположения, высказанные политическими и общественными деятелями, трансформировались в обыденном общественном сознании в социальный миф, который стал «для живущих в мифе фрагментом актуальной картины окружающего мира» [6, с. 46]. Этот миф стал также отражать опыт коммуникативного поведения, накопленный членами американского социума в общении с представителями
британской лингвокультуры, когда возникающие отличия рассматривались в свете заявленной ускоряющейся дивергенции языков. Действительно, любой американец при общении с британцем наблюдал фонетические, лексические и другие отличия. Более того, отличия заключались не только в вербальном, но и в невербальном поведении. Все это являлось почвой для сохранения и закрепления мифологических представлений о расхождении вариантов, о постепенном превращении американского английского в отдельный язык.
Согласно Я.Э. Голосовкеру, миф имеет структуру: «есть в нем историческая структура, есть и динамическая, есть и диалектическая» [2, с. 8]. Динамична форма мифа, диалектичен его смысл. Указывая на историчность мифов, Р. Барт высказался просто и образно: «Миф -это слово, избранное историей» [1, с. 73]. Исторические основы мифа о языке, как показано выше, могут быть выявлены достаточно просто - формирование содержания коллективной языковой идентичности американцев восходит к начальному этапу истории нации, на котором язык стал играть первостепенную роль как консолидирующая сила общества. Этим обусловлено появление текстов, в которых обсуждалась судьба «своего» английского языка. В этой связи необходимо также сослаться на мысль С. Холла о том, что в конструировании идентичности используются ресурсы истории, языка и культуры. При этом, как отмечает автор, важен сам процесс формирования идентичности, в котором вопрос «Кто мы?» менее значим, нежели то, как мы можем быть представлены, и как это влияет на нашу репрезентацию: “.actually identities are about questions of using the resources of history, language and culture in the process of becoming rather than being: not ‘who we are’ or ‘where we came from’, so much as what we might become, how we have been represented and how that bears on how we might represent ourselves” [11, с. 4]. Проецируя рассуждения Холла на нашу тему, необходимо подчеркнуть, что именно миф о своем особом языке предоставляет возможности для разнообразной языковой идентификации и репрезентации. Динамичность мифа о языке проявляется в том, что он может принимать самые разные формы и быть выражен текстами, принадлежащими к разным дискурсам (масс-медийному, бытовому, художественному и т. д.). Он также может быть выражен креолизованными текстами или иметь иные невербальные проявления. Безусловно, одновременно меняется диалектическая структура мифа, что проявляется в метаморфозах его смыслов и образов. Так, Ной Вебстер и другие патриоты языка раннего периода американской независимости, такие, как Джон Адамс и др., были озабочены политическим аспектом соотношения между языком американцев и британским английским [7, с. 100]. Поэтому дискурс о языке нередко обнаруживал политические мотивы или же вплетался в политический дискурс. Затем в условиях массовой иммиграции встал
вопрос об американизации иммигрантов и необходимости использования ими только английского языка. В обществе распространились идеи, что иммигранты, не говорящие по-английски, не могут уяснить и фундаментальных основ демократии американского общества. «Английский язык в Америке стал рассматриваться как своего рода «избранный язык», как носитель англо-американских идеалов. Способность говорить на «хорошем английском языке» стала отождествляться с понятием «хороший американец» [8, с. 58]. Позднее миф также влиял на лингвистический дискурс, образовательный, масс-медийный и особенно на бытовой. Таким образом, возможны семантические наращивания и трансформации смыслов мифа о своем языке, моделирование и углубление содержания мифа и усложнение его семиотики за счет разных видов его текстовых (письменных и устных) репрезентаций вследствие его продолжительного бытования в социокультурном контексте.
Становление и особенно сохранение мифа американским народом может быть проинтерпретировано с позиций семиотики мифа Р. Барта, согласно которой миф представляет собой семиотическую коммуникативную систему, т.е. сообщение с определенной интенцией [1, с. 72]. Суггестивное влияние мифа значительно, при этом Барт особо подчеркивает, что для определения мифа важен не сам предмет сообщения, а то, как о нем сообщается, т. е. мифологизации может быть подвергнуто все, что угодно. Мифическое сообщение формируется из некоторого материала, уже обработанного для целей определенной коммуникации (выделено в оригинале) [1, с. 72-73]. На этой основе формируется прескриптивная функция мифа, поскольку «миф одновременно обозначает и оповещает, внушает и предписывает» [1, с. 81]. В американской культуре миф о своем языке выступает как оформленная в мифе идея, как особого рода знание о своем языке, которое предполагает и предписывает определенное коммуникативное поведение (см. Голосовкер Я.Э. «миф как знание» [2, с. 9]). Отсюда одна из самых распространенных стратегий коммуникативного события, участниками которого являются британцы и американцы, - вербальное подчеркивание расхождения вариантов. В качестве типичного примера можно привести начало речи американского профессора В. Фрэнсиса на конференции по корпусной лингвистике в Англии: “You probably can’t see it from where you sit, but some of you may have noticed that I am wearing a tie clip in the shape of a monkey wrench - or what I believe is called an ‘adjustable spanner’ in the curious dialect of this country.” [21, с. 6].
Такие случаи, в которых актуализируется схема идентификации мы-они, многочисленны. Как очевидно, миф основывается не на реальности бытования языка, а на представлениях об этой реальности, в основе которых лежит иная мотивация. Известно, что
миф не может рассматриваться с точки зрения истины [1, с. 89]. Мифологический текст - это результат образного постижения действительности и в немалой степени ее образного преображения, он неэквивалентен реальному миру. Как признают теоретики мифа, его природа двойственна: он соединяет реальность с вымыслом или видит в вымышленном действительность.
Социальные мифы произрастают из интересов [6, с. 42]. Призванный играть решающую роль в создании и сохранении единства и основ государства язык зачастую участвует в создании социальных мифов и становится сам частью такого мифа. Нет сомнений в том, что мифологизированные представления об особой судьбе американского английского оказались необходимыми для формирования американской языковой идентичности в условиях самоопределения нации и формирования массового (само)сознания американцев. Социопсихологи и этнологи с основанием говорят об этносах с более и менее развитым этническим самосознанием. Одним из показателей его уровня может быть широта общеизвестных в этносе представлений (мифопоэтических, религиозных, исторических) о себе самом [4, с. 93]. По сути, в мифе о своем языке в американской лингвокультуре отражены поиски «своего» собственного языка. Мифом также определена его роль, которая заключается в том, что устанавливаются и обозначаются границы отдельного самостоятельного языкового коллектива и манифестируется его особая языковая идентичность.
Список литературы
1. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / пер. с фр. - М.: Прогресс, 1989.
2. Голосовкер Я.Э. Логика мифа. - М.: Наука, 1987.
3. Кашкин В. Б. Бытовая философия языка и языковые контрасты //
Теоретическая и прикладная лингвистика. Аспекты метакоммуникативной деятельности. Межвуз. сб. научн. тр. Воронеж, 2002. - Вып. 3. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа:
http://tpl1999.narod.ru/WEBTPL2002/KACHKINETPL2002.HTM
4. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика: пособие для студ. гуманит. вузов и учащихся лицеев. - 2-е изд., испр. - М.: Аспект Пресс, 2000.
5. Пинкер С. Язык как инстинкт. - М.: Едиториал УРСС, 2004.
6. Ульяновский А. В. Мифодизайн: коммерческие и социальные мифы. -СПб.: Питер, 2005.
7. Шукунда С.З. Из истории языковой политики США // Вестн. Моск. ун-та. Сер.19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2008. - № 4. - С. 98-104.
8. Шукунда С.З. Из истории языковой политики США // Вестн. Моск. ун-та. Сер.19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2009. - № 1. - С. 56-63.
9. Baugh A. A History of the English Language. - llied Publishers Pvt. Ltd. 1985.
10. Edwards J. Language, Society and Identity. - Oxford, UK; Basil Blackwell, 1985.
11. Hall S. Introduction: Who Needs Identity? / S. Hall and P. du Gay (eds). Questions of Cultural Identity. - London: SAGE, 1996.
12. Kahane H. & Kahane R. Virtues and Vices in the American Language: a History of Attitudes // TESOL Quarterly. - 11. - 1977. - P. 185-202.
13. Kahane H. American English: From a Colonial Substandard to a Prestige Language // B. Kachru (Ed.). The Other Tongue: English across cultures. - Urbana: University of Illinois Press, 1992. - P. 211-219.
14. Lerer S. The History of the English Language. 2nd Edition. Parts I-III. -Chantilly, VA: The Teaching Company, 2008.
15. Mencken H.L. The American Language. - N.Y.: A.A. Knopf, Inc., 1936.
16. Pei S. From Ambivalence to Acceptance: American Attitudes towards Linguistic and National Identity. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.tcr.org/tcr/essays/eprize07_Am %20Language %20162.pdf
17. Ricento T. The Discursive Construction of Americanism // Discourse and Society. - Vol. 14. - No. 5. - 2003. - P. 611 -635.
18. Roseneil S., Seymour J. Practicing Identities: Power and Resistance. -
London: Macmillan press Ltd., 1999.
19. Smith J. A description of New England (1616): An Online Electronic Text Edition. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://digitalcommons.unl.edu/etas/4
20. Strevens P. British and American English. - London: Collier - Macmillan Publishers, 1972.
21. Thomas J. & Short M. Using Corpora for Language Research. - Longman, 1996.
22. Trudgill P. Sociolinguistics: An Introduction to Language and Society. Fourth Edition, Penguin Books, 2000.
23. Webster N. An Essay on the Necessity, Advantages, and Practicality of
Reforming the Mode of Spelling and of Rendering the Orthography of Words
Correspondent to Pronunciation. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://edweb.sdsu.edu/people/DKitchen/new_655/webster_language.htm
