CC BY
6УДК 314.72(571.1)
Дашинамжилов О.Б.
Dashinamzhilov O.B.
МЕЖРАЙОННОЕ ДВИЖЕНИЕ ГОРОДСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В 1960-е гг.
THE URBAN POPULATION INTERREGIONAL MOVEMENT OF WESTERN SIBERIA IN THE 1960s
В статье на примере западносибирских городских населенных пунктов рассматриваются межтерриториальные перемещения населения после окончания послевоенного восстановительного периода. Выявлен комплекс причин и факторов пространственных перемещений горожан. Показаны масштабы и специфика миграционных связей Западной Сибири с отдельными экономическими районами и республиками Советского Союза, выявлено ее место в системе межрайонных перемещений населения.
The relevance of the article is to consider the population interterritorial movements after the end of the postwar recreational period on the example of Western Siberian urban settlements. A complex of reasons and factors of urban citizens areal movements is revealed. The magnitude and specifics of migration connections in Western Siberia including separate economic regions and republics of the USSR are represented, its place in the population interregional movements system is revealed.
Ключевые слова: Западная Сибирь, город, население, миграция, экономический район.
Keywords: Western Siberia, city, population, migration, economic region.
Приступая к нашему исследовательскому анализу, следует сказать о том, что специфика межтерриториальных миграций определялась комплексом различных факторов. Безусловно, размах социально-экономического и, прежде всего, индустриального развития в советское время являлся главной причиной, влияющей на баланс пространственных перемещений населения. Вместе с тем, существенную роль играли и другие моменты. Западная Сибирь (наряду с Восточной Сибирью) в контексте многих других экономических районов Советского Союза отличалась неблагоприятными природно-климатическими условиями. Именно поэтому привлечь население ее городам из других регионов и республик было довольно сложно. Одновременно с этим, мягкий и теплый климат центральных и южных районов страны, хорошо влияющий на здоровье и косвенно способствующий улучшению продовольственного обеспечения семей, всегда притягивал жителей суровых зауральских территорий.
Отток населения из РСФСР и Западной Сибири, в частности в изучаемый период, был вызван также некоторыми особенностями экономико-демографического развития отдельных регионов и национально-территориальных образований СССР. Например, несмотря на высокий естественный прирост в районах Центральной Азии, большая его часть приходилась не на городскую, а на сельскую местность. При этом жители села неохотно втягивались в процессы урбанизации, из-за чего местным городам хронически недоставало рабочей силы, особенно, квалифицированной. В итоге невысокая мобильность титульных народов косвенно способствовала массовому притоку российского населения на индустриальные новостройки национальных окраин Советского Союза.
По ряду показателей уровня жизни Западная Сибирь отставала от других экономических районов СССР [4, с. 10-11]. Размер средней заработной платы здесь в рассматриваемый период лишь незначительно превышал общероссийские показатели, по уровню развития со-
циальной сферы, снабжения и охвата населения продовольственными и промышленными товарами, жилищной обеспеченности, западносибирские регионы по-прежнему уступали многим экономическим районам Советского Союза.
Таким образом, ключевым и практически единственным фактором организации миграционного притока в восточные районы РСФСР после окончания восстановительного периода, в том числе и в Западную Сибирь, оставался промышленный рост, темпы которого должны были быть ускоренными по сравнению с другими частями страны. В случае, например, равных масштабов экономического развития европейских и восточных районов РСФСР (даже при небольшом опережающем росте последних) сальдо миграции сибирских территорий становилось отрицательным.
Источниковой базой исследования стали материалы, в которых представлено межтерриториальное миграционное взаимодействие отдельных регионов Западной Сибири в 1959, 1960, 1965, 1970 гг. К большому сожалению, из-за отсутствия в региональных архивах всех необходимых сведений, межрайонные перемещения за 1960 и 1965 гг. будут представлены только пятью регионами (без Новосибирской области). При этом необходимо учесть некоторые методические особенности проводимого исследовательского анализа. К изучению статистических показателей сальдо миграции, которое образовалось в результате демографического взаимодействия разных республик и регионов, следует подходить с осторожностью, так как они не могут дать адекватного представления о степени привлекательности Западной Сибири для переселенцев из того или иного экономического района страны. Дело в том, что города являлись важными, но, все-таки не единственными составляющими миграционного взаимодействия, так как есть еще и сельская местность, а баланс перемещений городов, представленный в материалах текущего учета, складывался из суммы межгородских и сель-ско-городских людских потоков.
Пояснить эту ситуацию можно на следующем примере. Предположим, сальдо миграции городов Западной Сибири в межгородском и в сельско-городском потоке в демографическом взаимодействии с каким-либо экономическим районом положительное. В этом случае можно уверенно утверждать, что привлекательность городов Западной Сибири для населения этого района являлась высокой. Если межгородское и сельско-городское сальдо являются отрицательным, имеет место довольно сильный отток населения, который, наверняка, охватил и сельскую местность. Довольно редко встречается вариант, при котором межгородской баланс обмена положительный, а сельско-городской отрицательный. Как правило, он возникает там, где объемы миграционного оборота принимают статистически малые величины, или как итог каких-то особенных событий. Самым непростым для анализа является часто встречающийся случай отрицательного межгородского и положительного сельско-город-ского потока. Здесь, как правило (но далеко не всегда), можно говорить о том, что итоговый (для городов и сельской местности) баланс обмена складывался не в пользу Западной Сибири, так как ее города, исходя из результатов межгородского обмена, теряли свое население.
В 1960-е гг. по темпам социально-экономического и индустриального развития Российская Федерация уступала общесоюзным показателям, а Западная Сибирь не сильно отличалась от других экономических районов РСФСР. В этой связи совокупный баланс ее обмена населением становится отрицательным. Миграционный отток из западносибирских регионов, также как из Урала, достиг высоких величин [6, с. 112]. Механическая убыль Западной Сибири (для городов и сельской местности) в 1959-1969 гг. достигла 765,7 тыс. человек. Подобная динамика пространственных перемещений непосредственно отразилась и на объемах количественного роста горожан. Если в СССР в целом численность городских контингентов за 1959-1970 гг. увеличилась на 36,0 %, в РСФСР - на 31,4 %, то в Западной Сибири - только на 29,8 %.
Сальдо миграции городов Западной Сибири в обмене с центральными районами России (к которым нами отнесены Северо-Западный, Центральный, Волго-Вятский и Центрально-
Черноземный районы) в конце 1950-х гг. складывалось положительно, хотя отток населения из них снизился. При этом положительное сальдо образовалось даже в межгородском движении населения. Дело в том, что центральные районы в этот период, особенно сельская местность, являлись одним из главных источников пополнения рабочих кадров, восстанавливаемых после войны, и вновь строящихся промышленных предприятий. В то время они считались даже трудоизбыточными, и их демографический ресурс был высоко востребован на севере и востоке страны [5, с. 135]. Дополнительным стимулирующим фактором оттока в 1960-е гг. являлось и то, что по масштабам прироста промышленного производства большинство из них довольно значительно уступало другим экономическим районам РСФСР, не говоря уже о союзных республиках.
Согласно данным за 1959 г., совокупное положительное сальдо Западной Сибири в обмене населением с центральными районами образовало довольно существенную цифру -22,6 тыс. человек. Активно «притягивали» западносибирских горожан только крупнейшие административные и индустриальные центры центральных районов - Москва, Ленинград и Горький. Однако уже в ближайшие годы положительное сальдо снизилось, и стала набирать силу обратная миграционная тенденция. Так, в 1960 г. ее величина, без учета Новосибирской области (далее - НО), составила 7,5 тыс. человек, а в 1965 г. - только 2,7 тыс. человек, а в межгородских перемещениях баланс миграционного обмена становится отрицательным.
К регионам-донорам первой половины 1960-х гг. следует также отнести и Урал, демографические связи с которым у Западной Сибири всегда были довольно тесными. В 1960-е гг. в Уральском экономическом районе сокращалось производство в некоторых отраслях горнодобывающей промышленности, ввод в действие новых производственных мощностей происходил с отставанием, а города в конечном итоге не могли обеспечить сельских мигрантов достаточным количеством рабочих мест. Экономика района шла в основном по пути реконструкции предприятий [2, с. 434]. Миграционное сальдо Уральского экономического района стало отрицательным. За 1959-1970 гг. он потерял населения за счет пространственных перемещений больше, чем Западная и Восточная Сибирь вместе взятые. Почти на всем протяжении 1960-х гг. уральские регионы несли потери с большинством экономических районов РСФСР. Исходя из структурных характеристик прибывших, можно сделать вывод о том, что миграционный отток охватил также часть малых и средних городских поселений, по-видимому, старых горнодобывающих центров. В то же время такие крупные города как Пермь, Свердловск и Челябинск продолжали притягивать население извне. В 1959 г. чистый приток в Западную Сибирь достиг 7,0 тыс. человек, а в 1965 г., даже без учета НО, - 9,1 тыс. человек. Особенно высокое положительное сальдо миграции в 1965 г. образовалось у городов Тюменской области.
Довольно большой приток мигрантов в конце 1950-х гг. наблюдался также и из Дальнего Востока (3,7 тыс. человек). Причем первоначально положительное сальдо возникло в демографическом обмене не только с его сельской местностью, но и с городами. Однако к 1965 г. прирост населения Западной Сибири за счет дальневосточных территорий постепенно снизился (0,8 тыс. человек без НО).
Чистый нетто-прирост в демографическом взаимодействии с восточно-сибирскими регионами у Западной Сибири в 1959 г. составил 3,3 тыс. человек. Рост промышленного производства у восточного соседа в 1960-е гг. был выше, чем у Западной Сибири и республики в целом. Для строительства каскада гидроэлектростанций и новых промышленных предприятий требовались в больших количествах рабочие кадры из других районов, за счет чего потери населения западносибирских городов в межгородском потоке были довольно значительными (2,7 тыс. человек в 1959). Вероятно, результат демографического взаимодействия Западной Сибири с Восточной Сибирью (и городов и сельской местности) в этот период складывался неблагоприятно из-за высокого выбытия из села (1965 - 2,0 тыс. человек без НО).
Индустриальное развитие Поволжского экономического района в 1950-1960-е гг. протекало интенсивно. В течение нескольких десятилетий его промышленный рост превосходил средние статистические показатели по РСФСР. В районе еще в 1950-е гг. началась разработка крупных нефтяных месторождений, построен целый каскад гидроэлектростанций, гигант отечественного машиностроения - Волжский автомобильный завод и т.д. Данные по миграционному взаимодействию Западной Сибири и регионов Поволжья выглядели довольно противоречиво. Так, в 1959 г. приток населения из них достиг 5,4 тыс. человек, однако он был почти полностью направлен в города Кузбасса, социально-экономическое развитие которого шло активно до начала 1960-х гг. В то же время в 1960 г. положительное сальдо (без учета НО) снизилось сразу до 134 человек. В 1965 г. произошел значительный несколько выпавший из общего тренда, приток населения (4,7 тыс. человек). Обеспеченный в основном Башкирской (2 065 человек) и Татарской АССР (1 448 человек) он полностью пришелся на Тюменскую область (4 758 человек). На начальной стадии освоения тюменского севера из этих автономных республик, по всей видимости, прибыло значительное количество специалистов-нефтяников. Наибольшее число мигрантов из городов Западной Сибири в РСФСР в 1960-е гг. привлекал Северокавказский экономический район, в частности, Краснодарский и Ставропольский края.
Теперь переходим к рассмотрению межреспубликанских миграционных связей. Среди них особое место занимало демографическое взаимодействие с Украинской ССР. Выбытие населения в эту союзную республику в 1960-е гг. достигло высоких величин. Западносибирских горожан привлекали ее благоприятные природно-климатические условия, высокий уровень социально-экономического развития, многоотраслевая структура промышленного производства. Кроме того, по темпам индустриального роста Украина в 1960-е гг. не уступала РСФСР, что вместе с вышеназванными условиями стимулировало отток населения. Чистый нетто-прирост Украины в 1960-е гг. достиг 530,8 тыс. человек, в этот период у нее сформировалось положительное сальдо во взаимодействии практически со всеми, за исключением республик Прибалтики, экономическими районами СССР [3, с. 154]. Образовавшееся отрицательное сальдо городов Западной Сибири было высоким (1959 - 1,9 тыс., 1960, без НО, -4,1 тыс., 1965, без НО, - 5,2 тыс. человек), причем они несли демографические потери во взаимодействии не только с городскими поселениями, но и с сельской местностью Украинской ССР.
Несмотря на довольно слабые миграционные связи прирост численности жителей западносибирских городов первоначально происходил также благодаря Белорусской ССР (1959 - 2,4 тыс., 1960, без НО, - 1,2 тыс. человек), при том, что в межгородском движении западносибирские города теряли свое население. В 1950-е гг. сальдо миграции БССР становится отрицательным. Максимальные ежегодные выбытия пришлись на 1950-е гг., ко второй половине 1960-х гг. отток населения уже прекратился. Географическое положение БССР и ее низкий удельный вес в населении Советского Союза объективно ограничивали интенсивность переселений между ней и западносибирским экономическим районом. Уже в первой половине 1960-х гг. людской приток в города Западной Сибири стал стремительно снижаться, а в 1965 г. сальдо миграции вовсе приняло отрицательные значения.
Географическое соседство и экономические связи предопределили тесное взаимодействие населения регионов Западной Сибири и Казахской ССР. Внешние демографические «заимствования» играли очень весомую роль в миграционном обороте этой республики [8, с. 68]. Подъем целины и бурное индустриальное строительство вызвали значительный демографический приток извне. Положительное сальдо КССР за 1959-1969 гг. достигло почти 800,0 тыс. человек. При этом специфика Казахстана (как и республик Средней Азии) заключалась в широком привлечении внешних трудовых ресурсов, так как местная база пополнения рабочих кадров была довольно слабой. В 1963 г. казахи составляли только 18,8 % от всей численности рабочего класса КССР, особенно низким был их удельный вес в северных рай-
онах [8, с. 136]. Из городских поселений Западной Сибири было отмечено высокое количество выбытий в Казахскую ССР, которое в 1959 г. составило 3,9 тыс. человек (1960, без НО, -4,1 тыс., 1965 - 2,8 тыс. человек). С середины 1960-х гг. отрицательное сальдо, по всей видимости, начинает испытывать некоторые колебания и постепенно сокращаться. Между тем, потери в межгородском движении населения оставались очень высокими (в 1960 - 4,1 тыс., в 1965 - 6,5 тыс. человек). Мигранты из западносибирских городов вселялись в основном в г. Алма-Ата и северные районы КССР.
В пополнении трудовых коллективов предприятий и организаций республик Среднеазиатского экономического района, куда входили Узбекская, Киргизская, Таджикская и Туркменская ССР, внешние миграции также играли важную роль. Переход местного титульного населения от патриархально-родового строя к социалистическому способу ведения хозяйства произошел, по большому счету, минуя капиталистическую стадию, для которой характерны интенсивное развитие индустрии и городских поселений, а также широкое вовлечение людей в урабанизационные процессы. Именно потому в демографическом поведении коренных этносов сохранились свои особые черты. Несмотря на высокую и продолжавшую расти в послевоенный период трудоизбыточность района, миграционная подвижность титульного населения оставалась низкой и повышалась довольно медленно. Неудовлетворительное знание русского языка и культуры производства существенно затрудняли адаптацию на предприятиях, и служили препятствием для получения профессионального образования. Переселения в город тормозили также наличие высокодоходных личных подсобных хозяйств у сельчан и их большие семьи, у которых существовали свои специфические жилищные требования. Повышению мобильности местного населения могли препятствовать и объективные факторы, в частности, территориальная удаленность от промышленно развитых районов или слаборазвитая транспортная сеть.
В этой связи представительство титульных этносов в городском населении и среди рабочего класса повышалось медленно. Так, например, в Киргизской ССР в 1959 г. численность национальных кадров среди последних составила только 10,3 % [1, с. 336]. В результате внешние миграции стали играть очень важную роль в росте индустриального потенциала и в формировании рабочего класса республик. Только за 1959-1969 гг. совокупное положительное сальдо Среднеазиатского экономического района достигло 784,2 тыс. человек. Чистый нетто-прирост среднеазиатских республик за счет Западной Сибири достиг высоких значений [7, с. 79]. Сибиряков привлекали благоприятные климатические условия (короткая зима и долгий летний период), наличие широкой сферы приложения труда из-за дефицита местных квалифицированных кадров, изобилие овощей и фруктов. Ежегодные выбытия из городов по объективным причинам почти не компенсировались встречным притоком из сельской местности. В 1960 г. потери пяти регионов Западной Сибири достигли 5,0 тыс. человек, в 1965 г. - 4,9 тыс. Больше всего мигрантов привлекали такие крупные центры как Ташкент и Фрунзе.
Миграционные связи Западной Сибири с Прибалтикой и Закавказьем из-за сильной географической отдаленности последних были очень слабыми. Вместе с тем, высокую притягательность местожительства в Литовской, Латвийской и Эстонской ССР обеспечивали хорошие климатические условия, лучший по многим параметрам уровень жизни и активное создание новых рабочих мест [6, с. 114]. Индустриальное развитие этих республик в 1960-е гг. шло интенсивнее, чем в среднем по Советскому Союзу. К тому же из-за низкого естественного прироста титульного населения у них возник острый недостаток рабочих рук. Совокупное положительное сальдо Латвии, Литвы и Эстонии в 1960-е гг. достигло 298,0 тыс. человек. В 1960 г. в направлении этих республик из западносибирских городов (без НО) выбыло 0,5 тыс., а в 1965 г. - 0,6 тыс. человек. Значение Закавказского экономического района в миграционном обороте Западной Сибири также было весьма ограниченным. Вместе с тем,
согласно данным за 1960 и 1965 гг., административные образования Западной Сибири во взаимодействии с республиками Закавказья понесли небольшие потери.
В межрайонном перераспределении населения страны на рубеже 1960-1970-х гг. начинают происходить некоторые изменения, действие которых в Западной Сибири будет ощущаться позднее. Трансформация направлений миграций сопровождалась, с одной стороны, постепенным снижением оттока населения в трудоизбыточные районы, с другой - повышением интенсивности притока в восточные и центральные регионы РСФСР, которые прежде являлись главными поставщиками мигрантов. В Западной Сибири становление нефтедобывающей промышленности на тюменском севере также создало хорошие предпосылки для привлечения внешних демографических ресурсов. Вместе с тем, анализ статистических материалов за 1970 г. показывает, что демографическое взаимодействие западносибирских городов с другими экономическими районами и республиками страны происходило в основном по прежнему сценарию, а влияние новых тенденций было пока слабым.
Сальдо миграции городов Западной Сибири в обмене с центральными районами в 1970 г. принимает небольшие отрицательные значения (-0,4 тыс. человек). При этом нельзя объяснить отток населения высокими темпами экономического развития последних, которые нередко были ниже республиканских показателей на всем протяжении исследуемого периода (особенно у Центрального и Северо-Западного). Здесь, по всей видимости, особую роль играли как прежние тесные демографические связи (большое число западносибирских горожан были выходцами из центрально-европейских регионов), так и сравнительные благоприятные природно-климатические условия, высокий уровень развития социальной, образовательной инфраструктуры, а также миграционная привлекательность городов Москвы и Ленинграда.
Уральский экономический район продолжал оставаться одним из главных миграционных доноров Западной Сибири (1970 - 6,7 тыс. человек). За счет уральских регионов в 1970 г. в «плюсе» оказались города всех без исключения западносибирских административных образований. Причем положительное сальдо возникло как в межгородском, так и сельско-городском переселенческом потоке. Основная часть чистого прироста по данным за 1970 г. сформировалось за счет Тюменской области.
Приток населения из Восточной Сибири к 1970 г. снизился до 74 человек. В межгородском переселенческом потоке множество мигрантов выбывало в города и поселки городского типа Красноярского края и Иркутской области (в особенности г. Красноярск). В 1970 г. города Западной Сибири стали отдавать, хотя и в небольших количествах, свое население Дальневосточному экономическому району, особенно Приморскому краю и Магаданской области. В начале 1970-х гг. в географически самых уделенных от центра страны регионах развернулось интенсивное индустриальное строительство. В межгородском обмене населением отрицательный баланс западносибирских городов достиг 2,8 тыс. человек, который только до некоторой степени компенсировался встречными прибытиями из сельской местности (2,1 тыс. человек).
Довольно существенные миграционные потери образовались и во взаимодействии с Поволжским экономическим районом (1,2 тыс. человек). Переселенцы из Западной Сибири предпочитали вселяться в крупные города - Волгоград, Куйбышев (по 0,6 тыс. человек), Саратов (0,3 тыс. человек), Казань (1,0 тыс. человек). По-прежнему высоким отток населения был в регионы Северного Кавказа (1970 - 4,3 тыс. человек), который шел как в городские поселения (4,0 тыс. человек), так и в сельскую местность (0,3 тыс. человек).
На рубеже 1960-1970-х гг. высокая убыль, как и прежде, образовалась в результате взаимодействия с Украиной. Потери населения Западной Сибири в потоке «город-город» в 1970 г. достигли 5,9 тыс. человек, тогда как за счет украинского села ею было «приобретено» только 168 человек. Отрицательным становится сальдо миграции во взаимодействии и с Белорусской ССР (0,6 тыс. человек).
В конце 1960-х гг. Казахская ССР превращается в донора мигрантов, хотя отток жителей из республики изначально был небольшим. Темпы ее индустриального развития первоначально сравниваются с общесоюзными показателями, а затем становятся и ниже их. В 1970 г. города Западной Сибири по-прежнему теряли свое население в обмене с Казахской ССР, но объемы оттока существенно снизились (до 0,4 тыс. человек). Отрицательное сальдо в межгородском обмене (5,7 тыс. человек), частично компенсировала сельская местность главным образом северных районов республики (4,8 тыс. человек). Что касается Среднеазиатских республик, то из-за особенностей их экономико-демографического развития и низкой подвижности местного сельского населения потери в межгородских перемещениях, достигшие в 1970 г. 8,0 тыс. человек, слабо компенсировались встречным потоком из сельской местности (2,8 тыс. человек). Основной этап сокращения оттока из городов Западной Сибири в республики Средней Азии начнется приблизительно с середины 1970-х гг.
Не ослабевало выбытие населения в Литву, Латвию и Эстонию, хотя объемы переселений оставались очень небольшими. Сравнительно крупными реципиентами мигрантов являлись Рига и Таллин. Положительный баланс перемещений у городов Западной Сибири образовался за счет Закавказских республик (в 1970 г. - 107 человек) на фоне относительно высокого отрицательного сальдо в межгородском миграционном потоке. Горожане из Западной Сибири перемещались главным образом в Тбилиси, Баку и Ереван.
Таким образом, можно видеть, что в 1960-е гг. в условиях относительно устойчивого хозяйственного роста, города Западной Сибири в межрайонном распределении демографических ресурсов проигрывали многим другим экономическим районам РСФСР, а для большинства союзных республик они стали одним из источников квалифицированных рабочих и инженерных кадров. Сдвиг производительных сил на восток, который первоначально почти не затронул Западную Сибирь, не позволил ее городам в полной мере аккумулировать огромные демографические ресурсы, который высвобождала деревня в этот период, благодаря чему темпы повышения численности местных городских контингентов оказались ниже, чем в среднем по стране и Российской Федерации.
Литература
1. История Киргизской ССР: С древнейших времен до наших дней : в 5 т. Т. 4 : Киргизия в 1938-1960 гг. Фрунзе : Кыргызстан, 1990.
2. История социалистической экономики СССР: в 7 т. Т. 7 : Экономика СССР на этапе развитого социализма (1960-1970-е гг.). М. : Наука, 1980. 448 с.
3. Калинюк И. В. [и др.]. Региональные особенности воспроизводства и миграции населения СССР ; науч. ред. Н. М. Римашевская. М. : Наука, 1981. 267 с.
4. Кожевникова Н. И., Морозова Г. Ф., Тарасова Н. В. Характерные черты и факторы миграции населения РСФСР (ДСП) // Особенности миграции населения в союзных республиках. М. : ИСИ АН СССР, 1978.
5. Кутафьева Э. С., Трудова М. Г. Миграция и трудовые ресурсы (на примере Центрального экономического района) // Миграция населения РСФСР. М. : Статистика, 1973.
6. Макарова Л. В. Миграционные процессы в СССР в послевоенный период // Демографическое развитие СССР в послевоенный период (Советские доклады к французско-советскому семинару по проблемам демографии. Париж, декабрь 1984 г.). М. : ИСИ АН СССР, 1984.
7. Москвин Д. Д. Население СССР: вопросы миграции (экономико-статистический обзор тенденций 60-х - 80-х гг.). М. : Наука, 1991. 160 с.
8. Рогачев А. А., Москвина Г. Д., Сайкин В. П. Вопросы миграции населения в Казахстане // Особенности миграции населения в союзных республиках (ДСП). М. : ИСИ АН СССР, 1978.
