CC BY
65
К ЮБИЛЕЮ ЛЬВА ИОСИФОВИЧА ПЕТРАЖИЦКОГО
МЕЖИНДИВИДУАЛЬНОЕ ПРАВО В КЛАССИФИКАЦИОННОЙ СИСТЕМЕ ВИДОВ И РАЗНОВИДНОСТЕЙ ПРАВА Л. И. ПЕТРАЖИЦКОГО
Л. И. ГЛУХАРЕВА*
В статье представлены взгляды Л. И. Петражицкого на межиндивидуальное право как один из правовых регуляторов, на его место в системе видов и разновидностей права. В работе подчеркивается, что знаменитый ученый специально и подробно не останавливался на его характеристике, более того, лишь в контексте общей классификации групп права номинально указывал на него. Так, он относил межиндивидуальное право к интуитивному, неофициальному, лично свободному, децентрализованному и внутреннему праву социальной группы, считая его неорганизованной системой права. Тем не менее признание и разработка этого правового регулятора, лишь упомянутого Л. И. Петражицким, дала пищу для размышления его ученикам и последователям, а в настоящее время позволила и современным исследователям обратить внимание на целый ряд фундаментальных проблем юриспруденции, решаемых так или иначе с привлечением межиндивидуального права. Автор статьи полагает, что последнее, будучи одним из центров воспроизводства права, задействовано прежде всего в аспекте развития идей правового плюрализма. Оно помогает найти ответы на вопросы о том, действительно ли идет углубление индивидуализации в правовой коммуникации, как определить границы реальной потребности общества и индивида в патернализме, что делает право общезначимым и почему принудительность не является необходимым признаком права в целом. Межиндивидуальное право откликается на дискурс о предупреждении нормоуста-навливающих и правоприменительных перегрузок государства. Оно подключается к формированию механизмов правового саморегулирования и др. В работе излагаются основные признаки межиндивидуального права с учетом психологического учения Л. И. Петражицкого, которые уточняются и дополняются с позиции современной постклассической теории права, разделяемой автором. КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: межиндивидуальное право, интуитивное право, неофициальное право, лично свободное право, децентрализованное право, внутреннее право социальной группы, неорганизованная система права, правовой плюрализм.
Глухарева Людмила Ивановна,
д-р юрид. наук, доц., Российский государственный гуманитарный университет (РГГУ)
* Lyudmila I. Glukhareva — Dr. Sci. in Law, Associated Professor, Russian State University for the Humanities.
E-mail: [email protected] © Глухарева Л. И., 2017 УДК 34.01
К ЮБИЛЕЮ ЛЬВА ИОСИФОВИЧА ПЕТРАЖИЦКОГО
GLUKHAREVA L. I. INTERINDIVIDUAL LAW IN L. I. PETRAZYCKI'S CLASSIFICATION SYSTEM OF SPECIES AND VARIETIES OF LAW
This article presents the views of L. I. Petrazycki on interindividual law as one of the legal regulators, on its place in the system of types and varieties of law. The work emphasizes that the famous scientist did not characterized it intentionally and in detail. He only nominally pointed it out in the context of the general classification of groups of law. Thus, he designated interindividual law as an intuitive, unofficial, private, decentralized and internal right of a social group, considering it an unorganized system of law. Nevertheless, acknowledgement and development of this legal regulator, barely mentioned by L. I. Petrazycki, gave reason to his students and followers, and at present enabled modern researchers to pay attention to a whole range of fundamental problems of jurisprudence solved with the involvement of interindividual law. The author believes that the latter, being one of the centers of law reproduction, is involved, first of all, in developing ideas of legal pluralism. It helps to find answers to the following questions: does the individualization in legal communication really deepen? how to determine the boundaries of a real need of a society and a person in paternalism? what makes the law generally valid? and why is enforcement not an essential feature of the law in general. Interindividual law reacts to the discourse on the prevention of norm-setting and law-enforcing overloads of the state. It is involved in the formation of mechanisms of legal self-regulation etc. The paper outlines the main features of interindividual law taking into account the psychological doctrine of L. I. Petrazycki which is refined and supplemented from the position of the modern postclassical theory of law shared by the author.
KEYWORDS: interindividual law, intuitive law, unofficial law, private law, decentralized law, internal law of a social group, unorganized system of law, legal pluralism.
Вопрос о межиндивидуальном (или индивидуальном) праве в отечественной правовой науке сегодня остается открытым и привлекает к себе мало внимания, несмотря на то что без теоретической и практической его конституционализации трудно решать такие фундаментальные проблемы юриспруденции, как правовой плюрализм, либерализация правовой личности, правовое образование и воспитание, сокращение правонорма-тивной функции государства, отказ от посредников-регуляторов в бизнесе и т. п. Конструкция межиндивидуального (индивидуального) права присутствует в современных исследованиях в постановочном варианте, хотя более ста лет назад основатель психологической школы права Л. И. Пе-тражицкий четко выделял ее в своей классификационной системе видов и разновидностей права и называл по некоторым показателям вполне определенно, а по некоторым — контурно основные ее черты1. Г. Д. Гурвич, ученик и последователь Л. И. Петражицкого, многие идеи социального права развивал в их противопоставлении с индивидуальным правом2.
В наше время по поводу терминологии, определения и обоснования межиндивидуального права наблюдается полная неопределенность. Так, в одном ряду с ним используют понятия: «индивидуальное право», «меж-
1 ПетражицкийЛ. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 2000. С. 584-586.
2 См., напр.: Гурвич Г. Д. Идея социального права // Гурвич Г. Д. Философия и социология права: избр. соч. / пер. М. В. Антонова, А. В. Ворониной. СПб., 2004. С. 158-176.
субъектное право», «межличностное право», «право индивида», «право человека», «частное право» и др. О «праве человека» в значении гуманистического дозволительного права гражданского общества рассуждал С. С. Алексеев3. В. П. Малахов раскрывает индивидуальное право в качестве одной из форм права и называет его правом негосударственным, неюридическим, неофициальным, неписаным, живым, частным и естественным4. Г. М. Лановая полагает, что «единственной современной формой межсубъектного негосударственного права выступает индивидуально-договорное право, наиболее адекватно выражающее право координирующего типа»5. З. К. Шавлохова относит индивидуальное право к явлениям индивидуальной правовой жизни и считает его формой выражения прав человека6. Т. В. Кашанина поддерживает мнение о существовании не только норм права, исходящих от государства, но и «индивидуальных норм», говоря о том, что это «новый вид норм частного права, которые человек устанавливает сам для себя и придерживается их, выстраивая свое поведение при общении с людьми»7. В. В. Ершов, акцентируя значимость воли лиц, между которыми необходимо урегулировать фактические отношения, выделяет индивидуальное саморегулирование, индивидуальное договорное регулирование, индивидуальное медиативное регулирование и индивидуальное регулирование органов, управомоченных принимать принудительные решения8. В целом, как верно подметил Г. В. Мальцев, в литературе существует точка зрения, согласно которой необходимо ограничить государственное регулирование с тем, чтобы как можно больше жизненных вопросов оставлять на свободно-волевое усмотрение автономной личности или решение социальной группы, т. е. положиться на механизмы общественной саморегуляции9.
Отечественная юридическая литература, обходя молчанием «межиндивидуальное (индивидуальное) право» в смысле понимания его как самостоятельной системы объективного права либо в смысле проявления последнего в качестве формы или вида права, тем не менее широко использует близкое понятие «индивидуальное регулирование», прибегая к нему тогда, когда речь заходит о конкретизации официальной правовой нормы применительно к отдельному случаю. Считается, что индивидуальное регулирование уточняет то содержание субъективных прав и юридических обязанностей, принадлежащих среди других субъектов и физическим лицам, которое следует из позитивной нормы либо из договоренностей сторон,
3 Алексеев С. С. Восхождение к праву. М., 2010. С. 608-662.
4 Малахов В. П. Общая теория права и государства. К проблеме правопонимания: учеб. пособие. М., 2013. С. 49-74.
5 Лановая Г. М. Формы существования базовых типов современного права: монография. М., 2014. С. 121.
6 Шавлохова З. К. Индивидуальная правовая жизнь и ее основные формы: ав-тореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 7.
7 Кашанина Т. В. Структура права: монография. М., 2015. С. 74, 439.
8 Ершов В. В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории // Российский судья. 2013. № 2. С. 5.
9 Мальцев Г. В. Социальные основания права. М., 2007. С. 140-141.
К ЮБИЛЕЮ ЛЬВА ИОСИФОВИЧА ПЕТРАЖИЦКОГО
достигнутых, в свою очередь, в пределах диспозитивных разрешений государственного права.
Предлагаемое понятие «индивидуального права» (или «межиндивидуального права», по Петражицкому) касается иных ситуаций, чем «индивидуальное регулирование»: автономной самоорганизации граждан — самостоятельного установления ими как сторонами взаимных притязаний и обязательств, возникающих и разрешаемых по их собственной воле, инициативе и ответственности. Именно в смысле самоорганизации и саморегулирования межиндивидуальное (индивидуальное) право, как представляется, выступает в своем адекватном и подлинном значении как «чистая и независимая»10 система (или вид) права. Нелишне заметить, что развитие саморегулирования позволяет более оперативно по сравнению с официальным правом реагировать на повседневные потребности людей, восполнять пробелы государственного права, находить решения, отвечающие для сторон общим представлениям об обоюдно принимаемой справедливости. Расширение регулятивной сферы действия межиндивидуального (индивидуального) права позволяет уменьшить нормотворческую и правоприменительную нагрузку государственных структур.
О необходимости развития самоорганизации и укрепления роли саморегулирования в динамике правовой жизни свидетельствуют социологические, теоретико-правовые и отраслевые исследования. Так, замеры в течение последних лет (ВЦИОМ, Института социологии РАН, Левада-центра, фонда «Общественное мнение» и др.) стабильно показывают, что в России есть 8-12 % граждан, способных уже сегодня действовать самостоятельно, нести всевозможные риски, разрешать конфликты независимо от государства11. Развиваемые технологии блокчейна позволяют отказаться от центральных регуляторов и контролирующего участия государства в бизнесе. Ю. А. Тихомиров прогнозирует существенные изменения в сфере правового регулирования, считая одним из его проявлений усиление конкурирующей роли саморегулирования граждан12.
Именно в контексте саморегулирования, основанного и следующего из императивно-атрибутивных эмоций субъектов, как думается, интерпретировал межиндивидуальное право и Л. И. Петражицкий. Он высказывал при этом ряд неординарных идей и суждений, позволяющих, во-первых, обосновать межиндивидуальное право как вид права, во-вторых, благодаря выделению последнего (хотя и не только ему) предложить нестандартную классификацию организации и строения права в целом.
Ученый считал межиндивидуальное право правом: 1) интуитивным; 2) неофициальным; 3) лично свободным; 4) децентрализованным; 5) при-
10 Определения по аналогии с «чистым и независимым социальным правом» Г. Д. Гурвича (Гурвич Г. Д. Философия и социология права. С. 82).
11 См., напр.: Выжутович В.: 1) Свобода или порядок (тема с социологом Л. Бызовым) // Российская газета. 2014. 16 мая; 2) Запрос на порядок // 2016. 6 мая; Миркин Я. Наша жизнь — эксперимент над собой // 2017. 4 авг.
12 Тихомиров Ю. А. Право: прогнозы и риски: монография. М., 2017. С. 228.
надлежащим лицам, входящим в ту или иную социальную группу; 6) позволяющим им устанавливать правовые контакты между собой.
Выделяя такие парные виды права, как позитивное и интуитивное, официальное и неофициальное, право социального служения и лично свободное право, право централизации и децентрализации, межсоциальное и внутрисоциальное право, Л. И. Петражицкий приготовил, по словам Г. Д. Гурвича, «путь к юридическому плюрализму»13. Действительно, межиндивидуальное право самим фактом своего существования подтверждает, что в правовой жизни существует несколько относительно независимых центров формирования, воспроизводства и действия права. Л. И. Петражицкий полагал, что «родовое понятие права обнимает собой неизмеримо больше, чем право в смысле юридического словоупотребления»14. Ученый указывал, что право в целом как реальный феномен есть не только совокупность действий и воздержаний, санкционированных государственным аппаратом, поэтому, по его мнению, узкая трактовка права заслуживает клейма «абсолютного правового идиотизма»15. А. Койдер, предметно анализировавший социально-правовые идеи Петражицкого, в развитие суждений последнего вполне обоснованно отмечает, что государство выступает лишь одним из многих легитимированных источников формирования власти и права. Он подчеркивает, что, к сожалению, большинство интеллектуалов и рядовых граждан рассматривает право как инструмент реализации власти и организации государства, и это дает основание для веры во власть, а не в право и порядок; в одних ситуациях такое положение дел ведет к слепому подчинению, в других — к эпидемии анархистских бунтов16.
Современной юридической догматике следовало бы признать факт наличия разных центров формирования права, в том числе межиндивидуального права, а практической юстиции принимать во внимание последнее в качестве общезначимого регулятора. Это коррелировало бы в настоящей ситуации, отличающейся неопределенностью и разного рода рисками, запросам на гибкость и комбинаторику в использовании правовых средств для регулирования общественных отношений. Межиндивидуальное право, с одной стороны, адекватно отвечает современным процессам дефор-мализации и децентрации, идущим в обществе и «выталкивающим» на передний план отдельную личность, с другой — обладая нравственно-правовым содержанием, служит цели совершенствования самой личности и «сплачивает индивидов в одно общественное целое»17. Передача в область межиндивидуального саморегулирования ряда отношений способствовала бы большей самостоятельности рядовых граждан, вела бы
13 Гурвич Г. Д. Юридический опыт и плюралистическая философия права // Гур-вич Г. Д. Философия и социология права. С. 349.
14 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 377.
15 Койдер А. Социально-правовые идеи Леона Петражицкого и их актуальность // Российский ежегодник теории права. 2008. № 1. С. 788.
16 Там же. С. 791.
17 Тарановский Ф. В. Энциклопедия права. 3-е изд. СПб., 2001. С. 122.
К ЮБИЛЕЮ ЛЬВА ИОСИФОВИЧА ПЕТРАЖИЦКОГО
к воспитанию правовой грамотности, обязательности и ответственности населения, чем похвастаться сегодня, к сожалению, россияне не могут, ведь необязательность и неисполнительность, особенно в деловых отношениях, просто зашкаливают.
Обращает на себя внимание и тот факт, что само название межиндивидуального права (так его именовал Л. И. Петражицкий) свидетельствует о либеральных предпочтениях автора, а его учение о праве в целом солидаризуется, как совершенно верно отметил А. В. Поляков, «с либеральной концепцией юснатурализма, хотя и не сводит все право к индивидуальным правам и свободам»18. Поэтому концепцию межиндивидуального права, построенную на идее интуитивных эмоций, которые как таковые органически присущи психологической жизни отдельного человека, можно отнести к своеобразному либеральному направлению правопонимания.
Следуя взгляду Петражицкого о том, что «для ознакомления с общим родом явлений всегда важна ориентировка относительно его видов и подклассов»19, что если существует п классов определенных предметов, то их полное научное познание требует создания п + 1 соответствующих теорий — одна теория, относящаяся к общим чертам всех классов, и одна для специальных черт каждого из них20, — необходимо далее обратиться к развернутой характеристике и свойствам межиндивидуального права. Будет логичным сначала указать общие черты родовых характеристик права, распространяющихся в том числе на межиндивидуальное право, а затем перейти к частным особенностям последнего. Эти характеристики и свойства особенно значимы в другом контексте — как аргументы в вопросе о необходимости выделения и обоснования межиндивидуального права как самостоятельного регуляционного центра поведения людей, действующего наряду с другими центрами, т. е. в вопросе о правовом плюрализме.
Межиндивидуальное право как право интуитивное. Поскольку проблема интуитивного права была предметом пристального рассмотрения многими учеными-юристами, высказавшими к тому же ряд глубоких соображений по поводу общей теории права Л. И. Петражицкого21, то будет целесообразным в этой части лишь конспективно указать на наиболее важные свойства исследуемого объекта.
18 Поляков А. В. Общая теория права: проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода: курс лекций. СПб., 2004. С. 155. — А. Койдер также относит Л. И. Петражицкого к сторонникам либеральных идей и пишет, анализируя суждения последнего: «Императивно-атрибутивные правовые эмоции не только мотивируют людей исполнять определенные обязанности и извлекать пользу из прав, которыми они обладают, но также стимулируют их защищать как свои права, так и права других» (Койдер А. Социально-правовые идеи Леона Петражицкого... С. 798, 788).
19 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 377.
20 Цит. по: Койдер А. Социально-правовые идеи Леона Петражицкого. С. 794.
21 См., напр.: Тимошина Е. В. Теория и социология права Л. И. Петражицкого в контексте классического и постклассического правопонимания: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2013.
По Петражицкому, межиндивидуальное право как часть права есть императивно-атрибутивная ветвь человеческой этики22, поэтому нравственный компонент всегда имманентен праву, соответственно, и его видам и разновидностям. Право «не выдумывается» людьми, а представляет собой «бессознательный процесс социально-психического приспособления» к требованиям «социально-разумного поведения»23. В правовой жизни имеются такие области, где позитивно-правовой шаблон государственного права представляется негодным и где необходимо сохранить свободную приспособляемость права к конкретным обстоятельствам24. На практике, по утверждению Л. И. Петражицкого, люди фактически руководствуются не тем, что предписывают законы (которые громадному большинству людей обыкновенно вообще не известны), а своим интуитивным правом, указаниями своей интуитивно-правовой совести. Поэтому фактической основой социального правопорядка и действительным рычагом социально-правовой жизни является, по сути, не позитивное, а интуитивное право25. Прав Г. Д. Гурвич, увидевший наиболее значимый результат конструкций Петражицкого в том, что интуитивное право составляет конкуренцию формальному праву26. И будет нелишним добавить: межиндивидуальное право по ряду своих регулятивных способностей (подробнее об этом — ниже) соперничает с государственным правом.
Интуитивное правовое сознание является универсальным и бесконечным по объему и неограниченным по применению, оно существует всегда и везде27, вырабатывается путем взаимного психического общения в разных кругах людей с общими интересами28. Оно автономно в силу того, что обретает свою обязывающую силу в себе самом, а не в нормативных фактах. По мнению Петражицкого, «эмоциональная живость, интенсивность правовых эмоций в области интуитивного права больше, чем в области позитивного права. Если так, то и мотивационное действие сознания своего долга — права другого (пассивно-правовая мотивация), а равно соответствующее воспитательное действие должны быть в области интуитивного права вообще сильнее, чем в области позитивного права»29.
Однако содержание интуитивного права, как подчеркивал ученый, бывает и весьма неразумным, варварским, более отсталым, чем существующее позитивное право. Поскольку интуитивное право разных индивидов находится в зависимости от условий индивидуального развития, а эти условия могут быть весьма неудовлетворительными, то в результате образуются «злокачественные имеющиеся в народе кружковые и клас-
22 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 375.
23 Поляков А. В. Общая теория права. С. 156.
24 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 485.
25 Там же. С. 388.
26 Гурвич Г. Д. Юридический опыт и плюралистическая философия права. С. 347.
27 Синха Сурия Пракаш. Юриспруденция. Философия права: краткий курс / пер. с англ. М., 1996. С. 200.
28 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 385.
29 Там же. С. 387.
К ЮБИЛЕЮ ЛЬВА ИОСИФОВИЧА ПЕТРАЖИЦКОГО
совые интуитивные права»30, значительно уступающие по содержанию обыкновенно лучшему и правильному общему законодательству. Применительно к межиндивидуальному праву это утверждение может означать, что в межсубъектных отношениях более слабая сторона рискует оказаться во всякого рода зависимости от более сильного участника, что открывает двери для использования правовых средств в асоциальных целях. Вот почему существует настороженность по поводу расширения поля саморегулирования как неконтролируемой свободы индивидов. Однако одновременно актуализируется и задача широкого правового просвещения, недаром Л. И. Петражицкий видел «огромную опасность для современной цивилизации в слабом развитии психологии истца, чувства достоинства и индивидуальных свобод»31.
Межиндивидуальное право как право неофициальное. Освобождение понятия права от необходимой связи с государственной властью привело Л. И. Петражицкого к констатации того факта, что большая его часть не происходит от государства, соответственно, и не обладает официальным характером. По его мнению, неофициальное право регулирует много большее количество фактических межличностных и межгрупповых отношений, поэтому по сравнению с правом государства оно занимает доминирующую позицию в реальной правовой жизни. Однако государственное право отличается лучшей приспособленностью к удовлетворению потребностей людей, и в этом смысле оно является, по утверждению Петражицкого, «привилегированным правом», «правом высшего сорта»32. Поэтому межиндивидуальное право, относимое Петражицким к «неначальственному праву»33, по своим качественным характеристикам далеко «не дотягивает» до регулятивных отточенностей государственного права и с этой позиции никак не претендует на замещение собой государственного права — для этого у него нет необходимого потенциала, да и цели другие.
Межиндивидуальное право как лично-свободное право. Право, свободное от социального служения, Петражицкий разделил на два вида: 1) право между самостоятельными социальными группами — внешнее или межгрупповое (международное, межгосударственное и др.) и 2) право внутри социальных групп — внутреннее или межиндивидуальное право34, о котором, собственно, и идет речь. Лично-свободное право, по Петра-жицкому, лишено качеств социального служения, поэтому является правом децентрализации — «раздельности и самостоятельности множества отдельных лиц и хозяйств»35. В этой области, как показал ученый, во-первых, решительным образом преобладают абсолютные права, которые базируются на принципе noli me tangere (лат. никто не смеет трогать меня и моего
30 Там же. С. 381, 385.
31 Койдер А. Социально-правовые идеи Леона Петражицкого. С. 791.
32 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 184.
33 Там же. С. 489.
34 Там же. С. 584.
35 Там же. С. 558, 581.
и вмешиваться в мои дела), хотя действуют, во-вторых, и относительные права, опирающиеся на принцип соблюдения договоров pacta servanda. «Наличие субъектного представления "все и каждый" (или "никто не" и т. п.) есть в данном случае, — писал ученый, — практически годный и безошибочный критерий для исключения подлежащего права из сферы публичного и отнесения его к частному праву»36. Он считал, что дело не в терминологии, можно называть межиндивидуальное право частным правом, но более точный его смысл связан с характеристикой последнего как лично свободного права.
Определив статус и место межиндивидуального права в классификационной системе видов права Л. И. Петражицкого, обратимся к наиболее значимым его показателям и свойствам.
1. О сфере распространения межиндивидуального права. Л. И. Пе-тражицкий полагал, что интуитивно-правовое нормирование в целом распространяется на те области отношений к другим людям, в которых речь идет «о причинении известного добра или зла (в том числе известной тягости, имущественного бремени) или распределении известных благ или зол между несколькими субъектами»37. Это, как думается, суждение глобального типа, но объяснимое в русле авторской интерпретации права как атрибутивных этических переживаний. Его можно уточнить, приблизив к собственно юридической области: межиндивидуальное право содержательно охватывает 1) не предусмотренную официальным правом область договорных прав и обязанностей, а также 2) сферу самозащиты личности, осуществляемую средствами фактического порядка в отношениях между индивидами.
2. О правоустанавливающих субъектах. Таковыми выступают автономные индивиды, у которых отсутствуют властные ресурсы по отношению друг к другу. В рамках межиндивидуального права они избирают вариант поведения, следующий из самостоятельного самоопределения или согласования позиций сторон, а не из стандартов, предлагаемых обычаем, законодательством или правоприменителем. Поведение здесь содержательно персональное и конкретное, поскольку на него оказывают влияние личностные качества, способности и опыт индивидов (что таит в себе, что уже отмечалось, и определенную опасность — возможность реализации пороков человеческой личности). Однако то, что лежит в основе личностной активности и межиндивидуального права и формирует их, как хорошо и точно в свое время указал В. М. Нечаев, «есть проявление правовой воли, выражающей уважение к чужой личности и имуществу, а не субъективной воли — царства самоуправства и силы»38. Конечно, вступление в межиндивидуальные правовые отношения предполагает серьезную интеллектуальную работу субъектов-участников, посильную далеко не каждому, поскольку требует не только интеллектуального твор-
36 Там же. С. 586-587.
37 Там же. С. 389.
38 Нечаев В. Гражданское право // Энциклопедический словарь. Изд- во Ф. А. Брокгауза, И. А. Ефрона, 1893. Т. 18. С. 513.
К ЮБИЛЕЮ ЛЬВА ИОСИФОВИЧА ПЕТРАЖИЦКОГО
чества и размышлений о способах удовлетворения собственных интересов, но и отыскания фактических средств, допускаемых правилами социальности.
Изложенное таким образом понимание характерологической особенности межиндивидуального права лишь частично солидаризуется с учением Л. И. Петражицкого, который считал, что изменчивость межиндивидуального права как разновидности всякого интуитивного права зависит от обстоятельств жизни каждого человека, его характера, воспитания, образования, социального положения, профессиональных занятий, личных знакомств и пр. и связана с ними39. Однако теория Петражицкого при этом акцентирует сильный психологизм участвующих в отношениях субъектов, который критиковался и продолжает критиковаться не только его оппонентами, но и учениками-последователями, особенно за то, что сводит всю правовую действительность к психической жизни изолированного индивида, а правовую сферу по причине этого «непомерно расширяет за счет асоциального права»40. Такой подход, ставящий право в зависимость от индивидуалистических взглядов и ситуационных эмоций отдельного лица, действительно искажает существо права, превращая его в инструмент оппозиции человека человеку и обществу, а также в средство нагнетания социальной напряженности. Кроме того, как отмечал Г. Д. Гурвич, « психо -логические предрассудки помешали ученому установить четкое различие между интуитивным правом отдельного человека и интуитивным правом социальной группы»41, а из этого следует, что разделение Петражицким права на межсоциальное и внутрисоциальное и последующие градации, в результате которых появляется и межиндивидуальное право, теряют весь свой смысл.
3. О содержании межиндивидуального права. Его можно раскрыть в виде связи притязаний-ожиданий одной стороны и обязательств-обещаний другой (неформализованный вариант прав и обязанностей). В рамках подобного рода отношений субъекты заинтересованы в активности друг друга, поэтому у них появляются взаимные ожидания как некие обещания, установки, требования, ограничения и т. п., возникают взаимодействия предоставления, принятия, навязывания, причинения и т. п. Такие взаимодействия отличаются предельно предметным характером, двигаются мотивами личной целесообразности и эквивалентности отдаваемого и получаемого. Когда влияние внешней среды на личность организовано в систему, которая функционирует более или менее размеренно, активность саморегуляционных процессов тоже находится на стабильном уровне или даже может снижаться. Но если внешняя среда, представленная разнообразными регуляторами, воздействует на личность хаотично, рассредоточенно, противоречиво либо обрушивает на нее гро-
39 Поэтому он утверждал, что «по содержанию совокупностей интуитивно-правовых убеждений интуитивных прав столько же, сколько индивидов» (Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 383).
40 Поляков А. В. Общая теория права. С. 154, 157.
41 Гурвич Г. Д. Юридический опыт и плюралистическая философия права. С. 349.
мадную массу новых неожиданных реальностей, саморегулятивные процессы становятся более напряженными, динамичными, а поэтому значение психической саморегуляции человека возрастает42.
Л. И. Петражицкий в своей теории именовал обязанности и права «эмоциональными фантазмами» и показал не только их прямую зависимость от действующих в обществе различных регуляторов, но связь с правовой мотивацией и воспитательными мероприятиями (которые «развивают и усиливают одни привычки и склонности, ослабляют и искореняют другие»43). Но главное при этом, как отмечает А. В. Поляков, что Петражицкий осуществил «феноменологический анализ права, выявив его неизменную структуру как связь правомочий и обязанностей»44. «Право есть там, — писал ученый, — где есть соотносимые права и обязанности взаимодействующих субъектов»45. Нужно подчеркнуть этот сущностный момент межиндивидуального права, факт бытия которого, скажем, в отличие от государственного права, может быть обоснован, например, совокупностью установленных официальных норм, бытийствует именно как взаимосвязь прав и обязанностей.
Кроме того, с эпистемологической точки зрения интересно предложение Л. И. Петражицкого рассматривать правовые «обязанности-права-правоотношения» в качестве единого института, который «обнимает неизмеримо больше того, что юристы привыкли называть правоотношениями, правовыми обязанностями и правами»46. Сложная системность предлагаемой конструкции вполне оправданна в контексте авторского понимания права как соотнесенности обязанностей и прав. Возможно, она позволит выявить неизвестные пока особенности правового регулятора в целом.
4. О динамичности межиндивидуального права. Межиндивидуальному праву не присуща стационарность в смысле какой-то исходной нормативности. Это динамичная система, которая есть тогда, когда «совершается»47, когда есть коммуникация — акция, действие, деятельность. Здесь поведение одной стороны является ориентирующим для поведения другой, и наоборот. Отношения в его рамках подвижные, корректируются каждый раз по ситуации согласно интересам участников и свободно адаптируются к изменяющейся обстановке. Поэтому такое право неинституционально, отличается гибкостью соглашений и определенной спонтанностью.
Л. И. Петражицкий писал, что, будучи индивидуально-разнообразным по своему содержанию, межиндивидуальное право как вид интуитивного права отличается тем, что его решения свободно сообразуются с конкрет-
42 Мальцев Г. В. Социальные основания права. С. 141.
43 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 126-127, 338, 371, 382.
44 Поляков А. В. Общая теория права. С. 154.
45 Поляков А. В. Прощание с классикой, или Как возможна коммуникативная теория права // Российский ежегодник теории права. 2008. № 1. С. 18.
46 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 306.
47 Мелкевик Б. Юридическая практика в зеркале философии права / пер. с фр. и англ. М. В. Антонова, А.Х. Остроух, В. А. Токарева, Е. Уваровой и др.; отв. ред. М. В. Антонов. СПб., 2015. С. 201.
К ЮБИЛЕЮ ЛЬВА ИОСИФОВИЧА ПЕТРАЖИЦКОГО
ными, индивидуальными обстоятельствами данного случая, отдельной житейской комбинацией, не стеснены, как в области позитивного права, шаблонами законных предписаний или установившихся обычаев «с содержащимися в них решениями для общих категорий случаев, игнорирующими множество индивидуальных особенностей конкретных случаев жизни и не могущими их предусмотреть и с ними сообразовываться»48. Для права, понимание которого большинством юристов связывалось и связывается с формальной определенностью, это принципиально новое суждение, утверждающее, что право есть также там, где есть согласованные сторонами для данного случая обязанности и права.
5. О нормативности межиндивидуального права. Межиндивидуальному праву не присуща формальная определенность, отличающая официальное право государства. В нем действуют не нормы в принятом формальном смысле, а некоторые согласованные сторонами установки поступать определенном образом. Установки-нормы формируются под влиянием общих представлений и сходного опыта участников отношений о возможном поведении в обществе, проявляются как варианты «опривы-ченных действий»49, массово воспроизводимых людьми. Содержательно они наполняются «здравосмысловым осознанием, обыденными стереотипами и интуитивными представлениями»50 на стыке правовых и неправовых явлений — морали, обыкновений, обычаев и пр. Внешне они не обнаруживаются буквально, прямо и точно, а уясняются контекстом осуществляемых действий. Т. В. Кашанина предлагает именовать подобного рода нормы-установки «индивидуальными нормами»51. Очевидно, что «нормативность» межиндивидуального права, так сказать, «резиновая», и она ставит интересную для теории права проблему — о «градуированности»52 разных видов социальных норм, которой должны, как представляется, различаться известные правовые и иные общественные регуляторы.
Л. И. Петражицкий принципиально иначе подходил к решению вопроса о понятии правовой нормы и, соответственно, нормативности межиндивидуального права. Нормы права, с точки зрения ученого, представляют собой эмоциональные фантазмы, составляющие «содержание нормативного суждения». Специфической особенностью такого суждения является то, что оно, во-первых, отвергает или одобряет определенный тип поведения «не как средство для известной цели, а само по себе», во-вторых, «мотивационно обусловливает поведение субъекта». Из этого следует, что под понятием правовой нормы скрывается «актуальное переживание ценности должного, мотивирующее к его реализации в поведении»53, что,
48 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 383.
49 Левада Ю. А. Социальная природа религии. М., 1965. С. 114.
50 Честнов И. Л. Постклассическая теория права: монография. СПб., 2012. С. 432.
51 Кашанина Т. В. Структура права. С. 442-443.
52 На этот момент обращает внимание А. В. Демин в контексте международного права и позиции Э. Петерса (Демин А. В. «Мягкое право» в эпоху перемен: опыт компаративного исследования: монография. М., 2016. С. 173).
53 Тимошина Е. В. Теория и социология права Л. И. Петражицкого. С. 36.
в свою очередь, позволяет своеобычно обосновать нормативность межиндивидуального права.
6. О добровольном характере межиндивидуального права.
Структура и организация межиндивидуального права позволяет ему избегать избыточной репрессии. Функционируя как механизм согласования действий, оно гарантируется внутренним самообязыванием и самопринуждением сторон, поэтому данный вид права отличается добровольным характером. Отношения в рамках межиндивидуального права строятся, как следует из сути саморегулирования, без помощи государства, даже когда между субъектами возникает конфликт, поскольку введение в область его действия средств государственного принуждения разрушает самоорганизацию (хотя по этому вопросу высказана и прямо противоположная точка зрения54). Л. И. Петражицкий вообще считал, что принуждение не является неотъемлемым признаком права в целом; более того, «все санкционированное принуждением право должно с необходимостью опираться на право, не имеющее санкций»55.
Действенность любого вида права в немалой степени зависит от глубины и объема доверия к его механизмам со стороны пользователей. Государственное право в этом плане — « минимальное право »56, поскольку может функционировать и приводить к требуемому результату и в отсутствие доверия. В основе же индивидуального права лежит принцип добросовестности, означающий, что общение сторон будет осуществляться лишь при добровольном, честном и доверительном исполнении обязательств. Поэтому можно предположить, что в рамках межиндивидуального права максимальным образом воплощается та личностная справедливость57, которая однозначно принимается для данного случая обеими сторонами и благодаря которой содержательно наполняются взаимные обязательства и притязания. У Петражицкого интуитивное право и межиндивидуальное право как его часть также содержательно раскрываются посредством «социального чувства справедливости»58.
В заключение отметим, что прогноз Л. И. Петражицкого весьма показателен. В противовес юридическому позитивизму, отмечал мыслитель, с его «унылой микроскопией» и преувеличенным вниманием к мелким житейским заботам эгоистического субъекта, вульгарным практицизмом, поверхностно-утилитарным отношением к жизни, лишенным общих принципов, идей и идеалов — по мере облагораживания и социализации человеческой психики давление унификационной тенденции права, ве-
54 Т. В. Кашанина дает следующее определение индивидуальных норм: «.правила поведения, сформулированные индивидами, выражающие их собственную волю и охраняемые силой государственного принуждения» (Кашанина Т. В. Структура права. С. 442.)
55 Гурвич Г. Д. Юридический опыт и плюралистическая философия права. С. 347.
56 Малахов В. П. Общая теория права и государства. С. 120.
57 Справедливость здесь толкуется по Дж. Ролзу, когда «свободные и рациональные индивиды, преследующие свои интересы, в исходном положении равенства примут в качестве определяющих фундаментальные соглашения по поводу своего объединения» (Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск, 1995. С. 26).
58 Петражицкий Л. И. Теория права и государства. С. 401 и сл.
К ЮБИЛЕЮ ЛЬВА ИОСИФОВИЧА ПЕТРАЖИЦКОГО
дущей к жертвованию существом дела из-за точной фиксированности и бесспорности правоотношений, постепенно будет ослабевать, а сфера, отводимая позитивным правом действию интуитивного права (следует добавить — и межиндивидуального права как части последнего), будет с течением времени все более увеличиваться59. И в этом заключается, подчеркивал известный юрист, философ и психолог, основатель самобытного нравственно-правового учения о праве, чуждый подражательности создатель теории императивно-атрибутивных переживаний, «закон развития права»60.
Мы присоединяемся к этой позиции и поддерживаем ее, предлагая изложенные выше соображения относительно индивидуального (межиндивидуального) права как реальной способности граждан к саморегулированию, а права — как системы, имеющей несколько центров своего воспроизводства и развития.
Литература
Алексеев С. С. Восхождение к праву. М.: Статут, 2010. 608 с.
Гурвич Г. Д. Идея социального права // Гурвич Г. Д. Философия и социология права: избр. соч. / пер. М. В. Антонова, А. В. Ворониной. СПб.: Изд. дом С.-Петерб. гос. ун-та, Изд-во юрид. ф-та С.-Петерб. гос. ун-та, 2004. С. 41-192.
Гурвич Г. Д. Юридический опыт и плюралистическая философия права // Гурвич Г. Д. Философия и социология права: избр. соч. / пер. М. В. Антонова, А. В. Ворониной. СПб.: Изд. дом С.-Петерб. гос. ун-та, Изд-во юрид. ф-та С.-Петерб. гос. ун-та, 2004. С. 213-459.
Демин А. В. «Мягкое право» в эпоху перемен: опыт компаративного исследования: монография. М.: Проспект, 2016. 240 с.
Ершов В. В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории // Российский судья. 2013. № 2. С. 8-17.
Кашанина Т. В. Структура права: монография. М.: Проспект, 2015. 584 с.
Койдер А. Социально-правовые идеи Леона Петражицкого и их актуальность // Российский ежегодник теории права. 2008. № 1 / под ред. А. В. Полякова. СПб.: Юридическая книга, 2009. С. 786-804.
Лановая Г. М. Формы существования базовых типов современного права: монография. М.: Граница, 2014. 294 с.
Левада Ю. А. Социальная природа религии. М.: Наука, 1965. 261 с.
Малахов В. П. Общая теория права и государства. К проблеме правопони-мания: учеб. пособие. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2013. 144 с.
Мальцев Г. В. Социальные основания права. М.: Изд-во «Норма», 2007. 800 с.
Мелкевик Б. Юридическая практика в зеркале философии права / пер. с фр. и англ. М. В. Антонова, А. Х. Остроух, В. А. Токарева, Е. Уваровой и др.; отв. ред. М. В. Антонов. СПб.: Алеф-Пресс, 2015. 288 с.
Нечаев В. Гражданское право // Энциклопедический словарь. Изд-во Ф. А. Брокгауза, И. А. Ефрона, 1893. Т. 18. 501 с.
Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб.: Лань, 2000. 608 с.
59 Там же. С. 95, 392.
60 Там же. С. 391.
Поляков А. В. Общая теория права: проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода: курс лекций. СПб.: Изд. дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2004. 864 с.
Поляков А. В. Прощание с классикой, или Как возможна коммуникативная теория права // Российский ежегодник теории права. 2008. № 1 / под ред. А. В. Полякова. СПб.: Юридическая книга, 2009. С. 9-42.
Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1995. 532 с. Синха Сурия Пракаш. Юриспруденция. Философия права: краткий курс / пер. с англ. М.: Академия, 1996. 304 с.
Тарановский Ф.В. Энциклопедия права. 3-е изд. СПб.: Лань, 2001. 560 с. Тимошина Е. В. Теория и социология права Л. И. Петражицкого в контексте классического и постклассического правопонимания: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук, 2013. 44 с.
Тихомиров Ю. А. Право: прогнозы и риски: монография. М.: ИНФРА-М, 2017.
240 с.
ЧестновИ. Л. Постклассическая теория права: монография. СПб.: Алеф-Пресс, 2012. 650 с.
Шавлохова З. К. Индивидуальная правовая жизнь и ее основные формы: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. 24 с.
References
Alekseev S. S. Voskhozhdenie k pravu [Climb to the law]. Moscow, Statute Publ., 2010. 608 p. (In Russian)
Chestnov I. L. Postklassicheskaia teoriia prava: monografiia [ Postclassical theory of law: monograph]. St. Petersburg, Alef-Press Publ., 2012. 650 p. (In Russian)
Demin A. V. «Miagkoepravo» vepokhuperemen: opytkomparativnogo issledovaniia: monografiia ["Soft law" in the era of change: the experience of comparative research: monograph]. Moscow, Prospekt Publ., 2016. 240 p. (In Russian)
Ershov V. V. Pravovoe i individual' noe regulirovanie obshchestvennykh otnoshenii kak parnye kategorii [Legal and individual regulation of public relations as paired categories]. Rossiiskii sud'ia [The Russian judge], 2013, no. 2, pp. 8-17. (In Russian)
Gurvich G. D. [Legal experience and pluralistic philosophy of law]. Gurvich G. D. Filosofiia i sotsiologiia prava: izbr. soch. [Philosophy and sociology of law]. Transl. M. V. Antonov, A. V. Voronina. St. Petersburg, St. Petersburg state University Publ., 2004, pp. 213-459. (In Russian)
Gurvich G. D. [The idea of social law]. Gurvich G. D. Filosofiia i sotsiologiia prava: izbr. soch. [Philosophy and sociology of law]. Transl. M. V. Antonov, A. V. Voronina. St. Petersburg, St. Petersburg state University Publ., 2004, pp. 41-192. (In Russian)
Kashanina Т. V. Struktura prava: monografiia [Structure of law: monograph]. Moscow, Prospect Publ., 2015. 584 p. (In Russian)
Koider A. Sotsial' no-pravovye idei Leona Petrazhitskogo i ikh aktual' nost' [Socio-legal ideas of Leon Petrazycki and their relevance]. Rossiiskii ezhegodnik teorii prava [Russian Yearbook of Law Theory], 2008, no. 1. Ed. by A. V. Polyakov. St. Petersburg, The Legal Book Publ., 2009, pp. 786-804. (In Russian)
Lanovaya G. M. Formy sushchestvovaniia bazovykh tipov sovremennogo prava: monografiia [Forms of existence of basic types of modern law: monograph]. Moscow, Granitza Publ., 2014. 294 p. (In Russian)
Levada Y A. Sotsial'naia priroda religii [The social nature of religion]. Moscow, Nauka Publ., 1965. 261 p. (In Russian)
Malakhov V. P. Obshchaia teoriia prava i gosudarstva. Kprobleme pravoponimaniia: ucheb. posobie [General theory of law and the state. On the Problem of Legal Understanding: textbook]. Moscow, UNITY-DANA: Law and Right Publ., 2013. 144 p. (In Russian) Maltsev G. V. Sotsial'nye osnovaniia prava [Social grounds of law]. Moscow, Publishing House NORMA, 2007. 800 p. (In Russian)
Melkevik B. Iuridicheskaia praktika v zerkale filosofii prava [Legal practice in the mirror of the philosophy of law]. Transl. by M. V. Antonov, A. Kh. Ostroukh, V. A. Tokarev, E. Uvarova and others. Ed. by M. V. Antonov. St. Petersburg, Alef-Press Publ., 2015. 288 p. (In Russian)
Nechaev V. Grazhdanskoe pravo [Civil Law]. Entsiklopedicheskii slovar' [Encyclopedic Dictionary]. Publishing house of F. A. Brockhaus, I. A. Efron, 1893. Vol. 18. 501 p. (In Russian)
Petrazhitsky L. I. Teoriia prava i gosudarstva v sviazi s teoriei nravstvennosti [The theory of law and state in connection with the theory of morality]. St. Petersburg, Lan' Publ., 2000. 608 p. (In Russian)
Polyakov A. V. Obshchaia teoriia prava: problemy interpretatsii v kontekste kom-munikativnogo podkhoda: kurs lektsii [General theory of law: problems of interpretation in the context of a communicative approach: a course of lectures]. St. Petersburg, St. Petersburg state University Publ., 2004. 864 p. (In Russian)
Polyakov A. V. Proshchanie s klassikoi, ili Kakvozmozhna kommunikativnaia teoriia prava [Farewell to the classics, or how is the communicative theory of law possible]. Rossiiskii ezhegodnik teorii prava [Russian Yearbook of Law Theory]. 2008, no. 1. Ed. by A. V. Polyakov. St. Petersburg, The Legal Book Publ., 2009, pp. 9-42. (In Russian)
Rawls J. Teoriia spravedlivosti [ The theory of justice]. Novosibirsk, NGU Publ., 1995. 532 p. (In Russian)
Shavlohova Z. K. Individual'naia pravovaiazhizn' i ee osnovnye formy: avtoref. dis. kand. iurid. nauk [Individual legal life and its basic forms. PhD Abstract]. Moscow, 2010. 24 p. (In Russian)
Sinha Suria Prakash. Iurisprudentsiia. Filosofiia prava: kratkii kurs [Jurisprudence. Philosophy of Law: a short course]. Transl. from English. Moscow, Academy Publ., 1996. 304 p. (In Russian)
Taranovsky F. V. Entsiklopediia prava [Encyclopedia of Law]. 3rd ed. St. Petersburg, Lan' Publ., 2001. 560 p. (In Russian)
Tikhomirov Y A. Pravo: prognozy i riski: monografiia [Law: forecasts and risks: monograph]. Moscow, INFRA-M Publ., 2017. 240 p. (In Russian)
Timoshina E. V. Teoriia i sotsiologiia prava L.I. Petrazhitskogo v kontekste klas-sicheskogo i postklassicheskogo pravoponimaniia: avtoref. dis. d-ra iurid. nauk [L. I. Petrazycki's theory and sociology of law in the context of classical and postclassical legal thinking. Dr. Sc. Abstract]. St. Petersburg, 2013. 44 p. (In Russian)
