CC BY
47
43. Morozov A.I. About New Ways of Correction of Juvenile Delinquents // Labor and Social Relations. M.: publishing House of the Academy of labor and social relations, 2010. No. 3. P. 95-100.
44. Kanunnik A.I. Content and Correlation of Correction and Punishment as the Purposes of Punishment // Purposes of Criminal Punishment. Ryazan: publishing house of NOR and the RIO RVS USSR Ministry of internal Affairs, 1990. P. 38-44.
45. Pokhmelkin V.V. Social Justice and Criminal Liability. Krasnoyarsk: Krasnoyarsk state University, 1990. 98 p.
46. Pokhmelkin V.V. System of Preventive Influence on Crime and Criminal-Legal Prevention: textbook. M.: Academy of the Ministry of Internal Affairs, 1983. 88 p.
47. Wolf Tom.. Full-length Male. St. Petersburg: Amphora, 2006. 830 p.
УДК 343.54
А.Г. Донченко, А.А. Токарева
МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО ПО ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЯМ, СВЯЗАННЫМ С СЕКСУАЛЬНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИЕЙ И СЕКСУАЛЬНЫМИ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯМИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
Введение: рост преступлений, связанных с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями несовершеннолетних, достиг такого уровня, когда возникла объективная потребность в противодействии им на международном и национальном уровнях. Цель: предложить меры по совершенствованию отечественного уголовного законодательства относительно противодействия преступлениям, связанным с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями несовершеннолетних, с учетом позитивного опыта решения этих проблем на международном уровне. Методологическая основа: диалектический метод как универсальный инструмент познания в сочетании с такими общенаучными и частнонаучными методами, как формально-логический, юридико-технический, сравнительно-правовой, системный. Результаты: сформулированы предложения, касающиеся криминализации в российский уголовный закон деяния, выражающегося в домогательстве в отношении несовершеннолетнего с сексуальными целями, а также представлена авторская редакция дефиниции «сексуальная цель», которую предлагается закрепить в примечании к ст. 135.1 УК РФ. Вывод: криминализация домогательства в отношении несовершеннолетних обеспечит защиту прав и интересов детей от сексуальной эксплуатации и
^ © Донченко Александр Григорьевич, 2018
1 Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права
S (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: donchenko.sgap@mail.ru
© Токарева Алена Анатольевна, 2018
Магистрант кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: tokareva.a.a@bk.ru
© Donchenko Aleksander Grigoryevich, 2018
Candidate of Law, Associate Professor of Criminal and Penitentiary Law department (Saratov State Law Academy)
© Tokareva Alena Anatolyevna, 2018 124 Graduate student of the Theory of Criminal and Penitentiary Law department (Saratov State Law Academy)
сексуальных злоупотреблений, поскольку преждевременное начало сексуальной жизни наносит вред их нравственному, физическому и психическому развитию.
Ключевые слова: международное сотрудничество, сексуальная эксплуатация, сексуальные злоупотребления, несовершеннолетний, домогательство с сексуальными целями.
A.G. Donchenko, A.A. Tokareva
INTERNATIONAL COOPERATION ON COUNTERACTION TO THE CRIMES CONNECTED WITH SEXUAL EXPLOITATION AND SEXUAL ABUSES OF MINORS
Background: the increase of crimes related to sexual exploitation and sexual abuse of minors has reached such a level that there is an objective need to counteract them at the international and national levels. Objective: the authors of the article intend to propose measures for improving domestic criminal legislation on combating crimes related to sexual exploitation and sexual abuse of minors, taking into account the positive experience of solving these problems at the international level. Methodology: in doing the research the authors used the following methods of study: the dialectical method as a universal instrument of cognition combined with general scientific and private scientific methods such as formal-logical, juridical technical, comparative-legal and systemic ones. Results: proposals are formulated to criminalize harassment against a minor for sexual purposes in the Russian criminal law, and the authors' version of the term "sexual purpose" is presented, which is proposed to be attached in the note to article 135.1. Conclusions: the authors of the article argue that the researching made it possible to come to the conclusion that the criminaliza-tion of harassment of minors for sexual purposes will protect the rights and interests of children from sexual exploitation and sexual abuse, because the premature beginning of sexual life inflicts harm to their moral, physical and mental development.
Key-words: international cooperation, sexual exploitation, sexual abuse, minor, sexual harassment.
Защита прав и законных интересов детей, в т.ч. и от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений, является одним из центральных направлений государственной политики любого государства. По степени распространенности и масштабам общественной опасности преступления, связанные с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями в отношении несовершеннолетних, можно поставить в один ряд с самыми серьезными угрозами безопасности не только отдельных стран, но и всего мирового сообщества. Повышенная общественная опасность данной группы деяний проявляется в том, что их совершение пагубно влияет на моральное, психическое и психологическое развитие ребенка, поэтому мировое сообщество признает решение проблем, связанных с такими преступлениями, необходимым и обязательным. В связи с этим процесс противодействия преступлениям, связанным с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями несовершеннолетних, характеризуется активным международным сотрудничеством, и все правовые решения, принимаемые в рамках данного сотрудничества, приоритетны над национальным законодательством. Следует также согласиться с А.Г. Блиновым по поводу того, что «общепризнанные принципы и нормы международного права изначально предназначены не для урегулирования внутригосударственных отношений, а
включают прогрессивные идеи, внедрение которых во внутригосударственное уголовное право повысит эффективность охраны интересов личности, общества, государства, мира и безопасности человечества» [1, с. 37].
Поскольку общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, полагаем целесообразным в настоящем исследовании рассмотреть вопрос о международном сотрудничестве по противодействию преступлениям, связанным с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями несовершеннолетних.
Необходимость законодательного закрепления гарантий и защиты прав и интересов детей на международном, а впоследствии и на внутригосударственном уровнях, стала приниматься во внимание лишь в начале ХХ в. Женевская Декларация прав ребенка от 26 ноября 1924 г.1 положила начало международному сотрудничеству относительно исследуемой проблемы. Один из основных принципов, закрепленных в данном документе, состоит в том, что дети должны расти в любви и быть защищены от всех форм эксплуатации. Защита прав ребенка рассматривалась как мера, которую необходимо принимать в отношении детского труда, проституции несовершеннолетних, рабства и торговли детей.
В продолжение исследуемого вопроса следует отметить, что особо пристальное внимание проблеме обеспечения прав и интересов детей стало уделяться после окончания Второй мировой войны. В первую очередь это связано с принятием Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 г. «Всеобщей декларации прав человека», где закреплялись основные права и свободы человека и гражданина, в т.ч. и несовершеннолетних, и возлагалась обязанность на все мировое сообщество гарантировать их соблюдение и защиту2.
Практически в это же время был создан детский фонд ЮНИСЕФ (англ. United Nations International Children's Emergency Fund), который по сей день является главным механизмом международной помощи детям [2, с. 143]. Образование Фонда способствовало разработке и принятию Генеральной Ассамблеей ООН Декларации о правах ребенка в 1959 г.3 В указанном международном документе провозглашены правовые и социальные принципы, касающиеся благополучия и защиты детей как на национальном, так и международном уровне. Кроме того, Декларация предоставила ребенку права как гражданину и урегулировала их защиту от всех форм эксплуатации, агрессии и небрежного отношения.
После многолетней подготовки, основываясь на проводимых исследованиях в области обеспечения и защиты прав детей, 20 ноября 1989 г. Генеральной Ассамблеей ООН была принята Конвенция о правах ребенка4, являющяся своего рода детской Конституцией, как это справедливо отметил Ю.Е. Пудовочкин [3, с. 9]. Ее значимость для исследуемой проблемы состоит в том, что она обязала страны-участницы принимать все необходимые меры для защиты ребенка от всех форм физического или психологического насилия, злоупотребления, отсутствия
1 См.: Декларация прав ребенка (26 сентября 1924 г., Женева). URL: https://docviewer.yandex. ru (дата обращения: 09.03.2018).
2 См.: Всеобщая Декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) // Российская газета. 1995. № 67.
3 См.: Декларация прав ребенка (принята резолюцией 1386 (XIV) Генеральной Ассамблеи ООН от 20 ноября 1959 г.). URL: http://www.un.org/ru (дата обращения: 11.03.2018).
4 См.: Конвенция о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. // Сборник Международных договоров 126 СССР. Вып. XLVI. М., 1993. С. 150-153.
заботы, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление со стороны родителей, а также иных лиц, заботящихся о ребенке (ст. 19). Кроме того, государства-участники также обязались защищать ребенка от таких форм сексуальной эксплуатации и сексуального совращения, как склонение или принуждение ребенка к любой незаконной сексуальной деятельности, использование в целях эксплуатации детей в проституции или в другой незаконной сексуальной практике, а также использование в целях эксплуатации детей в порнографии и порнографических материалах (ст. 34).
Наряду с указанными формами эксплуатации ребенка (экономической, сексуальной), сексуального совращения (разграниченного с сексуальной эксплуатацией) выделяются и такие виды деяний, как похищение детей, торговля детьми, а также вводится понятие «контрабанда детьми» (ст. 35).
В 2000 г. вышеназванная Конвенция дополнилась вторым факультативным Протоколом, касающимся торговли детьми, детской проституции и детской порнографии5, который был ратифицирован Российской Федерацией в 2013 г.6 Мировое сообщество данным Протоколом высказало крайнюю обеспокоенность значительными и растущими масштабами международной торговли детьми, детской проституции и порнографии; широко распространенной и продолжающейся практике секс-туризма; распространения порнографических материалов с изображениями несовершеннолетних в различных информационно-телекоммуникационных сетях, а также предложило рекомендации правового и организационного характера по предупреждению подобных явлений. Кроме того, в этом же Протоколе мировое сообщество дало четкие дефиниции торговле детьми, детской проституции и детской порнографии.
При рассмотрении вопроса о международном противодействии сексуальной эксплуатации несовершеннолетних, следует отметить и Первый (1996 г.), и Второй (2001 г.), и Третий (2008 г.) всемирные конгрессы по противодействию коммерческой сексуальной эксплуатации детей. Помимо категории «сексуальная эксплуатация», выделяется такой термин, как «коммерческая сексуальная эксплуатация». Именно в Стокгольмской декларации и плане действий по борьбе с коммерческой сексуальной эксплуатацией детей7, которые и были выработаны в рамках Первого Всемирного конгресса, организованного по инициативе Международной сети организаций ЭКПАТ (ECPAT International) в Стокгольме, дано определение коммерческой сексуальной эксплуатации детей, под которой понимают одно из основных нарушений прав детей, включающее в себя сексуальные домогательства со стороны взрослых и вознаграждение в денежной или иной форме ребенку или третьему лицу (группе лиц).
Проанализировав понятие коммерческой сексуальной эксплуатации, можно сделать вывод о том, что основной разграничивающий фактор между данным термином и сексуальной эксплуатацией заключается в степени обязательно-
5 См.: Факультативный протокол к Конвенции о правах ребенка, касающийся торговли £3 детьми, детской проституции и детской порнографии (принят резолюцией Генеральной Ассам- °° блеи от 25 мая 2000 г. № 54/263). URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/ rightschild_protocol2.shtml (дата обращения: 10.03.2018).
6 См.: Федеральный закон от 7 мая 2013 г. № 75-ФЗ «О ратификации Факультативного протокола к Конвенции о правах ребенка, касающегося торговли детьми, детской проституции и детской порнографии» // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2014. № 7, ст. 632.
7 См.: Стокгольмская декларация (принята на первом Всемирном конгрессе против сексуальной эксплуатации детей в коммерческих целях 27-31 августа 1996 г.). URL: http://docs.cntd. ru/document/499039123 (дата обращения: 11.03.2018). 127
сти или необязательности получения материальной прямой выгоды [4, с. 85]. Сексуальная эксплуатация содержит в себе двойственный характер и может, в частности, предполагать получение пользы иного характера, необязательно выраженной в денежном эквиваленте, тогда как коммерческая сексуальная эксплуатация всегда предполагает получение материальной прибыли в качестве дохода от эксплуатации потерпевшего.
Помимо универсальных международных нормативных актов ООН, разрабатывались и принимались международные документы, противодействующие сексуальной эксплуатации и сексуальным злоупотреблениям несовершеннолетних и на уровне отдельных регионов.
В настоящее время основным документом, регламентирующим охрану несовершеннолетних в исследуемой сфере, является Конвенция Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений»8, заключенная 25 октября 2007 г. в г. Лансароте (далее — Конвенция от 25 октября 2007 г.). Государства-участники, ратифицировавшие ее, взяли на себя обязательства по принятию необходимых мер правового и организационного характера по предупреждению всех форм сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений в отношении детей.
Необходимо обратить внимание на то, что в вышеназванной Конвенции значение категории «сексуальная эксплуатация несовершеннолетних» не раскрыто. Однако этот документ ценен в первую очередь тем, что содержит закрытый перечень преступлений, который подпадает под общее понятие сексуальной эксплуатации и, кроме того, разграничивает понятия «сексуальная эксплуатация» и «сексуальные злоупотребления». Так, Конвенция от 25 октября 2007 г. в содержание данных понятий включает действия, указанные в ст. 18-23 данного документа. Статья 18 содержит перечень деяний, которые следует относить к сексуальным злоупотреблениям: занятие деятельностью сексуального характера с ребенком, который не достиг установленного законом возраста для занятия деятельностью сексуального характера; занятие деятельностью сексуального характера с ребенком с использованием принуждения, силы или угрозы; либо имело место злоупотребление признанным доверием, властью или влиянием на ребенка; или имело место злоупотребление его особо уязвимым положением. Следовательно, к формам сексуальной эксплуатации несовершеннолетних относятся деяния, содержащиеся в ст. 19-23 Конвенции: преступления, касающиеся детской проституции (ст. 19), детской порнографии (ст. 20), участия ребенка в порнографических представлениях (ст. 21), совращение детей (ст. 22), а также домогательство в отношении детей с сексуальными целями (ст. 23).
Полагаем, позицию Совета Европы относительно разграничения понятий «сексуальная эксплуатация» и «сексуальные злоупотребления» верной. Данные термины следует разграничивать как две самостоятельные формы сексуального насилия над несовершеннолетними. Однако в теории уголовного права имеются воззрения, в соответствии с которыми эти термины либо отождествляются [5, с. 103], либо одно является формой другого, например, сексуальные злоупотребления — формой сексуальной эксплуатации [6, с. 166].
128
8 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 2014. № 7, ст. 632.
Применительно к российскому уголовному законодательству к сексуальным злоупотреблениям можно отнести следующие деяния: изнасилование (п. «а» ч. 3 ст. 131, п. «б» ч. 4 ст. 131УК РФ); насильственные действия сексуального характера (п. «а» ч. 3 ст. 132, п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ); понуждения к действиям сексуального характера (ч. 2 ст. 133 УК РФ); половое сношение и иные действия сексуального характера (ст. 134 УК РФ). При этом в нормах Конвенции от 25 октября 2007 г. отмечается, что положения, указанные в ст. 18, не распространяются на деятельность сексуального характера между несовершеннолетними, совершаемую по взаимному согласию. Это наталкивает на мысль, что именно поэтому в ст. 134 УК РФ имеется специальный субъект преступления — лицо, достигшее 18-летнего возраста.
Не менее важен тот факт, что Конвенция от 25 октября 2007 г. содержит положение, в соответствии с которым государства-участники самостоятельно на уровне национального законодательства определяют возраст защиты половой неприкосновенности ребенка. Исходя из буквального толкования норм отечественного уголовного права, можно утверждать, что лица, не достигшие возраста 16 лет, обладают половой неприкосновенностью. Однако в теории уголовного права не раз высказывались предложения о повышении возраста уголовно-правовой охраны половой неприкосновенности до 18 лет [7, с. 26]. Так, А.П. Дьяченко и Е.И. Цымбал высказались о целесообразности повышения возраста уголовно-правовой защиты от сексуальных посягательств со стороны лиц, достигших совершеннолетия, в отношении наиболее уязвимой категории несовершеннолетних — до 18 лет. По мнению авторов, таким образом будет обеспечен своего рода баланс между правом детей на защиту их половой неприкосновенности и е правом подростков в возрасте 16-18 лет на половую свободу [8, с. 188]. и
В этой связи мы разделяем позицию вышеназванных авторов, поскольку за- а щищать половую неприкосновенность детей уголовно-правовыми средствами о в случае, если они находятся в особо уязвимом положении, необходимо вплоть к до достижения ими совершеннолетия. Причем перечень обстоятельств, свиде- о
с
тельствующих об особой уязвимости таких детей, может быть заимствован из а ст. 18 Конвенции, а именно сюда следует отнести: злоупотребление признанным в
е
доверием, властью или влиянием на ребенка, в т.ч. внутри семьи; злоупотребле- о ние особо уязвимым положением ребенка, в частности, в силу его ограниченных р умственных и физических возможностей или в случае его зависимого положения. | Полагаем, что данные положения нуждаются в имплементации в российский к уголовный закон. а Все перечисленные обстоятельства, свидетельствующие об особой уязвимо- | сти детей, согласно ст. 28 Конвенции от 25 октября 2007 г., в случае если они и не являются составными элементами преступления, могут рассматриваться № как отягчающие при определении наказания за совершение сексуальных по- 11 сягательств в отношении несовершеннолетнего. Однако в нормах российского ) уголовного законодательства совершение полового преступления в отношении 8 несовершеннолетнего (несовершеннолетней) членом семьи, иным лицом, живущим с ребенком, или лицом, злоупотребившим властью, не признается ни обстоятельством, отягчающим наказание, ни квалифицирующим признаком такого рода деяний [9, с. 81]. При этом случаи совершения подобных преступлений на несовершеннолетних со стороны членов их семьи или работников образовательных и иных учреждений приобрели тревожные масштабы. Согласно 129
данным М.А. Коротаевой и А.М. Троневой, 34% сексуальных посягательств на несовершеннолетних совершается родителями, отчимами или другими ближайшими родственниками [10, с. 28]. Разумеется, общественная опасность полового преступления в отношении ребенка при его совершении близким родственником увеличивается, поскольку, желая видеть в своих близких защиту, он претерпевает от них разного рода насилие, что воспринимается им эмоционально как предательство, наносящее большой душевный ущерб, приводящий к неблагоприятным последствиям именно для психического, нравственного, а впоследствии и для физического развития, подрывая его веру в себя, окружающих, в моральные устои общества. Поэтому небезосновательны предложения о включении в действующие нормы УК РФ в качестве квалифицированных признаков преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних, их совершение перечисленными лицами [11, с. 9].
Кроме предписаний общего характера, нормы Конвенции от 25 октября 2007 г. содержат рекомендации по криминализации государствами-участниками вышеперечисленных форм сексуальной эксплуатации несовершеннолетних. Российская Федерация при ратификации этой Конвенции воспользовалась закрепленным в ней правом не применять полностью ее положения в части установления уголовной ответственности за отдельные деяния, на этом основании Россия отказалась криминализовать следующие действия: производство и хранение материалов, представляющих собой исключительно смоделированные или реалистичные изображения несуществующего ребенка; производство и хранение материалов, где участвуют сами несовершеннолетние, при условии, что такие изображения производятся и хранятся ими с их согласия и исключительно для их собственного частного использования; преднамеренное получение доступа к детской порнографии при помощи информационно-коммуникационных технологий; предложение или предоставление детской порнографии, приобретение детской порнографии для себя или другого лица, хранение детской порнографии; сознательное посещение порнографических представлений с участием детей; совращение детей, а также домогательство в отношении детей с сексуальными целями9.
Анализируя данные положения, следует акцентировать внимание на следующем: ранее уже отмечалось, что Конвенция от 25 октября 2007 г. содержит предложение о криминализации государствами-участниками такого состава преступления, как совращение детей, которое заключается в умышленном склонении несовершеннолетнего, не достигшего возраста допустимости сексуальных отношений, к наблюдению сексуальных злоупотреблений или деятельности сексуального характера, даже не участвуя в них, в сексуальных целях. В УК РФ подобный самостоятельный состав преступления отсутствует, однако такие
действия признаются правоприменителем развратными и квалифицируются по ст. 135 УК РФ10. ^^ШШШ^Ш^ШШШШШЯ^^^^ШШИШШШШЯ
9 См.: Федеральный закон от 7 мая 2013 г. № 76-ФЗ «О ратификации Конвенции Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений» // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2013. № 19, ст. 2303.
10 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2014 г. № 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы
130 личности» // Российская газета. 2014. № 284.
С учетом распространенности использования информационно-телекоммуникационных сетей (в т.ч. сети «Интернет») среди несовершеннолетних нельзя обойти стороной и такое деяние, как домогательство в отношении детей с сексуальными целями, поскольку для современного общества это весьма актуально. Полагаем, криминализация такого рода действий имеет значительный потенциал для закрепления в УК РФ. Свою позицию мы обосновываем следующими аргументами: домогательство само по себе представляет собой неоконченную преступную деятельность, а именно приготовление к совершению различных половых преступлений. В судебной практике как домогательство можно расценить приготовление к следующим деяниям: к понуждению к действиям сексуального характера, совершенным в отношении несовершеннолетнего (несовершеннолетней) (ч. 2 ст. 133 УК РФ), половому сношению и иным действиям сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста (ст. 134 УК РФ), развратным действиям (ст. 135 УК РФ), а также к получению сексуальных услуг несовершеннолетнего (ст. 240.1 УК РФ). Если же обратиться к санкциям этих статей, большинство из данных преступлений относятся к категориям небольшой и средней тяжести, однако, как известно, уголовная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому и особо тяжкому преступлениям.
В свете изложенного можно констатировать, что в уголовном законе домогательство в отношении детей с сексуальными целями криминализированы лишь частично, следовательно, рекомендация Конвенции от 25 октября 2007 г. по установлению уголовной ответственности за данное деяние Российской Федерацией в полной мере не реализована.
Необходимо обратить внимание и на такие формы сексуальной эксплуатации е несовершеннолетних, как деяния, касающиеся детской проституции (ст. 19), и детской порнографии, а также участие ребенка в порнографических представ- а лениях (ст. 20, 21). Фактически данные нормы воспроизведены в уголовном о законодательстве, кроме тех, которые были не ратифицированы Российской к Федерацией. В то же время Конвенция от 25 октября 2007 г. отнесла эту груп- о
с
пу деяний к преступлениям против половой неприкосновенности и половой | свободы личности, тогда как российский законодатель определил их место в в
е
группе преступлений против общественной нравственности. Данное положение о подтверждает обоснованность критики места расположения ст. 240, 240.1, 242, ю
Т5
242.1, 242.2 в УК РФ и целесообразность предложений некоторых специалистов |
об их переносе в группу преступлений против половой неприкосновенности и к
половой свободы личности [12, с. 102]. а
Поскольку Конвенция от 25 октября 2007 г. не раскрывает понятие сексу- |
альной эксплуатации несовершеннолетних, а лишь только определяет составы ии
преступлений, которые подпадают под данную дефиницию, для дальнейшего №
исследования обозначенной темы необходимо определить, что же мировое со- 11
общество понимает под этим термином. Для этого следует обратиться к между- )
народным нормативным документам, регулирующим отношения по охране 8 человека от сексуальной эксплуатации в целом. Так, Всеобъемлющая стратегия ООН по оказанию помощи и поддержки жертвам сексуальной эксплуатации, сексуальных надругательств со стороны персонала ООН 2007 г. определяет сексуальную эксплуатацию как «любое злоупотребление или покушение на злоупотребление уязвимым положением, властью или доверием в сексуальных
целях, включая, в частности, приобретение денежной, социальной или полити- 131
ческой выгоды от сексуальной эксплуатации другого лица, но не ограничиваясь вышесказанным»11.
Модельный закон о противодействии торговле людьми, принятый Межпарламентской Ассамблеей государств - участников СНГ в 2008 г., дает следующее определение: «Сексуальная эксплуатация человека — извлечение материальной или иной выгоды посредством принуждения другого лица, в том числе путем злоупотребления его уязвимым положением, к оказанию услуг сексуального характера или к совершению иных действий сексуального характера, включая его использование для занятия проституцией...»1^ Данное определение в отличие от определения ООН базируется на том, что сексуальная эксплуатация — это в первую очередь извлечение выгоды. По мнению Г.Т. Пачулия, такой подход более характерен для определения рабства [6, с. 161].
Обобщая изложенное относительно рассматриваемых категорий в международном праве, можно констатировать, что определений сексуальной эксплуатации достаточно много и они зачастую не совпадают друг с другом по содержанию.
Таким образом, международное сотрудничество по противодействию преступлениям, связанным с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями несовершеннолетних, позволяет сформулировать следующие выводы.
1. Следует признать позитивным тот факт, что международное сообщество пришло к пониманию необходимости сотрудничества по противодействию преступлениям, связанным с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями несовершеннолетних, признав их повышенную общественную опасность. Преступность как некое социальное зло в той или иной степени затрагивает каждое государство, поэтому противодействовать ей можно наиболее эффективно только всеобщими усилиями.
2. Положения, содержащиеся в исследованных нормативно-правовых документах международных и региональных организаций, значимы не только как материал для воспроизведения его в законодательстве отдельных стран, но, прежде всего, как источник концептуальных идей, которые должны лежать в основе доктрины и практической деятельности любого общества, нацеленного на противодействие сексуальной эксплуатации и сексуальным злоупотреблениям несовершеннолетних.
3. За всю историю своего развития международное и региональное законодательство, относящееся к интересующей нас сфере, пополнилось достаточно большим количеством различного рода нормативных документов. При этом нельзя не отметить, что по содержанию они нередко дублируют друг друга и, прежде всего, в адресованных правительствам и законодателям всех стран непременных призывах усилить борьбу с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями. Данное явление, вполне естественное, на первый взгляд, вызывает, тем не менее, противоречивые оценки. С одной стороны, эти призы-
11 Всеобъемлющая стратегия ООН по оказанию помощи и поддержки жертвам сексуальной эксплуатации и сексуальных надругательств со стороны персонала ООН (принята Генеральной Ассамблеей ООН 21 декабря 2007 г.). URL: http://www.un.org/ru/peacekeeping/issues/ sexualexploitationdocs.shtml (дата обращения: 11.03.2018).
12 Модельный закон о противодействии торговле людьми (принят в г. Санкт-Петербурге 3 апреля 2008 г. на 30-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ) // Информационный бюллетень. Межпарламентская Ассамблея государств-
132 участников Содружества Независимых Государств. 2008. № 42. С. 301-353.
вы можно рассматривать как проявление озабоченности мирового сообщества судьбами детей, подвергающихся сексуальной эксплуатации и сексуальным злоупотреблениям, и как свидетельство его упорного и настойчивого стремления добиться, чтобы таких судеб стало меньше; с другой — можно увидеть еще одно неоспоримое доказательство того, что обозначенная проблема реально не решается или же решается явно неудовлетворительно.
4. Значительная часть международных и региональных правовых документов содержит вполне «работоспособную» терминологическую, понятийную базу законотворческого процесса для любого государства, желающего совершенствовать нормы об ответственности лиц, виновных в сексуальной эксплуатации, сексуальных злоупотреблениях. Следует отметить, что терминологии закона в последние годы придается чрезвычайно важная роль. И это вполне обоснованно, поскольку мировым сообществом должны быть выработаны единые подходы к решению общих проблем, а международно-правовые акты, в свою очередь, должны предопределять единообразное понимание сути тех явлений, с которыми необходимо бороться. Однако на международном и региональном уровнях до сих пор идет процесс уточнения понятия «эксплуатация», определения круга общественно опасных деяний, образующих сексуальную эксплуатацию. То же самое можно сказать и о понятиях «сексуальная эксплуатация», «сексуальная коммерческая эксплуатация», «сексуальные злоупотребления» и др. В связи с этим полагаем целесообразным закрепить на международном уровне понятия «сексуальная эксплуатация» и «сексуальные злоупотребления», уточнить их признаки, поскольку неоднозначное толкование данных терминов является предметом дискуссий в науке. i
5. Во многих рассмотренных международно-правовых актах, составляющих и основу межгосударственного сотрудничества по борьбе с сексуальной эксплуа- а тацией и сексуальными злоупотреблениями несовершеннолетних, предложены о рекомендации по криминализации основных деяний против данного обще- к ственно опасного явления. Большинство этих рекомендаций нашли отражение о
с
в российском уголовном законе. Потому можно утверждать о его соответствии | международным стандартам в сфере противодействия преступлениям, связан- в ным с сексуальной эксплуатацией и сексуальными злоупотреблениями несо- о вершеннолетних. Однако оговорки в Федеральном законе при ратификации ю
~о
Конвенции от 25 октября 2007 г. позволили российскому законодателю оставить |
без внимания ряд международных предписаний, в частности, не устанавливать к
ответственность за домогательства в отношении несовершеннолетних с сексу- а
альными целями; не повышать ответственность за половые посягательства на |
несовершеннолетних со стороны их родственников, иных близких лиц и работ- ии
ников различных образовательных, лечебных и иных социальных учреждений, №
в которых могут находиться несовершеннолетние, и др. 11
На основании изложенных выводов предлагаем, дополнить гл. 18 УК РФ )
ст. 135.1 в следующей редакции: 8
«Статья 135.1. Домогательство в отношении несовершеннолетнего с сексуальными целями
Предложение лица, достигшего восемнадцатилетнего возраста, о встрече с несовершеннолетним (несовершеннолетней) с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет») с сексуальными
целями, если за таким предложением последовали практические действия, направленные на проведение такой встречи, —
Примечание: Под сексуальными целями в настоящей статье понимаются цели виновного совершить половое сношение, мужеложство, лесбиянство или иные действия сексуального характера в отношении несовершеннолетнего (несовершеннолетней) или использовать его (ее) для изготовления порнографических материалов или предметов, в том числе за денежное или любое другое вознаграждение и за его обещание, а также иные цели, направленные на удовлетворение сексуального влечения виновного или на вызывание сексуального возбуждения у потерпевшего лица, или на пробуждение у него интереса к сексуальным отношениям».
Установление уголовной ответственности в российском законодательстве за данное деяние необходимо в связи с участившимися случаями совершения домогательства в отношении несовершеннолетних с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет») с сексуальными целями. Ранее уже отмечалось, что домогательство само по себе представляет собой неоконченную преступную деятельность и в российском законе криминализировано лишь частично. Однако подобное явление требует должного реагирования со стороны государства, поскольку влияет на нравственное, психическое, а также физическое развитие ребенка. Кроме того, домогательство в отношении несовершеннолетних с сексуальными целями будет обладать «двойной превенцией», поскольку его своевременное выявление позволит предотвратить другое, как правило, более тяжкое преступление.
Библиографический список
1. Блинов А.Г. Уголовно-правовая охрана пациента в международном и зарубежном законодательстве / под ред. Б.Т. Разгильдиева. М.: Юрлитинформ, 2010. 168 с.
2. Афанасьева МА., Голубева Т.Ю. Роль ООН в защите прав ребенка // Таврический научный обозреватель. 2015. № 4. С. 145-149.
3. Пудовочкин Ю.Е. Ответственность за преступления против несовершеннолетних по российскому уголовному праву. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. 293 с.
4. Овсянникова A.A. Сексуальная эксплуатация как форма насилия над несовершеннолетними // Вестник Владимирского юридического института. 2013. № 3 (28). С. 82-86.
5. Finkelhor D. Child sexual abuse: New theory and research. N.Y. Free Press, 1983. 260 р.
6. Пачулия Г.Т. Проблемные вопросы определения понятия «сексуальная эксплуатация человека» и его уголовно-правовое значение // Актуальные проблемы российского права. 2016. № 4(65). С. 161-167.
7. Атабекова АА., Букалерова ЛА, Симонова МА. К вопросу об имплементации положений Конвенции Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений в российское законодательство // Международное публичное и частное право. М.: Юрист, 2015. № 6 (87). С. 25-29.
8. Дьяченко А.П., Цымбал Е.И. Исполнение Россией европейских стандартов о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального злоупотребления // Lex russica. 2016. № 3. С. 183-194.
9. Сенина ОА. Анализ соответствия уголовно-правовой охраны половой неприкосновенности несовершеннолетних в России международным нормам // Юридическая наука. 2014. № 3. С. 79-81.
10. Коротаева МА, ТроневаА.М. Особенности личности преступника, совершающего сексуальные преступления против несовершеннолетних // Адвокатская практика. 2009. № 1. С. 27-30.
11. Логинова Л.В. Уголовно-правовое и криминологическое исследование преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2013. 23 с.
12. Курилова Е.Н. Уголовно-правовая характеристика ответственности за сексуальную эксплуатацию несовершеннолетних, занимающихся проституцией // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД РФ. 2017. № 2(74). С. 100-103.
References
1. Blinov A.G. Criminal-legal protection of the patient in the international and foreign legislation. edited by B.T. Urazgildeev. M.: Yurlitinform, 2010. 168 p.
2. Afanasieva M.A., Golubeva T.Yu. The role of the UN in the protection of the rights of the child // Tauride scientific observer. 2015. No. 4. P. 145-149.
3. Pudovochkin Y.E. Liability for crimes against minors in the Russian criminal law. SPb.: Press law center, 2002. 293 p.
4. OvsianikovA. Sexual exploitation as a form of violence against minors // Bulletin of Vladimir law Institute. 2013. No. 3 (28). P. 82-86.
5. Finkelhor D. Child sexual abuse: New theory and research. N.Y. Free Press, 1983. 260 p.
6. Pachulia G.T. Problematic issues of definition of the concept of «sexual exploitation e of a person» and its criminal and legal significance // Actual problems of the Russian law. | 2016. No. 4 (65). P. 161-167. I
7. Atabekova A.A., Bukalerova L.A., Simonova MA. On the implementation of the pro- 0 visions of the Council of Europe Convention on the protection of children against sexual 0 exploitation and sexual abuse in the Russian legislation // International public and private 0 law. Moscow: Lawyer, 2015. № 6 (87). P. 25-29. |
8. Dyachenko A.P., Tsymbal E.I. Russia's Compliance with European standards for the B protection of children from sexual exploitation and sexual abuse // Lex russica. 2016. H No. 3. P. 183-194. |
9. Senina OA. Analysis of the compliance of criminal-legal protection of sexual inviola- | bility of minors in Russia the international standards // Legal science. 2014. No. 3. P. 79-81. C
10. Korotaeva M.A., Throne A.M. Features of the identity of the offender committing | sexual crimes against minors // Advocacy. 2009. No. 1. P. 27-30. I
Ifci
11. Loginova L.V. Criminal-legal and criminological study of crimes against sexual in- | violability of minors: abstract. dis. ... kand. the faculty of law. sciences'. SPb., 2013. 23 p. I
12. Kurilova E.N. Criminal law characteristics of responsibility for sexual exploita- ( tion of minors engaged in prostitution // Bulletin of the Saint Petersburg University of 3 the Ministry of internal Affairs of the Russian Federation. 2017. No. 2 (74). P. 100-103. 00
