CC BY
318
Н.Б. Крылов*
МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ ВОПРОСЫ ЗАЩИТЫ ГОСУДАРСТВОМ СВОИХ ГРАЖДАН ЗА РУБЕЖОМ
Стремительное развитие международных отношений, появление все большего количества взрывоопасных точек, прежде всего на Ближнем Востоке и в Азии, заставляет юристов-международников обращаться к проблемам суверенитета, запрета на применение силы и защиты прав человека, в том числе касающимся правовых форм защиты государством своих граждан, находящихся в опасности за рубежом. В течение многих лет эти проблемы российские ученые не исследовали.
Первые попытки проанализировать действия государств с точки зрения современного международного права обусловлены ростом числа практических эпизодов, требующих юридического обоснования1. К недавним событиям, подтолкнувшим юристов-международников к исследованию данных проблем, относятся, в частности, конфликты в Южной Осетии, Абхазии, Ливии и Сирии.
Гуманитарная интервенция и защита граждан
Прежде всего следует внести ясность в отношении понятий «гуманитарная интервенция», «ответственность за защиту», «защита сограждан за рубежом», «освобождение заложников» и т.д.2 Необходимо также четко разграничивать (а) неотъем-
* Заведующий сектором Института государства и права РАН, доктор юридических наук.
1 См., например: Крылов Н.Б. Защита сограждан, находящихся в опасности за рубежом // Международная жизнь. 1995. № 1. C. 124-130; Круглый стол «Проблемы гуманитарной интервенции и защиты граждан за рубежом» (Москва, 26 марта 2009 г.). М., 2009; Карташкин В.А. Гуманитарная интервенция в глобализирующемся мире // Юрист-международник - International Lawyer. 2003. № 3.
2 См., например: Eichensehr K. Defending Nationals Abroad: Assessing the Lawfulness of Forcible Hostage Discus // Journal of International Law. 2008. Vol. 482. P. 461-463; Bowett D. W. The Use of Force for the Protec-
110 Труды Института государства и права
Российской академии наук № 5/2012
лемое право на защиту государством своих граждан, находящихся в опасности за рубежом, и (б) гуманитарные действия, подчас называемые гуманитарной интервенцией, направленные на защиту жизни граждан, находящихся в иностранном государстве. Это различие имеет отнюдь не теоретическое, а практическое значение и последствия. Несмотря на определенные сходные черты, и прежде всего их гуманитарный аспект3, между этими понятиями есть принципиальные отличия. В первом случае - защита граждан, находящихся в опасности, - государство использует вооруженную силу согласно праву на самозащиту и защищает своих граждан, чаще всего их относительно небольшое количество4. В случае гуманитарной интервенции государство или международная организация предпринимают вооруженные действия по защите граждан другого государства или государств для предотвращения массовых нарушений прав че-ловека5.
В данной статье рассматривается защита государством своих граждан, находящихся в опасности за рубежом.
«Классическое» международное право и защита граждан
В период до создания ООН право на защиту граждан за рубежом было общепризнанным и активно применялось. Член Международного суда ООН Х. Лайтерпахт, в частности, отмечал: «Индивид как иностранец пользуется большей степенью защиты по международному праву, чем как гражданин своего собственного государства»6. В XIX в. широко использовалось
tion of Nationals Abroad // The Current Legal Regulation of The Use of Force 39, 40-41 (A. Cassese ed., 1986).
3 Cm.: Lauterpacht H. International Law and Human Rights. Kembridge, 1950. P. 121.
4 Cm.: Schachter O. The Right of States To Use Armed Force, 82 MICH. L. REV. 1620, 1620 (1984); Krylov N. Humanitarian Intervention: Pros and Cons, 17 LOY. L.A. INT'L & COMP. L. REV. 365 (1995).
5 Cm.: Eichensehr K. Op. cit. P. 463.
6 Lauterpacht H. Op. cit. P. 121.
«правомерное применение силы для защиты жизни и собственности своих граждан. Благородная доктрина того времени признавала это право»7. Аналогичную точку зрения высказал член Международного суда ООН Ф. Джессеп: «Международное право традиционно признает право государства применять вооруженную силу для защиты жизни и собственности своих граждан за рубежом в тех ситуациях, когда страна пребывания не может или не желает предоставить им ту защиту, на которую они имеют право»8. При этом право на вооруженную защиту граждан, находящихся за рубежом, традиционно рассматривалось как вид самообороны. Таким образом, «классическое» международное право признавало как норму право на вооруженную защиту граждан.
Современное международное право
Последующая эволюция международного права - принятие Статута Лиги Наций, Пакта Бриана - Келлога и, естественно, Устава ООН - привела к запрету применения вооруженной силы в международных отношениях. Одним из немногих исключений является право на индивидуальную или коллективную самооборону в соответствии со ст. 51 Устава ООН: «Настоящий Устав ни в коей мере не затрагивает неотъемлемого права на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдет вооруженное нападение на Члена Организации, до тех пор пока Совет Безопасности не примет мер, необходимых для поддержания международного мира и безопасности». В определенном смысле ст. 51 является обратной стороной ст. 2(4): первая говорит о том, что государство может делать, т.е. применять вооруженную силу в порядке индивидуальной и коллективной самообороны в случае вооруженного нападения, а вторая содержит общий запрет на применение силы: «Все Члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных от-
7 Brownlie I. International Law and the Use of Force by States. L., 1963. P. 283.
8 Jessup. A.Ph. Modern Law of Nations. N.Y., 1949. P. 169. 112
ношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций».
Устав ООН (ст. 51) разрешает самооборону только в случаях, если «произойдет вооруженное нападение на Члена ООН». Возникает вопрос: может ли нарушение прав граждан за пределами своего государства рассматриваться как атака против государства и является ли это основанием для их вооруженной защиты? Иными словами, можно ли считать применение силы для защиты своих граждан формой самообороны?
Обратимся в самой общей форме к понятию «государство». Существуют многочисленные его определения. Так, в Конвенции Монтевидео 1933 г. закреплены четыре признака государства как субъекта международного права: постоянное население; определенная территория; собственное правительство;
способность к вступлению в отношения с другими государствами.
Таким образом, население (т.е. граждане) является неотъемлемой частью государства. Это также четко закреплено в национальном праве, в том числе в ст. 2 Конституции РФ, согласно которой права и свободы человека рассматриваются как высшая ценность. Не случайно вред, нанесенный отдельному гражданину, является также вредом для государства, основная функция которого состоит в защите своих граждан, поскольку указанная статья далее гласит: «Признание, соблюдение и защита прав человека и гражданина - обязанность государства».
Государство обязано защищать своих граждан в любой ситуации, как на своей территории, так и за ее пределами. Ни международное право, ни, в частности, Конституция РФ не содержат никаких ограничений на этот счет. Более того, согласно ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации»9 граждане России пользуются защитой
9 СЗ РФ. 2002. № 22. Ст. 2031.
и покровительством России за ее пределами, а российские власти обязаны защищать их права и интересы и при необходимости принимать меры для восстановления их нарушенных прав.
Местоположение может иметь важные практические последствия и требовать разных методов защиты сограждан. Но вооруженное нападение на граждан независимо от того, где оно совершено - на территории своего государства или на территории другого государства, - дает основание для применения силы согласно праву на самооборону. Поэтому, как справедливо отмечает бывший профессор международного права Кембриджа и член Комиссии международного права Д. Боуэтт (Великобритания), «есть все основания утверждать, что защита граждан, находящихся как на территории государства, так и вовне, является по существу защитой самого государства»10.
В ст. 51 Устава ООН говорится только о вооруженном нападении на члена ООН. Устав не предусматривает никаких дополнительных ограничений, будь то место совершения вооруженного нападения или его масштабы. Естественно, ограбление немецкого (китайского, российского) туриста в Майами не является достаточным основанием для признания такого акта вооруженным нападением на Германию (Китай, Россию), но этот гипотетический пример лишь подчеркивает необходимость сбалансированного и взвешенного подхода, как, впрочем, и к любым другим международно-правовым проблемам. Никто не считает нарушение границы контрабандистами или незаконный пролет самолета над территорией государства вооруженным нападением. Лишь при определенных, отягчающих обстоятельствах нарушение международно-правовых норм дает право на самооборону. Равным образом нарушение прав граждан вне территории государства должно быть существенным, под угрозой должна находиться достаточно большая группа людей, а не отдельный турист. Важное значение, безусловно, имеет поведение страны пребывания - способствует ли оно нарушениям или пытается положить им конец. Если оно способствует этим нарушениям, то нарушение основополагающих прав граждан будет рас-
10 Bowett D. Self-Defense ш Шетайопа! Law. ОхйМ, 1958. Р. 92.
114
сматриваться как нападение на государство, и оно может решать вопрос о применении силы в порядке права на самооборону (конкретные критерии будут рассмотрены ниже).
Возникает вопрос о толковании понятия «вооруженное нападение». Как известно, Российская Федерация в течение многих лет отстаивает ограниченный подход, согласно которому только в случае вооруженного нападения у государства возникает право на самооборону11. Безусловно, это преследует благородную цель - ограничить возможные случаи применения силы. Однако, кроме России, нет ни одного развитого западного индустриального государства, которое бы занимало такую же «крайнюю» позицию. Такой подход мог быть хорош в каменном веке, но не сейчас, в начале XXI.
Ожидать вооруженного нападения, которое произойдет с минуты на минуту, могут в ядерный век только самоубийцы. Гораздо более разумным представляется подход, сформулированный Государственным секретарем Вебстером в середине прошлого века в ходе инцидента с пароходом «Каролайн», согласно которому «ничто, менее чем явная и абсолютная необходимость, не может лечь в основу оправдания» совершения «враждебных актов на территории мирной Державы». Вебстер отмечал, что британское правительство должно доказать, что действия его войск были действительно вызваны необходимостью самообороны, необходимостью немедленной, преобладающей, не оставляющей времени ни на выбор средств, ни на раз-мышления12. В своем послании Конгрессу 7 декабря 1841 г. Президент США Дж. Тайлер заявил: «Это правительство никогда не предоставит какому-либо иностранному правительству права вторгаться на свою территорию, за исключением случая самой срочной и крайней необходимости, чтобы арестовывать или
11 См., например: Скотников Л. Право на самооборону и новые императивы безопасности // Международная жизнь. 2004. № 9. С. 112.
12 См.: Manning W.R. (ed.) Diptomatic Correspondence of the United States: Canadian Relations 1784-1860. Washington, 1943. Vol. III. P. 422; McNair A.D., ed. International Law Opinions. Cambridge, 1956. Vol. II. Р. 22.
уничтожать собственность тех, кто мог нарушить муниципальные законы этого иностранного правительства»13. Именно такого подхода в той или иной мере придерживаются все развитые государства. В самом деле, что конкретно надо ожидать в ядерный век? Если вооруженное нападение произойдет, безусловно, у государства есть как право применить силу в порядке самообороны, так и обязанность, чтобы защитить своих граждан.
Это также относится к защите граждан за рубежом. Когда их уничтожат, говорить о защите будет поздно. Людей надо защищать тогда, когда они в опасности, а не в коллективной могиле.
Обратимся к практике. Все развитые индустриальные государства, являющиеся «законодателями мод» в международном праве, признают право на вооруженную защиту своих граждан, оказавшихся в опасности за рубежом. Например, 2 ноября 1983 г., докладывая об операции на Гренаде комитету по иностранным делам Палаты представителей, заместитель Государственного секретаря К. Дэм заявил: «Действия Соединенных Штатов по защите и эвакуации американских граждан на острове были предприняты в соответствии с общепризнанным международно-правовым принципом защиты своих граждан. Международное право не требует, чтобы Соединенные Штаты ожидали дальнейшего ухудшения ситуации, которое могло бы поставить под вопрос успех операции».
Великобритания, настаивающая на особых отношениях с Гренадой как членом Британского Содружества, в целом негативно отнеслась к этому инциденту. Несмотря на это, секретарь по иностранным делам и делам Содружества 26 октября 1983 г. сделал следующее заявление в Палате общин: «Мы не подвергаем сомнению право государства в соответствии с нормами международного права предпринять необходимые меры для защиты своих граждан в случае нарушения правопорядка, равно как мы не считаем, что в Уставе Соединенных Штатов (так в стенограмме; должно быть: Организации Объединенных Наций. -Н.К.) есть положения, запрещающие необходимые вооруженные
13 British and Foreign State Papers. 1962. Vol. 29. Р. 1129. 116
действия»14. Характерно, что, несмотря на негативную оценку действий США на Гренаде, Великобритания подчеркнула право на самооборону для защиты своих граждан за рубежом.
За последние годы государства предприняли ряд вооруженных операций по спасению своих граждан, находящихся в опасности за рубежом, в том числе:
в 1965 г. - бельгийские десантники, используя американский и английский транспорт и оборудование, предприняли вооруженную операцию для защиты двух тысяч иностранцев в Заире;
в 1976 г. - израильские коммандос спасают в Уганде заложников, захваченных палестинскими террористами;
в 1978 г. - Франция посылает 200 десантников для защиты французских граждан в Чаде после убийств французских граждан;
в 1980 г. - попытка США спасти заложников, схваченных Ираном в американском посольстве в Тегеране;
в 1983 г. - США совершают вторжение на Гренаду, обосновывая свои действия рядом причин, в том числе необходимостью защиты около тысячи американцев, находившихся в это время на острове;
в 1989 г. - введение американских войск в Панаму, предпринятое в силу ряда причин, в том числе во имя защиты американских граждан;
в 1991 г. - 4 тыс. французских и бельгийских парашютистов высаживаются в Заире и помогают эвакуировать своих сограждан и других иностранцев;
в 1998 г. - в ответ на взрывы американских посольств в Кении и Танзании, в результате которых погибло более 300 человек, США нанесли ракетные удары по лагерям подготовки террористов на территории Афганистана и по фармакологическому заводу в Судане;
в 1999 г. - правительство Уганды в ответ на убийства иностранных туристов конголезскими террористами решило пре-
14 Gilmore W. The Grenada Intervention: Analysis and Documentation. N.Y., 1984. P. 61.
следовать и уничтожить конголезских бандитов за пределами своих границ;
в 2008 г. - Российская Федерация применяет силу в Южной Осетии для защиты российских миротворцев и иных граждан России.
Не все перечисленные случаи были бесспорными с правовой точки зрения. Ряд из них вызвал закономерную озабоченность мирового сообщества. Но в данной статье речь идет о юридическом праве, о принципе, а не о разборе конкретных случаев и деталей. Никто ведь не отрицает право на самооборону по уголовному праву, несмотря на многочисленные случаи злоупотреблений этим правом.
Кстати, еще раз вернемся к злоупотреблениям. Противники применения силы для защиты своих граждан, находящихся в опасности за рубежом, чаще всего говорят о возможных злоупотреблениях и утверждают, что любое применение силы чревато опасными последствиями, а потому, мол, слишком опасно предоставлять отдельным государствам право прибегать к использованию военной силы. История международных отношений, безусловно, полна примеров различных злоупотреблений, совершенных под флагом защиты сограждан, но в действительности являвшихся международным произволом. Достаточно вспомнить вторжение Гитлера в Чехословакию, в том числе под предлогом защиты судетских немцев.
Самооборона в международном праве может быть использована как предлог для военных действий против других государств. Но точно так же самооборона по уголовному праву подчас бывает неправомерной, а свобода слова - краеугольный камень демократии - служит предлогом для злоупотреблений или безответственных заявлений. Разумно ли на этом основании запретить свободу слова и печати, а также запретить людям защищать себя и свои семьи от бандитов?
Надо просто-напросто задать вопрос: остановило бы что-нибудь Гитлера, если бы у него не было упомянутого предлога защищать немецкое меньшинство? Конечно, нет, он нашел бы другой предлог. Таким образом, проблема состоит в том, чтобы
провести четкую грань между правомерным и неправомерным применением силы.
Можно утверждать, что, во-первых, вооруженные действия по защите граждан, находящихся в опасности за пределами государства, признаются, пользуются поддержкой и применяются в международной практике, во-вторых, являются формой самообороны согласно ст. 51 Устава ООН. Значит ли это, что государство может в любое время использовать силу для защиты своих граждан?
Право на вооруженную защиту своих граждан, равно как и право на самооборону во внутреннем праве, не является безграничным. Как отмечалось выше, нападение на иностранного туриста не равнозначно нападению на государство. Когда же, в каких случаях государство может использовать это право?
Анализ прецедентов и официальных заявлений государств позволяет сформулировать ряд критериев применения вооруженной силы для защиты сограждан за рубежом.
Проблема защиты своих граждан за рубежом отнюдь не является новой. Имеется многолетняя практика применения государством вооруженной силы для защиты своих граждан за рубежом в качестве самообороны, а также, в исключительных случаях, для оказания помощи гражданам других государств, в отношении которых творятся вопиющее беззаконие и произвол.
Угроза жизни, или систематическое и грубое нарушение прав
человека
Право на самооборону возникает у государства, когда за рубежом под угрозу поставлена жизнь его граждан. В этом случае государство может прибегнуть к мирным средствам или использовать силу для их защиты. Естественно, мирные средства в целом предпочтительны, но, как уже отмечалось, в ряде случаев у государства просто нет иного выхода, как применить силу для защиты свои граждан. Альтернатива - их гибель. Израильская спасательная операция в Уганде в 1976 г. является наиболее ярким примером. Жизнь израильтян находилась в опасности, пра-
вительство Уганды не делало ничего, чтобы спасти их, а потому использование силы было единственным способом защиты.
Юридическая сторона угандийского инцидента была четко суммирована в заявлении представителя США в ООН: «Действия Израиля по спасению заложников неизбежно привели к временному нарушению территориальной целостности Уганды. Обычно такое нарушение недопустимо согласно Уставу ООН. Однако существует хорошо известное право использовать ограниченную военную силу для защиты своих граждан, находящихся на территории другого государства, от неизбежного насилия или смерти, если страна пребывания не желает или не способна их защитить»15.
Следует подчеркнуть, что право на самооборону может возникнуть даже тогда, когда непосредственных жертв еще нет, но налицо очевидная опасность, когда ясно, что погромы и уничтожения вот-вот произойдут. Важен и другой аспект. Под угрозой не обязательно должны находиться миллионы людей. В каждом конкретном случае решение должно приниматься на основе тщательного анализа целого ряда обстоятельств. Но наличие любой, достаточно большой группы людей, находящихся в условиях непосредственной угрозы, является дополнительным аргументом в пользу применения силы для их защиты.
Необходимост ь
Безусловно, вооруженная сила может применяться только в случае необходимости, а необходимость, в свою очередь, включает по крайней мере два основных элемента:
1) наличие реальной угрозы;
2) отсутствие мирных средств разрешения споров между государствами.
На первый взгляд, требование о наличии опасности очевидно. Если произошло нападение на большую группу людей, государство может принять необходимые меры для их защиты, и ни-
15 Digest of U.S. Practice in International Law. Washington, 1976. P. 150151. 120
каких дополнительных обоснований не требуется16. Однако конкретные случаи гораздо сложнее. Одной из наиболее сложных является ситуация, когда происходит систематическое, непрекращающееся нарушение основных прав и свобод человека или жизнь людей находится под угрозой на протяжении продолжительного периода времени, но непосредственных жертв еще нет, хотя они могут быть в любое время.
В качестве примера можно привести захват заложников в Иране в ноябре 1979 г. Вскоре после этого Совет Безопасности ООН принял резолюцию 457, осуждающую захват заложников и требующую их немедленного освобождения17. Через несколько дней Совет Безопасности принял еще одну резолюцию аналогичного содержания18. 15 декабря 1979 г. Международный суд ООН также принял постановление, требующее освобождения заложников19. Несмотря на это, Иран отказался сотрудничать с международными органами, и США послали морских пехотинцев спасать заложников.
Как известно, миссия провалилась и была подвергнута критике как с политической, так и военной точки зрения. Однако с юридической точки зрения не было серьезных сомнений в том, что военная операция предпринята в соответствии с международным правом. При этом в решении Международного суда по вопросу о захвате заложников также ничего не говорится о неправомерности действий США. Суд лишь отметил несвоевременность действий Белого дома. «Операция, предпринятая в данной ситуации, вне зависимости от мотивов, является своего рода подрывом уважения к международному юридическому процессу; следует отметить, что в параграфе 47.1 своего определения от 15 декабря 1979 года Суд указал на недопустимость
16 Cm.: Schachter O. General Course in Public International Law, 178 Recueil Des Cours 153 (1982).
17 Case Concerning United States Diplomatic and Consular Staff in Iran (Hostage Crisis). 1980. C.J. 14.
18 Ibid. P. 178.
19 Ibid. P. 179.
принятия какой-либо стороной каких-либо действий, которые
г 20
могли бы ухудшить отношения между государствами» .
Принципиально важно, имеются ли реальные угрозы жизни и безопасности заложников. В рассматриваемом случае реальность угрозы жизни была очевидной. «Государство, граждане которого находятся в опасности, должно само решать, является ли операция по спасению необходимой; нет никакой международной организации или третьей стороны, которая могла бы принять это решение. Таким образом, эта операция спасения не может считаться неправомерной по международному праву. Является ли она разумной с моральной и политической точек зрения - вопрос другой»21.
Таким образом, государство само должно решать, когда оно имеет право применять силу для защиты граждан. Неясность угрозы не оправдывает применение силы, ее очевидность -обосновывает. Государство может применять силу, когда ее граждане в опасности, когда это является необходимым и последним средством их защиты.
Гуманитарные цели операции
Нельзя также не отметить, что мотивы военной миссии по спасению своих граждан имеют чрезвычайно важное значение. Эти мотивы должны быть гуманитарными в полном смысле этого слова. Государство не должно использовать захват заложников или иную аналогичную ситуацию для свержения неугодного ему правительства в другой стране. Не случайно Государственный департамент США сделал специальное заявление во время операции в Конго: «Эта операция прежде всего гуманитарная, а не военная. Она предпринята, чтобы избежать кровопролития, а не вовлекать стороны в дальнейшие военные действия. Ее цель
20 Case Concerning United States Diplomatic and Consular Staff in Iran (Hostage Crisis). 1980. C.J. 14. P. 43.
21 Schachter O. Op. cit. P. 147.
состоит не в захвате и удержании территории, а в том, чтобы как можно скорее выполнить свою миссию и вернуться обратно»22.
Хотя внешнеполитические акции государств всегда основываются на целом ряде мотивов, военные действия по спасению соотечественников за рубежом должны быть единственным или, по крайней мере, основным мотивом. Упомянутая выше операция по спасению заложников в Уганде является примером того, как у атакующего государства может не быть намерения нарушить территориальную целостность и неприкосновенность. Мотивы Израиля в этом конкретном эпизоде были исключительно гуманитарные: спасение заложников и обеспечение основного права человека - права на жизнь.
Пропорциональность
Важнейшим критерием правомерности применения вооруженной силы в международных отношениях является принцип пропорциональности. Хотя его общепризнанного определения не существует, пропорциональность неизменно присутствует при анализе конкретных случаев применения вооруженной силы. Основная причина негативной реакции мирового сообщества на действия США на Гренаде заключалась в том, что, хотя право на защиту своих граждан как вид самообороны никто всерьез не подвергал сомнению, американские пехотинцы находились на острове более двух месяцев после эвакуации американских студентов. Мораль Гренады проста: военные действия должны предприниматься в целях защиты сограждан, быть ограничены этой защитой и не выходить за пределы их непосредственной защиты.
Действия США в Панаме также критиковались из-за диспропорции между причиненными разрушениями и реальной угрозой жизни американцев в Панаме. Несмотря на серьезность многочисленных инцидентов и безумие диктатора Норьеги, смерть более 700 панамцев, в основном гражданского населения, а также разрушения зданий и другие повреждения поставили
22 Department of State Bulletin. 1964. Vol. 2. Р. 842.
под сомнение пропорциональность действий США масштабам угрозы американским гражданам, находившимся в опасности.
В то же время действия Израиля в Уганде были пропорциональны ситуации. Заведующий международно-правовым отделом Государственного департамента США отметил в служебном меморандуме: «Военная операция Израиля была сведена к единственной цели спасения пассажиров и команды самолета и была прекращена немедленно после того, как поставленная цель была достигнута. Применение силы было правомерно, так как она использовалась исключительно для спасения пассажиров и команды; уничтожение террористов было необходимостью, а не це-лью»23. Эта тщательно продуманная операция привела к гибели только трех заложников, одного израильского боевика и семи террористов.
Операция в Конго также была проведена в соответствии с принципом пропорциональности: «Военному персоналу было приказано применять силу только для своей защиты, а также защиты конголезцев. Военные незамедлительно покинут страну
24
после завершения эвакуации гражданского населения» .
Таким образом, у государства есть право на применение силы для защиты своих сограждан, находящихся в опасности за рубежом. Однако это право ограничено, оно применимо лишь в исключительных обстоятельствах, и забывать об этом, поворачиваться спиной к международному праву и к практике других индустриальных государств вряд ли целесообразно.
Следует также обратить внимание еще на один важный вопрос. Негативная реакция на вооруженные действия государств по защите своих граждан зачастую вызвана как политическими конфликтами и интересами, так и опасениями серьезных нарушений международного права при признании права государств на защиту своих граждан как неотъемлемой части права на самооборону. Опасения такого рода всегда правомерны, но возможности нарушений международного права под любым пред-
23 American Journal of International Law. 1979. Vol. 4. P. 123.
24 Department of State Bulletin. 1964. Vol. 4. P. 842.
логом существовали, существуют и будут существовать. Именно поэтому столь важно понять суть юридической нормы о защите своих граждан за рубежом и правильно ее применять с учетом конкретных обстоятельств.
Ю.Ю. Веревкина*
ФОРМЫ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ КОНСТИТУЦИИ И КОНСТИТУЦИОНАЛИЗМА
Конституционализм - высший показатель демократизма любого государства, его прогрессивного развития. В связи с этим вопросы конституционализма находятся в центре внимания в нашей стране как в практическом, так и в теоретическом плане. Свидетельством этого, в частности в теоретическом плане, является выход значительного количества фундаментальный трудов по данной проблематике1.
Следует отметить, что в отечественной науке государственного права в периоды абсолютизма, конституционной монархии, демократической республики даже само понятие «конституционализм», хотя и имевшее место в русской политической и научной литературе, анализируемое на Западе, не раскрывалось, не разрабатывалось. В юридических изданиях тех времен понятие «конституционализм», как правило, отождествлялось с понятиями «конституционный режим», «конституция», «конституционное государство», «конституционные формы и идеи», «конституционное движение», «представительство», «парламент»2.
Стажер Института государства и права РАН.
1 См., например: Кутафин О.Е. Российский конституционализм. М., 2008; Кравец И.А. Российский конституционализм: проблемы становления, развития и осуществления. СПб., 2005; Шульженко Ю.Л. Отечественный конституционализм. Историко-юридическое исследование. М., 2010.
2 См.: Кареев Н. Происхождение современного народно-правового государства. СПб., 1908; Соколов К.Н. Парламентаризм. Опыт правовой
