CC BY
61
23 00 00 ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ 23 00 00 POLITICS SCIENCES
23.00.02 ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНСТИТУТЫ, ПРОЦЕССЫ И ТЕХНОЛОГИИ 23 00 02 POLITICAL INSTITUTES, PROCESSES AND TECHNOLOGIES
УДК 070+ 297 ББК 63.3-06+76
между упразднением халифата и второй мировой войной: пресса как катализатор развития мусульманского реформаторского
движения (1924-1939)
матбуот ба унвони му^аррики хамохангии и сл ох,о тталаб она и исломй аз давраи лагви хилофат то огози цанги дуюми чахон (1924-1939)
the period between the abolishment of caliphate and the second world war: press as a catalyst development of moslemic reformation movement
(1923 -1939)
Додхудоева Лола Назаровна,
к.и.н., главный научный сотрудник Института языка, литературы, востоковедения и письменного наследия АН РТ (Таджикистан, Душанбе)
Додхудоева Лола Назаровна,
н.и.т.,ходими пешбари илмии Донишкадаи забощо, адабиёт, шарцшиносй ва мероси хаттии АИ ЦТ ( Тоцикистон, Душанбе)
Dodkhudoyeva Lola Nazarovna,
candidate of historical sciences, chief scientific officer of the Institute of Language, Literature, Oriental Studies and Written Heritage under Tajikistan Republic Academy of Sciences E-MAIL: lola. dodkhudoeva@gmail. com
Ключевые слова: цивилизационная общность, конфессиональное размежевание,
реформаторство, салафизм, нация, прогресс, пресса
Статья посвящена проблеме воздействия прессы мусульманского мира на процесс сложения исламского реформаторского движения в один из наиболее значимых для мировой истории период - от упразднения халифата до начала Второй мировой войны. Автор рассматривает колоссальный сдвиг в понимании и интерпретации проблем конфессионального размежевания, цивилизационной общности и появление новых концептов («нация», «прогресс», «родина») как результат диверсификации общественного дискурса, подготовленного развитием прессы, и основание для появления нового поколения исламской интеллигенции, поставившего задачу реформирования ислама.
Вожа^ои калиди: цудошавии мазхаби, умумияти мутамаддин, ислохотгари, салафия,
миллат, пешрафт, матбуот
Мацола ба таъсири матбуоти исломи бар раванди хамохангии цунбиши ислох-талабонаи исломи дар яке аз мухимтарин даврахои таърихи цахон - аз давраи лагви хилофат то огози Цанги дуюми цахонии бахшида шудааст. Муаллиф тагйири зиёд дар дарку тафсири мушкилоти цудошавии динии цомеаи мутарацки, умумияти тамаддуни ва пайдоиши назарияхои цадид («миллат», «пешрафт», «ватан») -ро хамчун навъхои гуфтугухои умуми, ки матбуот тахия кардааст ва хамчун замина барои эхёи равшанфикрони исломие, ки ислохоти исломиро вазифаи худ мешуморанд, барраси кардааст.
Key words: civilizational community, confessional delimitation, reformism, Salafism, nation, progress, press
The article dwells on the problem dealing with the press sway over the Muslim world in the process of the formation of Islamic reformation movement in one of the most significant period for the world's history referring to the time of Caliphate's abolition before the Second World War. The author considers the colossal shift in the comprehension and interpretation of the problems related to confessional disengagement, civilizational community and emergence of new concepts ("nation", "progress", "Homeland") as a result of the diversification of public discourse, prepared by press development and the basis for a rise of the new generation of Muslim intellectuals who set the task concerned with Islam's reformation.
Одним из принципиальных нововведений, привнесенных в социально-политическую жизнь стран мусульманского Востока колонизацией и модернизационным проектом, разработанным в недрах западноевропейской социокультурной традиции, явилась пресса.
Это был совершенно новый инструмент производства, передачи и дальнейшего воспроизводства информации, отличный от того, который традиционно использовался мусульманской общиной. Пресса кардинальным образом изменила форму и принципы ведения общественно-политического и культурного дискурса, его вокабуляр. Трансформировав среду как тех, кто создавал и распространял информацию, так и ее пользователей - читателей, пресса тем самым модифицировала иерархию и статус интеллектуальной элиты. Два важнейших принципа функционирования газет и журналов - скорость подачи информации и возможность получать отклики читателей и отвечать на них, - превратили печатные издания в дискуссионную площадку, незаменимую при обсуждении злободневных вопросов. Влияние прессы на изменение общественной жизни мусульман, превращение нового интеллектуального тренда - медиаграмотности - в социальный фактор на примере наиболее ранних мусульманских печатных изданий, появившихся в странах Востока и на Западе, рассмотрены в целом ряде глубоких исследований (1;7;8;10;12).
В фокусе данной статьи - проблема воздействия прессы мусульманского мира на процесс развития исламского реформаторского движения в более поздний, но не менее значимый период - от упразднения халифата до начала Второй мировой войны (19241939). Это было время максимального политического доминирования Запада на
пространстве Дар ул-ислама, воспринимавшегося интеллигенцией этих стран как жесткая кампания по цивилизационному перекодированию.
Осознание факта упразднения халифата 3 марта 1924 г. в рамках модернизационных реформ Кемаля Ататюрка, отголоски набиравшего силу в Германии движения за пересмотр унизительных условий Версальского договора (1919) вывело кризис идентичности, охвативший мусульманский мир в ходе западной колонизации, на новый уровень. Несмотря на то, что подавляющее большинство мусульманских интеллектуалов понимали эфемерность халифата как политического образования, объединявшего мусульман, и нередко выступали с резкой критикой политики Османов, символическое значение халифата как важнейшего из концептов цивилизационной общности мусульман и символа целостности уммы, трудно, если вообще возможно, переоценить.1 Весьма показателен, на наш взгляд, тот факт, что такие харизматичные лидеры шиитского мира, как Сайид Амир 'Али (1849-1928) и имам исмаилитов - Ага-хан III, Султан Мухаммад Шах (1877-1957) обращались к Кемалю Ататюрку с просьбой не допустить роспуска халифата (11, с. 129).
Для мусульман это был второй удар по единству Дар ул-ислама в ХХ столетии после размежевания на национальные государства по условиям Версальского мира. «Установление различных форм политического контроля западных государств над мусульманскими территориями (прямое управление, институт верховного комиссара и советников, особые договорные отношения)» и создание искусственных территориальных политий,... возникновение которых «было определено не естественным развитием обществ, а волей и интересами великих держав» (2, с. 258), воспринимались ими как акт механического отторжения многовековой социо-религиозной традиции, что, по существу, означало феномен делигитимации и детрадиционализации мусульманской культурно-правовой модели.
Период сразу после ликвидации халифата как субъекта международного права отмечен высочайшей политической активностью мусульманских интеллектуалов, четко осознавших насущную потребность всесторонне обсудить создавшееся положение и по возможности исправить его. В 1926 г. были проведены два мероприятия с целью восстановить халифат и избрать халифа: Конгресс [по проблеме] халифата, проведенный в ал-Азхаре (Египет), и Панисламский конгресс в Мекке. Поставленные цели достигнуты не были, однако развернувшиеся ожесточенные дебаты выявили наиболее острые вопросы социально-политической реальности мусульманского мира того времени (13).
В качестве основных причин упадка Дар ул-ислама на конгрессах были названы раздробленность уммы на мазхабы и закостенелая система образования, потерявшая под прессингом таклида способность к дальнейшему развитию. Напомним, что эта же критика звучала ещё на этапе колонизации стран Востока практически во всех мусульманских сообществах.2 Считается, что самыми яркими публикациями того времени стали работы
1 Славословие в адрес османского халифа звучало в мечетях Багдада вплоть до момента его упразднения в 1924 г. (6,с. 145).
2 Как справедливо отметил Б. Бабаджанов, «бескомпромиссность критики улама и всего общества (за суеверие, косность, слабость и ограниченность знаний и др.)» позже использовалась атеистами в антирелигиозной борьбе (1, с. 50).
известного модерниста 'Абд ар-Рахмана ал-Кавакиби (1854-1902), призывавшего всех интеллектуалов излагать свой взгляд на причины создавшегося положения и предлагать пути выхода из него в исламских изданиях Индии, Египта, а также Волго-Уральского региона. (13, 21)
Изучение истории мусульманской журналистики показывает, что этот призыв был услышан. Интеллектуальная среда остро отреагировала на менявшуюся реальность, что нашло полное отражение в аналитических статьях, письмах читателей и ответах на них, и даже на полосе объявлений газет и журналов, число которых неуклонно росло.
Этот процесс был неотделим от перманентного увеличения количества политических групп, кружков, клубов, стремившихся сделать печатные издания рупором своих идей. Один из самых известных игроков, остающийся и сегодня на исламском политическом поле - партия «Братья-мусульмане», - с момента своего основания в 1928 г. египетским реформатором Хасаном ал-Банной активно использовала медиасредства (13, с.39).
Целый ряд мусульманских модернистов (ар-Рида, ал-Маудуди, Икбал), равно как и активных сторонников оппозиционного - просекуляристского лагеря (Зия Гёк Алп)1, впоследствии ставших крупными общественными деятелями, начали свою деятельность как редакторы или авторы2 наиболее острых публикаций, в написании которых они оттачивали свое мастерство работы со словом, умение формировать круг своих сторонников. В силу понятных причин центрами исламской журналистики, оказавшими серьезное воздействие на развитие суннитского реформизма, стали Египет и Индия.3 Особое звучание приобрели материалы египетских журналов «Ал-Манар» и «Фатх», индийских газет и журналов «Тадж», «Муслим», «Джами'ат», «Тарджиман ал-Кур'ан»; влияние этих изданий росло4 вместе с признанием авторитета их редакторов.
Неуклонно нараставшая техническая модернизация, выражавшаяся, в частности, в улучшении средств тиражирования и передвижения, качества и скорости публикаций, мобильность доставки, объем печатного материала и охват читательской среды способствовали значительно более надежной коммуникации, изменяя представления о времени, истории и географии, пополняя социокультурный вокабуляр, закрепляя медиакультуру даже в регионах, ранее изолированных от магистральных потоков
1 Взгляды одного из идеологов турецких реформ, Гёк Алпа (1874-1924) на возможность примирить исламские и секулярные ценности публиковались в 1914-17 гг. в основанном им журнале «Ислам маджму'аси» и других средствах информации.
2 Основателем (1989 г.) и главным редактором ежемесячного журнала «ал-Манар» Рашид Рида (1865-1935) являлся вплоть до своей кончины в 1935 г. Последний номер журнала вышел в сентябре 1940 г. Мухиб ад-дин Хатиб, работавший в целом ряде газет и журналов, с 1926 по 1948 гг. выпускал еженедельный журнал «Фатх», одновременно являясь редактором газеты «Братьев-мусульман»; ал-Маудуди являлся редактором нескольких изданий, выходивших на урду с 1920 по 30-й гг.
3 В Турции пресса исламского характера выходила до 1936 г., потом была признана реакционной и запрещена (4,с. 82).
4 Вопрос о влиянии и даже, в определенной мере, подражании материалам «ал-Манара» на развитие исламской журналистики в различных регионах (Турция, Россия, Китай, Япония) рассмотрен в целом ряде публикаций (9). В оценке событий мировой политики афганские газеты, по мнению исследователей, явно опирались на публикации в индийской прессе (8, с. 502).
информации. Исследования показывают, что печатная пресса того времени охватывала огромную территорию от Северной Африки до Явы, вовлекая в среду своих читателей мусульман и царской России (3), и Омана, Муската, Занзибара, Мзаба (5;6). Учитывая факт увеличения числа исламских печатных изданий в Европе и Северной Америке,1 которые открывались либо мусульманами, находившимися там в изгнании,2 либо новообращенцами,3 этот период можно назвать временем формирования исламской глобальной журналистской сети.
Анализ редакционной политики средств печати указанного периода выявил в качестве основных два направления, нацеленных на максимально полный охват всех концептуальных положений исламских мыслителей. Важнейшей задачей являлось предоставление читателям доступа к наиболее важным материалам, неизвестным или мало известным массовому читателю. Для этого, с одной стороны, проводилась публикация или перепечатка работ и документов, которые остались не опубликованными, либо тех, что были мало или совсем не доступны читателям. Не последним средством обеспечения полной осведомленности по насущным проблемам являлось предоставление возможности крупным исламским реформистам из других стран излагать свои взгляды на страницах журналов и газет.
Так, «Ал-Манар» осуществил публикацию отдельных работ не только ал-Кавакиби, но и знакового автора классического периода - Ибн Таймии, (1263-1328), а также записей лекций и выступлений Мухаммада 'Абдо (1849-1905), сделанных Рида, в которых подробно рассматривались доктринальные воззрения Джамал ад-Дина ал-Афгани (183997). В ряде номеров «Ал-Манара» была представлена серия материалов известного индийского общественного деятеля мавлана Абу-л-Калама Азада (1888-1958), в том числе его взгляды на халифат; эта тема приобрела в тот период первостепенное значение для всех мусульман (13). Эти публикации явились огромным вкладом в реконструкцию процесса становлении исламского реформаторства в XIX вв. Не меньшее внимание уделялось и вопросу информированности читателей о текущих событиях, ответам на тревожившие их вопросы.4 Особый интерес вызывало освещение работы различных конференций, встреч, дебатов.5 Поскольку сами редакторы наиболее значимых печатных изданий являлись инициаторами, организаторами и/или руководителями многих таких
1 В Европе исламские печатные издания на мусульманских языках появились в 1880-е гг., в Северной Америке они появляются одновременно со строительством первых мечетей, в 1920-х гг. С 1890-х гг. стали выходить исламские печатные издания на европейских языках.
2 Одной из наиболее влиятельных стала основанная в Париже в 1884 г. Джамаль ад-Дином Афгани и Мухаммадом 'Абдо газета «Ал-Урва ал-вуска» - «Неразрывная связь» (13, с.8; 10, с. 13).
3 В этот период их было не так много, однако большинством из них были весьма влиятельные люди, открывавшие мечети, занимавшиеся пополнением и сохранностью библиотечных и музейных коллекций мусульманских рукописей и артефактов (7).
4 Начиная с 1903 по 1935 гг. Рида опубликовал 2 592 фетвы в разделе «Вопросы фетвы». Когда в течение короткого периода журнал стал выходить под патронажем «Братьев-мусульман», фетвы выдавал Хасан ал-Банна (13,с. 16, с.35).
5 Так, подробные отчеты о поездках Икбала в Англию в 1903, 1931, 1932гг. печатались в газете «Ахбари ватан», выходившей в Лахоре на урду (8, с.479).
мероприятий,1 обзоры этих событий публиковались под непосредственным впечатлением от участия в них.
В целом публикации «Ал-Манара» создали своеобразный «архив» исламской политической реформаторской мысли, позволяя и сегодня во всех подробностях представить эволюцию взглядов мусульманских модернистов разного времени и разных регионов. В настоящее время эти публикации составляют банк ценнейших уникальных сведений, активно привлекаемых к исследованию.2
Исламская журналистика периода между двумя мировыми войнами в высшей степени значима и информативна и как лингвистическое явление. Поскольку рамки данной статьи не дают возможности раскрыть этот вопрос в полной мере, выделим лишь основные характеристики этого явления.
Прежде всего следует отметить стилистику материалов. Предоставлявшее читателям серьезный анализ религиозных концептов и доктрин, само содержание материалов и их направленность не допускали проповеднического тона; неотъемлемым атрибутом исламской реформаторской прессы стал язык социального действия. Известные по классической литературе концепты наполнялись новым, социально значимым содержанием и широко вводились прессой в общественный дискурс. К ним можно отнести: «давла» («государство»), «ватан» («родина»), «миллат» («нация»), «таракки» («прогресс»), «таваккул» («стагнация»), «таназзул» («упадок»), «дунийави» («светский, секулярный» и др. (7;12). При описании стремления мусульманских интеллектуалов найти пути приобщения мусульманского сообщества к новой социально-политической реальности разные авторы использовали разные термины: «ислах» («реформирование»), «сахва»/йакза» («пробуждение»), «ихйа» («возрождение»), «тадждид» («обновление»). Известно, что «любая концепция зависима от оперативной среды в конкретное время и в конкретном месте» (12, с.27). За введением каждого из приведенных понятий стояла непростая история поиска наиболее адекватной передачи меняющейся реальности, но и сам концепт приводил к серьезным изменениям в интерпретации действительности. Одним из наиболее значимых в этом ряду назовем концепт «мусульманский мир» - «'алам ул-ислам». Впервые актуализированный в 1880 г., он, растиражированный именно прессой, к 1920-м гг. приобрел политическую окраску. Факт закрепления этого концепта в общественном дискурсе трудно переоценить; по существу, он обозначил неадекватность положений мусульманской классической географии, делившей мир на «Дар ул-ислам» и «Дар ал-харб», современному мировосприятию (7, с.433-434).
Новая лексика обогащала не только общемусульманский социально-политический вокабуляр; она оказала огромное влияние на развитие национальных языков. Расширение географических, национальных и социальных границ в сфере медиакультуры привело к модификации иерархии и статуса некоторых языков отдельных мусульманских народов.
1 Поскольку Рида участвовал в конгрессах 1926 г., а на Всеарабском конгрессе 1931 г. в Иерусалиме был избран председателем комитета Исламского призыва и руководства («ад-да'ва ва-л- иршад»), его публикации о каждом из проведенных мероприятий заняли не один номер журнала (13,с.32). Не менее активен был и ал-Маудуди, анализировавший на страницах печати практически все значимые мероприятия исламских реформистов Индии (11).
2 Полный текст всех публикаций «ал-Манара» на компактдиске опубликован в 2003г., ранее, в 1998 он был издан в книжном формате (13, с.30).
Арабский и персидский языки не потеряли своего значения как инструменты формирования мусульманского классического наследия. Однако в силу изменения геополитической ситуации сфера функционирования персидского языка значительно сократилась. Турецкий язык в 1920-х гг. был подвергнут серьезному реформированию. Развитие языка урду в ХХ в. прошло несколько этапов, от довольно широкого распространения (в 1920-30-е гг. в Индии и Афганистане) до локального статуса национального языка отдельной страны (8). Не столь интенсивно развивался пушту; первые газеты на этом языке вышли не ранее 1930-х гг. (7,с.503). Интенсивно развивались малазийский язык и язык суахили, заменившие в XIX в. арабицу на латинский алфавит. Ряд печатных изданий на территории современного Узбекистана выходил на староузбекском/чагатайском языке, что способствовало развитию современного узбекского языка (1,с. 13). Велением времени сталаисламская журналистика на европейских языках как в мусульманских странах, так и на Западе, в свою очередь, вызвав настоящий бум переводческой деятельности по всему миру. В русле этого процесса в 1920-30-х гг. осуществляются переводы Корана на основные западные языки (7,с.421-424).
Пресса мусульманского мира 1924-1939 гг., безусловно, сыграла роль катализатора исламского реформаторского движения, выдвинув в центр общественного дискурса основополагающие проблемы формирования мусульманского общества и государства. В своем стремлении выявить причины стагнации ислама в XIX -XX вв. исламские реформисты обращались к опыту прежних веков, что фактически привело к сакрализации доктрин и персон периода становления ислама и сложению одного из наиболее значимых политических феноменов современности - салафизма. Подняв вопрос о форме государственного устройства (халифат/национальное государство), принципах жизнеустройства (Коран), модернизации правовых механизмов (иджтихад), она создала основу для преодоления межконфессиональных противоречий и центрации исламского мировосприятия, что стало залогом дальнейшего развития политической теории ислама в постколониальный период.
Список использованной литературы:
1. Бабаджанов Б.М. Журнал «Haqiqat» как зеркало религиозного аспекта в идеологии джадидов // TIAS Central Eurasian Research Series. No1. -Токио, 2007.- 50 стр.
2. Кудряшова И. Исламский дискурс и национализм в современном арабском мире. / Мир ислама. История. Общество. Культура. Материалы Международной исламоведческой научной конференции. 11-13 декабря 2007 г.. -М., 2009. -С.256-265.
3. Dudoignon S. Echoes to al-Manar among the Muslims of the Russian Empire: a preliminary research note on Riza al-Din b. Fakhr al-Din and the Mura (1908-1918) //Intellectuals in the modern Islamic world. Transmission, Transformation, Communication. St. A. Dudoignon, K. Hisao, andK. Yasushi, eds. - New York, 2006. -PP.85 -113.
4. Gen K. The influence of al-Manar on Islamism in Turkey: the case of Mehmed Akif //Intellectuals in the modern Islamic world... - PP. 74 -84.
5. Ghazal A. N. The other frontiers of Arab nationalism: Ibadis, Berbers,and the Arabist-Salaf press in the interwar period// International Journal of Middle East Studies.- 42 (2010). -P. 105-122.
6. Ghazal A. N. Power, Arabism and Islam in the Writings of Muhib ai-Din al-Khatib in al-Fath //Past Imperfect. Vol. 6, 1997. -PP.133-1S0
7. Green N. Spacetime and the Muslim Journey West: Industrial Communications in the Making of the "Muslim World"/ American historical review April 2013, - PP. 401-429.
8. Green N. The Trans-Border Traffic of Afghan Modernism: Afghanistan and the Indian "Urdusphere"// Comparative Studies in Society and History 2011; Vol.53.-№ 3. -PP. 479-508
9. Intellectuals in the modern Islamic world. Transmission, Transformation, Communication. St. A. Dudoignon, K. Hisao, and K. Yasushi, eds. - New York. 2006.
10. Khalid A. The Politics of Muslim Cultural Reform: Jadidism in Central Aasia. Berkeley, Los Angeles, London. 1998.
11. Mohomed C. Islamic Reformism in India between 1857 and 1947: the Conception of State in Chiragh 'Ali, Muhammad Iqbal and Sayyid Abu'l 'Ala Mawdudi. Lisboa, 2012
12. Wennberg, F. On the Edge. The Concept of Progress in Bukhara during the Rule of the Later Manghits. /Studia Iranica Upsaliensia 22. Uppsala,2013.
13. Yasushi K. Al-Manar revisited: the "lighthouse" of the Islamic revival// Intellectuals in the modern Islamic world. Transmission, Transformatiom n, Communication. St. A. Dudoignon, K. Hisao, and K. Yasushi, eds. - New York, 2006. P. 3 -40.
Reference Literature:
1. Babajanov B.M. «Haqiqat» Journal as a Mirror of Religious Aspect in Ideology of Jadids// TIAS Central Eurasian Research Series. - #1. -Tokyo, 2007. - 50pp.
2. Kudryashova I. Islamic Discourse and Nationalism in Modern Arabic World// The World of Islam. History. Society. Culture. Materials of the International Islamic Studies Scientific Conference. December, 11 - 13; 2007. Moscow, 2009. - pp. 256 - 265.
3. Dudoignon S. Echoes to al-Manar among the Muslims of the Russian Empire: a Preliminary Research Note on Riza al-Din b. Fakhr al-Din and the Mura (1908-1918) // Intellectuals in the Modern Islamic World. Transmission, Transformation, Communication. Under the editorship of St. A. Dudoignon, K. Hisao, andK. Yasushi. - New York,2006.-pp. 85 - 113.
4. Gen K. The Influence of al-Manar on Islamism in Turkey: the Case of Mehmed Akif//Intellectuals in the Modern Islamic World. - pp. 74 - 84.
5. Ghazal A. N. She Other Frontiers of Arab Nationalism: Ibadis, Berbers, and the Arabist-Salafi Press in the Interwar Period// International Journal of Middle East Studies. - 42 (2010). - pp. 105 - 122.
6. Ghazal A. N. Power, Arabism and Islam in the Writings of Muhib ai-Din aI-Khatib in al-Fath //PastImperfect. - V. 6, 1997.-pp.133 - 1S0
7. Green N. Spacetime and the Muslim Journey West: Industrial Communications in the Making of the "Muslim World"/ American historical review, April 2013. - pp. 401 - 429.
8. Green N. The Trans-Border Traffic of Afghan Modernism: Afghanistan and the Indian "Urdusphere"// Comparative Studies in Society and History 2011; - V. 53.- # 3. - pp. 479 -508
9. Intellectuals in the Modern Islamic World. Transmission, Transformation, Communication. Under the editorship of St. A. Dudoignon, K. Hisao, and K. Yasushi. - New York. 2006.
10.Khalid A. The Politics of Muslim Cultural Reform: Jadidism in Central Aasia. Berkeley, Los Angeles, London. 1998.
11.Mohomed С. Islamic Reformism in India between 1857 and 1947: the Conception of State in Chiragh 'Ali, Muhammad Iqbal and Sayyid Abu'l 'Ala Mawdudi. Lisboa, 2012
12. Wennberg, F. On the Edge. The Concept of Progress in Bukhara during the Rule of the Later Manghits. / Studia Iranica Upsaliensia 22. Uppsala, 2013.
13.Yasushi K. Al-Manar Revisited: the "Lighthouse" of the Islamic Revival// Intellectuals in the Modern Islamic World. Transmission, Transformatiom n, Communication. Under the editorship of St. A. Dudoignon, K. Hisao, and K. Yasushi. - New York, 2006. - pp. 3 -40.
