Между двумя императорами: Даниил Галицкий и союз Фридриха II с Иоанном III Ватацем Текст научной статьи по специальности «История и археология»

А. В. Майоров

Между двумя императорами: Даниил Галицкий и союз Фридриха II с Иоанном III Ватацем

Создание альянса никейского и германского императоров (1237 г.) совпадает по времени с активизацией внешней политики галицко-волынского князя Даниила Романовича. Галицко-Волынская летопись свидетельствует об участии Даниила и его брата Василька в конфликте австрийского герцога Фридриха Воинственного с императором Фридрихом II. Этот факт получает объяснение в свете династических связей волынских Романовичей и австрийских Бабенбергов: галицко-волынская княгиня Евфросиния (мать Даниила и Василька) и австрийская герцогиня Феодора (мать Фридриха Воинственного) происходили из одной семьи -византийского императора Исаака II Ангела. Документы императорской канцелярии свидетельствуют о контактах Фридриха II с неким «королем Руси», имевших место в Вене в начале 1237 г. С большой вероятностью можно предполагать, что такое обозначение относится к Даниилу Романовичу. Анализ западноевропейских источников показывает, что титул «король Руси» в середине XIII в. закрепляется, прежде всего, за Даниилом Галицким. Такой же титул уже в начале XIII в. в западноевропейских источниках применялся к отцу Даниила - Роману Мстиславичу, союзнику и родственнику германского короля Филиппа Швабского, дяди императора Фридриха II. Контакты германского императора с Даниилом Романовичем, союзником венгерского короля Белы IV (некоторое время признававшим свою вассальную зависимость от него), непосредственно предшествовали созданию военно-политического альянса германского и никейского императоров. Благодаря своим династическим и политическим связям одновременно со Штауфенами и правителями Никеи Даниил Галицкий мог играть роль посредника между двумя императорами, искавшими сближения друг с другом для достижения общих внешнеполитических целей.

Ключевые слова: князь Даниил Романович, германский император Фридрих II, никейский император Иоанн III Ватац, венгерский король Бела IV, австрийский герцог Фридрих Воинственный.

Несмотря на катастрофу 1204 г. (захват Константинополя крестоносцами), политические связи Руси с Византийской (Никейской) империей не были прерваны. Вместе с тем, новое значение приобрели отношения с латинским Западом,

претендовавшем на гегемонию в восточно-христианском мире. В новой внешнеполитической обстановке русским князьям приходилось балансировать между интересами Востока и Запада. Приверженность к внешней политике Никеи галицко-волынского князя Даниила Романовича проявилась в отношениях с германским императором Фридрихом II, на помощь которого Иоанн III Ватац долгое время опирался в борьбе за возварщение Константинополя (см.: Maiorov 2015a: 11-34). Активное участие Даниила Галицкого в австрийских делах, начавшееся во второй половине 1230-х годов, как справедливо предполагал В. Т. Пашуто, может быть связано с созданием альянса Никеи с императором Фридрихом (Пашуто 1968: 257). Однако это осторожное предположение все еще остается непроверенным и неподтвержденным с опорой на показания источников.

Создание альянса никейского и германского императоров

Создание никейско-германского альянса, направленного против папы и опекаемой им Латинской империи, подтверждается несколькими историческими

свидетельствами, независящими друг от друга. Прежде всего, в письме к императору Фридриху II от 17 марта 1238 г. папа Григорий IX выразил свое крайнее беспокойство по поводу намерения вернуть Константинополь грекам (Auvray 1907: 902-903, no. 4110; Tàutu 1950: 314-315, no. 236). С другой стороны, в Гибеллинских анналах Пьяченцы находим сведения о том, что весной 1238 г. в помощь армии Фридриха II в Ломбардию прибыли «воины греческого императора Ватаца» (milites Vatacii Grecorum imperatoris), принявшие участие в неудачной осаде Брешиа (июль - октябрь) (Jaffé 1863: 479; см. также: Van Cleve 1972: 414-416).

Кроме того, несмотря на неоднократные требования папы (в письмах от 12 и 17 марта 1238 г.) (Auvray 1907: 902-903, 918, nos. 4110, 4154) обеспечить беспрепятственное следование отрядов крестоносцев, завербованных латинским

императором Балдуином II на западе для защиты Константинополя от греков, Фридрих II принял ряд мер, чтобы помешать этим войскам свободно следовать через подвластные ему земли и закрыл для них морские порты Южной Италии (Norden 1903: 324 f.; Borsari 1951: 284; Wolff 1969: 222; Wellas 1983: 138). В итоге 7 апреля 1239 г. папа отлучил германского императора от церкви (Auvray 1910: 201206, no. 5092).

В рифмованной Истории французских королей Филиппа Муске, долгое время ошибочно отождествлявшегося с Филиппом из Гента, епископом Турне (см.: Dembowski 1989; 93-113), одном из важнейших источников сведений о борьбе за Константинополь франков с греками во второй половине 1230-х годов, сообщается, что Иоанн III Ватац предложил признать себя ленником германского императора, если тот поможет освободить Константинополь из-под власти франков: «Что Феодор (Феодор Комнин Дука, правитель Эпира. -A. M), Ватац и Асень (Иван Асень II, царь Болгарии. - A. M.) возвестили императору Рима от большой любви, что они ему выкажут всякую верность, как умелому, влиятельному и мудрому [правителю], и что Ватац всегда будет подчиняться его власти, а не кого-то другого: но, чтобы он [за это] без отговорок освободил Константинополь от франков <...> и так возвестил Ватац императору Фридриху»1.

По мнению Антониоса Милиаракиса, принимаемому некоторыми другими исследователями, интересующее нас сообщение, несколько изолированное от основного повествования, представленного в хронике, не заслуживает доверия (Miliarakis 1898: 334 f.). Однако рассмотренные выше факты военно-политического сотрудничества германского и никейского императоров в 1238 г. и осуждение их союза папой, косвенно подтверждает сведения Филиппа Муске. Как

1 «QueTodres, Vatace et Aussens // et tout li Griu et leur assens || orent mandé l'emperéour // de Roume, par moult grant amor, // qu'il li feroient tout ommage // ... et tenroit l'empire de lui // Tous jors Vatace, et non d'autrui, // mais que il faisist sans plaidier // Costantinoble as Tranes vuidier // ... et Vatace ot mandé ensi // a l'empereour Flederi», - Tobler 1882: 811.

фламандский поэт, тесно связанный с графскими домами Намюр и Куртене, из которых происходили латинские императоры Константинополя, Муске мог знать о деталях союза Ватаца с Фридрихом; в то же время, придворный поэт мог слишком произвольно интерпретировать характер обращение восточного императора к западному как намерение признать вассальную зависимость, чего, разумеется, не могло быть в действительности.

Согласно Вальтеру Нордену и Эразмо Мерендино, инициатива союза с германским императором исходила от Ватаца (Norden 1903: 322 f.; Merendino 1975: 372). В то же время, в альянсе с Ватацем, несомненно, был заинтересован и германский император: Антонио Франки видел во Фридрихе II главную движущую силу этого союза (Franchi 1981: 42).

Михаэль Веллас обратил внимание на еще одно аутентичное свидетельство сближения двух императоров -пропемптикон, приписываемый одному из греческих поэтов, близких ко двору Фридриха II, - хартофилаксу Георгию из Галлиполи (Georgius Callipolitanus Chartophilax). Стихотворение написано по случаю прибытия в Южную Италию Иоанна Ватаца (Etíxoi rov Kupov Геюруюи rov ХартофьХакод KaXXmôXsrnç npôç Irnaw^v rôv ВататСпу éXOóvm sîç ztfv KaXXínoXiv) (Gigante 1979: 165 f.). Характер стихотворения, написанного в жанре прокипсиса, позволяет заключить, что оно создано для торжественной церемонии, посвященной встрече никейского императора (Wellas 1983: 136-137; Cavallera 2017: 243-251; ср.: Acconcia Longo 19851986: 230-243). Известно, однако, что Ватац никогда не ступал на итальянскую землю, и - более того - подобная поездка противоречила обычной практике василевсов, не покидавших пределов своей империи с дипломатическими целями.

Стихотворное восхваление никейского императора, сочиненное поэтом, одновременно прославлявшим германского императора, могло появиться вследствие политического сближения двух правителей и, возможно, отражает возникшие при дворе Фридриха II ожидания скорого визита в Италию самого Ватаца, воодушевившие

патриотически настроенных греческих интеллектуалов.

Как бы то ни было, приведенные факты показывают, что в первой половине 1238 г. союз германского и никейского императоров стал политической реальностью. Следовательно, согласия стороны должны были достигнуть ранее. По мнению П. И. Жаворонкова, союз Фридриха с Ватацем был заключен еще в 1237 г., по-видимому, вскоре после смерти латинского императора Иоанна де Бриенна (март), тестя Фридриха, с которым он в целом предпочитал поддерживать мирные отношения. Фактический распад никейско-болгарского союза (конец 1236 - начало 1237 г.) также подталкивал Ватаца к поиску новых союзников для продолжения борьбы за Константинополь (Жаворонков 1974: 110-111, прим. 108).

Родственные связи волынских князей с австрийским герцогом

Политическое сближение германского и никейского императоров, начавшееся, вероятнее всего, уже в 1237 г., как нам кажется, находится в связи с загадочным и весьма интригующим сообщением Галицко-Волынской летописи об участии в делах европейской политики волынских князей Даниила и Василько Романовичей и их сюзерена венгерского короля Белы IV. В русской летописи читаем: "В то время пошелъ бяше Фридрихъ царь на гЬрцика воиною, и восхотЬста ити Данилъ со братомъ Василкомъ гЬрцикови во помощь, королеви же возбранившу има, возвратистася во землю свою» (ПСРЛ II: 776-777).

В этом уникальном в своем роде известии речь идет о событиях, происходивших в Германской империи во второй половине 1236 - начале 1237 гг. Объявив о низложении австрийского герцога Фридриха Воинственного, последнего правителя из династии Бабенбергов, император Фридрих II ввел свои войска в Вену и лично прибыл в австрийскую столицу в январе 1237 г., оставаясь здесь до середины апреля. Император короновал в Вене своего сына Конрада в качестве

нового германского короля и объявил столицу Австрии свободным имперским городом с предоставлением горожанам широких прав самоуправления и торговых привилегий (см.: Juritsch 1894: 555-580; Hausmann 1974: 251-259; Lechner 1976: 283-287; Scheibelreiter 2010: 316-326).

Причины, побудившие волынских князей выступить на помощь герцогу Фридриху, до сих пор остаются невыясненными исследователями. Насколько нам известно, историками не сделано ни одной сколько-нибудь основательной попытки объяснить, что могло связывать русских князей и австрийского герцога в это время. Было указано только на роль венгерского короля, который на правах сюзерена запретил Романовичам реализовать их намерение (см.: D^browski 2012: 197-199).

Между тем, удивительное на первый взгляд намерение русских князей оказать военную помощь австрийскому герцогу в его конфликте с германским императором получает вполне удовлетворительное объяснение, если учитывать родственные связи волынских Романовичей и австрийских Бабенбергов. Как мы попытаемся показать ниже, жена австрийского герцога Леопольда VI герцогиня Феодора происходила из той же византийской семьи, что и Евфросиния Галицкая, мать Даниила и Василько Романовичей.

Известно, что в 1203 г. Австрийский герцог Леопольд женился на некой знатной византийке по имени Феодора. Ее происхождение, как и происхождение галицко-волынской княгини Евфросинии, матери Даниила и Василько Романовичей, долгое время оставалось невыясненным в виду отсутсвия прямых указаний в источниках. По свидетельству Мелькских анналов, Феодора была дочерью греческого короля (Theodoram filiam regis Grecorum) (MGH SS IX: 506). Однако большинство австрийских хронистов называют свою новую герцогиню neptis или nepta греческого короля (MGH SS IX: 620, 634, 736). Выражение neptis, в классической латыни обозначавшее внучка, в средние века могло использоваться также в значении племянница.

В то же время, некоторые авторитетные источники уточняют, что Феодора была внучкой/племянницей ex filia «императора Константинополя» (MGH SS: 590, 595). Это дополнение придает новый смысл выражению neptis: Феодора оказывается внучкой императора Константинополя со стороны его дочери.

В сохранившихся источниках нет полной даты бракосочетания Леопольда и Феодоры. Австрийские хронисты сообщают только, что великолепная свадьба была пышно отпразднована в Вене в присутствии многих князей в 1203 г. (MGH SS IX: 590, 620). При таких обстоятельствах на роль деда Феодоры в равной мере подходят два византийских императора - Алексей III и Исаак II, последовательно правившие в Константинополе в 1203 г.

В литературе можно найти аргументы в пользу представленных здесь обеих возможностей. Большинство исследователей склоняется к выводу, что герцогиня Феодора приходилась внучкой (внучатой племянницей) императору Исааку II (Juritsch 1894: 375; Lechner 1976: 196; Scheibelreiter 1991: 1900-1901). Андреас Роби, автор специального исследования о происхождении Феодоры, склонен считать ее внучкой императора Алексея III (Rhoby 2004: 387-396). Аргументы этого исследователя заслуживают отдельного рассмотрения.

Известно, что младшая дочь Алексея III Анна имела дочь по имени Феодора от своего первого брака с севастократором Исааком Комнином. Несмотря на юный возраст (Феодора должна была появиться на свет после 1186/87 г., когда состоялась свадьба ее родителей), по воле своего деда она дважды была выдана замуж за болгарских бояр Иванко (ок. 1196/97 г.) и Добромира Хриза (ок. 1200 г.) (Brand 1968: 119 f., 126; Varzos 1984: 728, para 7). Таким способом в период болгарского восстания Алексей III пытался привлечь на сторону империи видных представителей местной знати. После того как в 1202 г. Добромир Хриз должен был подчиниться империи и лишился всех своих владений (Van Dieten 1975: 535; см. также: Hoffmann 1974: 52, 55, 91, 94,

115), Феодора навсегда исчезает из византийских источников. Весьма вероятно, что эта Феодора, внучка византийского императора со стороны дочери, в третий раз могла быть выдана замуж за австрийского герцога.

По мнению Роби, брак внучки императора Алексея III с герцогом Леопольдом «может быть интерпретирован как сознательный контрпроект по отношению к браку дочери императора Исаака II, брата и соперника Алексея, с будущим германским королем Филиппом Швабским, заключенному в 1197 г.» (ИЬоЬу 2012: 597).

Как бы то ни было, ясно, что австрийская герцогиня Феодора и галицко-волынская княгиня Евфросиния - старшая дочь императора Исаака II (см.: Маюгоу 2014а: 188-233) -состояли между собой в близком родстве: первая приходилась последней родной или двоюродной племянницей. Следовательно, австрийский герцог Фридрих Воинственный и волынские князья Даниил и Василько через своих матерей состояли между собой в третьей или четвертой степени родства. Такое родство, по-видимому, создавало основание для регулярных контактов, а, возможно, - и для союзнических отношений.

Родство Романовичей с Бабенбергами по женской линии, на наш взгляд, объясняет не только причины военной демонстрации Даниила и Василько, произошедшую, вероятнее всего, весной 1237 г. (см.: Грушевський 1901: 27), но и последующее участие Романовичей в австрийских делах, в частности, участие князя Даниила в битве на реке Лейте (15 июня 1246 г.) (см.: Майоров 2016: 35-51), а также стремление овладеть австрийским престолом после гибели герцога Фридриха и недолгое правление в Австрии русского князя Романа, сына Даниила, в 1252-1253 гг. (см.: Майоров 2012: 49-54).

Попытка Романовичей оказать помощь австрийскому герцогу Фридриху Воинственному, отразившаяся только в Галицко-Волынской летописи, привела к первому контакту князя Даниила с германским императором Фридрихом II,

нашедшему отражение в документах императорской канцелярии.

Император Фридрих II и «король Руси»

В регестах канцелярии Фридриха II, из которых уцелела только сравнительно небольшая часть за 1239-1240 гг. (оригинал уничтожен в 1943 г.; ныне доступны только его фотокопии и старые публикации) (см.: Carbonetti Vendittelli 2002), сохранилась копия распоряжения императора (mandatum) в адрес своих министериалов от 15 января 1240 г., в котором, в частности, упоминаются послы некоего короля Руси, посетившие императора в Вене (fol. 54v).

Этот уникальный документ, практически неизвестный историкам-русистам, заслуживает более внимательного рассмотрения (см.: Майоров 2010: 140-148).

Из документа следует, что венский купец Генрих Баум (Henrico Baumo de Wienna mercatori) предоставил императору Фридриху 1000 марок серебром в кремонской и кельнской монете, в том числе для выплаты вознаграждения послам некоего правителя Руси во время их визита в Вену. В январе 1240 г. в Ареццо Фридрих признал долг, составлявший к тому времени 1400 унций золота. Не имея возможности уплатить долг деньгами, император предложил новый метод его погашения. Кредитору было разрешено вывезти из Апулии 4462/ сальмы пшеницы (821,5 тонны) (см.: Maschke 1966: 307-308) на двух больших кораблях, которую разрешалось везти куда угодно, кроме враждебной Венеции. Пшеница предоставлялась кредитору из нового урожая, при этом экспортные пошлины не взимались.

По расчетам Девида Абулафии, условленная цена на пшеницу составляла одну треть унции за сальму, так что венский экспортер в итоге должен был получить товар на сумму в 1487/ унции (сэкономив при этом не менее 300 унций на налогах), тем самым долг перед ним в 1400 унций должен быть погашен с превышением. В действительности

десять тари за сальму были довольно высокой ценой для пшеницы, и Фридрих ничего не потерял на этой сделке. Генрих Баум, наоборот, по-видимому, не был вполне удовлетворен такими условиями, получая взамен одолженных денег товар по искусственно фиксированной цене, рынок которого был непредсказуем (Abulafia 1988: 330-331).

Из тысячи марок, одолженных Генрихом Баумом Фридриху II, половина была выплачена послам не названного по имени короля Руси (pro nunciis Regis Ruscie). В документе указывается, что часть будущего зерна предназначалась венскому купцу и «верному подданному» императора в счет погашения более раннего долга перед ним, составлявшего пятьсот марок серебром венским весом: эти деньги «наша курия обязана была ему дать за расходы, на которые он пошел по нашему повелению, когда мы прежде были в Вене, ради послов короля Руси, за что мы обязались дать ему во владение и пользование (usufruct) одно поместье (villam) в Австрии до тех пор, пока эти деньги не будут нами уплачены, а по причине войны он владеть этим поместьем не смог.. ,»2.

Как видим, во время своего пребывания в Вене Фридрих II имел контакты с неким русским правителем через его послов. Примечательно, что этот правитель был удостоен в имперской канцелярии королевского титула. Каким-то образом в результате возникла необходимость выплаты русскому королю значительной денежной суммы. Не имея возможности расплатиться из собственных средств, император одолжил деньги у одного из богатых венских купцов. Не вызывает сомнений, что упомянутые в документе события должны были произойти в начале 1237 г., когда император в

2 «.pro expensis quas de mandato nostra fecerat, nobis dudum existantibus in Winna, pro nunciis Regis Ruscie, pro quibus videlicet obligaveramus ei villam unam in Austria tenendam et usufruendam sibi quousque de ipsa pecunia quietaretur a nobis, et occasione guerre villam ipsam habere non potuit nec tenere...», - Huillard-Breholles 1860: 677-678; Carbonetti Vendittelli 2002: 427, no. 448; см. также: RI: 517, no. 2713.

течение нескольких месяцев находился в Вене (см.: Opll 1980: 59-60).

После ухода императора и особенно после отлучения его от церкви папой Григорием IX герцог Фридрих Воинственный постепенно восстановил свои позиции в Австрии, вытеснив наместников императора. В июне 1239 г. герцог осадил Вену и в декабре принудил город к капитуляции (MGH SS IX: 508, 639, 727). Эти события, как кажется, объясняют появление Генриха Баума при императорском дворе в Парме 7 декабря 1239 г. с жалобой на невозможность получать доход от переданного ему в пользование поместья в Австрии и требованием погасить долг иным способом (Hausmann 1974: 261-262).

О передаче Генриху Бауму в счет погашения долга 4462/ сальмы пшеницы говорится в еще одном распоряжении Фридриха II от 17 мая 1240 г., запись о котором сделана в регестах канцелярии императора на том же листе, где помещен приведенный выше текст мандата от 15 января. В этом новом распоряжении Фридрих еще раз подтверждает свои обязательства перед венским купцом, в том числе подтверждает его право на беспошлинный вывоз зерна из Апулии (RI: 547, no. 3107; Huülard-Breholles 1860: 993-994).

Кто из русских правителей мог вступить в контакт с германским императором в начале 1237 г. и получить от него пятьсот марок серебром? Этот вопрос никогда не становился предметом специального анализа, в литературе можно встретить только отдельные краткие замечания, сделанные по преимуществу публикаторами документов и регестов Фридриха II. Юлиус Фикер и Эдуард Винкельман, к примеру, отмечали, что в мандате от 15 января 1240 г. в качестве «короля Руси» мог подразумеваться Даниил Романович (RI: 442, no. 2209a). К такому же выводу склонялся как будто и Флориан Тиль (Thiel 1905: 132).

Напротив, Жан-Луи Гильяр-Бреолль полагал, что в документе, речь идет, вероятно, о владимиро-суздальском князе Юрии Всеволодовиче (Юрии II), которому, по мнению историка, «приписывает титул короля также папа Григорий IX

в письме от 18 июля 1231 г., хотя обычно он называется только великим князем Владимирским» (Huillard-Breholles 1860: 677 note 2). Подобного взгляда придерживаются также Клаус Лорман и Фердинанд Опль, допуская, что упомянутым в мандате королем мог быть как Юрий Всеволодович, так и Даниил Романович (Lohrmann, Opll 1981: 143, no. 574). Эрнст Канторович придерживался особого мнения, усматривая в короле Руси, одаренном императором, киевского князя, не уточняя, однако, какого именно (Kantorowicz 1963: 380-381).

Строго говоря, нельзя полностью исключать ни одной из приведенных возможностей: и киевский, и владимиро-суздальский, и галицко-волынский князья как наиболее авторитетные правители Руси накануне монгольского завоевания могли выступать в западноевропейских источниках с королевским титулом. В то же время, два обстоятельства, как нам кажется, позволяют заключить, что наиболее вероятным получателем денег от императора Фридриха II мог быть Даниил Галицкий.

Как явствует из приведенного выше свидетельства Галицко-Волынской летописи, Даниил Романович со своим младшим братом был непосредственным участником противостояния австрийского герцога с императором и в начале 1237 г. даже предпринял военный поход в Австрию, собираясь оказать помощь Фридриху Воинственному. Следовательно, в то время, когда венский купец Генрих одалживал деньги императору для послов короля Руси, из всех русских князей только Даниил мог находиться где-то поблизости. Никаких фактов, подтверждающих возможность участия в австрийских делах владимиро-суздальского, киевского или других русских князей нам не известно.

Отождествление упомянутого в императорском мандате «короля Руси» (regis Ruscie) с владимирским великим князем Юрием Всеволодовичем строится на том основании, что в качестве «светлейшего короля Руси» (illustri regi Russiae) этого князя титулует папа Григорий IX в своем послании от 18 июля 1231 г. Однако, наши исследования показывают, что подобное отождествление является ошибочным.

Титул «король Руси» в дипломатических документах середины XIII в.

По-видимому, эта ошибка была спровоцирована первой публикацией документа в Актах А. И. Тургенева, где в заголовке, предваряющем основной текст послания, значится: «Георгию, светлейшему королю Руси» (Georgio illustri regi Russie) (Turgenev 1841: no. 33). Георгий, как известно, -крестильное имя Юрия Всеволодовича. После публикации Люсьеном Оврэ полного свода регестов папы Григория IX по оригиналам, хранящимся в Секретном Архиве Ватикана, стало ясно, что в подлинных записях, касающихся послания на Русь от 18 июля 1231 г., нет упоминания имени «короля Руси». Во всех последующих публикациях интересующего нас документа, выполненных по оригиналу ватиканских регестов (Reg. Vat. Vol. XV. Fol. 109v.), также нет обозначения имени получателя послания (см.: Майоров 2015: 57).

Владислав Абрахам первым пришел к выводу, что таковым получателем, вероятнее всего, мог быть галицко-волынский князь Даниил Романович (Abraham 1904: 106-107). Хронологически письмо относится к тому непродолжительному периоду, когда Даниилу удалось отбить Галич у венгров, и он действительно нуждался в признании своего статуса и мог искать расположения папы, ранее признававшего венгерских принцев законными «королями Галиции». Предлагая папе церковную унию, Даниил как бы брался выполнить то, что ранее безуспешно пытались осуществить в Галиче венгерские правители. Кроме того, Даниил — единственный из русских князей, кто мог быть в близких отношениях с прусским епископом Христианом, который, в свою очередь, был близок ко двору мазовецкого князя Конрада I, ближайшего союзника Романовичей в рассматриваемое время. Именно от прусского епископа, как явствует из документа, папа узнал о желании «короля Руси» повиноваться апостольскому престолу. С доводами Абрахама соглашается большинство исследователей (см.: Майоров 2015: 57).

Королевский титул в дипломатической переписке с Даниилом Галицким продолжает использовать преемник Григория IX, папа Иннокентий IV (см.: Майоров 2015: 54-55). Вместе с тем, в папских буллах середины XIII в. русские князья различаются в ранговом отношении. Римский понтифик как бы выстраивает между ними определенную иерархию, в соответствии с которой употребляет различную титулатуру. Очевидно, высшему рангу в этой иерархии соответствовал титул «король Руси» (rex Russiae), закрепившийся за галицко-волынским князем Даниилом Романовичем. Других русских князей в ранговом отношении апостольский престол, очевидно, ставил ниже короля Руси, воспринимая их как правителей отдельных земель и городов, частей Руси. Среди таковых правителей папа различал короля Лодомерии (rex Lodomeriae) и короля Новгорода (rex Novgradiae), а также герцога суздальского (dux Susdaliensis) (см.: Майоров 2015: 55-5б).

Такой же градации следует и папский посланник Джованни дель Плано Карпини. В составленном сразу после возвращения в Европу (1247 г.) отчете о своем путешествии на восток он называет имена и титулы нескольких русских правителей. Среди них только Даниила Романовича Карпини представляет как короля — «король Даниил Русский» (rex Daniel Ruscia) (Carpini 19S9: 330). Великого князя владимирского и киевского Ярослава Всеволодовича Карпини называет князем - «князь/великий князь Руси» (Ierozlai ducis Ruscie; Ierozlaum, magnum ducem Ruscie), или «князь Суздальской Руси» (dux Ierozlaus de Susdal Ruscie), или «великий князь в части Руси, именуемой Суздалем» (Ierozlaus, dux magnus in quadam parte Ruscie que Susdal nominator) (Carpini 1989; 24б-247, 319, 323). Князьями папский легат именует также Михаила Всеволодовича Черниговского, «который был одним из могущественных князей Руси» (Michael, qui fuit unus de magnis ducibus Ruscie), брата Даниила Василько Романовича (dominus Vasilico dux Ruscie), Андрея из рода черниговских князей (Andreas dux de Chernegloue) (Carpini 1989; 3G3, 3G4, 338).

Заметим также, что в составленном для папской курии отчете о миссионерском путешествии на Волгу в 1234-1235 гг. венгерского доминиканца Юлиана владимиро-суздальский князь Юрий Всеволодович назван «князем Великой Лодомерии» (ducem Magne Laudamerie), а в отчете о втором путешествии Юлиана (1237 г.) этот же русский правитель именуется «князем Суздаля» (dux de Sudal) (Dorrie 1956: 160161, 177).

Таким образом, не вызывает сомнения, что в ранговом отношении папская канцелярия поставила Даниила выше всех остальных правителей Руси того времени. Это предпочтение могло быть вызвано несколькими причинами: родством Даниила с византийскими императорами из династии Ангелов, его активной внешней политикой и декларируемой готовностью заключить церковную унию с Римом и признать верховенство папы, стремлением самого папы объединить всех христианских правителей Европы перед лицом монгольской угрозы.

В случае с Даниилом папская канцелярия восстановила старый титул «король Руси» (rex Russiae), ранее применявшийся только к правителям единого Русского королевства со столицей в Киеве. Примечательно, что в новых условиях этот титул применялся не к правителям старого Киева и не к правителям Владимира-Суздальского, пользовавшимся наибольшим авторитетом среди князей Руси. Вопреки ожиданиям, титул «король Руси» был применен к правителям относительно молодого политического образования - Галицко-Волынского княжества, сформировавшегося в самом конце XII в. в результате успешной деятельности Романа Мстиславича.

Итак, титул «король Руси» (illustri regi Russiae, rex Ruscia) в отношении Даниила Галицкого регулярно использовался в документах папской канцелярии и отчетах папских эмиссаров задолго до официальной коронации этого князя (1253 г.), начиная, по всей видимости, уже с 1230-х годов. Другие русские князья, современники Даниила, в документах

Апостольского Престола отмечены менее престижными титулами.

С этой точки зрения, наиболее вероятным участником переговоров с императором Фридрихом II, состоявшихся в Вене в начале 1237 г. мог быть именно Даниил Романович. Его послы, получившие от императора пятьсот марок серебром для своего господина, надо думать, представляли Даниила на официальном приеме у императора как «короля Руси», опираясь на уже сложившуюся практику дипломатических отношений с папой.

Роман Мстиславич и Филипп Швабский

Нам представляется, что в выборе титула «король Руси» для обозначения Даниила Галицкого в документах императорской канцелярии мог иметь значение еще один важный в подобных случаях прецедент - использование королевского титула в отношении отца Даниила, галицко-волынского князя Романа Мстиславича, в близком окружении германского короля Филиппа Швабского, дяди императора Фридриха II.

Князь Роман, несомненно, имел личные контакты с королем Филиппом. Об этом свидетельствует запись в поминальной книге (necrologium) монастыря Св. Петра в Эрфурте. «Король Руси» Роман, как щедрый жертвователь в пользу обители, ежегодно поминался здесь в день своей кончины: «Тринадцатые кал[енды] июля. Роман, король Руси, он дал нам тридцать марок» (XIII Kal. Julii. Romanus rex Ruthenorum, hie dedit nobisXXXmarcas) (Schannat 1724: 19).

Впрочем, приведенная запись читается только в сравнительно поздней рукописи 1485 г.; в более раннем списке, составленном в 1266 г. по инициативе монаха Хельвига, имеется лишь упоминание имени короля Романа (Romanus rex), без указания даты памяти и иных подробностей, что как будто исключает возможность его идентификации (см.: Holder-Egger 1897: 517). Однако, четкое хронологическое указание памяти короля Руси Романа в рукописи

1485 г. может подразумевать прежде всего галищо-волынского князя Романа Мстиславича, поскольку 13-е календы июля соответствуют 19 июня, и именно в этот день в 1205 г., согласно польским хроникам, русский князь погиб в битве с польскими князьями Лешком и Конрадом под Завихостом (MPH II: 836, 923; Dlugosz 1973: 194).

По свидетельству Хроники Альбрика из монастыря Трех Источников (первая половина ХШ в), поход короля Романа в Польшу в 1205 г., закончившийся его гибелью, в действительности был направлен в Саксонию: «Король Руси по имени Роман, который, выйдя из своих земель, намеревался через Польшу достичь Саксонии, чтобы как мнимый христианин разрушить церкви, был разбит и убит по Божьему промыслу на реке Висле двумя братьями польскими князьями Лешком и Конрадом, а все его [войско] было или рассеяно, или уничтожено»3.

В этом сообщении отразилась неудачная попытка галицко-волынского князя совершить военный поход в Саксонию, чтобы нанести удар в тыл главным противникам Филиппа Швабского (см.: Майоров 2008: 36-49).

Оба приведенные здесь свидетельства являются далекими отголосками стремления Романа Мстиславича участвовать в противостоянии Вельфов со Штауфенами, сведения о котором полностью утрачены в русских летописях.

В описываемое время монастырь Св. Петра и весь город Эрфурт находились под властью майнцского архиепископа и не входили во владения тюрингского ландграфа. С конца 1200 г. и до самого убийства короля Филиппа власть над Эрфуртом фактически удерживал контр-архиепископ Леопольд II фон Шёнфельд, решительный сторонник Штауфенов, ведший борьбу с избранным Вельфами

3 «Rex Russie, Romanus nomine, a йшЬш suis egressus et per Poloniam ^шке volens Saxoniam, et ecclesias destruere volens sicut falsus christianus, a duobus fratribus Ро1отае ducibus Listec et Conrardo super Wisselam fluvium Dei iudicio рекий^ et occiditur, et omnes quos secum aggregaverat aut disperguntur оШ; ¿ПеЛсш^и», - Scheffer-Boichorst 1874: 885.

Зигфридом II фон Эппштайном, признанным папой в качестве законного майнцского архиепископа (см.: Wolf 2005: 21 f.).

Исследователи единодушны в том, что в 1203 г. именно Тюрингия становится центром вельфско-штауфенского противостояния, начавшегося после того, как тюрингский ландграф Герман I примкнул к лагерю Вельфов (Kirmse 1910— 1911: 1-42; Patze 1961: 256-260; Krieb 2000: 40, 116, 118). В ответ на это в мае 1203 г. король Филипп напал на тюрингские владения ландграфа, используя Эрфурт как свою опорную базу. Майнцский контр-архиепископ обеспечил Штауфену доступ в город и оказывал ему всестороннюю помощь. В минуты опасности Филипп неоднократно получал защиту городских стен Эрфурта (см.: Tebruck 2001: 316-346; ср.: Schütte 2002: 65-76, 289-293).

В виду сказанного, пожертвование русского князя 'эрфуртскому монастырю предполагает не столько его связь с тюрингским ландграфом, сколько символический жест, обозначающий приверженность Штауфенам. Титулование Романа королем Руси в монастырском синодике намекает, что свой дар он совершил в период наибольшего могущества, т. е. будучи правителем не только Волыни, но и Галичины, а также установив фактический контроль над Киевом. Период могущества Романа примерно совпадает со временем вооруженного противостояния Филиппа с Германом.

На протяжении нескольких десятилетий монастырь Св. Петра в Эрфурте пользовался особым покровительством со стороны Штауфенов и был их важным оплотом в борьбе с Вельфами. Еще отец Филиппа Швабского, император Фридрих I Барбаросса, сделал этот монастырь одной из императорских резиденций. Монастырь сыграл выдающуюся роль во время борьбы Барбароссы с его главным соперником в Германии герцогом баварским и саксонским Генрихом Львом. В ноябре 1181 г. побежденный Генрих был осужден рейхстагом в Эрфурте, после чего на коленях просил прощения у Фридриха в монастырской церкви Св. Петра и был приговорен к лишению владений и ссылке (см.: Weinfurter 1995: 180189; Ehlers 2009: 336-338).

Учитывая многолетние тесные связи монастыря Св. Петра со Штауфенами и постоянное пребывание здесь вождей партии Штауфенов в периоды наибольшего обострения их борьбы с Вельфами, мы можем предположить, что титул князя Романа в монастырской поминальной книге (rex Russie) должен был соответствовать официальному титулу Романа, использовавшемуся при дворе короля Филиппа.

В 1204 г. сторону Филиппа Швабского приняли несколько влиятельных немецких князей, в том числе магдебургский архиепископ Людольф фон Кроппенштедт, саксонский герцог Бернхард III, ландграф Мейсена Дитрих I Угнетенный и др. Усилившиеся войска Филиппа перешли в наступление, осадили и взяли несколько городов ландграфа Германа. Несмотря на чешскую и венгерскую военную помощь, последний должен был капитулировать 17 сентября в монастыре Ихтерсхаузен.

В качестве наказания за измену Герман был лишен полученных ранее имперских владений и в обеспечение верности Филиппу должен был предоставить новых заложников, в том числе собственного сына. Капитуляция тюрингского ландграфа вызвала массовый переход в лагерь Штауфенов их бывших противников: сторону короля Филиппа приняли чешский король Пржемысл Оттокар I, рейнский пфальцграф Генрих V, кёльнский архиепископ Адольф фон Альтена и герцог Брабанта Генрих I, - Штауфены торжествовали победу на всех фронтах (см.: Kirmse 19101911: 20 f.; Patze 1961: 258; Csendes 2003: 148).

Если галицко-волынский князь Роман Мстиславич действительно готовил в начале лета 1205 г. военный поход в Саксонию, собираясь атаковать там противников Штауфенов, то, очевидно, он должен был знать об описанных выше переменах в Германии, вызванных переходом короля Филиппа в победоносное контрнаступление. Видимо, не случайно военная демонстрация русского князя согласуется с явными успехами его германского союзника.

Намерение русского князя нанести удар по Саксонии, которая служила главной опорной базой Вельфов в Германии, объясняет

странное на первый взгляд утверждение Альбрика из монастыря Трех Источников, будто в планы «лжехристианина» Романа входило «разрушение церквей». Как известно, папа Иннокентий Ш до 1206 г. решительно поддерживал предводителя Вельфов Оттона IV, тогда как Филипп, по словам папы, был выходцем из «рода гонителей церкви», - в этом сказалось упорное противоборство папства и Фридриха Барбароссы, тщетно стремившегося сделать Рим центром своей империи. Отсюда понятно, что в глазах лояльного Риму цистерцианского хрониста из Шампани сторонник Филиппа Швабского должен был выглядеть лжехристианином и разрушителем.

Находит объяснение и удивительная осведомленность французского хрониста относительно событий, происходивших на далекой русско-польской границе: Альберик знал не только о гибели «короля Руси» Романа в столкновении с польскими князьями, но и указал конечную цель его похода на запад (Саксония), оставшуюся неизвестной ни польским, ни русским летописцам.

Цистерцианский монастырь Трех Источников (Trois-Fontaines), в котором писал свою хронику Альбрик, был ближайшим соседом более крупного и влиятельного цистерцианского аббатства Моримон (Morimundus), также располагавшегося на берегу Марны (правый приток Сены). С другой стороны, неподалеку от места гибели русского князя Романа, располагался еще один цистерцианский монастырь в Вонхоцке (Wqchock), населенный французскими монахами, прибывшими из Моримона (см.: Bialosk6rska 1960; Bialosk6rska 1979: 135-178).

Вонхоцкий монастырь находился на пути, соединявшем Центральную Польшу с Юго-Западной Русью, шедшем вдоль долины Каменны (левый приток Вислы) через Опатув к бродам у Завихоста и Сандомира. Именно этим путем воспользовался для своего последнего похода Роман Мстиславич. Этим же путем в последствии пользовались монголы для своих набегов на Центральную Европу (см.: Dunin-Wasowicz 1988-1989: 537-538). Едва ли мы ошибемся, если предположим, что источником уникальных сведений о гибели Романа и целях его похода были достигшие Шампани рассказы цистерцианских монахов из Малой Польши, вернувшихся в свой

материнский монастырь на Марне.

В основе военно-политического союза Романа Мстиславича с Филиппом Швабским лежали родственные связи. Король Филипп был женат на дочери византийского императора Исаака II Ангела Ирине, получившей в Германии имя Мария (см.: Rtickert 2006: 74-89). Князь Роман Мстиславич в свою очередь был женат вторым браком на старшей дочери Исаака II по имени Евфросиния, родной сестре Ирины-Марии. Этот брак, как мы знаем, был заключен ок. 1200 г. и являлся условием военной помощи, которую галицко-волынский князь предоставил империи, страдавшей от набегов дунайских половцев (см.: Моюгоу 2015Ь: 272-303; МОютоу 2016: 343-376; МОютоу 2018: 7-27).

Император Фридрих IIи австро-венгерский военный союз

Сопоставляя сведения, содержащиеся в мандате Фридриха II с известием Галицко-Волынской летописи о выступлении Романовичей в поддержку австрийского герцога против германского императора, нельзя не заметить, что названные источники представляют противоречащие друг другу версии событий начала 1237 г.: русская летопись говорит, что волынские князья собирались оказать военную помощь Фридриху Воинственному, боровшемуся с императором и целой коалицией его верных союзников, вторгшихся в Австрию, а мандат Фридриха II свидетельствует, скорее, о союзническом характере отношений императора с королем Руси.

У нас нет оснований сомневаться в надежности приведенных известий или исключать одно из них как недостоверное или не относящееся к волынскому князю. Остается предположить, что противоречия русского и немецкого источников отражают разные стадии развития интересующих нас событий: в начале похода Даниил Романович и его младший брат действовали как союзники австрийского герцога, намереваясь предоставить ему военную

помощь, но затем отказались от этого намерения и тем самым фактически приняли сторону императора, в результате чего старший из братьев через своих послов получил денежное вознаграждение.

Чтобы подтвердить это предположение, нам придется еще раз обратиться к сообщению Галицко-Волынской летописи, согласно которому вмешаться в конфликт австрийского герцога с императором, а затем изменить свои первоначальные планы Даниила и Василька заставил венгерский король Бела IV. Сначала король пригласил к себе обоих князей Романовичей на переговоры, оказав тем самым честь старшему из братьев: «Данилъ же в то время шелъ бяше со братомъ своимъ Угры ко королеви, бЪ бо звалъ его на честь». В древнейшем из сохранившихся списков летописи -Ипатьевском - мы находим другое чтение: «...бЪ бо звалъ его на помощь»; слово помощь впоследствии было соскоблено (ПСРЛ II: 776, прим. о).

Непосредственно за этим в летописи следует сообщение о намерении Романовичей оказать военную помощь австрийскому герцогу в его борьбе с императором, которому воспрепятствовал венгерский король: «В то время пошелъ бяше Фридрихъ царь на гЪрцика воиною, и восхотЪста ити Данилъ со братомъ Василкомъ гЪрцикови во помощь, королеви же возбранившу има, возвратистася во землю свою» (ПСРЛ II: 776-777).

Новейшие издатели и переводчики Галицко-Волынской летописи разделяют цитированный выше текст абзацем, в результате чего сообщение оказалось разорванным на две части (БЛДР 1997: 232-233). Более того, автор современного английского перевода летописи Джордж Перфецкий первую часть сообщения датирует 1238 г., а вторую - 1236/37 гг. (РегГеску 1973: 44-45). Таким образом, полностью нарушается композиция летописного рассказа: приглашение Романовичей к венгерскому королю не предшествует их походу в Австрию, а происходит через год после него. В этом своем решении Перфецкий следует за М. С. Грушевским, по мнению которого приглашение на честь к королю Романовичей было

следствием, а не причиной их похода в Австрию (Грушевський 1901: 26).

На наш взгляд, вмешательство новейших исследователей в текст средневекового памятника в данном случае ничем не оправдано и только затемняет смысл летописного сообщения. В нашем понимании летописец хотел сказать следующее: по приглашению короля Белы IV Даниил с братом прибыл в Венгрию, в это же время император Фридрих II вел войну с австрийским герцогом, и Даниил с братом Васильком захотели пойти герцогу на помощь, но венгерский король запретил это, и они возвратились в свою землю.

Если учитывать первоначальное чтение в Ипатьевском списке (венгерский король звал Даниила «на помощь»), то логическая связь между двумя частями рассказа становится более очевидной: Бела IV первоначально сам планировал вмешаться в конфликт австрийского герцога с императором для чего позвал на помощь своего вассала - волынского князя и его младшего брата. Однако в дальнейшем обстоятельства изменились, и венгерский король отменил свои военные планы и демобилизовал отряды своих вассалов, в том числе вернул на Русь дружины волынских князей.

Приведенное свидетельство Галицко-Волынской летописи, к сожалению, остается вне поля зрения новейших исследователей-медиевистов, изучающих историю конфликта австрийского герцога с германским императором. Между тем, свидетельство русского хрониста не только не опровергается современными западноевропейскими источниками, но и находит прямые подтверждения в фактах взаимоотношений венгерского короля с австрийским герцогом и германским императором в середине 1230-х годов.

На первый взгляд, поражение австрийского герцога, имевшего территориальные претензии к Венгерскому королевству, было выгодно Беле IV. Агрессивные планы войны с Венгрией австрийский герцог обсуждал с императором в мае 1235 г., когда последний проезжал через Штирию в Регенсбург, и, как в последствии писал сам император в послании к чешскому королю (июнь 1236 г.),

бесстыдно потребовал от него две тысячи марок для ведения войны против чешского и венгерского королей (pro guerra tibi et illustri regi Ungarie facienda) (Weiland 1896: 270, no. 201, para 4). Из этого же документа следует, что какие-то военные действия начались уже летом: герцог Фридрих оправдывался перед императором за свое отсутствие на имперском сейме в Майнце (открылся 15 августа 1235 г.) участием в венгерской кампании (Weiland 1896: 270, no. 201, para 5). Австро-венгерский приграничный конфликт с некоторыми перерывами продолжался до гибели австрийского герцога в битве на Лейте 15 июня 1246 г.

В то же время, венгерский король не был сторонником императора в его конфликте с австрийским герцогом. Отношения Фридриха II и Белы IV были испорчены в самом начале правления последнего. Вскоре после того, как на рубеже 1234/35 гг. состоялась фактическая передача власти от старого короля Андрея II к его сыну Беле IV, часть венгерских магнатов, недовольных новым правителем, обратилась к императору с просьбой принять Венгерское королевство непосредственно под свою власть. Как сообщает магистр Рогерий: «Затем они (заговорщики. - А. М.) злонамеренно сговорились против жизни отца и его сыновей в надежде на то, что, убив их мечем, они смогут легко присвоить их долю в Венгрии - которую они разделят между собой - без каких-либо дополнительных условий. И, не сумев исполнить свой план, они придумали нечто еще худшее. Они отправили письмо с условиями договора к австрийскому герцогу, в котором обещали передать королевскую корону и всю Венгрию римскому императору Фридриху. Но посланный был перехвачен в пути и предстал перед королем вместе с письмом»4.

4 «Et contra vitam patris et filiorum nequiter conspiraverant, ut illis gladio interemptis facilius quilibet posset de Hungaria, quam sibi per partes diviserant, portionem sibi debitam sine conditione cuiuslibet obtinere et, cum concepta nequirent effectui mancipare, aliud nequius cogitarunt. Duci Austrie litteras cum certis pactis et conditionibus destinando domino Frederico Romanorum

Воспользовавшись этим инцидентом, император потребовал от нового короля выплаты ежегодного трибута. Об этом под 1236 годом сообщает хорошо осведомленный о венгерских делах Альбрик из монастыря Трех Источников: «Император Фридрих потребовал от короля Венгрии трибут за 47 лет, не выплаченный со смерти своего прадеда, императора Фридриха (Фридриха I Барбароссы. - А. М)»5. При помощи императорских комиссаров, безуспешно требовавших уплаты трибута, из Венгрии тайно бежала беременная вдова Андрея II, Беатриса д'Эсте, не без основания опасавшаяся за свою жизнь; укрывшись в Германии, Беатриса родила там сына6.

В конце июня 1236 г. австрийский герцог Фридрих Воинственный, вступивший в открытый конфликт с императором Фридрихом II, был осужден в Аугсбурге (см.: Brunner 1970: 260-273; Görich 2008: 363-389). По решению суда чешский король Вацлав I, герцог Баварии Оттон II, епископ Пассау Рюдигер фон Бергхайм, аквилейский патриарх Бертольд и бамбергский епископ Экберт ввели свои войска в Австрию, чтобы лишить власти опального герцога (см.: Hausmann 1974: 247 f.; Spindler, Kraus 1988: 38).

В отличие от других соседей Австрии венгерский король не воспользовался бедственным положением герцога Фридриха и не стал сводить счеты со своим соперником. Объяснение поведения Белы IV можно найти в переписке участников событий 1235-1236 гг., сохранившейся в рукописи XIII в., происходящей, вероятно, из августинского монастыря в Клостернойбурге. В ряде писем сообщается, что уже в

imperatori coram regni et Hungariam dare promittebant, sed nuncius in via captus regi fuit cum litteris presentatus [...]», - Master Roger 2010; 148-151.

5 «Imperator Fridericus repetit a rege Hungarie tributum 47 annorum, quod videlicet ex quo mortuus est avus eius magnus imperator Fredericus solutum non fuerat», - Scheffer-Boichorst 1874; 939; см. также; Kosztolnyik 199б; 122-123.

6 «Tunc Beatrix regina, cum esset gravida, timore sui crudelis privigni, iunxit se in reversione societati imperalium legatorum, induta veste virili; et sic deluso rege, qui faciebat eam cum summa diligentia custodiri, in Alemaniam latenter confugit, peperitque ibi filium, quem Stephanum appellavit», - Jaffé 18бб; 155.

начале 1236 г. венгерский король вел мирные переговоры с австрийским герцогом. Условием мирного соглашения, которое планировалось заключить до 29 июня, должно было стать возмещение ущерба, причиненного австрийским герцогом Венгрии (Auer 1969: 76, nos. 74-75; UBGB IV/2: 219220, no. 1195).

В специальном письме к клостернойбургскому пропсту герцог Фридрих сообщил, что он достиг соглашения с венгерским королем о размере военной контрибуции, которая должна составить по 60 пфеннигов (nummos) с каждого домохозяйства (mans) в его земле. Герцог приказал пропсту собрать требуемую сумму в течение шести дней, предупредив, что в противном случае его имущество будет уничтожено. «На нас был в обиде король Венгрии, - писал герцог; - чтобы его гнев не угрожал всей земле, мы, считая, что следует искупить больший ущерб меньшим, пришли с ним к соглашению на условиях удовлетворения его самого и успокоения бедняков его земли. Но поскольку у нас нет денег для возмещения ущерба, мы решили истребовать со всех дворов нашей земли по 60 монет и дать их королю, чтобы он не разорял землю с земледельцами. Поэтому мы поручаем и предписываем вам собрать названную сумму из ваших доходов в течение шести дней. В противном случае мы сожжем все ваши имения7. В еще одном письме того же времени австрийский герцог, сожалея о смерти одного из своих министериалов, сообщал своим дворянам, что в настоящее время большинство его рыцарей занято взысканием военной контрибуции в пользу Венгрии (Auer 1969: 76, no. 79).

7 «Offensum habuimus regem Ungarie, cuius ne indignacione tota terra periclitaretur, damnum maius minori redimendum censentes composuimus cum ipso sub condicione satisfactionis quoad ipsum et placacionem pauperum terre sue. Verum quia non habemus pecuniam, qua restauremus damna, de singulis terre nostre mansis tollere LX nummos decrevimus et dare regi, ne cum cultoribus terram vastet. Qua de re mandantes vobis precipimus, ut dictam summam in vestris colligatis redditibus infra VI dies. Alioquin concremabimus omnes villas vestras», - UBGB IV/2: 220-221, no. 1196.

О взимании чрезвычайного налога в размере 60 пфеннигов (denarios) с домохозяйства и масштабных экспроприациях церковных ценностей в 1236 г. сообщают Анналы монастыря Хайлигенкройц: «Герцог же велел в один день разом ворваться во все монастыри, которые были в его княжестве, искать деньги, свои и чужие, и расхитил все, что нашел. Кроме того, он получал в своем княжестве по 60 денариев с одного двора»8. Об этом же событии сообщает Кёльнская королевская хроника: «...король Венгрии вступил в Австрию; после разорения страны за установление мира он получил от герцога много тысяч марок»9.

Очевидно, требуемая сумма была собрана полностью и к назначенному сроку (29 июня), после чего между австрийским герцогом и венгерским королем было заключено мирное соглашение. Косвенным подтверждением этому может служить распоряжение Фридриха Воинственного от 1 июля 1236 г., сделанное во время его пребывания в Венгерском королевстве, в Глоговце (?) на реке Ваг (Globitz, in Vngaria iuxta aquam Wag): герцог назначил своим новым казначеем Конрада из Химберга, возможно, в виду его заслуг по взысканию требуемой венграми контрибуции (UBGB II: 166167, no. 328).

Примечательно, что весь период оккупации Австрии иностранными войсками герцог Фридрих благополучно провел в Виннер-Нойштадте, расположенном на самой границе с Венгрией (см.: Hausmann 1974: 258). Похоже, что здесь он чувствовал себя в полной безопасности как со стороны венгерского короля, так и со стороны наводнивших

8 «Item idem dux fecit omnia claustra que erant in principatu suo, uno die pariter irrumpi et inquirí pecunias proprias et alienas, et inventas diripuit. Insuper in toto principatu suo recepit de uno quoque manso 60 denarios», - MGH SS IX: 638.

9 «.. .rex Ungarie Austriam ingreditur et vastata terra multa milia marcarum a duce pro pace receipt», - Waitz 1880: 267.

Австрию оккупационных сил союзников императора Фридриха II.

Приведенные факты наводят на мысль, что заключенный в конце июня 1236 г. мирный договор австрийского герцога с венгерским королем предусматривал возможность безопасного пребывания герцога вблизи венгерской границы, а также защиту и помощь со стороны короля в случае необходимости. Последнее обстоятельство, на наш взгляд, объясняет мобилизацию Белой IV военных сил своих вассалов, в том числе волынских князей Даниила и Василька Романовичей, которую венгерский король провел в конце 1236 г., собираясь оказать помощь герцогу Фридриху Воинственному.

Военный союз с императором

По всей видимости, противоречия между участниками конфликта были урегулированы во время пребывания в Вене императора Фридриха II. Приходящиеся на это время контакты императора с королем Руси, каковым, на наш взгляд, вероятнее всего был князь Даниил Романович, предполагают возможность контактов и с его сюзереном, королем Белой IV, также готовым вмешаться в австрийские дела. Возможно, русский князь выступал посредником на переговорах императора с венгерским королем и тем самым способствовал нормализации отношений между ними.

О выдающейся роли русского короля и важности оказанных им услуг может свидетельствовать размер выплаченного ему императором денежного вознаграждения: 500 марок серебром были эквивалентом стоимости 2231% сальмы пшеницы (410,75 тонны). По расчетным данным, этого зерна было достаточно, чтобы в течение года прокормить

небольшой итальянский город с населением около двух тысяч человек10.

Заметим, что сумма, переданная русскому королю, многократно превосходила размер пожертвования князя Романа Мстиславича в пользу монастыря Св. Петра в Эрфурте (30 марок серебром). Едва ли можно думать, что столь значительная выплата была лишь небольшим знаком внимания со стороны могущественного императора к малоизвестному русскому правителю, случайно оказавшемуся в поле его зрения. Против такого предположения говорит не только величина выплаченной суммы, но и чрезвычайный характер мер по изысканию требуемых денег. Для обеспечения долга Фридрих II передал своему кредитору в держание одно из поместий в Австрии, очевидно, перешедших к императору после осуждения герцога Фридриха Воинственного. Такая мера, несомненно, повышала социальный статус купца Генриха Баума, ставила его в ряд с владетельными феодалами, вассалами императора.

В результате урегулирования отношений с венгерским королем император, по-видимому, отказался от своих недавних требований по выплате трибута (во всяком случае, в источниках подобные требования более не встречаются). Можно также предполагать, что Бела IV получил гарантии отказа императора от поддержки оппозиционных венгерских баронов и укрывшейся в Германии королевы Беатрисы с ее новорожденным сыном Иштваном (Стефаном) Постумом, имевшим законные права на часть Венгерского королевства.

Со своей стороны, Бела IV обязался поддержать императора в предстоящей войне с мятежными городами Ломбардской лиги. В марте 1238 г. Фридрих II писал к венгерскому королю как к своему военному союзнику: «После победы в битве с миланцами наша настойчивость по

10 Например, в 1338 г. во Флоренции ежегодное потребление зерна составляло 240 кг (712 г хлеба в день) на одного жителя, см.: Ма8сЬке 1966: 308.

отношению к ним не остановилась, но, оставаясь в Италии, мы назначили торжественный съезд в Вероне на ближайшее первое мая, куда сочли нужным призвать нашего возлюбленного сына Конрада, избранного римским королём и наследником Иерусалимского королевства, вместе с огромным войском из германских земель, а также наших князей, всех и каждого, с вооруженным воинским сопровождением, назначив время, в которое короли обыкновенно выступают на войну, чтобы, расположив состояние тех, кто нам верен, по общему решению съезда, мы по мере необходимости выступили для окончательного подавления тех мятежников, которых их упрямое вероломство до тех пор будет держать в заблуждении»11.

Для устрашения мятежников император просил усилить свою армию войсками венгерского короля, обещая ему за это свою поддержку: «А чтобы повсюду мятежных подданных далеко и широко преследовал очевидный страх того, что к императорскому войску прибывают королевские силы и что в подобных же обстоятельствах будет в ответ оказана имперская поддержка, мы, полагаясь из взаимного благорасположения на дружбу, которой должны друг другу платить, настойчиво требуем, просим и побуждаем королевское сиятельство, чтобы оно в назначенное время направило к нам в Италию для устрашения наших мятежников отряд всадников-арбалетчиков, отборных и специально им же

11 «Post obtentam igitur de Mediolanensium strage victoriam, non deficit nostra instantia contra eos, sed firmantes in Italia moram nostram, indiximus apud Veronam primo Venturis kalendis mensis maii solempnem curiam celebrandam, ad quam dilectum filium nostrum Conradum in Romanorum regem electum et regni Ierosolymitani heredem cum ingenti expeditione ducenda de Germanie partibus ac universos et singulos principes nostros, quemlibet cum armata militum comitiVa, duximus conVocandos, tempus quo solent reges ad bella procedere prefigentes, ut ex dispositione curie generali disposito statu fidelium, ad supremam depressionem rebellium si quos obstinata perfidia in errore suo tunc usque protraxerit, prout negotiorum necessitas exigit, procedamus», - Huillard-Breholles 1857: 184; см. также: RI: 467, no. 2325.

обученных, как это надлежит королевской чести, и сделало нас своими должниками в случае подобных обстоятельств: мы обязаны помогать всем в усмирении гордыни несправедливых в первую очередь по долгу благословенного престола, а вам в особенности оказывать всяческую милость и почести, как нашему родственнику и другу»12.

Как видим, к началу 1238 г. император считал венгерского короля своим другом и даже родственником, обсуждал с ним планы предстоящей военной кампании и рассчитывал получить от него военную помощь в виде отряда хорошо обученных конных арбалетчиков, представлявших в то время значительную военную силу. Как нам представляется, наиболее подходящая возможность для переговоров и заключения военного союза между Белой IV и Фридрихом II могла возникнуть в период пребывания последнего в Вене и его контактов с волынским князем Даниилом Романовичем, вассалом венгерского короля.

Во время предполагаемых нами переговоров германского императора и венгерского короля, имевших место в Вене в начале 1237 г., могли открыться неприглядные факты поведения австрийского герцога в отношении его собственной матери. В этой связи важно обратить внимание на одно из обвинений, предъявляемых императором герцогу Фридриху Воинственному, основанное на претензиях его матери, византийской принцессы Феодоры Ангелины, бежавшей из Австрии и пожаловавшейся на своего сына, лишившего ее

12 «Ut ergo rebelles ubique subditos longe lateque timor evidens persequatur, quod augustali exercitui vires regales adveniant et in similibus imperiale subsidium debeatur, ex communi zelo amicitie quam vicissim debemus exsolvere confidentes, exposcimus, rogamus et hortamur regiam serenitatem attente quatenus balistariorum equitum copiam quos ipsa specialiter educat preelectos, sicut honori regio congruit, ad nos in Italiam pro confusione rebellium nostrorum taxato tempore dirigatis, constituentes nos ad consimilia debitoree qui tenemur pre ceteria eK auguste sedie debito universis adesse ad enervandam superbiam iniquorum, et vobis taDquam affini et amico nostro specialiter ad omnem gratiam et honorem», - Huillard-Breholles 1857: 184-185.

имущества и даже угрожавшего физической расправой (Weiland 1896: 272, no. 201, para 13; см. также: MGH SS IX: 638). Злоключения австрийской герцогини, очевидно, должны были вызвать сочувствие у венгерского короля и волынского князя, имевших родственные связи с византийскими правителями, и могли способствовать отказу от первоначального намерения оказать военную помощь австрийскому герцогу в противостоянии с императором.

Разрыву Романовичей с австрийским герцогом, возможно, способствовало еще одно обстоятельство, которое также должно было открыться в результате контактов с императором. Как следует из цитированного выше письма Фридриха II к чешскому королю Вацлаву I, австрийский герцог перехватил дары, отправленные германскому императору неким герцогом Руси: «Дары, посланные нам герцогом Руси с его послами, также были похищены в пренебрежение к нам и к нашей обиде»13.

Мы исходим из того, что в данном случае в послании императора речь идет о реальном событии. Идентификация упомянутого в документе dux Ruscie представляет значительную проблему: исследователи в основном ограничиваются лишь признанием факта дипломатических контактов императора с кем-то из русских князей (Huber 1885: 411; Ficker 1884: 50; Juritsch 1894: 555; см. также: RI: 430, no. 2175). Далее других пошел Флориан Тиль, предложивший две наиболее вероятные возможности: обмениваться послами с императором ок. 1236 г. могли волынский князь Даниил Романович или черниговский князь Ростислав Михайлович, незадолго перед тем захвативший Галич (Thiel 1905: 132). В. Т. Пашуто полагал, что австрийским герцогом были перехвачены послы черниговского князя Михаила Всеволодовича (Пашуто 1968: 257).

13 «Exenia quoque per ducem Ruscie nobis transmissa nunciis eius in contemptum et iniuriam nostram fecit auferri», - Weiland 1896: 272, no. 201, para 12.

Рассмотренный выше документ - мандат от 15 января 1240 г., - как кажется, открывает некоторые перспективы в решении интересующего нас вопроса. Прежде всего, мандат 1240 г. подтверждает наличие контактов императора с правителем Руси, упомянутых в послании 1236 г. К тому же, оба документа свидетельствуют о контактах, происходивших примерно в одно и то же время - в 1236-1237 гг. - и состоявших в обмене посольствами и дипломатическими дарами.

В виду сказанного, нам представляется более вероятной идентификация dux Ruscie, упомянутого в императорском послании 1236 г., с Даниилом Романовичем, недавно предложенная Дариушем Домбровским (D^browski 2012: 189, 191; см. также: Грушевський 1905: 53-4, прим. 3). В пользу такого решения может свидетельствовать еще один факт. В списке прегрешений австрийского герцога, приведенном в императорском послании к чешскому королю, захват даров герцога Руси помещен между событиями, произошедшими в начале 1236 г.: гофтагом в Хагенау (январь) (Weiland 1896: 271, no. 201, para 10) и прибытием к императору с жалобами на сына герцогини Феодоры, матери Фридриха Воинственного, незадолго перед тем бежавшей из Клостернойбурга в Моравию (конец 1235 - начало 1236 гг.) (Weiland 1896: 272, no. 201, para 13; см. также: UBGB IV/2: 216, no. 1190; Auer 1969: 61, 70, nos. 18-21).

Отправка послов герцога Руси к императору совпадает по времени с пребыванием при венгерском дворе Даниила Романовича осенью 1235 г., ожидавшего коронации Белы IV и рассчитывавшего получить от него военную помощь для отвоевания Галича у черниговских князей.

Находясь при венгерском дворе, Даниил, вероятно, знал о противоречиях в отношениях Белы IV с императором, спровоцированных венгерскими баронами и выразившихся затем в финансовых требованиях со стороны Фридриха II. Венгерский король, очевидно, был озабочен возможностью дальнейшего обострения конфликта. Зная о давних связях Романовичей со Штауфенами, установленных еще их отцом,

Бела IV мог предложить Даниилу в обмен на помощь в отвоевании Галича выступить посредником в налаживании отношений с императором. Нам представляется, что именно в этом качестве Даниил Романович, вероятнее всего, мог искать контактов с Фридрихом II осенью 1235 г. Во всяком случае, вряд ли волынский князь мог тогда рассчитывать на прямую помощь императора в своей борьбе за Галицию.

Можно думать, что в конце 1235 - начале 1236 гг. имело место не только посольство герцога Руси к императору, но и ответное посольство со стороны последнего. Об этом свидетельствует следующий факт. Обвинению в ограблении русских послов Фридрих II предпослал более тяжкое обвинение в ограблении послов самого императора: «Кроме того, он (австрийский герцог. - А. М.) приказал ограбить

14

наших послов, принятых им и помещенных под его защиту»14. Как заметил еще Ф. Тиль, в этом обвинении, весьма вероятно, речь идет об ограблении ответного посольства от императора, шедшего на Русь через территорию Австрии, которому австрийский герцог должен был предоставить защиту (Thiel 1905: 131).

Таким образом, по нашему мнению, щедрый жест императора в адрес послов короля Руси, посетивших его в Вене в начале 1237 г., был подготовлен предшествующим обменом посольствами и дарами. На роль русского контрагента Фридриха II более всего подходит волынский князь Даниил Романович. Применение к нему в документах императорской канцелярии разных титулов - сначала герцога, а затем короля - при всей условности такого титулования, вероятно, отражает изменение отношения к старшему Романовичу со стороны императора, обусловленное, прежде всего, успехом его внешнеполитической миссии.

14 «Preterea nuncios nostros in securitate sua et conductu receptos spoliari mandavit» (Weiland 1896: 272, no. 201, para 12).

Между двумя императорами

Предлагаемое нами отождествление с Даниилом Галицким «короля Руси», упоминаемого в императорском мандате от 15 января 1240 г., согласуется с дальнейшим развитием отношений венгерского короля, сюзерена Даниила, с императором Фридрихом II и, кроме того, - с созданием военно-политического альянса германского и никейского императоров.

В виду предстоящего военного столкновения с Ломбардской лигой, поддерживаемой папой Григорием IX, император Фридрих II нуждался в новых военных союзниках. После победы над миланцами в битве при Кортенуова (27 ноября 1237 г.) император задался целью создать максимально широкую военную коалицию для окончательной победы над непокорными ломбардцами (см.: Caproni 1987; Peruffo 2017).

В апреле 1238 г. в окрестностях Вероны Фридрих II собирал войска для предстоящего похода против миланцев и их союзников. Кремона и Реджио предоставили ему наибольшее число наемников, как конных, так и пеших (Rolandini Patavini 1726: 197; Jacobo Malvecio 1729: 910). Значительные силы прибывали также из Германии и других стран. К началу осады Брешиа (июль) под знаменами императора собрались отряды, присланные правителями как Запада, так и Востока, что, вероятно, должно было подчеркивать мировой характер управляемой Фридрихом империи. В Гибеллинских анналах Пьяченцы читаем: «Во время упомянутой осады император имел большое войско из немецких, ломбардских, римских, апулийских, тосканских, маркезанских и романьольских воинов. Ибо с ним были аквилейский патриарх, архиепископ Кельна и Майнца, воины королей Англии, Франции и Испании, маркиз Прованса с сотней воинов, а также воины султана (султан Египта аль-Камиль Мухаммад ибн Ахмад. - A. M.), и греческого

императора Ватаца, и различных других народов»15.

По всей видимости, наряду с воинами греческого императора Ватаца под стенами Brescia находились войска венгерского короля, от которого, как мы видели, германский император ожидал присылки отряда конных арбалетчиков. Новейшие историки не сомневаются в том, что эта просьба Фридриха II была исполнена Белой IV (Kantorowicz 1963: 422; Markus 1952: 213; Van Cleve 1972: 414; Abulafia 1988: 308; Fornari 2000: 94; Varga 2003: 258).

В одном из сохранившихся писем к Иоанну III Ватацу Фридрих II пояснял, вспомогательные отряды иностранных правителей были нужны ему не в силу военной необходимости, а как инструмент пропаганды и возможность уменьшить прямые расходы казны: «Мы делаем это для того, чтобы наши враги могли узнать, насколько велика наша сила, полученная не только от собственного народа, но и от наших настоящих друзей и родственников, владеющих чужими землями, и не потому, что наши силы нуждаются в помощи других более многочисленных сил, конных и пеших, чтобы уничтожить наших врагов, но также потому, что наша сокращающаяся казна не в состоянии в полной мере обеспечить потребности нашей армии»16.

Наличие в армии императора под стенами Брешиа вспомогательных сил, прибывших с Востока, подтверждается еще одним документом. Как явствует из письма к маркизу Прованса Раймунду Беренгеру IV, в апреле 1238 г. Фридрих II

15 «Habebat autem imperator in ossiditione predicta exercitum magnum Theotonicorum, Lombardorum militum, Romanorum, Apulorum, Tuscorum, Marche, Romagne. Erant enim cum eo patriarcha Aquilegiensis, archiepiscopus Collonie et Magancie, milites regis Anglie, Francie et Yspanie, comes Provincie cum centum militibus; milites quoque soldani et Vatacii Grecorum imperatoris, aliarumque diversarum gentium». - Jaffé 1863: 479.

16 «.. .oû% rôç xrôv ^sxépiav Suvá^srov sv ts Kai Suvá^si axpanroiöv Kai nsÇrôv npôç xsXsíav xràv s%0prôv ^^rôv CTuvipiß-qv sxéprov smKoupiaç Ssouarôv, oùS' rôç xrôv 9r|aauprôv ■qp.rôv ^síroaiv é^óvirov xoù p/q à^Bôvroç sno^sisúsiv xrô aipaxonéSi» ^¡nav là %p^», - Merendino 1974-1975: 31 8, no. 1.

готовился к прибытию в свою армию подкреплений «из разных королевств и провинций мира» (a diversis regnis et mundi provinciis strenua prestolamur auxilia) (RI: 469, no. 2335; Huillard-Breholles 1857: 199). По мнению Эрнста Канторовича, подобная формула в официальном документе императора предполагает наличие в его армии вспомогательных контингентов, присылаемых дружественными правителями Востока, в противном случае были бы упомянуты только «короли всех частей запада» (universi reges occidentalium parcium) (Kantorowicz 1964: 186).

Соблазнительно предположить, что среди ожидаемых Фридрихом II союзных сил Востока помимо воинов никейского императора и арбалетчиков венгерского короля мог быть также вспомогательный отряд одного из вассалов последнего - волынского князя Даниила Романовича, незадолго перед тем, как мы знаем, получившего щедрый денежный подарок от императора.

Венгерский король поддерживал постоянные контакты с правителем Никеи, о чем было хорошо известно в Риме. 31 мая 1237 г. Григорий IX просил Белу IV, чтобы тот призвал Иоанна III Ватаца вернуться в лоно католической церкви (Auvray 1907: no. 3716; Theiner 1859: 155-156, no. 277). В письме к папе от 7 июня 1238 г. Бела IV называл Ватаца своим родственником и верным союзником (existit tanta nobis devocione coniunctus, it et se et sua ad nostrum beneplacitum exibere sitparatus) (Theiner 1859: 170, no. 308; ср.: Táutu 1950: 327, no. 248b).

Очевидно, союзу Белы IV с Ватацем способствовало то обстоятельство, что оба они были женаты на родных сестрах, дочерях никейского императора Феодора I Ласкаря. Венгерская королева Мария, активно участвуя в политической жизни, оказывала значительное влияние на своего супруга и постоянно поддерживала дружественные отношения с Никеей (см.: Moravcsik 1970: 96). 30 января 1247 г. новый понтифик Иннокентий IV благодарил королеву Марию за ее вклад в восстановление контактов между Римской и Греческой церквями и ее «настойчивые попытки вернуть Ватаца и его

народ в лоно материнской церкви» (ТЬетег 1859: 203, по. 377; На1шсуп8ку), Wojnar 1962: 77, по. 34).

Как мы уже видели, в 1237-1238 гг. Иоанн III Ватац, нуждаясь в новых союзниках для продолжения борьбы за освобождение Константинополя, стремился к сближению с императором Фридрихом II. Примирившись с последним в начале 1237 г., венгерский король, родственник и верный союзник Ватаца, очевидно, мог способствовать союзу германского и никейского императоров. Если учитывать, что этот союз выразился в совместных военных действиях в Северной Италии, планы которых обсуждались уже весной 1238 г., союз императоров должен быть заключен не позднее конца 1237 г.

С другой стороны, сближению никейского и германского императоров должно было способствовать общее изменение отношения последнего к Латинской империи, произошедшее после смерти Иоанна де Бриенна и в виду нового обострения противоречий с папой Григорием IX. Эти факторы также должны были способствовать примирению Ватаца с болгарским царем Иваном Асенем II, произошедшему в конце 1237 г. (см.: Данчева-Василева 1985: 145-146).

Оба процесса, по всей видимости, развивались параллельно и были взаимно обусловлены. Венгерский король, связанный семейными отношениями как с никейским, так и с болгарским правителями, мог играть связующую роль между ними и германским императором. Во всяком случае, сохраняя внешнюю лояльность Апостольскому Престолу, Бела IV последовательно игнорировал настойчивые призывы папы Григория IX оказать военную помощь латинскому Константинополю и сделал все возможное, чтобы уклониться от непосредственного участия в боевых действиях против своих родственников на Балканах (см.: Димитров 1998: 141142).

В политической обстановке второй половины 1230-х годов такая позиция венгерского короля объективно была на руку противникам папы и опекаемой им Латинской империи, в числе которых в силу разных причин оказались тогда

германский и никейский императоры со своими союзниками.

Об истинной роли венгерского короля как посредника в отношениях между Никеей и Западом красноречиво свидетельствует следующий факт, отразившийся в переписке Белы IV с Григорием IX. В письме от 7 июня 1238 г. венгерский король уведомил понтифика, что он многими увещеваниями постарался склонить Ватаца к покорности Апостольскому престолу. Выражая надежду на успех дела, король просил папу, чтобы тот в случае обращения никейского императора, проявил к нему мягкость и принял его с обычной благосклонностью (Theiner 1859: 170-171, no. 308; см.: Tautu 1950: 347 note).

В еще одном письме, датированном 10 февраля 1241 г., папа ответил на более раннее послание венгерского короля, в котором Бела IV вновь сообщал о желании никейского императора и его подданных вернуться под власть Апостольского Престола. «...при Вашем посредничестве славный муж Ватац со всеми своими землями и народами, духовенством и церквями, которые [...] оставались, как известно, вне единства Римской Церкви, пожелал, по здравом, хоть и запоздалом, размышлении, смиренно вернуться к ней, как к главе и матери овец, мы, горевавшие о его отвращении и возрадовавшиеся возвращению, стремясь к всеобщему спасению, охотно алчем и страстно ожидаем его возвращения - более того, сладостно воскуряем Господу фимиам наших молитв об обращении его и других пребывающих в заблуждении, принося ради них жертву уст наших и изливая перед Господом нашу душу, чтобы он [...] вернул их на дорогу с бездорожья и к истине от заблуждения»17.

17 «Cum enim, sicut per easdem nobis litteras intimasti, Graecorum populum quas caliginosum montem gratiae suae radiis Dominus videatur adeo illustrare, ut tuo studio mediante nobilis vir Battacius, cum terris suis et populis, cleris et ecclesiis universis, qui, ut Effraim, quae dudnm velut columba seducta invocavit Aegyptum, extra unitatem Bornanae Ecclesiae permansisse dinoscitur, ad eam, quasi ad caput et matrem ovium, sano, quamvis sero, usus consilio, desideret cum humilitate redire; nos, qui de averso doluimus, de reverso gaudentes, ipsius reditum, qui omnium salutem zelamur, libenter exquirimus et

Желание подчиниться Римской церкви могло быть выражено Ватацем, вероятнее всего, в силу разочарования в германском императоре как надежном союзнике в борьбе за Константинополь и возобновления прежнего плана вернуть греческую столицу ценой признания верховенства папы в церковных делах.

Со своей стороны, папа не стал отвергать предложения Никеи и заверил венгерского короля в поддержке его усилий в качестве посредника между греками и Римской церковью. Папа просил подробнее информировать его относительно истинных планов греков и возможных мер против их своенравия в будущем: «Но, поскольку Вы в связи с возвращением упомянутого славного мужа, церквей, духовенства, земель и народов совершенно ничего не сказали в том же письме о том, каким образом они хотят вернуться, какие имеют намерения и какие на будущее можно принять меры против их своенравия, мы настоятельно просим и увещеваем королевскую светлость, чтобы Вы подробнее написали нам истину об этих и всех других обстоятельствах, которые с очевидностью касаются данного дела, чтобы, получив достаточно сведений из Вашего донесения, мы затем действовали так, как на наш взгляд будет полезно для славы Церкви и спасения их душ»18.

Едва ли будет большим преувеличением предположить, что в качестве посредника Бела IV мог выступать и в период,

cum desiderio expectamus, imo thus orationum nostrarum pro eius et aliorum errantium conversione Domino suaviter adolemus, immolantes pro eis labiorum nostrorum vitulos et animam nostram coram Domino effundentes, ut de abundantia pietatis suae, qua merita supplicum excedit et vota, eos ad viam ab invio et ad veritatem revocet ab errore», - Tàutu 1950: 347, no. 265.

18 «Ceterum, quia praedictorum nobilis, ecclesiarum et clericorum terrarum quoque populorum reditu, videlicet qualiter redire desiderent, quid intendant, qualiterve de ipsorum perseverantia in posterum caveatur, nihil plene in eisdem litteris expressisti, serenitatem regiam rogamus et monemus attente, quatenus de Mis et aliis circumstantiis universis, quae praesens negotium jtangere dinoscuntur, rescribas nobis plenius veritatem, ut ex tua relatione sufficienter instructi, procedamus exinde prout honori Ecclesiae ac animarum ipsorum saluti viderimus expediri», - Tàutu 1950: 347, no. 265.

когда власти Никеи в борьбе за возвращение Константинополя пытались заручиться поддержкой германского императора, тем более, что эти попытки пришлись на время преодоления кризиса в отношениях императора с новым венгерским королем и заключения трехстороннего военно-политического альянса.

Для целей нашего исследования важно констатировать, что русский князь Даниил Романович в силу своего родства с правителями Никеи и политических связей со Штауфенами, возникших еще при жизни его отца, проявляет себя как непосредственный участник событий, повлиявших на складывание альянса венгерского короля с германским и никейским императорами, определявшего в том числе судьбу австрийского престола.

В дальнейшем Даниил Романович и его сын Роман станут участниками борьбы за наследие австрийских Бабенбергов, и князь Даниил вновь предстанет перед послами императора Фридриха II (см.: Маюгоу 2014Ь: 147-161).

Автор: Майоров Александр Вячеславович - доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой музеологии Санкт-Петербургского государственного университета (Университетская наб. 7-9, Санкт-Петербург, 199034, Россия). a.v.maiorov@gmail.com.

Литература, использованная в статье

БЛДР 1997 - Библиотека литературы Древней Руси . СПб.: Наука, 1997. Т. 5. 527 с.

Грушевський 1901 - Грушевський М. С. Хронольопя подш Галицько-Волинсько! л^описи // Записки Наукового товариства ¡меш Шевченка 1901. № 41. С. 1-72.

Грушевський 1905 - Грушевський М. С. 1стор1я Украши-Руси. Львов, 1905. Т. III. 586 c.

Данчева-Василева 1985 - Данчева-Василева А. България и Латинската империя (1204-1261). София: Изд. на БАН, 1985. 205 с.

Димитров 1998 - Димитров Х. Българо-унгарски отношения през средновековието. София: Академическое издательство «Проф. Марин Дринов», 1998. 424 с.

Жаворонков 1974 - Жаворонков П. И. Никейская империя и Запад (взаимоотношения с государствами Апенинского полуострова и папством) // Византийский временник. 1974 № 36. С. 100-121.

Майоров 2008 - Майоров А. В. Поход Романа Мстиславича 1205 года: в Саксонию или в Польшу? // Вопросы истории. 2008. № 11. С. 36-49.

Майоров 2010 - Майоров А. В. Неизвестный факт биографии Даниила Галицкого, Rossica Antiqua. 2010. № 2. 140-148.

Майоров 2012 - Майоров А. В. Поход русских войск в Моравию и борьба за «австрийское наследство» в 1252-1253 гг. // Военно-исторический журнал. 2012.№ 3. С. 49-54.

Майоров 2015 - Майоров А. В. Illustri regi Russiae: королевский титул русских князей в первой половине XIII в. // Stratum plus. 2015. № 6. С. 53-61.

Майоров 2016 - Майоров А. В. «Cum quodam rege Rucsie singelariter in prelio dimicans...»: Был ли Даниил Галицкий участником битвы на Лейте? // Древняя Русь: Вопросы медиевистики. 2016. № 4. С. 35-51.

Пашуто 1968 - Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М.: Наука,

1968. 478 с.

ПСРЛ II - Полное собрание русских летописей. Т. II: Ипатьевская летопись. М.: Языки русской культуры, 1998. 648 с.

Abulafia 1988 - Abulafia D. Frederick II: A Medieval Emperor. New York; Oxford: Oxford University Press, 1988. 466 p.

Acconcia Longo 1985-1986 - Acconcia Longo A. Per la storia di Corfu nel XIII secolo // Rivista di studi bizantini e neoellenici NS. 1985-1986. № 22-23. Р. 209-243.

Auer 1969 - Auer L. Eine österreichische Briefsammlung aus der Zeit Friedrichs des Streitbaren // Mitteilungen des Instituts für österreichische Geschichtsforschung.

1969. № 77. Р. 43-77.

Auvray 1907 - Les Registres de Grégoire IX. T. II / Auvray L. (ed.). Paris,

1907.

Auvray 1910 - Les Registres de Grégoire IX. T. III / Auvray L. (ed.). Paris,

1910.

Bialoskôrska 1960 - Bialoskôrska K. W^chock. Opactwo cystersôw. Warsaw: Arkady, 1960. 122 s.

Bialoskôrska 1979 - Bialoskôrska K. W^chocka rezydencja ksi^zçca. Nieznany epizod z dziejôw Polski wczesnopiastowskiej // Biuletyn historii sztuki. 1979. № 41/З. S. 135-178.

Borsari 1951 - Borsari S. Federigo II e l'Oriente bizantino // Rivista Storica Italiana/ 1951. № 63. Р. 279-291.

Brand 1968 - Brand Ch. M. Byzantium confronts the West. 1180-1204. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1968. 328 s.

Brunner 1970 - Brunner K. Zum Prozeß gegen Herzog Friedrich II. von 1236 // Mitteilungen des Instituts für österreichische Geschichtsforschung. 1970. № 78. S. 260-273.

Caproni 1987 - Caproni R. La battaglia di Cortenova. Bergamo: Cassa rurale ed artigiana di Covo, 1987. 112 p.

Carbonetti Vendittelli 2002 - Il registro della cancelleria di Federico II del 1239-1240. Т. 1-II / Carbonetti Vendittelli C. (ed). Roma: Istituto storico italiano per il Medio Evo, 2002. 1069 p.

Carpini 1989 - Giovanni di Pian di Carpine. Storia dei Mongoli /

Menesto E. (ed.). Spoleto: Centro italiano di studi sull'alto medioevo, 1989. 522 p.

Cavallera 2017 - Cavallera G. U. Il carme di Giorgio di Gallipoli per l'arrivo dell'imperatore Giovanni III Doukas Vatatzes // "Fides etpulchritudo simul". Scritti in memoria di Mons. Grazio Gianfreda / Cavallera H. A. and Gianfreda Q. (eds.). Lecce, 2017. P. 243-251.

Csendes 2003 - Csendes P. Philipp von Schwaben: ein Staufer im Kampf um die Macht. Darmstadt: Primus Verlag, 2003. 240 p.

D^browski 2012 - Dqbrowski D. Daniel Romanowicz krol Rusi (ok. 12011264). Biografia polityczna. Avalon, 2012. 540 s.

Dembowski 1989 - Dembowski P. Philippe Mousket and his 'Chronique rimée' // Contemporary Readings of Medieval Literature. An Arbor / Mermier G. R. (ed.). P. 93-113.

Dlugosz 1973 - Ioannis Dlugossii Annales seu Cronicae incliti Regni Poloniae V-VI. Panstwowe Wydawn. Naukowe, 1973. 566 p.

Dörrie 1956 - Dörrie H. Drei Texte zur Geschichte der Ungarn und Mongolen: Die Missionsreisen des fr. Julianus O. P. ins Uralgehiet (1234/5) und nach Rußland (1237) und der Bericht des Erzbischofs Peter über die Tartaren // Nachrichten der Akademie der Wissenschaften in Göttingen. I. Philologisch-Historische Klasse. 1956. № 6. S. 125-202.

Dunin-Wasowicz 1988-1989 - Dunin-Wasowicz T. Projets missionnaires cisterciens dans la Rus' du sud-ouest aux XlIe - XIIIe siècle // Harvard Ukrainian Studies. 1988-1989. № 12-13. P. 531-550.

Ehlers 2009 - Ehlers J. Heinrich der Löwe. Biographie. Munich, Siedler Verlag, 2009.

496 s.

Ficker 1884 - Ficker A. Herzog Friedrich, der letzte Babenberger. Innsbruck: Wagner, 1884. 178 s.

Fornari 2000 - Fornari C. Federico II condottiero e diplomatico. Bari: M. Adda, 2000. 94p.

Franchi 1981 - Franchi A. La svolta politico-ecclesiastica tra Roma e Bisanzio (1249-1254): la legazione di Giovanni da Parma, il ruolo di Federico II. Rome: Pontificium Athenaeum Antonianum, 1981. 308 p.

Gigante 1979 - Poeti bizantini di Terra d'Otranto nel secolo XIII / Gigante M. (ed.). Congedo, 1979. 244 p.

Görich 2008 - Görich K. Normen im Konflikt Kaiser Friedrich II. und der 'Prozess' gegen Herzog Friedrich den Streitbaren von Österreich // Herrschaftsräume, Herrschaftspraxis und Kommunikation zur Zeit Kaiser Friedrichs II / Görich K., Keupp J., Broekmann Th. (eds.). Munich, 2008. S. 363-389.

Haluscynskyj, Wojnar 1962 - Acta Innocentii PP. IV (1243-1254) / Haluscynskyj T., Wojnar M. (eds.). Rome, 1962. 226 p.

Hausmann 1974 - Hausmann Fr. Kaiser Friedrich II. und Österreich // Probleme um Friedrich II. / Fleckenstein J. (ed.). Sigmaringen, 1974. S. 225-308.

Hoffmann 1974 - Hoffmann J. Rudimente von Territorialstaaten im byzantinischen Reich, 1071-1210. Institut für Byzantinistik und Neugriechische Philologie der Universität, 1974. 182 s.

Holder-Egger 1897 - Holder-Egger O. Aus Handschriften des Erfurter St. Petersklosters // Neues Archiv der Gesellschaft für ältere deutsche Geschichtskunde zur Beförderung einer Gesammtausgabe der Quellenschriften Deutscher Geschichten des Mittelalters. 1897. № 22. S. 501-541.

Huber 1885 - HuberA. Geschichte Österreichs. T. I. Gotha, 1885. 646 s.

Huillard-Breholles 1857 - Historia diplomatica Friderici Secundi / Huillard-Breholles J.-L.-A. (ed.). T. V/1. Plon, 1857. 696 p.

Huillard-Breholles 1860 - Historia diplomatica Friderici Secundi / Huillard-Breholles J.-L.-A. (ed.). T. V/2. Paris: Plon, 1860. 724 p.

Jacobo Malvecio 1729 - Chronicon Brixianum / ed. L. A. Muratori. Rerum Italicarum Scriptores. T. XIV. Milan, 1729.

Jaffe 1863 - Annales Placentini Gibellini a. 1154-1284 / Jaffe Ph. (ed.) // Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. T. XVIII. Hannover, 1863.

Jaffe 1866 - Annales Sanctae lustinae Patavini a. 1207-1270 / Jaffe Ph. (ed.) // Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. T. XIX. Hannover, 1866.

Juritsch 1894 - Juritsch G. Geschichte der Babenberger und ihrer Länder. 9761246. Innsbruck: Wagner, 1894. 724 s.

Kantorowicz 1963 - Kantorowicz E. Kaiser Friedrich der Zweite. T. I. Düsseldorf; München: Bondi, 1963. 650 s.

Kantorowicz 1964 - Kantorowicz E. Kaiser Friedrich der Zweite. T. II. Düsseldorf; München: Bondi, 1964. 336 s.

Kirmse 1910-1911 - Kirmse E. Die Reichspolitik Hermann I., Landgrafen von Thüringen und Pfalzgrafen von Sachsen (1190-1217). T. 2 // Zeitschrift des Vereins für Thüringische Geschichte und Altertumskunde. N. F. 1910-1911. № 20. S. 1-42.

Kosztolnyik 1996 - Kosztolnyik Z. Hungary in the Thirteenth Century. New York: East European Monographs, 1996. 510 p.

Krieb 2000 - Krieb St. Vermitteln und Versöhnen. Konfliktregelung im deutschen Thronstreit, 1198-1208. Köln; Weimar; Wien: Böhlau, 2000. 252 s.

Lechner 1976 - Lechner K. Die Babenberger. Markgrafen und Herzoge von Österreich, 976-1246. Wien, etc.: Böhlau, 1976. 478 s.

Lohrmann, Opll 1981 - Regesten zur Frühgeschichte von Wien / Lohrmann K., Opll Fr. (eds.). Wien, 1981. 200 s.

Maiorov 2014a - Maiorov A. V. The daughter of a Byzantine Emperor -the wife of a Galician-Volhynian Prince // Byzantinoslavica. 2014. № 72/1-2. P. 188233.

Maiorov 2014b - Maiorov A. V. The imperial purple of the Galician-Volynian princes // Rusin. 2014. № 2. C. 147-161.

Maiorov 2015a - Maiorov A. V. Ecumenical Processes in the mid-13th century and the Union between Russia and Rome // Zeitschrift für Kirchengeschichte. 2015. № 126/1. S. 11-34.

Maiorov 2015b - Maiorov A. V. The Alliance between Byzantium and Rus' before the Conquest of Constantinople by the Crusaders in 1204 // Russian History. 2015 № 42/3. P. 272-303.

Maiorov 2016 - Maiorov A. V. Angelos in Halych: Did Alexios III Visit Roman Mstislavich? // Greek, Roman, and Byzantine Studies. 2016. № 56/2. P. 343-376.

Maiorov 2018 - Maiorov A. V. Byzantium, Rus and Cumans in the early 13th century // Acta Orientalia Academiae Scientiarum Hungaricae. 2018. № 71/1. P. 7-27.

Markus 1952 - Markus St. Federico II e l'Ungheria // Atti del Convegno internazionale di Studi Federiciani. VII centenario della morte di Federico II, imperatore e re di Sicilia. Palermo. P. 205-223.

Maschke 1966 - Maschke E. Die Wirtschaftspolitik Kaiser Friedrichs II. im Königreich Sizilien // Vierteljahrschrift für Sozial- und Wirtschaftsgeschichte. 1966.

№ 53/3. S. 289-318.

Master Roger 2010 - Anonymus and Master Roger / eds., transl. and annot. M. Rady and L. Veszpremy. Budapest; New York, Central European University Press, 2010. 326 p.

Merendino 1974-1975 - Merendino E. Quattro lettere greche di Federico II // Atti della Accademia di Scienze Lettere e Arti di Palermo series IV. 1974-1975. № 34/2. P. 293-352.

Merendino 1975 - Merendino E. Federico II e Giovanni III Vatatzes // Byzantino-Sicula. 1975. № 2. P. 371-383.

MGH SS IX - Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. T. IX. Hannover, 1859. 910 p.

Miliarakis 1898 - Miliarakis A. 'Iaxopia xoö ßaaiXeiou xfl; NiKaia; Kai xoö Aearcoxdxou xfl; 'Hrceipou. Athens, 1898. 298 p.

Moravcsik 1970 - Moravcsik Gy. Byzantium and the Magyars. Budapest: Hakkert, 1970. 147 l.

MPH II - Monumenta Poloniae Historica. T. II. Lwow: Nakladem wlasnym, 1872. XXVI, 998 s.

Norden 1903 - Norden W. Das Papsttum und Byzanz. Die Trennung der beiden Mächte und das Problem ihrer Wiedervereinigung bis zum Untergange des byzantinischen Reiches. Berlin: Behr, 1903. 764 s.

Opll 1980 - Opll F. Studien zur frühen Wiener Handelsgeschichte // Wiener Geschichtsblätter. 1980. № 35. S. 49-62.

Patze 1961 - Patze H. Die Entstehung der Landesherrschaft in Thüringen. T. I. Marburg: Böhlau, 1961. T. I. 288 s.

Perfecky 1973 - The Galician-Volynian Chronicle: The Hypatian Codex. T. 2. München: W. Fink, 1973. 186 p.

Peruffo 2017 - Peruffo A. La battaglia di Cortenuova (1237): e le ultime battaglie della Lega Lombarda. Zanica: Soldiershop Publishing, 2017. 120 p.

Rhoby 2004 - Rhoby A. Wer war die „zweite" Theodora von Österreich? Analyse des Quellenproblems // Byzantina et Neograeca Vindobonensia. 2004. № 24. S. 387-396.

Rhoby 2012 - Rhoby A. Byzanz und „Österreich" im 12./13. Jahrhundert: Mythos und Realität // Knotenpunkt Byzanz. Wissensformen und kulturelle Wechselbeziehungen. Berlin, 2012. S. 589-610.

RI - Böhmer J. Fr., Ficker J., Winkelmann E. (eds.). Regesta Imperii. T. V/1. Innsbruck, 1881. VII-LIV, 1039 s.

Rolandini Patavini 1726 - Rolandini Patavini. Cronica in factis et circa facta marchie Trivixane / ed. L. A. Muratori. Rerum Italicarum Scriptores. Milan, 1726. T. VIII. Cols. 122-434.

Rückert 2006 - Rückert M. M. Irene-Maria, Gemahlin Philipps von Schwaben, und ihre Kinder // Fössel A. Ruess K.-H. et al. Frauen der Staufer. Göppingen: Gesellschaft für staufische Geschichte e.V, 2006. S. 74-89.

Schannat 1724 - Vindemiae literariae. T. II / Schannat Fr. J. (ed.). Leipzig, 1724. 156 p.

Scheffer-Boichorst 1874 - Albrici monachi Triumfontium Chronikon / Scheffer-Boichorst P. (ed.) // Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1874. T. XXIII. Pp. 631-950.

Scheibelreiter 1991 - Scheibelreiter G. Leopold VI // Lexikon des Mittelalters.

München; Zürich: Artemis Verlag, 1991. T. 5. Cols. 1900-1901.

Scheibelreiter 2010 - Scheibelreiter G. Die Babenberger: Reichsfürsten und Landesherren. Wien: Böhlau. 2010. 416 s.

Schütte 2002 - Schütte B. König Philipp von Schwaben. Itinerar -Urkundenvergabe - Hof. Hannover: Hahn, 2002. 594 s.

Spindler, Kraus 1988 - Spindler M., Kraus A. Die Auseinandersetzungen mit Landesadel, Episkopat und Königtum unter den drei ersten wittelsbachischen Herzögen (1180-1253) // Handbuch der Bayerischen Geschichte / M. Spindler, A. Kraus (eds.). T. 2. Munich. S. 5-58.

Tautu 1950 - Acta Honorii III (1216-1227) et Gregorii IX (1227-1241) / Tautu A. L. (ed.). Rome: Typis Vaticanis,1950. 400 p.

Tebruck 2001 - Tebruck St. Reinhardsbrunner Geschichtsschreibung im Hochmittelalte. Frankfurt, etc.: P. Lang, 2001. 458 s.

Theiner 1859 - Vetera Monumenta Historica Hungariam / Theiner A. (ed.). Rome: Typis Vaticanis, 1859. T. I. 838 p.

Thiel 1905 - Thiel F. Kritische Untersuchungen über die im Manifest Kaiser Friedrichs II. vom Jahre 1236 gegen Friedrich II. von Österreich vorgebrachten Anklagen. Praque: Rohlicek und Sievers, 1905. 144 s.

Tobler 1882 - Philippe Mouskes. Historia regum Francorum / Tobler A. (ed.) // Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. T. XXVI. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1882. T. XXVI. P. 718-821.

Turgenev 1841 - Historica Russiae Monumenta / Turgenev A. I. (ed.). T. 1. St.Petersburg: Typis Eduardi Pratzi, 1841. T. 1. 402 p.

UBGB II - Urkundenbuch zur Geschichte der Babenberger in Österreich / O. von Mitis, H. Fichtenau and E. Zöllner (eds.). Wien: A. Holzhausens Nachfolger, 1955. T. II. 488 s.

UBGB IV/2 - Urkundenbuch zur Geschichte der Babenberger in Österreich / Mitis O. von, Dienst H., Lackner Ch., Hageneder H. (eds.). Wien; München: A. Holzhausens Nachfolger, 1997. T. IV/2. 420 s.

Van Cleve 1972 - Van Cleve Th. The Emperor Frederick II of Hohenstaffen. Oxford: Clarendon Press, 1972. 610 p.

Van Dieten 1975 - Nicetae Choniatae Historia / Van Dieten L. A. (ed.). Berlin: De Gruyter, 1975. 676 p.

Varga 2003 - Varga G. Ungarn und das Reich vom 10. bis zum 13. Jahrhundert: das Herrscherhaus der Arpaden zwischen Anlehnung und Emanzipation. Munich: Verlag Ungarisches Institut, 2003. 370 s.

Varzos K. 1984 - Varzos K. 'H yeveaXoyia xrov Ko^vrfvröv. Thessaloniki: Kevxpo BuZavxivröv Epeuvröv, 1984. T. II. 826 a.

Waitz 1880 - Chronica regia Coloniensis / Waitz G. (ed.) // Monumenta Germaniae Historica. Scriptores Rerum Germanicarum. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1880. T. XVIII. Pp. 5-150.

Weiland 1896 - Constitutiones et acta publica imperatorum et regum / Weiland L. (ed.) // Monumenta Germaniae Historica. Constitutiones. T. II. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1896. T. II. 698 p.

Weinfurter 1995 - Weinfurter St. Die Entmachtung Heinrichs des Löwen // Heinrich der Löwe und seine Zeit. Herrschaft und Repräsentation der Welfen 1125-1235. Katalog der Ausstellung Braunschweig 1995 / J. Luckhardt and Fr. Niehoff (eds.). T. 2. Munich, 1995. S. 180189.

Wellas 1983 - Wellas M. B. Griechisches aus dem Umfeld Friedrich II. Munich: Arbeo-Gesellschaft, 1983. 226 s.

Wolf 2005 - Wolf St. Erfurt im 13. Jahrhundert. Städtische Gesellschaft zwischen Mainzer Erzbischof, Adel und Reich. Köln, etc.: Böhlau, 2005. 310 s.

Wolff 1969 - Wolff R. L. The Latin Empire of Constantinople // A History of the Crusades. Madison: University of Wisconsin Press, 1969. T. II. P. 187-233.

Information about the article

Author: Alexander V. Maiorov - Doctor of Historical Sciences Professor, Head of the Department of Museology of the St. Petersburg State University (7-9, Universitetskaya nab., St.Petersburg, 199034, Russia). e-mail: a.v.maiorov@gmail.com

Title: Between two emperors: Daniel Galytsky and the Friedrich Il's alliance with John III Vatatzes.

Summary: The creation of an alliance between the German and Nicene emperors (1237) coincides in time with the intensification of foreign policy of the Galician-Volhynian prince Daniel Romanovich. The Galician-Volhynian chronicle testifies to the participation of Daniel and his brother Vasilko in the conflict of the Austrian Duke Frederick the Quarrelsome with the Emperor Frederick II. This fact is explained in the light of the dynastic relations of the Volhynian Romanovichs and the Austrian Babenbergs: the Galician-Volhynian princess Euphrosyne (the mother of Daniel and Vasilko) and the Austrian Duchess Theodora (mother of Frederick the Quarrelsome) were of the same family - the family of the Byzantine emperor Isaac II Angelos. The documents of the Imperial Chancellery testify to the contacts of Frederick II with a certain "King of Rus", which took place in Vienna at the beginning of 1237. It is very likely that this designation refers to Daniel Romanovich. An analysis of West European sources shows that the title "King of Rus" in the middle of the 13th century. is consolidated, above all, for Daniel Galytsky. The same title already in the beginning of the 13th century in Western European sources was applied to the father of Daniel - Roman Mstislavich, - the ally and relative of the German King Philip of Swabia, the uncle of Emperor Frederick II. The contacts of the German Emperor with Daniel Romanovich, the ally of the Hungarian King Bela IV (Daniel for some time recognized the vassal dependence on Bela), immediately preceded the creation of the military-political alliance between the German and Nicene emperors. Thanks to his dynastic and political ties, at the same time as Staufen and the rulers of Nicaea, Daniel Galitsky could play the role of an intermediary between the two emperors who sought rapprochement with each other to achieve common foreign policy goals.

Key words: Galician-Volhynian Prince Daniel Romanovich, German Emperor Frederick II, Nicene Emperor John III Vatatzes, Hungarian King Bela IV, Austrian Duke Frederick the Quarrelsome.

References (transliteration)

Biblioteka literatury Drevney Rusi [Library of Literature of Ancient Rus]. St.Petersburg: Nauka, 1997. T. 5. 527 p. (In Russian).

Hrushesvky M. S. Khronologiia podii Halyts'ko-Volyns'koi litopysy [Chronology of events of the Galician-Volyn chronicle]. Zapysky Naukovoho tovarystva imeni Shevchenka. 1901, no. 41, pp. 1-72 (In Ukrainian).

Hrushesvky M. S. Istoriia Ukrainy-Rusy [History of Ukraine-Russia]. T. III. Lviv, 1905. 586 p. (In Ukrainian).

Dancheva-Vasileva A. Bulgariia i Latinskata imperiia (1204-1261) [Bulgaria and the Latin Empire (1204-1261)]. Sofia: Izd. na BAN, 1985. 205 p. (In Bulgarian).

Dimitrov Kh. Bulgaro-ungarski otnosheniia prez srednovekovieto [Bulgarian-Hungarian relations in the Middle Ages]. Sofia: Akademichno izdatelstvo "Prof. Marin Drinov", 1998. 424 p. (In Bulgarian).

Zhavoronkov P. I. Nikeiskaia imperiia i Zapad (vzaimootnosheniia s gosudarstvami Apeninskogo poluostrova i papstvom) [Nicene Empire and the West (relations with the states of the Apennine Peninsula and the papacy)]. Vizantiiskii Vremennik. 1974, no. 36, pp. 100-121 (In Russian).

Maiorov A. V. Pokhod Romana Mstislavicha 1205 goda: v Saksoniiu ili v Pol'shu? [Roman Mstislavich's campaign of 1205: to Saxony or to Poland?]. Voprosy Istorii 2008, no. 11, pp. 36-49 (In Russian).

Maiorov A. V. Neizvestnyi fakt biografii Daniila Galitskogo [Unknown fact of the biography of Daniil Galitsky]. Rossica antiqua. 2010, no. 2, pp. 140-148 (In Russian).

Maiorov A. V. Pokhod russkikh voisk v Maraviiu i bor'ba za "avstriiskoe nasledstvo" v 1252-1253 gg. [The campaign of Russian troops in Moravia and the struggle for the "Austrian inheritance" in 1252-1253.]. Voenno-istoricheskii zhurnal 2012, no.3, pp. 49-54 (In Russian).

Maiorov A. V. Illustri regi Russiae: korolevskii titul russkikh kniazei v pervoi polovine XIII v. [Illustri regi Russiae: royal title of Russian princes in the first half of the 13th century]. Stratum plus. 2015, no. 6, pp. 53-61 (In Russian).

Maiorov A. V. «Cum quodam rege Rucsie singelariter in prelio dimicans...»: Byl li Daniil Galitskii uchastnikom bitvy na Leite? [«Cum quodam rege Rucsie singelariter in prelio dimicans.»: Was Daniil Galitsky a participant in the Battle of Leyte?]. DrevniaiaRus': voprosy medievistiki. 2016, no. 4, 35-51. (In Russian).

Pashuto V. T. Vneshniaia politika Drevnei Rusi [Foreign policy of Ancient Russia]. Moscow: Nauka, 1968. 478 p. (In Russian).

Abulafia D. Frederick II: A Medieval Emperor. New York; Oxford: Oxford University Press, 1988. 466 p.

Acconcia Longo A. Per la storia di Corfu nel XIII secolo. Rivista di studi bizantini e neoelleniciNS. 1985-1986, no. 22-23, pp. 209-243.

Auer L. Eine österreichische Briefsammlung aus der Zeit Friedrichs des Streitbaren. Mitteilungen des Instituts für österreichische Geschichtsforschung. 1969. (77), pp. 43-77.

Auvray L. (ed.). Les Registres de Grégoire IX. T. II. Paris: Thorin et fils., 1907.

Auvray L. (ed.). Les Registres de Grégoire IX. T. III. Paris: Thorin et fils., 1910.

Bialoskôrska K. Wqchock. Opactwo cystersöw. Warsaw: Arkady, 1960. 122. p

Bialoskôrska K. W^chocka rezydencja ksi^zçca. Nieznany epizod z dziejôw Polski wczesnopiastowskiej, Biuletyn historii sztuki. 1979, no. 41/3, pp. 135-178.

Böhmer J. Fr., Ficker J., Winkelmann E. (eds.). Regesta Imperii. T. V/1. Innsbruck, 1881.

Borsari S. Federigo II e l'Oriente bizantino. Rivista Storica Italiana. 1951, no. 63, pp. 279-291.

Brand Ch. M. Byzantium confronts the West. 1180-1204. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1968. 328 p.

Brunner K.. Zum Prozeß gegen Herzog Friedrich II. von 1236. Mitteilungen des Instituts für österreichische Geschichtsforschung. 1970, no. 78, pp. 260-273.

Caproni R. La battaglia di Cortenova. Bergamo: Cassa rurale ed artigiana di Covo, 1987. 112 p.

Carbonetti Vendittelli C. (ed.). Il registro della cancelleria di Federico II del 1239-1240. T. 1—II. Roma: Istituto storico italiano per il Medio Evo, 2002. 1069 p.

Cavallera G. U. Il carme di Giorgio di Gallipoli per l'arrivo dell'imperatore Giovanni III Doukas Vatatzes, in H. A. Cavallera and Q. Gianfreda (eds.) "Fides et pulchritudo simul". Scritti in memoria di Mons. Grazio Gianfreda. Lecce, 2017. Pp. 243-251.

Csendes P. Philipp von Schwaben: ein Staufer im Kampf um die Macht. Darmstadt: Primus Verlag, 2003. 240 p.

D^browski D. Daniel Romanowicz kröl Rusi (ok. 1201-1264). Biografia polityczna. Krakow: Avalon, 2012. 540 p.

Dembowski P. Philippe Mousket and his 'Chronique rimée', in: G. R. Mermier (ed.), Contemporary Readings of Medieval Literature. An Arbor: Michigan Romance Studies, 1989. Pp. 93-113.

Budkowa S., Garbacik I., Kaminski A. et al. (eds.). Ioannis Dlugossii Annales seu Cronicae incliti Regni Poloniae. T. V-VI. Warszawa: Panstwowe Wydawn. Naukowe, 1973 . 566 p.

Dörrie H. Drei Texte zur Geschichte der Ungarn und Mongolen: Die Missionsreisen des fr. Julianus O. P. ins Uralgehiet (1234/5) und nach Rußland (1237) und der Bericht des Erzbischofs Peter über die Tartaren. Nachrichten der Akademie der Wissenschaften in Göttingen. I. Philologisch-Historische Klasse. 1956.no. 6, pp. 125-202.

Dunin-Wasowicz T. Projets missionnaires cisterciens dans la Rus' du sud-ouest aux XIIe - XIIIe siècle. Harvard Ukrainian Studies. 1988-1989, no. 12-13, pp. 531550.

Ehlers J. Heinrich der Löwe. Biographie. München: Siedler Verlag, 2009. 496 p.

Ficker A. Herzog Friedrich, der letzte Babenberger. Innsbruck: Wagner, 1884.

178 p.

Fornari C. Federico II condottiero e diplomatico. Bari: M. Adda, 2000. 94 p.

Franchi A. La svoltapolitico-ecclesiastica tra Roma e Bisanzio (1249-1254): la legazione di Giovanni da Parma, il ruolo di Federico II. Rome: Pontificium Athenaeum Antonianum, 1981. 308 p.

Gigante M. (ed.). Poeti bizantini di Terra d'Otranto nel secolo XIII. Neapel: Congedo, 1979. 244 p.

Görich K. 2008. Normen im Konflikt Kaiser Friedrich II. und der 'Prozess' gegen Herzog Friedrich den Streitbaren von Österreich, in: K. Görich, J. Keupp, Th. Broekmann (eds.). Herrschaftsräume, Herrschaftspraxis und Kommunikation zur Zeit Kaiser Friedrichs II. München: Herbert Utz, 1988-1989. Pp. 363-389.

Haluscynskyj T., Wojnar M. (eds.). Acta Innocentii PP. IV (1243-1254). Rome, 1962. 226 p.

Hausmann Fr. Kaiser Friedrich II. und Österreich, in: J. Fleckenstein (ed.), Probleme um Friedrich II. Sigmaringen, 1974. Pp. 225-308.

Hoffmann J. Rudimente von Territorialstaaten im byzantinischen Reich, 10711210. München: Institut für Byzantinistik und Neugriechische Philologie der Universität, 1974. 182 p.

Holder-Egger O. Aus Handschriften des Erfurter St. Petersklosters. Neues Archiv der Gesellschaft für ältere deutsche Geschichtskunde zur Beförderung einer Gesammtausgabe der Quellenschriften Deutscher Geschichten des Mittelalters. 1897, no. 22, pp. 501-541.

Huber A. Geschichte Österreichs. T. I. Gotha, 1885. 646 p.

Huillard-Breholles J.-L.-A. (ed.). Historia diplomatica Friderici Secundi. T. V/1. Paris: Plon, 1857. 696 p.

Huillard-Breholles J.-L.-A. (ed.). Historia diplomatica Friderici Secundi. T. V/2. Paris: Plon,1860. 724 p.

Jacobo Malvecio. Chronicon Brixianum, ed. L. A. Muratori. Rerum Italicarum Scriptores. T. XIV. Milan, 1729, pp. 771-1005.

Jaffe Ph. (ed.). Annales Placentini Gibellini a. 1154-1284, in: Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1863. T. XVIII. Pp. 457-581.

Jaffe Ph. (ed.). Annales Sanctae lustinae Patavini a. 1207-1270, in: Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1866. T. XIX. Pp. 148-193,

Juritsch G. Geschichte der Babenberger und ihrer Länder. 976-1246. Innsbruck: Wagner, 1894. 724 p.

Kantorowicz E. Kaiser Friedrich der Zweite. T. I. Düsseldorf; München: Bondi, 1963. 650 p.

Kantorowicz E. Kaiser Friedrich der Zweite. T. II. Düsseldorf ; München: Bondi, 1964. 336 p.

Kirmse E. Die Reichspolitik Hermann I., Landgrafen von Thüringen und Pfalzgrafen von Sachsen (1190-1217). T. 2. Zeitschrift des Vereins für Thüringische Geschichte und Altertumskunde. N. F. 1910-1911, no. 20, pp. 1-42.

Kosztolnyik Z. Hungary in the Thirteenth Century. New York: East European Monographs, 1996. 510 p.

Krieb St. Vermitteln und Versöhnen. Konfliktregelung im deutschen Thronstreit, 1198-1208. Köln; Weimar; Wien: Böhlau, 2000. 252 p.

Lechner K. Die Babenberger. Markgrafen und Herzoge von Österreich, 9761246. Wien, etc.: Böhlau, 1976. 478 p.

Lohrmann K., Opll Fr. (eds.). Regesten zur Frühgeschichte von Wien. Wien: Verein für Geschichte der Stadt Wien, 1981. 200 p.

Maiorov A. V. The daughter of a Byzantine Emperor - the wife of a Galician-Volhynian Prince. Byzantinoslavica. 2014, no. 72/1-2, pp. 188-233.

Maiorov A. V. The imperial purple of the Galician-Volynian princes. Rusin. 2014, no. 2, pp. 147-161.

Maiorov A. V. Ecumenical Processes in the mid-13th century and the Union between Russia and Rome. Zeitschrift für Kirchengeschichte. 2015, no. 126/1, pp. 1134.

Maiorov A. V. The Alliance between Byzantium and Rus' before the Conquest of Constantinople by the Crusaders in 1204. Russian History. 2015, no. 42/3, pp. 272303.

Maiorov A. V. Angelos in Halych: Did Alexios III Visit Roman Mstislavich? Greek, Roman, and Byzantine Studies. 2016, no. 56/2, pp. 343-376.

Maiorov A. V. Byzantium, Rus and Cumans in the early 13th century. Acta OrientaliaAcademiae ScientiarumHungaricae. 2018, no. 71/1, pp. 7-27.

Markus St. Federico II e l'Ungheria, in: Atti del Convegno internazionale di Studi Federiciani. VII centenario della morte di Federico II, imperatore e re di Sicilia. Palermo: Renna, 1952. Pp. 205-223.

Maschke E. Die Wirtschaftspolitik Kaiser Friedrichs II. im Königreich Sizilien. Vierteljahrschrift für Sozial- und Wirtschaftsgeschichte. 1966, no. 53/3, pp. 289-318.

Menesto E. (ed.). Giovanni di Pian di Carpine. Storia dei Mongoli. Spoleto: Centro italiano di studi sull'alto medioevo, 1989. 522 p.

Merendino E. Quattro lettere greche di Federico II. Atti della Accademia di Scienze Lettere e Arti di Palermo. Series IV. 1974-1975, no. 34/2, pp. 293-352.

Merendino E. Federico II e Giovanni III Vatatzes. Byzantino-Sicula. 1975, no, 2, pp. 371-383.

Miliarakis A. 'Ioropia tov ßaotksiov Ttfç NÎKaïaç Kai tov Aeonoioiov Ttfç 'Hnsipov. Athens, 1898. 298 p.

Mitis O. von, Fichtenau H., Zöllner E. (eds.). Urkundenbuch zur Geschichte der Babenberger in Österreich. Wien: A. Holzhausens Nachfolger, 1955. T. II. 488 p.

Mitis O. von, Dienst H., Lackner Ch., Hageneder H. (eds.). Urkundenbuch zur Geschichte der Babenberger in Österreich. Wien; München: A. Holzhausens Nachfolger, 1997. T. IV/2. 420 p.

Moravcsik Gy. Byzantium and the Magyars. Budapest: Akadémiai Kiado, 1970. 148 pp.

Norden W. Das Papsttum und Byzanz. Die Trennung der beiden Mächte und das Problem ihrer Wiedervereinigung bis zum Untergange des byzantinischen Reiches. Berlin: Behr, 1903. 764 p.

Opll F. Studien zur frühen Wiener Handelsgeschichtero Wiener Geschichtsblätter. 1980, no. 35, pp. 49-62.

Patze H. Die Entstehung der Landesherrschaft in Thüringen. Marburg: Böhlau, 1961. T. I. 288 p.

Perfecky G. A. (ed.). The Galician-Volynian Chronicle: The Hypatian Codex. T. 2. München: W. Fink, 1973. 186 p.

Peruffo A. La battaglia di Cortenuova (1237): e le ultime battaglie della Lega Lombarda. Zanica: Soldiershop Publishing, 2017. 120 p.

Rady M., Veszprémy L. (eds., transl. and annot.). Anonymus and Master Roger, Budapest; New York: Central European University Press,2010. 268 p.

Rhoby A. Wer war die „zweite" Theodora von Österreich? Analyse des Quellenproblems. Byzantina etNeograeca Vindobonensia. 2004, no. 24. 387-396 pp.

Rhoby A. Byzanz und „Österreich" im 12./13. Jahrhundert: Mythos und Realität, in A. Speer and Ph. Steinkrüger (eds.), in: Knotenpunkt Byzanz. Wissensformen und kulturelle Wechselbeziehungen. Berlin; Boston: De Gruyter, 2012. 589-610.

Rolandini Patavini. Cronica in factis et circa facta marchie Trivixane, in: Muratori L.A. (ed.). Rerum Italicarum Scriptores. Milan, 1726. T. VIII. cols. 122-434.

Rückert M. M. Irene-Maria, Gemahlin Philipps von Schwaben, und ihre Kinder, in: A. Fössel, K.-H. Ruess et al., in: Frauen der Staufer. Göppingen: Gesellschaft für staufische Geschichte e.V., 2006. Pp. 74-89.

Schannat Fr. J. (ed.). Vindemiae literariae. T. II. Leipzig, 1724. 156 p.

Scheffer-Boichorst P. (ed.). Albrici monachi Triumfontium Chronikon, in: Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1874. T. XXIII. Pp. 631-950.

Scheibelreiter G. Leopold VI., Lexikon des Mittelalters. T. 5. München; Zürich: Artemis Verlag, 1991. Cols. 1900-1901.

Scheibelreiter G. Die Babenberger: Reichsfürsten und Landesherren. Wien: Böhlau. 2010. 416 p.

Schütte B. König Philipp von Schwaben. Itinerar - Urkundenvergabe - Hof. Hannover: Hahn, 2002. 594 p.

Spindler M., Kraus A., Die Auseinandersetzungen mit Landesadel, Episkopat und Königtum unter den drei ersten wittelsbachischen Herzögen (1180-1253), in: M. Spindler, A. Kraus (eds.), Handbuch der Bayerischen Geschichte. München: Beck, 1988. T. 2. 5-52.

Tautu A. L. (ed.). Acta Honorii III (1216-1227) et Gregorii IX (1227-1241). Rome: Typis Vaticanis,1950. 400 p.

Tebruck St. Reinhardsbrunner Geschichtsschreibung im Hochmittelalter. Frankfurt, etc.: P. Lang, 2001. 458 p.

Theiner A. (ed.). Vetera Monumenta Historica Hungariam. Rome: Typis Vaticanis, 1859. T. I. 838 p.

Thiel F. Kritische Untersuchungen über die im Manifest Kaiser Friedrichs II. vom Jahre 1236 gegen Friedrich II. von Österreich vorgebrachten Anklagen. Prag: Rohlicek und Sievers, 1905. 144 p.

Tobler A. (ed.). Philippe Mouskes, Historia regum Francorum, in : Monumenta Germaniae Historica. Scriptorum. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1882. T. XXVI. Pp. 718-821.

Turgenev A. I. (ed.). Historica Russiae Monumenta. St.Petersburg: Typis Eduardi Pratzi, 1841. T. 1. 402 p.

Van Cleve Th. The Emperor Frederick II of Hohenstaffen. Oxford: Clarendon Press, 1972. 610 p.

Van Dieten L. A. (ed.). Nicetae Choniatae Historia. Berlin: De Gruyter, 1975. 676 p.

Varga G. Ungarn und das Reich vom 10. bis zum 13. Jahrhundert: das Herrscherhaus der Arpäden zwischen Anlehnung und Emanzipation. München: Verlag Ungarisches Institut, 2003. 370 p.

Varzos K. H ysvsakoyia twv Ko^vyvwv. Thessaloniki: Kevxpo BuZavxivröv Epeuvröv, 1984. T. II. 826 p.

Waitz G. (ed.). Chronica regia Coloniensis, in: Monumenta Germaniae Historica. Scriptores Rerum Germanicarum. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1880. T. XVIII. Pp. 5-150.

Weiland L. (ed.). Constitutiones et acta publica imperatorum et regum. T. II, in: Monumenta Germaniae Historica. Constitutiones. Hannover: Impensis bibliopolii avlici Hahniani, 1896. T. II. 698 p.

Weinfurter St. Die Entmachtung Heinrichs des Löwen, in J. Luckhardt and Fr. Niehoff (eds.), in: Heinrich der Löwe und seine Zeit. Herrschaft und Repräsentation der Weifen 1125-1235. Katalog

der Ausstellung Braunschweig 1995. T. 2. München: Himer, 1995, pp. 180-189.

Wellas M. B. Griechisches aus dem Umfeld Friedrich II. München: Arbeo-Gesellschaft, 1983. 226 p.

Wolf St. Erfurt im 13. Jahrhundert. Städtische Gesellschaft zwischen Mainzer Erzbischof, Adel und Reich. Köln, etc.: Böhlau, 2005. 310 p.

Wolff R. L. The Latin Empire of Constantinople, 1204-1261, in: K. N. Setton (ed.). A History of the Crusades. Madison: University of Wisconsin Press, 1969. T. II. Pp.187-233.

The paper submitted on 29.01.2020 The paper is admitted for publication on 01.04.2020