CC BY
35
www.hjournal.ru DOI: 10.17835/2076-6297.2018.10.3.030-039
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ МЕЗОУРОВНЯ ЭКОНОМИКИ КАК СЛОЖНОЙ
СИСТЕМЫ1
00 ■н о см
О)
о ■н
<
CD
X
£
ш ш
ш <
о
I— 3 h^ I—
ш z
LL
о <
ее
ДЕРЯБИНА МАРИНА АЛЕКСАНДРОВНА,
кандидат экономических наук, главный научный сотрудник, Центр эволюционной экономики Института экономики РАН,
г. Москва,
e-mail: deryabina@transecon.ru
В статье дается теоретическое и методологическое объяснение мезоуровня экономики как сложной саморазвивающейся системы, обосновываются соответствующие направления мезоэкономического анализа. Показано развитие теоретических подходов к системным проблемам мезоуровня, а также особенности трактовки мезоуровня в рамках эволюционно-синергетической теоретической парадигмы. Мезоуровень методологически описывается как развитие «от микроскопического уровня к макроскопическому» (Г. Хакен). В отличие от многих исследований мезоуровня как пространства формирования и функционирования институтов, синергетическая теоретическая парадигма трактует его как уровень системы, на котором формируются механизмы ее самоорганизации. На мезоуровне происходит формирование структур как главной характеристики эволюции системы. Синергетическая теоретическая парадигма расширяет
X
го ш
О <
^ угол зрения на соотношение структур системы и на место в этом соотношении о
институционального системного пространства. Рассмотрены типы структур ^ самоорганизации социально-экономических систем. Описаны пространственные, временные и функциональные структуры. Показано, что структуры мезоуровня системы гораздо сложнее, чем только институциональное пространство, и тесно связаны между собой. Делается вывод о том, что эволюционно-синергетический теоретический аспект мезоанализа может быть полезным в поиске новой модели социально-экономического развития России.
Ключевые слова: мезоуровень системы; типы структур мезоуровня; пространственные структуры; временные структуры; функциональные структуры как институциональное пространство.
1 Исследование выполнено в рамках государственного задания ИЭ РАН по теме «Феномен мезоуровня в экономическом анализе: новые теории и их практическое применение».
О © Дерябина М. А., 2018
METHODOLOGICAL BASES OF THE MESOECONOMICS
AS A COMPLEX SYSTEM
MARINA A. DERYABINA,
Candidate of Economic Sciences, Institute of Economics, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia,
e-mail: deryabina@transecon.ru
The article gives theoretical and methodological explanation of the meso-level of the economics as a complex self-developed system, the directions of mesoeconomic analysis are substantiated. The development of theoretical approaches to meso-level problems is shown, as well as the meso-level interpretation in the framework of the evolutionary-synergetic theoretical paradigm. The meso-level is methodologically described as a development "from the microscopic level to the macroscopic level" (H. Haken). The reason for the allocation of the meso level is that the structures as the main characteristic of the system are formed at this level. The types of self-organization structures of the socio-economic system are considered. The spatial, temporal and functional structures are described. It is shown that the meso-level structure of the system is much more complicated than only the institutional space, and it is closely related. It is concluded that the evolutionary-synergetic theoretical aspect of mesoanalysis can be useful in the search for a new model of Russia's socio-economic development.
Keywords: meso-level of the system; types of meso-level structures; spatial structures; time structures; functional structures as an institutional space.
JEL: F63, L23, P00.
Введение: эволюция методологических подходов к мезоэкономике
В научном дискурсе по проблемам мезоуровня экономики, институтов и институциональных систем как предмета мезоэкономического анализа нередки разночтения и методологические противоречия, возникающие, правда, на фоне общего роста интереса к мезо-проблематике (Кирдина-Чэндлер и Маевский, 2017). Популярный тезис об экономике как сложной саморазвивающейся системе также по-разному трактуется в рамках различных теоретических парадигм. При этом все теоретические объяснения так или иначе выделяют в качестве опорных представления о структуре социально-экономической системы, ее микро- и макроуровни. Со временем, по мере усложнения как самой экономики, так и методов ее анализа, появилась методологическая необходимость выделения некоего «среднего звена» в качестве промежуточного в анализе иерархии уровней экономической системы.
Мезоэкономика получила объяснение в качестве «естественного поля формирования и действия экономических институтов» (Клейнер, 2003, с. 16; Волынский, 2017, с. 40-41). Само по себе это было существенным продвижением в системном анализе экономики. Трактовка ее большинством теоретических парадигм мейнстрима как иерархии разных масштабов и сложности (уровни системы, соответственно, понимались как уровни такой иерархии) заменялась системным, по сути, объяснением роли мезоэкономического пространства со свойственными ему функциями в структуре и эволюции системы (Мезоэкономика развития, 2011). Мезоэкономический подход, опираясь на структурное единство системы, интегрирует методологический аппарат исследования микро- и макроэкономики — на мезоуровне учитываются как индивидуальные особенности экономических агентов, так и закономерности их группового поведения (Колесник, 2015, с. 6-7). Понятно, что речь идет о специальном пространстве формальных и неформальных отношений агентов, а это и есть институты. При этом и сам мезоуровень, в свою очередь,
оо ■н о см
О)
0 с
О" ■н
1
ф ш
ш <
о
ш
о <
ее
3
о
есть совокупность составляющих его сложных систем со своей структурой, внутренней иерархией и взаимодействиями. И это тоже институты.
В настоящее время сформировался значительный массив теоретических и методологических знаний о мезоуровне экономики как системы. Он представлен большим спектром научных подходов — от экономического мейнстрима до весьма разнообразных гетеродоксальных теорий2. В подавляющем большинстве работ с той или иной степенью определенности мезоуровень экономики рассматривается как пространство формирования и функционирования институтов. При этом многообразные научные подходы объединяет важное общее свойство — они отталкиваются в понимании мезоуровня исключительно от экономики как главного поля институциональных исследований, оставляя фактически в стороне системную ее природу, признаваемую, скорее, формально. Между тем попытки исходить в предмете мезоанализа не только из экономики как таковой, но и отталкиваться от другой составляющей — экономики как системы — могут значительно обогатить теоретические и методологические основания такого анализа.
Мезоуровень в рамках эволюционно-синергетической парадигмы
3 Системный анализ в целом и синергетическая парадигма в частности исследуют
см общие принципы, лежащие в основе функционирования систем (Хакен, 2015, с. 361). т Классики синергетики развивали свои исследования в сфере естественных наук, но
2 системные принципы и оценки распространяли и на гуманитарные науки, выделяя в
3 большинстве основополагающих работ специальные разделы по экологии, социологии, ^ экономике. Г. Хакен, исследуя «макроскопические» масштабы формирования Ф структур в системах в процессе взаимодействия их элементов и подсистем, выделял ^ пространственные, временные и пространственно-временные структуры, а также
те взаимосвязанные уровни, на которых может и должно быть выполнено описание любой системы. При этом терминологически и по существу специально обозначался
х te со
< мезоскопический уровень (Хакен, 2014, с. 65-67).
Путь к осознанию методологической необходимости мезоуровня не был простым. В классических трудах по синергетике (Г. Хакен, И. Пригожин) анализ процессов самоорганизации систем предполагал наличие в их структуре взаимодействующих
X -О х
< микроскопического и макроскопического уровней (Хакен, 1980, с. 231-235; Пригожин
X
О
и Стенгерс, 20146, с. 131-146; 208-209). На микроскопическом уровне главное ^ содержание — это огромное множество элементов, их свойств и взаимодействий, £ самоценных как таковых. Потенциально это множество элементов может образовывать х разнообразные макроскопические состояния с новыми свойствами. Однако система < только тогда погружается в новое состояние, т.е. в процесс самоорганизации, ^ когда начинается формирование ее структур. Смысл формирования структуры ^ заключается в отборе из многих мелких частностей микроскопических элементов со именно таких, которые важны для формирующейся структуры. Это, в свою о очередь, означает, что должен быть существенно сокращен объем информации, ¡2 заложенной на микроуровне, и выявлены особенности элементов, определяющие _1 поведение системы. В результате такого отбора в поведении системы существенно 2 сокращается число степеней свободы и выявляются те характеристики, которые р: упорядочивают ее эволюцию. В трудах Г. Хакена эти характеристики получили Ь название «параметров порядка», а термин стали использовать и другие авторы. ^ Эволюция системы, таким образом, происходит через изменение параметров, толкающих систему по пути чередования неустойчивых и стационарных состояний. Упорядочивание любой системы, в т.ч. и социально-экономической, по параметрам порядка требует исключения некоторой части неустойчивых микроскопических
2 См., например, рубрику «Институциональная мезоэкономика» в Журнале институциональных исследований за 2017 г., Т. 9, № 3.
переменных и удержания равновесия системы за счет меньшего числа параметров (Занг, 1999, с. 265-268)3.
И. Пригожин в понимании самоорганизации и эволюции сложных систем также исходил из их разделения на микроскопический и макроскопический уровень. Упорядочение системы он трактовал как переход от состояния хаоса к порядку. Хаос на микроуровне служит фундаментом последующих преобразующих этот хаос макроскопических явлений, приближающих систему к равновесию. Он отмечал ограниченность описания системы в терминах отдельных частных траекторий ее элементов. Им была создана теория ансамблей, объясняя которую Пригожин ссылался на наглядные примеры. В качестве примера «ансамблевого» подхода он приводил историю архитектуры, которая имеет в виду не отдельные кирпичики, а здания в целом. В свою очередь, история в целом подразумевает не изменения природы отдельных людей, а изменение отношений между ними за счет развития средств связи и взаимодействий. По Пригожину, нелинейное развитие предполагает такое описание хаотических систем, их эволюции во времени, которое достижимо только на уровне ансамблей (Пригожин и Стенгерс, 20146, с. 131-146; с. 208; Пригожин и Стенгерс, 2014а, с. 209-210). Эволюция системы выбирает свою траекторию из многих возможных вариантов (хаоса), т.е. происходит отбор вариантов эволюции на основе конкретного выбора по конкретным характеристикам из их множества — ансамблей. Теория ансамблей послужила для Пригожина ключевым пунктом понимания динамики, т.е. естественного упорядочивания системы во времени.
Мезоуровень и формирование структур системы
Развитие теоретических представлений об уровнях организации и эволюции систем требовало методологически зафиксировать тот уровень, на котором формируются и действуют параметры порядка и ансамбли траекторий эволюции. Это тем более необходимо при описании системной эволюции за счет сведения к системам меньшей размерности, а также сведения сложных систем к более простым (Занг, 1999, с. 266-267; Николис и Пригожин, 2017, с. 122, 130). Именно поэтому Г. Хакен выделил мезоуровень в качестве необходимого для описания (и понимания) природы субординации уровней развития «от микроскопического мира к макроскопическому»4. Методологический смысл выделения мезоуровня заключается в том, что именно на этом уровне происходит формирование структур как главной характеристики системы. И именно поэтому, как отмечал Г. Хакен, во многих случаях систему вообще достаточно анализировать на ° мезоуровне, т.к. формируемые на этом уровне структуры уже содержат необходимую информацию об эволюции системы и ее самоорганизации.
Во-первых, на мезоуровне, как отмечалось, происходит колоссальное сжатие q информации (отбор характеристик из многочисленных частностей микроуровня), отбирается и сохраняется только та, которая имеет реальное и решающее значение для формирования структур. Во-вторых, именно на мезоуровне реализуются последствия # воздействия параметров порядка, которыми оперирует макроуровень. Этим и объясняется ключевое значение мезоуровня для системного, в т.ч. и для социально- о экономического анализа. В соответствии с синергетической теоретической парадигмой ¡^ система только тогда может квалифицироваться как самоорганизующаяся, когда она обретает структуру — пространственную, временную и функциональную (Хакен, 2014, q с. 34). Иными словами, самоорганизация есть такое упорядочение системы, которое выражается в спонтанном образовании и эволюции структур (Князева и Курдюмов, 2018, с. 220). При этом в самоорганизующихся системах при изменении параметров
о
ш
о
3 Очевидно, что такой подход принципиально отличается от распространенного механистического представления экономики как иерархии уровней, составляемых не только определенным типом объектов, но и агрегированием величин, их <С определяющих, по мере восхождения от более низкого к более высоким уровням иерархии (Кирдина-Чэндлер, 2017, с. 6—7). ^
4 Такое название Г. Хакен дал главе 2 своей монографии «Информация и самоорганизация: Макроскопический подход к ^ сложным системам».
может образовываться иерархия структур, не обусловленная внешними воздействиями. Структуры, в свою очередь, могут усложняться во времени и в пространстве (Хакен, 2015, с. 20-21).
Упомянутые типы структур вполне адекватно могут описывать самоорганизацию
и эволюцию социально-экономических систем. Синергетический подход позволяет
наблюдать и квалифицировать содержание системной эволюции — периодичность
процессов, чередование их замедления и ускорения, формирование или, напротив,
распад структур, их сближение и стирание различий между ними. Важно, что
синергетический подход выявляет усиление нелинейного характера современной
глобализированной экономики, позволяет объяснить и понять то, что не укладывается
в традиционные критерии линейного развития. Что же касается мезоуровня и
мезоскопического анализа, то синергетическая теоретическая парадигма открывает
более широкий угол зрения на соотношение структур и на место в этом соотношении
упоминавшегося выше институционального системного пространства. Для
мезоэкономического анализа и понимания роли экономических институтов такой
подход создает существенную методологическую определенность. Институциональное
содержание локализуется в сегменте функциональных структур, составляющих
3 только часть структуры системы. Поэтому простое отождествление мезоуровня о
см экономики с экономическими институтами сильно упрощает картину и препятствует
т квалифицированному объяснению экономики как сложной саморазвивающейся
2 системы.
<э ■н
^ Типы структур самоорганизации социально-экономических систем
Ф Пространственные структуры. В социально-экономических системах именно этот
„ тип структур является не только наиболее наблюдаемым, но и позволяет отчетливо
квалифицировать принципы и конкретные траектории эволюции системы5. Организация
m пространственных структур на различных исторических этапах всегда была важным о
< признаком самоорганизации социально-экономической системы, по которому узнавался о и оценивался общий вектор развития. На индустриальном этапе в рамках суверенных экономик складывались различные, но достаточно устойчивые типы пространственных структур в форме тех или иных иерархий — в материальном производстве, в финансовом
х
х
-О X -О
< секторе, в принципах организации управления.
X
О
На этапе постиндустриального развития начался мощный сдвиг в пространственных ^ структурах социально-экономических систем как в суверенных экономиках, так £ ив глобальном масштабе. Этот сдвиг заключается в постепенном переходе от х преимущественно иерархичной модели организации производственно-хозяйственных < и рыночных связей к формированию новой пространственной структуры, основанной ^ на сетевом укладе производственных и хозяйственных взаимодействий (Смородинская, ^ 2015). Пространственные структуры обрели форму, называемую распределенным ся производством (Смородинская и Катуков, 2017).
Указанные сдвиги хорошо объясняются в категориях синергетической теоретической парадигмы. Г. Хакен специально останавливается на вопросе об эволюции (и формировании) пространственных структур при воздействии на них параметров порядка, говоря о «пространственной зависимости переменных системы». Удерживая параметры порядка, можно получить «скелет возникающих структур», позволяющий прослеживать рост пространственной структуры. При этом следует ш иметь в виду, что сами параметры не могут быть выбраны произвольно. Они должны соответствовать нелинейному характеру системы, чтобы задавать возможные «скелеты» и траектории эволюции пространственных структур. Устойчивое состояние системы в случае изменения значений параметров управления может
5 Пространственные структуры нельзя отождествлять с территориальными. Территориальные структуры - это географическое размещение реального производства, населения, природных ресурсов, климатических зон, городских агломераций и т.п.
стать неустойчивым6. В активных средах (какими, несомненно, являются социально-экономические системы) могут возникать смешанные пространственно-временные структуры (Хакен, 2015, с. 75-77).
Конкретным примером изменения пространственных структур современной постиндустриальной экономики от иерархической модели организации к сетевому укладу стали так называемые стоимостные цепочки7. Новые структуры, «скелеты», возникают, однако, не одномоментно. Они исподволь готовились в ходе развития и прагматического осмысления длительных трендов хозяйственной практики, мировой торговли, разделения труда. При этом методологически важно, что как прообраз современных пространственных структур они формировались на основе изначального выбора на микроэкономическом уровне экономическими агентами в качестве хозяйственных предпочтений и стремления выстраивать в соответствии с этими предпочтениями новые связи (сбытовые, снабженческие, информационные) (Пилясов, 2011, с. 6-7). Теория общего равновесия, в которой пространственное распределение объяснялось через микроэкономический механизм (микрорешения фирм, производителей и работников), принадлежит П. Кругману (Кг^тап, 1979; Кг^тап, 1991).
Современные глобальные (и суверенные) стоимостные цепочки представляют собой пространственные структуры, характеризующиеся принципиально новыми свойствами, отличными от традиционной рыночной кооперации (Смородинская и Катуков, 2017, с. 73-75, 83-87). Во-первых, межфирменные связи переместились в основном с обмена конечной продукцией на производство и торговлю промежуточной продукцией. При этом цепочки операций по созданию конечного продукта выходят за рамки одной компании и одной страны и организуются как совместный проект многих компаний из разных стран. Создаются пространственные межфирменные сети (сетевой уклад), в рамках которых циркулируют потоки добавленной стоимости между участниками. При этом крупные международные фирмы, организующие такие цепочки, осуществляют не просто рыночную координацию (как в индустриальной рыночной экономике), а координацию информационно-сетевых связей между участниками в целях создания продукта мирового уровня8.
Во-вторых, в рамках цепочек последовательные стадии производства не замыкаются организационно и юридически границами соответствующих корпораций, оо а «распределяются» по тем фирмам и странам, где эти производства обеспечивают о
сб
о с
более высокую эффективность. Получается сложная распределенная бизнес-сеть из юридически самостоятельных, но функционально связанных звеньев. Таким образом, принципиально меняется пространственная структура экономической системы: от традиционных иерархических конструкций до распределенного производства, от хаотического переходного состояния до новой устойчивости. Возникает новый горизонтальный сетевой уклад (Смородинская и Катуков, 2017, с. 77-78, 94).
Временные структуры. В отличие от пространственных структур, временные ш структуры сложно наблюдать, сложно идентифицировать, их труднее вычленить из о общего структурного поля системы как содержательно, так и технически. Поэтому временные структуры — один из наиболее дискуссионных элементов мезоскопического анализа системы. Вместе с тем роль временных структур для понимания эволюции сложных социально-экономических систем трудно переоценить. Описанные выше пространственные структуры всегда существуют и эволюционируют во времени — в
о
■н
£
ш <
о
ш
6 Это особенно важно в ситуациях, когда возникает объективная потребность изменить «скелет» возникающих пространственных структур и найти новую траекторию эволюции системы.
7 В литературе используются близкие по смыслу термины - цепочки поставок, продуктовые цепочки, ценностные цепочки, цепочки добавленной стоимости, стоимостные цепочки, глобальные производственные цепочки. Вне зависимости от контекста использования этих понятий все их роднит главное - перечисленные цепочки организуются как распределенная пространственная сеть, структуры с относительно устойчивыми связями.
8 См. также (Ореховский, 2016).
О
процессе идентификации и осознания цели, создания соответствующей организационной структуры, реализации цели и начала поиска следующей.
В рамках синергетической теоретической парадигмы объяснению временных структур придается большое значение. Модус времени — неизбежный способ существования и функционирования системы, предполагающий целый ряд обязательных характеристик. В противовес упрощенному пониманию временных структур как физической последовательности прошлого, настоящего и будущего, свойственному линейным представлениям о развитии, синергетическая парадигма исследует временные структуры системы с точки зрения близости или отдаленности от точки нарушения равновесия в развитии системы. Связи в системе лишь относительно устойчивы — в рамках того или иного периода времени. Структуры могут быть «старыми» и «молодыми» не в зависимости от момента их появления, а в зависимости от срока их существования в системе. Молодые структуры — из будущего. Старые структуры — из прошлого. Настоящее, в соответствии с этим, всегда состоит из элементов прошлого и будущего. Получается, что старые структуры не просто из прошлого, их главный признак в том, что это медленно уходящие структуры. А молодые структуры, напротив, являются «быстро сгорающими» структурами (Князева и Курдюмов, 2018, с. 121). 3 Целостная концепция модуса времени в эволюции системы, синергетическая по
см своей сути, выстроена в философии М. Хайдеггера (Хайдеггер, 1993). В соответствии гс с этой концепцией, прошлое — это следы прежних, но не исчезнувших процессов, это 2 «память» системы. Будущее — это множество возможных траекторий эволюции системы. S Поэтому подлинное время — это не последовательность, а вечное присутствие временных ^ структур. Хайдеггер говорит о некой «времённости» (Zeitlichkeit), которая «изначально ^ временится из будущего» (Heidegger, 1986, s. 328-331)9.
Сложная структура системы представляет собой некую суперпозицию ряда структур разного возраста, конкретные области локализации которых определенным образом взаимно перекрываются10. В связи с этим при анализе временных структур эволюционно
х го ш
< развивающейся нелинейной системы необходимо, во-первых, увидеть в ее сегодняшнем о состоянии те звенья и сегменты, в которых процессы в данный момент времени
протекают так, как они шли во всей системе в прошлом. Во-вторых, нужно видеть также и те элементы и сегменты, в которых уже сейчас процессы идут так, как они будут идти
X -Û х
< во всей системе в будущем (Князева и Курдюмов, 2018, с. 153-156). Такой временной
X
О
детерминизм хорошо поддерживает анализ временных структур настоящего. Временные
Ц структуры будущего понять сложнее. Хайдеггер оперировал ими как своего рода
£ проектом, как возможностью свершиться, наступить. Главное в концепции временных
х структур будущего — присутствие их уже в настоящем в качестве собственного прошлого.
< Поэтому временной детерминизм создает определенные границы, рамки возможного в го
^ проектировании эволюции социально-экономической системы.
^ В инновационной экономике пространственно-временное представление
со структурной эволюции подтверждается практически ежедневно. Так, нейросети уже ш
¡5 помогают принимать важные решения, причем в рамках очень крупных промышленных
¡2 проектов. А надвигающаяся революция в банковском деле, очевидно, принесет с собой гс
_1 не только отказ от наличных расчетов, но и от таких на сегодняшний день сравнительно
2 молодых продуктов, как банковские карты. Все это — не что иное, как точки опоры в
р: развитии системы, «подсказываемые» из будущего.
Ь Функциональные структуры. Как упоминалось, мезоуровень экономики
гс нередко трактуется как совокупность и пространство действия институтов. Между тем, синергетический анализ социально-экономических систем позволяет увидеть
о
<С 9 Термин «изначально времениться из будущего» распространен в научной литературе о концепции времени, а М.
Хайдеггером используется как рабочий, хотя сам временной детерминизм ведет свою историю еще из античной философии. 10 П. Кругман, в своей концепции экономической географии отмечает колоссальные эффекты зависимости сложившегося размещения производительных сил в пространстве от прошлого пути (Пилясов, 2011, с. 20; Кги^ап, 1987, р. 47).
гораздо более сложную картину. Если исходить из положения о роли мезоскопических структур для упорядочения системы за счет максимального сокращения избыточной информации, то на передний план выходит поиск главных особенностей, существенных для образования структур и позволяющих обобщать, группировать элементы системы и находить нормы их упорядоченного функционирования. Это и есть институты. Г. Хакен называл их «переменными» (Хакен, 2014, с. 65-67).
Для понимания универсальных законов, описывающих и объясняющих функционирование сложной системы, необходимо знать, для какого уровня, макроскопического или микроскопического, они предназначены. От этого будет зависеть специфика организации и структуры фундаментальных свойств системы или, если угодно, модель сложной системы. Здесь опять уместно вспомнить о том, что макроскопическое и мезоскопическое описание системы позволяет за счет колоссального сжатия информации получить понимание глобальных, фундаментальных ее свойств. К их числу относится и соотношение между отдельными макроскопическими переменными. Однако к этим макроскопическим переменным, в конечном счете, приводят конкретные индивидуальные микроскопические события, которые по самой своей природе могут оказаться недостаточно известными на других уровнях (Хакен, 2014, с. 26-28).
Представленные институтами функциональные структуры изначально связаны (взаимно перекрываются) с пространственными и временными структурами, причем их собственная специфика состоит в формировании рамок, ограничений, предпочтений и стимулов. Мезоскопические функциональные структуры обеспечивают нормы устойчивых состояний в процессе эволюции системы. Для мезоэкономического анализа это означает, что экономика нуждается для своего устойчивого функционирования в мезоструктурах и механизмах и постоянно осуществляет поиск таких норм и правил (Кирдина-Чэндлер и Маевский, 2017, с. 12).
Заключение
Современная постиндустриальная экономика характеризуется существенными сдвигами в конфигурации и соотношении описанных структур мезоуровня. Возникают новые, отвечающие настоящему этапу характеристики каждого типа структур и их взаимодействий. Речь, прежде всего, идет об упоминавшемся сдвиге от преимущественно иерархической модели экономики к сетевому укладу. Этот переход затрагивает не оо только мезоуровень экономической системы, но всю систему в целом. Как было показано, о
сб
о с
наиболее наблюдаемыми происходящие изменения являются в пространственных структурах. Происходит переход от фирм как наиболее эффективных иерархических деловых организаций индустриальной эпохи к варианту проектов как адекватному постиндустриальным условиям способу сетевой организации предпринимательской деятельности (Ореховский, 2016, с. 23-25). Характерно, что системные изменения происходят во всех типах структур одновременно. В рамках проектов объединяются ф усилия специально организованного сетевого сообщества, границы участников которого могут совпадать, но чаще всего не совпадают с формальными границами фирм. Проект как пространственная структура всегда действует также и во временном измерении. Он имеет начальную и конечную стадии эволюции, предполагающей сочетание «старых»
-Ж-Ж- <£
и «новых» временных структур. Проект как сеть обязательно имеет функциональное ^ измерение — нормы взаимодействий элементов пространственных структур, р организационные рамки которых не обязательно фиксируются юридически.
Понимание трендов постиндустриального развития может существенно помочь в поиске адекватной социально-экономической модели для России. Знание и понимание системных ограничений означает возможность не только гармоничного выбора траектории развития, но и сбережение потенциальной энергии общества. Методологические аспекты мезоуровня и мезоэкономического анализа могут
способствовать обоснованному выбору конкретных подходов к осуществлению намеченного стратегического рывка в развитии России.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Волынский А. И. (2017). Мезоуровень как объект исследования в экономической литературе современной России // Журнал институциональных исследований, Т. 9, № 3, с. 36-49.
Занг В.-Б. (1999). Синергетическая экономика. Время и перемены в нелинейной экономической теории. М.: Мир.
Кирдина-Чэндлер С. Г. и Маевский В. И. (2017). Методологические вопросы анализа мезоуровня в экономике // Журнал институциональных исследований, Т. 9, № 3, с. 7-23.
Кирдина-Чэндлер С.Г. (2017). Мезоуровень: новый взгляд на экономику? Научный доклад. М.: Институт экономики РАН.
Клейнер Г. Б. (2003). Мезоэкономические проблемы российской экономики // Экономический вестник Ростовского государственного университета, Т. 1, № 2, с. 11-18.
Князева Е.Н. и Курдюмов С.П. (2018). Основания синергетики: Синергетическое мировидение. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ».
Колесник Г. В. (2015). Моделирование конкуренции в иерархических социально-экономических системах. М.: ЛЕНАНД.
Мезоэкономикаразвития. (2011). Под ред. члена-корреспондента РАН Г. Б. Клейнера. э- М.: Наука.
^ Николис Г. и Пригожин И. (2017). Познание сложного: Введение. М.: ЛЕНАНД.
° Ореховский П. А. (2016). Концепт «фирмы» в свете «нового духа капитализма»:
(I Л. Болтански и Э. Кьяпелло: сети и новые классы // Общественные науки и современность, ? № 4, с. 21-35.
Пилясов А. Н. (2011). Новая экономическая география (НЭГ) и ее потенциал для о изучения размещения производительных сил России // Региональные исследования, f № 1 (31), с. 3-31.
g Пригожин И. и Стенгерс И. (2014а). Порядок из хаоса: Новый диалог человека с
^ природой. М.: Едиториал УРСС.
Пригожин И. и Стенгерс И. (2014б). Время. Хаос, Квант: К решению парадокса времени. М.: Едиториал УРСС.
Смородинская Н. В. (2015). Глобализированная экономика: от иерархий к сетевому укладу. М.: ИЭ РАН.
Смородинская Н. и Катуков Д. (2017). Распределенное производство и «умная» повестка национальных экономических стратегий // Экономическая политика, Т. 12, № 6, с. 72-101.
Хайдеггер М. (1993). Время и бытие. М.: Республика. Хакен Г. (1980). Синергетика. М.: Изд-во «Мир». ш Хакен Г. (2014). Информация и самоорганизация: Макроскопический подход к
§ сложным системам. М.: УРСС: ЛЕНАНД.
ю Хакен Г. (2015). Синергетика: Принципы и основы. Перспективы и приложения.
< Ч. 2: Перспективы и приложения: Иерархии неустойчивостей в самоорганизующихся о системах и устройствах. М.: УРСС. ЛЕНАНД.
з Heidegger, M. (1986). Sein und Zeit. 16 Auflage. Max Niemeyer Verlag Tübingen.
Krugman, P. (1979). Increasing returns, monopolistic competition, and international trade // Journal of International Economics, 9, 469-479.
Krugnan, P. (1987). The narrow moving band, the Dutch disease, and the competitive consequences of Mrs Thatcher // Journal of Development Economics, 27, 41-55.
Krugman, P. (1991). Increasing returns and Economic Geography // Journal of Political Economy, 99(3), 483-499.
<
tc x
CD
REFERENCES
VolynskiiA. (2017). Mesolevel as Object of Research in the Scientific Economic Literature of Contemporary Russia. Journal of Institutional Studies, 3(9), 36-49. (In Russian).
Haken, H. (1980). Synergetic. Moscow: Mir. (In Russian).
Haken, H. (1985). Synergetic: hierarchy of instabilities in self-organizing systems and devices. Moscow: Mir. (In Russian).
Haken, H. (2014). Information and Self-Organization. Moscow: URSS: LENAND. (In Russian).
Heidegger, M. (1986). Sein und Zeit. 16 Auflage. Max Niemeyer Verlag Tübingen.
Heidegger, M. (1993). Zeit und Sein. Moscow: Respublika. (In Russian).
Kirdina-Chandler, S. and Maevsky, V. (2017). Methodological Issues of the Meso-Level Analysis in Economics. Journal of Institutional Studies, 3(9), 7-23. (In Russian).
Kirdina-Chandler, S. (2017). The Meso Level: A New Look in Economics? Working paper. Moscow: IE RAS. (In Russian).
Kleiner, G. (2003). Mesoeconomic problems of the Russian economy. The economic bulletin of the Rostov State University, 1(2), 11-18. (In Russian).
Kniazeva, E. and Kurdyumov, S. (2018). Foundation of synergetic: synergetic world-view. Moscow: Publishing house LIBROKOM. (In Russian).
Kolesnik, G. (2015). Competition modeling in hierarchical socio-economic systems. Moscow: LENAND. (In Russian).
Krugman, P. (1979). Increasing returns, monopolistic competition, and international trade. Journal of International Economics, 9, 469-479.
Krugnan, P. (1987). The narrow moving band, the Dutch disease, and the competitive consequences of Mrs Thatcher. Journal of Development Economics, 27, 41-55.
Krugman, P. (1991). Increasing returns and Economic Geography. Journal of Political Economy, 3(99), 483-499.
Mesoeconomics of development / ed. Member of corr. RAS G. Kleiner (2011). Moscow: Nauka. (In Russian).
Nikolis, G. and Prigozhin, I. (2017). Exploring Complexity. An Introduction. Moscow: LENAND. (In Russian).
Orekhovsky, P. (2016). Conzept of "The Firm" in Light of "New Spirit of Capitalism" L. Boltanski and E. Chiapello: Networks and New Classes. Obschestvennye nauki i 2 sovremennost, 4, 21-35. cm
Pilyasov, A. (2011). New economic geography and its contribution to the studies of rc placement of productive forces in Russia. Regionalnije issledovanija, 1(31), 3-31. (In ° Russian). o"
Prigogine, I. and Stengers, I. (2014a). Order out Chaos. Moscow: Editorial URSS. (In Russian). >
Prigogine, I. and Stengers, I. (2014b). Time, Chaos, Quantum. Moscow: Editorial URSS. • (In Russian). uj
Smorodinskaya, N. (2015). Globalized economy: from hierarchy to network. Moscow: IE § RAS. (In Russian).
Smorodinskaya, N. and Katukov, D. (2017). Dispersed Model of Production and Smart < Agenda of National Economic Strategies. Ekonomicheskaya Politika, 6(12), 72-101. (In o Russian).
Zhang, W.-B. (1999). Synergetic Economics. Time and Chang in Nonlinear Economics. Moscow: Mir. (In Russian).
CD
О <
cc
3
о
