Научная статья на тему 'Методики определения ритмических свойств прозы'

Методики определения ритмических свойств прозы Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
1197
259
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
РИТМ / РИТМИЧЕСКИЕ СТРУКТУРЫ (РС) / ЗАЧИНЫ И ОКОНЧАНИЯ / СИНТАГМА / КОЛОН / RHYTHM / RHYTHMIC STRUCTURES / BEGINNINGS AND ENDINGS / SYNTAGMA / COLON

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Ильина Наталия Кирилловна

В статье рассматриваются различные методики определения ритмических особенностей прозаических произведений, которые разрабатывались с начала ХХ века. К. Марбе впервые попытался вывести закон прозаического ритма на материале немецкого языка. Е.Г. Кагаров с помощью этих же методов пришел к сходным результатам на материале русской художественной прозы. Исследование пушкинской повести «Пиковая дама» Б.В. Томашевским заложило основы определения прозаического ритма с помощью статистических подсчетов зачинов и окончаний колонов. По этому же пути пошел М.М. Гиршман, устанавливая единство прозаического произведения, характерный авторский ритмостиль и ритмические изменения в сменяющих друг друга литературных направлениях. Методика Г.Н. Ивановой-Лукьяновой позволяет определить ритм прозы на слоговом, фразовом и интонационном уровнях. Разделив прозаический текст на синтагмы, Н.В. Черемисина представляет их в виде рисунков из ритмических фигур и схем, организующих ритм прозы. Л.В. Златоустова и М.А. Красноперова выявляют ритмические характеристики произведения, анализируя ритмические структуры, то есть ударные слова с зависимыми словами. Перспективы современных исследований прозаического ритма видятся в совместных усилиях литературоведов, лингвистов и программистов.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Methods of determining rhythmic properties of prose

The article considers various methods of determining rhythmic properties of prose since the beginning of the 20th century. Karl Marbe was the first who tried to determine the law of German prose rhythm. The same methods helped Yevgeniy Kagarov to arrive at similar results in Russian fiction. Boris Tomashevsky’s study of “The Queen of Spades” by Alexander Pushkin set ground to determining prose rhythm using statistic methods. They led Mikhail Girshman to the conclusion that the beginnings and endings of colons were typical of each prose work as well as of each author and literary style. Galina Ivanova-Luk’yanova used her method to show prose rhythm on the levels of syllables, phrases and intonation. Ninel Cheremisina defines phonetic words in syntagmas and presents them as figures with numerical degrees called schemes; both figures and schemes organize prose rhythm. Lyubov’ Zlatoustova and Marina Krasnopyorova analyze rhythmic structures (stressed syllables with dependent words) which reveal rhythmic characteristics of the text. Present day rhythmic studies perspectives lie in the efforts of specialists in literature, language and computer programming.

Текст научной работы на тему «Методики определения ритмических свойств прозы»

УДК 82.09

Ильина Наталия Кирилловна

кандидат филологических наук, доцент Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова

nk_ilina@mail.ru

МЕТОДИКИ ОПРЕДЕЛЕНИЯ РИТМИЧЕСКИХ СВОЙСТВ ПРОЗЫ

В статье рассматриваются различные методики определения ритмических особенностей прозаических произведений, которые разрабатывались с начала ХХ века. К. Марбе впервые попытался вывести закон прозаического ритма на материале немецкого языка. Е.Г. Кагаров с помощью этих же методов пришел к сходным результатам на материале русской художественной прозы. Исследование пушкинской повести «Пиковая дама» Б.В. Томашевским заложило основы определения прозаического ритма с помощью статистических подсчетов зачинов и окончаний колонов. По этому же пути пошел М.М. Гиршман, устанавливая единство прозаического произведения, характерный авторский ритмостиль и ритмические изменения в сменяющих друг друга литературных направлениях. Методика Г.Н. Ивановой-Лукьяновой позволяет определить ритм прозы на слоговом, фразовом и интонационном уровнях. Разделив прозаический текст на синтагмы, Н.В. Черемисина представляет их в виде рисунков из ритмических фигур и схем, организующих ритм прозы. Л.В. Златоустова и М.А. Красноперова выявляют ритмические характеристики произведения, анализируя ритмические структуры, то есть ударные слова с зависимыми словами. Перспективы современных исследований прозаического ритма видятся в совместных усилиях литературоведов, лингвистов и программистов.

Ключевые слова: ритм, ритмические структуры (РС), зачины и окончания, синтагма, колон.

Исследователей давно интересовали проблемы прозаического ритма, а также способы его функционирования в художественном тексте и в устной речи. Еще в античные времена опытные риторы обращали внимание на важную роль начальных и заключительных частей периодов в речи оратора [12].

В XVIII веке теоретики и практики русской литературы также не обошли вниманием ритмические особенности прозаических произведений разных жанров. В своей «Риторике» М.В. Ломоносов характеризовал особую роль ударений «в начале и конце периодов и их членов» [9, с. 366], подчеркивая, что для речений о важных и возвышенных предметах следует употреблять ударение на втором и на третьем складу от начала и конца периодов, а в вопрошениях и повелеваниях пристойно ударение, стоящее на первом и на последнем складу.

В начале ХХ века немецкие исследователи серьезно подошли к разработке законов прозаического ритма в области новых языков, и первым стал К. Марбе, исследовавший ритмический строй немецкого языка с позиций слогового ритма. К. Марбе и его последователи (Х. Унзер, А. Лип-ски, П. Куллманн, З. Бен, К. Тодорофф, А. Там, А. Крайнер, Фр. Гропп, Л. Бианки) подсчитывали количество неударных слогов между двумя соседними ударными (z), среднее арифметическое этих чисел (m), которое колеблется для немецкой прозы между 2,07 и 3,16, а также среднее отклонение от этой цифры (v), колеблющееся в пределах от 0,88 до 1,59. Ритм прозы характеризуется отношением v/m, причем для немецкого языка оно равно 0,464. Наиболее часто встречающееся число неударных слогов между соседними ударными равно 2. Это дало основание сформулировать закон прозаического ритма: «частота ритмических форм —, - л -и т. д. убывает, чем более z превышает число 2 или

приближается к 0» (- означает ударный слог, л неударный. - Н.И.) [Цит. по: 6, с. 44].

Среди первых отечественных ученых, применивших «методы исследования К. Марбе и его школы к русской прозаической акцентологии и ритмике», был Е.Г. Кагаров [6, с. 46]. Кроме методики Марбе, Кагаров пользовался «приемами анализа клаузул в античной прозе» [6, с. 46]. Результаты Кагарова в целом подтвердили выводы Марбе: соотношение неударных и ударных слогов (m) в русской прозе варьировалось в пределах от 2,039 до 2,55; среднее отклонение (v) или средняя вариация, как его назвал исследователь, колеблется от 0,97 до 1,17; отношение v/m у трех разных писателей (В. Брюсова, Н. Карамзина и Ф. Сологуба) равнялось 0,46, 0,47 и 0,48 соответственно [6, с. 47-48].

В это же время Б.В. Томашевский анализировал прозаический ритм А.С. Пушкина при помощи статистических подсчетов разных типов зачинов и окончаний колонов (первичных ритмических единиц прозаических художественных текстов, аналогов синтагм) в повести «Пиковая дама» [11, с. 254-318]. И хотя материалом для анализа послужили только первые три главы повести, результаты оказались весьма характерными и в чем-то неожиданными.

Ученый исследовал зачины и клаузулы в прозаических предложениях, отдельно рассматривая зачины колонов, начинающих предложения, и зачины колонов внутри предложения («после запятой»). Так же и с окончаниями: рассматривались концы предложений и концы колонов внутри предложения («перед запятой»). Результаты подсчетов он сравнивал со средними словарными показателями по всей повести.

Оказалось, что в прозе А.С. Пушкина преобладают хореические приступы в начале предложений (45,8% по результатам первых трех глав «Пиковой

88

Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 2, 2015

© Ильина Наталия Кирилловна, 2015

дамы» против 32,7% в среднем по всему словарю повести), «в то время как внутри предложения интонация приступа развертывается на неударных слогах, предшествующих первому ударению колона» [11, с. 294]. В поэзии Пушкина выявились аналогичные показатели по внутренним колонам. В сравнении с поэзией, тяготеющей к мужским окончаниям, которые замыкают стиховой период, в прозе количество мужских окончаний в предложениях резко снизилось, но возросло количество женских и особенно дактилических окончаний (26,6% против 18,4% по словарю повести), причем «структура концов колонов остается однообразной, независимо от того, занимает ли колон среднее или крайнее положение в предложении» [11, с. 296].

Методика М.М. Гиршмана продолжает принципы, лежащие в основе методики Томашевского; она призвана выявить ритмическое единство прозаического произведения по характеру зачинов и окончаний синтагм (колонов), фраз (предложений), внутрифразовых компонентов (синтагм внутри предложений), фразовых компонентов (простых предложений в составе сложных) и сверхфразовых единств (абзацев), которые наряду с синтаксическими и семантическими художественными средствами в итоге характеризуют ритменный стиль автора: «Во всех рассмотренных произведениях Пушкина, Лермонтова и Гоголя среднее отклонение окончаний по разным произведениям неизменно превышает отклонение зачинов, а в пределах отдельного произведения наоборот - среднее отклонение окончаний заметно меньше, чем отклонение зачинов» [2, с. 129-130]. Следовательно, распределение окончаний тесно связано с единством отдельного произведения.

Гиршман выявил различия не только в ритмо-стилях отдельных авторов, но также наглядно показал, как, при всем его своеобразии, авторский стиль вписывается в ритмические особенности эпохи. Для художественной прозы XIX века характерно приближение речи героев к естественной разговорной речи. Намеченное у Пушкина сопоставление «друг с другом голосов и речевых партий в последующем обретает гораздо большую самостоятельность, сложность и определенность» [2, с. 115]. Гоголь проводит разграничение различных самостоятельных голосов героев еще более отчетливо.

В драматургическом произведении авторский ритм не столь очевиден, так как он проявляется в индивидуальных речевых характеристиках персонажей. Однако герои драм и комедий, отражающих свое время, должны и говорить в ритме, созвучном эпохе. А.Н. Островский, продолжая традицию своих предшественников, приблизил речь героев пьес к живому русскому разговорному языку, бытовавшему в середине и второй половине XIX века в разных слоях общества.

Таким образом, индивидуальные ритмические особенности речи персонажей, несмотря на их разнообразие, все же не выходят за рамки, свойственные ритмическим отличиям своего времени.

Методики Б.В. Томашевского, М.М. Гиршмана, а также Г.Н. Ивановой-Лукьяновой, Н.В. Череми-синой основаны на синтагматическом членении текста, так как синтагма (колон в художественном тексте) является семантико-синтаксической и рит-моинтонационной единицей речи.

Г.Н. Иванова-Лукьянова исследует слоговые, фразовые и интонационные ритмические характеристики на материале художественной прозы в сопоставлении с нехудожественными текстами. Слоговая характеристика, которая определяется по методике К. Марбе, базируется на упорядоченности междуударных интервалов, равных в среднем двум слогам. Отклонения от среднего междуударного интервала (нулевые интервалы или превышающие средний в два раза) улавливаются слухом, и текст воспринимается как неритмичный. Наиболее частотный показатель слоговой ритмичности для художественных текстов - 1,1.

Фразовая ритмичность выводится из соотношения величин фраз, под которыми исследовательница вслед за А.М. Пешковским понимает части предложения, «ограниченные паузами и выделенные интонационно» [4, с. 153]. Фактически, фразы в методике Ивановой-Лукьяновой - это синтагмы, на которые читающий или говорящий членит текст: порог контрастности в них не должен превышать два такта или два фонетических слова (слова, несущие ударение с проклитиками и энклитиками). При этом общий характер фразовой ритмичности сохраняется, несмотря на известную вариативность интонационного членения текста. За идеальную фразовую ритмичность принимается такая, когда контраст более двух тактов равен 0 (К>2=0). Для художественных текстов показатели фразовой ритмичности варьируют от 0,02 до 0,26. В следующем примере из пьесы А.Н. Островского «Горячее сердце» фразовая ритмичность равна 0, поскольку все 4 синтагмы изометричны (в круглых скобках указано количество фонетических слов в синтагме, вертикальная черта разделяет синтагмы):

Градобоев. У турки храбрость большая, | а дух у него короткий, | и присяги он не понимает, | как надобно ее соблюдать (3333) [10, с. 200].

Интонационная ритмическая характеристика прозаического текста определяется восходящими и нисходящими движениями тона внутри фразы, причем автор сам задает контуры интонации как с помощью знаков препинания, так и синтаксически, с помощью сочинительных связей или особого рода бессоюзной связи. Чем больше нисходящих движений тона в предложении, тем разнообразнее его интонация. «За идеальную ритмичность принимается такая, когда восходящая и нисходящая

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 2, 2015

89

интонации... чередуются равномерно» [4, с. 158]. Наиболее частотный показатель интонационной ритмичности для художественных текстов равен 0,6. Все последующие примеры также взяты из пьес А.Н. Островского 1867-1870 годов. Знак «/» означает повышение тона, знак «\», соответственно, понижение.

Глумов: «Разумеется \, все это мелочи; \ но когда дело-то рискованное,\ так всего боишься» («На всякого мудреца довольно простоты») [10, с. 163]. /\/\

Кучумов: «По-моему, \ уж если переносить осуждения, \ так лучше недаром; \ терпеть напраслину \ дело ужасное, idol mio» («Бешеные деньги») [10, с. 326]. /М

В первом примере показатель интонационной ритмичности равен 0, то есть приравнивается к идеальному, во втором он равен 0,2, так как в реплике 5 синтагм и в первых двух идет повышение тона, то есть один раз нарушается идеальная ритмичность интонации (1:5=0,2).

Согласно методике Н.В. Черемисиной, текст делится на синтагмы, состоящие из фонетических слов (значимого ударного слова с подчиненными ему служебными словами), которые графически можно представить в виде ритмических фигур из цифр с показателями степени. Цифры соответствуют ударным слогам. Показатели степени фонетических слов в ритмических фигурах обозначают количество заударных слогов и составляют ритмическую схему синтагмы:

Глумов. Маменька, \ вы знаете меня \ я умен, \ зол \ и завистлив \ весь в вас («На всякого мудреца довольно простоты») [10, с. 106]. 12, 2220, 30, 10, 31, 1010.

Именно ритмические фигуры организуют ритм прозы, свидетельствуя либо о нарастании или убывании акцентного ряда, либо о его равномерности.

Параша. Какая я дочь богатого отца, \ я теперь солдатка, крестный. 2222, 321. Чем мне гордиться-то перед ним? 123

Матрена. Запру тебя, \ в чулан запру, \ вот и весь разговор. 22, 22, 33 («Горячее сердце») [10, с. 219, 188].

Мелодика речи (восходящая, нисходящая, одно-тон), по мнению исследовательницы, также определяется ритмическими фигурами. Вместе с тем Н.В. Черемисина признает, что для драматургии и устной речи ритмико-фигурное строение не столь важно, так как в разговорной речи большое «число однословных и односинтагменных предложений и однословных синтагм и границы большинства соседних синтагм обозначены паузой» [13, с. 39].

Л.В. Златоустова, М.А. Красноперова в исследовании ритма опирались на ритмические слова и ритмические структуры (РС). Ритмическая структура понимается как знаменательное слово или сочетание служебного и знаменательного слов,

при этом учитывается факт объединения ударным слогом неударных слогов.

Л.В. Златоустова считает ритмические структуры или фонетические слова объективно существующими в речи единицами ритма, имеющими в речевой реализации «план содержания - лексико-семантическое значение словоформы или последовательности словоформ» [3, с. 35]. Только учитывая ритмический и лексико-семантический аспекты РС, можно «описать содержание и просодическую организацию текста в их единстве» [3, с. 35].

Сведения инструментального и статистического анализа, а также аудитивные исследования ритмики фонетического слова подтверждают положение «о специфике организации предударной, ударной и заударной частей фонетических слов, а именно: о степенях редукции гласных, типах консонантных стечений начал и концов слов, места ударения и количестве слогов в слове и т. д.» [3, с. 35]. Некоторые критерии, сформулированные исследовательницей для анализа РС стихового текста, на наш взгляд, характеризуют и драматургическую речь. Так, при полном стиле произношения происходит «замедление темпа произнесения текста, которое связано в основном с вокализацией ритмических структур, проявляющейся в увеличении времени звучания гласных, преимущественно гласных ударного, первого предударного и конечного в РС заударного слогов» [3, с. 38].

Согласно методике М.А. Красноперовой, ритмические структуры в тексте анализируются по нескольким параметрам, характеризующим тип ритмического слова, его частотность и ритмический рисунок речи в целом:

- слова разного ритмического типа (одно-, двух-, трехсложные слова и т. д.);

- частоты коротких и длинных ритмических слов;

- средняя длина ритмического слова;

- частоты ритмических слов с определенной позицией ударения (на первый слог, на второй слог и т. д., на четные и нечетные слоги).

На основе полученных данных составляются ритмические словари произведений. Эталонные вероятности [8, с. 136] по частотности разного типа слов сравниваются со статистическими данными по ритмическим словарям. Анализ ритмического словаря художественного текста выявляет ритмические характеристики произведения, а также специфику речевой ритмики образов.

Статистика исследования художественной прозы и стиха показывает, что самыми типичными ритмическими структурами в русском языке являются короткие слова, к которым относятся односложные, двусложные, трехсложные с ударением на втором и третьем слогах, а также четырехсложные и пятисложные слова, в которых ударение падает на третий слог [1, с. 83; 3, с. 35]. Ритмические

90

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова iij- № 2, 2015

структуры драматургической речи не противоречат этой статистике: наши исследования ритмических словарей персонажей в драме А.Н. Островского «Гроза» [5, с. 226] подтвердили данные проф. М.Л. Гаспарова и проф. Л.В. Златоустовой.

Современные исследования в области русской просодии выявляют большую сложность структуры интонации прозаического ритма, чем это часто представлено в работах интонологов. С.В. Кодза-сов сосредоточивает внимание на просодических особенностях разговорной речи, и его наблюдения показывают, что реальная речь далека от правильно оформленных, благозвучных структур, которые созданы по правилам «ритмически мотивированного членения на акцентные группы и паузации, ранжирования акцентов по силе, деклинации и конечного продления» [7, с. 60]. Многочисленные исследования диалогических реплик с точки зрения просодии приводят его к выводу о том, что «вопросительные реплики обычно не имеют паузальных разрывов», даже если они длинны. «Для диалогических реплик роль собственно фонетических факторов интонационного оформления (тенденция к ритмическому членению, стандартная переменная организация предложения, предполагающая финальное продление) невелика... независимо от стиля речи» [7, с. 57].

В области стиховедения давно ведутся активные исследования метрики и ритмики, в том числе и с помощью компьютерных технологий, но, с точки зрения ученого, стиховедами не учитывается скрытая просодия, «обширный пласт неосознаваемых звуковых характеристик. Они задают. общие установки при произнесении слов: степень тщательности произнесения, темп проговарива-ния, плавность/резкость межслоговых переходов и т. д.». Область «скрытой» фонетики насчитывает «более двадцати признаков, из которых в качестве средств стиховой организации. используется семь» [7, с. 400]. Так, ритмически значимыми оказываются некоторые полнозначные слова со слабым ударением, использование которых создает «своеобразный эффект приглушенности, отстраненности, говорения для себя» [7, с. 405], или способ завершения гласных, имеющий прямое отношение к мелодике стиха. «Резкое завершение. сокращает гласный, цепочка усеченных гласных создает слуховой эффект быстрого темпа. Напротив, плавное завершение. дает удлинение и слуховой эффект замедления темпа» [7, с. 406]. Кодзасов выделяет также «тип слогораздела» или тип межслоговых переходов, плавный, резкий или нейтральный; он связан с перестройкой артикуляций гласных соседних слогов и ослаблением или усилением разделяющего их согласного. Обычно в стихотворении используется один из упомя-

нутых типов слогораздела, но встречаются стихи с построфной меной значений для характеристики смены планов изображения.

Хотя эти исследования только начались в сфере русской просодии, они, без сомнения, будут способствовать более глубокому проникновению в тайны поэзии. Представляется, что и драматургическая речь, создаваемая для слухового восприятия, выиграет от всестороннего анализа ее составляющих. Вот почему все более необходимым становится объединение усилий специалистов смежных филологических дисциплин (литературоведов, фонетистов) и программистов, которое должно помочь созданию современной методики исследований ритмики и мелодики русской речи.

Библиографический список

1. Гаспаров М.Л. Современный русский стих: метрика и ритмика. - М.: Наука, 1974. - 488 с.

2. Гиршман М.М. Ритм художественной прозы. - М.: Советский писатель, 1982. - 366 с.

3. Златоустова Л.В. Ритмическая организация стихотворений А. Блока (ранняя лирика) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. - 1980. - № 6. - С. 34-41.

4. Иванова-Лукьянова Г.Н. О ритме прозы // Развитие фонетики современного русского языка. Фонологические подсистемы. - М.: Наука, 1971. -С. 128-147.

5. Ильина Н.К. Особенности ритмической структуры драмы А.Н. Островского «Гроза» и ее перевода на английский язык // Щелыковские чтения 2007. А.Н. Островский в контексте мировой культуры: сб. статей. - Кострома: Авантитул,

2008. - С. 216-228.

6. Кагаров Е.Г. О ритме русской прозаической речи. - Л.: Изд-во АН СССР, 1928. - С. 44.

7. Кодзасов С.В. Исследования в области русской просодии. - М.: Языки славянских культур,

2009. - 496 с.

8. Красноперова М.А. Основы сравнительного статистического анализа ритмики прозы и стиха: учеб. пособие. - СПб., 2004. - 152 с.

9. ЛомоносовМ.В. Сочинения. - М.; Л.: Гослитиздат, 1961. - 591 с.

10. Островский А.Н. Полн. собр. соч.: в 16 т. -М.: Государственное издательство художественной литературы, 1950. - Т. 5. Пьесы 1867-1870.

11. Томашевский Б.В. Ритм прозы // Томашев-ский Б.В. О стихе: статьи. - М.; Л.: Прибой, 1929. -С. 94-139.

12. Цицерон. Оратор. [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://master-slova.narod.ru/book/ ciceron_orator.pdf (дата обращения: 18.01.2015).

13. Черемисина Н.В. Русская интонация: поэзия, проза, разговорная речь. - М.: Русский язык, 1982. - 207с.

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова .¿к № 2, 2015

91

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.