CC BY
255
2. Алефиренко Н.Ф. Проблемы вербализации концепта: теоретическое исследование. - Волгоград: Перемена, 2003. - 96 с.
3. АстафьевВ.П. Собр. соч.: в 4 т. - Т. 1. - М.: Мол. гвардия, 1979. - 493 с.
4. ГераскинаЛ. В стране невыученных уроков. -М.: Всесоюзное творческое объединение «Киноцентр», 1988. - 20 с.
5. Жуков В.П. Семантика фразеологических оборотов. - М.: Просвещение, 1978.- 159 с.
6. Кацнельсон С.Д. Категории языка и мышления: Из научного наследия. - М.: Изд-во «Языки славянской культуры», 2001. - 865 с.
7. Крючкова Н.В. Концепты возраста (на материале русского и французского языков): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Саратов, 2003. - 258 с.
8. Мелерович А.М., Мокиенко В.М. Фразеологизмы в русской речи. Словарь. - М.: Русские словари, 1997. - 864 с.
9. Михалков С. Находчивые. - М.: Дет. лит., 1984. - 39 с.
10. Пушкин А.С. Сказка о попе и о работнике его Балде. - М.: Малыш, 1972. - 24 с.
11. Успенский Э. Крокодил Гена, Чебурашка и другие. - СПб.: Торгово-издательское товарищество «Комета», 1993. - 176 с.
12. Филатов Л.А. Про Федота-стрельца, удалого молодца. Сказка для театра (по мотивам русского фольклора). - М.: Эксмо-Пресс, 2006. - 136 с.
13. Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. - М.: Высшая школа, 1985. - 160 с.
УДК 94(4)
Хохлова Ирина Викторовна
Московский городской педагогический университет irinachochlova@gmail.com
МЕТАФОРЫ В МИГРАЦИОННОМ ДИСКУРСЕ ГЕРМАНИИ (на примере сообщений о беженцах в период «Арабской весны»)
В данной статье рассматриваются особенности метафорической репрезентации иммиграционных процессов на материале немецких онлайн-изданий в период серьезных политических и социальных изменений в арабских странах, спровоцировавших приток иммигрантов на территорию Европы.
Ключевые слова: иммиграция, беженцы, медиадискурс, метафора, репрезентация иммиграции, политическая метафорика.
Миграционный дискурс, основной темой которого является сложный соци-. альный, экономический, культурный и политический процесс иммиграции населения, без сомнения, находится на стыке с политическим дискурсом, который стал объектом пристального внимания в рамках современных лингвистических исследований.
Рассматривая миграционный дискурс как часть политического, можно полагать, что многие признаки и особенности последнего также в той или иной мере присущи первому. Не последнюю роль в формировании мнения и восприятия окружающего мира реципиента в политическом дискурсе играет метафора, которую принято рассматривать как когнитивно-дискурсивный феномен и «основную ментальную операцию, как способ познания, структурирования и объяснения мира» [2].
Изучением метафоры в миграционном дискурсе на материале немецких текстов занималась немецкая исследовательница Карин Беке еще в конце 90-х годов прошлого века. Она достаточно подробно рассмотрела особенности метафорической репрезентации миграционных процессов в дискурсе печатных СМИ [4]. В 2002 году О. Санта Ана [7, с. 215-326] рассмотрела метафорические особенности репрезентации иммиграции на материале
американской прессы и выделила три группы метафор: окказиональные, вторичные и доминантные, которые также упоминают Э.В. Будаев и А.П. Чу-динов в своей обзорной статье «Когнитивно-дискурсивный анализ метафоры в политической ком-муникации»[1].
Полагая, вслед за А.П. Чудиновым, что активное использование метафор, называемое периодами «метафорических бурь», является следствием различного рода политических изменений и некой нестабильности в мировой политике [3, с. 137], интересным представляется рассмотрение миграционного дискурса в период революций в арабских государствах, повлекших за собой эмиграцию населения в европейские страны. События ранней весны 2011 года, вошедшие в историю как «Арабская весна», потрясли все мировое общество и стали одной из самых актуальных и популярных тем в СМИ Германии, акцент в которых делался не столько на смене политической власти в странах Ближнего Востока и Северной Африки, сколько на последствиях, спровоцировавших массовую миграцию из этих государств на территорию Европейского Союза. Несмотря на то что основное количество иммигрантов прибывало в это время на территорию Италии, процесс этот затронул все европейские страны, члены ЕС, которые были вовлече-
© Хохлова И.В., 2014
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2014
185
ны в политическую дискуссию о правах и статусе, о положении и состоянии, о настоящем и будущем данной категории людей. Все эти спорные вопросы стали предметом обсуждений на различных встречах, переговорах политических деятелей ЕС, чьи цитаты и мнения были прокомментированы в СМИ Германии, создавая при этом материал для данного исследования.
Анализируя статьи в период с января по август 2011 года (материалом для исследования послужили около 80 статей интернет-газет Spiegel-Online, die Zeit, die SDZ), мы хотели установить, каковы особенности метафоризации иммиграционных процессов именно этого периода.
Как известно, процесс категоризации метафор является интерпретативным актом, и в этой связи могут возникнуть трудности с распределением и определением границ той или иной группы метафор. Существуют различные возможности выделения групп, например на основе семантического значения (водная метафора), концептуального (метафоры движения) или на основе прагматического аспекта (метафоры угрозы) [4, с. 186]. Выбор в пользу одного из данных параметров происходит исходя из целей исследования, но окончательным становится только после рассмотрения и анализа отдельных метафор. Для данного исследования особый интерес представляет прагматический потенциал метафор в иммигрантском дискурсе, и, таким образом, в результате категоризации на основе прагматических характеристик было выделено несколько основных групп.
В первую очередь стоит упомянуть группу метафор, связанных непосредственно с самим процессом иммиграции. Наиболее частотным при репрезентации миграционных процессов в данный период является метафорический концепт «УГРОЗЫ/ОПАСНОСТИ», который реализуется двумя группами метафор. Данные группы можно определить по семантическому признаку, основываясь на сферах-источниках, вслед за Карин Беке [5, с. 131], а именно метафоры из сфер «воды» и «войны», которые служат представлению иммигрантов как массового движения. "Der Strom", „ der Zustrom" и их различные варианты: „ der Flüchtlingsstrom ", „ der Strom der Migranten" относятся к самым старым и базовым метафорам в миграционном дискурсе, которые также активно используются и в этот период. Целью данных метафор является представление иммиграции как постоянного, непрерывного движения людей, в то время как метафора „ die Welle " (также представленная в различных модификациях) встречается реже и служит для передачи активного увеличения количества иммигрантов. С одной стороны, данный факт кажется странным, учитывая ажиотаж, который был вызван стремительным увеличением числа иммигрантов в Италии. С другой стороны,
такое распределение метафор свидетельствует о стремлении подчеркнуть не количество иммигрантов, а непрерывность и длительность процесса иммиграции, что может быть гораздо менее желательным для Германии, чем кратковременное увеличение числа беженцев, учитывая ее нежелание принимать иммигрантов на своей территории.
Также идет речь о цунами („der menschliche Tsunami"), сила и последствия которых внушают страх и ужас: „...bezeichnete Berlusconi die Flüchtlingskrise als "menschlichen Tsunami" und rief die EU zur Hilfe auf (11.04.2011, die Zeit). В то же время политики Германии убеждены, что итальянские власти нагнетают обстановку и прибегают к преуменьшению, достигая его путем авторской метафоры также водной тематики, называя иммиграционные процессы ручейком („ein Rinnsal"), в сравнении с тем количеством иммигрантов, которые приняла Германия в последние годы: „Im Vergleich dazu sind die Bootsflüchtlinge, die gen Europa aufbrechen, keine »Welle«, sondern ein Rinnsal" (14.05.2011, die Zeit). Эти примеры демонстрируют, насколько разным является восприятие сложившейся ситуации политиками двух стран - Италии, оказавшейся в эпицентре событий, и Германии, желающей остаться в стороне. Также итальянские политики говорят о массовом переселении, обращаясь к библейским источникам как сфере-донору метафор: "der Massenexodus (biblischem Ausmaßes)", „biblische Fluten": „Es könne zu einem Massenexodus aus Nordafrika kommen " (10.04.2011, Spiegel Online). Также встречается, но гораздо реже, метафора ветра, символизирующая свободное и неконтролируемое передвижение мигрирующих людей: „Den Wind«, sagt ein Grenzschützer auf Lampedusa, »kann man auch nicht aufhalten«" (13.03.11, die Zeit).
Прагматический концепт «УГРОЗА/ОПАСНОСТЬ» представлен в этот период также метафорами военной тематики: „der Ansturm" и его композитными образованиями в сочетании с эпитетами, придающими еще более угрожающий характер (massiver, dramatischer, stark anschwellender): „Ansturm aus Tunesien " (14.02.11, der Spiegel), „Die Europäische Union sieht den dramatischen Flüchtlingsansturm auf die italienische Insel Lampedusa mit extremer Besorgnis" (14.02.11, der Spiegel). Реже, но также были отмечены метафора вражеского вторжения „die Invasion", которая впервые появилась в дискурсе о политических беженцах в середине ХХ века [5, c. 134]: „Italien droht nach den Worten Maronis eine "Invasion von 1,5 Millionen Menschen", die das Land in die Knie zwingen würde" (14.02.11, die Zeit). Так как эта метафора имеет долгую историю и с течением времени утратила метафорическую яркость, авторы высказываний прибегают к дополнительным метафорам в рамках одного текста. В данном примере
186
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2014
подчеркнут угрожающий характер подобного рода вторжения иммигрантов, которые «способны поставить страну на колени».
Ко второй группе были отнесены метафоры, служащие для осмысления и представления Европы в контексте сложившейся ситуации. Известная оппозиция в политическом и, в частности, в миграционном дискурсе «СВОИ-ЧУЖИЕ» реализуется также с помощью метафорической репрезентации Европы, а точнее Европейского союза, как замкнутого помещения, в котором нет места для «чужих». Метафоры данного типа можно отнести к одной категориальной группе «закрытой обособленной территории». Так, наиболее частой стала метафорическая модель «ДОМ/ЗДАНИЕ», которая реализуется при помощи лексем „die Tür": „...er sei dafür, "dass die europäische Tür geöffnet wird", damit Italien die Flüchtlingsströme besser bewältigen könne" (11.04.11, der Spiegel), „Allerdings dürfe Europa nicht vor jenen Flüchtlingen "die Türen verschließen"" (14.02.11, die Zeit). Данная метафора подчеркивает обособленность Европы от других государств и регионов.
К этой же группе относится концепт «ЕВРОПА-КРЕПОСТЬ», реализованный двумя основными лексемами: „Tor nach Europa", „die Festung" и „ die Mauer ", которые передают восприятие Европы как замкнутой, закрытой территории, крепости, которая ограждена стенами и доступ в которую возможен только через ворота: „Die Mittelmeerinsel gilt als "Tor nach Europa", und sie ist damit inzwischen völlig überfordert" (29.03.11, der Spiegel), „Er verschweigt nicht die bitteren Wahrheiten, mit denen sich die "Festung Europa" gegen die Flüchtlinge wehrt" (14.04.11, die Zeit), „Der Aufwand kann nicht darin bestehen, dass Europa als Erstes die Mauern hochzieht" (11.04.11, die SDZ).
Особенно актуальным и ярким в рамках контекста прибытия беженцев в Европу по морю представляется метафорическое осмысление Европы, как корабля (также замкнутое, ограниченное пространство), который не может взять на борт всех желающих: „Wir würden ja gern alle aufnehmen in unserem Schiff, es ist aber nicht groß genug, alle würden dann untergehen" (29.03.11, der Spiegel). При этом данная окказиональная метафора является неким продолжением темы метафорической репрезентации Германии как водного транспортного средства, а именно как «переполненной лодки» („das volle Boot"), особенно популярной в дискурсе о беженцах в 90-х годах ХХ века [5, с. 146].
В период, рассматриваемый в рамках данного исследования, получили развитие метафорические модели с концептуальными векторами жестокости и безразличия в отношении к иммигрантам разными странами ЕС. Так, метафорическая модель нежелательности, реализуемая в основном дескрипторами: „abschieben"(отодвинуть), ,,vom Hals
schaffen" (свалить с себя груз), „aufhalsen" (навязать кому-либо), „abwälzen" (отделаться) отражает восприятие Германией позиции и политики Италии в данном вопросе, которая не хочет самостоятельно решать возникшие проблемы. При этом беженцы рассматриваются не просто как масса и поток, но и как «обуза» и «груз» (die Last): ,,... Flüchtlingsansturm aufLampedusa zu einer fairen Lastenverteilung kommen" (14.02.11, die Zeit).
Проведенное исследование на материале интернет-текстов за достаточно короткий промежуток времени позволил выделить некоторые закономерности в динамике метафоры в миграционном дискурсе. Во-первых, тенденции, характерные для прошлых периодов, рассмотренных в работах других исследователей, сохранились. К ним можно отнести популярность основных сфер-источников «ВОДА» и «ВОЙНА» с определенных прагматическим потенциалом опасности и нежелательности. Однако некоторые привычные метафоры, образность которых со временем потеряла былую силу, используются в сочетании с атрибутивными конструкциями или заменяются другими новыми авторскими метафорами, которые призваны добавить новизны и нестандартности. В рамках данного исследования особую роль приобретает концепт «ЕВРОПА-ДОМ» со своими дверьми или «ЕВРОПА-КРЕПОСТЬ» с воротами и стенами, куда доступ посторонним не положен и не желателен. Данная метафорическая концептуализация событий реализуется в более общей категории оппозиции «СВОИ-ЧУЖИЕ» (европейцы/немцы-иммигранты/беженцы). Несмотря на активное использование старых и известных метафор, отмечено активное появление новых, что, вполне возможно, внесет изменения в систему базисных метафор.
Библиографический список
1. Будаев Э.В., Чудинов А.П. Когнитивно-дискурсивный анализ метафоры в политической коммуникации [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://journals.uspu.ru/i/inst/ling/ling26/ ling_6(26)2008_budaev2.pdf (дата обращения: 24.05.2013).
2. Чудинов А.П. Метафорическое моделирование в политическом нарративе «Российские выборы на рубеже веков» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://filologija.vukhf.lt/2-7/ chudinov.htm (дата обращения: 14.06.2013).
3. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации: монография / Урал. гос. пед. ун-т. - Екатеринбург, 2003. - 248 с.
4. Böke K. Die „Invasion" aus den „Armenhäusern Europas". Metaphern im Einwanderungsdiskurs // Matthias Jung u.a. (Hg.), Die Sprache des Migrationsdiskurses. - Opladen, 1997. - S. 164-193.
5. Jung M., Niehr T., Böke K. Ausländer und Migranten im Spiegel der Presse, Ein
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2014
187
diskurshistorisches Wörterbuch zur Einwanderung seit, 1945. - S. 131-154.
6. Santa Ana O. Immigration as Dangerous Waters: The Power of Metaphor. From Brown Tide Rising:
Metaphors of Latinos in Contemporary Public Discourse. - Austin, TX: University of Texas Press, 2002. - 405 p.
УДК 070
Челышев Сергей Александрович
Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
chelishevs@gmail.com
РЕЧЕВОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ ЗАГОЛОВКОВ ПЕЧАТНЫХ ИЗДАНИЙ (на примере прессы Костромской области)
В статье рассматриваются различные типы заголовков в костромских печатных изданиях, обосновывается их классификация и анализируются речевые средства воздействия на читателя.
Ключевые слова: вербальное речевое воздействие, фактор речевого воздействия, адресат, адресант, средства речевого воздействия.
Современные СМИ концентрируются на привлечении аудитории при помощи воздействия на читателя. Одним из важных инструментов удержания аудитории, а также влияния на неё является речевое воздействие.
Определение этого понятия, данное И.А. Стер-ниным, характеризует вербальное речевое воздействие в языке прессы как «воздействие информирующего печатного органа на массовую читательскую аудиторию при помощи языковых средств и сопровождающих речь графико-визуальных средств для достижения поставленной адресантом цели» [13, с. 51].
Потенциал речевого воздействия можно охарактеризовать как способность коммуниканта достигать поставленной цели. Однако свободно оперируя понятием «потенциал речевого воздействия», учёные не могут дать ему единого и точного определения. З.Д. Попова, И.А. Стернин и М.Р. Желту-хина в своих работах отмечают, что это понятие располагается в области психологии.
В нашем исследовании мы сконцентрировались на изучении заголовков, так как это одна из наиболее сильных позиций текста, наряду с эпиграфом, лидом и окончанием. Заголовок обладает большим потенциалом речевого воздействия.
Т.А. Присяжнюк отмечает в своем исследовании: «Среди наиболее важных функций газетного заголовка исследователи современного газетно-пуб-лицистического стиля выделяют: текстообразую-щую, информативную, рекламную, воздействия (эмоционально-оценочную / прагматическую), номинативную, контактоустанавливающую и др.» [10, с. 205].
Для сравнительной выборки были взяты региональные газеты: «Северная правда», «Костромская народная газета» и «Костромские ведомости», которые являются общественно-политическими изданиями и предназначены для широкого круга читателей. Каждое из них обладает также определёнными языковыми особенностями.
Прежде всего, отметим различные стили заголовков. Соответственно, они дифференцируются и по потенциалу речевого воздействия. Отметим несколько типов заголовков.
1. Ритмизированные и рифмованные заголовки. Их частотность в изданиях Костромской области крайне низка. За прошедший год в четырёх изданиях был найден только один подобный заголовок: «Продается газа доза, всем вам доброго психоза!» («Костромские ведомости»). Статья посвящена распространению так называемого «веселящего газа» -закиси азота в ночных клубах города Костромы.
Таким образом, рифмованные заголовки практически не используются в СМИ. Однако стихотворный размер, и особенно в силлабо-тонической системе стихосложения, характерной для русской поэзии, воспринимается гораздо более сознательно, чем прозаический.
2. Конструирование заголовка на основе фразеологических единиц (ФЕ). Относительно частотны в костромских СМИ. Например: «Профессия дальнего действия» («Народная газета»), «Без царя в монастыре», «Не жизнь, а Масленица» («Северная правда»).
3. Метаграфемические заголовки. Заголовки текста оформлены особым образом, с необходимым выбором шрифтовых гарнитур, средств шрифтового выделения - курсив, подчёркивание, разрядка, использование заглавных букв, варьирование насыщенности и размера шрифта и топографемика (способы размещения печатного текста на плоскости). Частотны, особенно в таких газетах как «Северная правда» и «Народная газета». Например: «ХУРМАмочки» («Северная правда»), «ПриВРАТ-ный разговор» («Северная правда»), «РасСТРОИЛИсь» («Северная правда»).
4. Создание (иногда заимствование) новых слов и выражений. Относительно частотны. Во всех изданиях было насчитано около 50 таких заголовков. Например: «Катаклизма» («Костромские ведомости»), «С мэтровой высоты» («Северная правда»).
188
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2014
© Челышев С.А., 2014
