CC BY
113
дериватов как репрезентантов концепта ‘дом’ в русском и немецком языках позволяет нам сделать следующие выводы:
- семантические компоненты и дериваты, входящие в репрезентативный фонд концепта ‘дом’, становятся для него основным источником широты и глубины содержательной комплектации;
- содержание концепта ‘дом’ в русском и немецком языках во многом совпадает. При этом семантические компоненты лексемы дом могут быть представлены в немецком языке разными языковыми средствами (Haus, Heim, Zuhause) в зависимости от репрезентируемого когнитивного признака концепта;
- анализ деривационного поля ядерной лексемы концепта ‘дом’ в русском и немецком языках позволяет увидеть скрытые от прямого наблюдения когнитивные признаки концепта: «замкнутость перед внешним миром», «защищенное, безопасное пространство», «своя территория» «непринужденность, раскованность в поведении» и т. д.;
- дериваты, отражающие реалии исконно русской культуры, часто не имеют аналогов в немецком языке, что затрудняет их перево-димость.
1. Битов А.Г. Пушкинский дом. М., 2007. С. 21.
2. Bitow A. Das Puschkinhaus. Frankfurt am Main, 2007. S. 12.
3. Словарь русского языка / под ред. А.П. Ев-геньевой: в 4 т. М., 1981-1984. Т. 1.
4. Попова З.Д, Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж, 2001. С. 128.
5. Толковый словарь русского языка / под ред. Д.Н. Ушакова: в 2 т. М., 1947-1949. Т. 1.
6. Большой немецко-русский словарь / под ред.
О.И. Москальской: в 3 т. М., 2001. Т. 1, 2.
7. Большой русско-немецкий словарь / под ред. К. Лейна. М., 2001.
8. Словообразовательный словарь русского языка / отв. ред. А.Н. Тихонов: в 2 т. М., 1985. Т. 1.
9. Даль В. И. Дом // Толковый словарь русского языка. Современная версия. М., 2004. С. 216.
Поступила в редакцию 13.04.2009 г.
Bazylova L.A. Lexeme home and its derivatives as representations of the concept ‘Home’ in Russian and German languages.The concept ‘House / Home’ is one of the most important in any national sphere of concepts. This concept is represented in the language by a system of means of different levels. The article deals with the description of the lexeme house/home and its derivatives as members of realization of this concept’s semantically important components both in Russian and in German. Revealing of all semantic and word-building variants allows tracing similarity and difference of the given structures in linguistic and culturological aspects.
Key words: concept; lexeme; derivatives.
УДК 81’373
МЕТАФОРИЧЕСКОЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ АББРЕВИАТУР КАК СРЕДСТВА ЯЗЫКОВОЙ ИГРЫ В ЦЕЛЯХ ПОВЫШЕНИЯ ЭКСПРЕССИВНОСТИ ТЕКСТОВ СМИ
© Т.Г. Нургалеева
Статья освещает творческий аспект употребления аббревиации в качестве средства языковой игры в текстах СМИ в целях повышения их экспрессивности. В работе обосновывается правомерность рассмотрения аббревиации в качестве источника языковой игры, а также обсуждаются формирование метафорического сдвига в значении аббревиатуры и возможные приемы его реализации. Предметом анализа также являются прагматические установки, которыми руководствуется адресант, используя значения инициальных аббревиатур с целью оказания эмоционального воздействия на собеседника.
Ключевые слова: языковое творчество; прагматические принципы порождения и употребления аббревиатур; акроним; бисоциация; художественная метафора.
В современных условиях передача ин- ставляет автора тщательным образом отби-
формации должна отличаться особым дина- рать и преобразовывать их, чтобы донести
мизмом. Минимизация языковых средств информацию до своей аудитории, расширить
при экономии печатного пространства за- круг своих читателей. Помимо повышенной
информативности языковые единицы должны обладать экспрессивностью, дабы оказать запланированное автором текста воздействие на реципиента.
Важнейшим источником пополнения словаря языка СМИ такими единицами является словообразование, и один из наиболее активных его видов - аббревиация. Аббревиатуры (используя этот термин, мы говорим только об инициальных аббревиатурах) достаточно широко представлены во всех жанрах СМИ. И дело не только в том, что эти единицы сочетают экономный план выражения и семантически насыщенный план содержания. Авторы СМИ, пытаясь привлечь внимание читателя, используют аббревиатуры как зрительную помеху в процессе восприятия текста, тем самым деавтоматизируя этот процесс: читатель бегло просматривает статьи, и в том случае, если какой-то фрагмент или участок информации визуально привлек и заинтересовал, эта информация не утонет в ежедневном «потоке» новостей [1].
Наряду с аббревиацией одним из наиболее продуктивных приемов обогащения языка становятся языковая игра и метафорический перенос. В случаях, которые рассматриваются в этой работе, они совмещаются. Возможности аббревиатур не исчерпываются компрессией информации. Обыгрывая графическую форму этих единиц или используя их в переносном смысле в определенном контексте, автор создает выразительный, запоминающийся текст, одновременно выполняя прагматическую задачу влияния на реципиента. Экспрессивно заряженные аббревиатуры пока не получили достаточного освещения в лингвистической литературе, однако продуктивность словообразовательной модели делает актуальным более детальное их рассмотрение.
Трактуя аббревиацию как средство языковой игры, мы опираемся на концепцию прагматических принципов, лежащих в основе порождения и употребления сокращений - принципов экономии, эмфазы и эвфе-мизации, предложенной Ю.В. Горшуновым. Ученый дает классификацию этих принципов исходя из наличия у аббревиатуры прагматического компонента значения, который включает в себя не только информацию об отношении говорящего к предмету или явлению и возбуждаемых эмоциях у адресата, но
и специальную информацию об участниках и условиях коммуникации: эмоциональный
статус, профессиональную и этническую принадлежность, пол, возраст, некоторые ролевые отношения [2].
Таким образом, мы рассматриваем аббревиатуры с точки зрения заложенных в их содержание и приобретаемых ими в речи прагматических свойств, связанных со статусом говорящих и прагматическими свойствами эмоционального воздействия. Исходя из этого, для нас важен принцип эмфазы, поскольку именно его прагматические установки, такие как потребность выразить несколько иное эмоционально-оценочное отношение или отразить свежий взгляд на вещи, создание психологически и эстетически привлекательного сокращения, активны при создании экспрессивно заряженных аббревиатур. Из различных проявлений эмфазы (аффектив-ность, пейоративность, языковая игра и эстетичность) для нас представляет интерес, прежде всего, принцип языковой игры. Мы рассматриваем языковую игру как творческую способность языковой личности к порождению экспрессивных высказываний посредством нарушения существующих языковых стереотипов с целью самовыражения, языкового экспериментирования и оказания запланированного прагматического воздействия на партнеров по общению.
Принцип языковой игры продиктован прагматической потребностью самовыражения, установкой на обыгрывание формы в таких ее проявлениях, как шутка, ирония, каламбур, преувеличение и подобное, что делает его полифункциональным. Ведущий прагматический фактор, стимулирующий действие принципа языковой игры - фактор иронии как одно из проявлений эмоциональности, установки на шутку, юмор. И если принцип языковой игры как таковой связывают с обыгрыванием формы, то принцип иронии - с достижением эффекта насмешки. Следует, однако, признать, что установки на обыгрывание формы и на иронию довольно часто совмещены, и трудно сказать, какой из двух этих факторов лежит в основе порождения аббревиатуры [2].
Как правило, в случае использования аббревиатуры как средства языковой игры, она получает в тексте метафорическое переосмысление, мы имеем дело с метафорическим
сдвигом в ее значении, ведь «за каждым выражением... понятия прячется образ, метафора, а в каждой метафоре скрыта игра слов» [3]. Авторы текстов СМИ используют метафору как средство противопоставления стандарту и привлечения внимания читателей. В газете, где передача большого содержания в краткой форме является важнейшей задачей, метафора выступает в роли уплотнителя информации, создания образного текста [4]. Масс-медиа активно эксплуатируют мифологическую сущность человеческого сознания, опираясь на эмоционально-аффективные и условно-символические образы при передаче информации с целью воздействия на общественное мнение и поведение и манипулирования ими.
В своей работе мы используем термин «метафора» расширительно. Руководствуясь высказыванием Н.Д. Арутюновой, что метафорой в широком смысле «может быть назван любой способ косвенного выражения мысли» [5], и имея дело со сложными сущностями, мы рассматриваем любое образное использование аббревиатуры в контексте как метафорическое, поскольку любой троп возбуждает цепь ассоциаций, сквозь которую действительность, воспринимаемая сознанием, воплощается в языковой форме.
Поскольку мы рассматриваем языковую игру прежде всего как творческую деятельность, мы воспользовались теорией А. Кест-лера, которую он описал в своей работе “The Act of Creation” [6], где рассматривает творчество как ассоциативное действие. Автор утверждает, что если обычно человек ассоциирует понятия, относящиеся к близким содержательным областям, то в акте творчества имеет место бисоциация, т. е. новое восприятие ситуации или явления, существовавших до того в двух совершенно разных ассоциативных планах. Именно это происходит при языковой игре слов, при которой два различных значения слова или фразы используются одновременно. Благодаря бисо-циации происходит столкновение в акте творчества двух совершенно различных «матриц», систем координат, относящихся к далеким друг от друга областям человеческих знаний или опыта. Но, несмотря на то, что они несовместимы, тем не менее они содержат некий общий элемент, «переключа-
тель» между матрицами, который и делает возможным их соединение.
Мы полагаем, что предложенные А. Кест-лером термины как нельзя лучше подходят для нашей работы, поскольку для нас важна именно творческая составляющая языковой игры, тот образ, который рождает сопоставление двух планов знания, и само допущение говорящим такой бисоциации, что для него самого и реципиентов речи является языковым открытием. Таким образом, для нашей работы существенна не инструментальная сторона вопроса, а результат языкового творчества, создание таких единиц или такой их интерпретации, которых не существовало до момента порождения их говорящим или экспрессивного употребления в речи.
Вся информация теоретического характера, изложенная выше, была приведена, чтобы показать, что при наличии у автора способностей к словотворчеству аббревиатура является идеальным объектом для экспрессивного использования с целью повышения воздействующей силы речевого произведения. Она обладает информативной емкостью, экономит место, может употребляться в переносном смысле.
Рассмотрим, как реализуются возможности аббревиатуры как средства языковой игры и метафоризации в статье-отчете “Meeting Industrialization and Package-Processing of Participants”. В этой статье автор анализирует новые аббревиатуры, принятые отраслью организации конференций и различного рода встреч (meetings industry). C целью продвижения на рынке и желания дать определение своей организации были предложены следующие аббревиатуры: MICE < Meetings, Incentives, Conventions and Events (встречи, стимулы, съезды и события), CHEESE < Comprehensive Homogenization of the Event Environment for its Systematic Exploitation (полная унификация режима работы съездов с целью систематического использования), DOME < Data on Meetings and Events (информация о встречах и событиях). Нетрудно заметить, что все единицы принадлежат к классу омоакронимов, уникальных лексических единиц, полностью совпадающих по форме с узуальными словами. Их основная особенность заключается в том, что они, с одной стороны, аккумулируют значение исходного словосочетания, с другой - в них
привносится сигнификативное значение узуального слова. Поэтому омоакронимы несут информацию двух видов: предметно-логическую, связанную с коммуникативной функцией языка, и дополнительную, конно-тативную, связанную с прагматическими намерениями автора акронима. Такие единицы обладают ингерентной экспрессивностью, позволим себе предположить, что уже на этапе создания таких омоакронимов мотивирующее словосочетание подгонялось под определенный коррелят с целью совпадения звуковой и графической формы.
В анализируемой нами статье омоакронимы выступают как средство языковой игры, их употребление в переносном смысле можно объяснить прагматической установкой на привнесение дополнительных коннотаций в значение аббревиатуры: “...Why favor an acronym with such metaphoric connotations? It conjures up an image of ineffectual busybo-dies preoccupied feverishly with nourishing themselves at the expense of others. In the light of some of the points below, might it be useful to see MICE as standing for "Mercenary Initiatives for Conference Exploitation"?” Этот пример показывает, что не всегда вызываемые аббревиатурой ассоциации носят положительный характер, в нашем случае такой омоакроним дает достаточно сомнительную характеристику членам данной организации. В этом отрывке автор использует и такой прием языковой игры на материале аббревиации, как реинтерпретация сокращения, когда уже употребляющаяся аббревиатура получает новую расшифровку, отражающую мнение и эмоции говорящего. В этом приме -ре он, дав свою расшифровку, подчеркивает, что представители организации создают впечатление корыстных людей, наживающихся на проведении конференций. C целью усилить эту ассоциацию автор прибегает к еще одному приему и создает окказиональный омоакроним: “. Maybe the MICE Summit strategy should be defined as CHEESE namely the "Comprehensive Homogenization of the Event Environment for its Systematic Exploitation”?” С его помощью он пытается дать прогноз будущей деятельности организации, когда она будет просто работать по отработанной усредненной схеме.
Далее автор употребляет метафорически переосмысленные аббревиатуры, характери-
зуя стратегию поведения организации: “What is the environment on which MICE seeks to nourish itself? .What might then be the underlying significance of the promotion of DOME by the Summit? Is there some sense in which MICE need to hide under a dome and protect and distance themselves from the larger reality of the meeting phenomenon? Should DOME be envisaged as a kind of "cheese dish" to protect the "CHEESE" for "MICE"”. В принятых нами терминах, он устанавливает бисоциацию между двумя явлениями: животным миром и деятельностью общественной организации, в качестве переключателя используется тип поведения грызунов и членов организации (это зооморфная метафора). Используя ее, автор пытается предугадать какие пути поиска средств предпримет организация. Во втором предложении он говорит о мышах, прячущихся под колпаком, но читатель понимает: автор имеет ввиду то, что организации не удастся скрыться от обнаружения реального положения дел за корпусом информации о встречах. В последнем предложении автор открыто иронизирует над деятельностью организации, предлагая корпусу данных исполнить роль приманки для мышей, чтобы они не воспользовались неблагонадежной стратегией.
Такие примеры представляют собой художественные метафоры, т. е. их отличает индивидуальный и творческий характер, окказиональность, субъективность. Все они иллюстрируют наличие у аббревиатур адге-рентной экспрессивности, т. е. приобретаемой данной единицей лишь в определенном речевом контексте и ситуации. Основная особенность такого вида экспрессивности в том, что она не имеет лексической самостоятельности и всегда связана со «своим» контекстом, «рождается и существует в контексте, распадаясь вместе с ним; коннотативные признаки, создающие метафору, фокусируются только в рамках данного лексического набора» [7]. Образованные в результате единицы не переходят в словарь, что подтверждает их динамичность и связь с индивидуальной картиной мира, т. е. с личностным тезаурусом носителя языка.
Таким образом, удачная метафорически переосмысленная аббревиатура, учитывающая эмоциональный опыт аудитории, обеспечивает высокую прагматическую адекват-
ность текстов СМИ и увеличивает их воздействующую силу. Кроме того, она позволяет автору реализовать свою потребность в языковом творчестве. Анализ языкового материала показывает, что описанный нами прием реализации языковой игры на примере аббревиатур не единственный, и экспрессивная аббревиация представляет широкие возможности для дальнейшего исследования.
5. Теория метафоры: сборник / пер. с англ., фр., нем., исп., польск. яз.; общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М. А. Журинской. М., 1990. С. 296-297.
6. Koestler A. The art of creation. NYC, 1964.
7. Телия В.П., Графова Т.А., Шахнарович А.М. Человеческий фактор в языке: языковые механизмы экспрессивности. М., 1991. С. 194.
Поступила в редакцию 6.07.2009 г.
1. Куманицина Е.И. Лингвокреативный аспект англоязычной массовой коммуникации: языковая игра в британских и североамериканских массмедиа: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 200б.
2. Горшунов Ю.В. Прагматика аббревиатуры. Монография. М., 1999. С. б-7, 33-34.
3. Хейзинга И. «Homo ludens». В тени завтрашнего дня. М., 1992. С. 14.
4. Покровская Е.В. Понимание современного газетного текста и его языковые характеристики. М., 2004. С. 99, 119.
Nurgaleeva T.G. Metaphorical use of abbreviations as means of word play in mass media with the aim of heightening its expressiveness. The article discusses the creative use of abbreviations as means of word play in various texts for the purposes of heightening its expressiveness. It examines the relevance of this phenomenon as a source of word play, concept of metaphorical shift and the ways of its implementation. The article also focuses on the principles of using the word play with the aim of influencing the recipient.
Key words: linguistic creativity; pragmatic principles of the acronym generation and use; acronym; bisociation; original metaphor.
УДК 801
КАТЕГОРИЯ ПРАГМАТИЧЕСКОЙ ИЗБЫТОЧНОСТИ В ЛИНГВИСТИЧЕСКОМ ОСВЕЩЕНИИ
© Г.М. Сучкова
Явление прагматической избыточности объяснено и описано как психологический феномен. В статье представлено лингвистическое обоснование явления прагматической избыточности. Прагматическая избыточность (паттерн коммуникации) понимается как категория для обозначения эмоциональных видов коммуникативного взаимодействия, характеризуемых повторяющимися речевыми действиями.
Ключевые слова: прагматическая избыточность; паттерн коммуникации; прагматические повторы; взаимообмены репликами.
Хорошо известно, что прагматика как междисциплинарная область лингвистического исследования расширяет свои границы не только за счет базовых семантических исследований, но и за счет привлечения знаний «соседних» дисциплин: психологии, социологии, философии, этнологии и др. Происходит взаимообмен данными, необходимый для квалификации тех или иных явлений, получающих обоснование на стыке научных областей. Прагматическая (психологическая) избыточность - категория, которая была изучена и описана психотерапевтами школы Па-
ло-Альто (Стенфордский университет). Предыстория их открытий такова.
В 30-е гг. ХХ в. Л. фон Берталанфи [1] опубликовал исследование, которое называлось «Общая теория систем». Теория объясняла природу систем взаимодействия - биологических, экономических, инженерных, а также человеческих коммуникационных. Используя достижения этой теории, психологи П. Вацлавик, Д. Бивин и Д. Джексон смогли исследовать и объяснить определенные аспекты функционирования систем взаимодействия в психотерапии, а именно в человеческом взаимодействии, в особенности в семье.
