CC BY
538
УДК 327.7
С. А. Ланцов
МЕСТО И РОЛЬ ООН В ФОРМИРОВАНИИ И ЭВОЛЮЦИИ МЕЖДУНАРОДНОГО ПОРЯДКА ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
В статье рассматривается роль ООН в формировании международного порядка после окончания Второй мировой войны. Отмечается, что между категориями «международная система» и «международный порядок» существует сложная взаимосвязь. Констатируется, что изменения в структуре системы международных отношений неизбежно влияют на международный порядок. Так, формирование биполярной системы видоизменило международный порядок, о котором договаривались государства — победители во Второй мировой войне. После дезинтеграции биполярной системы наметилась тенденция к формированию полицентричной системы международных отношений. Изменения в структуре международной системы делают необходимыми изменения основ международного порядка в современном мире. В частности, в изменениях нуждаются многие международные институты. Особое место среди них занимает ООН. О необходимости реформы ООН говорится уже много лет. Но реформировать ООН следует весьма осторожно, чтобы не дестабилизировать ситуацию в мировой политике.
Ключевые слова: Организация Объединенных Наций, Вторая мировая война, система международных отношений, международный порядок, биполярная система, полицентрич-ная система, реформа ООН.
Воздействие Второй мировой войны на систему международных отношений было беспрецедентным и имело ряд существенных последствий, одним из которых было создание Организации Объединенных Наций. Итогом Второй мировой войны стало превращение системы международных отношений в глобальную систему, охватывающую все страны и континенты. Начало этому процессу положила Первая мировая война. Постепенно включив в орбиту военного противостояния не только европейские, но и неевропейские страны, Первая мировая война переросла в глобальный конфликт. Но после ее окончания центр международной жизни все же находился в Европе, а роль неевропейских государств оставалась невысокой.
Вторая мировая война все изменила. Главные победители этой войны — евразийский по своей геополитической природе Советский Союз и Соединенные Штаты Америки — постепенно приобрели совершенно новый статус «сверхдержав» и образовали полюса биполярной системы международных отношений. Ранее международные системы ограничивались региональными рамками и имели многополярную структуру, основанную на действии традиционного закона баланса сил. После Второй мировой войны европоцентристский характер международной политики ушел в прошлое.
Сложившуюся в этот период систему международных отношений называют биполярной либо «ялтинско-потсдамской». Такой термин до сих пор широко используется в литературе по истории международных отношений. Одновременно «ялтинско-потсдамским» называют и сложившийся после Второй миро-
© Ланцов С. А., 2015
вой войны международный порядок. Правда, сама категория «международный порядок» в современной политологической литературе трактуется по-разному (см., напр.: Богатуров, 2003).
На наш взгляд, под международным порядком следует понимать совокупность норм и принципов (юридического, политического, морального характера), на основе которых строятся отношения международных акторов в тот или иной исторический период. Международный порядок устанавливает правила поведения отдельных государств, способы и процедуры принятия ими совместных решений по вопросам, затрагивающим их интересы. Международный порядок можно рассматривать как режим, функционирующий в рамках всей системы международных отношений. Следовательно, понятие «международный порядок» тесным образом связано с понятием «международная система». Эти понятия близки, но не тождественны.
Как всякий международный режим, международный порядок формируется заинтересованными в нем государствами для обеспечения стабильности и устранения опасных для международного сообщества конфликтов. Однако не всегда международный порядок функционирует так, как об этом договаривались сформировавшие его государства. Примером может служить довольно известная типология международных систем американского исследователя Р. Розенкранца. Систему международных отношений, возникшую после завершения войны с Наполеоном и проведения Венского конгресса, он назвал системой «европейского концерта» (Rousecrance, 1963, p. 16). Это был международный порядок, о котором договорились государства — победители Наполеона на Венском конгрессе. Этот порядок должен был обеспечить тесное взаимодействие крупнейших европейских монархий в рамках Священного союза. Главная цель — недопущение революционных событий, сохранение статус-кво во внутренней и в международной политике на европейском континенте. Однако на смену системе «европейского концерта» пришла система «усеченного концерта», а затем и система «разрушенного концерта», поскольку лишь в первые годы после Венского конгресса участники Священного союза придерживались заложенных в его основу принципов. Провозглашенный на Венском конгрессе международный порядок был разрушен под действием закона баланса сил, определявшим реально существовавшую в то время структуру системы международных отношений.
Любой международный порядок должен соответствовать структурным характеристикам данной международной системы. Соответственно, эволюция структуры системы международных отношений приводит к переменам в сложившемся международном порядке. Такой процесс происходил после завершения Второй мировой войны.
Еще в ходе войны встал вопрос о будущем послевоенном международном порядке. Атлантическая хартия 1941 г. уже содержала в себе элементы плана послевоенного урегулирования. При оформлении того, что можно назвать «ял-тинско-потсдамским международным порядком», в большой мере опирались на предложения президента США Ф. Рузвельта. Но эти предложения использовались в видоизмененном виде. Так, концепция «четырех полицейских» трансформировалась в идею ведущей роли пяти великих держав — США, СССР,
Великобритании, Франции и Китая — в послевоенном мире и в их тесное сотрудничество. Именно данная идея была институализирована при создании Организации Объединенных Наций, важнейшим органом которой стал Совет Безопасности, включивший представителей вышеперечисленных государств на постоянной основе.
Кроме либерально-идеалистических идей, лежавших в основе плана Рузвельта, на формирование послевоенного международного порядка оказали воздействие и традиционные геополитические подходы и расчеты. Хотя официально об этом не говорилось, но фактически в послевоенном мире были зафиксированы определенные сферы влияния. Ялтинско-потсдамские договоренности представляли собой совокупность соглашений преимущественно политического характера.
Участники послевоенного мирного урегулирования видели угрозы международной безопасности прежде всего в Германии и Японии. Поэтому в предполагаемом международном порядке должна была существенно уменьшиться роль этих государств. В них следовало провести демилитаризацию, а на первом этапе либо вовсе лишить суверенитета (Германия), либо ограничить их суверенные права (Япония и другие побежденные в войне страны). Однако разделения по социально-политическому принципу не предполагалось. Даже Германия со временем должна была вновь стать единым демократическим государством.
Организация Объединенных Наций должна была стать основой международного порядка после окончания Второй мировой войны. Ее создатели предполагали, что ООН освободится от недостатков своей предшественницы — Лиги Наций, и будет способствовать сохранению мира и поддержанию всеобщей безопасности. Как отмечает П. А. Цыганков, «образование ООН отвечало объективной потребности создания управляемого международного порядка и стало началом формирования международного сообщества как субъекта управления им. Вместе с тем вследствие ограниченности своих полномочий ООН не могла выполнить возлагаемой на нее роли инструмента по поддержанию мира и безопасности, международной стабильности и сотрудничества между народами. В результате сложившийся международный порядок проявлялся в своих основных измерениях как противоречивый и неустойчивый, вызывая все более обоснованную озабоченность мирового общественного мнения» (Цыганков, 2003, с. 479).
Такой международный порядок формировался, в свою очередь, под влиянием процесса становления биполярной системы международных отношений. Биполярность предполагает наличие двух полюсов — двух сверхдержав, качественно превосходящих остальные государства по всем параметрам мощи. В современном значении этого понятия до окончания Второй мировой войны о биполярности речь не шла. Помимо огромного экономического и традиционного военного потенциала, а также политического влияния важнейшим атрибутом сверхдержавы, с точки зрения большинства специалистов по теории международных отношений второй половины XX в., было наличие ядерного оружия. Ядерный потенциал обеспечивал феномен взаимного сдерживания, что и делало силовую структуру межгосударственных отношений биполярной. Биполярность включает также наличие у каждой сверхдержавы собственного блока — объединения государств, находящихся под ее контролем. Для того чтобы
создать собственный блок, каждой из сверхдержав необходимы были значительные ресурсы, и не только силовые.
Структурные изменения, происшедшие в международной системе в конце XX в., заставили говорить о необходимости формирования нового международного порядка. Большинство дискуссий велось вокруг дилеммы «однополярного» и «многополярного» мира. О возможности существования многополярной системы международных отношений, правда в будущем, речь шла еще во времена холодной войны. Возникновение такой системы рассматривалось не как следствие чьих-либо пожеланий, а как результат объективных процессов, например процесса дезинтеграции биполярной системы, появления новых центров силы в ряде регионов параллельно с ослаблением мощи двух тогдашних «сверхдержав». Большинство авторов анализировали структуру международной системы с традиционных позиций, используя ограниченный объем факторов, фактически отождествляя государственную силу с военной мощью. На этом фоне выделялась концепция известного американского политолога С. Хоффмана, многие положения которой не утратили своей актуальности и в наши дни (Hoffmann, 1978).
С. Хоффман указывал на целый ряд тенденций в развитии международных отношений в конце 1970-х гг., в частности, на увеличение числа государств, возрастание роли негосударственных акторов, нарастание взаимозависимости, изменение соотношения между экономическими и военными факторами. Однако, пожалуй, главным было то, что он отметил возникновение новых иерархических структур в международной системе. Если ранее существовала одна иерархия, основанная на силовом факторе, то уже в тот период складывались несколько функциональных иерархий, каждая из которых основывалась на различных факторах — экономических, военных, идеологических, социокультурных и т. д.
Хотя окончательно новая система международных отношений еще не сложилась, некоторые из определяющих ее структурных иерархий уже просматриваются. В большинстве этих структурных иерархий до недавнего времени лидирующие позиции занимали Соединенные Штаты Америки. Они были безусловным экономическим лидером, обладали и обладают самым большим военным потенциалом, лидируют также в сфере науки и технологии. В условиях глобализации, которая в значительной степени направляется из самих США, эта страна получила дополнительные преимущества перед другими государствами. В 1990-е гг резко усилилось политическое влияние США за счет приобретения новых союзников в Восточной Европе и на постсоветском пространстве. Однако можно ли сегодня говорить о том, что США играют роль единственного полюса однополярного мира? В самих Соединенных Штатах с начала 1990-х гг многие так и считали. Администрация США не раз позволяла себе действовать, игнорируя нормы международного права, в обход существующих международных институтов, включая ООН.
Распад биполярной системы и исчезновение ее второго полюса лишил внешнюю политику США прежних ограничений. Однако из этого не следует делать вывод, что США могут в одиночку предпринимать любые, в том числе насильственные, действия и брать на себя ответственность за события в любой точке земного шара. Война против Ирака и антитеррористическая операция в Афганистане показали, что, несмотря на военную, экономическую и политическую
мощь, даже достигнув быстрого военного успеха, США сталкивались с серьезными трудностями, вынуждавшими их обращаться за помощью к другим государствам и международным институтам.
Многие внешнеполитические действия США в последние десятилетия были непродуманными и приводили не к тем результатам, на которые изначально рассчитывало американское руководство. Так, реализация концепции «демократизации Большого Ближнего Востока», обосновывавшаяся необходимостью снизить уровень террористической угрозы, привела к дестабилизации всего этого огромного региона. В итоге масштабы угрозы со стороны международного терроризма с появлением «Исламского государства» еще более возросли. Международно-политическая практика конца XX — начала XXI вв. свидетельствует о том, что глобальные и региональные проблемы современного мира невозможно решить без взаимодействия между основными субъектами мировой политики. Каждый из этих субъектов занимает разное положение в различных структурных иерархиях формирующейся полицентричной системы международных отношений. Например, Российская Федерация, как очевидно продемонстрировали события в Сирии, по-прежнему обладает военным потенциалом, способным оказывать весьма существенное влияние на международную политику. Россия обладает самыми большими запасами природных ресурсов. Но пока ее экономический потенциал уступает таким экономическим гигантам, как США и КНР. Китай же, практически опередив Соединенные Штаты по общим размерам своей экономики, имеет достаточно природных ресурсов и самый большой в мире демографический потенциал. Однако говорить о Китае как о сверхдержаве, равной по всем параметрам США, пока рано.
Сложно сказать, можно ли рассматривать Европейский союз сегодня не только как совокупность государств, но и как самостоятельный центр в системе международных отношений. Если речь идет о международных экономических отношениях, то ЕС представляет собой один из центров экономической силы. В мировой политике говорить о ЕС как едином акторе пока преждевременно, так как его общая внешняя и оборонная политика далека от окончательного формирования.
Отражением структурных сдвигов в системе международных отношений в начале XXI в. стало появление группы БРИКС, в которую входят Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южно-Африканская Республика.
В последние годы возрастает роль в мировой политике и экономике целой группы развивающихся государств — Вьетнама, Индонезии, Аргентины, Мексики, Бангладеш, Пакистана, Ирана, Турции, Южной Кореи. Их потенциал уступает потенциалу группы БРИКС, но все они имеют хорошие возможности для экономического роста и усиления политического влияния.
Структурные сдвиги в системе международных отношений неизбежно должны найти отражение в функционировании многих международных институтов. Мировой финансово-экономический кризис выявил, что структура международных финансово-экономических отношений существенно изменилась в начале XXI в. Обсуждать глобальные экономические проблемы только в рамках «Большой семерки» стало невозможно, поэтому параллельно возникла «Большая
двадцатка», которая включает ряд стран, в недавнем прошлом причислявшихся к так называемому третьему миру. В рамках «Большой двадцатки» страны БРИКС, выступая совместно, добились изменений в таких международных институтах, как МВФ и Всемирный банк, отразивших возрастание роли развивающихся стран в мировой экономике.
Наиболее серьезные изменения, которые должны будут учесть формирование новой полицентричной структуры международной системы, назрели в Организации Объединенных Наций. ООН создавалась сразу же после окончания Второй мировой войны и отразила реалии международных отношений того периода. С тех пор в мировой политике и мировой экономике произошло столько перемен, что реформа ООН стала неизбежной.
Вопрос о реформе ООН встал в повестку дня мировой политики в конце 1980-х гг. Необходимость реформирования объяснялась тем, что за десятилетия ее существования мир радикально изменился. Многократно увеличилось число государств — членов ООН. В процессе ее деятельности выявились недостатки функционирования некоторых органов, потребовалось уточнить круг их задач. Например, руководящий орган ООН — Совет по опеке обнаружил свою нежизнеспособность, а деятельность такого органа, как Экономический и Социальный Совет (ЭКОСОС), оказалась более востребованной, чем предполагалось ранее.
В конце 1980-х гг. общепринятой стала точка зрения, в соответствии с которой считалось необходимым прежде всего преобразовать Совет Безопасности ООН за счет увеличения числа его постоянных и непостоянных членов. Остро критиковалась миротворческая деятельность ООН, поскольку далеко не все проведенные миротворческие операции были эффективными и не все они достигли изначально декларировавшихся целей.
В 1990-е гг и в начале XXI в. критика миротворческой деятельности ООН усилилась. Неспособность ООН обеспечить выполнение собственных решений по предупреждению и урегулированию конфликтов во многих горячих точках мира, возникших после окончания холодной войны, привела к тому, что некоторые региональные организации, не обладая для этого соответствующими полномочиями, стали присваивать себе ее функции. Отдельные государства пытались действовать самостоятельно, в обход решений Совета Безопасности ООН с нарушением ее Устава. Свои действия они оправдывали тем, что ООН устарела и не всегда способна соответствовать меняющимся реалиям мировой политики, отвечать на новые вызовы глобальной и региональной безопасности. Примеры этого — действия НАТО против Югославии в 1999 г, а также вооруженное вторжение в Ирак в 2003 г
Проблема реформы ООН постоянно обсуждалась в рамках дискуссий, шедших как в среде научной общественности, так и среди политиков и дипломатов самого высокого уровня. Не осталась в стороне от таких дискуссий и сама Организация. Несколько раз вопросы реформирования ООН обсуждались в рамках проводившихся под эгидой этой же организации международных форумов, на заседаниях ее руководящих органов. В качестве примера можно назвать «Саммит тысячелетия», прошедший в 2000 г., и Всемирный саммит 2005 г. В сентябре 2003 г. Кофи Аннан, бывший тогда Генеральным секретарем ООН, выступил на 58-й сессии Генеральной Ассамблеи и предложил создать Группу высокого
уровня по угрозам, вызовам и переменам. Такая группа, получившая неофициальное название «группа мудрецов», была впоследствии создана. В ее состав вошли авторитетные политические и общественные деятели, ученые из разных стран мира. От России в «группу мудрецов» вошел Е. М. Примаков, который был известен как крупный специалист в области международных отношений и имел большой опыт политической и научной деятельности.
Не все выработанные в рамках «группы мудрецов» предложения по совершенствованию деятельности ООН нашли поддержку, но некоторые были использованы для выработки практических решений по реформированию организации. В частности, это относится к созданию таких новых структур в рамках ООН, как Совет по правам человека и Комиссия по миростроительству.
Совет по правам человека (СПЧ) был создан взамен ранее существовавшей Комиссии по правам человека (КПЧ) на основе принятой 15 марта 2006 г. резолюции Генеральной Ассамблеи ООН. Деятельность КПЧ в начале XXI в. часто подвергалась критике со стороны разных государств мира. Одним не нравился в деятельности Комиссии излишний, по их мнению, интерес к внутренней политике суверенных государств, другие, напротив, критиковали КПЧ за отсутствие действенных результатов в защите прав человека во многих странах мира. Третьих не устраивал неопределенный статус Комиссии и ее слишком большая численность. Так или иначе, КПЧ раздирали серьезные противоречия, негативно влиявшие на ее деятельность.
По сравнению с Комиссией по правам человека Совет по правам человека получил более высокий статус в рамках ООН. Теперь он считается вспомогательным органом Генеральной Ассамблеи ООН. Численность членов СПЧ ограничена 47 государствами, которые должны соответствовать специально установленным критериям. Одновременно признается, что все государства — члены ООН имеют право на вхождение в состав Совета на основе принципа ротации.
Главная задача СПЧ — создание механизма универсального периодического обзора (УПО) ситуации с правами человека в отдельных странах. При разработке параметров УПО столкнулись разные подходы и мнения. Российской делегации удалось закрепить диалоговый характер УПО и подтвердить ведущую роль государств в нем. По мнению российской стороны, готовящиеся в СПЧ обзоры должны быть беспристрастными и иметь своей основной целью содействие всестороннему соблюдению прав человека, а не реализацию внешнеполитических интересов отдельных государств. Кроме того, оценивая состояние с правами человека, следует учитывать уровень социально-экономического развития, религиозные и культурные традиции, особенности правовых систем отдельных стран. Пока Совету по правам человека не удалось в полной мере справиться со стоящими перед ним задачами. Как отмечает Постоянный представитель Российской Федерации в ООН В. Чуркин, «к сожалению, подходы многих стран к рассмотрению острых вопросов повестки дня Совета по-прежнему характеризуются политизацией и стремлением навязать собственные приоритеты в правозащитной сфере. Не говоря уже о том, насколько болезненно проходит обсуждение страновых сюжетов — по Украине, Сирии, Белоруссии, Мьян-ме, Шри-Ланке, КНДР и некоторым другим государствам. Практически всегда
такие вопросы решаются голосованием, и СПЧ остается расколотым: говорить о единстве подходов международного сообщества не приходится. При этом для главных "менторов" этого рычага давления зачастую не хватает, и они из раза в раз выносят страновые правочеловеческие сюжеты в Совет Безопасности ООН, несмотря на то что эта тематика ему не свойственна» (Чуркин, 2015).
Еще одна новая структура в рамках ООН — Комиссия по миростроительству (КМС) была создана в соответствии с резолюциями Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности ООН от 20 декабря 2005 г Создание КМС обусловлено качественным изменениями в миротворческой деятельности ООН, происшедшими на рубеже XX и XXI вв. Если прежде в этой деятельности преобладали операции по поддержанию мира, связанные с предотвращением открытого насилия в зонах вооруженных конфликтов и обеспечением минимальных условий для выполнения решений по их мирному урегулированию, то в последнее десятилетие все чаще возникала необходимость проведения операций по миростроительству. Такие операции кроме традиционных мер предусматривают осуществление комплекса мероприятий, направленных на восстановление социальной инфраструктуры в зонах конфликтов после завершения первых этапов процесса их урегулирования.
Проведение операций по миростроительству требует привлечения помимо воинских контингентов, действующих под эгидой ООН или региональных международных организаций, также полицейского и административного персонала, многочисленных специалистов в различных сферах общественной жизни. Операция по миростроительству — весьма затратное мероприятие, она обеспечивается ресурсами из самых разных источников. Все это обусловливает сложный и комплексный характер операций по миростроительству, требующий тщательной координации и серьезного организационного обеспечения. В своей деятельности члены КМС должны сотрудничать с различными заинтересованными сторонами — структурами гражданского общества, политическими партиями, религиозными общинами, представляющими население зоны конфликтов, с работниками миссий ООН, других международных организаций, оказывающими содействие в восстановлении мирной жизни. Поскольку наличных финансовых средств к началу проведения операций по миростроительству бывает недостаточно, по решению Генерального секретаря ООН был создан специальный Фонд мирострои-тельства, позволяющий оперативно выделять минимально необходимые ресурсы странам, которые только начинают выходить из конфликтной ситуации.
Как и в случае с Советом по правам человека, не все надежды, возлагавшиеся на Комиссию по миростроительству при ее создании, оправдались. Уже упомянутый В. Чуркин вынужден констатировать: «Однако результативность этого органа по-прежнему хромает, и мы спустя 10 лет вновь занимаемся в ООН пересмотром того, как КМС должна функционировать и чем заниматься. Во-первых, не хватает средств — решение проблем постконфликтных стран, многие из которых бедны, является весьма затратным делом. Во-вторых, мы опять видим попытки "прокачать", заручившись авторитетом ооновской Комиссии, правозащитную повестку, рекомендации о том, как провести выборы, как устроить государственное управление или распределять природные ресурсы. В итоге есть несколько примеров, когда несмотря на активную вроде работу Комиссии
ситуация в "подопечных" странах выходила из-под контроля, и ею вновь приходилось заниматься Совету Безопасности» (Там же). Кроме того, конфликты последних лет, в частности на Украине и в Сирии, показывают, что сами подходы к миростроительной деятельности должны быть пересмотрены, что с неизбежностью ставит перед ООН новые задачи.
Центральным вопросом начавшихся на рубеже 1980-1990-х гг дискуссий по проблемам реформирования ООН был вопрос о количественных и качественных изменениях в составе Совета Безопасности ООН. К концу первого десятилетия XXI в. выявились различные мнения по поводу решения этого вопроса со стороны разных государств (Заемский, 2010). Наиболее активно идею расширения Совета Безопасности ООН поддерживают Германия, Япония, Индия и Бразилия, считающиеся вероятными претендентами на получение статуса постоянных членов важнейшего для мировой политики органа. Эти государства получили неофициальное название «группа четырех». В 2005 г «группа четырех» предложила свой проект реформы Совета Безопасности. В соответствии с ним СБ ООН должен быть расширен до 25 членов. При этом предлагается создать 6 новых постоянных мест (2 для Азии, 2 для Африки, по 1 для Западной Европы и Латинской Америки) и 4 дополнительных непостоянных места. Авторы этого проекта считают, что для его принятия достаточно получить поддержку двух третей членов Генеральной Ассамблеи ООН. Затем путем тайного голосования должны быть избраны новые постоянные члены Совета Безопасности. Проведенные изменения надо будет закрепить в Уставе ООН, для чего потребуется ратификация соответствующих поправок парламентами не менее двух третей государств — членов ООН. Причем в это число должны войти все пять нынешних постоянных членов Совета Безопасности.
Категорически против предложения «группы четырех» выступила, например, Италия. Для этой страны предоставление Германии и Японии, потерпевших поражение во Второй мировой войне, статуса постоянного члена Совета Безопасности ООН выглядит как дискриминация Италии, бывшей в те годы союзницей этих стран.
Группа африканских государств, преследуя собственные цели, также предложила проект расширения Совета Безопасности ООН до 26 членов. Эти государства добиваются выделения Африке 2 постоянных и 5 непостоянных мест в данном органе. Однако по вопросу кандидатур на постоянное членство в Совете Безопасности ООН от африканского континента пока согласованного решения нет, и дискуссии продолжаются.
Большая группа стран, представляющая разные континенты, образовала так называемый кофейный клуб, или «Объединившиеся в поддержку консенсуса». В эту группу входят такие государства, как Алжир, Канада, Кения, Испания, Мексика, Южная Корея и др. По их мнению, увеличение числа постоянных членов СБ ООН противоречит курсу на демократизацию международных отношений, поскольку усиливает дифференциацию внутри мирового сообщества. Лучшим же решением будет увеличение числа непостоянных членов СБ ООН на 10 государств, выдвигаемых на основе справедливого географического принципа. Предусматривается возможность переизбрания непостоянных членов Совета Безопасности до истечения срока их полномочий, если они не справляются со своими обязанностями.
Нет единого мнения относительно изменений в Совете Безопасности ООН и среди его постоянных членов. Великобритания и Франция готовы поддержать
проект «группы четырех», поскольку он предусматривает сохранение за данными государствами нынешнего статуса. Есть и другое предложение — предоставить единое постоянное место в СБ ООН всему Европейскому союзу.
Позиции США и КНР частично сходятся, но в чем-то диаметрально противоположны. С одной стороны, США и Китай высказываются против проекта «группы четырех», с другой — США поддерживают предложение о предоставлении места постоянного члена СБ ООН Японии, а КНР выступает резко против. Китайская сторона считает, что Япония еще не искупила своей вины за преступления, совершенные в годы Второй мировой войны. По мнению США, Совет Безопасности ООН может быть увеличен не более чем до 19-20 членов. США предложили выработать критерии постоянного членства в этом важнейшем органе, включающие численность населения страны, ее экономический потенциал, военную мощь, способность участвовать в миротворческих операциях, приверженность принципам демократии и соблюдения прав человека, участие в борьбе с терроризмом, размер финансовых взносов в бюджет ООН и ее специализированных учреждений и организаций.
Российская дипломатия относится к возможной реформе ООН с большой осторожностью. В Москве опасаются, что разногласия по вопросу изменений состава Совета Безопасности ООН вызовут раскол среди государств — членов организации. Поэтому Российская Федерация считает необходимым найти приемлемую формулу расширения числа членов СБ, которая будет способствовать не ослаблению, а усилению ООН (Там же).
В нынешней ситуации разногласия между важнейшими акторами мировой политики обострились, поэтому достичь консенсуса по такой сложной проблеме, как реформирование ООН, будет труднее, чем в предшествующее десятилетие. Слишком поспешные и непродуманные действия могут еще больше дестабилизировать международные отношения. Однако изменения в структуре ООН неизбежны. Главное, чтобы такие изменения соответствовали параметрам полицентричной системы международных отношений и способствовали становлению отражающего эти параметры международного порядка.
Литература
Богатуров А. Д. Международный порядок в наступившем веке // Международные процессы. 2003. № 1. С. 6-23 (BogaturovA. D. The International Order in the New Century // International Processes. 2003. N 1. P. 6-23).
Заемский В. Ф. Кому нужна реформа ООН. В интересах всех и каждого. М.: Издательство «Международные отношения», 2010. 296 с. (Zaemskiy V. F. Who Needs a Reform of the UN. In the Interests of Everyone. Moscow: Publisher "International Relations", 2010. 296 p.).
Цыганков П. А. Теория международных отношений. М.: Гардарики, 2003. 590 с. (Tsy-gankovP. A. Theory of International Relations. Moscow: Gandariki, 2003. 590 p.).
Чуркин В. ООН перешагнула седьмой десяток. Что дальше? // Российская газета. 2015. 23 окт. № 240 (Churkin V. UN is over Seven Years Old: What Next? // Rossiyskaya Gazeta. 2015. October 23. N 240).
Hoffmann S. Primacy of World Order: American Foreign Policy since the Cold War. New York, 1978. 395 p.
Rousecrance R. Action and Reaction in World politics. Boston,1963. 437 p.
ЛОЛИМЭКС. 2015. Том 11, № 3
