Место должностных преступлений в системе преступлений против военной службы в российском уголовном законодательстве Текст научной статьи по специальности «Право»

В.А. Аксюк

МЕСТО ДОЛЖНОСТНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В СИСТЕМЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

Особенная часть военно-уголовного законодательства содержит нормы, предусматривающие составы конкретных преступлений. В целях более глубокого уяснения их содержания важно логически верно сгруппировать эти составы, т.е. привести их в систему.

В действующем российском военно-уголовном законодательстве преступления против военной службы формально не группируются на виды, т.е. на конкретные сферы военно-служебной деятельности, где решаются конкретные задачи обеспечения военной безопасности. Тем не менее они расположены с учетом содержания правоохраняемых интересов. Каждый вид воинского правопорядка выступает объектом нескольких однородных преступлений. В соответствии с ними в теории военно-уголовного законодательства формируется система составов преступлений.

Вопросы систематизации воинских преступлений в теории российского военно-уголовного законодательства исследованы достаточно полно. Критерием классификации авторами использовался, как правило, объект посягательства, под которым они понимали общественные отношения в виде воинского правопорядка.

Составы преступлений, сформулированные в гл. 33 УК РФ, в литературе принято систематизировать на преступления против порядка:

1) подчиненности и уставных взаимоотношений (ст. 332-336);

2) пребывания на военной службе (ст. 337-339);

3) несения специальных видов военной службы (ст. 340-345);

4) сбережения военного имущества (ст. 346-348);

5) эксплуатации военно-технических средств (ст. 349-352).

Анализируя с учетом объекта посягательства составы преступлений, предусмотренные военно-уголовным законодательством зарубежных стран, советские, а позже российские, военные юристы систематизировали их на следующие группы:

а) преступления политического характера;

6) преступления против порядка прохождения военной службы и комплектования вооруженных сил;

в) против порядка исполнения воинских обязанностей в военное время и в боевой обстановке;

г) против порядка сбережения и использования военного имущества;

д) против порядка исполнения общих и специальных обязанностей по военной службе;

е) против долга начальника (полномочного лица);

ж) преступления против порядка ведения военного судопроизводства и правосудия;

з) преступления против воинского правопорядка в целом;

и) общеуголовные преступления [1, с. 417-419].

Изъяны представленной классификации обнаруживаются при первой же попытке объяснить наличие в военно-уголовном законодательстве преступлений, которые нами именуются как общеуголовные.

Если критерием классификации использовать объект посягательства в виде воинского правопорядка, то выходит, что эти преступления безосновательно включены в систему норм, устанавливающих ответственность за воинские деяния.

Искусственно, на наш взгляд, выделена группа так называемых политических преступлений. Профессор Н.А. Шулепов к ним относит, например, помощь врагу, мятеж, бунт, военный сговор и т.д. [2, с. 240].

Безусловно, эти деяния имеют некий политический аспект, поскольку посягают на основы функционирования военной организации государства, но их юридические признаки позволяют отнести названные преступления к другим классификационным группам.

Неопределенно на фоне других перечисленных групп преступлений выглядят «преступления против воинского правопорядка в целом». Правильно избранный классификационный критерий не должен оставлять вне поля классификации ни одного элемента системы. Посягнуть «на воинский правопорядок в целом» невозможно. В любом случае деяние причиняет вред какому-либо конкретному благу в области воинского правопорядка. Кроме того, в данной классификации заметен оттенок идеологического свойства: в советский период ставилась задача, во что бы то ни стало «узреть» реакционную сущность норм военно-уголовного законодательства западных стран и «раскрыть» их антинародную сущность. Главным образом это относилось к воинским преступлениям политического характера. Советские авторы исходили из того, что «основная цель военно-уголовного законодательства империалистических государств состоит в насаждении слепого повиновения

военнослужащих командной верхушке, которую в большинстве составляют представители эксплуататорских классов, в борьбе с прогрессивными взглядами и идеями в армии, в подавлении любых попыток свободомыслия, в беспощадной расправе с любым честным гражданином, не желающим вести войну за чуждые народу империалистические интересы» [3, с. 331]. Между тем военно-уголовное законодательство тех же капиталистических государств содержит многие нормы и институты, непредвзятое отношение к которым при их изучении может способствовать выработке обоснованных рекомендаций по совершенствованию норм отечественного права, устанавливающих уголовную ответственность военнослужащих.

Т.А. Лесниевски-Костарева выделяет исходя из непосредственного объекта общие и специальные виды воинских преступлений. Общие преступления:

1) против порядка подчиненности и воинских взаимоотношений (ст. 332-336 УК);

2) против порядка пребывания на военной службе (ст. 337-339 УК) и порядка пользования военным имуществом (ст. 345-348 УК).

Специальные преступления:

1) против порядка несения специальных (охранных) видов военной службы (ст. 340-344 УК);

2) против порядка использования опасных в эксплуатации военно-технических средств (ст. 349-352 УК) [4, с. 277]. По этому вопросу имеются и другие точки зрения.

Т.Н. Волкова говорит о том, что необходимо выделить четыре группы преступлений против военной службы:

1. Преступления против порядка подчиненности и уставных взаимоотношений между военнослужащими: неисполнение приказа (ст. 332 УК); сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению обязанностей военной службы (ст. 333 УК); насильственные действия в отношении начальника (ст. 334 УК); нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности (ст. 335 УК); оскорбление военнослужащего (ст. 336 УК).

2. Преступления против порядка прохождения военной службы: самовольное оставление части или места службы (ст. 337 УК); дезертирство (ст. 338 УК); уклонение от исполнения обязанностей военной службы путем симуляции болезни или иными способами (ст. 339 УК).

3. Преступления против порядка несения специальных служб: нарушение правил несения боевого дежурства (ст. 340 УК); нарушение правил несения пограничной службы (ст. 341 УК); нарушение уставных правил несения караульной службы (ст. 342 УК); нарушение правил несения службы по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности (ст. 343 УК); нарушение уставных правил несения внутренней службы и патрулирования в гарнизоне (ст. 344 УК).

4. Преступления против порядка обращения с военным имуществом, оружием, источниками повышенной опасности, пользования и эксплуатации военной техники: оставление погибающего военного корабля (ст. 345 УК); умышленное уничтожение или повреждение военного имущества (ст. 346 УК); уничтожение или повреждение военного имущества по неосторожности (ст. 347 УК); утрата военного имущества (ст. 348 УК); нарушение правил обращения с оружием и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих (ст. 349 УК); нарушение правил вождения или эксплуатации машин (ст. 350 УК); нарушение правил полетов или подготовки к ним (ст. 351 УК); нарушение правил кораблевождения (ст. 352 УК) [5, с. 667-669].

Профессор Н.Ф. Кузнецова первую группу преступлений против военной службы предлагает определять как преступления против уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, объясняя это тем, что преступления против порядка подчиненности есть составная часть посягательств на уставные взаимоотношения военнослужащих, поэтому, считает она, нет надобности выделять их из этой группы.

Деление воинских отношений на общие и специальные учтено при построении системы составов преступлений против военной службы: одни деяния нарушают общие отношения, другие -специальные. К первым относятся преступления против порядка подчиненности и воинских уставных взаимоотношений (ст. 332-336 УК), против порядка пребывания на военной службе (ст. 337-339 УК), а также против порядка сбережения военного имущества (ст. 345-348 УК). Остальные преступления носят специальный характер - против установленного порядка несения специальных видов военной службы (ст. 340-344 УК), а также против установленного порядка безопасного использования отдельных военно-технических средств (ст. 349-352 УК) [6, с. 32].

При анализе воинских преступлений как посягательств на военную безопасность государства можно рассмотреть на примере зарубежных стран. Наличие в военно-уголовном законодательстве Великобритании, США и Франции составов некоторых общеуголовных (по нашим представлениям) преступлений. Анализ этих составов показывает, что в конечном итоге они посягают на военную безопасность государства, поскольку совершаются людьми, включенными в систему обеспечения этой безопасности, и их повседневная деятельность не может противоречить целям функционирования

военной организации государства. В военно-уголовном законодательстве различных стран перечень видов (сторон) военной безопасности, подлежащих защите, может не совпадать. Однако система преступлений как по групповым, так и по видовым объектам уголовно-правовой охраны, считается совершенной, если она в полной мере отражает возложенные на военную организацию задачи.

Анализ зарубежного уголовного законодательства, используя отечественную правовую терминологию, позволяет выделить следующие группы преступлений против военной службы:

1) преступления против порядка подчиненности и соблюдения воинской чести;

2) уклонение от воинских обязанностей;

3) нарушения специальных правил несения воинской службы;

4) преступления в сфере обращения с военным имуществом;

5) воинские должностные преступления;

6) общеуголовные преступления против военной службы;

7) преступления в районе военных действий и в военное время.

В российском военно-уголовном законодательстве группы преступлений, указанные в пунктах 5-7, отсутствуют. В юридической литературе по этому поводу развернулась дискуссия. Одни авторы полагают, что система составов преступлений против военной службы в действующем военно-уголовном законодательстве России является оптимальной [7, с. 4], другие вносят предложения ее существенно расширить [8, с. 17].

Должностные преступления воинских командиров (начальников) на протяжении всей истории развития российского уголовного законодательства входили в отдельную систему воинских преступлений. Следует заметить, что такой подход разделялся не только военными юристами (Х.М. Ахметшин, Е.В. Прокопович и др.), но и другими специалистами в области уголовного права (Б.Ф. Волженкин, Б.В. Здравомыслов, В.Ф. Кириченко, М.Д. Лысов, А.А. Пионтковский и др.). Однако в УК РФ 1996 г., как отмечалось, нормы о преступлениях по службе воинских должностных лиц выведены из системы преступлений против военной службы. Мы полагаем, что исключение из системы преступлений против военной службы воинских должностных деяний было обусловлено главным образом тем, что виды воинских должностных преступлений фактически совпадали с общеуголовными должностными преступлениями: злоупотребление властью или служебным положением, превышение власти или служебных полномочий, халатность. В статьях военно-уголовного законодательства хотя и имелись различия (специфические признаки), но они не касались главного - форм должностных злоупотреблений. В этой связи законодатель, видимо, посчитал достаточным охрану безопасности управленческой деятельности в военной сфере нормами гл. 30 УК РФ (преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления). Однако такое решение вопроса представляется неверным. Должностные преступления, совершаемые военнослужащими в сфере управленческого обеспечения военной безопасности государства, обладают рядом весьма специфических признаков, существенно меняющих характер их общественной опасности по сравнению с общими должностными преступлениями. Так, субъектами таких преступлений являются военнослужащие, как правило, входящие в аппарат управления военными организациями государства. Последний, являясь частью публичного аппарата управления, строится и действует на основе единых с ним принципов, однако имеет значительные особенности в организации и методах руководства. Аппарат военного управления, в частности, характеризуется исключительной централизацией управления, наиболее полным и последовательным осуществлением принципа единоначалия, детальной правовой регламентацией функций его органов. Эти особенности аппарата управления обусловлены характером деятельности военной организации государства и способами решения стоящих перед ней задач. Нарушения воинскими должностными лицами специальных правил, регулирующих деятельность органов управления военными организациями, могут причинить существенный вред различным составляющим боевой готовности: дезорганизовать работу органов военного управления, сорвать выполнение боевой или учебно-боевой задачи, снизить боеспособность войск, ослабить воинскую дисциплину, нанести значительный материальный ущерб военным организациям и т.п. Несомненно, расширение системы воинских преступлений путем включения в них должностных преступлений является необходимым.

Специфический характер общественной опасности воинских должностных преступлений, обусловленный в первую очередь особенностями их объекта и субъекта, на наш взгляд, должен быть учтен в специальных нормах гл. 33 УК РФ.

Как показывает практика, значительная часть преступлений, совершаемых командирами (начальниками) с использованием служебных полномочий, связана с грубым нарушением прав и законных интересов военнослужащих при прохождении ими военной службы, отдачей незаконных приказов, применением к ним различных видов физического насилия. Квалификация этих преступлений по ст. 285, 286 и 293 УК РФ не отражает их специфики как преступлений, направленных

против воинского правопорядка. С учетом этого перечень специальных воинских должностных преступлений необходимо расширить.

Предполагаем сформулировать в главе 33 УК РФ не общие должностные преступления (злоупотребление должностными полномочиями, превышение должностных полномочий, халатность), а их специальные виды. Такие преступления, как: «Отдача незаконного приказа (ст. 3361)»; «Применение неуставных мер воздействия в отношении подчиненных (ст. 3362)»; «Превышение дисциплинарной власти (ст. 3363)»; «Бездействие по службе (ст. 3364)», отражают специфику управленческой деятельности в сфере военно-служебных отношений и являются разновидностями общих должностных преступлений.

Литература

1. Вихров А.А. Общая характеристика военно-уголовного законодательства современных империалистических государств // Советское уголовное право. Воинские преступления: Учебник. М., 1978.

2. Шулепов Н.А. Военно-уголовное законодательство США и отдельных стран западной Европы // Уголовное право Российской Федерации. Воинские преступления: Учебник. М., 1993.

3. Кудрявцев В.Н. Реакционная сущность военно-уголовного законодательства империалистических государств // Воинские преступления: Учебник. М., 1970.

4. Уголовное право: Словарь-справочник. Н. Новгород, 2000.

5. Волкова Т.Н. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М., 2004.

6. Борисенко В. Особенности уголовной ответственности военнослужащих // Российская юстиция. 2000. № 2.

7. Уголовное право Российской Федерации (Преступления против военной службы). М., 1999.

8. Зателепин О.К. Объект преступления против военной службы: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999.